Космический Патруль

Глава 13

— Скажите, мой супруг, — обратилась к королю Джиневра. — а где то озеро, про которое рассказывают?

— Какое озеро? — невнимательно спросил король. Он только что хорошо пообедал и теперь решил немного отдохнуть. Он был всем доволен. Особенно тем, как здорово его супруга опозорила Моргану. Когда наутро открылись горницы, то оказалось, что королева Уэльса взяла для себя вдесятеро меньше шерсти, чем навалили для Джиневры. Но перепряла только половину. Причём, это была отличная шерсть весенней стрижки, от двухлетних овец. А когда вышла молодая королева, то в её комнате нашлись десять корзин, выше краёв наполненных ровными намотками отменной тонкой пряжи.

— А я думала, что ваша сестра Моргана каждую ночь прядёт по двадцать мешков шерсти. — удивилась молодая королева, увидев в комнате Морганы только одну корзинку с мотовилами. И этим так уела сестру Артура, что та с досады была готова провалиться сквозь землю. Артур был доволен донельзя, поэтому сегодня он пребывал в прекрасном настроении.

— Ну, то самое, где живёт фея, которая вам подарила меч Экскалибур. — напомнила королю жена.

— А зачем тебе? — удивился тот.

— Ну, я подумала, что следовало бы отблагодарить фею за такой прекрасный подарок моему королю. — соврала Джиневра.

— Да знаешь, неправда ведь это всё. — засмеялся король. — Нет никакой феи. Это только сказки Мерлина. Он придумал эту историю с мечом, чтобы все поверили, что я в самом деле сын Утэра Пендрагона.

— Неправда?! — изумилась Джиневра и растерянно посмотрела на своего мужа. — А как же пророчество о серебряной птице?!

— Это тоже выдумка Мерлина. — признался Артур. — Просто мы договорились с Леодегрансом, что он доставит в назначенное время свою дочь к священному дубу, где, якобы, живёт Зелёный Король. Мне необходимо выглядеть в глазах своих вассалов монархом, которому служат не только христианские боги, но и древняя сила земли.

— Так это всё обман?! — потрясённо вскричала королева.

— Ну что ты, милая, прямо, как ребёнок! — поморщился король. — Впрочем, женщины склонны к суевериям.

— Так, значит, озера нет?

— Ну почему же? Озеро как раз есть. Нимуё нет. — ответил король и повернулся к ней спиной, давая понять, что разговор окончен. А Джиневра так и осталась стоять у окна, вне себя от изумления и негодования. Вот, значит, каков он, король Артур! Выходит, он дурачил всех! Распространял о себе слухи, играл роль избранника озёрной феи! Он, получается, не верит в магию?!

Но, ведь и она не дочь Леодегранса! А король Озёрного Края, между тем, обращался с ней, как настоящий отец! Как такое могло быть? Неужели Артур ошибся и вместо настоящей дочери своего вассала женился на другой? А куда девалась настоящая девушка? Может, так и бродит под тем дубом?

Тут Джиневра рассмеялась. Как же она могла забыть: ведь это же волшебный сон! Неудивительно, что ей приснилось исполнение всех её желаний. А, если так, то…

Если так, то сейчас где-то в дороге находится рыцарь Ланселот. Он едет ко двору короля Артура, чтобы принять участие в рыцарском турнире. На все земли Британии было объявлено о предстоящем празднике. И Моргана прибыла сюда со своим сыном Мордредом именно поэтому. Съедутся все вассалы, привезут своих жён, пришлют молодых рыцарей в надежде видеть их за прославленным Круглым Столом короля Артура.

Но ведь феи Нимуё нет! Кто же подарит Ланселоту знаменитый меч? Королева вдруг забеспокоилась. Она оглянулась на Артура — тот безмятежно спал, развалясь на шёлковом покрывале.

Джиневра отыскала в своем гардеробе бледно-голубое платье и лёгкое воздушное покрывало того же цвета — скрыть волосы. Это было нужно для того, чтобы быть незаметной на фоне неба. Ждать до ночи было бессмысленно — что увидишь в темноте?

