Кровь мусорщиков

— Остров Квинс, уходите! — прокричала она.

Призрак выхватил у нее мегафон.

— Бруклин, уходите!

В свою очередь, Лед и Блок крикнули в мегафон. Лед просто отдал холодное распоряжение, а Блок добавил ругательство. Люди на земле наконец развернулись и помчались через мост Единства. Я вновь посмотрела на дроны. Сейчас они были гораздо ближе.

— Тэд и Раэни, зайдите в монумент и спрячьтесь на первом этаже, — рявкнул Доннел. — Всем остальным настроиться на бой, но будьте готовы по моей команде уйти внутрь. Зайдя в памятник, мы присоединимся к Тэду и Раэни в первой комнате.

Он помолчал.

— Беспилотники воспользуются теплом наших тел, чтобы выследить нас. Надо полагать, они проникнут в комнату через дверь и окна. Лучший метод борьбы с ними — набросить куртку на каждый дрон, как только он окажется в комнате. Это должно ослепить механизм прицеливания и сбить их на пол, чтобы вы могли ударить по центральной сфере и разбить ее.

Все четыре главы подразделений приготовили луки и стрелы. Тэд просто стоял на месте, глядя на объекты в небе и бормоча себе под нос. Я схватила его за руку, потянула к дверному проему и втолкнула внутрь.

— Иди в первую комнату, спрячься в углу и пригни голову, пока пробиваешься в систему защиты и останавливаешь эти дроны, — яростно велела я ему.

— Раэни, ты должна последовать приказу Доннела и тоже укрыться, — сказал Призрак. — Ты еще новичок в стрельбе из лука и не сможешь нам помочь.

— Я глава подразделения, а главы подразделений не бегут от схватки, — ответила Раэни.

— Остаться и бороться — твое право, — продолжил Призрак. — Но я прошу тебя принять более сложное решение, отдать нам стрелы, зайти в памятник и приготовиться прикрывать наш отход. Мы не можем восполнить здесь запас стрел, значит, каждая будет на счету.

Раэни застонала, вручила ему колчан и вошла в монумент. Призрак предложил ее оружие Льду и Блоку.

— Придержи дополнительные стрелы, Призрак, — сказал Лед. — Ты наш лучший лучник.

— Я более меткий, — поправил Призрак, — но вы оба стреляете с большей силой. Мы разделим стрелы.

Я вернулась к ограждению и встала рядом с Доннелом. Когда беспилотники вошли в поле слежения моего оружия, появился его дисплей с массой белых точек, а в моей голове послышался голос:

— Восемьдесят аппаратов поиска и убийства. Класс три. Оборудованы лазерным лучом.

Сейчас я четко видела беспилотники. Эти жутковатые аппараты состояли из сферы и множества металлических стержней и каким-то невозможным образом парили в небе.

— Хаосовы слезы, — сказал Доннел. — Эти дроны оборудованы лазерными лучами.

— Какова дальность действия лазеров, в сравнении с нашими ружьями и луками? — тут же спросил Призрак.

— Лучи мощнее, чем энергия импульсов наших ружей, — ответил Доннел, — но это оружие действенно на коротких расстояниях, а наносимый им ущерб зависит от удаленности от цели. Беспилотники начнут стрелять, как только окажутся на расстоянии полета стрелы, и вызовут серьезные ожоги, но вблизи они более смертоносны.

Он опустился на колени за высокой частью ограждения.

— Мы с Блейз откроем стрельбу, как только они войдут в радиус поражения. Мы будем целиться в ближайший аппарат, но стрелять по очереди. Нельзя растрачивать энергию оружия, сбивая вдвоем одну цель.

Доннел заглянул за край высокого отрезка ограждения и поднял руку, готовясь стрелять через щель. Я заняла позицию за следующим возвышением, а Лед, Призрак и Блок распределились вдоль парапета по другую сторону от меня.

— Команда оружию: пометить приближающиеся дроны как враждебные, — пробормотала я, и облако белых точек на моем дисплее слежения покраснело.

— Тебе следует отдавать приказы оружию мысленно, а не вслух, — заметил Доннел.

— Об этом я подумаю в другой раз, — мрачно откликнулась я. — Лучники смогут выпускать стрелы через такие узкие щели?

Послышался смех Призрака.

— Конечно. Ограждение построено наподобие стен средневековых замков. Эти щели — бойницы, созданные специально, чтобы лучники стреляли во врагов.

— Оставь уроки истории на потом, Призрак, — попросил Доннел. — Блейз, я стреляю первым. Как только услышишь звук, выбирай цель и сбивай. Чтобы уничтожить дрон, ты должна поразить его центральную сферу.

Через секунду первая красная точка замигала. Доннел выстрелил, дрон рухнул на землю, и его маячок исчез, начал мерцать следующий. Я прицелилась и сбила второй беспилотник, а Доннел — третий. Когда я ударила по четвертому, он привел меня в замешательство, продолжая двигаться, и Доннелу тоже пришлось в него стрелять.

— Крепкие, — рявкнул отец. — Некоторые из них нельзя сбить одним выстрелом. Блейз, продолжай чередовать удары с моими. Лучники, вы не сможете повредить эти штуки стрелами, так что уйдите внутрь монумента.

— Нельзя недооценивать хорошего лучника, — ответил Призрак. — По моему приказу мы должны втроем стрелять по ближайшему беспилотнику, чтобы увеличить шансы попадания.

Я полностью сосредоточилась на слежении за дисплеем оружия и пальбе по целям, но Доннел без усилий продолжал говорить и стрелять одновременно.

— Призрак, попробуем твою тактику. Начинай отдавать приказы лучникам, когда беспилотники окажутся на расстоянии полета стрелы. В этот момент мы с Блейз займемся вторым аппаратом.

Я сделала еще один выстрел, а затем услышала вопль Призрака:

— Стрела долетит. Лучникам стрелять по моему приказу.

— Приказ оружию: автоматическое выцеливание второго ближайшего врага, — затараторила я.

— Стрелять! — проорал Призрак, и к звукам пальбы нашего оружия присоединился свист стрел.

— Тактика нескольких стрел работает, — заметил Доннел. — Я впечатлен.

— Стрелять! — вновь приказал Призрак.

Первые несколько дронов летели взразбивку, поэтому мы сбили их достаточно быстро, не подпуская к себе, но сейчас к нам приближалась основная масса аппаратов и начинала вести огонь лазерными лучами.

Я услышала от Призрака судорожный вздох боли и поняла, что он ранен, но командир бруклинцев продолжил спокойно отдавать приказы. Я выстрелила в свою очередь и задумалась, можно ли приказать оружию пересчитать вражеские цели.

И поразилась, когда в ответ на мою мысль оно проговорило:

— Осталось тридцать девять вражеских целей.

Я сделала еще выстрел и поразила свою мишень, но лазерный луч другого дрона обжег мое плечо, пока я ныряла за ограждение. Я не смогла сдержать крик.

— Блейз, ты ранена? — спросил Доннел.

— Просто легкий ожог. Я слишком медленно уклонялась.

— Учись уклоняться быстрее, — жестко сказал отец и снова выстрелил.

Я постаралась не обращать внимание на боль в плече и, в свою очередь, ударила по нападавшим. Мое оружие продолжало подсчитывать враждебные цели. Число дронов уменьшилось до тридцати, потом до пятнадцати. Я начала думать, что мы сможем сбить их все, но когда количество опустилось до двенадцати, Призрак предупредил:

— У нас заканчиваются стрелы. Мы можем снять еще два.

Секундой позже я услышала голос своего оружия:

— Внимание, уровень энергии приближается к критическому.

Глава 34

— Лучники, используйте последние стрелы и убирайтесь внутрь памятника, — велел Доннел. — Блейз, мы прибережем остаток энергии ружей, чтобы прикрыть их отход, а затем последуем за ними.

Я укрылась за ограждением как раз в тот момент, когда в него ударил лазерный луч, расплавляя камень и посылая мне в лицо горячие брызги. Я стерла кровь со щеки, пока лучники выпускали последние стрелы. Затем послышался быстрый топот — это главы подразделений подчинились приказу Доннела и вошли в здание.

Отец сбил один дрон из своего оружия, в другой выстрелила я.

— Предупреждение: уровень энергии приближается к критическому, — проговорило мое оружие.

— Уровень энергия оружия? — спросил Доннел.

— Приближается к критическому, — ответила я.

Мы сделали еще по одному выстрелу. Мое оружие сообщило, что осталось шесть враждебных целей, затем добавило зловещие слова:

— Последнее предупреждение. Уровень энергии граничит с критическим. Рекомендуется крайняя осторожность.

— Уровень энергии оружия? — повторил вопрос Доннел.

— Граничит с критическим.

— Сейчас ты можешь сделать еще один выстрел, но после этого сворачивайся, — сказал Доннел. — Просто беги к остальным. Я тоже выстрелю, а затем пойду за тобой.

Я пальнула в ближайший дрон. Он рухнул на землю, а я с трудом встала на ноги и побежала в монумент.

— Сейчас уровень энергии критически опасен, — предостерегло оружие.

Я ощущала холод и одышку, а от приступа головокружения закачалась на лестнице. Я уже испытывала эти симптомы, когда впервые положила оружие на руку, и знала: они означают, что ружье разрядилось и вытягивает энергию тепла моего тела.

Топоча по лестнице, я услышала выстрел Доннела, и количество красных точек на моем дисплее снизилось с пяти до четырех. Дойдя до первого дверного проема, я инстинктивно посмотрела через плечо, чтобы проверить, идет ли Доннел, и увидела, как он появился на верхней лестничной площадке. Отец помчался вниз, но за ним маячили угрожающие очертания беспилотника. Его огни мигали яростным алым, означавшим, что аппарат собирается стрелять.

Я развернулась, подняла правую руку и крикнула:

— Пригнись!

Доннел бросился в сторону. Красный луч дрона не попал в него, прорезав длинную царапину в каменной стене лестницы. Доннел покатился ко мне по ступеням, и я увидела, что лазер вновь повернулся к цели.

— Не поднимайся! — проорала я.

Затем выстрелила в дрон, и он разбился о каменные ступеньки рядом Доннелом. Теперь я не просто мерзла, а будто погружалась в ледяную воду, и дисплей слежения оружия пропал.

Я думала с трудом, но было очевидно: что-то ужасно неправильно. Дисплей слежения не должен отключаться, когда три беспилотника еще охотятся на нас. Я опустила глаза к оружию и увидела, что перепутанные части основной секции безжизненно обвисли, а скобы совершенно перестали мигать.

Теперь к нам спускался другой дрон. Доннел с трудом поднялся на ноги, подхватил меня, протащил в комнату через дверной проем и запихнул в угол.

Я покачнулась, прислонилась к стене, чтобы удержаться, и оглядела помещение. Стоящий у дверного проема Лед стягивал с себя куртку. Призрак, Блок и Раэни расположились возле двух окон. Я слышала бормотание Тэда, но не видела его и не понимала слов.

Раэни указала в моем направлении.

— Мальчишка-иномирец бесполезен. У него серьезный приступ паники.

Я наконец поняла, что Тэд сидит на полу в углу рядом со мной, зажав руками уши.

Доннел проигнорировал замечание Раэни.

— Осталось три беспилотника. Они могут пробиться через каменные стены, но возможно, выберут более легкий путь и проникнут сюда через дверь и окна.

Доннел снял куртку и подошел ко Льду, оба заняли места по бокам от входа. Я вспомнила, что нам следовало набросить куртки на влетающие беспилотники. В этой комнате был открытый дверной проем и два окна. В окнах еще стояли стекла, но вряд ли они могли преградить дорогу дронам с лазерами.

Доннел и Лед охраняли дверь, значит, мне следовало помочь Призраку, Блоку и Раэни с защитой окон. Я попыталась снять куртку, но пальцы так онемели от холода, что я смогла лишь нащупать пуговицы.

Меня вновь накрыло головокружение. Комната как будто завертелась, и мои ноги подломились. Я бы упала, но Лед протянул руку, подхватил меня и усадил на пол рядом с Тэдом.

— Ты ранена, Блейз? — спросил Лед.

Я попыталась ему ответить, но застывшие губы не двигались. Теперь я могла расслышать, что говорил Тэд.

— Изверг не может отменить мои приказы. Не может. Это совершенно невозможно, но происходит. Я должен найти способ, чтобы…

— Ты ранена, Блейз? — повторил Лед.

Доннел повернулся к нему и яростно проговорил:

— Блейз не ранена. Она умирает. Оружие агентов не предназначено для долгих битв. К тому времени, когда мы покинули балкон, энергия наших ружей упала до критически опасного уровня, поэтому я приказал Блейз больше не стрелять. Впервые дав ей оружие, я предупредил, что стрельба в такой ситуации будет угрожать жизни. Дурочка все равно не повиновалась мне и сделала совершенно ненужный выстрел в один из дронов на лестнице, поэтому теперь оружие убивает ее.

Этот выстрел был нужен. Он спас Доннелу жизнь. Я подумала выругаться, но все еще не могла говорить. Никогда прежде я не чувствовала такого холода.

— О чем ты? — требовательно спросил Лед. — Почему оружие Блейз убивает ее?

— Оружие агента обычно перезаряжается, беря энергию от ближайших батарей и используя избыточное тепло тела своего владельца, — жестко объяснял Доннел. — Мы находимся внутри, возможно, единственного здания на Манхэттене, где нет батарей, поэтому оружию Блейз пришлось взять всю энергию для последнего выстрела из тела. Это резко понизило ее температуру, а оружие продолжает выкачивать тепло для своих простейших оперативных нужд, поэтому она умирает от холода.

— Ты говоришь, что мы должны согреть Блейз, — заключил Лед. — В этом здании нет обогревателей, значит, надо развести костер.

— Здесь нет ничего горючего, — с горечью ответил Доннел. — Но даже если бы мы развели костер размером с кухонный очаг альянса, его бы не хватило для спасения Блейз без энергии батарей.

Раэни многозначительно кашлянула.

— За этим окном беспилотник.

— Их там два, — поправил Призрак. — По одному у каждого окна.

— Еще один прячется за дверью, — прибавил Доннел. — Они оценивают ситуацию, прежде чем напасть.

Лед все еще смотрел на меня.

— Блейз — дочь моей кузины и моя единственная живая кровная родственница на этой планете. Есть ли какой-то способ заставить оружие брать энергию из моего тела, а не из ее?

