Корпус обреченных

Интерлюдия

Ново-Павловский дворец, Санкт-Петербург

— Вы говорили, это их раздавит! И что же мы наблюдаем? Их репутация только укрепилась, статус вырос, и имя этой семейки теперь во всех газетах! Они еще позволяют себе наглость устаивать бал осенью и приглашать на него императора! Это был ваш план? Ради него мы рискнули всем⁈

Женщина средних лет в строгом платье яростно швырнула на стол журнал, и тот, приземлившись, свернул чашку. Раздался звон фарфора, на персидском ковре растеклась темная лужица.

Темноволосый мужчина медленно наклонился, поднял чашку и принялся задумчиво рассматривать орнамент.

— Вы слишком много думаете о Николаевых, ваше высочество, — наконец, сказал он. — Лучше направьте свою энергию в созидательное русло. Я все еще не вижу достойных сватов для Виктории на нашем пороге. На какую дату вы пригласили великого князя Владимира Андреевича?

Женщина побагровела от гнева.

— Это вы, ваше высочество, сделали все для того, чтобы наша младшая дочь не нашла себе достойную партию! Павел пойдет под суд и лишится привилегий. Катерина сбежала в Спецкорпус от старого пердуна, за которого вы хотели ее выдать. А теперь вы хотите разрушить жизнь нашей второй дочери браком с все тем же старым пердуном?

Мужчина застыл от неожиданной дерзости и молча взглянул на собеседницу. А затем со всего размаха запустил чашкой в стену за спиной женщины — раздался жалобный звон. Глаза мужчины окрасились синим, на руке ярко вспыхнул эфиром сапфировый перстень.

Женщина вскрикнула и отпрянула, когда он двинулся на нее.

— Вы забываетесь, ваше высочество, — угрожающим шепотом проговорил мужчина. — Забываете, из какой нищеты вас вытащил брак со мной. Благодарите бога за то, что брак с вами почти не повлиял на магический потенциал наших детей. Только это вас все еще спасает.

Женщина опустила глаза и принялась нервно теребить складки платья.

— Прошу прощения, ваше высочество.

— Я не потерплю еще и вашего неповиновения, дражайшая супруга. Поэтому если я сказал, что Виктория должна выйти за великого князя, то она это сделает. Это единственный способ поправить положение нашей семьи. И вы это сделаете, чего бы вам ни стоило. Помолвка нужна в ближайшее время. Этот старый пердун астрономически богат, и его богатство должно стать нашим. Устройте это. Я же пока что разберусь с Николаевыми.

Женщина печально усмехнулась.

— И каким же образом вы планируете это сделать, ваше высочество? Вы отвергли Юсуповых — и теперь они встали на сторону Николаевых. Их одарил вниманием император, и теперь никто не посмеет и косого взгляда бросить на эту семейку выскочек. От нас же, наоборот, все отвернулись! Стоило ветру смениться — и где все эти Дома сейчас? Где наша поддержка? Поджав хвосты, они бросились лебезить перед врагом!

Мужчина скривился в презрительной гримасе.

— На них никогда не следовало полагаться всерьез. Триста лет они возносились и падали, богатели и теряли все нажитое — лишь по воле государей. Они словно стадо овец, что блеет по указке императоров. Но мы — не они. Мы все еще Романовы. И мы об этом напомним.

Женщина принялась нервно расхаживать по комнате.

— Каким же образом? У нас почти ничего не осталось…

Мужчина улыбнулся.

— Будьте спокойны, ваше высочество. У нас есть больше, чем вам кажется. Пока они резвятся на балах и совершают подвиги, мы реализуем то, что давно решено. Из всех друзей я полагаюсь лишь на тех, в ком, как и во мне, течет романовская кровь. И такие друзья у нас есть…