Космические зайцы

Планета аллихиллли

— Это, Ладушка, предположительно планета аллихиллли, — объяснял профессор Спицын второму пилоту научного межзвездного корабля «Академик Князев».

Ладушка, Владислава Рокотова, сестра-близнец Станислава Рокотова первого пилота «АК», как между собой звездолетчики называли корабль «Академик Князев», с равнодушным видом смотрела на экран. Пожилой профессор свободное время старался проводить рядом с близнецами — споря с братом и пытаясь очаровать сестру. Сестра взаимностью не отвечала, но не только Спицыну, но к нему была особенно равнодушна.

— Все время забываю, что вы с братом совсем разные, — профессор нервно скинул с плеча удерживающий ремень и, оттолкнувшись от кресла, поплыл на выход из пункта управления.

Корабль планово сбрасывал скорость, маневрируя в совершенно неизвестном человечеству участке космоса.

У этой двойной звезды пока имени не было. Точнее, люди присвоили ей только номер, но еще не назвали. А вот у янгавальцев эти две звезды назывались Проклятыми. На технических станциях, дрейфующих в открытом космосе, если зайти в подпольный бар, то можно услышать слухи о скрытой войне янгавальцев и аллихиллли. Хотя официально никакой войны нет. Просто исчезают без вести янгавальские пиратские корабли. А вот за что янгавальцы назвали звезды Проклятыми — никто из людей не знал. Но все знали, что война идет из-за этой странной планеты.

Над головой Влады открылся технический люк, и она, не глядя, подняла руку. Из люка высунулась мужская рука, следом за ней появился мужчина. Его пальцы и пальцы девушки переплелись, и она вытянула мужчину из люка, аккуратно перенаправив его в соседнее кресло пилота.

— Спасибо, сестренка, что прикрываешь меня, — вынырнувший, перед тем как пристегнуться в кресле, потянулся к девушке и поцеловал ее в щеку.

— Он мне надоел, — голосом без эмоций проговорила Влада. — Все рассказывает об этой планете, словно она особенная.

Во все еще открытый технический люк выглянул синий космический заяц. Его уши оказались над головой Влады и ее дреды потянулись к ним, ища порты подключения.

— Ахахаха, щекотно, — уши стали отбиваться от дредов и прижались к голове зайца. — Стас, так ты с нами пиво пить пойдешь?

— Нет, пейте без меня, черти космические, — засмеялся Станислав Рокотов, первый пилот «АК».

Заяц нырнул обратно и люк за ним закрылся. Близнецы посмотрели друг на друга.

— Откуда на корабле пиво? — беззвучно одними губами произнесла сестра.

— Контрабанда, — точно так же ответил ей брат. — У зайца в сундуке нашлась дюжина бутылок.

Близнецы, на первый взгляд, были совсем друг на друга не похожи. Он голубоглазый, загорелый брюнет, с постоянной улыбкой на лице. Она с искусственными глазами, дредами проводов, заканчивающихся различными разъемами и совершенно безэмоциональным лицом. Ее можно принять за синтетического человека или андроида, но она просто киборг — человек с частичной заменой биологических органов или конечностей на роботизированные. Остальные черты лица у них сходны.

— Почему он тебя называет Стас? — спросила сестра брата.

— А почему тебя Спицын называет Ладушка? М? Славка, не цепляйся к людям и зайцам. Пусть зовут, как им нравится. В конце концов, процентов девяносто экипажа тебя и меня зовут по фамилии. А Славки мы только друг для друга.

Заяц, перебирая лапами поручни, уплыл по инженерному коридору в один из технических отсеков, где пятеро из команды «АК» отмечали День рождения бортмеханика. За зайцем тянулась транспортная торба с пивом.

— Ты же говорил про дюжину бутылок, — обиделся бортмеханик, насчитав всего десяток поллитровок пива.

— Да я вам свой стратегический запас отдаю! — заорал заяц. — Как вы можете вообще в дальний космос без пива летать? А если вам зайцы по пути попадутся?

— Прости-прости, зай, — бортмеханик сглотнул набежавшую слюну. — Просто я центаврийское пиво никогда не пил.

Заяц закатил глаза и отмахнулся от извинений, театрально взмахнув лапой.

