Кто ты, Такидзиро Решетников? Том 8

Глава 7

— … таким образом, при слиянии производственных мощностей… серия тендеров министерства обороны и кабинета министров… стратегическая долгосрочная программа финансирования… миллиардов йен…

Ута, слушая выступление мацуситовских, взяла со стола ближайшую бутылку с минералкой из предусмотрительно расставленных секретариатом совета директоров. Оглянувшись по сторонам, поймав полдюжины мужских взглядов в сторону своих ног, она без стеснения извлекла из кармана титановую фляжку на сотню грамм.

Опустошив бутылку с водой одним мощным глотком примерно на треть, айтишница вылила в газировку содержимое фляжки.

Над столом поплыл неслабый такой аромат вполне определённого содержания, вода окрасилась светло-коричневым.

— Уэки-сан! — родитель предсказуемо не сдержался.

Старик Хьюга, подпираемый сбоку дочерью и по совместительству матерью Хину, с интересом наблюдал за семейством инженеров, поворачивая голову влево-вправо, как голубь — вместе с корпусом.

— Что? — отвечая отцу, дочь старательно взболтала содержимое бутылки (привет, ещё более сильный аромат на всё совещание).

Затем она сделала два больши-и-их глотка:

— Ай, хорошо-то как! — глаза молодой директора IT блаженно закрылись на пару секунд, лицо озарила счастливая улыбка. — Да? — через мгновение она доброжелательно повернулась к спросившему. — Слушаю вас внимательно, Уэки-сан?

— Что. Вы. Себе. Позволяете. Уэки-сан. — Чеканный голос нынешнего главного разработчика новых соучредителей гневом, казалось, мог превратить воду в лёд.

— Мы отец и дочь, не муж и жена, — Ута наивно похлопала ресницами, обращаясь к присутствующим. — Поэтому фамилия одинаковая.

Впрочем, большинство и так в курсе.

— А звучит как дурацкий сериал про оторванную от реальности аристократию эпохи Сэнгоку, — продолжила айтишница. — Из тех, где муж и жена во дворце сюзерена общаются на вы.

— Что вы себе позволяете, директор-сан? — продублировал вопрос папаша.

Видеосъёмка заседания хотя и велась собственным pr-департаментом для внутренних целей, в каком-то виде в сеть всё равно попадала неизбежно. Даже если в отредактированном, все значимые эпизоды по-любому останутся — в том числе, какая-то часть этого занимательного диалога.

— А что вас не устраивает? — жёстко ответила вопросом на вопрос Уэки-младшая.

Так, как будто говорила с абсолютно чужим человеком, ещё и более низким в иерархии — допустившим оплошность, из-за которой пострадало общее дело.

— У вас в бутылке алкоголь? Вы уверены, что можете?..

— Да. — Она не стала дослушивать. — Конечно, уверена. Конечно, алкоголь: вы же не думаете, Уэки-сан, что в своей волшебной выпускной фляжке я таскаю чай? Пха-ха-ха, ещё и с таким запахом?

— В состоянии алкогольного опьянения решение не считается адекватным. Вам сейчас голосовать. — Отец что-то прикинул про себя и затеял уверенно наступать на её позиции.

Семейный скандал на людях он принял как неизбежность и сейчас старательно отвоевывал плацдарм для своей новой должности.

И для новых интересов, с ней связанных.

— Продолжайте. — Ута «доброжелательно» повернула левую руку ладонью вверх и сделала ещё один глоток из бутылки, зажатой в правой. — Мне очень не хватает и руководящих указаний старших товарищей в моей унылой несовершенной жизни, и родительского присмотра — ведь я такая маленькая и тупая. Не то что вы, образец изворотливости и прошаренности.

Над столом пронёсся ропот, преимущественно среди мацуситовских.

Хьюга-старший восторженно хлопал глазами, как пятилетний ребенок, впервые попавший в цирк.

— Вы в курсе, что ваше участие в этом совещании в состоянии опьянения неправильно с точки зрения менеджмента? — родитель перевёл дух, подбирая слова. — Вы уверены, что сформированная в таком неприглядном виде позиция — то, что нужно всей обновлённой корпорации? И вашему конкретно департаменту? — последнюю фразу папаша добавил, сообразив в последний момент, что предлагаемые ими решения могут быть и не одобрены.

