Крысолюд

Глава 10

— Сваливаем! — кричали и прыгали с палубы люди, но часть, сжав зубы, продолжала противостоять тварям.

Вскарабкавшись по мачте, я, хватаясь за свисающие снасти, перепрыгнул на вражеский борт, а оттуда на палубу, внезапно для всех оказавшись нос к носу с краснощеким молодым человеком в чёрной шляпе и какой-то книжкой в руке.

И где же его оружие? Или книга — и есть оружие?

Парень попытался отшатнуться, раскрывая книгу и наставляя обложку на меня, будто бы пытаясь защититься, будто бы это его самый надёжный щит.

— Теллхасууна ши…

Что там дальше должно было прозвучать, осталось для меня неизвестным (и думаю что и слава богам, что не услышал).

Быстро попытался оттолкнуть книгу (будто из раскалённого железа сделана) и схватил правой за его за горло, не давая произнести ни звука, кроме какого-то мычания и сдавил. Сильно, до хруста. Владыка мёртвых, капитан неупокоенной команды, жестокий убийца пускал сопли, раскрыл в беззвучном крике рот. Под его ногами начала расплываться вонючая лужа. Розовые щеки стали красными, а губы почернели. Выронив книгу, он пытался оторвать мою руку от своей шеи. Напрасно, хотя мои пальцы и скользили по жирной шее. Хрипя и брыкаясь, он уходил на тот свет. Медленно. Пытаясь ему в этом помочь, левой рукой с ножом начал наносить удары ему в корпус, раз за разом помогая его душе (если она у него ещё была) через многочисленные отверстия выйти из тела.

Глаза закатились. Из раскрытого рта торчал посиневший язык, а на почерневших губах появилась пена, глаза помутнели и закатились под веки.

— Сдох, собака. — удовлетворённо произнёс я.

Осталось добить трупы и можно собирать очередные трофеи. Когда я выпрямился посмотреть, что происходит на нашем корабле, то увидел странные вещи. Тела мертвецов, будто став сразу слепыми замерли, мелко подрагивая. А затем начали оседать, заваливаться на доски. Будто бы из марионеток вытянули нити. Они падали вонючими, мерзкими грудами плоти с торчащими из общей массы костями, которые у некоторых вообще стали рассыпаться трухой. Без своего руководителя они возвращались в то состояние, в котором должны были пребывать изначально.

Вырисовывалась другая проблема — огонь. Тот пожар, который я разводил, чтобы остановить мертвецов, уверенно расползался, уже никем и ничем не останавливаемый. Огонь пожирал сухую древесину и снасти. Перед огнём шкворчала и пузырилась пожираемая огнём гнилая плоть, ошмётки которой были утеряны мертвецами, а масса опарышей, извиваясь пыталась спастись, забиваясь в щелочки меж рассохшихся досок и ища своих хозяев. Щёлканье от взрывов их перегретых тел не прекращалось.

Обратно я уже по верху пройти не мог на свой корабль, а только перебраться через борт, как и мертвецы-абордажники.

У нас там еще были люди, я узнал Орво и начал кричать, привлекая внимание:

— Отталкивайте корабль, пока мы не поджарились! Вы что, оглохли? Быстрее, идиоты! Или будем вплавь добираться до берега!

Пока они там ошалело носились, я высматривая безопасную дорожку уже хотел перепрыгнуть борт, как обратил внимание на странную вещь.

Струйки ярко-красной крови сочились из бледного тела некроманта, в то время как его плоть усыхала. Она образовала идеально ровную лужицу вокруг его тела, и как только это произошло, кровь быстро вскипела в невидимом огне и испарилась в тонком красном паре. Это облако быстро расползлось, покрывая сморщенную плоть.

Сначала вся одежда и остатки сухого мяса испарились с костей, сделав получившийся скелет скелет ослепительно-белым. Я начал замечать, как меняются челюсти черепа где начали расти огромные зубы.

Не дожидаясь конца этого перерождения, я вернулся и начал рубить сечкой формируемые кости, отпинывая их в огонь, где они занимались жарким и ярким огнём. Но отростал он быстрее, чем я отрубал конечности.

Слои мышц и сухожилий сгустились из тумана и обернулись вокруг костей. Кроваво-красные листы доспеха начали формироваться, а прямо на них вены прорывали себе путь. Вместо глазных яблок в глазных впадинах начало появляться что-то тёмное.