— Я тут по пути пивом Стаса угостил. Он в инженерном коридоре от Спицына прятался. Представляешь! — заорал заяц. — Я этому вашему профессору про планету Проклятых звезд рассказываю, а он говорит: «Да ты вообще кто? Сказочный персонаж вселенной. Слушать космических зайцев и их байки антинаучно!» Это я сказочный персонаж? — заяц ударил себя лапой в грудь и заглянул в глаза каждому.

— Хорошее пиво, — спрятал взгляд щуплый механик. — Хоть и безалкогольное.

— Рокотову пива не жалко, — заявил инженер по двигателям. Заяц уставился на именинника не моргая. — Да я сам этого Спицына не люблю. А Рокотову знаешь как обидно? Знаешь? Нет? У него на Земле сыновья родились — близняшки как он со своей сестрой. И он их год еще не увидит.

— Рокотов молодец! — подхватил бортмеханик. — Сперва дочки близняшки, теперь пацаны!

— Это не его заслуга, — заговорил еще один участник праздника, и по голосу стало понятно, что это женщина, — а его жены.

— Никто не спорит, Эльза, — пожал плечами бортмеханик и сорвал крышку с бутылки: — За все хорошее!

Кресло капитана располагалось над креслами пилотов. На объемный голографический экран выводилась информация с мониторов, и капитан мог не только контролировать полет, но и управлять кораблем самостоятельно, чего он обычно не делал, всецело доверяя пилотам-близнецам и встроенному интеллекту корабля.

— Стас, — окликнул пилота космический заяц, — я не влезаю в кресло! Это дискриминация по размерам.

Стас Рокотов обернулся и, увидев, как заяц ввинчивается в кресло капитана, рассмеялся:

— Зай, сейчас капитан придет, по ушам надает.

— А он разве не в холодильнике дрыхнет? — заяц всплыл над креслом и обернулся — ничего ли он не сломал?

— Все пробудились еще шесть часов назад. Мы в конечной точке. Торможение завершается, — произнесла Влада.

— Не нравится мне ваша затея, — проворчал заяц, подплывая к пилотам. — В космосе столько планет. Зачем вам эта?

— Нам все равно, — в кабину управления полетом вплыл капитан, за которым следовал штурман, — а ученым охота туда свой длинный нос сунуть. На планете аномалия, у нас дроны-разведчики не могут подняться обратно. Сигнал передают, пока живы аккумуляторы, но обратно улететь не могут. А вот янгавальцы летают туда свободно, а в чем секрет — нам не говорят. И вы, зайцы, на эту планету спокойно опускаетесь и обратно улетаете.

— Поэтому я и нужен? Вам надо забрать с планеты ваших дронов? — шмыгнув носом, спросил заяц.

— Нет, зай, — капитан пристегнулся в кресле. — Ты нам нужен для подстаховки — забрать мой экипаж с этой чертовой планеты, если что-то пойдет не так.

— Вот как? — правый глаз зайца нервно задергался. — А я думал, что вы меня любите и взяли с собой просто так, — он оттолкнулся от кресла Влады и поплыл на выход из центра управления.

Вместо зайца внутрь вплыл профессор Спицын в сопровождении такого же, как и он, ученого.

— Чтоо этоо с заайцем? — спросил второй ученый, которого Спицын представил как профессора Саара. — Он выгляадит как моокрый — уши висяат.

— Профессор Спицын, — капитан читал с экрана показатели безымянной пока еще планеты, — вы точно хотите спускаться на планету? Может, все-таки еще раз робота туда спустим?

— А смысл? — оба ученых повисли по бокам от капитана, считывая показания планеты. — Там наших роботов с два десятка валяется. Они исследовали планету от и до, но никто их них так и не смог понять причину — почему планета не отпускает их? — Спицын увеличил одну из таблиц на голограммном и экране и показал капитану: — Эти показатели стабильны, не меняются, наши роботы функционируют. Мы видим даже картинку, но… полетные модули не могут взлететь. Ездить по планете — пожалуйста, но не взлететь.

— Насколько я помню договор: вы, профессор Спицын, и ваш коллега опускаетесь на планету, и пытаетесь найти причину, по которой ваши модули…

— Они наши общие, капитан, — возразил Спицын, — и по договору мы спускаемся с ремонтной бригадой, вдруг при спуске там все модули просто повреждаются и нужен банальный ремонт.

— Хорошо, у нас два бортмеханика. Возьмите Эльзу.

— Нам нужен Николай, — возразил Спицын, — Эльза женщина и не все сможет сделать то, что сделает мужчина.

