Кровавый Гарри

Глава 16

Видения. Продолжение.

Максим мягко шел не скрываясь. Он знал, что его заметили, и не желал быть приведенным под угрозой. Еще он знал, сам не зная откуда, что очень нужен этим оркам, и знание это каким-то образом ставило его выше их всех, не позволяя чувствовать себя обычным жертвенным бараном.

Всю ману, все крохи, что еще оставались не выпиты, он загонял в жезл, символ статуса и оружие офицера, используя его как накопитель.

Орки, стоящие у столбов, со стороны которых он подходил, повернулись, внимательно рассматривая его, но не делая ничего, не проявляя ни малейшей агрессивности. Когда он совсем приблизился, ближайший орк просто отошел в сторону, открывая проход в центр ритуального круга. Максим не колебался. Так же спокойно он прошел мимо распятого человека и, подходя к главной четверке, стоящей в центре, коротким движением бросил жезл им под ноги, демонстративно разоружаясь. Теперь он был пуст совершенно, и будь даже жезл наполнен под завязку, не смог бы им воспользоваться. Зачем это он сделал, Максим и сам не знал.

— Ну и? — Офицер, уже попрощавшийся с жизнью, и не думал проявлять слабость перед врагом.

Старшие орки внешне ничем не отличались от людей, что удивило Максима. Теорию он знал, что самые сильные и опасные орки вовсе не те всем привычные гиганты, а особи размером с человека, но сам ранее не видел их ни разу столь близко, а потому с интересом разглядывал их.

"Вот они, — думал он, — мои враги. Мои убийцы. Страх и ужас Европы, истребители эльфов, кошмар людей и угроза для магов. А выглядят как безобидные крестьяне. Внешность обманчива. Кстати, о внешности, из чего их плащи, из кожи? О, да, и я даже догадываюсь чьей. Ну и что эти уроды здесь затеяли?"

В сердце кольнуло, и Максим понял, что все, его отряд истреблен полностью, живых не осталось. Злости не было, когда храбрый человек отрешается от жизни, и готовится к встрече с Белой Госпожой как к чему-то решенному, он, так случается, становится выше подобных чувств. Лишь легкая нетерпеливость, от нежелания лишиться этого чем-то возвышающего чувства, подталкивала на провокации.

— Ну так и что же? Что вы здесь затеяли, упыри? — Офицер нагло плюнул на землю, надеясь, что тут для орков священно абсолютно все.

— До чего наглый молодой человек.

— Четкий, дерзкий…

— И это в присутствии женщины!

— Что с ними делает мундир?

Орки опустили руки и заговорили разом. Максим с удивлением заметил, что один из врагов действительно женшина. Красивая женщина. С идеальными чертами лица. Блондинка. Трое других были с виду юношами, внешность обманчива, но то чувство понимания, пришедшее к нему в лесу, сейчас только усилилось, став большим, чем обычная интуиция, и он не только видел, но и знал, что стоящие перед ним враги действительно молоды, младше его самого.

Удивляло, что в их взглядах не было злобы, ненависти, ничего недоброго, наоборот, орки разглядывали его словно старого приятеля.

— Ну здравствуй, кузен. — вышедший слегка вперед орк продолжил их импровизированную беседу, судя по всему, сразу с козырей. Офицер даже бровью не повел. Враг он и есть враг. Враг переломит с тобой хлеб, а потом заставит смотреть как убивает твоих детей. Максим спокойно встретил его взгляд.

— Так что вы здесь хотите, упыри? — Не принял доверительности Максим.

— Нам нужна твоя помощь, Соболев, только и всего.

— Знаешь мою фамилию? Неплохо. Но это уже все равно, не так ли?

— Нет, что ты! — Орк по-прежнему тепло улыбался. — Это совсем не все равно.

— Мы ждали именно тебя. — Вмешалась блондинка.

— Любопытно. Но не более.

— Не делайте вид, что вам абсолютно неинтересно, мы все ведь знаем, что это не так. Вы бросили своих солдат на верную гибель ради того, чтобы сказать "мне все равно"? Да, останься вы с ними, и результат был бы тем же, но вы оставили их, лишили офицера, прошли сквозь рощу, не бескровно, заметьте, и все для того, чтобы включить режим солдафона? Вам не идет.

— И зачем же я пришел по-вашему?

— Нарушить ход ритуала, разумеется. — Охотно подхватил "кузен". — Это естественно для вас, как мага и офицера. Инстинкт и долг. Вам и самому неясно, что из этого сильнее, но нам, со стороны все виднее. Инстинкт. Инстинкт вел вас, Максим, инстинкт привел вас, и вы ждете его подсказки, ведь сами вы понятия не имеете как совершить задуманное.

Максим презрительно усмехнулся, пряча мелькнувшее смущение. Орки говорили правду, он действительно это знал. Но зачем?