— А где вы увидели неприглядный вид, Уэки-сан? — Ута поднялась из кресла, поставила бутылку на стол и подошла к тонированному панорамному окну «в пол», за которым с высоты девяностого этажа разворачивался Большой Токио. — Нормальная тёлка, — она демонстративно скользнулаэ взглядом по собственному отражению от щиколоток до макушки. — Вполне себе привлекательная, хорошо одета, неплохо образована. Два языка бегло, опять же.

— Вы пьяны или как минимум выпили, — из соседнего с отцом кресла проскрипел джентльмен, имеющий отношение к стратегическому финансированию Мацуситы.

Именно он являлся фактическим инспиратором идей, которые сейчас «обсуждались».

— Да, я пила алкоголь, — покладисто согласилась айтишница. — Причём не скрывалась. А в чём проблема? Вы вон, привели на серьёзную с ваших же слов встречу душевнобольного человека! — кивок в сторону деда Хину. — С — дико извиняюсь перед вами лично, Хироя-сама — стационарным психиатрическим диагнозом и показаниями к госпитализации! Поскольку при острых психозах по целому ряду протоколов лечения требуется изоляция.

Внезапно возникшую тишину, казалось, стало возможно пощупать руками.

— Уважаемые представители министерства не в курсе? — Ута сексапильно улыбнулась правительственным чиновникам, явившимся подтвердить готовность кабмина влить средства в концерн, если тот внутри себя проголосует, как надо. — Или срочный распил государственных денег — настолько важное дело? Если не успеть освоить полученное при помощи принцессы Акисино сейчас — после выборов «поезд может уйти»?

Уэки-младшая походкой от бедра вернулась к своему месту, но на стул опускаться не стала. Ставшим уже привычным в «агентстве моделей» движением запрыгнула попой на столешницу, после чего затеяла легкомысленно болтать в воздухе ногой:

— Уважаемое собрание! Количественный кворум не равен качественному! Дееспособность уважаемого Хьюга Хироя может быть — и будет — оспорена мной лично. Соответственно, легитимность более чем принципиального процента «голосов» окажется не просто под вопросом — арбитражный суд ваш нынешний договорняк банально признает недействительным. Упрощённо для дебилов: какие решения вы сейчас ни прими, точнее, ни изобрази — они будут отменены в судебном порядке нашей фракцией. — Дорогой маникюр со стразами вытянулся в направлении патриарха-основателя. — Потому что мы в курсе диагноза и выдать закорючки сумасшедшего за легитимную подпись дееспособного человека у вас не выйдет. Обещаю.

— Если не справитесь? — напряжённо поинтересовался родитель.

— Значит, мне не повезло, — улыбнувшись во все тридцать два, развела руками дочь. — Но тебе это будет уже без разницы: прямо сейчас поднимается шум, я осознаю эффект своего выступления. А инвестиции кабмина в такую компанию, — она похлопала по крышке стола рядом с собой, — не пропустит уже их собственный вторичный аудит. Плакали ваши денежки, папенька, пха-ха-ха. Потому что работать надо честно. Не рассчитывал на скандал, колись?

— Что вас заставляет делать подобные заявления, Уэки-сан? — финансист от Мацусита лихорадочно ушёл в размышления.

Видимо, краем уха он слышал о потенциальной проблеме от родителя, но не вникал, поняла Ута:

— Абсолютно случайно я оказалась свидетелем (и в своё время узнала) об оформление опекунства Хьюгой Хину над родным дедом, — ещё один вытянутый палец в направлении старика. — По факту утери дееспособности из-за психиатрии. Мы — члены совета директоров и какие-то моменты прорабатываем вместе, в том числе после шести вечера. Хьюге-младшей как раз звонили психиатры, когда уважаемый Хироя-сама загремел в психушку с тем самым острым психозом и дупля не отбивал.

Свою позицию она обдумала заранее, чтобы и Хину не подставить, и самой под лишние ненужные обвинения не попасть. Пусть последние и чреваты лишь общественным порицанием, не уголовным преследованием.

— Я выходила в туалет, Хьюге Хину-сан позвонили, — спокойно продолжила директор айти. — Я вернулась — она говорит по громкой и напряжена, не слышала, как я вошла. Справочник психиатрических заболеваний есть в сети, — она лучезарно улыбнулась вспыхнувшему багровым старику. — А протоколы лечения и вся сопутствующая лабуда есть на медицинских форумах.

Какая-то часть Уты мстительно наслаждалась смесью мужского шока и напряжённого внимания к красивой самке (женщин среди присутствующих было немного).

