Крыло Книга 4

Глава 6

Начав изучать содержание свитка, я в первый момент удивился. А затем едва не погрузился в отчаяние.

Я понимал в лучшем случае треть того, что читал. Потребуются дополнительные справочники по разделам, пройденным мной поверхностно. Мне всё ещё чудовищно не хватало нормального глубокого образования, а неспокойная жизнь вообще не способствовала его получению.

И тем не менее поняв общий смысл или направление, в котором нужно двигаться, а также результат, который по итогу я должен получить, я взялся за работу с утроенным энтузиазмом. Казалось бы, что может предложить род, специализирующийся на целительстве? Какие-то приёмы самоисцеления, регенерации или чего-то подобного, так я считал. И как же я ошибся. Белый Змей поделился фокусом, выходящим далеко за пределы обычной медицины. Он, похоже, залез в биологию куда глубже, чем кто-либо в этом мире. В основе это были манипуляции с клетками для быстрого восстановления повреждений на теле. В основе.

Ближе к концу свитка я нашёл такую строку: «эта разработка легла фундаментом в создании способности модификации тела». Я очень хорошо понимаю, что может скрываться под словосочетанием «модификация тела». Правда, судя по сложности того, что лежит в основе, мне полжизни потребуется, чтобы этой способностью овладеть.

Однако начинать предстоит именно с основ. С самых основ. Неприятных основ. Мне нужен нож.

Я вернулся на кухню, где Соня сидела за накрытым ужином. Женщины, блин! Подошёл и сел на своё место.

— Извини.

Она кивнула.

— Конечно. Ты же не по своей прихоти попросил Олимпию об охране.

— Не по прихоти. Я хочу тебя защитить.

— Олимпия не защитит меня от синего, — вполне резонно отметила Соня.

— Нет. Но, возможно, сумеет сбежать и рассказать о том, что случилось. А это уже немало.

Соня вздохнула.

— Как-то у нас не получается.

Я помассировал пальцами, всё ещё неловкими, переносицу.

— Потому что мы резко перешли от взаимной симпатии к совместному дому. Обстоятельства надавили.

Одарённая кивнула. А затем поделилась тем, что её, похоже, грызло.

— Я не хочу быть беспомощной принцессой, которую постоянно надо спасать.

И это меня удивило:

— Серьёзно? Соня, между тобой и беспомощностью пропасть. Ты — отличный организатор, умеющий общаться с людьми. Мне напомнить, как ты помогла мне с тренировками? И ты поможешь ещё. Найдёшь этот чёртов нож, чем бы он ни был. Мне надо очень много сделать, и если я буду бегать по городу, пытаясь найти непонятную реликвию, то ничего не успею.

Я встал, и, немного неуклюже проковыляв к девушке, обнял. Соня охотно ответила на объятия, вызвав у меня ещё один укол совести.

— Наберись терпения, — напутствовал я. — Мы притрёмся друг к другу.

— Ты-то откуда про такие вещи знаешь?

Я отстранился, с удивлением посмотрев на неё.

— Мы жили на улицах, Соня. Ты знаешь, сколько раз нам приходилось разными коллективами в самые разные условия вселяться. Я столько могу рассказать! Как делили комнату старыми простынями на маленькие комнатки, а потом сосед из-за простыни во сне пинал тебя в спину. Или как одна из девочек отказывалась спать у двери, но при этом по десять раз вставала ночью, чтобы сходить в туалет. И ведь без света ходить боялась. А один мальчик вставал раньше всех и безбожно топал! Его несколько раз просто связывали ночью, чтобы он не вскакивал ни свет ни заря.

Девушка чуть улыбнулась, видимо, пытаясь это представить.

— Соня, я не стараюсь казаться тем, кем не являюсь. Чтобы потом не разочаровать. И привык делать сразу, как появляется возможность. Потому что знаю с детства: проблема, которую не решил сегодня, завтра обернётся голодом, отсутствием ночлега или ещё чёрт знает чем, — я наклонился вперёд к самому её лицу. — Вот такой я есть.

А вот сейчас, когда заходящее солнце на её лицо отбрасывает тёплый свет сквозь рыжие пряди… Сейчас, когда этот свет плещется в этих ярких зелёных глазах… Как же она красива. Жажда поцелуя завладевает нами, и губы касаются губ. Сначала робко, прерывисто, но с каждой секундой всё увереннее, всё жарче. Я глажу её по щеке неловкой ладонью, её руки ласкают мою шею…

Нас прерывает тихий, но настойчивый стук в дверь.

