Кристалл Хаоса (СИ)

Глава 3

Тизиан и Ирис сидели в донжоне старого мага за роскошно накрытым обеденным столом. Хозяин по-прежнему отказывался впустить вампиршу в свой дом, и Жалкому пришлось поддержать ее морально, отказавшись участвовать во всеобщем совещании, которое стало не таким уж и всеобщим.

— А если нам всем на время покинуть замок? Я оставлю часть своих наименее ценных артефактов в подвале, заполненном ловушками. Им ведь именно сокровища нужны? Знаю я их братию. Сам таким был.

— Не таким. Вы с друзьями…

— Кхм…

— С друзьями искали сокровища в древних забытых складах и лабораториях деградировавшего мира. А они…

— Это было опасно и требовало высочайшей квалификации.

— А они потрошат тщательно охраняемые хранилища в высокоразвитых мирах. Правда, прикрываясь отговорками насчет моральных принципов и возмездия. Они и впрямь предпочитают убивать злодеев, попутно избавляя их от ценностей — знаменитых предметов искусства, боевых и бытовых артефактов, ценных ювелирных изделий…

Тизиан дал увесистый подзатыльник слуге, заслушавшегося разговором хозяина и пролившему на скатерть немного вина, разливая его по бокалам.

— Простите, мастер!

— Пошел вон, животное. И чтобы впредь я тебя не видел прислуживающим за столом. От твоих лохмотьев воняет.

— Как пожелаете, мастер. — слуга принюхался к своей одежде не первой свежести и поспешно покинул зал.

— О чем мы там говорили? А, про злодеев. Мы-то тут причем?

— Мой знакомый порекомендовал им вас в качестве жертвы. Затем он просчитал, что это затронет и мои интересы, у него на квинтиллионы порядков выше быстродействие, и он может себе это позволить. Затем он нашел способ связаться со мной внутри этого искусственного мира, хотя мои сервера такого способа пока не нашли… боюсь, в основном потому, что они не очень в этом заинтересованы и на меня в целом им наплевать…

— Можно покороче? В чем меня обвинят? — пробурчал маг, расправляясь со свежей олениной, добытой одним из телохранителей в окрестностях замка.

— Во всех смертных грехах. Убийства, крупные махинации, предательства, порча имущества…

— Что, вот прямо так? Если у нас даже триумвиры об этом ничего не ведают, откуда этому твоему знакомому об этом знать?

— Очень просто. Он претендует на всезнание. По крайней мере, на знание всего, что может его заинтересовать. Он может узнать что пожелает, сопоставив цену на алюминий в Гетской Орде и то, что победителем по бегу на Олипмийских играх снова стал негр.

— Тогда ничего не остается, кроме как покинуть замок. Я-то думал, мне будут вменять в вину только то, что я приютил чокнутую вампиршу.

— Вампирша — не самая большая проблема, как и ты.

— Что, один из моих слуг — серийный убийца?

— Нет. Я говорю о том, кого вы называете Жалким. И покинуть замок не получится.

— Это еще почему?

— Во-первых, потому, что они вас найдут везде, куда бы вы не скрылись. А во-вторых — они уже здесь. Мое вмешательство вынудило эту группу поменять планы и прийти уже сегодня.

Четверо приключенцев вошли во внутреннее кольцо стен, с легким презрением осматриваясь по сторонам. Один из них, высокого роста и облаченный в органично облегающую фигуру легкую силовую броню, нес на плече огромный боевой молот. Тизиан окрестил его про себя «паладином». Второй был невысок, одет в черное и игрался с мономолекулярной нитью с такой ловкостью, что старый маг подумал, что это вор. Третий, одетый в белое, имел подвешенные на поясе стимуляторы и медикаменты. «Жрец» — решил Тизиан, глядя на его широко раскрытые от принятого «допинга» зрачки. Последний из пришедших всерьез смахивал на робота и имел не менее тридцати длинных конечностей, лишь часть из которых использовалась для передвижения. Архимаг решил, что это хакер команды.

