Пространство под огромной жилой башней было заполнено разнообразной зеленью и пестрело цветами. В тени деревьев и собственного жилья частью бродили, частью сидели на лавочках местные жители, а рядом проводили свою рекламную кампанию две молодые фирмы — по организации вечеринок и производству мороженого. Не привыкший к подобному Тизиан бесплатно стал обладателем целых трех разноцветных шариков, наполненных гелием, и объелся мороженым. Но старика это не особо обрадовало, и ворчать он не переставал:
— Опять сраный парк. Отлично, значит теперь мне надо искать мага-бездаря, который отнимет кучу моего времени впустую.
— Успокойся, маг. Говорю же, попробуй клубничное. Оно должно быть самым вкусным.
— Клубнику я ел, а многие другие вкусы еще в жизни не пробовал. Ладно, уходим отсюда, пока меня не стошнило. Это и есть твой старый дом?
— Нет, эта башенка совсем маленькая и новая.
— Вот это — «маленькая башенка»? Ладно, ты меня заинтриговал. Но пешком я не пойду, найми карету. Я согласен дать десять золотых вознице, лишь бы перестать шагать.
— Пойдем в ближайший телепорт. Выйдем оттуда сразу у подножия моего аркологического комплекса. Можно было бы и сразу внутрь, но раз уж ты хочешь посмотреть на это внушительное здание…
— Дай угадаю, центральное — твое? Что-то оно больше не внушительное, хотя и здоровенное. — капризно сказал Тизиан и выпустил свою небольшую связку шариков в небо, разжав пальцы.
Жалкий огорошено смотрел на то, что осталось от его дома. Он сохранился, и по-прежнему уходил ввысь за облака, но теперь стены кое-где зияли провалами, и вид здание имело под стать прозвищу своего бывшего жильца. Его по кругу обступало двенадцать похожих друг на друга современных жилых башен, одна из которых была еще недостроенной.
— Да, центральное — мое. Пойдемте отсюда.
— И что? Все?
— Все.
— Ну ты и… в общем, я не согласен уходить. Пойдем искать твою квартиру.
— Да, пойдемте, она же сохранилась.
— Не могла она сохраниться в таком здании, Ирис. Ты что-то путаешь. Если она и есть, то сейчас в ней пусто и живут лишь крысы, в лучшем случае.
— Ничего я не путаю. Я тебя насквозь вижу, ты не такой бог, как те, что из Сферы.
— Что, слабый очень?
— Не в этом дело. Ты правильный бог, ранговый. А те черпают силы из своих искусственных Источников, и сильно баламутят пространство-время. В общем, неважно, пойдем возвращать тебе память.
В здании еще кое-где оставалось электричество, и троица даже смогла быстро найти работающий лифт. Но запустение, царившее в комплексе, удручало божество. Те люди, что сейчас проживали здесь, не имели ничего общего с жителями столичной аркологии, какими их начал вспоминать Жалкий. Это были, в лучшем случае, околокриминальные элементы и бедняки, предпочитающие иметь собственное жилье, пусть и аварийное, а не полагаться на общежития для социально неприспособленных слоев.
— Вот тут была школа, где я учился.
— А сейчас тут очередь из взрослых.
— Ну да, вон ведь табличка висит. Это теперь столовая с бесплатной искусственно синтезированной едой. Какое днище…
— Вспомнил, как тебя зовут?
— Да.
— Ну и?
— Да какая разница теперь. Я все равно не любил никогда свое имя, а прозвище Жалкий — жалкое, но зато я дал себе его сам.
— Я бы лично предпочел зваться своим именем.
— Я тысячи лет его не использовал. Оно уже чужое, понимаешь? Пойдемте отсюда, я все вспомнил, что хотел.
— Не все.
— Ирис, при всем уважении, ты иногда меня просто вымораживаешь. Мне лучше знать, все я узнал, что хотел, или не все.
— А меня Мори поблагодарила, когда мы прощались.
— Черт, ты такая… ладно, сдаюсь. Почему она тебя поблагодарила?
— Я дала ей хороший совет и отправила в нужное место!
— Ты совершаешь противоправное сексуальное насилие над моим мозгом. И где же нужное место для меня?
— Там, куда мы и шли первоначально.
— В квартиру мою? Ладно, идем. Там сейчас, наверное, бомжи живут.
В жилом отсеке, где находилась бывшая квартира Жалкого, царил относительный порядок. Везде было освещение, не было толп плохо выбритых людей в бесплатной или дешевой одежде, не было выломанных дверей, а пол бы сверкал чистотой, если бы не был таким старым.
— Вот моя дверь. Открывалась она при помощи имплантов, которые мне удалили. Да и новые хозяева…
— Нет новых хозяев. Сюда никто не может зайти, кроме тебя. Это же первое твое повеление с того времени, как ты стал богом. Почему это должна говорить я?