— Инстинкт — грубое слово, уравнивающее с примитивными животными. Но это полбеды, оно еще и ложное в данном случае. Вас вел не инстинкт, Соболев. Вас вела Магия. Она довела вас, успокоилась, и превратилась в наблюдателя. Потому вы и "не знаете" что вам делать, но стоит произойти неким событиям, как она поведет вас вновь, в этом нет сомнений. И это именно то, что нам и нужно от вас.

— Если вы впрямь желаете, чтобы я понимал вас, извольте изъясняться понятнее. — Процедил Максим, не думая следовать чужим правилам игры.

— Вам придется понимать мои слова в том виде, в котором они произносятся, дорогой кузен, они вполне доступны для этого. Ситуация такова, что объяснить вам придется многое, например то, что мы приглашаем вас принять участие в ритуале. Время пока есть, ведь он еще не начался, кузен.

— Не начался? Что же это? — Максим насмешливо указал на распятых. Сейчас он разглядел, что положение людей на крестах и орков разное. Люди, были мертвы, убиты… нет, даже не убиты, а лишены жизни долгим и мучительным способом. Из них фактически слили почти всю кровь через определенные надрезы на ногах, и под каждым стояло ведерко с крышкой. Орки же просто висели, обнаженные, но живые и неповрежденные, привязанные, а не прибитые к своим крестам.

— Это? Это, дорогой кузен, заготовка ингридиентов. Здесь нет ничего кроме материала, ничего, что нельзя трогать. Так что, если хотите, вы можете не только плеваться, но и помочиться в костер. Чувствуйте себя как дома.

— Небывалое гостеприимство со стороны орка. Польщен. Впечатлен. Горд. — Максим начал раздражаться и не думал это скрывать. — Осталось предложить угоститься человечной и образ станет совсем как из детских сказок. Каконичный.

— Человечиной… Вы знаете, кузен, мы ведь не питаемся людьми. Не путайте нас с эльфами.

— Неужели? Впрочем, не буду. Сравнение вас с эльфами, упыри, будет беспардонной и незаслуженной лестью.

— А вы знаете, почему мы не питаемся людьми? — Орк, казалось, был само терпение, не замечая оскорблений и никак не выказывая и тени неудовольствие.

— Потому что вы пьете только кровь, как хорьки, да? — Рассмеялся маг.

— Знаете что я чувствую? Вот вы, кузен, просите грубость, и надеетесь на нее. Однако, могу лишь огорчить вас. Не надейтесь. Дело не в том, что я или мои друзья отличаемся терпением и кротостью, не тем, что кто-либо из нас привык выслушивать подобное и оставлять безнаказанным, вовсе нет. Дело в том, дорогой кузен, что единственное чувство, испытываемое от беседы с вами — наслаждение. Истинное наслаждение. И я не променяю его на нелепую пикировку, уверен, что мои друзья тоже. И я прощаю вам все разом и заранее. Говорите что вам угодно, я навсегда оставлю это в памяти, и буду вспоминать как лучший момент своей жизни. Вы неразумны, кузен, но недостаток чужого разума не вызовет гнева создателя, лишь понимание и тягу к работе. К просвещению. Вы не ответили, то есть ответ ваш неверен. Мы не пьем кровь людей в качестве пищи. При проведении ритуалов — да. Немного. Но почему мы не едим людей, как эльфы? Подумайте, Соболев, вы умны, нам известно это. И еще нам известно все что вы, именующие себя магами, думаете о нас, все ваши росказни, от упомянутых вами детских сказок, и до параграфов воинского устава. Все это создает образ, но не отвечает на вопросы. Неужели вы их не задаете себе, хотя бы размышляя о том, как перебить нас всех до единого? Мы ведь для вас как звери, разумные звери. Потому более опасные. А зверство обязывает… и все-таки тогда почему?

— А вы разве не едите? — Усомнился Максим. — Да, не припомню конкретных случаев, ну и что? Ваши дела похуже людоедства. На фоне ваших поступков, назовем это так, быть или не быть съеденым — сущая мелочь.

— Мелочь? Вот уж действительно мелочь! Однако, в этой мелочи, как вы выразились, заключается нечто более важное. То что ускользает от вас, кузен, а правды вам никто не сказал, конечно. Не буду вас томить. Мы не едим людей по той простой причине, мой недогадливый кузен, что мы сами — люди.

Это утверждение, произнесенное с таким апломбом… Максим не знал, что может так смеяться. С минуту, долгую минуту он ошеломленно смотрел на орка, всего исполненного внутренней торжественности, переводил взгляд на остальную троицу, стоявшую с видом абсолютной убежденности правоты, пока не смог, наконец, согнуться в приступе сильнейшего хохота.

Орки терпеливо ждали пока маг придет в себя.