— Хаосовы слезы, Лед! — заорал Доннел. — Если бы я мог заставить оружие Блейз заряжаться от кого-то другого, то уже давно установил его на подзарядку от меня. Это невозможно. Оружие связано с телом Блейз. И может брать энергию только оттуда.

Я подумала, что умираю. Это объясняло, почему я не могла ни говорить, ни двигаться. Мне следовало бояться или сердиться, что моя жизнь утекает, но и тело, и мозг слишком онемели от холода для каких-либо чувств.

— Должно же быть что-то, способное помочь Блейз, — сказал Лед. — Если в этом оружии нет механизма безопасности, останавливающего вытягивание такого большого количеста тепла из ее тела, то мы должны найти способ отключить его.

— Мы не можем отключить оружие, — возразил Доннел. — Оно связано с мозгом Блейз, поэтому, если его вырубить, она умрет. Именно поэтому оружие лишено механизма блокировки. Оно должно брать необходимую основную оперативную энергию из ее тела, или она все равно погибнет.

Доннел в отчаянии застонал.

— Я ничем не могу помочь Блейз. Я хочу сидеть на полу, баюкать ее в своих руках и выплакивать свою скорбь, но должен продолжать бороться, иначе мы все умрем.

Тэд поднял голову и закричал:

— В дронах есть энергетические блоки! Разбейте лазерное оружие дрона и достаточное количество проводов, чтобы его отключить, но оставьте центральную сферу с мигающими лампами.

Доннел повернулся к нему.

— Тэд прав. Если захватим дрон, возможно, оружие Блейз сумеет взять необходимую энергию из его блока, а не из ее тела. Лед, мы с тобой берем дрон, летящий к дверям. Призрак, Блок и Раэни займутся теми, что появятся в окнах.

— Дверь и окна, — пробормотал Тэд. — Вот ответ. Я должен перегрузить систему безопасности множеством одновременных команд. Сотнями команд. Изверг не сможет отменить их все.

— Приближаются! — заорал Призрак.

Я увидела, как стекла в обоих окнах засветились и растаяли. Все три беспилотника влетели в комнату одновременно.

Доннел со Льдом набросили куртки на аппарат, проникший через дверь, и сбили его на пол. При падении он успел выпустить один луч, но затем Лед наступил на лазер и разбил его в мелкие кусочки.

Возле окон Призрак накинул куртку на один из дронов и придавил его к полу так быстро, что тому не хватило времени на выстрел, прежде чем бруклинец и Раэни начали его топтать. Другой дрон повернул лазер к Раэни, но Блок накрыл его своей курткой и телом. Когда они свалились на пол, я увидела, как лазерный луч ударил вверх, в потолок, проделав дыру в Блоке.

Раэни издала что-то среднее между всхлипом и криком, повернулась и начала бить по беспилотнику. Блок перекатился на бок, подхватил свою левую руку правой, с трудом встал на ноги и присоединился к главе Квинса.

— Я думала, ты мертв, — сказала Раэни.

— Дрон лишь задел мое левое плечо. — Блок продолжал пинать аппарат. — Я доберусь до каждого его проводка.

Раэни коснулась небольшой дырочки в плече Блока, откуда сочилась кровь, затем отдернула руку и со странным растерянным выражением уставилась на красное пятно на пальцах.

— Мой дрон готов, — спокойно сообщил Призрак. — Сбитый Блоком и Раэни также выглядит мертвым. Доннел, тебе удалось захватить дрон с лестницы?

— Да. — Отец стоял на четвереньках, исследуя беспилотник. — Мы разбили лазер и несколько проводов, как сказал Тэд, но мигающие на центральной сфере огни показывают, что энергетический блок еще действует.

— Насколько близко к Блейз должна быть эта штука, чтобы все сработало? — спросил Лед.

— Не знаю. — Доннел поднял обломки дрона и понес ко мне. — Я понятия не имею, сработает ли она вообще. Я прежде не бывал в такой ситуации.

Он положил беспилотник на пол рядом со мной. Я видела, что огни центральной сферы мерцают ярко-красным цветом — аппарат все еще пытался выстрелить из сломанного лазера, а один из проводов дважды мотнулся туда и обратно, прежде чем снова затихнуть.

— Пока энергоподача в Нью-Йорке оставалась выключена, Дом парламента пользовался ограниченным количеством солнечной энергии, — продолжал Доннел. — Но Мачико добился, чтобы батарея в моей квартире получала хотя минимально возможный заряд. Я обнаружил, что если во время охоты использовал, в основном, лук и стрелял из своего ружья шесть раз, оно могло полностью перезарядиться за ночь.

Он опустился возле меня на колени и тревожно изучил обвисшие темные скобы моего оружия.

— Хаосовы слезы, я вообще не вижу улучшения.

— Есть! — триумфально прокричал Тэд. — Я наконец установил точку отсчета в системе безопасности и могу начать захват секций. Слишком поздно, чтобы помочь в бою, но…

Он встал на колени рядом с Доннелом.

— Давай попробуем установить настоящий физический контакт между Блейз и дроном.

Тэд мягко поднял мою правую руку и положил ее на центральную сферу беспилотника. Я ощущала, будто касаюсь разогретого на солнце тела гигантского жука. Сейчас огни аппарата мигали быстрее. Я знала, что это лишь машина и она не может испытывать эмоции, но чувствовала ее ненависть.

Огни моего оружия тоже замигали быстрее, и у меня возникло жуткое чувство, что ружье говорит с беспилотником или, возможно, спорит. Как бы то ни было, моя правая рука становилась все теплее и теплее.

— Эта сфера горячая. — Лишь произнеся эти слова, я поняла, что снова могу разговаривать. И теплела не только моя правая рука. Жар охватывал все тело.

— Значит, ты снова с нами, Блейз. — Доннел вгляделся в мои глаза. — Раньше я сомневался, в сознании ли ты.

— Я оставалась в сознании все время. По крайней мере, я так думаю. — Я нахмурилась. — Сфера становится даже горячей.

Лед прикоснулся к верхушке шара.

— Мне он кажется довольно холодным.

— Это твое оружие разогревается, а не сфера, Блейз. — Доннел немного отодвинулся, но по-прежнему не отводил глаз от моего лица. — Моя рука с оружием тоже ощущает тепло. — Думаю, наши ружья находятся в каком-то режиме аварийной зарядки, который…

Он оборвал фразу и начал новую:

— Да, мое оружие сейчас подзарядилось до уровня чуть выше критического. Похоже, моя правая рука возвращается к нормальной температуре, поэтому я думаю, что оружие вернулось в нормальный режим зарядки.

Сейчас все собрались вокруг и наблюдали за нами.

— Почему оружие должно вернуться в нормальный режим, если оно едва преодолело критический уровень энергии?

— Потому что аварийная скорость поглощения тепла опасна, — ответил Тэд. Он коснулся тыльной стороны моей правой ладони, затем лба. — Блейз из мертвенно холодной стала обжигающе горячей.

— Нам отодвинуть от нее дрон? — спросил Лед.

— Нет, — сказал Доннел. — Мы должны позволить оружию подняться выше критического заряда, иначе оно снова начнет тянуть энергию из тепла ее тела. Как ты себя чувствуешь, Блейз?

— Так, словно подхватила зимнюю простуду.

— Скажи нам, как только твое оружие зарядится выше критического уровня, — попросил Доннел.

— Как только ваши ружья преодолеют критический порог зарядки, вы оба сможете из них стрелять, если у нас начнутся проблемы? — спросил Призрак.

— Нет, — отозвался Доннел. — Зарядка оружия выше этого порога означает лишь то, что оно перестанет вытягивать тепло наших тел с угрожающей скоростью. Когда оно вернется к стандартному методу восполнения энергии, нам придется понянчиться с этим дроном еще пару часов, прежде чем мы сможем выстрелить хоть раз, а здесь задерживаться не стоит. Как только оружие Блейз наберет заряд выше критического, мы сможем начать спуск, даже если нам придется ее нести.

Раэни отошла в угол комнаты, взяла свою сумку и открыла ее.

— Пока мы ждем восстановления Блейз, надо позаботиться о других наших раненых. Блоку нужно наложить повязку на плечо. У кого-нибудь еще есть раны?

— Если у тебя найдется лишний бинт, я могу взять его для своей руки, — сказал Призрак.

— В моей сумке есть еще много бинтов, если нужно, — заметила я.

Раэни бросила один плотно скрученный бинт Блоку, а другой — Призраку.

— Надо перевязать еще ногу Льда, — напомнил Призрак. — По крайней мере, на его одежде видна небольшая дырка выше лодыжки, и я полагаю, это означает, что такая же есть и в его теле. Очевидно, захваченный нами андроид выстрелил в него, когда Лед его пинал.

Лед мрачно посмотрел на напарника.

— Это лишь маленькая ранка в мясе. Лазер едва задел меня.

Раэни бросила ему бинт.

— Перевяжи ее. Возможно, нам придется нести Блейз всю дорогу по ступенькам. Мы не хотим нести еще и тебя.

Она повернулась к Доннелу.

— У тебя есть раны?

Тот рассмеялся.

— Заработал несколько синяков, когда катился вниз по лестнице.

Последовала пауза — Раэни помогала остальным с перевязками.

— Блейз, а тебя разве не задело лазером, когда мы стреляли с балкона? — спросил Доннел.

Я чувствовала, что люди уже потратили на меня более чем достаточно сил.

— Дрон стрелял в меня с дальнего расстояния, поэтому я получила только небольшой ожог плеча. Не думаю, что бинт здесь поможет.

Раэни кивнула.

— Эти бинты — лишь временная мера. Когда мы благополучно вернемся в Дом парламента, Надира как следует обработает все раны.

Доннел и все главы подразделений встали и вновь натянули верхнюю одежду.

— Это была моя лучшая куртка, — посетовал Блок. — Теперь в ней полно дыр.

Я услышала в голове голос оружия:

— Уровень энергии выше критического. По-прежнему необходима исключительная осторожность.

— Мое оружие только что преодолело критический уровень заряда, — сказала я. — Жар, кажется, уменьшается, и это должно означать, что оно вернулось к стандартному режиму подзарядки.

— Хорошо, — быстро проговорил Доннел. — Я помогу тебе вернуться на балкон. Хочу проверить, что в Цитадели все спокойно, прежде чем мы начнем спуск по лестнице.

— А что с захваченным дроном? — спросил Призрак. — Мы берем его с собой?

Доннел взял меня за руку и подняла на ноги.

— Я не в восторге от идеи нести его в своем рюкзаке.

Тэд встал.

— Слишком опасно забирать с собой серьезно поврежденный беспилотник. Его батарея может взорваться.

— Тогда нам явно лучше оставить его здесь. — Доннел взял меня под руку и поддерживал на всем коротком лестничном пролете до балкона.

— Цитадель выглядит, как обычно, скучно, — оживленно заметил Блок.

Едва он проговорил эти слова, как что-то появилось над крышей Цитадели.

— Взлетают еще беспилотники? — резко спросил Доннел.

— Да. — Призрак деловито пересчитывал: — Сорок. Восемьдесят. Сто двадцать. Хаосовы слезы, на этот раз я насчитал сто шесть десят беспилотников.

Раэни застонала.

— У нас не осталось стрел. Оружию Доннела и Блейз не хватает энергии. Нам не справиться еще со ста шестьюдесятью дронами, бросаясь в них куртками.

Доннел закрыл глаза и уронил голову.

— Тогда все. Должно быть, система безопасности предупредила Изверга, что мы уничтожили первую волну беспилотников, и он поднял вторую, еще крупнее. Нам конец.

Я смотрела на массу приближающихся к нам дронов. Я хотела сказать, как это несправедливо, но не стоило тратить последние в жизни слова на бессмысленное нытье.

Доннел вновь открыл глаза.

— В прошлом у нас были конфликты, но мы только что доказали, что, работая вместе, составляем невероятную команду. Мой прежний заместитель, Касим, входил в элиту армейских вооруженных агентов безопасности, прежде чем примкнул с Сопротивлению Земли. Пару раз казалось, что мы близки к смерти. Тогда Касим использовал одну фразу, и я думаю, пришло время мне ее проговорить.

Доннел помедлил и официальным тоном произнес:

— Для меня было честью служить с вами.

— Действительно. — Лед без всякого выражения рассматривал приближающуюся массу дронов.

— Да, — напряженным тоном прибавила Раэни. — Я лишь надеюсь, что остальная часть альянса выберется из Нью-Йорка.

— Полагаю, это лестно, — сказал Блок. — Против нас, всего шестерых, послано сто шестьдесят дронов.

— Семерых нас, — поправил Тэд. — Доннел, могу я еще раз уточнить, оставил ли ты внизу захваченный аппарат?

Доннел повернулся и мрачно взглянул на иномирца.

— Да, оставил.

— Тогда нет проблем, — заявил Тэд.

Раэни неверяще посмотрела на него.

— Не понимаю, как ты можешь говорить, что нет…

Следующие ее слова потонули в грохоте многочисленных взрывов. Приближающиеся беспилотники разваливались на куски, их фрагменты дождем сыпались на просторную открытую территорию площади Уоллама-Крейна.

Глава 35

— Что сейчас произошло? — растерянно спросил Блок. — Я мог бы поверить, что у нескольких дронов с возрастом возникли повреждения, но как могли одновременно взорваться все сто шестьдесят?

— Они не взорвались, — возразил Призрак. — Их взорвал мальчишка-иномирец. Из слов, которыми обменивались во время боя Доннел с Тэдом, очевидно, что мы пришли сюда не для того, чтобы помочь Мачико взять под контроль систему защиты Цитадели, а для того, чтобы это сделал Тэд. Я думал подождать с вопросами до возвращения в Дом парламента, но сейчас мы должны узнать, не грозят ли нам новые атаки Изверга.

— Тэд, мы достигли точки, в которой должны рассказать о тебе главам подразделений, — сказал Доннел. — Мы врали, когда ты включил все электричество в Нью-Йорке, и сохранили в секрете твои магические трюки в метро, но существуют границы того, что мы можем прикрыть. Сто шестьдесят дронов, взрывающихся одновременно, выходят далеко за эти границы. Согласен?