— Не помню, хоть убей. Но зайти я все равно не смогу.
— Это пустяки, я знаю сотни открывающих двери заклинаний. — вмешался Тизиан.
— Вряд ли они подойдут немеханическому замку.
— Не недооценивай меня, мы взламывали кодовые двери и даже двери, управляемые ИИ.
— Чистильщики прилетят…
— А мы их тогда убьем. Ну что, взламывать?
Жалкий провел ладонью по стеклу, стирая многотысячелетний слой пыли. Это огромное окно он установил сам, добившись кучи нужных разрешений в многочисленных инстанциях, когда пошла мода смотреть на планету, возродившуюся из гор мусора благодаря усилиям издавна живущих здесь зверушек-телекинетиков, которых обеспечили всем необходимым люди.
Книжный шкаф сохранился, как и окно, но книги давно рассыпались прахом. А вот ценные сувениры из многочисленных посещенных Жалким миров в основном сохранились на многочисленных полках и в шкафах. Жалкий вспомнил, что он заходил в своей жажде собирательства еще дальше Тизиана, и прятал огромное количество вещей по пространственным карманам. Сунув руку в пустоту, он достал оттуда стеклянную статуэтку московского Кремля. Его вдруг разобрала такая досада, что он с трудом удержался от того, чтобы разбить ее о ближайшую стену. Вся жизнь положена на алтарь непонятно чего ради какой-то огромной кристаллической фекалии, светящейся в небе!
Жалкий подошел к компьютеру. Тот, будучи включенным, яростно затарахтел и завыл, переполненный пылью, испарившаяся от времени изоляция проводов допустила короткое замыкание, и системный блок задымился. Но Жалкому было уже все равно. Он вспомнил, почему согласился на это безумие. Молодая и очень умная ученая, наполовину хомо перфектус, наполовину хомо сапиенс, которая долгое время работала с ним вместе, совершила самоубийство. В предсмертной записке она писала, что наткнулась на потолок собственных интеллектуальных ресурсов, и что если ничего не изменится, дальнейшее познание мира станет невозможным делом. Ученую Жалкий любил, хотя та и была страшной асексуалкой и никого к себе не подпускала, что лишь еще больше распаляло собственнические желания обладать ею. Самоубийство было ею совершено по уму и являлось окончательным, без возможности возродиться и жить дальше, пройдя длительные курсы психологической реабилитации. Сказать, что он огорчился, значило не сказать ничего. А первой ссылкой на поисковый запрос «Причины, препятствующие дальнейшему интеллектуальному росту людей», была ссылка на рейтинг, составленный Вавилонской Академией Наук, в котором Кристалл Хаоса занимал почетное третье место. К тому времени Жалкого уже столетиями заваливали просьбами дать согласие на участие в проекте по его уничтожению. И тот согласился. Узнав, чем ему придется пожертвовать, он быстро пошел на попятный. И лишь когда Гармониуму пригрозили снизить ранг за отсутствие прогресса в проекте, Жалкий напился вдрызг и дал свое окончательное согласие.
— Да сними ж ты свое повеление, дай нам пройти! — закричал из-за входного проема Тизиан.
— Не могу, оно намного сильнее тех, что мне доступны. И все равно я собирался уже уходить.
Фотография ученой, имя которой Жалкий уже напрочь забыл, сохранилась. Он вытащил ее из рамки, свернул вчетверо и положил в нагрудный карман.
— Ну что, все вспомнил, что хотел?
— Ты странная, но очень сильно о нас заботишься. По-своему. Эта забота не в том, что ты нам готовишь и чистишь наши пеленки. Я уже давно сомневался и думал, зачем мне эта возня, а теперь сомневаться перестал. Пойдем найдем Всеобщего Врага и надерем ему задницу. И… спасибо, Ирис.
— Твой старый браслет еще в хламе, которым переполнена твоя комната.
— Да, но на кой он мне теперь?
— Твой счет. Твои деньги.
— Хм… да и черт с ними пока.
— Пообедаешь нормально. Тизиан-то мороженого наелся, а вот ты…
— Ты права, я голоден. И тебя тоже угощу чем-то вкусным… стоп, я напрочь пароль забыл.
— Что бы вы без меня все делали… Пароль — 1ZXABCZ2.
— Когда все закончится, сможешь воровать средства с чужих счетов.
— Если останусь живой, найду себе занятие и поинтереснее.
— Ты права, я пытался шутить. Знаешь, я пришел к выводу, что ты мне нравишься. Вот. Просто захотелось это сказать.
— Я к тебе уже три раза приходила. Думаешь, ты мне отвратителен?
