Куратор проекта

Глава 3

Экспедиционный корпус тэрингов численностью в семь вымпелов и один флагманский дредноут в режиме маскировки нулевого уровня скрытно подходили к границе Солнечной системы. До вторжения на Землю и последующей аннексии всей планеты оставались считанные дни. Хотя сам адмирал Гхард Агворн был готов сделать это хоть сейчас. Мешал приказ Совета Старших усиленный печатью Родителя – избегать прямых вооружённых столкновений с аваронцами. А то, что Земля была объектом их пристального внимания, разведка докладывала уже давно.

В том, что у обоих доминирующих во вселенной рас в планах сделать из Земли свою колонию не было ничего удивительного. Пригодных для жизни планет в пределах изученного космоса оказалось не так уж и много. И за каждую из них велась ожесточённая борьба.

Многие рядовые ящеры не разделяли, по их мнению, трусливое решение Совета Старших не идти на конфронтацию с империей аваронцев, а действовать скрытно или в рамках мирной договорённости заключённой несколько сотен лет назад. Военный блок требовал немедленного объявления войны без всякого повода. Совет настаивал, что время ещё не пришло и нужно копить силы для решающего удара. Сам Родитель чьё слово было решающим, поддерживал то одних, то других, но итогового решения пока не принял.

– Адмирал, радары засекли в поясе астероидов боевой эсминец аваронцев, – доложил совсем ещё молодой лейтенант связи.

– Продолжать движение, – ни секунды не сомневаясь в обратном приказал Гхард Агворн. – Это нейтральная территория. Мы имеем право здесь находиться не меньше их. Притом один корабль это не серьёзно.

Действительно, что мог сделать один эсминец против целого корпуса? В лучшем случае успеть убежать. Вот только в этом плане командующий сильно ошибался.

– Адмирал, на астероидах установлены крупнокалиберные орудия, – продолжил доклад офицер. – Возможно, есть замаскированные.

Гхард Агворн оскалил зубы. Стационарные орбитальные установки, а это могли быть только они, способны доставить корпусу серьёзные проблемы. Остановить, конечно, не остановят, но потреплют изрядно. Опять же пока неизвестно готовы ли правительства Земли перейти под руку тэрингов.

– Перестроиться в боевой порядок, – на всякий случай приказал адмирал. От противника можно ожидать любой гадости. – Что со связью с агентами?

– Устанавливаем.

– Работайте. Как только получите первые сведения, доложите. А пока ждём.

Отдав распоряжение, адмирал Агворн тяжело передвигая мясистые лапы, покинул капитанский мостик. Здорово он сдал в последнее время. Чувствовал, что эта его последняя операция и по прибытию на Трангир Совет Старших отправит его на заслуженный покой. Пора. Он хорошо послужил Гнезду. Семья вправе им гордиться. Но пришло время уступить место другим достойным ящерам.

***

Два чёрных мультивена на приличной скорости двигались к городу, обгоняя и подрезая попадающиеся по дороге машины. Им сигналили вслед, матерились и проклинали. Почём зря сотрясали воздух. Водителей этих двух микроавтобусов слова и чувства других автомобилистов не волновали. Как и возникающие по их вине аварийные ситуации. Главное успеть перехватить и уничтожить аваронцев, всё остальное вторично.

Сигнал с маячка пропал едва они въехали в город. Подспудно Стивен ожидал чего-то подобного. С противником никогда не было всё так просто. Иначе тэринги давно бы захватили всю вселенную. А так приходилось соблюдать вооружённый нейтралитет и в открытую не пересекаться с интересами другой цивилизации.

К гостинице подъехали спустя всего пятнадцать минут. Могли и раньше, но задержал чуть ли не единственный в городе светофор, непонятно для чего установленный возле местной администрации. В наглую ехать на красный свет Стивен не решился. Не хватало ещё получить прилёт в бочину от пересекающих перекрёсток машин.

– Двое к пожарной лестнице, двое у входа. Остальные со мной, – распорядился Барнс, первым направляясь к дверям здания.

В полутёмном холле, который и холлом то можно назвать лишь с большой натяжкой, кроме пожилой администраторши никого не было. Заслышав шум шагов, она оторвалась от разгадывания кроссворда и в немом вопросе посмотрела на посетителей.

