Король Муравьев

Глава 31: Иная Власть

Салезино беспардонно ворвался к нам в самый неподходящий, неловкий момент, когда моя голова находилась между ног Фаэлиры. Сама королева будто не обратила внимания на это, продолжая погружаться в пучины удовольствия и направив свой взгляд к потолку, изредка зажмуриваясь от вожделения. Она сидела на краю кровати, выгнув спину.

— Тебя стучаться не учили?.. — единственное, что я успел сказать.

Фаэлира силой вернула мою голову в исходное положение, схватив за волосы, после чего скрестила ноги на моей шее.

— Прошу, не отвлекайся, — прошептала она, находясь на грани.

— Господи, как это мерзко! — сказал Салезино. — Вас больше суток не было видно, лучше бы вы тут друг друга поубивали!

— Дай еще пятнадцать минут.

После утреннего недоразумения мы с Салезино вышли на небольшую прогулку — во всяком случае, мы с королевой так думали. Ушастый был в хорошем расположении духа, он даже что-то напевал себе под нос. Во избежание всяких неурядиц мы всегда были рядом с ним, особенно это было важно, если на нас снова начнут охоту и подошлют убийц. Поэтому Салезино не мог отходить от нас далеко, ему приходилось таскать нас с собой.

— Я уже изнывал в этих стенах. Не мог понять, чего вы так надолго там застряли, — с легким недовольством говорил он.

— Как ты открыл дверь? Мы думали, что заперли, — сказал я, когда мы вышли к нему.

— Замок с тройной защитой и кодировкой? Проще простого. Я всегда говорю: хочешь что-то спрятать — оставь это на виду. Нет таких замков, которые невозможно взломать, — закончил он свою фразу с гордостью. — Так ты, получается, сделал человеческие тела? — спросил он Фаэлиру.

— Да, мне показалось это более уместным для здешних видов.

— А почему именно себе самки? У тебя же нет пола, насколько я понимаю.

— Этот образ сформировал Арвум.

— У тебя ужасный вкус, — сказал мне Салезино.

— Ему повезло, что у человеческих самцов двойной набор хромосом, а то мне было бы сложнее формировать свое тело в иных обстоятельствах.

— Адама и Лилит ты же как-то сделала.

— Вот на них я и поняла, что это вполне возможно. Твое семя…

— Все, остановите этот разговор, пока меня не стошнило! — перебил ушастый, не желая слушать мерзкие подробности.

Салезино оказался на удивление интересным гидом. Он был сведущ во многом, особенно в истории НГАС, и его экскурсия больше напоминала язвительный разбор полетов, чем скучный пересказ официальной хроники. Каждый монумент, мимо которого мы проходили, казалось, вызывал в нем смесь презрения и горькой иронии, будто он лучше всех знал всех этих давно умерших героев и их грязные секреты. Даже в его походке появилась неожиданная легкость, когда он вел нас по мраморным аллеям, будто наконец-то получил возможность высказать все, что годами копилось за стойкой бара.

На каждый памятник определенному деятелю он оставлял едкий комментарий. Указывая на самые роскошные изваяния, он постоянно говорил: «Этот был продажным», «Тот на самом деле ненавидел всех вокруг и свою работу», «О, а вот эти генералы поголовно были трусами, отправляя на убой своих солдат…». Его слова висели в воздухе, как запах гари после пожара, и я ловил себя на мысли, что теперь никогда не смогу смотреть на эти лица без тени сомнения.

За всей его внешней наигранностью, будто специальным, показным видом недальновидного ума, оказалось, что он еще более знающий, чем я думал. Простите мне мою недальновидность — я не всегда был самого хорошего мнения о Салезино, но и вы меня поймите: как я мог знать, что такой пьяница является ценителем искусства и истории?

Не про всех Салезино говорил только плохое. Редко попадались памятники и тем, кого он уважал и даже мог знать лично. Но наша туристическая программа не ограничивалась одним лишь экскурсом в историю. Ушастый провел нас в более мрачные и темные уголки этой прекрасной с виду планеты.

Мы зашли в, на первый взгляд, обычное для местной архитектуры здание — такое же слегка вычурное и обрамленное множеством узоров. Там нас встретил робот-помощник, который какое-то время обрабатывал данные, искал ушастого в базе, после чего пропустил нас. Мы зашли в небольшую дверь, ведущую будто в подвальное помещение, где нас ждал лифт.

На лифте мы спускались в те места, куда никогда не попадает солнце — целый подземный район с высоким потолком и вечным полумраком, будто тут всегда ночь.

— Все, что вы видели сверху, — лишь фикция, иллюзия для зевак. Все настоящие дела решаются тут! — с легким восторгом говорил наш гид. — Здесь отдыхают иллиты так, как не могут нигде более. Все, что вашей мерзкой душе угодно: от наркотиков до рабовладельцев, продающих тела своих кукол на потеху власть имущим.

Салезино рассказывал, что тут можно найти практически всех самых видных деятелей, глав преступных организаций, свободных наемников и черных рынков. Такие личности обожают решать свои вопросы именно здесь, после чего наслаждаться местными, так сказать, особенностями. На Земле были подобные места — с элитными клубами и дамами легкого поведения, снующими в прекрасных платьях вокруг толстосумов. Вот наконец я и стал узнавать что-то до боли мне знакомое. Из какого бы ты ни был вида, расы и формы жизни — многие грехи мы все разделяем одинаково.

