Кот играет с огнем

Глава 9

Придерживая юбку, Беверли шагнула на крыльцо, она старалась держаться подальше от сгоревшего дуба, который разнёс половину крыльца и перила. Беспомощно глядя на забитую фанерой дверь, она дожидалась, пока подойдет Чарли и освободит ей путь.

Чарли спрятала раздражённую усмешку и принялась вытаскивать гвозди, спрашивая себя, что было бы, реши Беверли попасть в дом без посторонней помощи. Она надеялась, что сумеет выполнить работу для этой женщины, не потеряв на полпути контроль над своими эмоциями. Их первая встреча три дня назад вышла весьма натянутой.

Поскольку Чарли пока не располагала собственным офисом, где можно было бы принять Беверли, она предложила встретиться за чашечкой кофе в кондитерской. Беверли согласилась, однако сразу дала понять, что встречу в подобном заведении не считает приемлемым способом ведения дел. Чарли не предполагала, что новая клиентка считает обсуждение ремонта и уборки в доме настолько приватным делом. Беверли с подозрением осмотрела всех посетителей за столиками на уютной крытой террасе кондитерской. Впрочем, когда подали заказ, она тут же переключилась на пирожные и в одно мгновение расправилась с абрикосовыми рогаликами.

Чарли вытащила последние гвозди, высвободила фанеру из-под полицейской ленты и прислонила листы к стене. Не обязательно симпатизировать Беверли Жанно, чтобы работать на неё, а это предложение на сегодняшний день было самым солидным, от такого грех отказываться. Пока они с Беверли шли по дому, Чарли наскоро прикидывала размеры наружного ущерба. Закопченную облицовку стен придётся драить основательно, под мощным давлением, а значит, нужно будет обезопасить окна. Придётся брать напрокат моечный аппарат. Купить такой Чарли пока не могла – увязла бы в долгах на целый год. Один только насос стоит больше тысячи, а моечная машина со специальным шлангом обойдется куда дороже. Всё вместе потянет на две, а то и три тысячи баксов.

Прибыль, которую должен принести Чарли нынешний заказ, могла серьезно продвинуть её на пути к покупке такого оборудования. Если, конечно, она не выйдет из себя и не плюнет на всё это. Чарли ощущала некоторую неловкость не только из-за чванливости Беверли. Ей не очень хотелось работать в доме, где была так жестоко убита Джанет. Чарли была её поклонницей, уже давно восхищалась её работами и не знала, сумеет ли справиться со своими чувствами, работая в этом доме.

Конечно, это ребячество. «А ты уже не ребенок», – твердила она себе. Все равно ни она и никто другой теперь не могли помочь Джанет.

Ещё учась в художественной школе, Чарли порой видела Джанет в компании знаменитых художников на открытиях выставок или на презентациях в музеях. Чарли никогда не могла набраться смелости и подойти к ней. Да и было ли дело Джанет Жанно до того, что какая-то долговязая студентка боготворит её и восторгается её работами?

Но теперь Чарли сожалела о своей нерешительности. До своего переезда в Молена-Пойнт она и предположить не могла, насколько простым человеком была Джанет. Возможно, слова восхищения, даже от студентки художественной школы, могли для неё кое-что значить.

Однако, когда Чарли рассказала Беверли при первой встрече, как она восхищалась Джанет, та в ответ лишь высокомерно хмыкнула, видимо, считая, что человек, занимающийся уборкой и ремонтом, не в состоянии отличить великолепные картины от воскресных комиксов. Теперь, проведя заказчицу в дом, Чарли спрашивала себя, способна ли сама Беверли оценить творчество сестры. Беверли подхватила юбку, перешагнула обгоревший порог и с отвращением фыркнула, вдохнув затхлый воздух.

А чего она ожидала, аромата лилии? Здесь был пожар, белые стены, белые ковры и мебель почернели от дыма, в доме пахло дымом и сыростью, и ещё – очень сильно – плесенью. Стены были покрыты грязными потёками от просочившейся сверху воды.

– Все продукты из шкафов и эту кошачью дрянь выкинуть – распорядилась Беверли, взглянув на запорошенные пеплом и пылью миски возле кухонной раковины. – Она держала кота, но я полагаю, он либо сдох, либо уже нашёл себе другое жилье. Холодильник хорошенько отмыть, столовую и кухонную посуду упаковать. Она пойдёт на благотворительность. Здесь всё равно не было ничего стоящего. Я хочу, чтобы дом был полностью освобождён, оставьте только мебель и ковры. Вычистите их как следует, чтобы я потом смогла их продать.

Беверли сделала паузу, словно желая убедиться, что Чарли всё поняла.

