Лекарь Его Величества

Глава 17

Вот это точно неожиданный поворот вечера! Причём не только для меня. Поднявшийся на сцену Владимир выглядел очень растерянным. Видимо, он сам только что узнал эту новость.

Дошутился про свои серьёзные намерения! Теперь понятно, почему его насторожило поведение его родителей.

— Поприветствуйте женихов моих дочерей! — закончил речь граф Елисеев.

Толпа гостей снова зааплодировала, бурно приветствуя молодожёнов.

Максим Елисеев вёл себя самым естественным образом, гордо взирая на гостей с подиума. Точнее, гордо взирал он на меня. Ещё бы, только что объявили о помолвке с девушкой, которую я сопровождал на приёме.

Пока что было непонятно, зачем этот брак нужен Елисеевым. С семьёй моего друга всё понятно, таким образом, они хотят уладить вопрос с территориальными спорами. Ведь Маврины и Черновы владеют самыми крупными районами Санкт-Петербурга.

С Елисеевыми сложнее. Разумеется, этот брак лишь укрепит их положение в обществе. Но вряд ли цель только в этом. Но это я узнаю только со временем.

Тем временем на подиум поднялись семьи Мавриных и Елисеевых и принялись бурно что-то обсуждать. Сёстры Черновы и Владимир продолжали стоять, словно не зная, что им теперь делать.

Так продолжаться не могло, и я решительно направился к ним.

— София, не откажите мне в удовольствии танцевать с вами, — по всем правилам произнёс я, обращаясь к девушке.

У Максима от удивления чуть челюсть на пол не упала.

— Аверин, ты… Вы что делаете? — запинаясь, спросил он.

— Приглашаю на танец даму, которую сопровождаю на сегодняшнем вечере, — заявил я. — Или вам не знакомы нормы этикета?

София неуверенно подала мне руку и слегка улыбнулась.

— Отец! — тоном обиженного ребёнка позвал Максим. Граф Елисеев оторвался от своего разговора и подошёл к нам. Вместе с графом Черновым.

— Что здесь происходит? — поинтересовался последний.

— Я приглашаю на танец даму, которую сопровождаю на вечере, — невозмутимо повторил я. — По правилам этикета я обязан сопровождать её до конца вечера, а после проводить домой.

— Но ведь она только что обручилась. Аверин, что за цирк вы устраиваете? — встрял граф Елисеев.

— Как раз собирался поздравить её с помолвкой, — кивнул я. — Максим, вас тоже поздравляю. Вам досталась прекрасная невеста. Но это не отменяет того, что её кавалером сегодня являюсь я.

— Он прав, — после небольшой паузы признал граф Чернов. — Он должен сопровождать Софию до конца вечера. Если этому не следовать, то начнутся ненужные разговоры.

— Но мой сын…– начал было Елисеев.

— Но ваш сын ещё будет иметь возможность пообщаться с Софией, — отрезал граф Чернов. — Не заставляйте меня думать, что вы сами не знакомы с банальными правилами приёмов.

Отец Софии и Марии Черновых гордо удалился. Граф Елисеев беспомощно взглянул на меня и ушёл догонять будущего свата.

Я же повёл Софию танцевать.

— Спасибо вам большое, — искренне поблагодарила девушка. — Честное слово, я понятия не имела об этой помолвке. Я не хотела ставить вас в неловкое положение.

— Всё в порядке, — ответил я. — Раз уж я вызвался быть вашим сопровождающим, то буду им до конца вечера.

— Честно говоря, мы с сестрой в шоке, — призналась София. — Мы же на четвёртом курсе академии, почему отец решил прекратить наше обучение? Опять эти интриги, эта спешная помолвка.

— Я думаю, у вашего отца были на это свои причины, — тактично ответил я.

— Но от этого не легче, — вздохнула девушка. — Я первый раз в жизни вижу этого Максима Елисеева. Вот если бы отец сказал выйти замуж за вас…

Намёк был крайне прозрачным, и по понятным причинам я не стал на него отвечать.

Некоторое время мы танцевали молча.

— Николай, может быть, вы поможете нам? — робко спросила София спустя какое-то время.

— В чём?

— Я понимаю, что вопросы о помолвке решаются между главами семей, и на это никак не повлиять, — начала девушка. — Но может быть, отец позволит нам хотя бы доучиться?

— Почему бы вам самим не поговорить с ним? — спросил я. — Он прислушается к вашему мнению.

— Нас с сестрой он слушать не станет, — вздохнула София. — А вот вас может! Я прошу вас, помогите.

— Я подумаю, что можно сделать, — кивнул я. Помогать людям — это мой долг. И оставлять одну женщину, которая просит о помощи — не в моих принципах.