– Вот этих людей видели? – Стивен подошёл к стойке администратора и выложил на неё фотографии Алины и Михаила.

Женщина, придерживая рукой очки с толстыми линзами, близоруко склонилась над карточками.

– В первый раз вижу, – не моргнув и глазом соврала она. И никаких угрызений совести. Не понравились ей эти визитёры в деловых костюмах и отчётливо различимым иностранным акцентом. Опять-таки информация о постояльцах гостиницы являлась сугубо конфиденциальной и каждому первому встречному она не предоставлялась.

– А если так? – мужчина положил рядом с фотографиями двухтысячную купюру.

Администраторша ловко смахнула со стойки деньги.

– Второй этаж. Двадцать третий номер, – и вновь совесть женщины скромно промолчала. И на то имелись весьма веские причины. Пенсия маленькая, зарплата минималка, каждый зарабатывает, как может. А у неё, между прочим, внуки и сын на пособии по безработице сидит. Конечно, подрабатывает, как может, но и выпить не дурак. Так что денег вечно не хватает.

– Джо, останешься здесь. Проследишь, – приказал Барнс. Не хватало ещё, чтобы эта не в меру бдительная гражданка вдруг проявила свою гражданскую позицию и вызвала полицию сочтя их за подозрительных личностей.

Джо молча встал напротив дверей. Стивен с оставшимися двумя агентами поднялся по лестнице на второй этаж.

***

Не сказать, что я так уж сильно испугался.… Вру, конечно, испугался и сильно. Нет, а кто на моём месте не испугался бы?! И постыдного тут ничего не вижу. В свете последних событий вполне естественная реакция здорового человека на неожиданное появление троих незнакомых мужчин. Причём рожи у всех троих были, хоть на лбу пиши – уголовник высшей категории со стажем в не один десяток лет.

– Земеля, ты чего такой пугливый? – изрядно хмельным голосом, в котором явственно звучали блатные интонации, поинтересовался один из незнакомцев.

Второй стоял рядом, придерживаясь рукой за стену и гадко ухмылялся, разглядывая мою испуганную физиономию пустыми, стеклянными глазами. Последний их товарищ в это время безуспешно пытался попасть ключом в замочную скважину двери номера напротив.

– Не думал, что здесь кроме меня ещё кто-то живёт, – честно признался я, добавив в голос немного бравады. А то чего доброго примут меня за последнего лоха и начнут пальцы гнуть. У данного контингента это всегда хорошо получается.

Совсем не к месту я почувствовал за спиной присутствие Алины. Вот ведь любопытная девчонка. Приспичило ей выйти. Теперь от этих не отвяжешься. Симпатичная девушка для пьяных бандитов, что красная тряпка для быка, крышу начисто срывает.

Мои пессимистические предположения тут же полностью подтвердились.

– Оп-па, ты гляди какая цыпа! – с радостным возбуждением воскликнул первый мужик.

– Хороша, – невнятно согласился с ним второй, отлипая от стены. Отчего его тут же повело в сторону и ему пришлось срочно вновь приложиться к опоре.

Тот, что возился с ключами, заинтересовано повернулся в нашу сторону и одобрительно кивнув, обратился ко мне:

– Мужик уступи тёлку. Не обидим.

Это они меня сейчас за сутенера, что ли приняли? Или решили, что я банально шлюху снял и привёл в гостиницу? Но скорее всего вообще ничего не подумали. Просто приглянулась девка, вот и решили с ней развлечься. А то, что она не одна, для них особого значения не имело.

Да и меня, похоже, конкретно за «терпилу» посчитали и всерьёз не воспринимали. Желания самой Алины их тоже не волновали. По их понятиям, чего её спрашивать? Баба она и есть баба. Всё что от неё требуется – лежи раздвинув ноги и охай в такт. Вот только насколько я успел узнать Алину, такое у них вряд ли прокатит.

– Хлебальник свой закрой. Кишками пахнет, – интеллигентная с виду девушка и без моих подсказок поняла, что с ней хотят сделать эти отморозки и это её сильно разозлило.

Слова Алины уже в свою очередь разозлили бандитов. Тот, что стоял ближе остальных изменился в лице и попёр на нас.

– Ты чё шмара, рамсы попутала?