— Экзоскелет решает все проблемы. Я не отдам человека, который мой корабль знает лучше собственного тела.

— Хорошо! — повысил голос Спицын. — Лечу я, профессор Саар, Эльза и Ладушка.

— Влада никуда не полетит, — вмешался Станислав Рокотов. — Она управляет кораблем во время гиперпрыжка.

— Тогда ты полетишь, Стасик, — взвизгнул Спицын.

— Мы не договаривались, что мои пилоты будут опускаться на планету! — заявил капитан. — Вы должны были обучиться управлять модулем самостоятельно. Вы и ваш коллега! Иначе мы разворачиваемся и улетаем обратно.

— Ну, давайте, капитан, — театрально взмахнул руками Спицын. — Давайте угробим кучу денег, чтоб просто скататься к этим проклятым звездам.

— Капитан, — подал голос Рокотов, — я спущусь на планету.

— Нет, Слава, я не могу тобой рисковать.

— Да нет риска, капитан. Если что, заяц нас заберет.

— Если нет риска, то почему не я? — спросила Влада.

— Это мой последний полет, сестренка. Я схожу на Землю. Дай мне еще разок по чужой планете побегать, — улыбнулся брат сестре и потянулся, чтоб поцеловать ее в лоб.

«Планета-пустыня!» — надул щеки и медленно выдохнул воздух пилот, поглядывая на мрачный пейзаж, однообразно проплывающий под модулем. Среди грязно серого песка то тут тот там, словно среди океана, появлялись острова возвышенностей. Редкие деревья, или то безлистое, что люди назвали деревьями, ветвисто возвышались из песка. Иногда дул ветер, перемещая песок по поверхности.

— Если есть ветер, то есть и воздух, пригодный для нашего дыхания, — торжественно произнес Спицын и поднял защитной стекло на шлеме.

Станислав усмехнулся, но промолчал — данные о составе воздуха не были закрытой информацией.

— Слав, как дела? — ожила рация голосом Владиславы Рокотовой.

Модуль подлетал к третьему объекту, созданному людьми.

— Летим в метре над поверхностью. Пейзаж как в пустыне — песок, сухие деревья, изредка невысокая горная возвышенность. Собираем наши объекты в одном месте, чтоб провести диагностику.

— Слава, ты подняться пробовал? — нервно вмешался в разговор двух пилотов капитан.

— Так точно. В первую очередь. Не отрывается он выше десяти метров от поверхности. Словно пленка натянута. Параметры у планеты как у Земли. Дело не в летном модуле и не в притяжении. Тут реально что-то не отпускает с планеты. Сейчас выберем твердое место и будем смотреть.

— Стасик, — Спицын дождался конца связи, — почему ты не отпустил с нами Ладу?

Модуль завис над найденной геологической станцией — модель старая, но надежная, такую технику в капсулах сбрасывают над разными планетами. Пилот послал запрос, и станция ответила. Перехватив на себя управление еще одним объектом, Рокотов повел модуль к желто-зеленому взгорью, чтоб на твердой поверхности разобраться с проблемой.

— Я очень боюсь потерять ее. Последний раз, когда я отпустил ее на чужую планету одну, она попала в перестрелку. Я забрал почти труп. Теперь моя сестра киборг, у которого нет эмоций. У нее есть понятие долг, и она ему верна. Я брат, я ее спас — она мне тоже верна. Есть человечество, род людской, принадлежность к виду. Это очень сложно, профессор. У нее сохранилась память, но напрочь исчезли все эмоции. Она рассталась со своим мужем — забыла, как любить, а он не смог жить с живой куклой, у которой нет даже глаз его некогда прекрасной жены. Но она моя сестра. Я хотел, чтоб она тоже сошла со мной на Землю. Но она не позволила мне заплатить за свою операцию. Вернее, за апгрейд, делающий ее уникальным живым существом, сливающимся с ИИ корабля. И если с ней что-то случится, то…

Стас замолчал, вспоминая те трагические для них с сестрой дни.

Модуль плавно плыл над дюнами безымянной планеты, ведя за собой технические объекты.

В центр управления полетом заплыл заяц, посмотрел на две макушки, торчащие над креслами пилотов, и спросил:

— Спицын уже на планете? Да? Можем сваливать обратно?