Старик, изучая пришельцев, не переставал вычерчивать в воздухе руны специальной палочкой, обвешиваясь разнообразной магической защитой. Ирис спокойно стояла рядом.

Паладин произнес:

— Мы — группа Враждебных Судий, и сегодня ты, старик — наш подсудимый. Готовься к смерти! Отбрось от себя палочку, она тебе не поможет и только продлит страдания.

— Постойте! — вмешалась Ирис — мы…

— Мори решила драться! — сказал Жалкий, появившись в тылу у враждебной группы — Прошу вас не причинять ей вреда, в противном случае я…

Его прервал заставивший всех заскрежетать зубами громкий визг летучей мыши.

— Этот старик — моя добыча! И вообще валите нахрен с моей территории!

Мориния спрыгнула со стены замка и молниеносно рванулась к чужой группе. Путь ей преградил «хакер», выдвинувший два опасных с виду излучателя, но выстрелить не успел — когти вампирши с легкостью откочерыжили их и принялись за прочие конечности робота. Но тут Мориния встретила кого-то, кто оказался еще более быстрым, чем она. «Жрец», находящийся под действием стимуляторов, выхватил шприц, подошел к сражающимся и спокойно воткнул иглу в атакующую руку вампирши.

— Мори… — начала говорить Ирис.

Мориния звериным чутьем почувствовала опасность, и резко отдернула руку, с такой скоростью, что чуть не вывихнула ее из суставов. «Жрец», атаковавший ее, казался вампирше размытым пятном — с такой скоростью он начал двигаться.

Пятно молниеносно придвинулось и снова попыталось всадить шприц в руку вампирши. Та снова отдернула конечность, не совсем понимая, что делает. Затем она отпрыгнула, спасаясь от укола в плечо. Удары Моринии по атакующему ее пятну приходились «в молоко».

— …пожалуйста… — продолжила Ирис.

«Жрец» зашел со спины, на что Мориния смогла ответить только рывком вперед, подальше от опасности… но двигалась она медленнее своего врага, так что тот нагнал ее находящееся в прыжке тело и вогнал шприц пониже спины.

— Стоп! — произнес Жалкий, локально остановив время прежде, чем поршень был вдавлен. Он подошел к вампирше, взял ее легкое тело на руки и понес в ее собственный дом, подальше от неравного боя.

Увы, обезвредить гостей, не убивая их, Жалкий не мог. Он подумывал над тем, чтобы разморозить Тизиана, но тот вместо помощи в обезвреживании мог решить задачу простейшим способом. То есть, убить их всех, что было бы для него логичным действием — в конце концов, приключенцы появились здесь не для того, чтобы ему коньяка подарить. Поэтому Жалкий попросту разморозил время, предоставив событиям идти своим чередом. Он боялся, что Мориния вернется на поле боя, но она оказалась настолько обескураженной внезапным появлением в собственном доме, что решила, что пока не придумает, как расправиться со «жрецом», нападать больше не будет.

— Что случилось? — нервно спросил «паладин».

— Я был готов упокоить напавший на нас объект, как мы и планировали сделать. Она была слишком быстра для всех остальных… ну, ты знаешь. Мы об этом два раза говорили.

— Она что, рассыпалась в пыль?

— Нет, она исчезла. Я не успел сделать инъекцию.

— Что за чертовщина? Она телепортировалась?

— Оракул выдал подробный список возможностей вампирши. Телепортация — не в их числе. Она просто умеет носиться с большой скоростью, размахивая вмиг отращёнными когтями с мономолекулярными кромками. У нас на каждого из подсудимых есть свой подход… я со смертельной инъекцией против вампирши…

— Хватит повторять очевидное. — поморщился «паладин».

— Нет, вы продолжайте, продолжайте. Я записываю. — вмешался в разговор Тизиан.