Чарли покорно записала распоряжения в блокнот, затем сняла ковры и вынесла их на крыльцо. Отжав воду, она развесила ковры на неповрежденной части перил. Потом надо отдать их в чистку – профессионалы выполнят эту работу лучше, чем она со своим взятым напрокат пароочистителем. Расправив ковры, Чарли взглянула вниз на холмы и залюбовалась открывающимся видом. Возможно, когда-нибудь и она сможет позволить себе такое жильё. Чарли спрашивала себя, куда мог деться кот, для которого предназначались мисочки с водой и кормом. Это наверняка тот самый кот, которого помогала искать Вильма. Она считала, что несчастный зверь погиб при пожаре, поскольку найти его так и не удалось.

Чарли задержалась на несколько минут в гостиной, осматривая закопчённые стены. Нужно будет основательно помыть их, прежде чем красить. Пол достаточно просто вымыть: этой мексиканской плитке всё нипочем.

– Я уже здесь, – повелительно окликнула её Беверли из соседней комнаты.

Чарли показала невидимой Беверли язык, а затем послушно прошла в спальню.

Эта комната тоже была большой и такой светлой, что у Чарли просто дух захватило. Здесь получилась бы превосходная студия, а ради такого вида на холмы она пошла бы на всё. Беверли стояла рядом с неубранной кроватью и просматривала гору альбомов, наваленную поверх смятых простыней. Постельное белье тоже было в пятнах сажи, но, приглядевшись, Чарли поняла, что это следы маленьких лап.

Значит, кот Джанет выжил и побывал в доме. По крайней мере какой-то кот здесь точно побывал. Наверно, пробрался через обугленную дыру под входной дверью. Беверли, похоже, следов не заметила или не придала им значения. На кота ей было наплевать.

Перед уходом, подумала Чарли, надо поставить свежую воду и еду, если удастся здесь что-нибудь найти. А плошки она засунет под крыльцо, чтобы не бросались в глаза Беверли.

– Я хочу, чтобы её одежда была сложена в коробки и отдана в благотворительный фонд. Никаких ценных украшений у Джанет не было, только дешёвки. Будьте любезны, взгляните на гардероб и комод прямо сейчас, чтобы знать, сколько ящиков понадобится. Я хочу, чтобы мне был представлен полный и подробный список всего имущества, он потребуется мне для налоговой службы.

Беверли бегло просмотрела альбомы, оставив их лежать беспорядочной грудой, и перешла к осмотру книжных полок – начала передвигать книги и заглядывать за них. Чарли внезапно стало интересно, имела ли Беверли право находиться здесь. Возможно, на неё, как и на всех остальных, по-прежнему распространялся запрет: пока не будет снято ограждение и не закончится судебный процесс, входить в дом нельзя.

Ящики комода оказались полупустыми. Не похоже, что оттуда забирали одежду, скорее всего, у Джанет было не так уж много вещей. Вероятно, она не испытывала необходимости в богатом гардеробе. Несколько пар джинсов и джемперы были аккуратно свернуты. Здесь же хранились нарядный свитер в специальном пластиковом пакете, дюжина пар носков, две пары колготок. Трусики Джанет предпочитала простые хлопчатобумажные, а бюстгальтеры явно недолюбливала – у неё был только один.

Деловитая Беверли оставила книжные полки, решительно переместилась к письменному столу и принялась выдвигать один за другим ящики, сосредоточенно перебирая их содержимое. Чарли взглянула на неё и открыла платяной шкаф. Он тоже оказался полупустым. Вернувшись из Сан-Франциско, Джанет, должно быть, не стала распаковывать вещи, а сразу легла спать. На верхней полке рядом со сложенным мешком для одежды лежал небольшой пустой чемоданчик. Вероятно, Джанет сняла одежду, которая сейчас висела на стуле, но была слишком утомлена и не стала убирать её. В шкафу висел большой прозрачный мешок, в котором хранились три наряда: бежевый шёлковый костюм, платье из ткани с набивным рисунком и вечернее платье с глубоким вырезом. Ещё две пары джинсов аккуратно висели рядом со второй ветровкой и несколькими хлопчатобумажными блузками. Другой одежды у Джанет не было. Чарли услышала, как Беверли взяла трубку телефона, набрала номер и попросила позвать капитана полиции Харпера.

Чарли прислушалась. Ей было интересно, как изменится этот властный тон, если Беверли попытается использовать его в разговоре с Харпером.

Чарли видела Макса Харпера только однажды, но слышала о нём от Клайда достаточно, чтобы понять: этот сдержанный поджарый человек не переносил, когда с ним говорили свысока. Впрочем, какой коп стал бы с этим мириться? Продолжая прислушиваться, Чарли вернулась к комоду и притворилась, что рассматривает джинсы и прочие пожитки.