Дреды Влады шевельнулись, словно у нее на голове жили змеи, и потянулись к зайцу. Тот отшатнулся подальше от девушки и прижал уши к спине. Влада развернула кресло и посмотрела на зайца:

— А ты не хочешь дождаться возвращения людей?

— Люди не могут оттуда вернуться. Я говорил этому Спицыну, что есть легенда, по которой каждый живой вид существ должен принести в жертву что-то очень ценное. Тогда планета будет пускать и отпускать от себя существ.

— А вы, зайцы, жертву приносили? — второе кресло развернулось. В нем сидел капитан.

— А где Стас? — шмыгнул носом заяц.

— На пилотируемом по планете модуле, — холодно ответила Влада. — Все еще хочешь улететь без моего брата?

— Нет! Нет! — на глазах зайца появились слезы, и он всхлипнул. — Стас самый добрый человек на корабле. Как вы могли, капитан?

Заяц развернулся и поплыл из центра.

— Ты не ответил на мой вопрос, заяц, — крикнул капитан.

— Мы сказочные персонажи, как сказал Спицын. На нас правила живых существ не действуют.

— А что заплатили янгавальцы? — спросил капитан.

Заяц задержался в проеме, уцепившись лапами за люк. Тайну янгавальцев космические зайцы узнали случайно, услышав ее телепатически, как и тайну этой планеты, являющейся родной для аллихиллли. Хранить тайну они не обещали, да и никто об их знаниях не догадывался.

— Один из их видов перестал быть разумным, — всхлипнул заяц. — Они стали домашними животными у своих сородичей. Это как у вас люди и обезьяны.

— Большая цена, — нахмурился капитан.

Заяц уплыл, а Влада развернула свое кресло к капитану и уставилась на него.

— Не смотри так на меня, Ладушка, я для того зайца и привез с собой. Вытащит он твоего брата, — капитан, не глядя девушке в лицо, развернулся и уставился на экран.

Два профессора прохаживались по возвышенности, то и дело запуская в атмосферу дрон. Тот взлетал на определенную высоту, и его отбрасывало обратно.

— Десяать метров и все, — проворчал Саар. — Надо прообовать с других точек плаанеты.

— Очень странно, — бормотал Спицын, — все очень странно. Нет никаких аномалий, отклонений. Может, нас дурят? Я хочу сам сесть за штурвал этого модуля. Вы умеете им управлять, Саар?

— Неет, — раздраженно скривил рот Саар.

— Но вы должны были научиться!

— Как и выы!

— Но я профессор!

— А я ктоо? Заблудиившийся пиингвин?

— Судя из того, что у вас не хватило ума избавиться даже от акцента, то вы да — пингвин!

— Не смеейте меня оскорблять! — профессор Саар размахнулся и влепил Спицыну оплеуху.

Тот не удержался и свалился с небольшой возвышенности, на которой они оба стояли. Спицын упал, зарывшись в песок лицом и руками, больно проехавшись коленями об каменистый выступ. Саар воспользовался беспомощностью противника и прыгнул к упавшему — удар тяжелым ботинком скафандра перевернул Спицына на спину. Тот, выплюнув песок, забивший при падении рот, громко заверещал.

Два человека, осматривавших найденную технику, обернулись на крик. Ученые лупили друг друга как на ринге. Тощий нескладный Саар побеждал более крупного Спицына.

— Что будем делать, Рокотов? — спросила Эльза, отключая от робота-геолога сканер.

— Не вмешиваться в ученый диспут, — усмехнулся Станислав. — Они подозрительно воинственны для ученых. Как бы это не была промышленная разведка. Ну а если они на самом деле ученые, то быстро выдохнутся.

Станислав Рокотов оказался прав. Битва в скафандрах быстро вымотала участников поединка и они, раскинув руки, растянулись на песке.

— Откуда на планете воздух, Рокотов? — спросила Эльза, собирая обратно разобранного робота-геолога.

— Здесь есть вода, только залегает под поверхностью, так предполагает компьютер. Мы сейчас находимся в той зоне, которая не сканируется нашими приборами. Просто вся планета как леопард в темных пятнах. Я пробовал взлетать внутри этих пятен, снаружи. Ничего не помогает. Янгавальцы отказались поделиться тайной этой планеты. И я вообще не понимаю — зачем ученые в нее вцепились? Ценности она не представляет.