— А продолжать особо нечего. Против тебя здоровяк Ренди. Его молот может по желанию хозяина оказываться внутри черепа врага, взрывая его изнутри. У магов обычно нет защиты против такого артефакта. Против предсказательницы у нас свой ИИ. Он не только предвидит действия противника, но и обладает высокой боевой мощью, два жалких лучемета, встроенные в ладони противницы, ему не помеха. Ну а против бога Борис, он у нас обладает иммунитетом к мысленно-волевому оперированию реальностью. Борис, не хочешь нам что-то сказать?

— Бог остановил время.

— Почему ты его не прикончил?

— А он не подходил ко мне. Я всегда действую наверняка.

— Я уж было обрадовался, что на нас напали первыми, но теперь все снова усложнилось. — сказал «паладин».

— Сбылся наилучший для нас вариант событий. — заявила Ирис.

— Что ты несешь?

— Вы пошли на диалог. И основное вооружение вашего ИИ повреждено. Нарушен принцип «камень-ножницы-бумага». Теперь я, пользуясь своим даром предвидения, могу…

— Да ничего ты не можешь. Мой молот поочередно окажется в ваших черепушках. Вот и весь сказ. — перебил оракула «паладин».

— А я предлагаю кое-что другое.

— И что же это?

— Оправдайте название своей группы. Судите нас!

Четыре часа спустя четверо вторженцев встретились перед донжоном.

— Начнем с очевидного. — начал «паладин». Монстра нужно уничтожить, это любому ясно.

— Полегче, это не ты ее судил. — вмешался «жрец».

— Ты чего, спятил? Что ты в ней хорошего нашел?

— Она, оказывается, рисовать любит. Я ей дал голографический планшет, она кладбище начала рисовать красивое, когда разобралась, с моей помощью, как им пользоваться. В общем, я против.

— Кладбище ему красивое нарисовали. 3,14здец какой-то. Я знал, что ты странный, но чтобы настолько…

— А еще мы музыку слушали. Обычно люди уши затыкают, когда я что-то свое ставлю, а эта сказала…

— Так, все, хватит, я понял. Цербер-3.7, какое решение ты принял по ИИ в человеческом теле и почему?

— На сигнатуры личности оказывает высокое влияние органический мозг. Имеет высокую степень альтруизма, обусловленную родом занятий данного ИИ. Вложенные в программу личности суицидальные наклонности вступают в конфликт с различными прочими подсистемами и со временем могут быть полностью стерты или подавлены. Ликвидацию не рекомендую, душа у нее есть, но не имею собственного ярко выраженного мнения и не буду возражать против любого…

— Заткнись. Что там по маньяку, Борис?

— Ну, он пытался меня убедить, что из-за местного солнца триллионы детей гибнут, потому что врачи не могут вовремя диагностировать болезнь или разработать лекарство. Что от этого Кристалла все тупеют, так как он тянет из миров что-то важное, как ресурсоемкая компьютерная программа. Я не совсем разобрался. Но мне уже не так сильно хочется его прирезать. А ты что решил с предателем? Как ты скажешь, так и я.

— Старик говорит, что прикончил своих соратников потому, что подслушал, что от него хотят избавиться перед дележкой добычи. Мол, он считал их друзьями, и поэтому слегка озверел, иначе бы просто сбежал. Но нам по прежнему нужен артефакт, так что…

— Погодите! «Один» артефакт? Всего один? — вмешался Тизиан.

— Ну да. Кошачий рай. Помещение с прайдом антиматериальных кошек.

— Но это же самый бесполезный предмет в моей коллекции… зачем он вам?

— На автоматизированной антиматерной электростанции племени Сан завелись антиматерные грызуны. Перегрызают кабели, срут везде…

Тускловатый и нежаркий Кристалл Хаоса садился над тундрой за спиной Моринии, с определенной долей изящества быстро шагавшей босиком по камням и молодой весенней траве. Вампирша охотилась — от одного из телохранителей Тизиана она узнала, что дикари на западе от замка выпасают своих оленей.