Должно быть, Беверли, несмотря на свою грубость, всё же имела какие-то связи и влияние, поскольку буквально через несколько секунд Харпер подошёл к телефону

Хотя скорее всего дело не в связях, а в том, что Беверли сестра Джанет. И при известных обстоятельствах на неё тоже могли распространяться подозрения.

– Капитан Харпер, человек, которого вы направили обыскать дом, устроил невероятный беспорядок. Непонятно, зачем он это сделал. Без всякой видимой причины он повытаскивал все книги с полок и фактически захламил спальню.

Чарли не видела никакого хлама. Она представила, как удивлённо ползёт вверх бровь капитана полиции, как он попыхивает сигаретой, выслушивая гневную тираду Беверли.

– Что значит, никто не разрешал мне входить в дом? Это теперь мой дом! Вы, надеюсь, не забыли, что Джанет оставила его мне? Конечно, ваши полицейские правила распространяются на всех, но я не… – Беверли резко оборвала свою речь, несколько минут помолчала, а затем заявила: – Капитан Харпер, я прибыла сюда по делу, на законных основаниях. Смею заметить, что я не проживаю в Молена-Пойнт, и моё время здесь весьма ограниченно. Я приехала в дом, чтобы оценить внутренний ущерб и организовать необходимые работы по ремонту, который начнётся, как только вы разрешите доступ. Я уверена, вы осведомлены, что большая часть этого ущерба причинена офицерами полиции и пожарной командой. Мне предстоят внушительные затраты на приведение здания в порядок, и всё благодаря вашим служащим.

Снова последовало продолжительное молчание, затем Беверли возмущённо фыркнула и грохнула трубку на рычаг. Чарли притворилась, что всецело поглощена подсчётом коробок, которые потребуются для вещей. Она промерила шагами комнаты, соображая, сколько краски нужно заказать, затем спустилась к «Мерседесу», чтобы достать из сумки коробку с образцами цветов. Беверли требовалось полное соответствие нынешнему оттенку белого. Смешивание красок означало дополнительные и ненужные, по мнению Чарли, расходы, поскольку Беверли всё равно собиралась продавать дом. Тем более, раз она так торопилась.

«Но что в этом понимает простая уборщица?»

Возвращаясь в дом, Чарли мечтательно смотрела на здание, воображая, каково было бы поселиться в таком месте. Мастерскую наверху можно было бы перестроить, хватило бы места и для инструментов, и для строительных материалов. Возможно, осталась бы даже площадь для сдачи в аренду.

«Да, стоит только вытащить чековую книжку и отстегнуть полмиллиона, а то и больше – и дом мой». Недвижимость в Молена-Пойнт стоила безумных денег.

Придя в дом, Чарли просмотрела образцы красок. «Индийский бивень», «Густой миндаль», «Белый дикарь», «Зимний снег». «Нарцисс», Она выбрала «Светлую кость» и сравнила её с небольшим участком стены за диваном, который меньше других пострадал от дыма.

Чарли показала образец Беверли, но та лишь хмыкнула и потребовала показать ещё около дюжины цветов. В конце концов она тоже остановилась на «Светлой кости», но так, будто это была её собственная идеи. Через пару минут Беверли уже снова была в спальне. Чарли слышала, как она роется в комнате: открыла шкаф, передвинула вешалки, расстегнула молнию на чемоданчике и застегнула опять. Что бы ни разыскивала эта мадам, поиски успехом не увенчались.

Ладно, по крайней мере полиция знает, что она здесь. Если бы Харпер намеревался пресечь её шныряние по дому, он бы прислал патруль.

В кухонном шкафчике Чарли нашла коробку с сухим кормом и с десяток баночек изысканных кошачьих консервов. Чтобы не класть еду в стоявшие на полу миски и не провоцировать лишние вопросы, она выбрала из имевшейся посуды алюминиевую форму для пирога и щербатую китайскую чашку. Чарли наполнила чашку водой, насыпала сухой корм в форму и поставила их под крыльцо. Отсюда, с холма, в нескольких кварталах к югу был виден дом, в котором Чарли сейчас работала. Оттуда можно легко и быстро добраться к дому Джанет, чтобы поменять воду и подсыпать еды, если кот всё-таки вернется. Тогда станет ясно, что с ним, и Чарли сможет о нём позаботиться.

Вернувшись в спальню, она с изумлением взглянула на Беверли. Та раздраженно отвернулась от книжных полок, вид у неё был сердитый и разочарованный.