— Они любят разгадывать загадки, — Эльза посмотрела на ученых, что-то мирно обсуждающих между собой. — Только разгадывают за счет жизни других людей.

— А ты не думал, что этот мир голограмма? — раздался голос за спиной у Рокотова.

Стас вздрогнул, и они с Эльзой посмотрели друг на друга. Голос был женский, а единственная женщина на этой планете сейчас стояла напротив Стаса.

— Это не я сказала, — прошептала Эльза.

— Я знаю, — кивнул Стас. — Это голос моей умершей в молодости матери, который я знаю только по видеокадрам.

Он медленно обернулся и увидел женщину, стоящую в двух метрах от него.

— Мама? Тебя не может здесь быть.

Молодая девушка лет двадцати пяти, моложе самого Стаса улыбнулась и ее облик изменился. Теперь перед ним стоял буддийский монах в традиционной одежде оранжевого цвета.

— Только не ты, — попросил Стас, замотав головой, и монах стал пожилым человеком в темной на вид замшевой куртке и синих джинсах. — Окей, пусть будет Том, — кивнул Стас.

— Это всего лишь оболочка, Стас, — произнес человек, которого Стас назвал Томом. — Я могу вообще выглядеть как янгавалец.

— А как аллихиллли можешь? — усмехнулся Стас.

— Могу, но нам надо поговорить, а в облике аллихиллли я могу говорить только на их языке, который вы, земляне, не знаете. Итак, жертва.

— Какая жертва? — оба профессора уже стояли рядом и беззастенчиво рассматривали гостя, или, что вернее, хозяина планеты. — Профессор Спицын, — представился профессор, ожидая, что некто сам назовет себя.

— Я знаю, профессор. Я все про вас знаю. Про всех. Итак, жертва. Чем вы готовы заплатить за возможность улететь с этой планеты?

— Просто улететь? — растерялся профессор. — Но янгавальцы спокойно используют эту планету для своих нужд.

— Да, но они заплатили очень большую цену за это. Вы, в силу малочисленности, не сможете это сделать. Поэтому вам дается только возможность улететь с этой планеты.

— А чтоо вы хоттите?

— Самое прекрасное, что у вас есть? — улыбнулся Том и от этой безжизненной улыбки, словно заставили улыбаться покойника, у Стаса на лбу выступил пот.

— Нааш кораабль?

— Нет. Не буду вас долго мучить загадками, а сразу назову два варианта ответа. Выбор за вами.

Том замолчал, рассматривая стоящих перед ним людей. У Саара лицо было каменное, стоял он, широко расставив ноги и держа руки перед собой, как боксер, готовый в любой момент вступить в бой. Спицын переминался с ноги на ногу — ему явно хотелось сесть, к долгому стоянию он не привык. Эльза осталась сидеть на ящике с инструментами, держа в руках щуп сканера. А Рокотов нервно ходил — встретить на планете-пустыне призраков своего прошлого он не ожидал.

— Таак чтоо этто? — не выдержал Саар.

— Самый добрый человек на корабле или космический заяц.

— Заяц? — нахмурился Рокотов. — Нет, конечно. Он гость на корабле, а вы неизвестно что с ним сделаете.

— Мы всего лишь принесем зайца в жертву, — спокойно сказал Том.

— Со смертельным исходом? — уточнил Стас.

— Да, — кивнул Том.

— Категорически, нет! — Стас нахмурился и Эльза, смотрящая в этот момент на него, испугалась перемене в его лице — таким хмурым она Стаса никогда не видела.

— Тогда это будешь ты — Станислав Рокотов, — вынес приговор Том. — Или ты, или заяц. Тебе решать. Я облегчу тебе задачу. В скором времени сюда спустится заяц. Узнает приговор, и, кому-то из вас, придется его убить. Зайцы, в отличие от людей не могут совершить самоубийство.

— Почему я? Вы сказали — самый добрый человек на корабле, — уточнил Рокотов. — Неужели я самый добрый?

— Так тебя назвал заяц.

— Вы не можете так поступить с ним, — вмешалась Эльза. — У него на Земле четверо маленьких детей. Как они вырастут без отца?

— Таакже как и другиие.

— Да, капитан Саар, — улыбнулся Том. — Двое ваших детей, к счастью, растут без вас. Но в случае Станислава это действительно потеря, он прекрасный отец, муж, брат, и без него его семье будет трудно.