Тремя часами спустя она пнула уснувшего у догорающего костра пастуха, заоравшего что-то на своем наречии и схватившегося за костяной нож. Когтей и подавление воли жертвы она не использовала, чтобы как следует развлечься, о чем пожалела — дикарь, сначала попытавшийся ее прирезать, а потом — сбежать, когда не получилось ни то, ни другое, внезапно разрыдался, ощупывая поставленные вампиршей синяки, и, глядя на ее торжествующе-уничижительный оскал и клыки, полезшие из челюстей, обделался. Чем убил все торжество момента, и Мориния, брезгливо вырубив жертву ударом между глаз, отправилась восвояси.

У дома в полной темноте ее ждала Ирис.

— Еще несколько таких нападений, и дикари соберутся и нападут на замок.

— В следующий раз жертва ничего не запомнит. Я усвоила урок и не буду выделываться, а сразу усыплю. Не переживай.

Собеседницы не сговариваясь пошли гулять между по большей частью разрушенными строениями замка.

— Я не переживаю. Ты вернулась ни с чем. Есть хочешь?

— Насчет этого… не знаю, как сказать…

— Говори как есть.

— Меня к тебе тянет, но это ненормально.

— Почему?

Я не должна тобой питаться. Питание — довольно интимный процесс…

— Ну и что в нем такого?

— Я как бы беру часть силы жертвы, часть ее жизни.

— Ерунда. Этот мир сделан так, что в крови содержится определенная сила, поэтому в его пределах действует магия крови и возможно существование вампиров. Но самому человеку эта сила, содержащаяся в крови, не нужна, нужен лишь кислород и питательные вещества…

— Но все равно, пить твою кровь — неправильно. Я лучше Жалкого покусаю еще раз, чем пить твою вкуснющую кровь.

— Кстати, об этом. Почему вы все называете его Жалким?

— А? Он сам так назвался. Да и бог из него так себе, вот мы и обыгрываем это. Но я его в основном называю братиком. Не приближайся… — Мориния в панике отступила на несколько шагов, и наткнулась на стену.

— Я тебя накормлю, неважно, что ты об этом думаешь. Моя кровь для того и предназначена — чтобы ты ее пила. — Ирис подошла вплотную, откинув голову вверх и обнажив шею. Вампирша тяжело задышала и прыгнула на Ирис, обхватив ее ногами выше талии. На этот раз укус был нежным, как первый поцелуй. Пока она пила кровь, вампирша вела себя настолько сексуально, что Ирис даже пришло в голову ответить на ласки, но когда она положила руку на бедро Моринии, прикрытое груботканой мужской одеждой, и повлекла ее вверх, та молниеносно спрыгнула и с красным лицом сказала, вытирая губы и шею от крови:

— Вот так ты на меня действуешь. В следующий раз не лезь ко мне, пожалуйста.

И растворилась в ночи, оставив порядком разгорячившуюся ИИ в одиночестве.

Пятеро маленьких фигур, закутанных в теплую одежду, склонились над шестой, раздевая ее.

— Мне шапку.

— Я сапоги заберу.

— Тогда мне достается лучший кусочек мяса. — сказал один из пацаненков, доставая нож, и принявшись хаотично кромсать труп. Остальные смотрели, ничего не говоря. Из ртов живых выходил пар — было чертовски холодно. Как они видели в полной темноте, Жалкий не знал, но сам он все видел прекрасно. Божество отвело взгляд, не в силах вынести картину, виновником которой он стал, уничтожив местное солнце. Повторный взгляд выявил, что фигур стало четверо, и они все были взрослыми. Одной из фигур был он сам. Ему передали окровавленный нож.

— Режь. Устал я.

— Но я не хочу!