Немного паникую и не зная, что за монстр сейчас окончательно оживёт, я бросил оружие на тлеющие доски схватив за плотное и к тому же удивительно мягкое тело, сочащееся кровью, я толкнул его за собой в огонь. В самое пекло.

Кожа на плаще и сапогах начала морщиться, а я вдыхал раскалённый воздух, что грозил выжечь всю носоглотку. На последнем усилии толкнул тело в самый центр огня, я побежал прочь, успев подхватить почерневшие рукояти ножа и сечки.

А затем, закричав от пронзительной боли, когда несколько головешек угодили на открытую кожу, я прыгнул в воду между расходящимися суднами. Вынырнув, вцепился когтями в борт галеры, кроша дерево и начал подтягиваться, забираясь выше, пока не перебрался через борт. И сразу оглянулся посмотреть, что происходит на охваченном огнём вражеском корабле.

Там, яркой огненной точкой металась фигура перерождённого некроманта, который в своём посмертии попал в непростую ситуацию. Расстояние между кораблями уже было такое, что с борта на борт можно было только перелететь. Тоскливый хрипящий вой раздался с той стороны, а затем столб пламени вырвался вверх от фигуры, поднявшись выше мачты! Огненным фонтаном пламя было в небо и падало, огненными каплями засыпая всё вокруг. В том числе и галеру. А корабль мертвецов, разваливаясь и шипя, начал погружаться в воду, будто лишенный последних сил.

— Тушите огонь! — сипло орал Орво, Курт, да и все остальные. Я присоединился к этому “празднику жизни”. Но как только мы тушили один очаг, пламя разгоралась где-то ещё. И нас было слишком мало. Кто-то прыгнул за борт, не веря в спасение от мертвецов и предпочитая мизерный шанс на спасение в море, но большинство погибли. И сейчас немногие, хромая и истекая кровью ковыляли, перемазанные в растёкшемся по настилу гное распавшихся трупов, сами мало чем отличаясь от тех, с кем они сражались только что.

Вспыхнувшие паруса роняли искры и горящие куски верёвок, способствующие распространению пожара. Тушение пожара оказывалось каким-то бесполезным трудом.

Чёрный от копоти, осунувшийся Орво в обгоревшей рубахе схватил обожжёными руками меня за край плаща.

— Нам надо уходить с корабля! Иначе поджаримся!

— А есть куда? Вокруг море!!!

— Шлюпка! — сипел он. — Привязана и ещё целая! Если поторопимся — уйдём!

— Припасы! — голод уже давал о себе знать. — Без них мы будем жрать друг дружку!

— Я предупрежу людей! Постараемся набрать чего сможем!

Пока он пытался перевязать лодку ближе к тому выходу, где был люк к обиталищу повара, я побежал туда, куда давно хотел, да всё недосуг — каюта капитана. Дверь была открыта и судя по перевёрнутым вещам, тут уже кто-то прошёлся в поисках интересных вещей и, возможно, денег. Но меня интересовало ещё кое-что.

В небольшой комнате, в которой стояла откидывающаяся кровать, письменный стол и пара шкафов с вываленным из него барахлом, было чем поживиться.

Сорвав с кровати тонкое одеяло, я махом руки скинул в него всё со стола, а затем вывернул всё из пары выдвижных ящиков. Безжалостно комкая оказавшиеся в куче бумаги, я свернул импровизированный узелок и бросился к обиталищу повара. Кока, как сказал Орво. Там уже были люди, вытаскивая разные кульки и бочонки под руководством ошпаренного здоровяка, который даже не посмотрел в мою сторону. Это хорошо, а то вдруг ещё обиделся…

Мужчины подбегали к борту, кидали вещи уже сидящему в шлюпку, раскачивающуюся волнах и кто возвращался ещё сделать ходку, прикрываясь от жара расползающегося пламени, а кто прыгал/сползал вниз. Последними подали длинные багры, кинули охапку оружия.

— Ты чего тут забыл? Ты свалил от мертвяков, спасая свою задницу, не тушил пожар. Так теперь хочешь ещё сюда попасть, спасаться с нами, паскуда ты предательская?!

Задыхающийся человек пытался подняться из воды, цепляясь за борт шлюпки, а люди его отпинывали.

— Плыви, спасайся, тварь! Нам такие товарищи не нужны!