— Возьмите меня, — попросила Эльза. — У меня никого нет, мне скоро на Землю и там меня никто не ждет. Какая вам разница кого брать.

— Большая. Представьте, что это планета-Бог, и как всякое божество нуждается в подношении — жертве. А Богу всегда жертвуют самое лучшее, — улыбнулся Том.

— Том, почему ты назвал профессора капитаном? — спросил Рокотов.

— Ты же догадался, что они не ученые. И, если я сейчас скажу им, что улетит один из них, кто принесет тебя в жертву, они…

— Это ложь! Я ученый! — заявил Спицын. — Я преподаю!

— Да-да, вербуете студентов, крадете научные работы, и компрометируете других ученых, чтоб их легче было переманивать на свою сторону.

— А если я кого-то убью, то… — Слава запнулся и не закончил свою мысль.

— То планета не примет жертву, и не отпустит никого из вас. Оставшийся в живых, умрет от голода.

— Значит надо убить зайца, простая задачка, — Спицын посмотрел на небо с двумя звездами — одно было размером с земное Солнце, а второе раза в два его меньше.

— Космических зайцев дюжины две, а людей тридцать миллиардов, — возразил Том. — Вам не кажется, что…

— Не кажется, — раздраженно заявил Спицын. — Стас, это вообще кто?

— Мой учитель. И монах тоже был мой учитель. Том, пусть они улетают, — посмотрел на хозяина планеты Рокотов.

— Нет, — покачал головой Том. — Ты не согласен это сделать добровольно. Ты все еще сомневаешься. Надеешься, что прилетит заяц и спасет тебя. Он, кстати, уже летит.

— Ты не поймешь меня, Том, или кто ты есть на самом деле. Я люблю жизнь, жену, детей, сестру, отца. Экипаж свой люблю, зайца, полеты. Очень трудно отказаться от всего этого добровольно. Я все еще надеюсь, что это испытание, и что я еще увижу своих детей. К сыновьям я даже не прикоснулся — они родились, когда мы уже были на орбите. Моя жена… Когда я звал ее замуж, то обещал всю жизнь на руках носить. Она красавица, у нее были такие поклонники, перспективы, а что я ей дам? Вдовство с четырьмя сиротами на руках? Мне сложно отказаться от жизни добровольно.

На последних словах голос Станислава дрогнул, он развернулся и пошел подальше от людей, тяжело загребая песок ботинками скафандра.

Эльза повернулась к летному модулю и пошла в его направлении.

— Мне кажется, — начал Спицын, повернул голову и посмотрел на коллегу. Тот прикрыл рот ладонью, намекая, чтоб Спицын замолчал. — Что? — удивленно поднял брови Спицын.

Эльза наклонилась над модулем, что-то достала и выстрелила в себя. Ее тело упало рядом с модулем. На звук выстрела обернулся отошедший достаточно далеко Рокотов. Догадавшись, что произошло, он побежал обратно.

Эльза лежала, раскинув руки, и смотрела в чужое небо с двумя звездами. В ее правом виске чернела маленькая точка. Станислав, упав перед ней на колени, снял перчатку и закрыл светло-серые глаза. На щеку женщины упала его слеза, словно это она плакала, а не он.

— Зачем, Эльза? — шмыгнул Славка.

— Она тебя любила, — Том подошел сзади, и его тень упала на мертвое лицо Эльзы. — Тебя все любят, Рокотов, но это ты и сам знаешь.

Слава закрыл шлем Эльзы, приподнял тело и усадил на заднее сидение в модуле, где она сидела во время прилета.

— Я хочу попрощаться с сестрой, — Рокотов сел в кресло пилота. — Славка, — включил он передатчик.

— Я здесь, Славка, — отозвался голос из динамика. — Нашли причину?

— Да. Хозяева планеты требуют жертву, чтоб остальные могли улететь отсюда. И эта жертва — я. Мне придется здесь остаться.

— Ты с ума сошел! — Влада повысила голос.

— О! — усмехнулся ее брат. — У кого-то появились эмоции. Эльза мертва. Она застрелилась, принеся в жертву себя. Мне поставили условие — или я, или заяц. Я люблю тебя Славка, очень. И Анжелу люблю, и наших детей. Но, так получилось…

— Слав, — всхлипнул женский голос.

— Пообещай мне, что не бросишь Анжелу и племянников.

— Да как ты мог подумать, что я их брошу?! Это и мои дети! Но как ты на это согласился?