— Тогда выпьем! — говоривший мужчина взял наполовину пустую бутылку со спиртом, залил в нее воды через воронку и запихнул горлышко в глазницу. Задрав вверх дно бутылки, мужчина вызвал бульканье содержимого, переливающегося прямиком в мозг. Когда в бутылке уже ничего не оставалось, горлышко было извлечено, и глаз вылез из глубины черепной коробки на свое законное место. Он был весь красный и помятый от сотен подобных процедур, проходивших в прошлом.

— Теперь ты.

— Нет, спасибо. — ответил Жалкий и усилием воли проснулся. Стоит ли говорить, что это было ловушкой, и проснулся он, все еще находясь в кошмаре, который все никак не хотел отпускать свою жертву? Проснувшись общим счетом раз шесть и за это время дважды умерев, он наконец проснулся в собственной кровати. Привычно взглянув из окна в своей квартире в аркологическом комплексе на живописную планету-сад, он подошел к книжному шкафу с раритетными бумажными книгами. Слова в них расплывались и менялись. Зазвонил коммуникатор. Жалкий принял вызов и увидел Ирис.

— Буду через полчаса. К тому времени ты уже проснешься.

— Побыстрее бы. Я не про твой приход, а про пробуждение.

— Попробуй читать. Подлое подсознание, генерирующее сон, рассчитывает, что ты будешь ходить, натыкаясь на опасности, или усилием воли просыпаться, появляясь в другой точке кошмара. А на чтение оно не рассчитывает, тут его слабое место.

— Попробую, если книжный шкаф еще не исчез.

Книжный шкаф, наоборот, размножился и стал существовать в трех экземплярах. Открыв огромную книгу с надписью «Японоистика 1920–1933 г.г.», он принялся читать с середины: «Японская оккупация Филиппин, положившая начало засилью двенадцати с половиной генералов в отрасли машиностроения, безусловно, повлияло на мобилизацию прифронтовых сил Южного Судана. Это, в свою очередь модифицировало наноимпланты среднеазиатских банкиров, катастрофически уменьшая размер их мужского достоинства.» Жалкий захлопнул книгу и положил ее на полку. Ощущения, что он находится в кошмаре, не было. Так что божество наконец-то смогло проснуться по-настоящему.

Белый мех волка, сидящего в клетке, был ярче снежных верхушек гор. Голодный и одинокий, отбившийся от стаи и пришедший в замок благодаря заклинанию Тизиана, он жалобно выл, бросаясь на прутья в надежде освободиться. Но клетка была достаточно прочной. Тизиан и не подумал закончить ритуал и сделать волка своим фамильяром. Вместо этого его, мечтающего о ветре, шумящем в листве и тенистых холмах, где он родился, подвесили над порталом на веревке. А на другом конце портала его ждали Жалкий и проведенный им между миров старик-архимаг. Они стояли посреди дикого леса на небольшой поляне, где Тизиан начертил грубый круг, в котором, по его расчетам, должна появиться клетка.

— Чего они медлят? Я сказал им перерезать веревку через три часа после нашего ухода.

— Время течет в разных мирах по разному.

— Да, все время забываю. Ну и как тебе?

— Неплохо. Совсем неплохо.

— Не ожидал от тебя. И не ожидал, что она на самом деле к тебе придет. Рассказ был таким… ну, обычный треп о снах.

— Почему не ожидал? Не было ни одной причины мне отказываться.

— Ну, ты такой… рохля и размазня.

— Спасибо на добром слове. Вообще мне нравится… вторая. Но она чересчур уж миниатюрная. И мне ничего о них не известно, как за ними ухаживать.

— А никак. У них влечение друг к другу чисто интеллектуальное. Основанное лишь на взаимоуважении. Тьфу, мерзость.

— Почему?

Да просто… сложно описать, как я их ненавижу. Но желание уничтожать их братию у меня немного поуменьшилось с тех пор, как я ее увидел, это да, это признаю. Когда примерно истекут те три часа?