– Когда вы упакуете одежду Джанет, отошлите её немедленно в благотворительную организацию, а эти альбомы доставьте её агенту. В галерею Аронсон, на улицу Сан-Карлос.

Чарли молча кивнула.

– Любые эскизы, наброски, а также дневники должны быть переданы лично мне. Аккуратно упакуйте их в большую плоскую коробку. Рисунки постарайтесь не сворачивать. Всё, что нарисовано или написано рукой Джанет, должно поступить ко мне. Привезите коробку ко мне в мотель. Не оставляйте её в доме, когда приступите к работе. Постельные принадлежности и полотенца отправьте вместе с одеждой и посудой. Короче, отдайте на благотворительность всё, кроме альбомов, блокнотов, дневников и любых оставшихся рисунков. И, естественно, ковров и мебели, которые я собираюсь продать.

Принимая во внимание тот факт, что её сестра умерла так недавно и такой страшной смертью, Беверли Жанно являла собой образец поразительной силы духа. Чарли делала вид, что записывает, но в этом не было необходимости. Жесткие инструкции Беверли отпечатались в каждой клеточке её мозга.

– Вы, надеюсь, понимаете, что нельзя приступать к работе, пока полиция официально не снимет ограждение, – сказала Беверли. – Понятия не имею, сколько продлится этот суд. Но как только он закончится, сразу же принимайтесь за работу – начинайте в тот же день, когда откроют доступ. Я хочу, чтобы работа началась как можно скорее и была выполнена быстро. Гостиную вымыть и покрасить, снаружи дом отскрести, окна помыть. На месте студии убрать все следы пожара, чтобы там могли начать работу строители, двор вычистить. –Она перевела дух и оглядела Чарли. – Сколько времени на это потребуется? Надеюсь, не более двух-трех дней. Вы уверены, что располагаете достаточным количеством людей, чтобы справиться с этим заказом быстро? Если нет, скажите сразу.

– Моя команда начнёт работу в ту же минуту, когда полиция позволит нам войти в дом. Я составлю смету к сегодняшнему вечеру и перешлю её по факсу вам в мотель. Вас это устроит?

Ни одна ремонтная фирма так не работает: клиенты обычно ждут своей очереди. Да и сама Чарли не взялась бы за дело на таких условиях, без всякой записи и конкретной даты начала работ, если бы не была новичком на рынке.

Она не стала говорить заказчице, что лишь недавно начала свое дело, а Беверли и не спрашивала. Чарли ещё раз напомнила себе, что не стоит терять чувства юмора. Она молилась, чтобы удалось найти дополнительных людей для этой работы. Пятидесятилетняя уборщица, у которой не все дома, и разнорабочий с сомнительными навыками вряд ли сумеют с этим справиться.

Сидевшие под кроватью Джо и Дульси переглянулись. Осталось только одно место, которое Беверли не удосужилась осмотреть.

Каблуки резко и уверенно застучали по плитке. Беверли остановилась возле кровати, её туфли оказались совсем близко от носика Дульси. Толстые лодыжки в плотных светлых чулках, бордовые туфли на шпильках с широкими ремешками на подъёме. Заскрипели пружины и исчезла одна нога, затем вторая – Беверли встала коленями на кровать.

Она уже успела повытаскивать все книги. Теперь сухой скользящий звук наводил на мысль, что она шарит рукой по стене или по съёмной полке, где Джанет держала салфетки, часы и дневник. Пружины жалобно скрипели, когда Беверли перемещала свой немалый вес.

Загромыхала доска, закрывавшая ящик за кроватью. Беверли шумно втянула воздух. Ящик открылся.

Джо и Дульси слышали, как Беверли копается в содержимом, но вскоре она закрыла ящик и слезла с кровати.

Когда Беверли потянула простыни, Дульси ухватила дневник зубами, скользнула мимо неё и затаилась между съехавшим одеялом и стеной. А когда новая хозяйка дома, сдёрнув постельное белье, швырнула простыни и одеяло на ковер, кошки метнулись к встроенному платяному шкафу.

Они выглянули оттуда, готовые снова броситься бежать.

Но Беверли не обернулась и не увидела их. Она перетряхнула постель, бросила всё на ковер, отогнула матрас от стены и заглянула под него, оттопырив обтянутую фиолетовой юбкой попу, которая казалась похожей на гигантскую сливу. Наконец Беверли выпрямилась, отряхнула пыль с костюма и ни с чем вернулась в гостиную.

Джо и Дульси не покидали своего убежища, прислушиваясь к тому, как закрылась входная дверь, встал на место засов, и Чарли прибила назад фанеру.