— Да. — Голос Тэда звучал отстраненно. — Скажи им, что хочешь, но сейчас, пожалуйста, дай мне сконцентрироваться. Я проник в систему безопасности Цитадели, но еще должен найти дорогу через различные секции охраны, по одной отбирая их у Изверга. Сейчас я получил контроль над системой управления дронами и отдал им приказ самоуничтожиться, чтобы разрушить весь арсенал, но возможно, Изверг еще способен выпустить другое оружие.

— Используй все необходимое тебе время, — поспешно отозвался Призрак.

Тэд сел на пол, закрыл глаза, зажал уши руками и начал бормотать что-то себе под нос, как раньше в комнате. Лидеры подразделений с минуту смотрели на него, затем выжидательно взглянули на Доннела.

— Я бы хотел начать объяснения, выделив несколько моментов, — сказал тот. — Тэд влюблен в Блейз, поэтому сделает все возможное, чтобы ей помочь. Это означает, что он пойдет на все и для альянса. Тэд на нашей стороне, и как вы только что видели, для нас это может означать разницу между жизнью и смертью.

Доннел повернулся ко Льду.

— Лед, я знаю, что для тебя секс и романтика — темный лес, поэтому надеюсь, что ты положишься на мое слово в этом вопросе.

— Сам я не испытываю сексуального или романтического влечения, — ответил Лед. — Но полностью осознаю, что они могут оказывать значительное влияние на людей. Я полагаю, эти эмоции похожи на те, которыми я реагирую на узы дружбы, преданности и отношения кровного родства.

— Лед определенно испытывает сильные чувства из-за родства с Блейз, — сказал Призрак. — Он был готов отдать жизнь, чтобы ее спасти.

Лед проигнорировал эти слова.

— Доннел, я видел силу происходившего между тобой и моей кузиной Кейрой. Ты говоришь нам, что Тэд чувствует то же самое к Блейз?

— Сперва я сомневался в силе его любви, — отозвался Доннел. — Полагаю, я бы не согласился, что какие-то другие отношения сравнились бы со взрывной мощью связи между Кейрой и мной. Но постепенно мое мнение менялось. Сейчас я верю, что Тэд горячо предан своим отношениям с Блейз, а медленное горение может обеспечить более продолжительную связь, чем удар молнии.

Он помолчал, чтобы подчеркнуть сказанное.

— Тэд только что спас жизнь нам всем. Он может оказать грандиозную помощь альянсу. Крайне важно сохранить его безопасность. Я прошу вас всех принять эти три факта и дать слово, что вы не причините ему вреда.

— Даю слово, — сказал Призрак. — Я всегда хорошо расположен к людям, спасающим мне жизнь.

— И я даю слово, — присоединился Лед.

— И я, — согласилась Раэни.

Блок завороженно уставился на Тэда.

— И я даю слово, Доннел, к тому же, ты меня глубоко заинтриговал. Переходи к объяснениям.

— Призрак прав, и мы пришли сюда, чтобы помочь Тэду отобрать у Изверга контроль над системой безопасности Цитадели, — заговорил Доннел. — Тэд имплантирован. Его разум напрямую связан с земной сетью данных. Мы успешно установили связь, необходимую Тэду, поэтому он смог войти в систему безопасности, но добиться над ней контроля, очевидно, оказалось гораздо сложнее, чем ожидалось.

Призрак моргнул.

— Я слышал о древней технологии имплантации, но думал, что все старые приборы прекратили работать десятилетия назад. Трое наших иномирцев прибыли с Адониса, старейшего из колонизированных миров. Там снова начали имплантировать людей? Два других иномирца также обладают имплантами?

— Нет, Тэд — совершенно исключительный случай, — ответил Доннел. — Он происходит из чрезвычайно влиятельной семьи. Я вновь подчеркиваю, что его безопасность жизненно важна для альянса.

Раэни кивнула.

— Я удивлялась, почему ты проявлял такую уверенность, что мы сможем обменять иномирцев на безопасный проход вдоль гражданских поселений у Ограды. Теперь все обрело смысл. Эти трое — не обычная поисковая группа, присланная забрать артефакты из нью-йоркского музея. Тэд может воспользоваться своим влиянием, чтобы помочь нам спокойно миновать ограду.

— Тэд может помочь нам и иначе, — заметил Доннел. — Например…

Его прервала нечто, взмывшее вверх с крыши Цитадели. За первым объектом последовали несколько других, послышались оглушительные удары грома, и в небе появилось густое облако дыма.

Тэд с облегчением вздохнул и поднялся на ноги.

— Я беспокоился, что это может быть ядерное оружие, но в итоге там оказались лишь стандартные тактические ракеты короткой дальности.

Доннел на мгновение спрятал лицо в ладонях, потом напряженным тоном проговорил:

— Для меня глубокое облегчение услышать, что это не ядерное оружие. Изверг способен выстрелить в нас чем-нибудь еще?

— Нет. Эти ракеты были его последним наступательным оружием. Теперь я получил контроль над всеми средствами обороны Цитадели и отрезал от них Изверга. Я все еще не понимаю, как он мог так долго перебарывать мою власть.

— Важно не то, как он столько времени тебе сопротивлялся, а то, что сейчас ты контролируешь систему, — сказал Доннел. — Я бы хотел узнать, почему ты предупредил меня обо всех деталях, в том числе комнатах-ловушках в самой Цитадели, но не упомянул, что средства защиты включают кучу беспилотников и ракет?

— Потому что беспилотников и ракет там не должно было быть, — ответил Тэд. — Когда семья Уолламов-Крейнов перебиралась на Адонис, они передали все наступательное оружие правительству объединенной Земли. Полагаю, одну из пусковых площадок на крыше пропустили в сумятице переезда.

— Одну из пусковых площадок? — повторила я. — То есть изначально в Цитадели находилось еще больше беспилотников и ракет?

Тэд кивнул.

— Гораздо больше беспилотников и ракет на крыше, а в бункере под площадью Уоллама-Крейна — ядерные ракеты.

Доннел пробежался пальцами по волосам.

— Я думал, Таддеус Кармихаэль Уоллам-Крейн прославился уничтожением древнего оружия и объединением Земли в мире и процветании.

— Таддеус Уоллам-Крейн верил в уничтожение чужого оружия, но приберег немного для себя, — ответил Тэд. — Он не хотел, чтобы какой-то враг атаковал его резиденцию на крыше с воздуха.

Блок нахмурился.

— Тэд, пойми, пожалуйста, я не жалуюсь на уничтожение тех дронов и ракет. Я просто удивлен, что ты смог взять под контроль систему безопасности Цитадели. Даже если ты имплантирован, случайный человек не сумел бы просто связаться с системой безопасности и захватить ее.

— Единственный возможный ответ в том, что Тэд — не случайный человек, — отозвался Призрак. — Он смог овладеть системой безопасности Цитадели, потому что здание принадлежало его семье. Его зовут Тэд, и это краткий вариант Таддеуса Уоллама-Крейна.

Глава 36

— Да, я Таддеус Уоллам-Крейн Восьмой, — подтвердил Тэд.

Я в беспокойстве изучила лица четырех глав подразделений. Несколько недель назад Тэд признался Доннелу, что он — Таддеус Уоллам-Крейн Восьмой. Доннел отреагировал взрывом пугающего смеха, а затем потащил Тэда на крышу Дома парламента Америки. Я стояла там с офицерами отца, наблюдая, как он кричал об истории земного Сопротивления и семьи Уолламов-Крейнов и угрожал сбросить Тэда с крыши.

В итоге Доннел ушел в свою комнату и напился, но вызвал у Жюльена желание осуществить угрозу. Я предпочла сделать шаг вперед и спасти Тэда — решение, подтолкнувшее меня сперва к званию офицера, а потом и к должности заместителя главы альянса.

Сейчас казалось, что та сцена повторяется. На этот раз мы стояли не на крыше Дома парламента Америки, а даже выше, на балконе памятника Уоллама-Крейна. На этот раз жизнь Тэда зависела не от реакции офицеров Доннела, а от решения четырех лидеров подразделений. Слов может оказаться недостаточно для спасения, и нам с Доннелом придется защищать иномирца в бою.

Доннел, действительно, подчеркивал, как много может сделать для альянса Тэд, и все главы подразделений дали слово не вредить ему. Если они остановятся и подумают логически, то не станут нападать на Тэда.

Проблема в том, что эмоции могут пересилить логику, а имя Таддеуса Уоллама-Крейна способно вызвать исключительно сильную реакцию. Тэд говорил, что его имя стало скорее титулом, и был прав. Таддеус Уоллам-Крейн, который изобрел портальную технологию и тот, кто дал человечеству звезды, в умах людей слились вместе со всеми остальными.

Я догадывалась, что граждане ярких новых колониальных миров реагируют на это имя с обожанием. Члены отряда мусорщиков, навсегда отрезанные от новых миров, воспринимали его с ненавистью.

Я напряженно ждала, не попробует ли кто-то из командиров сбросить наследника семьи Уолламов-Крейнов с балкона памятника, построенного в честь его предков. Доннел, Тэд и я смогли бы одолеть пару нападавших, но всех четверых…

В такой ситуации мне пришлось бы принять решение вторично пренебречь приказом Доннела и выстрелить из своего оружия. Сейчас я точно знала, чем обернется для меня внезапное вытягивание тепла тела. Если я еще раз выстрелю, то наверняка умру. Захваченный нами беспилотник самоуничтожился вместе с остальными, значит энергетических батарей больше не осталось.

Стрельба убьет меня, но я понимала: если это единственный способ спасти Тэда, я все равно пойду на него. И принимала это решение не только потому, что беспокоилась за Тэда. Нынешней зимой альянс приблизился к голоду, а теперь огненный шторм изгонял нас из Нью-Йорка навстречу еще более непонятному будущему, но Тэд мог добиться, чтобы мы достигли нового дома, где построили бы лучшую жизнь. Колониальные миры человечества стояли на грани катастрофы, поскольку ни один из них не мог справиться без жизненно важных поставок от других, а Тэд мог спасти цивилизацию, построив новые межзвездные порталы.

Тэд — последний из волшебников. Последняя надежда человечества. Я без колебаний отдала бы за него свою жизнь.

Блок и Раэни, похоже, впали в слишком большой шок, чтобы говорить или двигаться. Лед, как обычно, оставался бесстрастен, но в его глазах стояла странная пустота. Призрак проговорил спокойным задумчивым тоном:

— В последний раз я слышал, что главой семьи Уолламов-Крейнов был Таддеус Наполеон Уоллам-Крейн. Думаю, он представлял шестое поколение династии, значит, был примерно твоим дедушкой.

Тэд кивнул.

— Мой дед все еще остается Таддеусом Уолламом-Крейном Старшим.

— Ты должен быть вторым в очереди на наследование, — заметил Призрак. — Какое впечатляющее многосложное имя присвоили тебе?

Тэд скривился.

— Мой отец умер, когда мне исполнилось шесть лет, так что я первый в ряду наследников. Мне дали имя Пол, но большинство зовет меня Тэдом.

Призрак рассмеялся.

— Должно быть, когда тебе выбирали имя, слогов не хватало. Зачем великий Таддеус Пол Уоллам-Крейн прибыл в Нью-Йорк? Замучила ностальгия, и ты решил навестить дом предков?

— Я прибыл, чтобы навестить музей науки Уоллама-Крейна в Манхэттене, — ответил Тэд. — Старые межзвездные порталы с возрастом ломаются. У нас больше нет технологии, чтобы построить новые, поэтому я должен изобрести более простой вариант, а для этого требовалось изучить некоторые древние компоненты в музее.

— Значит, твое путешествие провалилось, когда ты повредил свой самолет, — заключил Призрак. — Как же выдающийся Таддеус Пол Уоллам-Крейн совершил такую простейшую ошибку?

— Тэда мотает от настоящих чудес к полной некомпетентности, — заметил Доннел. — Похоже, где-то посередине он не останавливается.

Тэд бросил на него оскорбленный взгляд.

— Ладно, я понимаю, что привлечь на нашу сторону наследника династии Таддеуса Уоллама-Крейна будет невероятно полезно, — заявил Призрак. — Сегодня его помощь означала для нас разницу между жизнью и смертью. В будущем его действия могут обернуться решающими для всего альянса.

Я поняла, что Призрак на нашей стороне. Он явно понял, сколько может сделать для альянса Тэд, и вступился за него на словах. Если потребуется, глава Бруклина будет вместе с нами защищать Тэда и физически.

Я поспешно подхватила слова Призрака о потенциальной помощи иномирца.

— Правильно. Тэд способен вытащить из земной сети данных всю необходимую информацию, чтобы помочь нам выбрать хороший новый дом.

— Да, — с готовностью подтвердил Тэд. — А Виджей и Уэстон рассказали мне, что многих из вас ожидает казнь в случае поимки правительством объединенной Земли. Они подумали, я смогу договориться об амнистии, которая…

— А амнистия возможна? — перебил Лед.

— Проблема в том, что переговоры об амнистии привлекут внимание объединенного правительства Земли к вашему существованию, — ответил Тэд. — Если они откажутся даровать вам прощение, то пошлют свои силы вас захватить.

Он пожал плечами.

— Я не хочу играть вашими жизнями, поэтому планирую более безопасный вариант — подделать для вас в земной сети данных благопристойное прошлое. Я могу создать информацию о группе граждан, которым пришлось переселиться в новый дом после того, как старая дамба обвалилась и наводнение разрушило их поселения. Тогда вы сможете открыто построить новое поселение, и никто вас не заподозрит.

Доннел потрясенно взглянул на него.

— Ты действительно можешь приписать нам фальшивое прошлое?

— Я могу записывать новую информацию в сеть данных Земли так же просто, как и просматривать существующую, — сказал Тэд. — Я уже отменил старую блокировку сил безопасности, не позволявшую вам использовать порталы.

— Мне нравится идея просочиться обратно в цивилизацию с фальшивой биографией, — заметил Призрак. — Очень нравится. Прежде мы планировали достичь работающих порталов в Филадельфии, спорталиться в туманный новый дом где-нибудь в диком месте и надеяться, что никто не заметит нашего существования. А так мы сможем выбрать любой подходящий покинутый город и начать с дружеского приветствия ближайшим гражданским поселениям.

Раэни кивнула.

— Если мы расскажем, что из старого дома нас выгнало наводнение, соседи проявят сочувствие и помогут.

— А дружеский контакт с ближайшими населенными пунктами даст нам огромное преимущество, — согласился Лед. — Мы сможем установить с ними связь для торговли и взаимной помощи.