Когда Максим вновь обрел способность говорить, он чувствовал сильнейшее облегчение. Все оказалось не так страшно, как сперва показалось. Здесь только горсть умалишенных орков, и пусть для него разница невелика, было приятно думать, что это не война, теперь он знал это наверняка.

— Вам известно, мой генильный упырь-кузен, что смех продлевает жизнь? При других обстоятельствах, я бы даже поблагодарил вас, ибо вы накинули мне лишний год, не меньше.

— Могу добавить вам еще один, сказав, что называя вас "кузен", я не юродствую, а говорю то что есть буквально. Вы мой кузен, поскольку родственник. Дальний. Но и очень близкий одновременно. Вот ведь как бывает, господин офицер.

— Продолжайте, я не откажусь и от третьего года. Да, вы меня удивили. Поразили. Ошеломили. Что угодно думал услышать, но такое. Орки — люди. Это великолепно. Может и эльфы — вампиры? Вы не стесняйтксь, я с удовольствием выслушаю.

— Рад, что желания наши совпадают, кузен. Выслушаете. В этом была заключена первая часть моей задачи, чтобы вы выслушали. Время есть, ритуал, принять участие в котором я надеюсь вас убедить, начнется с первыми лучами солнца. Как символ начала новой жизни. Кстати, вы заметили, что ваше ядро не разрушается более?

— Заметил.

— Это потому, что вы вошли в круг. Он звал вас. Стоит вам сделать шаг за пределы его — и мана снова потечет из вас.

— Клетка. Понятно.

— Вы не просто так здесь, кузен. Гретхен, — орк кивнул на блондинку, — сказала правду. Мы ждали именно вас, Соболев. Раскол наш зашел слишком далеко. Пришло время, или нет — не знаю. Все это только слова. Одно знаю вполне точно — я попытаюсь. Безумие войн между своими должно уйти в прошлое. И потому мы с вами здесь.

— О, так вы еще и пацифист. Упырь-пацифист! Мне начинает казаться, что я попросту сплю, сейчас меня разбудят, и..

— Совершенно верно. Именно, что спите. Но я пробужу вас. Позвольте все же зайти издалека, да, меня тоже снедает нетерпенье, но дело очень уж важное, и в нем не может быть мелочей. Простите за слишком общий вопрос, но скажите, а что вообще вам, Максиму Юрьевичу Соболеву, известно о тех, кого вы зовете орками? Прошу вас.

— Легко. Это те, кто перебили моих людей нынче в лесу, те, кто выпустили кровь из полдюжины людей, из которых трое были женщины, здесь на крестах, те, кого мы раздавили три года назад, и те, что не уймутся пока не будут истреблены до единого.

— Прекрасный ответ, кузен. Но, как и все подобные ответы, он несет в себе предпочтения отвечающего, то есть выбор с какого момента отсчитывать события. Обыкновенно — с удобного для его точки зрения. Мой долг, дорогой кузен, дополнить ваш ответ, чтобы вы не умерли в неведении ненароком.

— Хотите прочесть мне лекцию от сотворения мира?

— Нет. Это было бы затруднительно, поскольку подобная древность мне неведома. Всего лишь от сотворения орков.

— Воображаю. Но извольте.

— С удовольствием. Как я уже говорил вам, орки — это люди. Не смейтесь, вы ведь тоже человек. Маги — люди. Или вы настолько увлеклись своими бесценными эльфами, что приняли их взгляд за свой?

— Маги не совсем люди. Сложно считать себя человеком, столь сильно отличаясь от них. О некой общности спорить не буду, но магия меняет все. И не передается полукровкам.

— Да-да, в этом и была причина раскола. Продолжу вас удивлять, вы ведь знаете кто мы в рангах тех, кого вы зовете орками?

— Старшие орки. — Максима стала забавлять эта ситуация. Склонность к черному юмору находила своеобразное удовольствие от абстрактной беседы рядом с висящими трупами.

— Мы маги, Максим. Такие же как ты. И люди. Как ты и все прочие люди.

Офицер очень наглядно зевнул.

— Наш род носил фамилию Лисины, — орк начал торопиться, — нас было трое, три самых сильных, могущественных рода. Орловы, Лисины, и вы, Соболевы. Не знал? Еще бы. Вы почти уничтожены, остались ты да отец. И то — младшая ветвь. А ведь были огромным, могучим родом.

— Младшая ветвь? — Максим окончательно уверился, что орк сошел с ума. Историю своего рода он, как и любой маг, знал отлично. Она была старая, но были рода подревнее. Сильная, но были и сильнее. Ничего подобного рассказываемому "кузеном" родовая история не содержала.

— Все было так, как я говорю. Орел, Лис и Соболь решали все. Но троих равных хозяев быть не может. Трое — немножечко многовато. Должен быть лишь один. Так считали Орловы, и да, если ты не знаешь прошлого собственной семьи, то, вероятно, тебе известна фамилия вашего царствующего дома?