Я даже ничего не успел предпринять. Только почувствовал, как меня грубым толчком в плечо отодвинули в сторону, и Алина вышла из-за моей спины.

Ни слова больше не говоря, хрупкая девушка резко ударила мужчину в лицо своим маленьким кулачком. Однако удар вышел такой силы, что здорового мужика отбросило к стене, где он удачно приложившись затылком, мешком сполз на пол.

Следующим в очереди стал отморозок с ключами. Ему прилетело сапожком между ног и единственное, что он смог из себя выдавить, согнувшись пополам, было короткое:

– Сука!

Алина не обратила на его слова ни малейшего внимания намереваясь разобраться с третьим членом этой блатной компании. Однако реальной угрозы тот не представлял. Едва замахнувшись, в стельку пьяный дебошир, потерял равновесие и упал на затёртый, местами до дыр, линолеум, постеленный, наверное, ещё при царе Горохе.

Алина абсолютно не стеснённая правилом «лежачих не бьют» размашисто ударила его ногой в лицо. Отморозок дёрнулся, пустил кровавую юшку из разбитого носа и затих.

Всё произошло настолько быстро, что я, как обычно ничем помочь девушке не успел. Слегка успокаивал моё мужское эго тот факт, что моя помощь ей была и не нужна. Блин, да за такой девушкой, как за каменной стеной. С ней хоть в огонь, хоть в воду, не страшно.

– Здорово ты их уделала, – я уважительно кивнул.

Как же, нужно ей моё уважение, как собаке пятая нога.

– Чего встал? Ключи у этого урода забери, – вместо «спасибо» грубо прикрикнула на меня «гроза пьяных хулиганов».

Вот так всегда. Стоило только похвалить. Ох уж эти женщины, никогда не знаешь, что от них ждать.

Спросить, зачем ей ключи я как-то не успел. Обозначенный урод оклемался довольно быстро и собрался поквитаться с нами за свои обиды тут же на месте. И вот тут пробил мой звёздный час. Я заметил в его руке короткое лезвие раскладного ножа и, не задумываясь, чисто на рефлексах, сделал ему левой в челюсть.

Несостоявшийся насильник даже не «поплыл», его просто вырубило. Честно, я даже сам не ожидал, что мой удар будет настолько эффективен. Может я раньше боксом занимался?

– Молодец. Можешь взять с полки конфетку, – едва взглянув на моё самодовольное выражение лица, язвительно прокомментировала Алина.

Что тут скажешь? Одним словом – стерва. Не трудно представить, насколько не повезёт её будущему мужу, если конечно она решится связать с кем-нибудь свою судьбу и тем самым испортить человеку жизнь. Ну да ладно. В конце концов, меня это ни каким боком не касается.

Я поднял с пола оброненный мужчиной ключ и протянул его Алине. Девушка посмотрела на меня как на придурка и, вздохнув, произнесла:

– Открывай.

Дурацких реплик типа «Тебе надо, ты и открывай» я естественно озвучивать не стал, но на языке вертелось. Насколько я себя помню (пусть и не долго) вредностью вроде не отличался, но тут аж зудело.

Переборов себя я быстро открыл дверь и, пропустив девушку вперёд, зашёл в чужой номер. Обстановка в нём ничем не отличалась от того в котором жила моя новая знакомая. Если не считать следов пьянки и тяжёлого, пропитанного запахом перегара и табачного дыма, воздуха. До такой степени, что трудно было дышать.

Алина брезгливо сморщила изящный носик и, пройдя единственную комнату насквозь, сразу вышла на балкон. Вообще не понимая, что происходит, я последовал за ней.

– Не зря зашли. Вид здесь лучше, – оказывается, язвить я тоже умел. И, на мой взгляд, не плохо.

– Рада, что заметил, – парировала рыжая чертовка. – Но мы здесь не за этим. Как думаешь, допрыгнем?

Я посмотрел в указанном направлении. Всего в паре метров от балкона на стене висела ржавая пожарная лестница. На вид она была едва ли не старше самой гостиницы и доверия в своей надёжности вызывала ещё меньше чем предвыборные обещания депутата. Понятно дело, что ей уже лет сто никто не пользовался.

– Даже пробовать не буду, – мотнул я головой, на всякий случай, отступая назад.

– Придётся.