Младшая Уэки в гробовой тишине спрыгнула на пол и процокола каблуками через всё совещание:

— Хьюга-сама, а как вас выпустили сюда? С вашим диагнозом не то что по серьёзным мероприятиям ходить… ещё и судьбы государственного уровня инвестиций решать… Вы уверены в своей дееспособности?

Чётко рассчитанная пауза; любая молодая женщина — хорошая актриса при необходимости. В собственных талантах Ута тоже не сомневалась (хотя они почему-то не действуют на Такидзиро — от этой мысли она фыркнула).

Её попытался прервать кто-то из пришлых юристов (тип здесь первый и последний раз, запоминать проходного персонажа Уэки-младшая не собиралась, а читать табличку с ненужным именем — по пьянке лень):

— Вы уверены, что такие заявления пройдут для вас без юридических последствий?

Он не назвал её имени, должности, уважительного суффикса. Незавуалированное хамство, если так подумать.

— Отвечу по всей строгости закона, — пообещала айтишница, делая шаг в направлении говорящего и сузив глаза. — Подавайте иск. Мне тоже будет что сказать, даже хоть и из тюремной камеры — ответы на журналистские вопросы, задаваемые в рамках гарантированной конституцией журналистской деятельности, не просто не запрещены, а ЯВЛЯЮТСЯ МОЕЙ СВЯЩЕННОЙ ГРАЖДАНСКОЙ ОБЯЗАННОСТЬЮ. — С патетичным тоном переборщила, но это лишь если присутствовать вживую.

В записи и трансляции смотрится отлично, одна из топовых менеджеров страны и отрасли подобные моменты контролировала на рефлексе.

— У меня к вам встречный вопрос, — айтишница потянулась было за верхней пуговицей пиджака юриста, но в последний момент остановилась. — Вы в курсе, что соучастие в искажении законных результатов голосования, хоть и здесь — уголовное преступление? Йокогама входит в перечень стратегических предприятий кабмина, так что статья за вмешательство в выборы и на данный бардак распространяется, — Ута повела рукой вокруг.

Миёси-младшая успела наскоро проконсультировать по теме и в оценке была однозначна: если голосует заведомый шизик — результаты можно оспорить и отменить с вероятностью сто процентов. Доказать, что Хьюга Хироя этот шизик и есть — дело двух адвокатских запросов и одной экспертизы, особенно если твой адвокат — из Эдогава-кай.

— У тебя должны быть чертовски хорошие причины так себя вести. — Отец мрачно глядел в стол перед собой расфокусированными глазами.

Расписанная и глубоко продуманая позиция на деле оказалась не непреодолимым рубежом, а карточным домиком, рухнувшим от щелчка ногтя.

— Ты специально рушишь всю мою работу? — Уэки-старший качнулся вперёд назад.

Пожалуй, теперь выкладки в сеть точно не избежать, сопоставила хладнокровно Ута: съёмка с разных точек, ребята дублируют онлайн в разные облака, сенсация по-любому. Да и попытки засекретить провалившееся совещание вызовут ещё больше вопросов, соответственно, резонанса — обнародованию так или иначе быть.

— Пап, ты же знаешь причины, — настроение резко пошло вверх. — Кодекс менеджера корпорации Йокогама, о мой эгоистичный и безответственный отец. «Менеджер Йокогамы борется с любой несправедливостью и нарушениями закона, не считаясь ни с какими последствиями для себя лично, даже если спорит с начальством — если знает, что он прав». Я люблю Йокогаму, пап. — Она пронзительно смотрела на родителя и чувствовала, что её взгляд сейчас более взрослый, а его — более детский и растерянный.

— Ты пришёл сюда зашибить по-быстрому бабок, — чеканила Ута, которую нёс поток. — Перед выборами. Пользуясь моментом. Примкнув к нужной и правильной, как тебе кажется, партии принцессы Акисино — которая к власти ещё не пришла, но через инсайдерские и подковерные ресурсы в бюджеты ладошку уже запускает.

Теперь трансляция точно окажется в народе, поняла айтишница, боковым зрением заценив побледневшую и вытянувшуюся физиономию одного из ведущих запись.

Затем и второго, и третьего — на другом конце стола. Прикольная штука — цифровая цивилизация.

— Я не ожидал. — Хьюга Хироя задумчиво и спокойно повернулся к своей дочери. — Вы говорили, всё будет нормально. Что делать дальше? — старик добросовестно и доброжелательно захлопал глазами, требуя, как старший у младшего.

Взгляд матери Хину заметался и упёрся в родного папашу, Уэки-старший проигнорировал.