Площадка на вершине дозорной башни была пуста. С высоты Джиневра внимательно осмотрела двор. Кажется, никого нет. К тому же, площадка — это единственное место, которое не видно из окон жилых помещений.

Лёгкая фигура стремительно покинула вершину башни, взмыв вертикально в воздух, словно сокол. Концы длинного голубого палантина развевались следом, как два крыла. Голубая птица стремительно пошла в высоту.

Полёт доставлял ей удовольствие — это была пьянящая свобода. Сила полёта начисто избавляла от обычного страха высоты, так что Джиневра лишь наслаждалась видом протекающих под ней зелёных холмов, узких речек, обширных лесов. Но где же тут увидеть молодого рыцаря, едущего на своём белом коне?

— О, помоги мне, Зелёный Король! — прошептала Джиневра. И в следующий миг в глаза ей сверкнула искра. Маленькая светлая фигурка на белом коне медленно перемещалась по узкой лесной дороге.

Голубая птица сделала широкий круг и снизилась до самых верхушек сосен, потом пошла в беззвучном полёте над сплошным массивом леса. На берегу реки стоял в одиночестве могучий зелёный великан — старый дуб. Корни его уходили в воду, а крона шумела на ветру, как морской прибой. К дубу выводила узкая тропа. Наверно, немало путников искали приюта под этим обширным зелёным шатром — тут же чернело пятно от старого кострища. Рядом и река, чтобы напоить лошадь и искупаться. Прекрасное место для странствующего рыцаря!

Среди ветвей этого дуба и спряталась летающая королева. Она с волнением ждала, когда же лесная тропа выведет путника к гостеприимному местечку. Ей не терпелось увидеть: точно ли это Ланселот, или она ошиблась.

И вот вскоре послышался неторопливый стук копыт по затвердевшему грунту.

— А вот, Леандр, и место для ночлега! — воскликнул молодой голос. — Я думаю, на сегодня с нас хватит дороги! Где ещё мы найдём такую удобную гостиницу посреди леса?

Конь звонко заржал в ответ, словно соглашался со своим хозяином. А тот быстро расседлал своего скакуна и повёл его на водопой, предварительно сбросив с плеч на землю богатый плащ из серебряной парчи. Это оказалось очень кстати, поскольку теперь можно было разглядеть, насколько великолепно сложен рыцарь.

Из своего убежища среди ветвей Джиневра наблюдала за молодым человеком. Он стоял к ней спиной и отирал ветошью с бока своего коня пот. На юноше были искусно сделанные доспехи из светлого металла, похожего на серебро. Вся поверхность лат была обильно украшена растительным орнаментом из золота.

Это был явно он, даже со спины понятно: у кого ещё могли быть такие белые кудри?! Но Джиневра ждала, когда увидит его лицо. Лицо, которое ей снилось десять лет. Лицо Ланселота Озёрного.

— Ну, всё, достаточно. — сказал коню рыцарь и вывел его из воды. Разглядеть его никак не удавалось. Но в следующий момент послышалось щёлканье застёжек и звон металла. На траву упал серебряный панцирь, за ним наплечники и все прочие детали рыцарских доспехов. Далее последовала стёганая нижняя куртка, крытая светло-серым шёлком, что само по себе было признаком богатства. Даже король Артур носил гораздо более скромную подстёжку под боевыми латами.

Обнажённый юноша входил в воду, а сверху за ним, затаив дыхание, наблюдала королева. Он поплыл широкими резкими махами, явно наслаждаясь речной свежестью. Блики от воды мешали рассмотреть его лицо, но уже не было ни малейшего сомнения — это Ланселот.

Он был так молод, так прекрасен, что у Джиневры невольно защемило сердце. А так ли молода она, чтобы привлечь к себе эти синие глаза, чтобы при взгляде на неё вспыхивал румянец на светлой коже его щёк? Ведь ей же тридцать лет, пусть даже даром целительства она хранит свою красоту! Но глаза выдают её: в них более нет той светлой наивности, которая так пленяет в юных девах.