— Известна, ну и что это доказывает? Орловы тоже не сказать, что невероятно сильны. Да и с древностью там есть вопросы.

— Они желают, чтобы так считали. Оставшись без конкурентов, то есть нас, но об этом позже, Орловы сами себя загнали в ситуацию необходимости контроля втрое большего, силами втрое меньшими. Начавшееся противостояние с нами еще сильнее осложнило им жизнь. Поняв, что не удержат все, Орловы выбрали быть первыми среди равных.

— А вы?

— С нами сложнее. Наш предок был идеалистом, и смею надеяться, мы не совсем растеряли эту черту за прошедшее время. В том и состояла и состоит суть конфликта с Орловыми, что моему предку не нужна была власть. Полные противоположности. Орлов мечтал о короне. Орлов предлагал поделить подвластные территории на три части, где каждый бы делал что заблагорассудится. Европа, Русь и Сибирь. Все что было тогда, да и сегодня, населено людьми.

Нам досталась Европа. Орловым — Русь. Вам — Сибирь.

— Интересная сказочка.

— Она только начинается. Орлов ведь не просто так предлагал дележ. Неужели тот кто бредил властью, своей личной, абсолютной властью, делился бы с кем-нибудь по доброте душевной? О, нет, у него, у его рода, словом — у них был план. Я не могу здесь говорить вполне определенно, со стопроцентной уверенностью, ибо наши архивы уничтожены в одной из войн, где ваши неведомо, до царских закромов не добраться… Но не на то ли дан человеку ум, чтобы проникать в нечто, с виду запутанное? Я сопоставил все что сумел собрать о том периоде, все обрывки информации, научился читать между строк, смотреть на то что вышло, а не на то, что изначально декларировалось. Буквально все, любую статистику времени, вычленял нестыковки, выделял "белые пятна", читал мемуары, сравнивал, считал, искал. Смею надеяться, что я лучше всех смог понять как тогда развивались события. Помогло то, что одной странной ночью меня осенило. Я проснулся, вскочил и бегал держась за голову, оглушенный ясностью собственного понимания. Даже кричал. А далее было легко. Все найденное отныне, все добавки, любые новые данные, все, решительно все идеально дополняло увиденную картину. Ни единого исключения. Отныне ничего не запутывало, только распутывало, открывало новые грани, добавляло красок тем временам. Великим и чудовищным временам. Знаете, попутно я понял какими гигантами были личности той эпохи, по сравнению с которыми мы словно черви. Даже Орлов, главный злодей века — невероятно сильная и многогранная личность. Даже… Об этом можно говорить долго, очень долго, и я надеюсь, что мы с вами получим на это время. Скажите, вам разве не интересно узнать то же, что узнал я?

"Да это истинный фанатик, — подумал Максим, — пусть изливает свои бредни, иначе лопнет и забрызгает мундир".

— Интересно? Пожалуй, да. И что же вы там накопали, юный детектив-конспиролог?

— Немало накопал, немало, мой недоверчивый кузен. Во-первых, не могу не признать, что главной причиной появления и осуществления у Орловых замысла дележа, была личность моего предка, Лисина. Я уже говорил, что он не стремился к власти, но к чему же он стремился? Предок мой был личностью необыкновенной, как и все они. А может это нам сейчас так кажется, а для тех времен все они были вполне заурядны? Не важно это. Важны их стремления, помыслы, а у пращура была одна мысль — стереть грань между людьми и магами, вернуть все в старину совсем глубокую, в Золотой Век Магии, когда магами были все люди, вы понимаете?

— Признаюсь, не религиозен. На уроках Закона Божия я, обыкновенно, спал.

Орк улыбнулся.

— И я не религиозен, кузен. Но предок мой смотрел на мир иначе, и что нам кажется выдумкой для утешения людей, для него, человека религиозного, верующего, и верующего истово, все описанное в Книге было реальностью. От Сотворения Мира и далее. И он мечтал вернуть магию всем, уничтожить неравенство, стереть рабство (тогда оно процветало, напомню) с лица земли, вернуть людям честь и достоинство, чтобы никто не мог угнетать другого просто по желанию и от полной безнаказанности.

— Ваш предок был изрядный фантазер. Даже удивительно, что с подобными замашками его не канонизировали.

— Да, он был бы достоин. Но вера — не всегда лучший советник. Он не знал, просто в силу времени, не мог знать то, что знаем мы благодаря ученым. Он верил в истину Книги. А спали вы на занятиях или нет, но общую теорию помнить должны, ведь она окружает вас повсеместно, и, несмотря на все оцивилизовывание, прочно вбита в нормах морали вашего общества. Что магия была у всех, что люди лишены ее возможностей за грехи, и лишь безгрешные и их потомки остались магами. А потому — все деяния магов богоугодны. Учень удобно. Делай что хочешь, благодать господняя с тобой, а кому не нравится, тот пусть подумает за какие такие грехи ему это, да прощения еще просит. А пращур мой… он задыхался от всеобщей окружающей несправедливости и скотства. Тем более он видел какой нравственный вред вседозволенность и бескрайняя сила наносит самим магам. И мысль вернуть все встарь засела в нем крепко.

