Лекарь Его Величества

Глава 8

Я не могу допустить смерти пациента! Если уж я попал из будущего в прошлое, то значит, должен исправить все ошибки.

В работе лекаря нередко умирают пациенты… это горькая правда нашей работы. Пока я не помню остальных людей, которым не смог помочь будущий я, но теперь уверен: когда появится подходящий момент, память разблокирует эти воспоминания. Как это произошло и сейчас. Поэтому…

Осталось вспомнить, к какому именно пациенту надо отправиться сначала.

— У вас будут три пациента, с болезнями трёх разных систем, — тем временем сказал Ростислав Сергеевич. — Сердечно-сосудистая, лёгочная и пищеварительная. Говорю вам это сразу как подсказку, учитывая то, что вы ещё студент. С какой хотите начать?

Надо вспомнить. В голове снова лишь обрывочные картинки. Так, сосредоточиться. Мне нужен пациент с фамилией Творогов!

— А какие фамилии у моих пациентов? — быстро спросил я, не особо заботясь о странности моего вопроса. Пусть главный лекарь думает, что я выбираю пациента по фамилии.

— Рябиков, Скрябин, Творогов, — удивлённо ответил Ростислав Сергеевич.

— Начну с Творогова, — тут же сказал я. — Пойдёмте!

Нужно успеть, времени совсем мало. К счастью, я чётко знал, как мне нужно действовать.

Мы дошли до нужной палаты, и я остановил своих сопровождающих в коридоре.

— Разрешите, я сначала сам поговорю и осмотрю пациента, — попросил я.

Главный лекарь кивнул, и я отправился спасать пациента.

У Творогова была частная одноместная палата, так как пациент был аристократом. Но в данном случае отсутствие соседей по палате сыграло злую шутку — никто не заметил стремительного ухудшения состояния.

Он был практически без сознания. Лежал на кровати на боку, а на полу виднелась лужа рвоты характерного цвета «кофейной гущи». Сам пациент был бледным, кожа была покрыта липким потом.

— Желудочно-кишечное кровотечение, — шёпотом произнёс я.

Если бы здесь был главный лекарь, он бы распорядился позвать хирурга.

Это было бы самое логичное решение, но заняло бы слишком много времени. Скорее всего, причиной желудочного кровотечения стала язва желудка. Не знаю, по какой причине её не залечили у хирургов сразу, возможно, не сочли столь опасной для пациента. И значит, лечили препаратами и лечебной магией. Но ни один лекарь-лечебник не в состоянии залечить язву желудка, это особенность только хирургической магии.

Ни один, кроме меня.

Я смогу вылечить Творогова, так как у меня открыты и хирургические навыки. Придётся выполнять это прямо тут, чтобы не терять времени.

Активировав хирургическое направление магии, я аккуратно провёл правой рукой по животу. Использовал разделяющую магию, чтобы был доступ к желудку.

Затем нашёл саму язву. Направил лекарскую соединительную магию на дефект, заставляя его срастись. И снова провёл рукой по животу, чтобы срастить назад ткани и кожу. Готово!

На весь этот манёвр ушло больше половины моих магических запасов. Но всё было сделано правильно. Это был единственный способ спасти пациента, и он себя оправдал.

Ещё некоторое время я потратил на уборку пола. Повезло, что в номере у Творогова была личная ванная, где нашлось ведро и тряпка. Не хотел, чтобы главный лекарь оказался в курсе только что произошедшей ситуации. Всё-таки пока что я продолжаю скрывать наличие других ветвей лекарской магии.

Пока я возился, в себя пришёл и сам Творогов.

— Что со мной произошло? — растерянно спросил он.

— Осложнение язвы желудка, — не вдаваясь в подробности, ответил я. Пациента лишний раз пугать тоже не стоит. Но лучше разобраться в ситуации, чтобы исключить повторов. — Что вы последнее помните?

— Мне позвонили и сообщили о проблемах с бизнесом, — задумчиво ответил Творогов. — Я сильно разозлился и очень захотел покурить…

— Вам же противопоказано курение с вашей язвой. По крайней мере, на период лечения, — ответил я.

— Да знаю, знаю, — кивнул пациент. — Но так захотелось. Ну и покурил здесь в окно, тихонечко.

Так, мне всё ясно. Скорее всего, пациент поступил с язвой желудка всего несколько дней назад. Его лечили консервативно, с помощью лечебной магии и алхимических препаратов. Но стрессом и курением он вызвал осложнение язвы — желудочно-кишечное кровотечение, что лечится уже только хирургическим путём.