— Пха-ха-ха, ну вы и клоуны! — ещё больше развеселилась айтишница. — Я-то буквально через несколько часов буду трезвой, а вот вы. «Чёрные пятна с биографии, в отличие от одежды, не отстирываются». Особенно перед выборами, — Ута назидательно вздела вверх указательный палец и повернулась так, чтобы ракурс камер выгодно подчеркнул контуры спортивной фигуры.

По глазам сотрудников pr-департамента она секунду назад увидела, что минимум один файл только что ушёл в сеть.

ИНТЕРЛЮДИЯ

Рион задумчиво смотрела запись по ссылке, присланной мониторингом своего предвыборного штаба (если совсем точно, формально штаба ещё не было, однако функции уже имелись и нуждались в реализации — необходимые люди по минимальному штату к работе приступили).

Это было… громко. Не в прямом смысле, но от того не лучше.

— в нетрезвых откровениях привлекательной внешне (чего уж) девицы никакой бомбы не было.

Бы. Если бы сказанное не являлось чистейшей правдой, раз; и если бы не должность Уэки Уты, два. И не место и время обличительного монолога, три.

— Что ты об этом думаешь? — Рион не позволила даже малейшим эмоциям проступить на её спокойном лице.

Политик-победитель начинается с таких вот мелочей.

— Теперь государственных денег на избирательную кампанию через разработку нового искусственного интеллекта не выведем, — покачал головой выпускник «финансов и кредита» университета первой тройки Японии. — Скандал будет как взрыв. Лишний шум, а финансы любят тишину. — Он немного помолчал. — Нам готовы были помогать на условиях тишины и анонимности, но эта пьяная сука всё равно что бомбу в выгребной яме взорвала. Как же её проглядел Уэки-старший. Родная же дочь.

— Он буквально пару часов как занял место главы нашей группы там. — Ишикава добросовестно напомнила вслух причину происходящего провала. — Уэки-старший сейчас выступает в роли почтальона: совещание и подписи под ним готовил совсем не он. Ему всучили бумажку и отправили завершать работу других, а вот такая подготовка «голосования» — за это спасибо Дзиону-куну, не Уэки-старшему. Хотя дочурка и дала ему прикурить, н-да… но предварительные переговоры были не его ответственностью.

Рион прокрутила в голове пару сценариев и согласилась с финансистом: даже если этот конкретный пожар погасить, Казначейство Министерства финансов, выделяя транши, обложит их таким аудитом, что ни одной йены через аффилированные структуры на свои реальные нужды больше не выведешь.

— Необходимо латать дыры. — Принцесса решительно поднялась. — Моя избирательная кампания на эти деньги рассчитывала, теперь мне их тупо не дадут.

— Что с меня? — мрачный сотрудник вооружился планшетом, на котором вывел десятка два головоломных графиков и непонятных диаграмм.

— Долю этого транша, — кивок на вакханалию в Йокогаме, — нужно раскидать между другими.

— Риски вырастут. Могут за зад взять, — гений финансовых потоков нахмурился ещё больше.

— На этот счёт у нас есть совсем запасной вариант. — Упоминать абсолютно незаконные схемы на ниве кибербезопасности Ишикава не стала, её отлично понимали и без лишних слов.

Большие цели требуют решительных подходов — успокоила она себя. Ну да, какую-то часть инвестиций в саму себя, возможно, придётся банально похитить.

Но во-первых, когда будет занят Престол, нужно не забыть это всё вернуть — она не забудет. Во-вторых, северные корейцы таким образом запасы валюты давно пополняют и ничего. Живёт как-то государство.

А здесь цель гораздо более достойная.

ИНТЕРЛЮДИЯ 2

Мая не очень хотел сюда ехать, тем более что ему было чем заняться — после такой-то ночки. Опять же, дела бизнеса; денежные потоки не спрашивают, есть у тебя время или нет, просто требуют ежедневного регулярного ухода, как молодая рассада помидоров.

Про последнюю он знал от одного из родственников матери, неожиданно разбогатевшего в течение последнего десятка лет — когда переоборудовал свой земельный участок в деревне и затеял выращивать органик, потеряв работу в городе.

С Эдогава-кай кузен бабушки Моэко иметь дела тогда отказался (хотя ему и предлагали) — якудза есть якудза, сказал он. В итоге, впрочем, не прогадал: один помидор на воскресном базарчике в рознице то ли три, то ли пять сотен йен. А ещё есть доставка — по ресторанам, кафе, частным покупателям. Там цены ещё веселее.