Отстраняясь друг от друга, мы оба прислушиваемся. Стук повторяется. Соня вопросительно смотрит на меня:

— Ты кого-нибудь ждёшь?

Отвечать вопросом на вопрос начинает входить у меня в привычку:

— А ты доставила моё сообщение?

— Да.

— Тогда жду, — ответил я и выпрямился. — Я забыл трость, когда спускался. Можешь…?

Она кивнула и ушла на второй этаж, а я поковылял к двери. Открыл и сразу пропустил гостью внутрь. В том, кто это, я не сомневался. Рейчел стянула капюшон, окидывая прихожую взглядом.

— Тебя уже можно поздравить, или ещё преждевременно.

— Преждевременно, — вздохнул я.

Спустилась Соня, передав мне трость.

— Соня, это Рейчел. Рейчел — Соня. Рад, что ты получила послание, проходи.

Да, я умышленно не стал говорить Соне кто такая Рейчел, и наоборот. Это совершенно неважные сейчас подробности.

— Прости, с ужином у нас напряг, можем угостить чаем.

— Чай будет в самый раз, — согласилась наёмница. — У меня мало времени. Если можно — строго по делу.

Соня сама взялась организовать чай, за что я ей кивнул:

— Спасибо, милая, — отметив полосы румянца, в этот раз едва заметные. — Как дела у Химуро?

Спросил я, чтобы потянуть время, пока формулирую главный вопрос.

— Он молодец, хваткий парень, быстро осваивается. Отлично вписался в нашу компанию. Кстати, насчёт компании. Нам нужны новые данные, и не только.

Киваю:

— Вопрос оружия решу в ближайшие пару дней, — Алексас уверил, что партия никуда не делась, его братик не понимает, чем владеет, и не спешит продавать. Так что мы вынесем всё, вместе с товаром.

— Данные запрошу. Я к чему приглашал. Знаю, что наш общий знакомый просил не теребить его лишний раз, но у меня важное дело. Вопрос по одной твари, что водится в Нижнем Городе.

Наёмница хмыкнула:

— Нижний Город полон тварей.

Я чуть нахмурился, намекая Рейчел, что совсем не шучу.

— Я не про обычных мелких демонов, мой личный спутник может о любом из них рассказать едва ли меньше, чем знают безликие. Я говорю об особенной твари. Очень опасной, и очень меня интересующей.

Соня поставила чашки, и Рейчел с удовольствием отпила, чтобы взять паузу на обдумывание.

— Днём устроить встречу не выйдет.

— Аналогично, — киваю. — Потому и пригласил сейчас. О тебе знает только Соня, больше никто из моих друзей.

Наёмница бросила ещё один взгляд на Минакуро, перевела на меня.

— Тогда давай сейчас. Если это реально срочное…

— Предельно. Но тебе придётся отвести меня туда и обратно, — я продемонстрировал трость. — Я тут самую малость калека. Соня, я постараюсь быстро.

В этот раз это была не конспиративная квартира. Наёмница привела меня в какой-то подвал, отчего дальнейшее уже не стало для меня сюрпризом. Мы шли в Нижний Город. Я знал, что на верхних уровнях относительно безопасно, но сам факт спуска изрядно ударил по нервам. Я остро ощутил свою слабость и беспомощность, и дело даже не в ещё незаживших травмах.

В подвале нашёлся люк, за ним лестница. Спуск очень крутой, что вызвало у меня тяжёлый вздох.

— Тебя понести? — не могла не поиздеваться наёмница.

— Трость возьми, шутница.

Никакой охраны не было, что меня немного удивило. Настолько уверены в том, что их не найдут? Мы вышли в коридор, откуда сразу пахнуло больницей. В паре комнат лечили людей. В остальном это место вызвало у меня ассоциацию с бомбоубежищем. Стены из красного кирпича, полукруглый потолок, магические светильники разве что выбивались.

А Рейчел кивнула на группу из трёх парней в одежде горожан.

— Вон твой друг, можешь поздороваться.

Я не сразу признал в одном из трёх парней Химуро. Подстриженный, переодетый, вроде даже с лицом что-то сделали, он узнавался, только если пристально вглядываться. Он меня узнал куда быстрее.

— Като! — обрадованный бывший жрец вышел мне навстречу. — Я рад тебя видеть!