— С этого момента строго соблюдайте все рекомендации лекарей, — наказал я. — Чтобы больше не было осложнений.

— Да, конечно, — закивал Творогов.

Он так растерялся, что даже не уточнил, кто я вообще такой.

Я вышел в коридор, к Ростиславу Сергеевичу и Аристарху Александровичу. В палату их лучше не заводить, хоть я всё и убрал, специфический запах ещё останется на некоторое время. Да и пациенту нужен покой, чтобы прийти в себя.

— Язва желудка, уже в состоянии ремиссии, — произнёс я диагноз.

Про осложнение в виде желудочно-кишечного кровотечения я, разумеется, умолчу. Вот только в схему лечения пациента надо добавить отвар чаги. Всё-таки он пережил операцию, да ещё и не в условиях операционной. Антисептический и противомикробный эффект чаги будет кстати.

— Прекрасно, Аверин, — восхитился Ростислав Сергеевич. — Пройдёмте к следующему пациенту?

— Ещё кое-что, — я задумался, как бы правильно предложить добавить чагу в схему лечения. — Недавно мы на алхимии проходили свойства отвара чаги. Кроме всего прочего, он оказывает положительное действие на желудок и пищеварительные железы. Может быть, имеет смысл добавить его в схему лечения?

— А это прекрасная идея, Николай, — подметил главный лекарь. — Этот препарат чаще всего используется как антимикробный, особенно после операций. Но описанный вами эффект у него действительно есть. Сегодня же добавим отвар чаги в схему лечения.

Отлично, всё сложилось как нельзя кстати. Главный врач решил и сам не тревожить Творогова своим визитом, и мы отправились к следующему пациенту.

Следующим был Скрябин, с сердечно-сосудистым заболеванием. Он уже находился в общей палате на шестерых больных и являлся простолюдином.

Ростислав Сергеевич и Аристарх Александрович на этот раз зашли в палату со мной, но близко к пациенту не подходили и дали мне свободу действий.

— Добрый день, — поздоровался я с пациентом. — С какими жалобами вы обратились в больницу?

Решил начать с опроса, а потом уже просканировать своей магией. Вряд ли главный лекарь поверит, что третьекурсник почувствовал и распознал правильные импульсы, лучше пусть считает, что я поставил диагноз по опросу.

— Голова болела постоянно, лекарь, — ответил Скрябин. — По вечерам особенно, прям разрывало её изнутри.

— Как долго по времени это беспокоило?

— Да уж год почти. К лекарям ходил, они разные травки прописывали. Вроде начинал пить — становилось легче, а потом снова всё повторялось, — вздохнул пациент. — После работы особенно.

— А кем работаете? — задал я следующий вопрос.

— Так на заводе, рабочий я, — ответил Скрябин. — Вот как раз в одну из вечерних смен голова особенно сильно заболела, и в обморок вроде как упал. Тут меня и привезли в больницу.

Выслушав пациента, я выставил правую руку для сканирования. Хотя и по опросу стало всё понятно, но лучше подтвердить этот диагноз.

Почти сразу уловил импульс, характерный для гипертонической болезни. То есть для повышенного артериального давления, что называется артериальной гипертензией. Разумеется. Напряжённая тяжёлая работа, приступы сильной головной боли. А когда Скрябин упал в обморок — скорее всего, был гипертонический криз, как тогда с водителем скорой. Вот и забрали пациента в больницу.

— Гипертоническая болезнь, — повернувшись к куратору и главному лекарю, произнёс я. — Неконтролируемая гипертензия.

Неконтролируемой называлась артериальная гипертензия, которую не могли сдержать препараты. Как в нашем случае, Скрябин уже год ходит по лекарям, но все назначенные травы помогают ему ненадолго.

— Всё верно, — кивнул Ростислав Сергеевич. — Сейчас пробуем настойку боярышника.

— Возможно, будет иметь смысл сочетать боярышник с отваром сушеницы? — осторожно предложил я. — Эта комбинация будет оказывать более сильный эффект из-за взаимодействия трав друг с другом.

— Эту комбинацию мы ещё не пробовали в лечении, — задумчиво проговорил главный лекарь. — Николай, откуда у вас такие познания в алхимии?

— У нашей семьи свой алхимический магазин, — ответил я. — С детства помогал отцу с заказом разных препаратов, и как-то само собой запоминалось. Да и сейчас в академии это один из любимых предметов.

— Это многое объясняет, — кивнул Ростислав Сергеевич. — Обязательно опробуем предложенную схему.