— Спасибо! Я верю, что у вас получится, — воодушевилась София.

Остаток вечера мы эту тему не поднимали. Танцевали и разговаривали ни о чём. Владимира больше не было видно, как, впрочем, и Марию. Так что по окончании вечера я попрощался с Софией и отправился домой один. Провожать её было некуда, она и так находилась дома.

Спустя минут десять, как я вернулся в общежитие, ко мне ворвался Владимир.

— Выручай, друг, — заявил он, усаживаясь на стул. — Что мне делать?

И почему сегодня все бегут ко мне за помощью? Хотя… тут нечему удивляться, ведь близким людям я никогда не отказываю.

— Ты про помолвку? — уточнил я.

— Именно. Я не собираюсь жениться! Мария, конечно, красивая и умная девушка, но рано мне ещё! — спешно ответил Владимир. — Мы с ней весь вечер разговаривали об этом, и она тоже не хочет сейчас замуж.

— Почему бы тебе не обсудить это с отцом?

Дети аристократов очень боятся быть непонятыми родителями, боятся им перечить, дабы избежать серьёзных наказаний. Мало у кого в семье царит такая дружественная атмосфера, как у Авериных.

— Да меня отец даже о помолвке не предупредил, о чём ты! — воскликнул друг. — Он ничего не будет со мной обсуждать. Помоги, прошу. Ты же можешь с ним поговорить, у тебя есть дар общения с людьми!

— Да с чего ты взял, что у меня дар такой есть? — удивился я.

— Как-то ты же с людьми общаешься, — в своём репертуаре ответил Владимир. — Прошу, помоги! Мне и Марии. Да я уверен, и София не спешит замуж.

— Ты предлагаешь мне расторгнуть две помолвки сразу после того, как они были заключены? — уточнил я, приподняв бровь.

— Ну да, — кивнул друг. — Пожалуйста!

— Я подумаю, что можно сделать, — вздохнул я. — Только не сегодня. У меня уже голова от вас кипит.

— Ты лучший друг на свете! — воскликнул Владимир. — Тогда спокойной ночи!

Он тут же вскочил и куда-то убежал. Человек-ураган.

Подкинула мне задачку моя сегодняшняя компания! Не в моих принципах лезть в чужие семейные разборки, но в моих правилах помогать другу. И женщине, просящей помощи. А значит, эту задачу нужно решить. Просто потому, что я считаю, что так будет правильно по отношению к моим друзьям.

И у меня уже есть идея, осталось только продумать все детали.

Но на завтра запланирована и другая задача — осмотреть сына графа Якунина. Попытаться определить, что у него за диагноз, который не могут поставить лучшие лекари города.

С такими мыслями я и лёг спать.

Утром граф Якунин прислал свою машину за мной к десяти утра, и я отправился в их особняк. Он оказался довольно далеко, на противоположном конце Санкт-Петербурга. Само здание было почти такое же величественное, как у графа Чернова.

В холле меня встретил дворецкий и сразу же отвёл в кабинет к графу.

— Доброе утро, Николай, — поприветствовал меня Олег Алексеевич. — Рад, что вы приехали!

— Доброе утро, — кивнул я и сразу перешёл к делу. — Как зовут сына и сколько ему лет?

— Евгений, — ответил граф. — Восемнадцать через месяц исполнится. Он сейчас в своей комнате. Я предупредил, что сегодня к нему наведается новый лекарь. Так что можете сразу идти, дворецкий вас проводит. А я буду ждать вас здесь.

Дворецкий повёл меня по особняку и проводил к нужной комнате.

— Я буду здесь, если что-нибудь понадобится, — слегка наклонив голову, произнёс он.

Я постучал в дверь и зашёл в нужную комнату. Точнее, это были две сдвоенные комнаты, представляющие собой миниатюрную квартиру. Молодой человек, видимо, сын графа Якунина, сидел на диване в первой из них и безучастно смотрел перед собой.

— Доброе утро, — поздоровался я. — Меня зовут Николай Владимирович. Ваш отец попросил осмотреть и опросить вас.

— Доброе, — даже не посмотрев на меня, ответил Евгений. — Я знаю. Отец предупреждал. Проходите.

Я прошёл к дивану и для начала осмотрел пациента без использования магии.

Обычный парень восемнадцати лет, невысокий и худой. Даже чересчур худой для своего роста. Граф Якунин упоминал об этом. Тёмные волосы лежали хаотичными прядями, а на лице была еле заметная щетина. Складывалось ощущение, что сын графа сидит на этом диване уже не первый день и не особо печётся о своём внешнем виде.

— Для начала расскажите, что вас беспокоит, — попросил я. — Ничего не утаивайте, чтобы я поставил правильный диагноз.