— Не могу не заметить, что и вы, если не ошибаюсь, задумали нечто схожее. — Максим не удержался от шпильки, хотя рассказ странного орка понемногу заинтересовал его.

— Польщен, но вы не правы. Главное мое отличие от предка состоит в том, что он смотрел в прошлое, тогда как я смотрю в будущее. Но об этом потом, вернемся к пращурам.

— Звучит словно зловещий оптимизм.

— Он был великий ученый для своего времени, но, увы, тогда попросту не знали о наличии магического ядра и его значении. Считалось, что магия просто есть, и одни могут ею пользоваться, избранные Матерью, а другие не могут. Мой пращур искал в чем же конкретное различие! И, как водится у людей столь же упорных, сколь и одаренных — нашел его! Вы удивитесь, Максим Юрьевич, но открытию наличия энергоканалов мир обязан именно ему.

— Вот как.

— Именно. Он ухватился за свое открытие как голодающий за тарелку с едой, провел тысячи экспериментов, установил совершенно точную корреляцию между возможностями магичить и развитостью энергоканалов, и, увы, сделал неверный вывод.

Он посчитал, что нужно развить и расширить энергоканалы людям, после чего они естественным образом вернутся к Магии.

— А… сколько… вы простите, но…

— Я понял ваш вопрос. Свыше пяти тысяч. Столько людей погибло при его опытах. Сущая мелочь в сравнении с миллионами, которых мучают просто так. Не находите?

— Нет. Не нахожу.

— Люди — рабы магов. Которые те же люди.

— Рабы так не воюют как люди.

— С чего вы взяли? Заидеологизированный раб очень боеспособен. А если он еще воображает себя свободным, то врагам его хозяев и вовсе не поздоровится.

— Теория. Раб, искренне считающий себя свободным человеком, уже не раб, а свободный человек, вы не находите?

— Практика. Даже поверхностный осмотр общества Руси, его структуры, взаимоотношений, прав и обязанностей, даже беря за скобки столь неподражаемую вещь как ваша Арена Справедливости, вот положа руку на сердце, вы и правда считаете, что ваши люди — не рабы?

Максим неприятно осклабился. Разговоры о несправедливости в обществе были нередки в среде офицеров. Особенно молодых. Было немало споров, ссор, даже дуэлей. Проектов, идей, предложений. Но все это была внутренняя кухня, что-то свое, личное, и делиться этим с чужаком, более того — врагом, было не по нутру. Вбитое с колыбели воспитание отвечало высокомерным "не ваше дело, любезнейший", потому Максим резко одернул орка, предложив тому разглогольствовать о чем-то другом, своем предке, например, раз тот ему столь угоден.

— Да, разумеется, — ничуть не рассердился тот на отповедь, — о нем я и говорю. Если коротко, то пращур мой пришел к логичному выводу о необходимости улучшения людской породы, людских тел, дабы энергоканалы стали достаточны. Он искал, он нашел, он трудился, он работал, тратил все время на собственную идею, и добился определенного результата, представьте себе. Вам эти результаты превосходно известны. Понимаете?

Максим понял.

— Так вы хотите сказать, что орки..

— Да! Да! Да! Он не сумел, из-за изначальной ошибочности суждений, сделать из людей магов, но он сумел создать сверхлюдей. Более сильных, более здоровых, более умных, куда более свободолюбивых, более даже крупных. Вы их зовете орками.

Максим не знал как комментировать подобное. Враг, тем временем, продолжал:

— Вернемся к замыслу Орлова. Тот разделил владения весьма ловко! Себе оставив самый развитой центр, разделил чисто географически своих конкурентов, а таковыми он считал всех, кто мог с ним тягаться в силе магии. И Европа и Сибирь в те годы были населены больше эльфами, чем людьми, в Сибири их и сегодня свыше трети, в расчете на то, что Лис и Соболь приведут территории к ногтю, "окультурят" их, после чего все будет поглощено Орловыми, которые, тем временем, за счет конфликтов с новообразованными соседями, приведут к порядку и общему знаменателю саму Русь. И его план почти удался!

Преобразовав всю былую вольницу в централизованное государство, Орлов обратил, наконец, внимание и на соседей, им самим созданных. Первым делом — на запад, на земли Лиса. Это казалось легкой целью…

Орлов считал моего пращура дураком, оторванного от жизни. Он был умен, этот Орлов, он даже верно предсказывал, что Лис доиграется, что Магия не любит шуток. Представьте себе: мой предок сумел создать сверхлюдей, но одновременно лишился ядра. Такова была плата. И, соответственно, лишился магии. Жертва ядра, пусть и невольная, стала ценой успеха. Как он смог жить дальше после этого — не знаю, и никто не знает. Других примеров выживания после потери ядра история не знает.