Третий пациент оказался в этой же палате и тоже был простолюдином. Ещё при беглом осмотре Рябикова я обратил внимание на синюшность губ и выраженную одышку. Интересно.

— Попробуйте в этот раз обойтись без опроса, — вдруг сказал главный лекарь. — Только осмотр и сканирование магией.

А он всё усложняет и усложняет задачу. Но так даже интереснее!

Итак, Рябиков был мужчиной средних лет, плотного телосложения. На лице и ногах были выраженные отёки, губы слегка синеватые. Это говорило о нехватке кислорода в организме. Пациент явно страдал от одышки, даже в покое дыхание было тяжёлым и частым.

На тумбочке пациента я заметил пачку сигарет. Значит, очередной курильщик.

Ростислав Сергеевич изначально оповестил меня, что третий пациент будет с лёгочной патологией. Но интуиция и знания лекарского дела подсказывают мне, что таким образом главный лекарь хотел меня подловить. Здесь тоже сердечная патология.

Я выставил вперёд правую руку и сконцентрировался на потоках, исходящих от пациента. Так, явная сердечная недостаточность. Ишемическая болезнь сердца. А вот причину установить с помощью потоков не удалось, но я уже понял её логически. Атеросклероз сосудов сердца. А подсказка в диагнозе лежит у пациента на тумбочке. Сигареты.

Курение вызывает риск развития атеросклеротических бляшек. Говоря простыми словами, это отложение в стенках сосудов жировых бляшек. Они приводят к ухудшению кровотока, и начинает страдать сердце. Сердцу не хватает кислорода, и развивается ишемическая болезнь сердца. Все данные осмотра пациента подтверждают этот диагноз.

— Ишемическая болезнь сердца, — озвучил я главному лекарю диагноз.

— Вы уверены? — уточнил Ростислав Сергеевич. — Я ведь говорил, что у третьего пациента будет лёгочная патология. Обратили внимание на одышку?

— Обратил, — спокойно кивнул я. — И абсолютно уверен в своём диагнозе. Одышка у пациента из-за сердечной недостаточности.

— Браво, Николай, — искренне восхитился Ростислав Сергеевич и даже похлопал в ладоши. — Абсолютно правильно. Сейчас Рябикову проводится лечение лекарской магией и препаратами. Скоро его состояние нормализуется. Хоть мы и рекомендуем ему после этого бросить курить, — последнюю фразу главный лекарь произнёс, глядя на пациента.

— Ну как тут бросишь, — вздохнул тот. — На заводе работаю, там перекуры у нас это любимое время! Чего же мне, пока все курить бегают — дальше работать продолжать?

— А так вы продолжите губить своё здоровье только ради этих самых перекуров, — заметил я. — Так что подумайте хорошо, что для вас важнее.

— Эх, убедили, молодой человек, — вздохнул Рябиков. — Болеть мне тоже не шибко хочется. Брошу!

— Вот это правильный настрой, — улыбнулся я, хотя на слово ему, конечно, не поверил.

Обычно бросить такую привычку не так легко. И если человек сам не хочет… то оно и не получается.

После посещения трёх пациентов наша процессия вернулась в кабинет главного лекаря.

— Николай, вы меня не просто порадовали, но и удивили, — начал главный лекарь. — Все три диагноза выставлены правильно. Даже на мою маленькую уловку не попались. Так ещё и подкорректировали лечение в двух случаях.

А ещё спас жизнь первому пациенту, но об этом лучше не упоминать. Хирургической магией снова вышло воспользоваться интуитивно. Надо найти способ изучать и это направление, чтобы всегда быть уверенным в своих силах. Мало ли, какие ситуации бывают. Мои универсальные навыки могут ещё не раз спасти кому-нибудь жизнь.

— Благодарю, Ростислав Сергеевич, — кивнул я.

— Думаю, вопрос с вашим целевым договором решён. Он возобновлён, — заключил главный лекарь. — Прямо сейчас попрошу секретаршу составить новый экземпляр, и мы распишемся. Сможете сразу же отвезти его в вашу академию.

— Спасибо, — ответил я.

— И больше, я надеюсь, таких ситуаций не возникнет, — сурово добавил Панов. — Обо всех подобных распоряжениях сообщайте мне лично.

Мне составили новый договор, и я забрал копию, чтобы отнести в ректорат своей академии. Проблема была решена.

— Не смею вас больше задерживать, — проговорил главный лекарь. — Увидимся на следующей практике.

— До свидания, Николай, — добавил Панов. — А я останусь, раз уж пришёл, то можно обсудить кое-какие моменты с главным лекарем больницы.