— Вам лишь придется избегать любых действий, способных втянуть вас в проблемы с властями, — предупредил Тэд. — Сличение генетической информации с системой регистрации преступников выявит ваши старые нарушения.

— Но представить нас респектабельными гражданскими — это не просто немного наврать о своем прошлом и стараться не попадаться. — Блок стянул перчатку и протянул правую руку, показывая фиолетовый номер на ее тыльной стороне. — У многих из нас на руках вытатуированы номера приговоров. Есть и еще одна проблема: большая часть человечества узнает Шона Доннели.

— Молодого бы меня узнали, но сейчас я старше и могу отпустить бороду, — ответил Доннел.

— Зимой вы могли бы прикрыть татуировки перчатками, — предложил Тэд. — А летом придется позволить молодому поколению представлять вас в контактах с другими подразделениями.

Он взглянул на правую руку моего отца.

— Доннелу и Блейз тоже придется носить перчатки, чтобы скрыть от чужаков оружие агентов. Если его увидят, вам зададут дюжины вопросов о том, где вы его приобрели, и вся легенда распадется.

Тэд помолчал, чтобы подчеркнуть свои слова.

— Кроме того, я очень рекомендую, чтобы вы допускали к контактам с чиновниками объединенного правительства Земли лишь молодых людей без судимостей. Особенно когда займетесь регистрацией детей как гражданских лиц. Если что-то вызовет подозрения регистрационных властей, они легко смогут воспользоваться своим оборудованием для генетического сканирования.

— Зарегистрировать детей как гражданских, — резко повторила Раэни. — Мы правда смогли бы это сделать?

— Да, — подтвердил Тэд. — В процесс регистрации входит генетическое сканирование, чтобы удостовериться, что данные человека еще не внесены в записи. Но проверки генетической связи с преступниками не делаются, поскольку у многих респектабельных граждан есть судимые родственники.

— Сколько детей можно записать гражданскими? — спросил Блок. — Только новорожденных или старших тоже?

— Тех, чьи генетические данные не упоминаются в записях, — ответил Тэд. — То есть всех детей и некоторых молодых взрослых, вроде Лютера и Жюльена. Поскольку структура правительства объединенной Земли постепенно разваливается, у изолированных поселений возникают проблемы с отказом порталов, растет нехватка оборудования для генетического сканирования, и многих граждан регистрируют с опозданием.

Он скривился.

— Блейз — единственное исключение, ее зарегистрировать нельзя. Она не сможет скрыть оружие агента во время сканирования.

Я лишь на долю секунды вообразила, что смогу официально записаться респектабельной гражданской, и подумала, не облегчит ли это наше с Тэдом положение. И все равно почувствовала момент разочарования, близкого к сожалению.

Эти чувства смешны. Принимая от Доннела оружие агента, я знала, что делаю необратимый выбор. Я отказалась от всех шансов стать достойной гражданской или покинуть Землю — в обмен на оружие, которое позволит мне защитить Доннела, Тэда, Феникс, Брейдена и весь альянс от Изверга. И совершенно не жалела об этом выборе.

Тэд продолжал говорить:

— Самым простым способом записать детей будет найти сочувствующее поселение, где вам помогут.

— В Олбани много старых членов Сопротивления, — заметил Доннел. — Я уверен, они будут рады нам помочь. Как только мы устроимся в новом доме с работающими порталами, сможем легко отправлять маленькие группы детей в Олбани на регистрацию.

— Всех детей можно будет записать гражданскими, — растерянно вступил Блок. — Дымка, Скороход, Отис и все остальные мои племянники и племянницы сумеют получить те же права и возможности, что и все достойные граждане.

Глядя на лицо Блока при этих словах, я знала что Тэду больше не грозит опасность. Блок будет защищать его любой ценой ради своих племянников и племянниц, Раэни подумает о будущем малыша, которого ожидает, а Лед и Призрак видели, что новое начало с достойной основой даст всем огромные преимущества.

Доннел, очевидно, тоже понял это, поскольку присоединился деловитым тоном.

— Для нас крайне важно сохранить личность и возможности Тэда в секрете, пока не избавимся от подразделения Бронкс. Согласны?

— Да, мы не можем рисковать, что Бронкс навредит парню, — подтвердил Блок. — Никто из нас не проговорится остальным ни словом. Принято?

— Принято, — хором ответил Раэни, Призрак и Лед.

— Теперь нам лучше вернуться в Дом парламента, — предложил Доннел.

Блок нахмурился.

— Зачем? Тэд сейчас контролирует оборону Цитадели, значит, ничто не мешает нам отправиться туда за Извергом.

Призрак недоверчиво посмотрел на него.

— Мы не в том состоянии, чтобы идти на поиски Изверга в здании размером с маленький город. Оружие Доннела и Блейз совершенно разряжено, и с нами раненые, которым нужно лечение. Тебя и самого задело!

Блок злобно взглянул на Цитадель.

— Мы не можем сейчас покорно уйти. Голова Изверга почти у нас в руках.

— Нужно сейчас же вернуться в Дом парламента, — возразил Доннел. — Все в нем услышат о дронах и запаникуют. Как-нибудь мы вернемся сюда и займемся Извергом.

Он повернулся ко мне.

— Блейз, ты достаточно окрепла, чтобы спуститься по лестнице, или мы должны тебя нести?

— Я могу идти.

— Тут же скажи нам, если потребуется отдых, — велел отец.

Мы вернулись в здание монумента и начали спускаться. Доннел шел по одну сторону от меня, Тэд — по другую, готовые подхватить меня, если подвернется нога или закружится голова. На полпути мне пришлось остановиться и присесть на каменные ступени на две-три минуты, и все равно спуск, похоже, занял гораздо меньше времени, чем подъем.

Когда мы проходили через мемориальные комнаты, Блок задержался у окна, изображавшего первого Таддеуса Уоллама-Крейна и быстро перевел взгляд с портрета на стекле на Тэда и обратно.

— Не вижу большого семейного сходства.

— Если посмотришь поближе, заметишь, что у меня ужасные уши Уолламов-Крейнов, — мрачно отозвался Тэд. — Все потомки Таддеуса Александра Уоллама-Крейна унаследовали уши, торчащие, как крылья самолета, кроме Бенджамина, а у него был крупный нос. В целом, я предпочитаю уши.

Я вгляделась в его лицо.

— Твои уши не так уж плохи.

— Я стараюсь отращивать волосы, чтобы прикрывать их, — признался Тэд.

Мы вышли за дверь, и Призрак припустил туда, где на земле валялось множество сломанных беспилотников, и склонился, чтобы поискать среди них стрелы.

— Я знаю, мы всегда стараемся забрать стрелы, когда охотимся на уток и гусей, — сказал Доннел. — Но здесь не можем задерживаться для поисков.

Призрак вернулся к нам и триумфально поднял пару дюжин стрел.

— Я лишь хотел найти несколько лучших диаменовых. Чувствую себя абсолютно голым, расхаживая здесь вовсе без них.

Доннел рассмеялся и двинулся к мосту Единства. Когда мы достигли башен на этой стороне, позади раздался странный скрежет. Мы поспешно развернулись, и я в шоке моргнула. На все бесчисленные тысячи окон Цитадели опускались стальные ставни.

Нет, эти ставни не просто прикрывали окна, но и распространялись по стенам. Я потрясенно наблюдала, как пластины растягивались, пока не заключили все здание в стальные доспехи, а затем появившийся металлический щит изогнулся над крышей.

Доннел застонал.

— Что Изверг делает?

— Это не Изверг, — ответил Тэд, — а я. Я перевел Цитадель в режим бункера.

— Я все-таки хочу, чтобы ты предупреждал меня, прежде чем делать подобные вещи, Тэд, — жалобно проговорил Доннел. — Зачем ты прикрыл Цитадель защитными пластинами?

— Режим бункера предназначен для защиты от нападений, он отрезает Цитадель от мира, так что никто не может проникнуть внутрь, — объяснил Тэд. — Я понял, что он также не даст Извергу выбраться наружу и найти новое укрытие, прежде чем мы вернемся и поймаем его.

— Тэд, ты говоришь, что Изверг абсолютно не в состоянии выйти из Цитадели, пока она в режиме бункера? — переспросил Доннел.

— Именно так.

Доннел всплеснул руками.

— В таком случае, нам вовсе не нужно возвращаться и ловить его.

— Да, — согласилась я. — Брейден все время говорит, что в идеальном мире Изверга надежно заперли бы в темницу, чтобы он больше никому не угрожал. Сейчас мы этого достигли.

— Я не хочу запирать Изверга, — сказал Блок. — Я хочу, чтобы он умер.

— Я не собираюсь преследовать Изверга в Цитадели, если это необязательно, — возразил Доннел. — Один из моих офицеров уже погиб в этом здании, и я хочу сохранить своих людей в живых больше, чем убить Изверга.

— Я согласен с Доннелом и Блейз, — присоединился Призрак. — Изверг получил свое прозвище за то, что давным-давно посадил гражданского в клетку и замучил. Меня забавляет мысль, что сейчас он и сам попал в стальную ловушку.

Лед кивнул.

— Если Изверг надежно заперт, то мы должны сосредоточить усилия на решении проблемы с подразделением Бронкс и уходе из Нью-Йорка до начала огненного шторма.

— Я хочу смерти Изверга, — сказала Раэни, — но Доннел прав. Если мы проникнем в Цитадель, чтобы поймать Изверга, он может найти способ убить кого-то из нас, и появится больше людей, скорбящих о любимых. Мы должны оставить Изверга под замком и сосредоточиться на преследовании Майора и Бронкса.

— Большинство в пользу решения оставить Изверга в Цитадели, — подытожил Доннел.

Блок нехотя вздохнул.

— Очень хорошо, но мне ненавистна мысль, что он сидит в дворце на крыше и наслаждается роскошной едой, которой хватило бы на целую армию.

Доннел уставился на особняк.

— Хорошее замечание, Блок. У Изверга в Цитадели большие запасы еды и всего остального. Если нам удастся справиться с подразделением Бронкс, то заточение их в Цитадели окажется более безопасным вариантом, чем высылка куда-нибудь в верховья реки.

Призрак засмеялся.

— Да, все они поддерживают Изверга и хотят жить под его властью, так выполним их желание. Возможно, они сочтут это гораздо менее приятным, чем ожидалось.

Я нахмурилась.

— Но если мы оставим подразделение Бронкс под замком в Цитадели, они все сгорят заживо в огненном шторме.

Блок внезапно оживился.

— Мне это кажется превосходным планом.

— Никому не придется сгорать заживо, — отозвался Тэд. — Как только альянс очистит Нью-Йорк, я могу вывести Цитадель из режима бункера, и Бронкс тоже сможет покинуть город.

Я улыбнулась.

— Если ты сможешь это сделать, Тэд, то решение превосходно.

Блок застонал, но Доннел не стал дожидаться, пока тот начнет новый спор, просто повернулся и направился через мост Единства. Я остановилась посреди дороги, чтобы взглянуть на табличку. Манхэттен оказался даже опаснее, чем я ожидала, но сейчас я возвращалась через мост Единства на своих ногах, а не на носилках.

Остальные тоже остановились, и Призрак задумчиво проговорил:

— Люди в Доме парламента захотят узнать, как мы выжили в нападении пары сотен дронов и десятка ракет. Как мы ответим на этот вопрос, не выдавая Бронксу секреты Тэда?

— Другие члены нашей группы видели всего восемьдесят беспилотников, — сказал Доннел. — Мы уничтожили их все без помощи Тэда и можем рассказать полную захватывающих деталей историю этой битвы. Просто не станем упоминать дополнительные волны летательных аппаратов и ракет.

Раэни рассматривала табличку на мосту.

— Мост был построен как символ объединенного города в объединенном мире. У нас есть шанс на новое будущее, но для этого альянс должен объединиться. Нам нужно избавиться не только от Бронкса, но и от прежних распрей.

Она повернулась к Блоку и протянула ему руку, еще испачканную в его крови.

— Манхэттен был обязан Острову Квинс долгом крови. Сейчас лидер Манхэттена спас мою жизнь, и Остров Квинс признает, что кровный долг выплачен полностью.

Она помедлила.

— Остров Квинс провозглашает мир с Манхэттеном.

Блок протянул правую руку и взял ладонь Раэни в свою.

— Манхэттен провозглашает мир с Островом Квинс.

Под нарядным рисунком из сплетенных ладоней на мосту Единства Раэни и Блок торжественно обменялись рукопожатиями.

Глава 37

Мы направились к Дому парламента. Ширина тропы до «Духа Нью-Йорка» позволяла идти дружеской группой.

— Доннел, ты знал, что впадаешь в гнев, когда думаешь, будто проигрываешь бой? — начал разговор Блок.

— Я впадаю в гнев, когда думаю, что теряю любимых людей. — Доннел остановился, несколько секунд смотрел на кладбище, а затем повернулся ко мне. — Блейз, ты уже дважды делала это, третьего раза быть не должно.

— Делала что? — тревожно спросила я.

— Бездумно рисковала своей жизнью, чтобы защитить мою. Ты бросила вызов Извергу, чтобы уберечь меня. Стреляла в дрон, чтобы меня прикрыть. Это превращается в угрожающую жизни привычку, от которой надо сейчас же отказаться.

Доннел обвел рукой кладбище.

— Слишком много людей в прошлом погибли, защищая меня. Слишком многие пожертвовали ради меня жизнью. Слишком многие умерли из-за меня совершенно бессмысленно от несчастных случаев и болезней.

Он покачал головой.

— Сейчас у нас появился шанс начать новую жизнь респектабельных граждан. Я не хочу, чтобы еще кто-то умер за меня, и особенно ты, Блейз. Стрельба по тому дрону чуть не убила тебя и была совершенно необязательна.

— Обязательна, — возразила я. — Тот дрон готовился тебя поразить.

— Я исключительно хорошо умею выживать в опасных ситуациях, — сказал Доннел. — И всю жизнь ввязываюсь в проблемы. Первый раз я подрался в баре всего в четырнадцать лет. Мой противник был в два раза старше и тяжелее, но я все равно выиграл.

Тэд нахмурился.

— Бар — это место, где вы пьете спиртное?

Доннел взглянул на него с состраданием.

— Да.

— Что ты делал в баре в четырнадцать лет? — спросил Тэд.

Доннел рассмеялся.