И без лишних предисловий обнял. Да, последние дни явно пошли ему на пользу, исчезла болезненность, он выглядел здоровым.

— А я-то как рад! — ответил я, выдержав первый напор чувств. — Смотрю, ты совсем оправился.

Он кивнул, мигом став очень серьёзным.

— Да. Спасибо тебе. Теперь у меня есть цель. А у моей жизни есть смысл.

Я крепко пожал ему руку.

— Я рад за тебя. Прости, сейчас нет времени нормально поговорить. Я чисто по делу.

— Да, конечно. Надеюсь, увидимся как-нибудь позже.

Рейчел, терпеливо ждавшая рядом, указала, куда хромать дальше. Я не старался много смотреть по сторонам, во избежание ненужных конфликтов, но что это была небольшая база, заметить смог. Человек на двадцать — тридцать. Если так подумать, то раньше с Минато мы встречались днём. Значит ли это, что работает он обычно по ночам?

— Сюда, — наёмница указала рукой на дверь.

И я попал в штаб… Сопротивления? Восстания? Террористической ячейки? Я пока не уверен, как именно их называть. Цели-то у Минато и Ко вполне благородные и в целом направленные в нужную сторону. Можно сколько угодно на каждом углу орать, что одарённые и неодарённые, очевидно, не равны в своих возможностях. И это действительно очевидно. И что? Вот правят одарённые, собравшись в кучки и обозвав себя родами, а затем в ещё большие кучки — города. Всё, так сказать, в естественном состоянии, сильные наверху, слабые внизу. И как? Наступило благорастворение и благолепие? Аристократы не только неодарённых за говно воспринимают, они и своих родственников продать готовы не поморщившись. А ради собственных хотелок, даже не выгоды, просто в угоду своим желаниям, готовы города в крови топить. Бронс тому пример. Или взять Белого Змея. Он, по-хорошему, должен меня или сам убить, или сдать тем, кто меня надёжно изолирует. Потому что я запросто могу быть бомбой, которая устроит Кровавую Ночь версия два, дополненная. Но что он делает? Ради своего интереса позволяет мне свободно ходить по городу и делать, что захочу. Плевать ему на меня, на Сигурэ, приставленную не столько для наблюдения уже, сколько для помощи, на свой род, на весь город. Его интересуют только свои исследования. И в каком месте Минато неправ, когда хочет отобрать у этих зажравшихся и потерявших всякие берега от вседозволенности, культивируемой поколениями, мудаков власть? Неправильно? Надо снять этих мудаков, а вместо них посадить других, правильных, с милыми лицами, но обязательно одарённых и точно аристократов? Ведь это естественный порядок вещей. Ага, смена одних свиных рыл, уже нажравшихся, другими, ещё голодными, точно всё изменит к лучшему.

Войдя в комнату, я остановился, давая Минато и трём его собеседникам меня увидеть и быстро накрыть какие-то бумаги, лежавшие на столе. Друг я или нет, но есть вещи, которые мне знать не стоит. Пусть даже там нет ничего того, что от меня стоило бы скрывать, неважно. Я — чужак. Да, союзник, но ещё не известно, временный или постоянный. Не буду нервировать ребят, им и так, я думаю, живётся непросто.

— Като, — кивнул мне лидер повстанцев. — Знакомься. Николай, Чарльз и Кушина.

Первый — лысеющий седой старик, изрядно прижатый к земле и потому опирающийся на трость. Взгляд выцветших глаз холодный и внимательный. Одежда простая — горожанин и горожанин. Второй — мужчина, худой и жилистый, наёмник, на голени пустые ножны для стилета или чего-то подобного. На лице аккуратная бородка, взгляд внимательный, без эмоционального настроения. Последняя — девушка, или скорее молодая женщина, наёмница, коротко обрезанные рыжие волосы, взгляд карих глаз выражает любопытство, хотя моську состроила суровую. Внутри меня зашевелилась Астарта, но ничего не сказала.

— Рад со всеми познакомиться, — приветствовал я народ взмахом свободной руки. — Я без приглашения, не обессудьте, по крайне важному делу. Срочному. Минато, можно тебя на разговор?

Мужчины, Николай и Чарльз, достаточно красочно выразили своё неудовольствие, похоже, я прервал какое-то важное обсуждение. Но пусть Минато сам определяется, что ему важнее в данную конкретную минуту.