— Тридцать… семь минут.

— Могли бы и позже выйти, чтобы не торчать здесь.

— Ты оказался гораздо выносливее меня. Я не ожидал, что ты в таком возрастном состоянии…

— Ну да, я стар. Но любому молодому фору дам. Хотя… — Тизиан порылся в своем рюкзаке, достал флягу вина и шумно отхлебнул — мне хана, если честно. У меня закончился антисоматропный препарат. Я поэтому и решил заняться порталами в другие миры, что этого лекарства больше нигде в Сфере не сыскать. И без тебя я бы, наверное, не успел. Слишком поздно мне пришла в голову эта идея.

— Попроси Ирис, пусть на тебя посмотрят в их гериатрических клиниках.

— Я уже спрашивал, у них золото — заурядный проводник в электроприборах, спроса на него большого нет, и ценности оно поэтому не имеет большой. А артефакты… подожду пока совсем не одряхлею. Не хочется ими разбрасываться. Вина хочешь?

— Не откажусь. Я-то во флягу чая налил.

За неспешным разговором прошло полчаса. Собеседники не сразу заметили, как земля в круге заискрилась, и с хлопком появилась клетка с волком. Тот был жив и здоров, и принюхивался к лесному воздуху так, будто ничего странного не произошло.

— Все, пойдем назад.

— Он же тут сдохнет.

— Кто? А, ты про волка. Да и черт с ним.

— Я, как бы, против.

— Только не начинай.

— Это ты не начинай. Я выпущу, а ты смотри, чтобы он в тебя не вцепился.

— Черт. Погоди, я подготовлю заклинания.

Пять минут спустя волк, не оглядываясь, скрылся в лесной чаще.

Стекло в фитильной лампе пустилось в пляс, огласив дом глухим звоном. Мориния, которая перед этим мирно дремала, вскочила в одних панталонах на кровати, прижавшись спиной к стене. Пол под кроватью загремел, неуклюже имитируя приближающиеся шаги. От несуразности этой имитации вампирше легче не стало, и она впала в легкую панику.

— Ты кто? Покажись, или я тебя выпотрошу!

Приглядевшись тщательнее своим не вполне естественным зрением, она увидела над полом легкое сияние.

— Ага, так ты призрак. Пошел вон, и не смей больше меня будить.

Сияние приблизилось, ударяя в пол с каждым шагом так, что начала сыпаться побелка с потолка.

— Не приближайся! Вижу, ты силен, но если будешь продолжать баловаться…

Сияние остановилось возле кровати. Затем потянулось… Мориния рванула в обход к своему сундуку, но призрак сумел ее коснуться. На девушку навалился град весьма неприятных воспоминаний и ощущений. Она, наверное, ни разу за всю свою жизнь не ощущала столь острых страданий и отчаяния, как те, которыми поделился с ней призрак. Вампирша отпрыгнула, прерывая тактильный контакт с «той» стороной, но и того, что успел передать призрак, было для нее более, чем достаточно.

— Так, все, тебя нужно изгнать. Неужели это был единственный путь, которым ты мог попросить о помощи? Как же там было? Крови должно хватить, я недавно кушала… Иди к столу, я сама тебя изгоню, я ведь училась от скуки. Главное вспомнить…

Вампирша проткнула себе ладонь когтем, и сложила ее ковшиком, в который макала указательный палец другой руки и чертила им на столе нечто, похожее на схему электроприбора, испещренную символами. В центре она написала: «exactos de Spiritu Sancto», немного подумала, стерла и написала «tormentis Sancto», дополнив схему новыми линиями и символами. Призрак без напоминаний завис над столом. Мориния в последний раз окунула палец в кровь и завершила одну из линий, сведя ее с другой. В подаренном голографическом планшете на подоконнике громко заорал слабенький динамик. Это был крик нестерпимой боли. Вампирша обесточила устройство, но оно продолжило кричать, и пришлось отнести его в погреб, где крики призрака никто не мог услышать.