Орлов ликовал, удача сама шла в руки. Лис сам себя лишил силы, казалось ему, лишился магии. Кто он теперь? Безумный создатель горстки мутантов? С таким и говорить нечего, не смог удержать свои земли! Маги вообще тогда ликовали, никто ведь не понимал почему всего двум родам, пусть и таким как наши с их вассалами, достались столь громадные территории, но теперь они поняли и восторгались мудрой прозорливостью Орловых, и уже делили Европу на вотчины. Воевать было попросту не с кем, легкая прогулка. Эльфы что, эльфы не противники, а даже союзники. Мутанты начали их геноцид, ужас, ужас, скорее же спасем несчастных людоедов! И представьте себе какое изумление охватило тогда магическую Русь, когда прогулка обернулась разгромом и тяжелейшим поражением! Эта война, самая первая, начисто вымарана из вашей истории.

— И много у вас таких вот "побед", никому кроме вас неизвестных?

— Врать не буду, всего одна.

— Негусто.

— Мы еще живы. И, несмотря на все поражения, становимся только сильнее. Вы утешаетесь картами, на которых помечено какие земли и когда вы у нас отобрали, но это всего лишь видимость. Пружина сжимается все сильнее, и близок час, когда она разогнется. У вас не останется даже Сибири. В принципе, все готово уже сейчас.

— Ну так вперед и с песнями. Что вас останавливает?

— Кто. Вы.

— Я?! С удовольствием, конечно, но каким образом?

— Ах, — враг театрально замахал руками, — не лично вы, Максим. Соболевы.

— Отец?! — Еще больше удивился офицер. Рассказ не произвел на него особого впечатления, но что-то такое в нем было, и он пообещал себе подумать об этом. Потом. После смерти, например.

— Вы великий род. Вы были, есть и будете, что бы не происходило. Вас ведет сама Магия. Как вела моего предка, как ведет, что уж себя обманывать, и Орловых. В этом отличие трех самых сильных и древних.

— Вы, должно быть, не поняли, но наш род, хоть и славен, не является ни одним из самых древних, ни одним из самых сильных.

— Вы ошибаетесь. Очень крупно. И я не могу, не имею права открыть вам глаза вполне, это должен сделать лишь ваш глава Рода и ваш отец по-совместительству. Ему вы поверите?

— Безусловно. А вам — нет, не взыщите. Что же вам делать?

— Вам известна суть ритуала?

— Нет.

— Это смешно, но верю. Орловы всегда Орловы. Так вот, если кратко, то ритуал качает магию отовсюду в радиусе определенном массовостью жертвоприношения.

— А, это. Это известно.

— Но как это происходит? Очень просто: с жертвы сливают кровь, проводник магии, стараясь сделать это возможно медленнее. Магия — сама природа, она стремится восполнить потери. А свободные люди (для вас все те же орки) за счет энергоканалов, развитых до уровня мага, резко усиливают переток, занимают место некой трубки… Как же вам объяснить… Словом, удается немного "обмануть магию", которая начинает тянуться отовсюду, чтобы заполнить кажущееся опустошение будто бы полноценных магов, и чем больше свободных людей участвуют в ритуале, тем он мощнее. То что вы видите — еще скромно. А жертвы что, жертвы нужны лишь для того, чтобы запустить насос, образно выражаясь. Круг — наиболее эффективная схема, тогда магия идет по спирали, и на выходе даже мы, лишившиеся ядра, можем немного ощутить эту силу и подержать ее. До поры. Если перегнуть — магия вырвется и произойдет взрыв. Обычно так и происходит, когда война, потому у вас могут быть не совсем верные данные. После взрыва местность истощается в магическом плане. Вся накопленная масса рывком стремится вернуться прежним путем, мы сами это не до конца понимаем почему именно так, и выходит выжигание всего и вся от переизбытка. Местность после долго восстанавливается, в магическом плане.

— Кстати, а почему из меня перестала течь мана, когда я вошел в круг?

— Потому что здесь специально сделали течение маны через внешний контур, — улыбнулся "кузен", — обычно никто не заморачивается с подобным, вам оказана честь.

— И зачем я вам? — Мало что понявший из объяснений офицер сощурился. "Если твой предок был такой же клоун, то извини, "кузен", я за присягу и Орловых", — подумал он.

— Вы должны… Нет. Мы хотим просить вас принять участие в новом ритуале. Сделать небывалое. Закончить работу моего предка. Вы сможете создать магическое ядро для нового человека.

— Я? Сделать из орков магов? Да легко! Но каким образом? И зачем?