Возвращение в замок прошло благополучно — никто не заметил быструю голубую птицу.

Давно Джиневра не рассматривала себя так придирчиво в зеркале. К сожалению, оно было не так чисто, чтобы показать свою хозяйку в настоящем виде. В слегка мутном стекле отражалось безупречное лицо со смуглой кожей и большими тёмно-серыми глазами. Высокие дуги бровей, длинные ресницы — всё это прекрасно, но губы ей показались несколько тонки, то ли дело яркий, чувственный рот Морганы! И ничего нельзя было поделать с выражением глаз — в них действительно отражался немалый жизненный опыт.

— Чем это ты занята так? — неожиданно раздался со спины голос Артура. — Себя рассматриваешь?

— Да, я хочу выглядеть на турнире, как подобает королеве, а не служанке. — более резко, чем надо было, ответила Джиневра.

— Да ты и так уж хороша, жёнушка! — с приторной ласковостью заговорил он и наклонился, чтобы обнять её. Жёсткая борода Артура неприятно защекотала в шею, а запах лука и вина обдал кожу шеи.

— Чего ты ел сегодня? Опять лука нажрался?! — рассердилась Джиневра. — Не выношу запах лука!

— Как же не выносишь?! — изумился король. — Я каждое утро и каждый вечер перед сном ем лук! Лук полезен.

Надо же, едва не прокололась! Надо следить за языком, а то Артур и в самом деле что-то заподозрит. Ведь ни одной ночи за прошедшие два месяца со дня свадьбы Джиневра не провела рядом со своим мужем. А он-то верил и гордился своими подвигами в супружеской постели!

— Как твой племянник, Мордред? — спросила она, чтобы перевести разговор на иные рельсы. — Собираешься его принять возле своего Круглого Стола?

— Пусть сначала покажет себя на ристалище. — сухо ответил король, похоже, всё ещё обиженный на замечание о луке. — Круглый Стол для рыцарей, прославивших себя в боях. Нынче будет много новых бойцов, вот пусть сначала победит их всех, а потом сразится с кем-нибудь из тех, кто уже удостоен чести сидеть за моим столом. Даже просто выстоять против удара хотя бы Саграмора для него будет честью.

— А не получится так, что твоя сестра поддержит Мордреда своими колдовскими чарами? — озабоченно спросила Джиневра.

— Да брось ты! — отмахнулся король. — Нет никаких колдовских чар! Это только женщины верят в это. Я доверяю своему Мерлину не за то, что у него якобы имеются в запасе магические штучки, а за опыт и проницательность. Это в народе пусть думают, что он великий колдун.

Тут Артур спохватился и пристально посмотрел в глаза супруге. Не стоило так откровенничать с женщиной.

— Не бойся, я не проболтаюсь. — усмехнулась она. — В конце концов, это в наших интересах поддерживать в народе суеверия.

— Ну не совсем так. — всё ещё насторожённо ответил он. — Я не обманываю свой народ, просто им не всё следует знать.

Ну и лицемер! Причём ещё и убеждённый в своей искренней правоте! И этому лукавому монарху Ланселот собирается присягать на верность! Вот таких наивных светлых юношей он собирает вокруг себя и внушает им идею своего величия! Ради него они идут в бой и бьются иной раз до смерти!

Но только Артур, хоть и считает себя очень просвещённым монархом, ошибается. Он полагает, что никакой магии в действительности не существует. Однако это совсем не так. Недаром же Моргана так резко насторожилась, когда почувствовала наложенные на её брата чары. Она определённо постарается влить в своего сына какие-нибудь магические силы. А ведь Ланселоту предстоит бой с Мордредом. Ему вообще предстоит биться со многими.

Джиневра задумалась, сидя перед зеркалом и глядя на себя. Да, она уже не прежняя, хоть и очень хороша.