— Пел, пил виски и дрался. Вероятно, именно в таком порядке, но это было так давно, что я не могу точно вспомнить. Я имею в виду, что меня пытались убить с четырнадцати лет, но я все еще жив и не из-за случайной удачи.

Он наставил на меня указательный палец и повторил:

— Я исключительно хорошо умею выживать в опасных ситуациях. Ты больше не должна рисковать своей жизнью, чтобы спасти мою. Поняла?

— Я понимаю, о чем ты говоришь, — ответила я. — Но это не значит, что я не повторю того же в сходных обстоятельствах. Я не могу изменить основы своего характера.

Доннел застонал.

— Тэд тоже из тех, кто не может изменить основы своего характера. Что бы я ни говорил, сколько раз ни просил его предупреждать меня перед тем, как выкинуть что-то драматичное, это ничего не меняет. Он включает энергоподачу в Нью-Йорке, взрывает беспилотники и переводит Цитадель в режим бункера.

— Как по мне, Тэд может взорвать все беспилотники, какие захочет, — вмешался Призрак.

Мы миновали «Дух Нью-Йорка», дошли до лодочного сарая, а затем свернули на узкую тропу к Дому парламента. Дойдя до стеклянной стены здания, я обратила внимание, что зал закрыт от обзора перевернутыми столами.

— Аарон молодец, — сказал Доннел. — Он устанавливает защиту от нападения беспилотников.

Мы дошли до двери зала и обнаружили, что и ее загораживает нагромождение столов, тогда Доннел громко постучал в стекло. Моментом позже Аарон оттащил баррикаду, открыл дверь и уставился на нас с потрясенным видом.

— Мы думали, вы мертвы.

— Неправильно думали, — радостно отозвался Доннел. — Мы можем войти?

— О. Да. Простите.

Аарон посторонился, пропуская нас через дверь. Вид зала поразительно отличался от обычного. Все столы и стулья были составлены друг на друга, формируя баррикаду вдоль передней стеклянной стены. За ней стояли люди, вооруженные разношерстной коллекцией из бейсбольных бит и коротких широких мечей, а пол устилали стопки сложенных одеял.

Во главе толпы я увидела Феникс и Брейдена — оба размахивали битами. На секунду я смутилась от того, что пацифист Брейден тоже готовился к борьбе, но потом поняла, что у него нет моральных возражений против схватки с дронами, поскольку те — не живые существа.

Мачико поспешил вперед и обнял Доннела.

— Шон, ты жив!

Доннел рассмеялся.

— Да, Мак. Мы все живы. Местами слегка потрепаны, но определенно живы.

Мачико отпустил его.

— Но Аарон сказал, что к вам направлялись дюжины поисковых дронов-убийц. Эти штуки смертельно опасны и никогда не прерывают преследование целей.

— Там было восемьдесят поисковых дронов-убийц, вооруженных лазерами, — уточнил Лед.

— И ты прав — эти штуки смертельно опасны, — самодовольно прибавил Блок, — но не так опасны, как мы. Мы уничтожили все восемьдесят.

Теперь Ташека обнимала Блока, а Людмила, похоже, отчитывала Призрака за то, что он ее напугал. Виджей, Уэстон и Нацуми подошли, чтобы в свою очередь поприветствовать Доннела.

— Ты должен в подробностях поведать нам о схватке, — сказал Уэстон.

— Мы расскажем вам всю волнующую историю позже. — Доннел оглядел толпу вооруженных людей. — А где самые маленькие дети?

— Я отправил детей младше двенадцати лет в зал заседаний парламента и велел им забаррикадироваться изнутри, — ответил Аарон. — Кажется, для них это самое безопасное место, учитывая его стальные двери и отсутствие окон.

Людмила разглядела повязку на руке мужа.

— Ты серьезно ранен?

— Всего лишь легкий ожог, — успокоил ее Призрак. — У Блока, Льда, Блейз и Доннела тоже есть раны, требующие лечения.

— У меня нет, — отозвался Доннел.

— На пути в Дом парламента ты хромал, — напомнил Призрак.

Доннел пожал плечами.

— Это просто синяки от неэлегантного скольжения по лестнице.

— Надира устроила лечебный центр прямо на входе в Святилище, — сообщил Аарон.

— Хорошо, — сказал Доннел. — Блейз, пойди и скажи Надире, что нуждаешься в лечении лазерных ожогов и обморожения. Жюльен, не мог бы ты сбегать в зал заседаний парламента? Скажи детям, что сейчас все в порядке, но им стоит остаться на месте, пока мы не приберемся.

Жюльен умчался через вход в крыло Сопротивления.

— Полагаю, что одеяла со складов в Святилище, но откуда появилось все это оружие? — спросил Доннел. — Не могу поверить, что в крыле Сопротивления хранилось так много бейсбольных бит.

— Я попросил все подразделения вооружить своих людей, — объяснил Аарон. — Уэстон и Виджей сказали, что лучший способ одолеть дроны на близком расстоянии — набросить на них одеяла, а затем разбить их бейсбольными битами и мечами. Я предпочел короткие мечи тесакам и рапирам, потому что с ними у нас меньше шансов случайно поранить друг друга.

Доннел кивнул.

— В таком случае, подразделениям лучше возвратиться на свои территории зала, собрать оружие и вернуть его в арсеналы. А затем мы знатно повеселимся, пытаясь понять, где чьи стулья и столы.

Сопротивление собралось в центре комнаты, а остальные подразделения разошлись по своим углам. Главы отрядов начали раздавать приказы о сборе оружия.

Тэд нахмурился.

— Почему ты еще стоишь здесь, Блейз? Тебе следовало уйти к Надире на лечение.

Я застонала.

— Иду, иду.

Я прошла через занавес, отмеченный красным крестом. Надира поставила стол перед лестницей Святилища и нагрузила его лекарствами и бинтами.

— Что у тебя за рана, Блейз? — спросила она.

— Очень мелкий лазерный ожог. — Я показала поврежденный участок на куртке.

— И обморожение, — прибавил голос Тэда из-за моей спины.

Я взглянула через плечо и увидела, что в Святилище за мной отправился не только он, но и Феникс с Брейденом.

— Обморожение? — Надира посмотрела на стол. — Я не думала, что при нападении беспилотников потребуется градусник.

— Мне сейчас просто немного холодно, — сказала я. — А здесь так тепло, что я скоро вернусь в норму.

— И все же мне лучше…

Надиру перебил крик из зала:

— Я ухожу из Острова Квинс!

Это был голос Майора. Я быстро глянула в просвет на краю занавеса Святилища. Майор стоял всего в паре шагов от меня.

Следом прозвучал голос Акулы:

— Я ухожу из подразделения Манхэттен.

Через мгновение Акула стоял рядом с Майором, и раздавались другие голоса, кричавшие, что и они покидают свои подразделения.

Тэд подошел и прошептал мне на ухо:

— Почему они провозглашают создание Бронкса раньше, чем планировалось?

— Из-за оружия, — шепотом ответила я. — Они цепляются за шанс образовать подразделение Бронкс, пока вооружены.

Я беспокойно подсчитывала число людей, подходящих к Майору и Акуле. Плут довел его до двадцати трех. В основном, мужчин, но виднелось и несколько женщин. После нескольких секунд тишины я решила, что это все, но Майор и Акула начали выкрикивать имена, явно пытаясь заставить колеблющихся присоединиться к ним. Три человека выступили вперед, и я скривилась, увидев среди них Жало. Его нога зажила настолько, что ему не потребовались костыли, чтобы дохромать до Акулы.

И вновь я подумала, что на этом конец, но затем услышала голос Лютера:

— Я покидаю Сопротивление.

Я в шоке наблюдала, как он встал рядом с Майором.

— И что, по-твоему, ты делаешь, Лютер? — спросил Доннел.

Тот рассмеялся.

— А на что это похоже?

— Мы объявляем о возникновении в альянсе нового подразделения, — прокричал Майор. — Мы подразделение Бронкс и провозглашаем Святилище своей территорией!

Глава 38

Отряд Бронкс, вооруженный короткими мечами, собрался перед занавесом Святилища. Очевидно, они решили провозгласить появление нового подразделения именно на этом месте, поскольку претендовали на Святилище как на свою территорию. Возможно они не понимали, что Надира, иномирцы и я находимся здесь, но ситуация становилась опасной.

Сейчас фигуры членов Бронкса заслоняли зал, но я услышала голос Доннела:

— Все вы нарушили клятву верности своим старым подразделениям. Это действие карается смертной казнью. Главы подразделений пока желают предоставить вам амнистию, но это предложение больше никогда не будет повторено.

Майор засмеялся.

— Не думаю, что твоя амнистия соблазнит кого-нибудь из нас вернуться.

— Мы и не собирались никого соблазнять, — сказал Доннел. — Амнистия должна подвигнуть всех остальных, желающих вступить в Бронкс, сделать это сейчас.

— Да, — прокричал Призрак. — Определяйтесь со своей верностью сейчас, но выбирайте с умом, поскольку это необратимое решение.

— В дальнейшем никому не будет позволено перейти в Бронкс, — холодно и бесстрастно заметил Лед.

Блок оглушительно проревел:

— И никому не будет позволено вернуться в старые подразделения!

— Объявите о своей преданности сейчас или никогда! — крикнула Раэни.

К Бронксу присоединились еще два человека, и после паузы Доннел проговорил:

— Кто-то еще? У вас есть тридцать секунд передумать, прежде чем я узаконю новое распределение.

Последовала еще одна долгая пауза, затем Доннел заговорил вновь:

— Вы приняли свои решения, и принадлежность к подразделению Бронкс закреплена. Теперь перейдем к следующей проблеме. В этом альянсе нет подразделения Бронкс.

Майор засмеялся.

— Теперь есть.

— Нет, — возразил Лед. — Есть лишь новое подразделение, требующее вступления в альянс, как шесть лет назад его требовало лондонское.

— Главы существовавших отрядов голосовали за просьбу лондонцев о присоединении к альянсу, — вставила Раэни.

Образование Бронкса произошло раньше, чем ожидалось, к тому же возникло осложнение — все его члены были вооружены, но главы подразделений следовали согласованному плану. Когда Бронксу откажут в членстве в альянсе и скажут покинуть Дом парламента, начнется стычка.

Я схватила Тэда за руку и потащила туда, где стояли Феникс, Брейден и Надира.

— Надира, — спешно прошептала я, — мы единственные остались в Святилище?

— Да.

— Тогда ты должна провести иномирцев по лестнице Святилища, а затем в крыло Сопротивления. Ты не сможешь пройти через зал заседаний, поскольку там забаррикадировались дети. Идите на верхний этаж Святилища и через банкетный зал. Та защитная дверь сейчас открыта.

Надира кивнула и поспешила наверх по ступенькам, Феникс и Брейден — за ней.

Тэд нахмурился.

— А как же ты, Блейз?

— Я проверю, что происходит, и приду следом. — Я скорчила гримасу. — Скоро догоню вас. Феникс же не сможет взбежать по лестнице на шестой этаж, правда?

Тэд продолжал колебаться.

— Иди и помоги ей подняться! — прошипела я приказ.

Тэд застонал, повернулся и бросился наверх. Я вернулась к занавесу и прислушалась.

— Смешно говорить о необходимости голосования по присоединению Бронкса к альянсу, — заявил Майор. — Все члены подразделения уже в нем состоят.

Я старательно сформулировала в уме слова: «Команда оружию: включить дисплей слежения».

Появился дисплей, показал сотни точек в зале. Большинство из них сбились в пять групп по углам и в центре помещения, но прямо передо мной находилась кучка поменьше. Единственная зеленая метка, обозначавшая Доннела, казалась мучительно близкой ко мне и, в то же время, неизмеримо далекой.

— Все члены Бронкса отказались от верности прежним подразделениям, — возразила Раэни. — Это означает, что они больше не входят в альянс.

— Что оборачивается такой же ситуацией, как у лондонцев, — прибавил Призрак неуместно радостным тоном.

Если Доннел находился в пределах радиуса слежения моего оружия, то и он заметил меня на своем экране. Отец видел, как Надира и иномирцы поднимаются по лестнице. И знал, что я все еще стою здесь и прислушиваюсь к происходящему.

— Голосование не имеет смысла, — заявил Майор. — Вы должны принять Бронкс в альянс.

— Мы ничего не должны, — возразил Блок.

Я пересчитала ближайшую группу точек — их получилось двадцать девять — и продумала другой приказ. «Команда оружию: пометить ближайшие двадцать девять целей как враждебные».

— Когда Доннел начал переговоры об этом альянсе, он сказал, что мы должны работать вместе, дабы выжить, — заметил Майор. — Сейчас это даже важнее, чем тогда.

— Недостаток твоего аргумента в том, что подразделение Бронкс состоит из людей, постоянно доказывающих, насколько они неспособны работать с остальными, — проговорил Призрак.

Группа ближайших белых точек покраснела.

— Сейчас мы проголосуем, принимать ли подразделение Бронкс в альянс, — сказал Доннел. — Сопротивление голосует против.

Голоса лидеров других подразделений по очереди отозвались:

— Манхэттен голосует против.

— Остров Квинс голосует против.

— Бруклин голосует против.

— Лондон голосует против.

— Альянс отказывает подразделению Бронкс, — заключил Доннел. — Мы уже заперли Изверга в Цитадели. Теперь вы сдадите оружие, и вас проводят к нему.

— Где при этом окажемся мы с малышом? — спросил настойчивый женский голос. — После свадьбы с Плутом мне пришлось перейти из лондонского подразделения в манхэттенское. Пожалуйста, не выбрасывайте нас с ребенком вместе с ним. Клянусь, я ничего не знала о Бронксе.

— Никто в альянсе не должен бояться наказания за чужие проступки, — ответил Доннел. — Партнеры и дети смогут остаться в нынешних подразделениях.

— Правильно, — согласился Блок. — Диану и ее малыша с радостью примут в Манхэттене. Если она предпочтет вернуться в лондонское подразделение и Лед согласится пустить ее обратно, меня и это устроит.

— Моя жена должна пойти со мной, — крикнул Плут.

— Я не собираюсь никуда с тобой идти! — проорала в ответ Диана. — Ты никогда не думаешь, прежде чем что-то сделать. Какие условия есть в Цитадели? Сколько проживет наш ребенок без тепла и защиты Дома парламента? Месяц? Неделю? День?