— Очень сложно уходить, когда у тебя в жизни все прекрасно. Нереально сложно. Эльза ушла легко, у нее никого не было. А я уйду, сохраняя жизнь зайцу. Мне так проще решиться. И… Опусти пистолет, Спицын.

— Что мне нравится в добрых людях, они всегда судят по себе. Надо было пистолет поднимать, а не труп, — Спицын выстрелил и Рокотов, дернувшись, обмяк в кресле.

Саар вытащил тело пилота из летного модуля и сел за штурвал.

— Захлоопни шлем и пристегнись! — отдал он приказ Спицыну, плюхнувшемуся в кресло рядом с пилотом.

Модуль взлетел, поднимая за собой пыль, и планета отпустила его.

Над Славкой Рокотовым склонился призрак в образе его мамы, сдул песок, покрывший его мертвое лицо, и поцеловал его в пулевое отверстие над левой бровью.

— Славка! Славушка! Просыпайся.

— Еще чуть-чуть, мама, — прошептали побелевшие губы.

Глаза Славки открылись — голубой цвет заливал всю роговицу глаза.

— Глаза получились странные, фасеточные, но смотрится неплохо. Как ты себя ощущаешь? — полупрозрачная женщина, больше похожая на призрак, смотрела, как затягивается ранка на лбу человека.

— Словно у меня раздвоение личности. Странное ощущение. И я плохо слышу наших.

— Нужно время на адаптацию. Ты наш мир видишь?

— Да, но пока смутно. Заяц приближается. Я считаю, что все же надо ему сказать кто я.

— На твое усмотрение, посол.

Призрак растаял и посол внутри тела Станислава Рокотова улыбаясь, стал следить за спускающимся зайцем. Заяц опускался на планету медленно, планировал словно белка-летяга. Приземлился и проскакал сложным путем, маневрируя между объектами, незаметными для человеческого глаза.

— Стас! — выплюнул заяц свой амулет. — Я так рад, что ты живой! Слухи ведь, разные…

Последнее слово заяц растянул, остановился за пару метров до Рокотова и уставился на него.

— Привет, заяц! — улыбнулся посол.

— Ты кто? — подозрительно развернул к послу голову заяц и часто-часто заморгал сумасшедшим правым глазом.

— Я посол от аллихиллли к человечеству.

Заяц захлопал ушами и потер лапами глаза.

— А Стас где?

— Во мне, заяц. Помнишь, что я тебе говорил, когда ты меня центаврийским пивом в инженерном проходе угощал?

— Это все туфта, — отмахнулся заяц, — Стас мог тебе это и перед смертью рассказать. Куда ты дел самого Стаса?

— Заяц, ты в курсе, что люди убили в свое время послов аллихиллли? — заяц кивнул и посол продолжил: — Мы решили, что они не убьют человека, которого все любят.

— С людьми это сомнительное предположение, — заяц нервно заходил вокруг посла. — А если люди не захотят общаться с аллихиллли? Ты уйдешь из тела Стаса?

— Я бы с удовольствием, но тот, кто называет себя профессором Спицыным, застрелил Станислава Рокотова. План был такой — дождаться согласия Рокотова пожертвовать собой и во время ритуальной смерти войти в его тело, а там, когда-нибудь, оставить оболочку прежнему владельцу, но… Стас жив благодаря мне — послу аллихиллли.

— А семья Стаса, жена, дети? Что будет с ними?

— Для нас это хороший опыт узнать человечество. Ну, что, заяц, даешь нам шанс? Нам это аллихиллли и людям.

— Почему я? Почему я? Я же балбес! — запричитал заяц, нервно похлопывая ушами.

— Зай, я тоже говорил — почему я? Но, наверно, по той же причине, что и я.

— Слишком добрый? — уточнил кокетливо заяц.

— Нет, оказался не в то время не в том месте. А в остальном — полетели. Я не хочу, чтобы Влада плакала.

— Влада не может плакать?

— Может, — вытряхнул песок из шлема скафандра Стас. — Мы изучили большую часть космоса, но до конца не поняли, как работает человеческий мозг. Где-то в том куске мозга, который у нее остался после операции, начали рождаться эмоции.

Посол закрыл шлем и посмотрел на зайца.

— Тебе артефакт нужен? — заяц показал послу кулон.

— Нет, — мне хватит кислорода до корабля.