Теперь мы с Пановым «в расчёте», и этот факт радовал нас обоих, хоть этого и не было сказано вслух.

Я попрощался и вышел из кабинета. Погода стояла тёплая, и я решил ещё немного прогуляться по городу, размышляя обо всех своих планах.

Итак, вопрос с моим обучением решён. Более того, благодаря этим проблемам мне удалось спасти жизнь ещё одному пациенту. Кто знает, как бы сложилась ситуация, если бы у меня не было экзамена. Неизвестно, когда к больному заглянула бы медсестра… а у самого пациента не было возможности нажать на кнопку вызова персонала.

Прогулявшись, я отправился назад в академию. Нужно было отнести копию нового целевого договора в ректорат, чем я и занялся в первую очередь.

— Добрый день, — вошёл я в кабинет ректора, уже второй раз за неделю. — Я Аверин Николай, по поводу оплаты обучения.

— Здравствуйте, Аверин, — кивнул ректор. — Удалось решить проблему?

— Да, — кивнул я. — Я заключил повторный целевой договор с Гатчинской больницей.

Я протянул ректору копию. Ещё одну копию договора я решил оставить у себя, на всякий случай.

— А они не объяснили, почему вообще решили его с вами расторгнуть? — удивился ректор. — Сначала расторгают, потом заключают повторно. Как-то странно.

— Какая-то путаница с документами возникла, — пояснил я. Свой ответ я заготовил заранее. Незачем посвящать ректора во все хитросплетения. — Но проблема решена, и больница продолжит оплачивать моё обучение.

— Рад это слышать, — искренне произнёс ректор. — Не хотелось бы терять такого хорошего студента нашей академии. Я смотрел результаты рейтинга, вы уже за первую неделю набрали внушительное количество баллов. Так держать!

— Спасибо, — кивнул я. — Могу идти?

— Да, идите. С меценатами я сам разберусь, если у них возникнут дополнительные вопросы, — ответил ректор.

Я вышел из главного корпуса и решил было отправиться в общежитие. Как раз наступило время обеда, а я за всеми делами даже позавтракать не успел. Но планам моим не суждено было сбыться.

Возле общежития я неожиданно встретил преподавателя по алхимии, Сергея Станиславовича.

— Аверин Николай, а я как раз к вам! — выпалил он. — Выручайте!

— В чём дело, Сергей Станиславович? — спросил я.

— Сегодня олимпиада по алхимии между командами шестикурсников из нашей и московской академии. Я нашу команду всё лето готовил, а один из участников заболел. И его быстро не вылечить… Заменить некем, а до участия с недобором не допустят, — быстро пояснил преподаватель.

— Так я же не шестикурсник, — подметил я. — Позовите кого-то с нужного курса, там же совсем другой уровень знаний.

— Да некого мне, Аверин, — вздохнул Сергей Станиславович. — Ваша успеваемость по алхимии гораздо лучше, чем у большинства шестикурсников. Выручайте! За участие добавлю вам пятьдесят баллов в рейтинговую систему.

Что ж, участие в подобной олимпиаде может стать интересным опытом. Важные дела на сегодня я уже решил, так что вполне могу и в олимпиаде свои силы проверить. Пожертвую только обедом.

— Хорошо, — согласился я. — Идёмте.

Вместе с обрадованным преподавателем я отправился в нужный корпус. Ранее я в нём не бывал, здесь проходила большая часть занятий шестого курса.

Сергей Станиславович подвёл меня к небольшой группе студентов, бурно что-то обсуждающих.

— Господа, привёл вам ещё одного участника олимпиады. Это Аверин Николай, он учится на третьем курсе, но является одним из моих лучших студентов. Введите его в курс дела, — произнёс он. — А мне нужно решить организационные вопросы.

— Добрый день, — поздоровался я с командой.

Кроме меня в команде было ещё пять юношей. Смотрели они на меня с явным скепсисом и недоверием.

— Добрый, — кивнул один из них, видимо, капитан. — Вы, правда, с третьего курса?

— Да, но лучше об этом, наверное, не говорить команде противника.

— Это катастрофа, — выдохнул тот. — Столько месяцев подготовки к олимпиаде, и всё без толку. С третьекурсником нам точно не одолеть московскую академию.

— Почему с ходу такое мнение обо мне? — поинтересовался я.

Собеседник лишь махнул рукой и отошёл в сторону.