Что ни делается — к лучшему. Минус головная боль у оябуна: родственника на произвол судьбы он бы не бросил в любом сценарии (сейчас этот родственник всерьёз опекал вторую, внебрачную дочь Мая, и, по большому счёту, делал это лучше, чем можно было пожелать).

— Пожалуйста, располагайтесь здесь. — Местный специалист по протоколу, игнорируя напряжённые взгляды коллег, сопроводил Миёси-старшего на импровизированный помост, за стол Президиума.

— Предполагаю, людей моего рода занятий на Коллегии МВД ещё не было, — скупо улыбнулся борёкудан, следуя, куда предложено.

— Мы никогда и не награждали ваших, — тихо согласился чиновник.

Полицейские, мимо которых они прошли в зале, казалось, даже дышать прекратили: глава Эдогава-кай был и одет, и экипирован аксессуарами так, что, попади сюда случайный человек, даже у него не осталось бы сомнений в роде занятий единственного обладателя фамильного кимоно в этом помещении.

— Мы тоже часть общества, — спокойно заметил якудза, увидев, что камеры и трансляция уже работают. — Не самая плохая часть, как оказалось. — Слова вырвались на автомате, он тут же о них пожалел.

Буквально через минуту места за столом Президиума заняли высшие чины МВД, а министр Мацуи прошёл на трибуну:

— От лица Министерства, в знак безграничного уважения за неоценимую помощь… — полилась стандартная речь, повествующая присутствующим и смотрящим по сети (либо тем, кто будет смотреть позже), как героически Гражданин с большой буквы Миёси презрел собственные интересы, помогая Департаменту внутренней безопасности МВД в нелёгкой задаче.

Из достаточно скруглённой речи главного должностного лица подробностей было не добыть от слова совсем, однако пробуждать эмоции бывший следователь умел неплохо:

— … негодяи в собственных рядах… заслуженное наказание… Обязательная переаттестация ВСЕГО подразделения, запятнавшего себя системным групповым предательством!..

Мая слушал с невозмутимым лицом, про себя впечатляясь: Мацуи с помощью иносказаний сейчас не просто размахивал мечом, а…

Нужные слова не подобрались. Если политическую жизнь Японии сравнить с отдельным миром, то по всему этому миру с лёгкой руки министра внутренних дел сейчас шла ковровая термоядерная бомбардировка. Не оставляющая надежд живому.

— … не просто гражданский человек, который нам ничего не должен по определению! — высокий чин холодно смотрел в зал, словно тот сплошь и рядом был заполнен преступившими присягу. — Ни для кого не секрет род занятий Миёси-сан!

В этом месте Мая не удержался: приподнялся и коротко поклонился.

— … у меня больше нет слов. Я сказал всё, что хотел. — Мацуи, не оборачиваясь, бросил левую ладонь назад.

Левша, машинально отметил про себя бывший спортсмен. И как я раньше не заметил? Хотя какая разница.

Кто-то из службы протокола вложил в ладонь министра характерную бархатную коробочку.

Борёкудан здорово удивился: он предполагал, что на здешнем расширенном заседании Коллегии МВД его используют в роли пугала — как нового и донельзя принципиального члена Общественного Совета всё того же МВД.

Оказалось, всё не так просто.

Наконец прозвучала собственная фамилия. Якудза машинально поднялся и пошёл к трибуне, лихорадочно размышляя, как реагировать — он уже заподозрил, что будет дальше.

— Миёси-сан! — голос Мацуи пробирал до костей, ибо политик умел говорить эффектно. — В знак безграничной признательности гражданину страны и как часть нашего уважения к вашей личной принципиальности, позвольте вручить!..

— Сейчас будет неловко. Готовьтесь. — Тихо произнёс борёкудан после того, как увидел содержимое коробка. — Не примите на свой счёт, министр-сан — вашу личную позицию я более чем поддерживаю.

Взгляд чиновника заострился, но по голосу никто ничего не понял.

Дисциплинированно дождавшись окончания здравиц в собственный адрес, якудза церемонно поблагодарил за высокую честь, после чего сменил тональность на более жёсткую:

— Ведомственная награда полиции — высокая честь для меня, — он задержался в нижней точке поклона, обозначая будущие извинения. — Хотя мы из разных организаций, Мацуи-сан, мне в самом деле очень приятно!

Зал сдержанно хохотнул, отдавая должное иронии нетривиального гостя.

— В принципиальных моментах, когда попирается святое, полиция Токио и дальше всегда может на нас рассчитывать, — ровно продолжил борёкудан.