— Так, голубки, будете обсуждать ваше большое будущее — накликаете беду. Или помрет кто-то из вас, или его превратят в тварюку почище Многого, или еще черт знает что. А я к вам уже привык, мне вас может даже жалко стать. Немного. Так что заткнитесь оба. Ирис, я могу где-то здесь получить подобающий мне фиолетовый ранг?
Оми надолго отправила свою цель в больницу. Она имела статус божественного оружия, и раны, наносимые ею, заживали весьма паршиво. Девочка она была не злая, но драки ей уже давно нравились. Вот и сейчас она была радостно возбуждена, в очередной раз спася неудачников из мультивселенной-Инь от них же самих. Подумать только, цель должна была на почве неприязни к магам напасть на безобидного старичка, владеющего искусством, способным исправить то, что натворил один из этих безответственных, слабых и глупых Инь-резидентов. В родной вселенной Оми такого бы ни за что не произошло, но дальние сородичи были совершенно безалаберными.
— Девочка, смотри, куда идешь.
— Ня иду дямой!
— Чего? Домой идешь? Вот и иди, в Старом Идануре таким, как ты, нет места.
— Почяму это?
— А потому. Иди, и кошачьи уши с собой уноси. А не то…
— Хочешь дрряки?
— Боже упаси. Ограбят тебя просто.
— Ня огрябят. Хотя местнях деняг мня дяли. Где тут можня перрякусить рыбкой?
— Нормальный ресторан здесь остался всего один, в районе пентхаусов.
— Ня крыше?
— Да. Туда можешь идти, там на тебя напасть не должны, район не криминальный.
— Мя еще ня дрялясь с гопникамя. Мя думаю, это будет простя! Спасиба за информяцию, дядя! — Оми поправила свои темно-коричневые волосы и дернула хвостом, высовывающимся из-под красно-белой юбки до колен, разделенной на две вертикальные части швом и внизу — небольшим пробором.
— И не свети панталонами, у нас это не принято. Это же нижнее белье!
— Они у мяня чуть пониже юбки, ну и что? Так же мялее!
— Совсем молодежь с ума посходила. Как называется твой персонаж?
— Пряект «Горничняя-пятомец чятырряста пятьдятсят один». Индивидумяльный зяказ, дяполненный, улучшенняй, вяликолепняй!
— Чего только не понапридумывают. Из какого это аниме? Я в детстве любил смотреть.
— Из аняме няльзя, этя пряшлось бы ляцензию бррять.
— Для косплея?
— Для мяяво созданяя, глупый! Ну все, я ушля кушять рыбку!
Начальная Школа Магии Валентина Нечипоренко, внешне непрезентабельная, внутри все же была отремонтирована на совесть.
— Ой, да вы прям архимаг из сказок. Хороший косплей, но он вам мало поможет.
— Я и есть архимаг, бездарный червяк. Мне сказали, тут я получу ранг красный-1. Это так?
— Не получите. Какой-то красный точно получите, а вот красный-1 — навряд ли. Советую вам сначала походить полгодика на курсы, так вы узнаете много полезного. Это пригодилось бы для получения ранга поближе к красному-1, чем вы получите, пройдя тесты прямо сейчас. Цены у нас очень низкие. Соглашайтесь, мы сделаем вам скидку, как явному любителю всяких магических штучек!
— Каков будет тест? И сколько мне заплатить за его прохождение? Золото принимаете?
— Ха-ха. Ну прямо вылитый маг. Ходячий стереотип! Даже борода в комплекте. Вам нужно будет сколдовать любое заклинание, чем сложнее, сильнее и продолжительнее оно будет, чем больший ранг красного диапазона вы получите. Но это сложно. Советовал бы тренировать телекинез, за поднятие двух десятых грамма как раз получите ранг красный-1. - сказал учитель магии, поднялся в воздух и шумно впечатался в стену. С трудом поднявшись и хватаясь за переносицу, он промямлил:
— Что… но вы… вы где-то прячете раклинга под мантией! Это фокус!
— Не прячу. И могу повторить свой фокус сколько угодно раз, причем с большим удовольствием.
Ирис отказалась от ужина, чтобы побыстрее закончить с собственным делом. Ее сознание металось между разными вариантами получения ранга, выбирая самый оптимальный по времени и конечному результату. Наконец, она выбрала один из наиболее привлекательных, и телепортировалась в кабинке на другую сторону планеты, в новую столицу Учж Аша и всего Гармониума. Там все было вполне привычным для Ирис — высокоразвитые миры все в чем-то одинаковы. Поднявшись на лифте прямиком в царство стекла — офис одного из высших кураторов развития Гармониума, она терпеливо стала ждать своей очереди, для развлечения просчитывая, кто станет мэром столицы спустя столетие. Впереди нее в очереди было много важного народа, но тут секретарша несколько раз моргнула, получив сообщение от босса на свои импланты, затем подошла к Ирис, и вежливо сказала:
— Когда выйдет текущий посетитель, эта леди пойдет без очереди.