— В лондонском подразделении Диана всегда отличалась хорошим характером, — проговорил Лед. — Если она и ее малыш пожелают вернуться к нам, я с радостью приму их.

— Диана, ты можешь подумать и сделать выбор между манхэттенским и лондонским подразделением, — предложил Доннел. — Те же условия относятся и к другим невиновным партнерам мятежников.

— Доннел, ты деловито раздаешь приказы, — сказал Майор. — Ты явно думаешь, что контролируешь ситуацию. Позволь мне объяснить пару деталей, которые ты проглядел.

В его голосе зазвучало злорадство.

— Во-первых, подразделение Бронкс состоит из лучших бойцов в альянсе, и у всех у нас мечи. Во-вторых, Блейз, Надира и три твоих иномирца попали в Святилище в ловушку и стали нашими заложниками. После того, как утром ты увел поисковую партию, я убедился, что задняя дверь в Святилище и обе двери в центр здания заварены. Окна Дома парламента сделаны из небьющегося стекла, так что им некуда бежать.

Он помолчал.

— Доннел, если хочешь, чтобы твоя дочь осталась жива, тебе придется согласиться на все мои требования.

— Кажется, ты забываешь, что у моей дочери есть оружие агента, — заметил отец.

— Я ничего не забываю, Доннел, — отозвался Майор. — Я годами изучал сигналы твоего оружия. Быстрые вспышки означают, что ты готовишься стрелять. Медленная пульсация — безопасный режим оружия. А после нескольких выстрелов свет ламп бледнеет.

Майор насмешливо улыбнулся.

— Когда вы с Блейз вернулись, я видел, что огни ваших ружей едва мерцают. Вы только что боролись с восьмьюдесятью дронами-убийцами, и я полагаю, слабость ламп вашего оружия означает, что оно полностью разряжено. Именно поэтому я воспользовался шансом провозгласить подразделение Бронкс сейчас.

Он триумфально рассмеялся.

— Акула, возьми десять человек и окружи наших заложников. Все остальные охраняют со мной вход в Святилище.

— Ты правда веришь, что сможешь защитить Святилище от совместной атаки всего альянса? — спросил Доннел.

Майор снова засмеялся.

— Ты не посмеешь на нас напасть, потому что иначе мы убьем заложников.

Акула уже шел, чтобы отдернуть занавес Святилища, поэтому я повернулась и припустила к лестнице. Хаосовы слезы! Я послала Надиру и иномирцев прямо в ловушку. Я сказала себе, что отправить их к заваренной задней двери — это еще хуже, и попыталась продумать для нас лучший выход.

Майор сообразил, что отсутствие огней на скобах моего оружия означает его разрядку. Я могла притвориться, будто это неправда, и пригрозить застрелить кого-нибудь, но они бы заставили меня доказать это, а у меня бы не получилось. Даже один выстрел мог меня убить, так что я использую это лишь как последний акт полного отчаяния.

Если иномирцы, Надира и я собираемся бороться в свою защиту, то должны это сделать без помощи моего оружия, а нас безнадежно мало. У меня возникла идея. Нам надо добраться до крыши!

Взбежав по второму лестничному пролету, я увидела на экране слежения десять красных точек преследователей и услышала за спиной тяжелые шаги. Красные точки остальных членов Бронкса миновали вход в Святилище, но угроза Майора убить заложников удерживала зеленую метку Доннела и белые метки альянса в зале.

— Убирайтесь с моего пути, — прокричал сзади голос Лютера. — Я могу взобраться по лестнице быстрее всех вас и хочу сам поймать Блейз. Она отвергла мое предложение. Сказала, что не выйдет за меня, даже будь я последним мужчиной в Нью-Йорке. Она об этом пожалеет.

Акула рассмеялся.

— Позабавься с Блейз, если хочешь, Лютер, но только не убивай ее. Мы должны оставить девчонку в живых, чтобы Доннел точно выполнил все, что мы ему скажем.

Я бежала наверх, хватая ртом воздух и паникуя от быстро нахлынувшей усталости. Я думала, что пришла в себя после того, как оружие вытягивало тепло моего тела, и смогу промчаться по этим ступеням на полной скорости, но ошиблась.

Красная точка, обозначавшая Лютера, быстро нагоняла меня и находилась пугающе близко, когда я достигла шестого этажа Святилища. Я увидела впереди Надиру и иномирцев. Медсестра как раз поворачивала в коридор, ведущий к стальным дверям в банкетный зал.

— Туда дорога закрыта, — крикнула я. — Идите на крышу!

Надира повернулась и побежала к узкой лестнице, шедшей на крышу Святилища. Иномирцы следовали за ней, Брейден наполовину нес Феникс, но красная точка Лютера сейчас находилась прямо за мной. Я достала с пояса нож. Он предназначался для убийства падающих звезд, но так же хорошо сработает и на человеке.

Я повернулась, держа наготове клинок, чтобы ударить Лютера, но увидела, как он поднял обе руки, словно сдаваясь.

— Я на вашей стороне.

Глава 39

— Что? — Я убрала нож и в замешательстве уставилась на Лютера.

— Я на вашей стороне, — повторил он. — Доннел отправил меня под прикрытием шпионить за Бронксом. Если мы собираемся на крышу, то пора двигаться.

Я развернулась и помчалась за Надирой. Сейчас, зная, что Лютер на нашей стороне, я испытывала больше надежды, но повернув к лестнице на крышу, увидела, что двери нет, и застонала. Я планировала устроить тут баррикаду, чтобы удержать подразделение Бронкс, но теперь требовалось придумать что-то другое. Я пробежала вверх по лестнице, выскочила через пустой дверной проем и увидела Надиру с иномирцами, стоявших группой на крыше.

— Лютер прямо за тобой, Блейз! — выкрикнула предупреждение Феникс.

— Все в порядке, — ответила я. — Лютер шпионил за подразделением Бронкс для Доннела и будет драться на нашей стороне.

— Все совсем не в порядке, — возразил Лютер. — Мы уступаем им в числе — шесть против десяти. Блейз не может использовать свое оружие, поскольку оно разряжено. А я единственный опытный боец. У нас нет шансов выиграть эту битву.

— Нам не нужно ее выигрывать, — сказала я. — Мы должны лишь задержать подразделение Бронкс, пока отец не найдет способ нам помочь.

Лютер покачал головой.

— Пока Майор угрожает тебя убить, Доннел не решится ничего сделать.

— Отец что-нибудь придумает. — Я изучила плоскую крышу. Она выглядела так же, как в крыле Сопротивления, без всяких особенностей, не считая прямоугольного бака для сбора дождевой воды.

По краю крыши шел низкий парапет, отделяющий ее со всех сторон от, казалось, отвесного обрыва. Между ней и соседними плоскими крышами, принадлежащими бруклинскому и лондонскому подразделениям, зиял широкий провал. Примерно такой же большой промежуток отделял верх Святилища от наклонного ската центральной части Дома парламента.

Но я провела много времени на крыше крыла Сопротивления и знала, что видимость обманчива. Брешь между этой крышей и той, что покрывала центральную часть здания, была лишь иллюзией, которую создало различие в высоте. Если заглянуть за ограждение, можно разглядеть внизу угловатый связующий участок.

— Вы вместе начнете драку с первыми людьми, которые минуют дверной проем, — сказала я. — Как только все поднимутся, я отвлеку их внимание, притворившись, будто прыгаю вниз. Вы не должны за меня волноваться, поскольку я просто упаду на чуть более низкую секцию крыши. Только дождитесь того момента, когда я скажу Акуле пойти и осквернить себя, и хватайтесь за шанс сбить еще нескольких противников.

Остальные кивнули. Мы с Тэдом еще оставались в куртках, но Надира, Феникс и Брейден носили лишь домашние вещи и уже дрожали от холода. Тэд снял куртку и протянул Феникс.

— Тебе лучше ее надеть.

— Я не могу взять твою куртку, — отказалась иномирянка.

— Если замерзнешь, Феникс, то снова опасно заболеешь, — заметила Надира.

— Я в любом случае не хочу, чтобы куртка стесняла меня в драке, — прибавилТэд.

Феникс сдалась, приняла и натянула одежду.

Надира разочарованно нахмурилась:

— У меня нет оружия.

— Можешь взять мою бейсбольную биту, — отозвался Брейден. — Я пацифист и не могу драться сам.

— Конечно, можешь, — возразила я. — Я помню, как ты говорил мне, что борьба во имя спасения человеческой жизни этически оправдана.

— Я сказал это, когда мы обсуждали борьбу с падающими звездами, Блейз, — с готовностью подтвердил Брейден. — Драка с людьми — совсем другое дело. Я могу убивать падающих звезд, могу разбивать дроны, но не сумею повредить иному человеческому существу.

— Как мило, что у тебя есть этические сомнения, — с горечью заметила Надира. — Но это означает, что нас будет не шесть против десяти, а пять.

Она схватила бейсбольную биту Брейдена как раз в том момент, когда на крышу ворвался Акула. Лютер двинулся ему навстречу, подняв меч. Акула, явно шокированный перебежкой Лютера на другую сторону, все же вскинул клинок для атаки, и послышался звон металла.

За Акулой из дверей появилось еще три человека: Злодей, Лев и Плут. Мой дисплей слежения подсказывал, что еще пятеро подойдут через несколько секунд, а шестой заметно отстал от них. Тэд шагнул вперед, и Злодей и Лев бросились на него, но Плут колебался, его лицо отражало неуверенность.

— Плут! — завопила я. — У тебя остался последний шанс. Борись на нашей стороне, и я помогу тебе вернуться в манхэттенское подразделение.

Плут повернулся ко мне. Злодей уже добрался до Тэда и замахнулся мечом, но не успел поразить цель. Тэд резко сдвинулся в сторону, а затем провел быструю серию ударов и движений руками, сперва разоружив противника, а затем опрокинув того навзничь.

Я не удивилась этому, потому что видела, как Тэд без усилий одолел в драке Изверга, но Лев остановился и бросил на иномирца тревожный оценивающий взгляд.

Плут еще смотрел на меня, и я продолжила кричать:

— Плут, борись с нами, если хочешь остаться со своей женой и малышом!

Он откинул с глаз светлые волосы, кивнул мне и, развернувшись, бросился на Льва. Ударил того по голове рукоятью меча и свалил на пол.

Акула с Лютером бросили недоуменные взгляды на Плута и двух людей на полу — один из них держался за ногу и кричал, а другой явно погрузился в беспамятство, — затем снова сосредоточились на своей стычке.

Надира бросилась вперед, схватила два упавших меча, а вернувшись, протянула один мне.

— Возьми, Блейз.

Я покачала головой.

— У меня есть нож. Мечи надо взять вам с Феникс.

Надира и иномирянка бросили свои бейсбольные биты и встали, размахивая мечами. Через дверной проем на крышу вбежали еще пять человек, все давние сторонники Изверга.

Не было смысла пытаться убедить присоединиться к нам таких людей, как Нерон и Змееныш, поэтому я побежала к краю крыши, ближайшему к центральной части Дома парламента. Акула все еще тяжело бился с Лютером, но потратил секунду, чтобы прокричать инструкции вновь прибывшим:

— Плут оказался предателем, а иномирский мальчишка умеет драться, как демон. Убейте обоих, но помните, что мы должны взять дочь Доннела живой.

Пять новоприбывших распределились. Я увидела, что трое собираются атаковать Тэда и Плута, а двое других побежали к группе из Брейдена, Надиры и Феникс. Брейден был невооружен и даже не поднял рук для сопротивления, поэтому его просто сбили парой небрежных пинков, а затем мятежники повернулись к Надире и Феникс. Медсестра стояла в позе человека, привыкшего пользоваться мечом, но вот Феникс явно никогда не держала прежде такого оружия.

Я вновь повернулась к Тэду и Плуту. Тэд занял оборонительную позицию на верху водного бака и, должно быть, уже провел свой обезоруживающий трюк, потому что двое мужчин, дравшихся с ним, лишились своих мечей. Но иномирец уже выдохся, а Плут так и вовсе лежал на спине, а противник приставил меч к его горлу.

Пришло время устроить мой отвлекающий маневр. Я вспрыгнула на парапет и закричала во весь голос:

— Опустите оружие, или я сигану с крыши!

Все прервали стычку и посмотрели на меня.

— Что нам делать, Акула? — спросил Змееныш. — Ты говорил, что Блейз нам нужна живой.

Акула, стоявший с поднятым мечом и не отводивший глаз от Лютера, рассмеялся.

— Не обращайте внимания на девчонку. Она блефует.

— Нет, не блефую, — прокричала я. — Если я умру, Доннел сможет свободно бороться и казнит всех вас.

Акула пренебрежительно фыркнул и махнул свободной рукой одному из людей, смотревших на Надиру и Феникс.

— Нерон, пойди и возьми ее.

Нерон бросился ко мне, и я выкрикнула кодовые слова:

— Оскверни себя, Акула!

Шагнув с крыши, я в последний раз бросила мимолетный взгляд на схватку. Сверкнул клинок Лютера, нацеленный на отвлекшегося Акулу. Плут откатился в сторону и тянулся за упавшим мечом. Тэд сбил одного из двоих своих противников. Феникс и Надира нацелили мечи на единственного человека, продолжавшего их атаковать.

Затем парапет закрыл мне обзор. Я упала всего на несколько метров вниз, но приземлилась на наклонный участок крыши, покрытый тонким слоем льда, и заскользила вниз. Отчаянно ища, за что схватиться, я подумала, как бы мой фальшивый смертельный прыжок не превратился в до ужаса реальный, но затем почувствовала резкую боль в правой руке — что-то острое резануло ладонь.

Я отчаялась настолько, что крепко вцепилась в предмет, и это остановило дальнейшее падение. Я подняла голову и увидела, что держусь за край сломанного водостока.

Еще секунду я полежала, распростершись на наклонной крыше, затем поползла обратно наверх, ощущая жжение в руке при каждом движении. Сейчас я не видела схватку, но слышала ее: металлический звон мечей, бешеный крик Акулы, мучительный вой, исходивший, кажется, от Брейдена.

Наконец, я добралась до верха уклона, схватилась за крепкую водосточную трубу скользкой от крови правой рукой и уже собиралась перелезть через парапет, когда увидела над собой потрясенное лицо Нерона. Он поднял меч, но затем, похоже, вспомнил, что должен схватить меня, а не убить. Отбросил в сторону клинок и, перегнувшись через ограждение, поймал мою левую руку двумя своими.