Я даже не заметил, когда в её руке появился пистолет. И направлен он был точно мне в грудь.

Аргумент весомый. Спорить я не стал. С изрядной долей опаски и замирающим сердцем залез на перила, оттолкнулся и прыгнул. Лестница стремительно приблизилась, я судорожно в неё вцепился и повис на руках, ощущая, как она мелко задрожала под моим весом. Нащупав ногами ступеньку, почувствовал себя немного увереннее. Теперь лишь бы ржавая железка, подозрительно скрипевшая от каждого моего движения, выдержала и не рухнула вниз вместе со мной.

Спустившись ровно на две ступеньки я, не удержавшись, посмотрел на балкон. Твою мать! Алина уже приготовилась прыгать, не дождавшись когда я окончательно спущусь.

– Двоих не выдержит, – выкрикнул я, буквально физически ощущая хлипкость конструкции.

Кому я это говорю? Можно подумать, что эта самоуверенная особа меня послушает.

– Тут не высоко, – прозвучал её ответ.

Алина явно намекала, что падать будет не больно. Так-то оно может и так, но это уж как повезёт. Некоторые умудряются и с табуретки шею свернуть. Опять-таки быть накрытым металлической конструкцией приятного не много.

До земли мне оставалась всего ступенька, когда девушка прыгнула. Лестница ощутимо вздрогнула и подозрительно заскрипела. С перепугу я спрыгнул вниз и неудачно приземлившись, завалился на бок. Лодыжку левой ноги пронзило острой болью.

– Твою мать! – хрипло, сквозь сжатые зубы выругался я.

Вот только перелома мне сейчас и не хватало для полного счастья. Хорошо если только подвернул. Попробовал приподняться и тут…

– Сзади! – услышал я предупреждающий крик Алины.

Повернул голову и единственное, что успел увидеть, прежде чем меня вырубил удар чёрного лакированного ботинка, были два молодых человека в тёмно-синих деловых костюмах.

***

Своё восемнадцатилетие Артём решил отметить с размахом. Насколько это позволяла сделать их убогая сельская местность. В деревне на сотню домов и старым клубом, в качестве единственного места развлечения молодёжи, особо не развернёшься, но и местные тинэйджеры не чета столичным, привыкли довольствоваться малым. И это Калининградская область, самое сердце Европы. Иногда просто диву даёшься, насколько разительно отличается уровень жизни к примеру с той же соседней Польшей. Ладно, хоть интернет есть, иначе совсем «вилы».

По мнению молодого человека, нормальная жизнь была только в городах с их ресторанами, кинотеатрами, торговыми центрами и работой с перспективой карьерного роста. Вот туда Артём и собирался уехать сразу после своего совершеннолетия. Можно сказать сейчас он отмечал не только день рождения, но и устраивал проводы.

Родители о его решение пока не знали. А узнав, не одобрили бы. Мать не хотела отпускать единственного сына далеко от себя и своей опеки, батя был крестьянином до мозга костей. Предки всю жизнь проработали на земле, держали небольшое подворье и собственную сыроварню, мечтая передать хозяйство сыну. Вот только такая перспектива Артёма совсем не вдохновляла. Что тут делать? Хвосты коровам крутить до самой пенсии? Нет, такая жизнь не для него. В родной деревне даже невест толковых нет. Точнее была одна, но об этом лучше не вспоминать.

Оставалось придумать, как преподнести свой отъезд родителям. Разговор предстоял тяжёлым, однако уходить из дома никому, не сказав ни слова, Артём не хотел. Считал это предательством по отношению к тем, кто тебя растил и воспитывал, делясь своей любовью и вкладывая душу.

– Тёмыч, ты чего такой угрюмый? – пихнул парня локтём в бок, сидевший рядом на лавочке друг детства и ближайший сосед по улице Ромик.

– Это ему грустно, что детство прошло, – весело поддел друга ещё один приятель. За этим не заржавеет. Серёга вообще считался первым балагуром на деревне. Вечно в хорошем настроении, шилом в заднице и кучей идей, как втянуть их лихую компанию в очередную авантюру.

– Серый ты бы лучше водку разливал, а не языком трепал, – влез в разговор Дэн, самый серьёзный и рассудительный из всей их дружной ватаги. По возрасту он был старше остальных, аж целых девятнадцать лет, и если бы не учёба в институте с военной кафедрой давно бы уже трубил срочную в армии. – Сейчас по пятьдесят и настроение сразу поднимется.