— Я ничего и не утаиваю, — пожал плечами Евгений. — Боли в животе, постоянные. Головные боли. Тошнота, особенно по утрам. Слабость.

Говорил он отрывистыми предложениями, строго по делу. Но произносил всё это также безучастно, смотря куда-то в стену.

— Обезболивающими препаратами боль снимается? — спросил я.

— Нет. Ничем не снимается.

— А в туалет как ходите? — задал я следующий вопрос. Если здесь расстройство пищеварительной системы, то с этим тоже должны быть проблемы. Правда, этот вариант слишком очевидный, и лекари наверняка бы его проверили.

— Никак, — ответил Евгений. — Запоры.

Выглядел он так, как будто этот разговор утомил его уже с самого начала. Задав ещё несколько уточняющих вопросов, я решил перейти к осмотру.

Активировал свою диагностическую магию и принялся регистрировать жизненные потоки Евгения. И не увидел ни одной патологии.

Я тщательно просканировал его тело несколько раз, с головы до ног. Ни одной болезни не обнаружил. Ни одного даже сомнительного потока. Лекари были правы, он абсолютно здоров.

Но что-то с ним определённо не так. Это видно по его состоянию, по его внешнему виду.

Я решил активировать психологическую магию, чтобы проверить и психику молодого человека. И сразу же увидел огромную серую дымку. Она не просто висела над головой у пациента, а почти что покрывала всё его тело.

Депрессия. А если точнее, передо мной была маскированная депрессия. Она отличается проявлением в виде различного вида болей или других жалоб. Тогда как эмоциональное состояние уходит на второй план.

Несмотря на сильную подавленность пациента, мыслей его я не слышал. Скорее всего, их практически и не было в данный момент. Пациент просто ощущал сильнейшую апатию и никак не мог с ней справиться.

Теперь понятно, почему другие лекари не смогли поставить диагноз! Граф Якунин водил сына к обычным лечебникам, и никто не догадался отправить парня к психологу.

Так, теперь надо определить, что я могу с этим сделать. Метод, который я использовал на других людях, здесь не подойдёт. Просто развеять эмоцию не выйдет, ведь это уже не эмоция, а состояние. Простыми словами, дымка просто вернётся назад.

Тогда остаётся один вариант. Мне следует вернуться к графу Якунину и честно сказать о состоянии сына. Пациент у меня несовершеннолетний, поэтому я имею полное право доложить о его состоянии родителю. И тогда граф сам подыщет подходящего психолога, который сможет разобраться с этой проблемой.

— Я закончил. Спасибо, Евгений, — сказал я сыну графа. — Скоро вам станет лучше.

— Ладно, — ответил он, также смотря в стену.

Я вышел из комнаты, и дворецкий проводил меня обратно в кабинет графа Якунина.

— Я определил, что у вашего сына за болезнь, — сказал я, когда дворецкий покинул комнату. — И так как ему ещё нет восемнадцати лет, я имею право сказать вам.

— Не томите, — взмолился Олег Алексеевич. — Что это?

— Это маскированная депрессия. Психологическое расстройство, которое маскируется под другие патологии, — пояснил я. — Вам нужно найти хорошего психолога, и вашему сыну сразу станет легче.

— Николай, это же катастрофа! — вдруг воскликнул граф, приподнимаясь из-за стола. — Психолога⁈

— Да, чтобы стабилизировать состояние сына, — не понимая реакции, кивнул я. — Скорее всего, на вашего сына стала сильно давить необходимость быть вашим преемником. Психика не выдержала и отреагировала такой своеобразной защитой. Нужно помочь ему как можно скорее.

— Но я не могу обратиться к психологам, — заявил граф Якунин. — Это отразится на репутации нашей семьи.

— Психологи могут дать клятву о неразглашении, и тогда вы получите гарантию, что этого никто не узнает, — проговорил я, вспоминая уроки Константина Евгеньевича.

— Вы не понимаете, — вздохнул граф. — Сам факт, что придётся обращаться к психологу — уже позор для нашей семьи. Это наверняка станет известно прессе. Крупнейшая семья, занимающаяся маркетингом — сумасшедшие. Как вам такие заголовки? Да я всех клиентов растеряю!

— Но это же ваш сын! Его здоровье важнее всех этих глупостей. Тем более он не сумасшедший, это частое заблуждение.

— Репутация — это не глупости, молодой человек, — заявил Олег Алексеевич. — Я вас умоляю, вылечите моего сына сами! Вы ведь можете с кем-то посоветоваться, не упоминая мою фамилию. И помочь ему.

— Но я также лекарь-лечебник, а не психолог, — возразил я.