— Вы, кузен, способны повторить то же самое, что и мой предок. Только он, из-за неверного понимания, не знал что именно делать, но вам мы подскажем.

— Так что же именно? Да и вы говорили, что сами без понятия как и чего там натворил ваш гений?

— Вы удержите, притормозите обратный ток маны, когда мы отпустим собранную массу. А говорил я, что неизвестно как именно он создал новых людей, это верно. Непонятно каким образом трансформировались тела! Однако же, как он добился роста и укрепления энергопотоков секретом не является. Да в любой семье магов так тренируют детей. Дается нагрузка с прокачкой маны, объем которой чуть выше текущей нормы, но немного, они и растут, вынуждаемые пропускать больше маны. Вам ли не знать? Обычная тренировка.

— Угу. Только чуть-чуть и, главное, не переборщить. Что будет в случае чрезмерности мне тоже прекрасно ведомо. Вы же предлагаете самоубийство, я вас правильно понимаю?

— Нет, нет. Вы останетесь живы, в этом нет сомнений! Но жизнь станет другой, это правда. Мой предок удерживал обратный поток маны столь долго, что потерял, разрушил собственное ядро. Но добился своего, энергоканалы первых Новых Людей развились достаточно, чтобы вы видели тех кого видите. Дал полноценную жизнь новому виду. Стал если и не на одной ступени с Создателем, заявлять такое было бы слишком, но смог приблизиться вплотную, что для обычного человека предел возможного. Он достиг его. Я хочу предложить вам занять не меньшее место в истории. Стать не обыкновенным продолжателем его дела, эта немудреная участь досталась нам, его потомкам, а продолжателем дела.

— Помочь вам создать орков-магов, и, заодно самому лишиться ядра, я вас правильно понимаю?

— Да нет же! Вы не только не погибните, вы сохраните ядро. Мой предок действал вслепую, вы же… Мы все рассчитали. Почему и первый настоящий ритуал будет небольшой. За эти столетия ритуалы сбора маны изучены и исчислены. В данном случае мы удержим ману до первых лучей Солнца, что уже совсем скоро. А дальше — она рванет назад. И ваша задача тормозить эту мощь, которая пойдет через первых избранных, — "кузен" указал на висящих на крестах орков, — стать первым барьером, а они пустят ее по кругу, сбрасывая излишек, но нужную часть замкнут, наматывая подобно веретену. В итоге у них должны образоваться магические ядра, пусть слабенькие, пускай даже подобие, но свои. Это если кратко, не вижу необходимости загружать вас подробностями, их слишком много.

— Вы предлагаете мне удержать водопад руками?

— Не удержать, рассечь, притормозить столько, сколько сможете. Не более того.

— Вы предлагаете мне участие в эксперименте по созданию орков-магов?

— Да. И что в этом плохого?

— Вы с ума сошли.

— Вы можете отказаться, это ваше право, кузен.

— Разумеется, я откажусь. Создать врага кратно сильнейшего чем был? Кому угодно предлагайте это, но не мне. Вам нужно добровольное согласие, ведь потому вы так стараетесь? Вы не получите его. Это невозможно. Можете убивать.

— Убить вас? — Орк грустно и тепло улыбнулся. — Ни в коем случае.

— Тогда что?

— Максим Юрьевич, то что вы здесь — результат спецоперации. Мы ведь не сборище диких племен, а государство. Не усмехайтесь, ваша Русь признает это во всех договорах. И возможности наши не столь малы, чтобы не суметь организовать нужную встречу в нужном месте. Мы и организовали. Неужели вы думаете, что все это ради того, чтобы вас ликвидировать в случае отказа от сотрудничества? Ритуал будет завершен в любом случае, вопрос лишь как именно.

Вы согласитесь — хорошо. Вы отказываетесь, а это было изначально куда более вероятно, не принимайте нас за сумасшедших глупцов, и тогда мы завершаем так, как привыкли. К вам не будет претензий. С нашей стороны.

— И я смогу уйти?

— Разумеется. После обратного выплеска маны. Пока же для вас опасно выходить из круга. Кстати, как вы думаете объяснить небывалое своему начальству? Что ваши люди, ваш полк погиб, а вы целы и невредимы?

— О, наконец-то! Старый добрый шантаж! — Максим тоже заулыбался. — Очень просто, я расскажу все как есть и Магия подтвердит, что я не лгу.

— Да, разумеется. Вы расскажете, что проклятые орки устроили ритуал, угробили имперский полк, и все ради того, чтобы рассказать вам о вашем происхождении, ведь, по их словам, вы родовиты как император. Более того, они и ритуал провели не совсем обычно, так что даже ядро ваше не пострадало, очень заботливо. Вы это сделаете, кузен?

— Да, при подобной подаче звучит своеобразно, — офицер снисходительно оглядел орков, — но мне будет достаточно сказать другое. И поклясться магией.