— Братцы, ну вы чего? Да меня просто столкнули! Братцы, да как же я… Спасите, ведь сдохну же!

— И дохни. Вечно ты ныл, переваливая на всех свои проблемы и желая чтобы за тебя всё делали, а ты бы приходил на всё готовенькое. Так теперь сам, своими руками делай что-то, никто тебе мешать не будет. Давай, греби отсюдова, пока веслом не от… (шум падающего в воду тела)…ли!

Я сидел, переводя дух, подставив лицо холодному ветру и мелким брызгам, смотря на всё со стороны. Я бы взял, пожалуй, этого несчастного, но уж больно все были единодушны. Да и, окинул я взглядом людей, количество мест, тюки и бочонки валяющиеся под ногами…

— Эй ты, доходяга! Видишь, ещё такие же плывут сюда? Если вы соорудите плот из обломков двух кораблей, то у вас будет шанс, что кто-то вас подберёт или вас прибьёт к берегу.

Если останется от вас что-то — додумал про себя фразу я, увидев скользящие меж небольших пока волн скользяшие спины подводных хищников.

Гребцы, рассевшись на скамейках, гребли подальше от пылающей галеры, чтобы ветер не забросил угольки нам.

Мачта галеры с грохотом рухнула, проламывая доски и взметая в воздух целое море искр и угольков. Впрочем, само судно затем продержалось не долго. Объятое пламенем, оно скоро оказалось утянуто под воду, оставив на поверхности воды множество вещей.

Вокруг плавали трупы людей, гнилые кости мертвецов, обугленные доски, балки, бочонки, обгорелые паруса, верёвки, моряцкие сундучки с личными вещами, шерстяные одеяла и куртки, россыпи раскисших сухарей, обрывки тканей и ещё уйма вещей, которые мы то и дело вытаскивали, нуждаясь во всём.

Многие из этих вещей плыли за ними ещё много миль, пока не потонули, или пока ветер и волны не разнесли всё в разные стороны.

Снял шлем, мокрую от пота шапочку, вытерев влажную морду.

Кок во все глаза на покрытом волдырями лице уставился на меня.

— Это… Это же… Это же… — челюсть его ходила ходуном.

— Эээ, кок, не начинай. Если бы не он, мы бы не выбрались с корабля.

— Если бы не он, мы бы не оказались в такой заднице, как сейчас! Команда бы отбилась от некроманта и мы бы спокойно плыли себе дальше! — вставил один из гребцов, сутулый, злобно уставившись на меня.

— Что ты сказал, утырок? Ты, баран, даже не понимаешь, что если бы что пошло у капитана не так, то мы бы сейчас все прикованные к веслам шли на корм глубинным тварям! И если ты хоть раз посмотришь на… На Хейма так… Если попытаешься что-то сделать, то я лично разберусь с тобой! — закончил он угрозой. Сутулый отвёл глаза. Видно слово Орво тут обладало значительным весом.

Я молчал, не желая сыпать угрозами. Вздумают устроить бунт и выкинуть меня — тогда и будем посмотреть.

Молодой бандит повернулся ко мне.

— Это… Кок нормальный! Вы это… помиритесь, что ли. Как говорится — не ссорься с боцманом и коком. Боцмана у нас нет, а кок есть…

В лодку нас набилось девятеро. В принципе, мы могли взять ещё кого-нибудь, но куча вытащенной провизии, пресной воды и личных вещей занимала много места. И, как я понял, из тех гребцов, что присоединились ко мне, напав на команду корабля и затем бился с мертвецами, не выжил никто. А к остальным они относились с презрением, и не собирались их спасать, если они сами дважды не помогли им.

Из куска паруса из двух весёл соорудили парус и затем люди долго спорили, куда поворачивать нос лодки, так как каждый настаивал на своём варианте где находится суша.

Набравшие силу ветра начали приносить с собой первые капли дождя. Море тоже внезапно посуровело. Но нас быстро несло в морскую даль и каждый молился своим богам, вслух и про себя, чтобы нас несло в сторону суши.

Нас начало накрывать волнами. Я остро ощутил, что ветер стал очень холодным, и во всю уже льёт дождь. И как оказалось здорово, что плащ меня прикрывал.