— Будешь знать, как пугать меня, полтергейстить и насылать морок. Когда надумаешь поклясться верно служить мне, разбуди.

Чуть заметное пятно света над столом завыло без всяких динамиков, заставляя вибрировать воздух.

— Если ты такой сильный, что можешь говорить, то тем более не отпущу просто так. Раз уж ты воешь, и спать не получится, пойду порисую.

Мориния сидела в подвале, где вопли ее не отвлекали. На ее рисунке постепенно проступала распятая фигура.

Заполучив у старого мага в награду артефакт — черную дыру, Жалкий впервые всерьез задумался над тем, как ее применить для реализации своей идеи-фикс. Выяснилось, что реализовать на практике поглощение Кристалла Хаоса черной дырой — занятие практически невозможное. Нужно было не только попасть в Кристалл артефактом с огромного расстояния, на котором излучаемый Хаос не будет смертельным, но и обеспечить извлечение черной дыры из оболочки силовых полей в нужный момент времени, для чего артефакт совершенно не был приспособлен.

— Ну чего тебе? — спросила сонная Мориния, выходя из своего дома.

— Давай вдвоем прикинем, как уничтожить этот мир.

— Почему именно яааааа? — зевнула вампирша, щурясь от солнца.

— Старик мне помогать отказался, Ирис я плохо знаю, остаешься ты.

— Глупая была затея изначально.

— Почему?

— Да с чего ты вообще взял, что Кристалл засосет в черную дыру? Это же пусть и хаотично меняющийся, но все-таки «кристалл». Он должен быть твердым. Может и не захотеть всасываться. Это я к тому, что если ты решишь выполнить роль камикадзе, активировав дыру возле Кристалла и нахватавшись смертоносного излучения, это может привести к неубедительному пшику. В худшем же случае из Кристалла начнет бить еще пара смертоносных лучей Хаоса, когда дыра пройдет его насквозь. Ой, к нам Ирис идет. Я домой, ты меня не видел, я сплю.

Подойдя, оракул молча зашла в дом к вампирше, поманив Жалкого за собой жестом.

— Эй, ты чего без разрешения? — возмутилась Мориния, которая изготовилась подслушивать, стоя за дверью.

— Объявляю общее совещание открытым. — проигнорировала вопрос Ирис, проходя вглубь дома и садясь за стол.

— Общее совещание? А как же Тизиан? — осведомился Жалкий, пройдя ей вслед.

— Его сейчас не оторвешь от экспериментов с порталами, кроме того, он не захочет лишний раз увидеть Моринию. Звать его — гиблое дело, я даже не пробовала.

— Хорошо, но что за совещание?

— Я утверждаю, что уничтожать Кристалл необязательно.

— И что ты мне предлагаешь? Отступиться? Я и правда не знаю, почему я им так одержим. Возможно, я — орудие в руках какой-то враждебной мне группы, жертва зомбирования.

— Насчет этого не беспокойся. Просто ты не первый, кто пытается разрушить Кристалл. До этого все пытающиеся превращались в отвратительных разрушительных монстров. Ты — исключение.

— Из-за того, что я не помню себя?

— Это — часть замысла. Еще одна часть — ты слаб, безоружен и незначителен. Но подействовало не это.

— А что тогда?

— Хозяин Сферы перестал вмешиваться. Сейчас в Сфере действует не менее сотни одиночек и групп, засланных с целью уничтожить Кристалл. Система безопасности по-прежнему автоматически отфильтровывает пришельцев с оружием, способным уничтожить местный аналог солнца, только поэтому он еще на месте.

— Тогда рассказывай обо мне все, что знаешь.

— Хорошо. Но в обмен ты выслушаешь мой план.

— Согласен. Дамы, не желаете чаю?