– Это верно, – согласился Серега, потянувшись за бутылкой.

Артём расстарался на славу. Накрыл друзьям поистине щедрую поляну. Несколько видов нарезки, соленья из матушкиного погреба, шпроты, свежая зелень и конечно спиртное. Мать сперва порывалась нарубить салаты, пожарить картошку с салом и вообще уговаривала сына отметить праздник дома за столом. Но Артём решил собраться на улице, в беседке сада. Подальше от глаз родителей, чтобы не стеснять предков, да и парням свободнее дышалось. При старших и не выпить, и не покурить толком. А то, что вечером прохладно, так это не беда. У молодых кровь горячая, да ещё и с сорокоградусным подогревом, всяко не замёрзнут.

– За тебя Тёмыч, – озвучил первый тост Роман.

Все присутствующие дружно согласились, и в вечерней тишине сада прозвучал мелодичный звон рюмок.

– Я через неделю в город уезжаю, – закурив, Артём сообщил друзьям новость, о которой они и так уже давно знали. Вопрос стоял только в сроках.

– Твёрдо решил? – потянувшись за куском сыро-копчённой грудинки, спросил Дэн. – Первое время трудно будет.

– Знаю, – трудности Артёма не пугали. Не маленький уже, справится как-нибудь. В конце концов, сколько можно возле материной юбки тереться?! Пора учиться делать в жизни самостоятельные шаги.

– Предкам уже сказал? – Роман знал, что друг никак не мог решиться на серьёзный разговор с родителями.

– Завтра, – пообещал Артем, будучи ещё сам не до конца уверенным в своих словах.

– Завтра ты болеть будешь. Какие тебе серьёзные разговоры? – Серёга был твёрдо намерен оторваться по полной, а зная его заводной характер, у друзей не получится остаться в стороне. – Давайте ещё по одной, чтобы слова не расходились с делом.

На улице быстро темнело. Уже зажглись фонари и окна домов. Ночной морозец покрыл тонкой хрустящей коркой оттаявшие при дневной оттепели лужи. Обычно в это время года было намного теплее, и снег уже сходил. Но зима в этом году выдалась снежной, а весна задержалась. Учёные вновь забили тревогу об изменении климата, пугая глобальным похолоданием. Насколько помнил Артём прошлым летом при аномально жаркой погоде они говорили о потеплении того же масштаба. Но видимо за прошедшие полгода в настройках планеты что-то кардинально поменялось и выводы учёных изменились на диаметрально противоположные.

На дороге послышались приглушённые женские голоса и тихие смешки. Неугомонный Серёга, как всегда среагировал первым. Высунулся из беседки стараясь разглядеть в широкие просветы между металлическим штакетником, кто там ходит за забором.

– Катюха с Танькой идут, – наконец смог идентифицировать личности девушек Серёга. – В клуб собрались. Точняк.

Неизбалованные женским вниманием парни радостно оживились. Артём же напротив сник. Катя, Катенька, Катюша – может быть они и была истинной причиной Тёминого отъезда. Или бегства. Называйте, как хотите. Но парень давно и безнадёжно был влюблён в эту миниатюрную, голубоглазую девчонку. Только, увы, безответно.

Екатерина не отвечала молодому человеку взаимностью. Делала вид, что не замечает его чувств и не обращала внимания на знаки внимания. А когда под Новый Год Артём набравшись смелости и вина, сказал ей о своих чувствах, она лишь посмеялась в ответ и предложила остаться друзьями. С того момента парень старался избегать Катю, но в их маленькой деревне сделать это было не так-то просто. Вот он и решил уехать. Как говориться – с глаз долой, из сердца вон. Словом, все причины сложились в одну корзину.

Второй девушкой была Танька, сестра-близнец Серёги. Такая же весёлая и бойкая, как и её непоседливый братец. С самого детства они были не разлей вода, и только став взрослее разошлись по интересам и компаниям. И, что характерно, Артём никогда не видел, чтобы близнецы ругались между собой. Максимум на что их хватало – это беззлобные подначки друг над другом. А Серёга, как старший брат (разница в возрасте у них была двенадцать минут) всегда стоял за сеструху горой и в деревне каждый знал, что Татьяну Карпухину лучше не обижать.