— Подожди немного, мы скоро закончим, — ответил лидер повстанцев, переведя взгляд на Рейчел. — Проводи его в кабинет, пожалуйста.

Ну, раз немного, то подождём.

Мы с наёмницей вышли и, пройдя буквально десяток шагов, вошли в другую дверь. Все те же кирпичные стены, аскетизм, пустой рабочий стол и пара табуретов.

— Думала, они уже закончили, — призналась Рейчел. — Прости, выпивки не предложу.

— Всё нормально, — я устроился на табурете, осторожно покачавшись, чтобы убедиться, что мебель подо мной не развалится. — Я понимаю, что отрываю человека от дел. Как у вас продвигается с Гошей?

— Старт хороший, — наёмница приняла тему для разговора. — И взрыв, устроенный неизвестным доброхотом, расколол союз банд. Теперь они сами по себе, а Гоша, подлечившись, вытянул своих людей из нор. Разве что некоторым идиотам пришлось доходчиво объяснить, что трогать горожан нельзя, так что от Корня уже откололось несколько кусков.

— Туда им и дорога, непонятливым. Не думали начать вербовку среди тех, кто адекватный?

Она усмехнулась:

— Какой ты простой. Каждого человека нужно тщательно проверять. Стоит о нас узнать хоть кому-то постороннему, и мы рискуем потерять всё.

Я задумался:

— Ну, резоны в такой позиции есть. Лучше закрытый круг верных людей, чем балаган, но… Как же принцип необходимого знания? Давать информацию, отслеживать реакцию, потом давать ещё чуть-чуть. Не выводить одного вашего человека в группу потенциальных сторонников, а наоборот? Одного бандита, что высказал лояльность вашим идеям, помещать в группу из ваших людей? Нет?

Она задумалась. Эти ребята совсем не дураки, просто очень осторожны, что вполне логично и понятно. Потому и отработать методы агитации пока не могли. С идеями равноправия большинство известных мне аристократов попытаются уничтожить их перманентно и до последнего человека. Ещё удивительно, что Минато сидел в тюрьме, а не был казнён. Могу лишь предположить, что «политические» преступления были скрыты, и сидел Минато за что-то другое, за побочную свою деятельность. Ну а поскольку никакой «пропаганды против революционеров» пока не ведётся, нам никто не рассказывает, как хорошо мы живём, и как плохо станет, если люди, вроде Минато, что-то изменят… Ребята своего добились, они неизвестны, и потому пока защищены.

— Не знаю, Като. Это может сработать, но мы пока не ставим себе цель расширяться.

Я развёл руками:

— Не настаиваю, просто предложил. Но если не секрет, какие именно цели вы сейчас ставите? не глобальные, а конкретные.

Наёмница улыбнулась:

— Никакого секрета нет. Ты же сам жил на улицах, верно? — дождавшись моего кивка, она продолжила. — И наверняка даже не думал о том, что одарённые совсем необязательно должны быть хозяевами жизни.

Я ухмыльнулся:

— Ты удивишься, но такие мысли мне в голову приходили. Но я понял, о чём ты. Да, никто из простых горожан ни о чём подобном не помышляет.

— Вот и получается, что сейчас ещё не время. А значит, мы должны ждать, пока время придёт. А пока ждём, помогать, как можем, людям, лишённым прав. Очистка улиц от бандитов и восстановление порядка — вполне достойная промежуточная цель.

Я удивился.

— Делай что можешь, тем что имеешь, там, где ты есть. Так, получается?

Она кивнула:

— Да, ты очень точно выразил идею.

Мне импонирует такая позиция. Люди не готовы к переменам? Ну и что? Помогать можно и так. И неважно, что за свои труды ты не получишь ни наград, ни благодарностей. Если переживу синего, плотнее займусь поддержкой Минато.

Дверь открылась, пришёл Минато. Всё тот же внимательный взгляд на застывшем лице, к которому я, кажется, начинаю привыкать.

— Ты сказал, что-то срочное.

— Да, Минато. Ты, как безликий, можешь знать об одной твари из Нижнего Города.

— Нижний Город кишит тварями, самыми разнообразными, — резонно отметил бывший безликий, практически повторяя сказанное Рейчел.

Я поморщился, повторяя ему те же слова, что сказал наёмнице:

— Мой личный потусторонний спутник всех демонов чувствует и, в каком-то смысле, знает в лицо.

Из глубины пришёл смешок.