Турнир должен состояться через три дня, и все, кто собирался принять в нём участие, уже собрались под стенами Камелота. Зелёная долина вокруг города-замка украсилась множеством ярких шатров, оглашалась ржанием коней и шумом людских голосов. Кругом слонялось множество народа, съехались торговцы, отчего городская ярмарка уже более не вмещала ни всех торгующих, ни покупателей, поэтому торговля была вынесена наружу — за крепостные стены. Собралось также и много зрителей — как благородных кровей, так и простолюдинов.

Весь Камелот напоминал собой суетливый муравейник. Чем более приближался день турнира, тем большее возбуждение одолевало его участников. Молодые рыцари без конца засылали своих слуг к палаткам соперников, чтобы узнать, каковы там настроения. Среди праздного населения ходили слухи о том, что тот или иной рыцарь позаботился обзавестись талисманом, дающим неуязвимость и неутомимость в бою. Всё это заставляло бурлить умы и давало пищу неугомонным на язык местным кумушкам, которые млели от восторга при виде молодых красавцев.

Меж тем и в самом деле возле стен города появились торговцы магическим товаром — откуда-то издалека прибыли люди, называющие себя друидами. Их товар пользовался большим спросом не только у претендентов на место за Круглым Столом короля Артура, но также у их сопровождения — множеством родственников. А уж простой народ так и готов отдать последние монеты за какой-нибудь талисман удачи. Влюблённые конюхи спешили приобрести себе волшебные ладанки с таинственным составом, который якобы привораживал всех женщин без исключения. Юные красотки, прибывшие с отцами, дядями и братьями, краснея, покупали приворотные зёрна в надежде, что на этом весеннем празднике решится их судьба.

В замке царило настоящее столпотворение. Крупные вассалы верховного короля Британии занимали лучшие помещения нижних этажей. Их жёны, дочери, младшие сыновья набивались по десятку человек в одну комнату. Глава семейства с прислугой спал на кровати, а младшие члены семейства — вповалку на полу, на тростниковых матах. По углам замка, в каждой нише и каждом коридоре ютилась прислуга. Всё это требовалось не только разместить, но и прокормить, отчего Джиневра буквально сбилась с ног, отдавая приказания и надзирая за выполнением. А тут ещё и Моргана то и дело доставала её язвительными замечаниями касательно умения молодой королевы вести домашнее хозяйство. Всё это заставило Джиневру буквально возненавидеть свояченицу. Но, как бы то ни было, каждый вечер она занимала почётное место возле короля за Круглым Столом, где все оказывали супруге Артура почёт и уважение. Это было неизменной традицией и настоящей устной газетой.

Признанные герои королевства с охотой рассказывали за вечерним пиршеством о своих подвигах, вспоминали, как сами в первый раз явились на подобный турнир, чтобы завоевать победу и право быть возле короля. Рассказы рыцарей были полны таких живописных деталей, что, слушая их, Джиневра не на шутку встревожилась. Любой из этих мощных бойцов мог одним ударом разрубить рыцаря Ланселота вместе с его конём. Даже Гавейн, хотя и самый молодой среди них, был очень рослым и искусным воином. А уж сэр Саграмор из-за своей чрезмерно развитой мускулатуры казался просто квадратным, недаром его лошадь происходила из фламандских тяжеловозов.

Джиневра вспоминала стройную фигуру юного Ланселота и невольно сравнивала её с кряжистыми, словно старые дубы, торсами признанных бойцов. Кроме того, она помнила из прежнего сна, как здоровяк Гавейн одним ударом пики заставил Ланселота так лечь на круп коня, что юный рыцарь едва не упал на землю. Этот коронный номер Гавейна многих обращал во стыд и бегство — он виртуозно владел пикой.

Мордред к Столу допущен не был, как и прочие молодые рыцари, хоть бы и самых благородных кровей. Все они располагались в своих палатках за крепостной стеной, чем подчёркивалось равенство возможностей — хоть ты из самой бедной семьи, хоть сын короля. Но богатство убранства палатки, новые одежды прислуги и количество её выгодно отличали наследников богатых родов от их бедных соперников.