— Не принимайте близко к сердцу слова Антона, он просто очень расстроен сложившейся ситуацией, — обратился ко мне другой член команды. — Как и все мы. Дело в том, что вопросы к олимпиаде мы разделили на шесть частей, и каждый из участников готовился по определённой теме. У нас в команде заявлены один патологоанатом, один хирург, один психолог и три лечебника. А теперь получается, что на треть лечебных вопросов мы ответить не сможем.

— А какая тема была у заболевшего члена команды? — поинтересовался я.

— Сердечно-сосудистые препараты, — ответил третий член команды. — Тема обширная, и он готовился к ней несколько месяцев. Это катастрофа.

— Господа, в любом случае не время разводить панику, — решительно произнёс я. — У меня прекрасная подготовка по алхимии. Кроме того, моя семья владеет магазином с алхимическими препаратами, так что знания мои гораздо шире, чем у любого третьекурсника. Поэтому предлагаю нам собраться и победить в этой олимпиаде.

— Думаете, у нас есть шанс? — недоверчиво спросил капитан команды, вернувшись к обсуждению.

— У нас есть все шансы, — ответил я.

К нашей команде подбежал Сергей Станиславович.

— Господа, начало через пять минут, — оповестил он. — Первый тур будет состоять из тридцати вопросов. Каждая команда сидит за столом с кнопками, кто знает ответ на вопрос — нажимает кнопку и отвечает. При неправильном ответе вопрос переходит другой команде, и у неё появляется тридцать секунд на обсуждение. Всё понятно?

— Да, — хором ответили мы.

— Тогда всем удачи!

Мы прошли к выделенному нашей команде столу и расселись. Команда московской лекарской академии уже тоже сидела за столом и рассматривала нас с нескрываемым интересом. Кажется, моей персоне было уделено особо пристальное внимание.

Что ж, надо оправдать их любопытство.

К небольшой трибуне между столами вышел ведущий олимпиады. Им оказался никто иной, как декан лечебного факультета, Дмитрий Романович. Он тоже бросил на меня быстрый удивлённый взгляд, но тут же переключил своё внимание.

— Добрый день, уважаемые участники олимпиады по алхимии! — начал декан. — Эта олимпиада проводится каждый год между шестикурсниками Петербургской и Московской академии. Победители получают возможность недельной стажировки в крупной алхимической лаборатории «Энциклопедия элементов»!

А вот это очень интересный момент, Сергей Станиславович не упоминал про этот приз. Я давно хотел попасть в «Энциклопедию элементов», но сделать это было не так-то просто. Это была закрытая государственная лаборатория, где изучались свойства разных растений для создания новых препаратов. Там можно было хорошо прокачать своё мастерство!

Теперь появилась ещё одна мотивация выиграть олимпиаду.

— Приступим к первому туру! — провозгласил Дмитрий Романович, доставая карточки с вопросами. — И первый вопрос, какие препараты являются основными для нормализации сердечного ритма?

Я первым нажал кнопку ответа. Сразу вспомнился случай с графом Щербатовым, пострадавшим при аварии завода «Авангард». У него как раз была тяжёлая форма аритмии.

— Настой листьев мелиссы и корня валерианы, — спешно ответил я.

— Правильно! Команда Петербургской академии зарабатывает первые два очка! — объявил декан.

На нашем электронном табло появилась цифра «2». Отличное начало!

— Следующий вопрос, — продолжал Дмитрий Романович. — Самый распространённый препарат, использующийся для нормализации сна?

В этот раз первыми на кнопку нажали студенты Московской академии. Отвечать вызвалась единственная девушка в команде, видимо, с факультета психологов.

— Мятный чай, — ответила она.

— Ответ неверный, — оповестил декан. — Точнее, устаревший. На сегодняшний день гораздо чаще используется другой препарат. Команда Петербургской академии, у вас тридцать секунд на размышления.

Мы склонились в полукруг, чтобы обсудить варианты.

— Господа, я тоже был уверен, что это мята, — признался один из членов команды. Видимо, как раз с психологического факультета. Из-за этой спешки я даже толком не познакомился с участниками.

— Кто-нибудь ещё знает ответ? — занервничал капитан команды. — Время на исходе!

— Я думаю, речь идёт про пустырник, — шёпотом предположил я. — Мы затрагивали это растение ещё на втором курсе. Этот же препарат нормализует давление.

— Господа, время вышло, — провозгласил Дмитрий Романович. — Ваш ответ?

От авторов:

Дорогие читатели, будем рады вашим комментариям! Нам интересно узнать, нравится ли вам книга, и какие впечатления оставляет. Это важно понимать, чтобы было можно прикинуть на сколько томов выйдет серия.

Большое спасибо всем за поддержку!