– Девчонки, вы куда такие красивые и трезвые? – баламут Серёга естественно не мог позволить девушкам просто так пройти мимо. Обязательно нужно было обратить на себя внимание.

– Это кто там такой голосистый? – Татьяна сделала вид, что не узнала голос брата. – Покажись, не бойся. Не обидим.

– Слово даёшь?

– Обещаю.

Серёга поверил сразу. Он вообще старался видеть в людях только хорошее.

– Это я, брат твой Сергей, – подражая героям из мыльных опер выкрикнул парень.

– Серёжа, родненький, вернулся, – радостно всплеснула руками Татьяна. – Как долго я тебя ждала.

– Ага, часа три как из дома вышел, – усмехнулся Дэн. Пока близнецы разыгрывали комедию, он успел подойти к забору. – Девчонки присоединяйтесь к нам. Составьте компанию. Посидим немного, а потом все вместе в клуб. Как идея?

Девушки не возражали.

– По какому случаю праздник? – оживилась Танюха.

Катя скромно промолчала, что было неудивительно при такой бойкой подруге.

– У Тёмыча днюха, – опередил Дэна с ответом Роман. – Повод серьёзный. Отказывать нельзя.

Татьяна, было, дёрнулась к калитке, но подруга придержала её за руку. Имелись у Кати некоторые сомнения на счёт Артёма. Будет ли он рад её видеть? В последнее время парень старательно избегал встречи с ней. И девушка прекрасно знала причину такого поведения.

– Лучше в клубе встретимся, – отказалась от приглашения Екатерина.

– Тань ты чего? – возмущённо накинулась на подругу Танюха. О чувствах Артёма Катя не говорила даже ей. – Именинника обидишь.

И невдомёк, что именинник и так уже обиженный дальше некуда.

– Тёмыч, а ты что молчишь? – понимая, что девчонки вот-вот уйдут, призвал друга на помощь Роман.

– А, что говорить? Милости прошу к нашему шалашу, – Артём вспомнил любимую присказку деда. Тяжело было пересилить себя и, изображая гостеприимное радушие улыбаться той, которая тебя отвергла. Но по-другому он не мог.

Зато их мальчишник, разбавленный женским обществом, разительно преобразился. Парни заметно повеселели, зазвучали шутки и смех. Весёлый разговор лился рекой. Настроение улучшилось настолько, что даже водка уже пилась намного легче, потеряв свою горечь, а закуска исчезала со стола с поразительной скоростью.

Мать Артёма несколько раз подходила к ребятам, интересуясь, не принести ли ещё чего съестного, да батя покурить выходил. Потопчется на крылечке, пыхнёт пару затяжек и обратно домой. Как подозревал сам Артём, таким образом, родители контролировали молодёжь, чтобы весёлый праздник не перерос в безудержное пьянство.

Родители зря беспокоились. Молодые люди вели себя чинно и вполне пристойно. Напиваться до поросячьего визга никто не собирался. Всё в рамках приличия – мотаюсь, но не падаю.

– По последней. На ход ноги, – объявил Серега, разливая остатки водки. – И в клуб.

До клуба в тот вечер никто из них так и не дошёл. Словно выжидая момент, под звон рюмок, в огороде соседнего дома раздался взрыв. В ночной темноте ярко полыхнуло. Зазвенели разбитые стёкла. Истошно заревела сигнализация машины дяди Коли из дома напротив. Стараясь её перекричать, громко залаяли, наверное, все деревенские собаки.

– Что это? – Танюха испуганно прижалась к брату.

Ответить Сергей не успел. Вслед за первым взрывом прогремел второй. За ним ещё один и ещё… Мирную деревню накрыл мощный обстрел из бесшумных польских миномётов. Десятки снарядов разрываясь, крушили дома и постройки, убивали и калечили людей и скотину. Одна из мин легла совсем рядом с беседкой, в которой молодёжь отмечала день рождения друга.

Ребята так и не успели ничего толком понять. Взрыв! Вспышка! Темнота!

Пять минут. Ровно пять бесконечно долгих минут продолжался обстрел населённого пункта. А когда взрывы прекратились в деревню вошёл польский диверсионный отряд. И началась зачистка.