Он отстегнул с груди восьмиконечную звезду с символами хризантемы и сакуры — знак за достижения в полиции Японии. Поднял вверх, чтобы было видно камерам, поцеловал и вернул обратно на кимоно:

— Однако вторую награду я принять не смогу даже из ваших рук.

Бархатный контейнер содержал не один, а два нагрудных знака. Мая рывком, не заморачиваясь с булавкой и не отстёгивая, сорвал «с мясом» диск с изображением хризантемы на красной ленте:

— Министр-сан. К Министерству внутренних дел у меня претензий нет — мы сегодня впервые на моей памяти успешно делали одно общее дело. Это стоит дорогого.

Из зала прозвучало несколько хлопков. Пожалуй, здорово больше, чем несколько — Миёси-спортсмен умел отслеживать реакцию трибун, даже не глядя на них.

— А эту вещь, пожалуйста, отдайте тем, кто попытался от нас с вами ею откупиться. Наградой полиции я буду всегда гордиться и передам её внукам, если до них доживу, — Мая добросовестно поклонился в зал. — Но это прошу вернуть эмитенту, я не приму. — Он так и сказал, максимально обезличивая вторую медаль финансовым термином.

Оябун Миёси протянул Мацуи, не кланяясь, Медаль Почёта, отношение к которой только что очень прозрачно дал понять и жестом, и словами:

— Если не секрет, вы лично не очень пострадаете из-за моего отказа?

— Вообще не пострадаю, — твёрдо ответил чиновник, принимая награду обратно.

Современные каналы коммуникаций несли происходящее по сети миллионам в режиме реального времени — казалось, это напряжение чувствуется даже здесь.

— Не поясните, почему отказываетесь, Миёси-сан? — министр с полуслова понял игру, с ней полностью согласился и подхватил свою партию.

— Сперва стоит объяснить, почему я принял первую. С вами, с МВД, мы вместе проливали кровь. — Немного пафосно, но иначе не скажешь. — А Медаль Почёта — не ведомственная, а государственная награда. К Государству у меня теперь есть большие вопросы, как и у вас, министр-сан. — Мая проводил равнодушным взглядом серебряный кругляшок, исчезнувший в чужом нагрудном кармане, словно незначительная безделушка. — Я не силён в геральдике и статутах, Мацуи-сан, но разве Медаль Почёта не предусматривает присутствия Е…?..

— Да. Предусматривает. — Резко перебил чиновник, затем неформально подмигнул.

На сей раз зал взорвался никак не скромными аплодисментами. На якудзу Миёси присутствующим полицейским было плевать, но стальные яйца своего первого руководителя они в данный момент зауважали ещё больше.

Медали Почёта вручаются два раза в год, насколько помнил борёкудан — они разных видов, есть четыре цвета ленты в зависимости от области деяния награждаемого.

Обычно так.

И делает это Император — по предоставлению Кабинета министров либо конкретного министерства или ведомства. Парламент (Национальное собрание) не участвует в процессе награждения — это исполнительная процедура, не требующая законодательного утверждения.

Передавая ему не самую простую награду таким вот экспромтом, кто-то невидимый технично прощупывал обстановку: примет конкретный борёкудан завуалированное приглашение к диалогу или нет?

Полицейские и чиновники центрального аппарата в зале замерли, не издавая ни звука.

Миёси Мая, оябун Эдогава-кай, и Мацуи Хироюки, Министр внутренних дел Японии, смотрели друг другу в глаза долгий десяток секунд, после чего синхронно поклонились — поняли друг друга без слов. Ершистый якудза в одном малоизвестном обществу вопросе только что гласно и полностью солидаризировался с МВД: убивать полицейских нельзя, даже (особенно) если это делают другие, более полномочные, государственные структуры.

— Всё равно что объявить им войну, — тихо сказал министр, выключив микрофон, так, чтобы услышал единственный собеседник.

— Эту войну начали не мы, — флегматично пожал плечами человек в фамильном кимоно, направляясь с помоста вслед за чиновником. — Я в своё время выбрал сторону конфликта достаточно прозрачно, сейчас просто напомнил.

— Скорее, не сменили курса и подтвердили его гласно и прилюдно, — уточнил Мацуи. — Не считаясь с возможными персональными осложнениями — те структуры серьёзные противники даже для нас.

— Эдогава-кай справедливостью не торгует и за свою шкуру не трясётся.

Они как раз обогнули угол большого стола и развернулись к присутствующим, поэтому последний пассаж был слышен в зале.