— Что же именно, позвольте полюбопытствовать?

— Нет уж, сперва вы договаривайте. В целом, я и так понимаю. Вы отпускаете меня, я прихожу к своим, так и так, вот перед вами феномен — выжил после ритуала, в котором все погибли. Дивитесь. Все и дивятся, да только не верят. Клятва магией — дело хорошее, но что-то здесь ведь не то, не бывает такого! И шепотки, шепотки, косые взгляды. А потом и несправедливость не за горами! Награды не будет, неудобно, раз все погибли, но это еще ладно. Затем здесь обошли, здесь подвинули, тут "забыли", и вот он, Максим Соболев, уже зубами поскрипывает, да вас припоминает. Может и правы вы, а? Он ведь гордый дурачок, как и все военные, с самолюбием. Зачем давить, когда сам дозреет? Мы ведь ему об уникальности лапши навешали, избранный, особый, сама Мать Магия его ведет. Вот и приведет его к нам, а те, на той стороне, нам в этом помогут. Так? — И офицер еще раз презрительно сплюнул под ноги "кузена".

На лице у того промелькнула тень, но едва заметно. Он по-прежнему держал выражение того, кому открылась некая тайна, которая делает своего обладателя выше вот этого всего окружающего.

— Нельзя заставить человека считать иначе, чем он желает, — мягко согласился он, — потому и пытаться не буду. Считайте. Вы правы во многом, да, но не сложно видеть то, что от вас и не пытаются скрыть. Да, я надеюсь, что после вы вспомните здесь сказанное, прокрутите все в голове и задумаетесь.

— К чему тогда вся эта клоунада со "скорее, нет времени"?

— Все относящееся ко времени — относительно. Вы были натянуты как тетива, поддерживать вас в этом состоянии требовалось для того, чтобы вы все-таки выслушали, а не стремились натворить глупостей. Вас разоружили, откачав ману, но человек способен на всякое, когда уверен в неизбежности скорой смерти. Затем, было важно показать вам ритуал изнутри, какое бы отвращение это у вас не вызвало. Впрочем, ряд ваших магических практик ничем не лучше. И, в отличие от людей именующих себя магами, мы всегда приносим в жертву и своих. Эти шестеро на крестах скоро погибнут, только лишь мана будет отпущена. Ничего не поделать.

Но вы, Максим, подумайте о другом, об общем. — Внезапно вышла вперед блондинка. Сейчас она казалась еще прекраснее. — Неужели справедливо, что маной могут пользоваться лишь немногие? Ее много, она необъятна, но дается лишь горсти людей. И как они используют ее? Во благо людей? Или для удовлетворения собственных прихотей, почти всегда низменных? Да, людей лечат, помогают, следят, чтобы не было голода, но это бездушная забота пастухов за стадом овец. И все зависит только от настроения и желания магов. Это правильно? Да, если мир так устроен. Но правильно ли это, если возможно все изменить? — Она говорила пылко и горячо, почти вплотную приблизившись к лицу Максима. Опомнившись, смутилась отступив, и виновато посмотрев на главного орка.

— Прости, Генрих.

— Ничего, Гертруда. Наш гость все будет решать сам. Все зависит уже не от нас, остается лишь ждать. Магия ведет его, хоть он сам и не верит в это, но я, лишенный магии, верю в нашу Мать, и знаю, что она не сможет терпеть несправедливость вечно. Нам нужны именно вы, Максим, а не абстрактный маг… Впрочем, я повторяюсь. Однако же, пора начинать… мана скоро потребует выхода. У вас, Соболев, сегодня день чудес. Вы увидите "взрыв" ритуала, и вновь останетесь живы. Как и мы, впрочем. А новые люди погибнут, увы. Вы готовы? Желаете что-то сказать? Говорите, но поскорее, времени сейчас нет совсем.

— Да я одного понять не могу, — в некоторой задумчивости протянул офицер, — если вы так почитаете Магию и так много о ней знаете, то как вы могли не учесть то, что известно любому магу с детства? Я ведь все думал, что это какая-то изощренность, часть некоего замысла, почему и не спешил вам подыгрывать. Но вот теперь перестал понимать.

— Что вы имеете в виду, кузен?

— Только то, что вот вы откачали у меня ману до нуля. А после перестали откачивать, по вашим словам, чтобы "не повредить ядро", так?

— Да, да, именно. И что же? Скорее!

— Но если ману перестать откачивать, то ядро начнет немедленно производить ее самостоятельно. Для этого не нужно собирать ее непременно извне, хоть так и проще, но..

— Вы хотите сказать..

— Что на Святой Руси много неправильного, но это не повод для того, чтобы отдать все оркам!

Максим призвал жезл, тот мгновенно прыгнул в руку, и офицер нанес удар всем чем мог.