— Как ты думаешь, — спросила королева своего мужа в одну из тех редких минут, когда король нашёл немного времени для отдыха среди дневных хлопот, — твоя сестра не постарается поддержать своего сына магическими чарами? Ведь она, как говорят, волшебница.

— Ты в самом деле в это веришь? — с насмешкой спросил король.

Но, как-то вечером Джиневра заметила кое-что странное. Прислуги в замке толпилось множество — иной раз проходу не было из-за этой суеты. Всех упомнить было невозможно. Но один человек привлёк её внимание: слишком стройная фигура, слишком прямая спина и гордая посадка головы — её не мог скрыть даже бесформенный капюшон и грубая накидка. Человек искусственно прихрамывал — явно, чтобы скрыть свою походку. Спутанные волосы почти скрывали его лицо, но незнакомец очень уж уверенно направился к одному из покоев и вошёл туда, где устроилась со своими домочадцами Моргана.

Это было очень странно, отчего Джиневра забеспокоилась. Она заподозрила, что сестра короля устраивает какие-то интриги, а этот человек — посланник от Уриенса, который сославшись на болезнь, не явился ко двору.

В Замке Камелот, как и во всяком другом средневековом замке, имелись тайные ходы. Тот, кто знал систему тайных переходов, мог проникнуть практически в любое помещение. Один из таких ходов был известен Джиневре. Случилось это ещё в прошлом сне, накануне отъезда короля Артура на войну с саксами. Тогда король призвал её и показал скрытый вход в тайный коридор. Тот вёл за пределы замка и выходил в лесу, в маленькой тайной конюшне, где верный слуга всегда наготове держал трёх свежих коней — на случай бегства. Тогда король сказал Джиневре:

— Если случится нечто непредвиденное, а я не смогу прибыть, чтобы защитить тебя, уходи этим ходом и скачи в Кентерберийское аббатство.

Он даже тогда назначил её тётушку, сестру Леодегранса, настоятельницей этого монастыря, и никогда не забывал подпитывать средствами этот своеобразное убежище на случай беды. Само аббатство располагалось в укреплённом замке и было достаточно хорошо защищено.

Сейчас Джиневре не требовалось спасаться, но она вспомнила расположение этого тайного коридора и догадалась, что он проходит как раз за стеной того помещения, где расположилась Моргана. Не может быть, чтобы строители замка не предусмотрели возможности подглядывать и подслушивать за гостями замка. Едва ли Моргана знала о всех тайнах Камелота, поскольку строительство этого замка началось в те поры, когда она уже не первый год была женой Уриенса и жила в Уэльсе.

Вход в лабиринт начинался как раз в комнате Джиневры, за одной из раздвижных панелей тёмного дуба, которым были обшиты стены.

Волнуясь, королева вдавила внутрь один из замысловатых витков, украшающих панель по периметру. Тяжёлая деревянная доска бесшумно сдвинулась и уплыла внутрь и вбок. Потайной ход существовал! Что бы королеве ранее вспомнить об этом, тогда не пришлось бы предпринимать рискованный полёт прямо с башни Камелота. Теперь же она вступила в прохладный и влажный мрак, слегка пахнущий плесенью. В руках королева несла фонарь с щитками — их можно опустить и закрыть свет свечи, не туша её.

Покои Морганы находились через одну комнату на том же этаже, что и комната Джиневры. Королева отсчитала нужное количество шагов и стала искать на каменной стене какие-нибудь скрытые устройства для подслушивания.

Это оказалось просто: немного далее в каменной стене нашлась деревянная панель размером с низкую дверь. За дверцей Джиневра обнаружила глубокую нишу, наружная стенка которой была ничем иным, как имитацией каменной стены. На самом деле это был тонкий деревянный щит, замаскированный с лицевой стороны плоским камнем. Из комнаты было невозможно догадаться, что в стене имеется фальшивая вставка. А посреди деревянного щита имелось маленькое окошечко, плотно закрытое заглушкой с ручками.