Я почувствовала, что Нерон тянет меня вверх, и инстинктивно отпрянула, крепче цепляясь за водосточную трубу больной правой рукой и пытаясь освободить левую. Нерон завопил и перелетел через парапет. Едва не приземлился мне на голову и заскользил по крыше, пытаясь найти опору, как делала я всего несколько минут назад. Но Нерон летел слишком быстро, чтобы остановиться, и рухнул на землю с последним отчаянным криком.

Мне пришлось схватиться за трубу обеими руками и переждать несколько секунд, пока не прекратится дрожь. Затем я вновь попыталась перелезть через ограждение. На этот раз я забралась на плоскую крышу, но увидела бегущего ко мне Змееныша, за которым хромал Жало. Это объяснило, почему последний из наших преследователей так отстал от остальных. Раненая нога Жала замедляла его подъем по лестнице.

Змееныш затормозил передо мной и, высунув язык, облизал верхнюю губу — эта привычка и обеспечила ему прозвище.

— Ты убила Нерона, Блейз. Ты за это ответишь.

Он уже тянулся ко мне, когда Жало яростно стукнул его в затылок, отчего Змееныш без сознания распростерся на полу рядом со мной.

— Что? — Я в полном замешательстве уставилась на Жало.

— Когда я был ранен, Акула и Змееныш забрали у меня костыли и посмеялись, а ты мне помогла, — сказал Жало. — Моя верность принадлежит девушке, управлявшей поездом-призраком.

Я неверяще тряхнула головой и огляделась, оценивая ситуацию.

Четверо членов подразделения Бронкс лежали на земле. Одним из них был Акула, и размеры раны на его голове показывали, что он мертв. Лютер, Тэд, Плут и Надира встали заслоном перед сидевшими на полу Феникс и Брейденом, и всего три державшихся на ногах члена Бронкса опасливо наступали на них.

С Жалом на нашей стороне и всего тремя противниками, мы определенно могли выиграть эту схватку. Особенно если я застану врагов врасплох нападением со спины. Я увидела на крыше упавший меч и подхватила его. И едва рванулась вперед, как в воздухе пролетела стрела и вонзилась в пол у ног людей из Бронкса. Я потрясенно взглянула на бруклинское крыло и различила стоявшую на ограждении стройную фигуру.

— Подразделение Бронкс, опуститесь на колени и сдавайтесь, — крикнул Призрак. — У вас есть пять секунд, затем я пристрелю всех, остающихся на ногах.

— Плут, Лютер и Жало на нашей стороне! — тут же проорала я.

Призрак засмеялся.

— Я заметил интересные изменения в расстановке сил.

Три человека из Бронкса поспешно опустились на колени и положили руки на головы.

— Учитывая, что Плут, Лютер и Жало перешли на другую сторону, на твоей крыше должно быть восемь членов Бронкса, Блейз, — позвал Призрак. — Я вижу только семь, включая убитых и раненых.

— Я стащила Нерона с крыши, — объяснила я.

— Тогда он должен лежать мертвым где-то на земле. — Призрак глянул через плечо. — Людмила, пошли Доннелу сигнал, что можно атаковать.

Вверх со скрежетом взлетела зеленая ракета.

— Доннел разберется внизу с членами Бронкса и через несколько минут подойдет к нам, — сказал Призрак.

Я кивнула и поспешила к сидевшим Феникс и Брейдену.

— Вы серьезно ранены?

— Просто царапина. — Феникс указала на порез на шее, откуда сочилась кровь.

Брейден опустил голову на ладони и ничего не сказал, но Тэд ответил за него:

— Брейден не ранен, но расстроен из-за убийства Акулы.

— Что? — Я недоверчиво уставилась на него. — Но Брейден не дрался. У него даже не было оружия.

— Он не дрался до того мерзкого момента, пока Акула не решил, что проигрывает в схватке на мечах с Лютером, — объяснил Тэд. — Акула подбежал и схватил Феникс. Думаю, он планировал использовать ее как щит в бою, но она ударила его мечом, и ублюдок собрался перерезать ей горло.

— Именно тогда Брейден взял биту, брошенную Феникс, и забил Акулу до смерти, — сказала Надира.

Брейден поднял голову.

— Я убил человека! Как я мог убить человека? Я не верю в насилие.

— У тебя не было выбора, — яростно заявила Надира. — Акула собирался убить Феникс, и лишь ты находился достаточно близко, чтобы ему помешать.

Теперь, заговорив, Брейден не мог остановиться.

— Я убил человека. Я убил человека. Я убил человека, — повторял он несчастным тоном.

Надира вздохнула.

— Будем надеяться, Брейден скоро успокоится. Кто еще ранен?

— Из правой ладони Блейз льется кровь, — сказал Тэд.

Я опустила глаза к мечу, который все еще держала в руке. Тэд преувеличивал количество крови, но не слишком. Я отбросила меч и осмотрела руку. В правой ладони виднелся глубокий порез, а одна из оружейных скоб на запястье разорвалась.

Тэд и Надира тоже наклонились, чтобы изучить мою руку, и едва не стукнулись лбами.

Надира хмуро посмотрела на иномирца.

— Кто из нас медсестра, а кто просто путается под ногами?

— Прости, — отступил Тэд.

Надира снова взглянула на мою ладонь.

— Блейз, у тебя глубокий порез, но он должен быстро зажить с восстановительным средством. Прижми рану, пока мы не отведем тебя вниз для лечения.

— А что со скобами оружия? — спросил Тэд.

— Если я соединю разорванные концы клейкой лентой, — ответила Надира, — то они быстро срастутся.

Тэд моргнул.

— Правда? Ты в этом уверена?

Надира кивнула.

— Мне уже приходилось чинить разорванные «усы» оружия. Доннел дрался десятилетиями и несколько раз повреждал правую руку. Есть другие раненые?

— Я ногу порезал, — отозвался Плут, — но не серьезно.

— Думаю, у остальных лишь синяки, — прибавил Лютер.

— Ты не заметил, что Акула задел мечом твою руку, Лютер? — спросила Феникс.

— Правда? — Он глянул на порез на обнаженной левой руке. — Я так окоченел, что не обратил на это внимания.

До сих пор я вовсе не осознавала холода, но слова Лютера заставили меня понять, что и я застыла, несмотря на куртку.

Надира осмотрела руку Лютера.

— Я не стану накладывать на раны грязные использованные бинты, если мы через несколько минут спустимся в дом с настоящими медикаментами.

Мгновение она мрачно смотрела на коленопреклоненных членов Бронкса, затем пошла проверить лежащих на земле.

— Акула мертв, у остальных раны, которые потребуют лечения. Если только Доннел не совершит, наконец, нечто разумное и не казнит их.

Брейден потрясенно взглянул на нее.

— Ты же этого не хочешь!

— Хочу, — возразила Надира.

— Но это бессмысленно. Ты медсестра, а не боец.

Надира посмотрела на него с сочувствием.

— Я и медсестра, и боец. Я стояла с Доннелом, когда он впервые поднял флаг Сопротивления Земли. Моя работа в боях — лечить наших раненых, но когда это необходимо, я защищаю своих пациентов.

Она указала пальцем на тело Акулы.

— Феникс — одна из моих пациентов. Акула собирался перерезать ей горло, когда ты его убил. Ты бы хотел, чтобы он остался жив, а Феникс погибла?

— Конечно, я не хочу, чтобы она погибла, — отозвался Брейден. — И все же для меня неправильно лишать человека жизни.

Надира бросила презрительный взгляд на тело Акулы.

— Я не оплакиваю Акулу. Да и других не стала бы. Если Доннел решит оставить мерзавцев в живых, я излечу их раны, поскольку остаюсь медсестрой, но предпочла бы вынесение им смертного приговора. Они представляют угрозу для жизней всех мужчин, женщин и детей альянса.

Она пожала плечами.

— Но Доннел, возможно, решит иначе. Он всегда совершал ошибки, проявляя излишнее сочувствие. Эта его мягкость в прошлом принесла нам много проблем, но в том числе и из-за нее мы его любим.

— А тебя мы любим в том числе и из-за твоей ярости, Надира, — послышался со стороны дверного проема голос отца.

Все мы повернулись и увидели, как Доннел вывел на крышу толпу людей. Я заметила среди них Блока, Льда и Раэни, а также нескольких офицеров альянса. Отец поспешил к нам, поднял правую руку в знак признательности Призраку, а затем опустил ее и на секунду коснулся моей щеки.

— Значит вы все дожили до того, как Призрак оказался на крыше бруклинского крыла. Как вам это удалось?

Лютер рассмеялся.

— Юный Тэд оказался опытным борцом, Блейз убедила Плута и Жало перейти на нашу сторону, а затем провела отвлекающий маневр, чтобы обернуть исход боя в нашу пользу.

Донелл поднял брови.

— Итак, Мачико и Аарон держат все под контролем внизу. Уэстон и Виджей, вы отвечаете за пленников. Жюльен, займись, пожалуйста, телами.

Он помолчал.

— На ночь мы оставим пленных в Святилище, под замком и с серьезной охраной. Сейчас я хочу забрать наших раненых с этой морозной крыши и перевести в больничный район для лечения.

Доннел повернулся и обратился к толпе:

— Если кто-то еще не понял, Лютер работал на меня под прикрытием. Мы тщательно подготовили несколько публичных ссор — фальшивую попытку напоить Жюльена спиртным и проблемы с выдуманной пятнадцатилетней девушкой, — чтобы я мог отобрать у Лютера офицерское звание. Это позволило ему убедить Майора в своем отступничестве и перейти в подразделение Бронкс. Но теперь Лютер возвращается на заслуженное место одного из моих офицеров.

— А что будет со мной? — спросил Плут.

Доннел повернулся к нему.

— Вы с Жалом решили драться на стороне Блейз. Думаю, это показывает, кому на самом деле принадлежит ваша преданность, поэтому сейчас я считаю вас своими людьми, а не заключенными.

— Блейз сказала, что я смогу вернуться в манхэттенское подразделение к своей жене и ребенку? — Интонация Плута превратила это предложение в вопрос, а не в утверждение.

Доннел взглянул на толпу.

— Блок, ты где?

— Здесь. — Блок выступил вперед. — В данных обстоятельствах я хочу позволить Плуту и Жалу условно вернуться в Манхэттен, но только Диана примет решение о будущих отношениях Плута с ней и малышом.

— Я советую тебе как следует полебезить, Плут, — заметил Доннел.

Тот скривился и кивнул.

— Я был дураком. Не только слова Блейз убедили меня сменить сторону, но и хладнокровные рассуждения Майора об убийстве заложников.

— На меня слова Майора тоже произвели сильное впечатление, — легко заметил Доннел и повернулся ко мне. — Блейз, ты сможешь спуститься по лестнице?

— Да. Я поранила руку, а не ногу.

— Меня беспокоит, что ты уже пережила переохлаждение, поэтому схватка на холодной крыше — наихудший возможный вариант для тебя. Ты ужасно выглядишь и явно потеряла много крови.

Я скорчила гримасу.

— Я чувствую себя так же ужасно, как выгляжу.

Я не стала признаваться, что страдаю скорее от шока, чем от переохлаждения и потери крови. Я все еще видела мимолетные образы лица Нерона, когда он перелетел через ограждение, и язык Змееныша, облизывающего верхнюю губу за секунду до того, как его ударил Жало.

Но Доннел не нуждался в моих объяснениях. Он знал все о последствиях боев и, должно быть, понял выражение моих глаз, поскольку обхватил меня рукой. Для остальных, посторонившихся, чтобы пропустить нас на лестницу, это должно было выглядеть небрежным объятием, но Доннел удерживал меня на ногах и принял на себя большую часть моего веса.

Он провел меня по узкому лестничному пролету и коридору, но когда мы дошли до главной лестницы, остановился и глянул через плечо:

— Почему бы тебе не шагать рядом с нами, Тэд?

— Я сомневался, что вы согласитесь на мое участие в этой ситуации.

Я оглянулась на иномирца.

— Конечно, соглашусь.

— А как насчет Доннела? — уточнил Тэд.

Отец рассмеялся.

— Теперь я думаю, что ты заслужил право участвовать во всем, Тэд, и пора тебе звать меня Шоном, а не Доннелом.

Мгновение Тэд простоял в замешательстве, затем подошел и встал по другую сторону от меня.

— Спасибо, Шон.

Глава 40

На следующий утро после завтрака офицеры Доннела, обнажив мечи, привели отряд Бронкс в зал. Пленники провели ночь взаперти в Святилище, поэтому попали в зал через выход из этого крыла и стояли плотной группой практически на том же самом месте, где вчера объявили о создании подразделения.

Тогда они размахивали мечами с агрессивной самоуверенностью. Сейчас же руки бунтовщиков были связаны впереди, а сами они выглядели испуганными или, по крайней мере, подавленными. Все, кроме Майора. Мне пришлось испытать невольное восхищение, когда он выступил из группы и застыл, мятежно глядя на нас.

Доннел встал перед Майором и подразделением Бронкс в точности, как накануне.

— Сперва мы думали отвезти вас вверх по реке на «Духе Нью-Йорка» и оставить на берегу Бронкса, но затем заперли Изверга в Цитадели и чувствуем, что лучшим решением будет проводить вас к нему. В крепости достаточно еды и воды, чтобы вы продержались, пока альянс не покинет Нью-Йорк, после чего мы позволим средствам ее защиты вас отпустить.

— А не рановато рассказывать нам о наказании? — спросил Майор. — Сперва вы должны провести суд, а по законам альянса у нас есть неделя, чтобы подготовиться к защите.

— Вы не заслуживаете суда, — ответил Доннел. — Вы объявили, что покидаете свои подразделения, и это сделало вас отступниками. Вы создали новое подразделение, не состоящее в альянсе, превратив себя в чужаков, лишенных прав, записанных в нашем своде. Вы подняли на нас оружие и стали нашими врагами.

— Это решение принимаешь ты один, Доннел? — насмешливо спросил Майор. — Лидеры других подразделений лишились власти или только голоса?

Блок, Призрак, Раэни и Лед вышли из своих углов зала и встали рядом с Доннелом.

— По этому вопросу мы приняли общее решение, — пояснил Призрак. — Если тебе, Майор, не нравится идея заключения в Цитадели, мы всегда можем казнить тебя за попытку убийства в Святилище.