Когда далеко внизу заработал мотор, кошки выбрались из шкафа, подбежали к окну и увидели, как Беверли отъезжает от дома. Чарли на ласково мурлычащем «Мерседесе» уехала следом за ней.

В квартире снова стало тихо и пусто.

Устроившись на ковре, кошки положили дневник перед собой и аккуратно раскрыли на последних исписанных страничках.

Здесь были заметки об открытии выставки в Музее де Янга – записи, которые Джанет сделала, вероятно, всего за несколько дней до смерти.

«Какая ирония судьбы, что Кендрик входит в правление музея, где мне вручат две награды! Если бы он был членом жюри, мои работы даже не стали бы вывешивать. Похоже, на этот раз он не имел права голоса. А решение о награждении приняли члены жюри, спасибо им».

Между страничками была вложена групповая фотография, сделанная за неделю до выставки. Рядом с фигурой Мала Джанет пририсовала сову, так похожую на её бывшего мужа, что Дульси покатилась со смеху. У неказистой птицы были опущенные плечи и крючковатый нос Мала, а глаза явно напоминали круглые очки без оправы, которые он носил.

На фотографии Мал, сняв пиджак, держал глиняную скульптуру. Манжеты его белой рубашки были подвернуты, приоткрывая дорогие на вид, тяжелые и вычурные часы.

Джо уставился на снимок.

– Какой мужик будет носить часы, украшенные амурчиками с торчащими наружу крылышками? Довольно претенциозно для человека, который по идее должен обладать художественным вкусом.

– Откуда ты знаешь, что такое художественный вкус?

– Да уж не от Клайда, можешь быть уверена. Последняя запись была сделана Джанет вечером накануне смерти. Совсем коротенькая: всего несколько слов, записанных перед сном.

«Чудесный вечер в Музее де Янга. Две премии. Восторг. Всё отлично. Кроме того, что К. был там».

Между следующими страничками лежали газетная статья о выставке, счёт из гостиницы, квитанция за газ и простой листочек бумаги с какими-то наспех записанными цифрами.

– Это могут быть цифры пробега, – сказал Джо. – Для налогового учёта. Она записала показания спидометра перед отъездом и по возвращении домой.

Начальная цифра была зачеркнута, а вместо неё карандашом вписана другая, на двести миль больше.

– Предположим, она сперва записала неправильные данные, а потом исправила: поставила триста, а нужно было пятьсот.

– Должно быть, она очень торопилась, – сказала Дульси. – А что нам делать с дневником? Мы же не можем позволить Беверли или полиции найти его здесь.

– Нам нужно отдать его в полицию, Дульси. Эта книжечка может стать важной уликой.

– Но здесь много очень личного. Джанет не захотела бы, чтобы это зачитывалось в суде.

– У нас нет выбора, это действительно улика. И здесь есть кое-что о Робе Лэйке.

Дульси положила лапу на страницу, покрытую мелким аккуратным почерком Джанет.

– А вдруг они решат читать это вслух в суде? Если газеты доберутся до дневника, они напечатают всё. Включая то, что Джанет писала про Кендрика Мала, – Дульси лизнула грудку, разглаживая мех. – Джанет вряд ли захотела бы, чтобы это стало достоянием общественности и было растиражировано во всех газетах.

– Дневник принадлежит полиции. Макс Харпер не позволит газетчикам его заполучить.

– А детектив Мэррит позволит и даже Харпера не спросит.

– Ты считаешь, что Харпер позволит делать что-то у себя за спиной?

– Мэррит уже завалил это расследование, так ведь?

Джо вздохнул.

– Ты и сама в этом не очень уверена, правда? Мы спрячем дневник до вечера, а потом решим, что делать.

Кот встал и отправился на кухню.

Открыв лапой дверцу нижнего шкафчика, он порыскал среди кастрюль и сковородок и обнаружил аккуратно свёрнутые в рулончик полиэтиленовые пакеты, торчавшие из пустой кофейной банки.

Хватило нескольких минут, чтобы упаковать дневник, теперь он был защищен от сырости и дождя. Кошки вытащили сверток из дома и спрятали под крыльцом, затолкав поглубже за посудины, которые Чарли оставила для белого кота.

– Очень мило с её стороны, – сказала Дульси. – Чарли, похоже, верит в существование белого кота.

– А я и не говорил, что я в него не верю. Просто я думаю… А, ладно. Может, он и впрямь появится и съест этот чёртов корм.

Дульси окинула Джо долгим изумрудным взглядом, а затем легонько подтолкнула.

– Ну что, пошли проведаем старушку Бланкеншип. Посмотрим, что там удастся выяснить.