«Если», 2016 № 04

КРУПНЫЙ ПЛАН
О ЖИВЫХ И НЕ ОЧЕНЬ

В каком бы антураже не разворачивалось действие очередного романа Сергея Лукьяненко — будь то виртуальная реальность, космические просторы или сугубо фэнтезийный мир, — автора всегда куда больше интересуют не декорации, а те морально-этические проблемы, которые вынуждены решать герои. «Кваzи» не исключение.

Если следовать формальной типологизации, на этот раз Лукьяненко обратился чуть ли не к самому скомпрометированному направлению фантастики — зомби-апокалипсису. Действительно, говорить о восстании оживших мертвецов всерьез нынче едва ли возможно. Тема представляется настолько исчерпанной, настолько обглоданной со всех сторон, что от нее, кажется, уже отказались даже производители фильмов категории «Б». Однако Лукьяненко выбирает антураж исключительно исходя из того, какую именно этическую головоломку он намерен предложить читателю на этот раз. И если уж для серьезного разговора о жизни и смерти ему понадобилось привлечь оживших мертвецов, загнав остатки человечества в резервации типа московской, — можете не сомневаться, это выйдет и оправданно, и оригинально. Собственно, уже вышло.

Отбросив формализм, становится очевидным, что на самом-то деле «Кваzи» имеет в своей литературной родословной куда более респектабельного предка — «Волны гасят ветер» братьев Стругацких. Точнее, поднятую в «ВГВ» проблематику людей и люденов, изложенную в незабвенном Меморандуме Бромберга. Помните? «Человечество будет разделено на две неравные части по неизвестному нам параметру, причем меньшая часть форсированно и навсегда обгонит большую».

Полемизировать с братьями Сергею Васильевичу не впервой, достаточно вспомнить его раннюю дилогию «Звезды — холодные игрушки». Вот и в «Кваzи» на роль «новой ступени эволюции» претендуют не сверхчеловеки, а вовсе даже наоборот — ожившие покойники, пусть и приобретшие некоторые бонусы вроде неограниченного временем посмертного существования (не жизни же), колоссальной выносливости и прочих сверхспособностей. Вот только цена у этого «возвышения»…

Наконец, говоря о произведениях, так или иначе оказавших влияние на автора, нельзя не упомянуть и его собственное творчество. Нет-нет, речь никоим образом не идет о самозаимствованиях или, тем паче, автоплагиате. Скорее — о развитии уже использовавшихся ранее приемов и творческих наработок. Например, противопоставление кровожадных «восставших», классических зомбаков из дешевого ужастика, утонченным вегетарианцам-«возвысившимся» во многом напоминает отношения примитивной нежити и высших вампиров из «Дозоров». Ну и сквозная, из романа в роман кочующая мысль о том, что всегда существует некая высшая правда, способная примирить даже самых ярых антагонистов — пусть даже на время, пусть для решения од-ной-единственной, зато действительно важной для обеих сторон задачи.

Разумеется, в романе есть и загадка — куда ж без нее. Собственно говоря, мы имеем дело с фантастическим детективом: недаром и главный герой Денис — полицейский «дознаватель по смертным делам», и навязанный ему напарник, кваzи Михаил, при жизни работал в правоохранительных органах. Разумеется, расследуемое ими убийство профессора Томилина — на первый взгляд, совершеннейшая бытовуха, пусть и касающаяся как живых, так и не-живых, — постепенно оказывается лишь первым звеном цепочки, на конце которой возможная гибель всего человечества. И конечно, избежать ее можно только совместными усилиями, противостоя как чужим, так и своим, на ходу пересматривая приоритеты и максимы, доселе казавшиеся незыблемыми и основополагающими. А еще — переступая через свои личные комплексы, табу и фобии. Открывая тщательно скрываемые секреты, каждый из которых сам по себе способен взорвать мир. И — оставаясь при этом человеком, неважно, живым или мертвым.

В общем, обычный роман Лукьяненко — динамичный, захватывающий, заставляющий задуматься, не отпускающий до самой развязки.

Однако помимо всего вышеперечисленного — что, пожалуй, и делает его автора признанным лидером русской фантастики — в «Кваzи» есть что-то еще, выделяющее эту книгу из всего корпуса написанных Лукьяненко текстов. Камерность, которая так подкупает в «Осенних визитах». Лиризм «Спектра». Метафоричность «Ночного дозора». И даже вполне научное — хотя бы в рамках гипотезы — объяснение того, как появление кваzи соотносится с периодическими массовыми вымираниями видов.

Пожалуй, не будет преувеличением сказать, что перед нами один из лучших романов Сергея Лукьяненко. Своеобразный итог, подведенный автором под более чем десятилетним периодом творчества, прошедшим со времен выхода «Спектра».

Между прочим, текст более чем кинематографичен, да и особых спецэффектов его перенос на экран не потребует. Так что отнюдь не исключена вероятность того, что с героями «Кваzи» мы еще встретимся — уже не как читатели, а как зрители.

Не сомневаюсь, что и другие любители фантастики оценят «Кваги» по достоинству. Он действительно того стоит.