Раэни с явным отвращением взглянула на Майора.

— Это сильный аргумент в пользу казни лидера Бронкса.

— Подразделение Бронкс будет заключено в Цитадель вместе с Извергом, — повторил Доннел. — Все вы его ярые почитатели, и вас порадует возможность к нему присоединиться.

На лице Майора появилось странное расчетливое выражение.

— Сейчас мы отдельное подразделение, а не сторонники Изверга. Мы не желаем идти в Цитадель. Мы бы предпочли возможность подняться по реке на «Духе Нью-Йорка» и создать новый дом в Бронксе.

— Майор имеет в виду, что он бы предпочел отправиться в Бронкс, — сказала Раэни. — Он получил свое прозвище, потому что любит отдавать приказы и, естественно, хочет сам остаться лидером, а не идти в услужение к Извергу. Но у меня впечатление, что остальные члены Бронкса думают совершенно иначе. Их преданность всегда принадлежала не Майору, а самому Извергу, поэтому они хотят уйти в Цитадель, а не следовать за человеком, который уже привел двоих из них к смерти.

Глядя на выражение лиц пленных, я подумала, что Раэни права, но Майор проигнорировал ее слова и продолжил говорить с Доннелом:

— Нам нужно взять с собой в Бронкс немного основных припасов, и мы больше никогда вас не побеспокоим.

— Решение о наказании принимать не вам, — возразил Доннел. — Я считаю, что мы проявили достаточно великодушия, излечив раны предателей и накормив их завтраком. Поскольку сейчас зима, я дам вам несколько старых курток и шапок на дорогу до Цитадели, но на этом наше великодушие заканчивается.

— Ты сможешь сделать для нас гораздо больше, — заявил Майор. — И сделаешь. Ты разыгрываешь тут сцену героического единства, но Изверг рассказал мне все о своих планах, включая тот факт, что он обладает секретом об одном из глав подразделений.

Майор сделал паузу, чтобы дать всем время проникнуться информацией.

— Изверг знал об этом лидере кое-что, способное вызвать открытую войну в альянсе. В прошлом Изверг воспользовался этим знанием, чтобы не дать лидеру бросить ему вызов. Возможно, Изверг собирался вновь использовать эту информацию на суде, но в итоге сбежал.

Майор оглядел по очереди глав подразделений.

— Сейчас я единственный знаю секрет. И буду рад промолчать о нем и оставить ваш альянс в счастливом неведении, но цена моего молчания — высадка моих людей на берегу Бронкса с достаточным запасом еды, одежды и оружия.

Майор очень старался не дать никаких зацепок, кого из лидеров отрядов имеет в виду, но я-то знала. Когда Изверг предъявил претензию на власть, Майор еще командовал Островом Квинс. Доннел, Мачико и я поняли, что Изверг шантажировал Майора и еще одного главу подразделения, чтобы получить их поддержку.

Я не знала, кого именно, пока не залезла на стол в зале и не обратилась к общему правосудию против Изверга. До тех пор я ни разу не видела эмоций на лице Льда, но его гнев и стыд в тот момент убедили меня, что жертвой шантажа стал именно он.

Правда, я все еще понятия не имела, что есть у Изверга на Льда. Я могла представить, что Лед делает многое, вплоть до убийств, если считает это необходимым для защиты членов лондонского подразделения. Но он всегда действовал открыто, публично объяснял свои мотивы и не уклонялся от наказаний.

Сейчас Раэни выступила вперед и глянула на Майора.

— Если ты планируешь высказать обвинения против Манхэттена и начать бой между ним и Островом Квинс, то зря теряешь время.

Она повернулась к Блоку и коснулась его забинтованного левого плеча правой рукой.

— Манхэттен был должен Квинсу, но Блок рискнул жизнью, чтобы спасти мою, оплатив долг своей кровью.

Она высоко подняла правую руку и повернулась к углу комнаты, принадлежащему Острову Квинс. Я видела, что члены подразделения также последовали ее примеру. Этот жест повторили Блок и члены Махэттена.

Раэни вновь посмотрела вперед.

— Остров Квинс и Манхэттен заключили мир, и я не стану слушать твою ложь, Майор.

— Я знаю о смерти кое-кого из дорогих вам людей, — ответил Майор, — но речь не о Бродяге или старом убийстве в Святилище. Грустно, что я не могу говорить точнее, чтобы не начать между вами войну.

Доннел вздохнул.

— Я не верю ни слову, но Мачико останется здесь за главного, пока я проведу отдельное совещание с главами подразделений.

— В этом нет необходимости, — вступил Лед. — Один раз я уступил шантажу Изверга, не стал навлекать на него общее правосудие и потом глубоко сожалел об этом. Больше я не стану поддаваться. Позвольте мне публично выслушать обвинение и встретить приговор.

Я помнила, как однажды Доннел сравнил Льда с гранитом, и сейчас видела в нем эту подспудную твердость. Временами Лед проявлял сочувствие к слабостям других. Сейчас, судя себя, он был совершенно безжалостен.

Лед повернулся к лондонскому подразделению.

— Вы уже знали, что я выбрал своим наследником Рейнарда, и однажды он станет главой подразделения. Этот день наступил раньше, чем кто-то из нас ожидал, потому что я передаю ему свой пост сейчас. Все знают, что Рейнард больше десяти лет проявлял себя достойным человеком и хорошо позаботится о вас.

Лед помедлил.

— Мой последний приказ Рейнарду — не защищать меня. Мой последний приказ лондонскому подразделению — никому из вас не защищать меня.

Весь альянс в потрясенном неверии наблюдал, как Лед вновь повернулся к Майору:

— Теперь обвиняй меня.

— Это совсем необязательно, — поспешно отозвался тот. — Все члены Бронкса хотят, чтобы нас подняли вверх по реке на «Духе Нью-Йорка» и оставили с небольшими основными припасами, которых не жалко альянсу.

— Я больше не поддамся шантажу, — повторил Лед. — Ты ничего не добьешься, угрожая мне, Майор. Ни миски еды. Ни удочки. Ни сломанного ножа. Рассказанные всем секреты не имеют власти, и я освобожусь от своей тайны сейчас. Если ты не обвинишь меня открыто, я сделаю это сам.

— Никто никого не обвиняет, — вмешался Доннел. — Подразделение Бронкс отведут обратно в камеры в Святилище, а мы немедленно проведем совещание лидеров. Лед объяснит, в чем дело, и мы примем общее решение, как с этим разобраться.

— Объяснение на совещании не спасет ситуацию, Доннел. Ты будешь там, Блейз будет там, и неважно, кто еще это услышит. — Лед помедлил секунду. — Я убил Кейру.

Я уставилась на него, пытаясь преобразовать сказанные им слова во что-то осмысленное. Он не мог убить маму. Это было совершенно невозможно.

— Я приму, если ты поднимешь правую руку и застрелишь меня за убийство твоей жены, — продолжал Лед. — Но ты не должен винить в моих действиях лондонское подразделение, а они не должны винить тебя. Альянсу необходимо сохранить единство, чтобы избежать приближающегося огненного шторма и найти новый дом.

На лице Доннела появилось странное растерянное выражение. Он поднял правую руку и посмотрел на нее так, словно никогда прежде не видел мерцающие усики своего оружия. Я не стала ждать каких-то слов или действий Доннела, просто подошла и встала между ним и Льдом.

— Теперь расскажи нам все остальное, Лед, — попросила я.

Он пожал плечами.

— Больше рассказывать нечего.

Я покачала головой.

— Есть что. Моя мама умерла в лондонском пожаре. Мои воспоминания о произошедшем тогда — это масса перепутанных фрагментов. Но в одном я совершенно уверена, Лед. Маму убил огонь, а не ты.

Он отрешенно взмахнул руками.

— Твою мать убил пожар, Блейз, но ее смерть — все равно моя вина. Я мог спасти Кейру, но оставил ее умирать.

— Брейден — убежденный пацифист, — сказала я. — И в первую очередь верит, что всякая человеческая жизнь священна. Вчера он ударил Акулу по голове бейсбольной битой и убил его. С того момента Брейден винит себя в том, что совершил нечто, по его мнению, в корне неправильное. Он мучается и все время твердит об убийстве Акулы, не упоминая того важнейшего факта, что сделал это ради спасения жизни Феникс.

Я вздохнула.

— Ты больше всего веришь во взаимную преданность, Лед. Именно поэтому члены лондонского подразделения тридцать лет доверяли тебе руководство. Они знают, что если будут верны тебе, то и ты ответишь им тем же. Моя мама была твоей кузиной, так что в ее случае связь была вдвое сильнее. Так расскажи нам все остальное, Лед. Расскажи, почему отказался от веры во взаимную преданность и оставил маму умирать в лондонском пожаре.

Лед поколебался, прежде чем говорить.

— Разве это не очевидно? Все боялись пламени.

— Нет, — сказала я. — Это гораздо серьезнее простого страха. Если бы ты в ужасе сбежал, то открыто признался бы в этом. Ты не хочешь говорить, что произошло на самом деле, потому что кого-то защищаешь. Возможно, Доннела, но я думаю, что меня.

Глава 41

Лед стоял и молча смотрел на меня. Он оставался бесстрастен, как обычно, но мне в его позе виделся намек на беспокойство.

— Да, я уверена, что ты защищаешь именно меня, — продолжала я. — Думаю, ты бы много месяцев назад подал жалобу на Изверга, но уступил шантажу, чтобы уберечь меня. И когда в итоге я сама воззвала к общему правосудию против мерзавца, ты горько пожалел о своем решении.

Лед сохранял молчание.

— Я годами проживала во сне воспоминания о лондонского пожаре, — говорила я. — В этих снах я вновь становлюсь испуганной одиннадцатилеткой. И нахожусь с братом. Дым душит меня, ослепляет, а жар вызывает слабость. Я слышу из-за двери крики мамы. Пытаюсь добраться до нее, но дверь обжигает мне ладони. Брат хватает меня за руки и велит бежать, но мои ноги не двигаются. Затем в моей памяти провал.

Я потерла лоб.

— Я всегда считала, будто отключилась из-за дыма, и брат отнес меня в комнату межконтинентального портала, потому что следующее, что я помню — это он рядом. Комната забита людьми, и кто-то отчаянно пытается взломать портал, чтобы мы смогли сбежать в Нью-Йорк. Все ждут, выживем мы или умрем, затем портал внезапно начинает светиться.

Я помолчала.

— Именно тогда брат поднимает меня и несет через портал. Я живо помню, как крепко держат его руки, но что-то в этом моменте мне мешает. Какая-то странность в ощущении удерживающих меня рук.

Я скривилась.

— Теперь я знаю, в чем дело. Раньше меня нес кто-то другой. Человек гораздо крупнее моего брата. Мое представление о произошедшем во время пожара было ошибочным. Я действительно отключилась из-за дыма, но в портальную комнату меня доставил не брат. Это был ты, Лед, правда?

Я ждала ответа Льда, но он продолжал молчать.

— Каким-то образом Изверг узнал, что был момент, когда ты мог попытаться спасти маму от огня, но не сделал этого. Естественно, Изверг подумал, будто ты решил сбежать от пламени и спастись самому, поскольку он бы на твоем месте именно так и поступил. Изверг правильно разгадал действие, но ошибся насчет личности. В страхе сбежал мой брат, и именно ты донес меня до портальной комнаты.

Я пожала плечами.

— Теперь ты можешь рассказать мне правду, Лед. Вероятно, я бы с трудом справилась с ней шесть лет назад, но я уже не ребенок. Брейден не хотел убивать Акулу, но то был единственный способ спасти Феникс. Ты не хотел оставлять на смерть мою маму, но это была единственная возможность вытащить меня.

Лед наконец заговорил:

— Я шел в ваши комнаты, пробираясь сквозь дым, когда со мной столкнулся твой брат. Я поймал его за руку, спросил, где ты и твоя мать, но он просто вырвался и в панике убежал. Я продолжил путь, нашел тебя лежащей на полу без сознания и услышал из соседней комнаты вопли Кейры. Она попала в ловушку огня. Потолок грозил обрушиться на нас, и я не знал, хватит ли мне времени добраться до Кейры, но понимал, что могу спасти тебя.

Он покачал головой.

— Вина выжившего — сознание, что ты жив, поскольку умер важный для тебя человек, — может быть ужасной штукой, Блейз. Я понимаю это, поскольку сам пострадал от нее в детстве. Ты можешь упрекать меня, что я предпочел спасти тебя, а не Кейру, но не должна винить себя.

— Я не собираюсь винить никого из нас, — возразила я. — Если бы и хотела, то выбрала бы своего брата. Симус был достаточно большим и сильным, чтобы отнести или оттащить меня в безопасное место, и тогда ты получил бы время спасти маму. Но Симусу было всего шестнадцать, он слишком перепугался огня и лишь накричал на меня, прежде чем сбежать самому.

Я прошлась пальцами по волосам.

— А когда мы прибыли в Нью-Йорк, ты позволил всем думать, будто мой брат герой. Ты сделал это, чтобы защитить меня и его. Но, должно быть, притворство оказалось слишком сложным для вас обоих, поэтому ты не протестовал, когда Доннел сказал, что хочет перевести нас с Симусом в Сопротивление.

Лед кивнул.

— Это казалось наилучшим решением для всех нас.

— Симус злился, что ему пришлось покинуть лондонский отряд, но, похоже, искренне полюбил Сопротивление. Я никогда не понимала, почему он предал нас, но сейчас все обретает гораздо больший смысл. Будучи в Сопротивлении, вдалеке от единственного человека, знавшего правду, Симус думал, что сможет забыть прошлое.

Я изучила ладонь правой руки. Надира намазала ее восстановительным средством и забинтовала на ночь. Древнее лекарство работало с магической скоростью, поэтому рана уже почти зажила. Я свободно двигала рукой, но блестящую новую кожу пересекал тонкий белый рубец, и Надира сказала, что шрам, возможно, останется навсегда.

— Увы, Симус обнаружил, что забыть прошлое не так легко, — продолжала я. — И физические, и эмоциональные раны оставляют следы. Перехода в Сопротивление оказалось недостаточно, чтобы освободить Симуса от чувства вины. Он решил, что единственная возможность избежать ее — покинуть саму Землю. Брат заключил сделку с людьми в Америке-межпланетной, согласившись разрушить реле нью-йоркского портального центра взамен на места для нас с ним в одном из колониальных миров.