— Привет, давно не виделись, — то ли пошутила, то ли нет Моэко, столкнувшись возле турникета Йокогамы с Хаяси Хонокой и Уэки Утой.

Последняя по-свойски незаметно облапила Такидзиро за зад и без слов коснулась щекой щеки адвоката.

Какое-то время после IT-департамента Решетников и Миёси-младшая провели в массажном секторе у Хину — чуть-чуть подремали, слегка расслабились, немного убили время (Ямаути Такамори из Министерства иностранных дел позвонил каждому из них с разносом в минуту и назначил встречу на троих сейчас и здесь, на директорской парковке — куда-то дёргаться из небоскрёба до этого момента смысла не было).

— А вы куда? — хафу задумчиво обозрел топ-менеджеров и не стал заморачиваться формализмом.

Шагающие мимо сотрудники старательно смотрели в пол и «никого не замечали».

— Да на одну встречу. Коюмэ Хината, ты сто процентов не слышал, — отмахнулась абсолютно трезвая айтишница.

— Коуч по женскому сексапилу⁈ — удивилась вместо подзащитного адвокат, у которой упомянутая персона была на слуху. — Вам зачем? Вы же и так супер? — Это был не дежурный комплимент, самая что ни на есть оценка, причём искренняя.

Тем больше было удивление борёкудан, когда финансистка Хаяси стремительно стала бордовой и стрельнула в ответ достаточно злым взглядом.

Моэко тут же связала три плюс два и мысленно хлопнула себя по лбу: на условную починку мозгов ехала, скорее всего, Хонока. Причём делать этот факт известным она категорически не хотела. Непосредственная же подруга двигалась за компанию и вместе с якудзой-психологом только что озвучила деликатный момент на весь холл.

— Как по мне, Моэко-тян права, — не глядя на младшую Хаяси, без паузы подхватил Решетников. — Вы действительно топ и так, без дополнительных мероприятий.

Свекольного цвета физиономия финансистки слегка просветлела.

— Здравствуйте. Рад видеть и приветствовать, — подошедший сзади дипломат мазнул взглядом по четверым. — Уэки-сан? Благодарен за решение вопроса с поездкой вашего сотрудника, — он нейтрально кивнул на Такидзиро.

Узнал её по фотографии, сообразила химэ Эдогава-кай, а заочно они уже общались.

— Мы проверили по своим каналам: всё в порядке. — Мидовец доверительно наклонился к айтишнице. — Задвоенный сигнал получился выше всяких похвал. Я ваш личный должник, — он протянул бумажную визитку вместо смартфона с кьюаром на экране.

— Одно дело делаем, — неожиданно серьёзно (для себя обычной) кивнула в ответ Ута. — Не стоит благодарности. У вас, видимо, какой-то конфиденциальный разговор? Мы уже уходим.

— Ни в коем случае! — твёрдо покачал головой Ямаути. — Никакой конфиденциальности, по крайней мере, от вас обеих: вы выручили по технической части, а Хаяси-сан является партнёром Решетникова-сан в известной финансовой юрисдикции. Глупо изобретать на ровном месте тайны что от вас, что от первейшего естественного союзника.

— Мы знакомы⁈ — Хонока лихорадочно напрягла мозги.

Ута ухитрилась объяснить диспозицию подруге шёпотом и буквально парой фраз.

— Сложные времена требуют отхода от стандартов, — дипломат, словно извиняясь, развёл руками, отвечая на невысказанные вопросы. — Пользуясь случаем, в присутствии топ-менеджеров концерна: Миёси-сан, вы бы не могли сопроводить своего подзащитного в Пекин? Все расходы за наш счёт, по кое-каким моментам присутствие спутницы более чем желательно. Если выбирать между вами и Хьюгой Хину-сан, ваша кандидатура предпочтительнее.

Хаяси-младшая опять налилась бордовым.

Что-то их там прижало, подумала Моэко, нужно сориентировать отца; а вслух сказала:

— Вынуждена отказать. У меня нашли серьёзное заболевание, возможно, счёт на недели. Не могу себе позволить спонтанности подобного рода, мои извинения.

Хаяси и Уэки замерли, словно ломы проглотили.

— Вы близкая подруга Хьюги-сан, есть ли смысл позвонить ей? — мидовец просительно изогнул бровь. — Она утром оговаривала в бассейне, что в роли спутницы может выступить любая из вас двоих.

Борёкудан фыркнула, иронично косясь на Такидзиро:

— Насколько знаю её ситуацию, именно сегодня ей тоже сложно. Можете попытаться, хотя я бы не советовала.