— Так вот по этой твари мой демон не смог сказать ничего. Выглядит, как человек, в том плане, что две руки, две ноги и голова. Руки четырёхпалые, пальцы длинные. На голове нет растительности, нет рта и носа, нет ушей. Только три глаза, расположенные треугольником, иногда меняющие цвет. Кожа синяя. Слышал что-нибудь о подобном?

Минато замер, глядя мне в глаза, и его лицо не выражало ничего. Примерно минуту он молчал, прежде чем коротко ответить:

— Нет.

— В морок я, если честно, не верю, — продолжил я. — Эта тварь, чем бы она ни была… Она, он сказал, что мы снова встретимся.

— Как ты вообще оказался в Нижнем Городе? — спросила Рейчел, внимательно меня слушая.

Вздохнув, я попытался кратко пересказать события с похищения Сони. Изменив концовку.

— Эту существо убило Момо. Сказало, что игрушка оказалась ненадёжной, сломанной. И что я стану куда лучшим исполнителем. К счастью, в этот момент появился длинный червяк с мордой скорпиона и кучей лапок, и я сумел удрать оттуда. Однако есть у меня ощущение, что я столкнусь с этим существом снова.

— Даю подсказку — держись подальше от Нижнего Города. — ответил Минато. — И тогда не столкнёшься.

Я хмуро посмотрел на вожака восстания, и он решил развернуть мысль.

— Я ничего о подобных существах не слышал. Но мы подумаем над этим. Почему ты не рассказал о нём безликим?

— Я рассказал. Догадаешься, что мне ответили?

Он, кажется, удивился.

— Они фиксируют любые аномалии. Впрочем… — отвернулся задумавшись. — Ты одержимый?

Киваю:

— Ну… Да, — что за вопрос, он же это отлично знает.

— И твоё родители были безликими?

— Всё верно.

— Хм… — задумчиво протянул мужчина, но отрицательно качнул головой. — Нет, быть не может. Сочли галлюцинациями. Наверняка зафиксировали в протоколах, но убрали и забыли. Безликие сейчас… Переживают упадок, так скажем.

Я наклонился вперёд, заглядывая ему в глаза.

— А не мог бы ты поделиться со мной какими-то секретами развития безликих? Не хочу, вновь оказавшись в Нижнем Городе, материть себя за то, что мог подготовиться и не подготовился.

Он отрицательно покачал головой:

— Программы подготовки всегда индивидуальны. У каждого, кто спускается туда, есть своя роль, и он этой роли следует. Ничего универсального нет. По большей части подготовка идёт в самих родах. Твой, к слову, тоже занимается подготовкой безликих.

— Понятно, — я вздохнул. Жаль.

Минато прищурился.

— А зачем тебе? Ты и так получаешь неплохое образование.

— Честно? Задолбало. Я, несмотря на все старания, постоянно не успеваю. Постоянно оказываюсь недостаточно силен. Вон, — поднял трость. — Прогулялся по Нижнему Городу.

— Оттуда обычно не возвращаются, так что тебе очень повезло, — отметил Минато.

— Может, и так, но именно, что повезло. А удача имеет свойство заканчиваться. Считай это обострённой интуицией. Но сейчас я ищу любые способы ускорить своё развитие. Прямо нутром чую, что ждёт меня какая-то эпическая неприятность.

Мой собеседник кивнул.

— Понимаю. Однажды такое предчувствие спасло мне жизнь. — он замолчал, будто задумавшись, а затем всё же сказал: — У меня есть кое-что.

Я обратился во внимание. Как удачно, что подобрал правильные слова, чтобы вызвать отклик в душе безликого.

— Есть одна методика, которой пользуются… Искатели. Неважно, кто это, главное, она требует двух вещей. Ты должен восстанавливать запас сил за ночь, и не боятся боли. Потому что боли будет много.

Киваю:

— С запасом силы проблемы нет. А что до боли, — я показал забинтованные руки. — Я умею терпеть боль.

Он кивнул и, ещё пару секунд стоял, будто сомневался. Или развеивал последние сомнения.

— Я передам тебе бумаги с методикой. Они не должны попасть в третьи руки, так что уничтожишь сразу, как выучишь.

Я серьёзно кивнул:

— Сделаю.

Ещё один кирпичик, ещё одна ступенька. Ещё не знаю, как разовьются события дальше, но теперь у меня появляется надежда, что в следующую нашу встречу синий будет неприятно удивлён.