Хотя я и психолог тоже, но об этом ещё рано говорить окружающим.

— Я верю, вы можете ему помочь, — заявил граф Якунин. — Умоляю вас. Я доверяю вам и только вам.

Было странно слышать от графа про такое внезапное доверие. Возможно, он просто пытался задобрить меня, раз уж я уже знаю их тайну.

Но во мне снова разыгрался научный интерес. Правда, у меня есть психологическое направление магии, и если оно довольно сильное, то я смогу вылечить этого пациента. А оно как раз таки сильное, раз получалось читать мысли других людей. И пройти весь третий курс психологии за очень короткое время.

— Тогда отвезите меня назад в академию, — заявил я. — А через пару часов я вернусь обратно. За это время постараюсь узнать, какие препараты можно назначить вашему сыну. Но учтите, если я не смогу ему помочь — придётся всё же обратиться к психологу.

— Понял, вас сейчас же отвезут, — тут же ответил Олег Алексеевич. — А если вы ему поможете — я сделаю для вас рекламу бесплатно! Слово графа.

А ставки всё повышаются. Одно плохо, если я всё-таки использую психологическую магию, это будет выглядеть подозрительно. Придётся дать пациенту какой-то препарат для отвода глаз. И сказать, что он и помог в первую очередь.

Только мне ещё предстояло выяснить, как ему помочь. Поэтому я отправился в академию на поиски Константина Евгеньевича.

Долго искать не пришлось, и в выходной день я застал его в психологическом корпусе.

— Аверин, добрый день, — удивлённо протянул он. — А вы и в выходные дни учиться бежите?

— Добрый день. Вы правы, срочно нужно ещё одно занятие.

— К чему такая спешка? — удивился преподаватель. — Мы договорились встретиться в следующий раз во вторник.

— Надо помочь хорошему человеку, — ответил я. — А для этого мне нужно знать, как лечится маскированная депрессия.

— Скорее всего, этот человек — какой-то влиятельный граф, — догадался Константин Евгеньевич. — Что ж, я обещал помогать вам в учёбе, так что расскажу. Но учтите, это будет посложнее, чем простое считывание эмоций.

— Я готов, — кивнул я. — Давайте начинать.

Тема оказалась и правда довольно сложной. Предстояло не просто развеять это состояние, но и заменить его другим, положительным. Мы потратили два часа, разбирая эту технику.

— И вдобавок, пациенту, конечно же, придётся пить специальные алхимические препараты, — заявил Константин Евгеньевич. — Это листья сенны и листья душицы.

— Я понял, — кивнул я.

— Николай, я много раз говорил, что вы очень способный ученик, — под конец сказал преподаватель. — Но я всё равно сомневаюсь, что вам удастся разобраться с этим состоянием самостоятельно. Впрочем, пациенту вы не навредите, это не тот случай. Если поймёте, что не справляетесь — уговорите обратиться ко мне. Вы же знаете, я могу дать психологическую клятву, и тайна останется при них.

— Я передам, — ответил я. — Спасибо!

Я снова отправился к общежитию, где меня всё это время ждал один из автомобилей графа. По пути назад в особняк пришлось заехать в наш семейный магазин, чтобы купить необходимые препараты.

В итоге спустя четыре часа я вернулся в особняк.

Граф Якунин продолжал ожидать меня в своём кабинете.

— Ну что, вы узнали, как ему помочь? И надеюсь, нигде не сболтнули лишнего? — взволнованно спросил он, когда я вновь появился рядом.

— На этот счёт можете не переживать, тайны пациентов для меня на первом месте. И я узнал, как помочь вашему сыну, даже купил препараты, — кивнул я. — Но я всё ещё не могу обещать, что это ему поможет. Повторю, если я не смогу помочь — придётся обратиться к психологу. Я даже уже нашёл подходящего. Разумеется, вашей фамилии я не упоминал.

— А я верю, что всё получится, — заявил граф Якунин. — Вы чудесный лекарь.

И откуда такая надежда на меня? Похоже… от отчаяния.

— Мне нужно с ним поговорить, — сказал я. — Это важно для лечения.

Не говорить же мне, что я собираюсь применять психологическое направление магии. Эту тайну знали пока что всего два человека, я и Константин Евгеньевич.

— Делайте всё, что нужно, — кивнул граф.

И я снова отправился в комнату к Евгению.

Сын графа Якунина стоял у окна, спиной ко мне.

— Не подходите, — произнёс он, не поворачиваясь.

Что-то в его тоне мне не понравилось, и я остановился на полпути.

— В чём дело? — спросил я.

Евгений медленно повернулся, и я увидел лезвие ножа возле его запястья. А по его руке медленно стекала кровь.