— У меня два паспорта, второй нужно заполнить. — Растерянный чиновник словно не слышал. — Решетников-сан, извините за экспромт: обстановка поменялась, новости прошли только что. Вам желательно ехать не одному и девушка должна реально быть из вашего окружения. Я поэтому здесь второй раз за день — не хотел о таком по телефону.

— За экспромт извиняю, но второго человека из рукава не извлеку. — Товарищ расфокусировал взгляд. — Бывшая невеста — не вариант, без подробностей… Хьюга-сан и Миёси-сан вам только что ответили… Других кандидатур у меня нет, — он развёл руками, затем наплевал на деликатность. — Ямаути-сан, со всем уважением. Эти дела так не делаются! Уже начинаю жалеть.

Мидовец сомнамбулой извлёк из кармана документы, отличающиеся расцветкой от общегражданских:

— Служебные. Этот — ваш, второй чистый. Думал сейчас быстро свозить на заполнение по итогам разговора.

— Вы меня не слышите⁈

— Давай я с тобой съезжу? — предложила Уэки, внимательно следившая за беседой. — Я, конечно, не они, — кивок на Моэко, — но тебе тоже не чужая. Да и по остальным пунктам проблем не будет, — многозначительное покашливание. — В Пекин давно хотела, оказия нормальная, расходы за меня финансировать не надо, — последние слова адресовывались дипломату.

Якудза с удивлением отметила, что вслед за главой финансов Йокогамы после пассажа айтишницы покраснел и обычно несклонный к рефлексиям Решетников.

— Было бы идеально! — поторопился выпалить мидовец, знавший о нейтрализации известного браслета, видимо, больше, чем из просто телефонного звонка.

Ради интереса Миёси-младшая напряглась — и сообразила: Ута намекала, что задвоенный сигнал подстрахует в том числе личными связями в службе исполнения наказаний (есть там знакомые коллеги-инженеры). Похоже, какие-то оперативные возможности внутри страны имели не только армейцы, НАЙТЁ, а и это конкретное подразделение МИДа — вон, тип только что не открытым текстом дал понять.

— Проходной двор, а не конституция или законность, — пробормотала борёкудан в сердцах (ну не имеют эти структуры прав работать внутри страны).

— Почему паспорта служебные, а не дипломатические? — Хаяси Хонока, сверлившая взглядом бумаги в чужих руках, неожиданно напомнила о себе.

— Не классифицированное мероприятие, а бардак и хаос, — процедил Решетников, полируя взглядом носки ботинок. — Хорошо, единственный оппонент — родная японская юстиция, а не кто-то серьёзный.

— Если человек не является сотрудником МИД, но срочно направляется в Китай от имени государства, дипломатический паспорт исключён, — охотно затеял пояснять Ямаути финансистке, старательно сглаживая предыдущую неловкость. — Потому что он требует не только внутреннего одобрения, но и аккредитации принимающей стороной, в данном случае — Китая.

— А-а-а. Не знала, не сталкивалась. — Во взгляде младшей Хаяси, мазнувшем по Решетникову, мелькнул тщательно скрываемый интерес.

— Это не делается за полдня, — продолжил чиновник. — Даже если японская сторона выдаст в экстренном порядке (что возможно технически), Китай должен признать статус этого человека. Иначе дипломатический паспорт теряет смысл.

— А служебный?

— Служебный загранпаспорт МИД может выдать оперативно, если человек официально уполномочен выполнить государственное задание.

— Он же не ваш работник? Вы только что сами сказали?

— Хотя Решетников-сан не является нашим штатным сотрудником, ему можно оформить временное прикомандирование к госоргану — например, как внешнему консультанту. Что и было сделано. Это не требует предварительного согласования с Китаем, достаточно пояснения о цели визита.

— А виза? — Такидзиро без затей перехватил документы и пролистал каждый.

— Может быть оформлена срочно, особенно при содействии китайского посольства и наличии вербальной ноты от японского МИД, — уверенно ответил Ямаути. — С их посольством договорено, сделают сразу как только вы назовёте спутницу.

— С ним еду я. — Уэки извлекла из сумочки пластиковую id-карточку и протянула дипломату. — Командировочные не оформляйте, дайте только паспорта — с финансами проблем не имею, чужие деньги не нужны. Возьму на буксир и Такидзиро-куна, — она по хозяйски обняла светловолосого. — В смысле, профинансирую. Парочку изобразим более чем убедительно, обещаю.