Знаний Курта и других хватило на то, чтобы убрать парус и развернуть шлюпку носом к волнам. Все постарались укрыться под натянутым парусом, постаравшись убрать все щели, чтобы вода не проникала внутрь. Сидя под парусиной, слушая как вода молотит по обработанной ткани, все, и я в том числе, чувствовали себя очень беззащитными и одинокими на просторах огромного моря..

Под парусиной начал накапливаться спёртый воздух и пахло отвратительной смесью: пива (и когда только успели залиться), блевотины, гнилого мяса и гноя.

Порой шлюпку сильно трясло, болтанка многократно усилилась, а потом вроде как успокаивалась. Отданные на волю волн, мы путешествовали с закрытыми глазами. Час проходил за часом. Чтобы согреться и поддерживать силы мы питались в сухомятку тем, что спасли, и как итог — надо было выбираться наружу, чтобы не плодить отходы жизнедеятельности. Так чуть не потеряли одного гребца, которого чуть не смыло волной. В таких случаях я выглядывал наружу и… Век бы не видеть таких красот.

Даже сквозь грохот шторма мы слышали, как трещал корпус нашей посудины, не предназаначенной для таких путешествий, и видел, как просачивается внутрь вода. Сколько мы ещё он сможем выдержать, прежде чем стихия разорвёт нас пополам?

— Слава Мананну, ибо он — бриз, что спасает нас от полного штиля,

Слава Мананну, ибо он — волна, что несёт нас домой,

Слава Мананну, ибо он — пища, что нас кормит,

Слава Мананну, ибо он — гнев, что топит нас…

Слова молитвы людей вызывали во мне гнев. Что за самоубийственная молитва? Ладно бы они просили их спасти, но тут-то что за покорность? Но я смолчал, уж больно единодушно они твердили эти слова.

Нас болтало по морю два дня. Два долгих дня никто толком не спал. Всех растрясло. Позеленевшие, ослабевшие от бесконечной карусели волн, мы не сразу поняли, что ветер и волны пошли на убыль. Рассвет занимался тусклый, безрадостный, но утихший дождь позволил осмотреться.

— Суша! Сушаа! Сушаааа! — заорал один и все уставились на тонкую темную полоску на горизонте. Улыбки появились на измученных лицах и сразу бросились к вёслам и сложенному парусу, устанавливая ненадёжную конструкцию. Я со всеми работал на веслах, стирая ладони, подноравливаясь под темп других гребцов.

Мы чуть-чуть не добрались до самой суши, когда шлюпка всё же не выдержала и не затонула, практически развалившись надвое. До берега пришлось добираться вплавь, слава местным богам, что он был совсем недалеко.

Вокруг царила тишина; лишь волны с легким шорохом перекатывали мокрую гальку. Из недалеко растущего леска доносились цвырканье птиц и прочие лесные звуки.

Отфыркиваясь, дрожа от холодной воды, снял одежду и разложил её на берегу, сунув под камень оружие. Растолкал людей, валяющихся на берегу и рыча, заставил вернуться в воду, ловить уплывающее по волнам добро и нырять, доставая то, что можно было поднять.

Отличился Курт. Не заметил, как он закинул в лодку орудие, но сейчас он смог обвязать ствол на дне веревками и совместными усилиями выдернули мелкий ствол с лодки, протащив его по дну. На кой чёрт оно нам сдалось без зарядов и пороха это отдельный вопрос, но все были бронзовому стволу рады, будто он их сможет защитить от всех опасностей.

— Это же пушка! Да многим просто взгляда на неё достаточно, чтобы не связываться с нами. — защищал её Орво, пока я раскладывал мокрые листы из узла сушится, придавливая камнями.

Остальные отдыхали, разложив свои вещи. Ослепленные непривычно ярким солнечным светом, бывшие невольники оглядывались по сторонам, разглядывая округу. Солнце сияло, обливая горячими лучами тела, успевшие промёрзнуть во время бушующего шторма. Бывшие пленники с наслаждением пили свежий морской бриз, зная, что, возможно, им уже никогда более не придется наполнить легкие чистым соленым воздухом. Я вот так точно зарёкся подходить к морю.

Людей и жилищ в округе не наблюдалось, хотя следы пребывания людей в округе были довольно многочисленные: куски досок, полусгнившие остовы нескольких перевернутых лодок, торчащие тут и там среди гальки кости и обрывки кожаной амуниции, которую таскали мелкие крабы.