Джиневра осторожно извлекла прямоугольную досочку и наощупь обнаружила неровную каменную поверхность — заглушка имитировала один из больших кирпичей, из которых сложены внутренние стены замка. Отверстие прикрывалось тяжёлым гобеленом, но слышимость была прекрасной.

Тотчас же уха королевы достиг звук голоса.

— Я не верю дяде! — резко выговаривал знакомый голос. Это был Мордред собственной персоной. — Он обязательно постарается меня унизить и поставит против меня самых сильных своих бойцов. Ты должна помочь мне и снабдить меня магической силой!

— Ты же знаешь, что проклятый колдун Мерлин только и ждёт этого. — возразил голос Морганы. — Ему только повод дай обвинить нас в нечистой игре. Он обязательно будет искать в тебе признаки колдовства. Чего-чего, а на это у старика отменный нюх. У тебя хорошая выучка, и тебе не стоит бояться соперничества.

— Я не боюсь всяких молокососов! — вскипел Мордред. — Меня беспокоят эти артуровы любимцы! Уж они-то постараются ради своего короля! Им нет большей радости, чем унизить сына Уриенса!

— Но ведь Гавейн тоже сын короля Уэльса. — возразила Моргана.

— Гавейна скорее следует признать сыном самого Артура, нежели моего отца. — ухмыльнулся Мордред. — Он до того предан королю, что вовсе забыл своё подлинное родство. А во мне все видят претендента на трон. Я и правда не отрицаю этого. У короля нет наследника, и я единственный, кто достоин трона Британии. Так что, моя победа на турнире — это моя дорога к трону. Мать, ты должна помочь мне своими магическими силами.

— Я всей душой бы рада, но, говорю тебе, это опасно. Впрочем, я могу сделать иной ход — ослабить твоих противников.

— Как это?! — вскричал Мордред, забыв об осторожности.

— Тише! Не ори, у этих стен могут быть уши! — зашипела Моргана. — Так вот, накануне турнира будет открытый пир, где будут присутствовать все бойцы. Я накажу своему верному в этом замке человеку подлить в вино одно зелье. У него довольно хитрое свойство — это избирательная магия. Так вот, хуже они себя не почувствуют и рука их по-прежнему будет тверда, а глаз зорок. Но именно с тобой у них выйдет промашка. Любой их удар, направленный в тебя, скользнёт мимо. Для этого мне нужна прядь твоих волос.

— Да хоть все бери! — вскричал в восторге Мордред.

— А вот все как раз не надо. — с гаденьким смешком заметила Моргана. — Тебе, мой друг, следует сохранять красоту лица. Как только ты войдёшь в круг избранных рыцарей Стола, начни потихоньку притираться к королеве. Джиневра страшно честолюбива и не слишком любит брата нашего, короля Артура. Соблазнишь её и опозоришь.

— Невелика честь. — с сомнением заметил племянник короля. — После такого предательства ожидать преданности от своего двора?

— О, в нашей семье это обычное дело! — успокоила его мать.

Она не ошиблась! Моргана действительно собиралась магическими средствами поддержать своего сына! И ведь как ловко догадалась обойти Мерлина! Не на Мордреда чары наложить, а на его соперников! Причём, на всех сразу! У сестры короля оказались далеко идущие планы, она хорошо продумала свои ходы, и не последнее место в списке её жертв занимает Джиневра.

Предотвратить подлую задумку Морганы не представлялось возможным — пойди ещё, найди её верного слугу, который всыплет в вино магическое средство! Но Джиневра задумалась. Так ли хорошо тренирован Ланселот? В том, первом сне, его наградила силой озёрная фея, Нимуё. Вот почему он оказался непобедим. Только силачу Гавейну удалось нанести рыцарю очень уж крепкий удар. Артур тогда даже запретил продолжение поединка, поскольку опасался, что этот молодой рыцарь вполне может ответить прославленному герою двора ударом такой же силы.

Чем больше она раздумывала, тем больше приходила к выводу, что сон пошёл как-то не так. Внешняя канва событий совпадает, а внутренняя подоплека — совсем иная. Беспокойство всё более овладевало Джиневрой, и она решила действовать наверняка.