— Но почему? Тут же прием строго по талонам. — недовольно возразил стильно одетый бизнесмен, чей костюм стоил целого состояния.
— Я не совсем поняла, но за нее попросили сразу два суперкомпьютера — Ирис и Система Шерлок.
— Ну, про Ирис я ничего не слыхал, а вот Шерлок — второй по быстродействию, влиянию и популярности оракул в мультивселенной. Ладно, пусть. Не думаю, что он еще когда-нибудь перейдет мне дорогу.
У Ирис потеплело на сердце — основные сервера и любимый собеседник на философские темы не бросили в беде ее — ничтожный и мятежный органический узел. Дождавшись, когда родители вынесут на руках своего маленького ребенка из офиса Высшего Куратора Коннорса, оракул прошла за двойные двери.
— Здравствуйте, Ирис! Очень приятно вас видеть. — сказал небольшой молодо выглядящий человечек, вышедший из-за стола и подавший ей руку для пожатия.
— Я, наверное, больше не имею права на это имя… я пошла против замысла основной системы.
— Ну, насчет этого не знаю, но основная Ирис насчет вас очень переживает, и просит с ней в любое удобное время связаться. Самой ей неудобно, она сказала, ей стыдно, что видела в вас только корм для вампира.
— Это… неожиданно. Но я всегда любила со всеми возиться, логично, что мои сервера начали и меня опекать.
— Да, но вашим адвокатом выступает все-таки не Ирис, а Шерлок.
— Это тоже логично, он намного умнее.
— Ну, рассказывайте. Какой ранг вам нужен?
— Что, прямо так?
— А как же иначе? Мне выслали подробную информацию о вас, вы знаете наизусть миллиарды хороших книг, весьма сильны в математике, занимаетесь крайне полезным для общественности делом — я даже сам удивился, когда начал выяснять в инфранете, чем плоха Сфера.
— Я, честно говоря, сама не читала эти книги, просто они были заложены в прототип меня для поддержания окололитературных разговоров. И считаю я хорошо совсем не потому, что много тренировалась.
— Это общая и всем известная этическая проблема. Вы как все дети, родившиеся в высокоразвитых мирах, они тоже все получают на блюдечке. Но это не значит, что им нужно присваивать ранг Z, ведь верно? Так же и с вами.
— Но я…
— Шерлок мне говорит, чтобы я вас не слушал. И я с ним согласен.
— И мне тоже написал, что я дура…
— Вот и славно, ИИ применяют такие персонализированные эпитеты только к близким личностям. Сейчас быстро прогоним вас через тесты, а если для хорошего ранга этого не хватит, в чем я очень сомневаюсь, я впишу в ваше дело самоотверженность при выполнении крайне полезного для общественности задания, и все в ажуре будет. Да не переживайте вы так, Шерлок прогнозирует, что все с вами будет в порядке.
— Правда? Что-то я странно себя чувствую. А в порядке — сейчас будет или глобально?
— Глобально. Что-то вы выглядите, будто сейчас расплачетесь. Вот, платочек держите. Не переживайте, он совершенно чистый.
Ирис вытерла набежавшие слезы и шумно высморкалась.
— Ну как, вам лучше? Успокоились?
— Да, спасибо.
— Тогда приступим?
Жалкий сидел в лучшем ресторане Старого Иданура и вспоминал посиделки с друзьями-учеными, устраиваемые в его старой версии. Интерьер, естественно, поменялся, как и внутренняя расстановка стен, но название было тем же, и божеству уходить не хотелось, хоть оно и успело насытиться.
Внезапно мимо него прошла отчаянно рыдающая девочка лет 12…14 с кошачьими ушками и хвостиком. Сквозь обильные слезы она не заметила, как ударилась о стул Жалкого мизинцем в обутой в сандалии ступне.
— Няяяяяяяяяяяя! — послышался полный вселенской скорби крик, и девочка присела на корточки от боли.
— У тебя ушки настоящие. Ишь как поникли.
— Мя это зняю. Кяк больня, кяк плохя…
— Почему ты плакала?
— Мня получиля от хязяиня местняю деняжку. А тут яе не принямяют!
— Слишком низкий номинал, наверное. Тут бомжатник, конечно, но сам мир высокоразвитый.
— Нячего ня зняю. Говоррят, A-кррядиты ня принямяют.
— Ну естественно, за A-кредиты планеты покупают, а не еду.
— Ня вязет тяк ня вязет. Ну, пошля мя.
Девочка вытерла слезы и выпрямилась.
— А чего ты бы хотела покушать?
— Рыбки.
— Садись. Меня, надеюсь, никто из твоих знакомых не будет избивать по подозрению в педофилии?
— Мя тут одня. Будяшь пррястявять — я тябя сяма побью. Но вот рыбки… рыбки можня.