— И ты был в подобных местах в прошлой жизни? — с интересом спросила Фаэлира, будто не зная ответа. Она явно хотела меня слегка принизить перед ушастым.

— Пару раз… Скорее, места были похожи на это, но не совсем такие, — задумчиво произнес я. — Мне не особо нравилось подобное. После такого «приключения» я всегда чувствовал себя будто испачканным и хотелось сходить в душ.

— Не знаю, по-моему, здесь мило, — ответила королева, больше наблюдая за окружающими их слабостями к легкому удовольствию.

— А ты у нас неженка, оказывается, — подшутил Салезино. — А за твоей хитиновой броней это было сложно понять. Раньше ты выглядел как серьезный и опасный… Как их там… Человек?

Фаэлира старалась запоминать здешние лица, предполагая, что подобная грязь ей может пригодиться в будущем. Её человеческая натура все больше просыпалась в новом теле, что мне даже было тяжело держать в голове тот факт, что на самом деле она все еще королева роя, насчитывающего десятки миллиардов жуков.

— Если вы в самом деле хотите организовать свое государство и будете решать этот вопрос на совете, вам нужно поговорить кое с кем… — на удивление, Салезино стал серьезным, буквально поменявшись в лице.

Пока он проводил нас, мы все чаще замечали, что с ним все вокруг здороваются, иногда он с кем-то мог перекинуться парой слов. Многие относились к нему с уважением, чуть ли не с трепетом при одном виде ушастого. Некоторые его даже боялись.

— А ты местная легенда! — сказал я ему, когда он в очередной раз на непонятном языке закончил разговор с незнакомцем.

— Слухи со временем все больше растут, — с усталым вздохом пожаловался он. — А чего ты хотел? Я не стою на месте, мы с тобой знакомы уже более двадцати лет. Ты даже не представляешь, сколько всего я пережил за это время, ведь я далеко не все рассказываю. Для вас лишний десяток — просто пыль. Для меня же прошла большая часть моей молодости. Так что я уже стал чуть более популярен, чем раньше.

Ушастый скромничал. К этому моменту он был известен чуть ли не в половине населенных миров галактики, если не больше. О нем слышали везде, даже в самых дальних и темных уголках.

Мы пришли в какое-то слабо освещенное помещение, где в воздухе клубился слегка розоватый дым, пахнущий чем-то сладковато-химическим и вызывающим легкое першение в горле. Нас провели через несколько хорошо охраняемых коридоров к этому месту, мимо безликих охранников в броне, чьи щелевидные глаза безэмоционально скользили по нам, оценивая потенциальную угрозу. И тут все было скромно, почти аскетично, что странно контрастировало с ожидаемым образом криминального логова.

На удивление чистое и опрятное помещение с голыми стенами цвета выцветшего бетона, по которым тянулись едва заметные трещины - следы давно забытых перестрелок или землетрясений. Несколько массивных столов из полированного черного камня стояли в строгом порядке, утопая в мерцающих голубоватым светом голограммах - проекциях межзвездных карт, динамических графиках доходов и бесконечных столбцах счетов, цифры в которых менялись с пугающей скоростью. В воздухе висело слабое гудение энергополя, поддерживающего эти хрупкие на вид, но жизненно важные дисплеи.

Тишину нарушал лишь монотонный шепот голограммных интерфейсов, изредка прерываемый механическим голосом, объявляющим о завершении очередной транзакции, и нервные щелчки когтистых конечностей по сенсорным панелям. Казалось, даже воздух здесь был пропитан напряжением - эти цифры означали не просто деньги, а судьбы целых планетарных систем.

Существа с множеством отростков и непропорционально большими головами сидели, сгорбившись за столами, их выпуклые глаза одновременно отслеживали десятки потоков данных. Их длинные, состоящие из нескольких сегментов пальцы с неестественной ловкостью танцевали в воздухе, перебирая виртуальные столбцы цифр, совершая переводы через сотни подпольных схем - настоящие артерии подпольной экономики галактики. Иногда один из них на мгновение замирал, его щупальца вздрагивали - значит где-то только что решилась судьба очередного мира, даже не подозревающего, что его экономика теперь принадлежит этим безликим бухгалтерам теневой империи.

— Старайся не спорить с ним и не злить — проблем потом не оберемся, — прошептал мне наш друг.

Нас заметил пухлый, на коротких ножках и с множеством подбородков, доходящих до самой груди, местный босс. Он с распростертыми объятиями едва встал со стола и подошел к нам.

— Салезино! Как я рад тебя видеть! — он заметил, что ушастый не отвечает взаимностью, и продолжил: — Все еще обижаешься? Я же извинился за тот случай... А это кого ты к нам привел?

— Это представители новой расы... — начал ушастый, но его перебили.

— А, слышал, слышал. Муравьиный король и королева! Мое почтение... — он сделал наигранный поклон, попутно пожирая маленькими глазенками Фаэлиру, — Я думал, вы будете более... членистоногими, что ли?! Ай, не важно, что вас привело к моей персоне?..

Салезино рассказал нам, с кем мы имеем дело, еще по пути. Это был Грог, глава преступного синдиката, чьи методы наведения порядка включали живые гобелены из содранной кожи неугодных, растянутые на каркасах в его приемной. Безумно жестокий и алчный, он управлял практически всеми криминальными отраслями и был одним из самых влиятельных существ, а его личные покои, по слухам, украшали криокапсулы с замороженными головами бывших конкурентов. Ушастый правильно сделал, что познакомил нас, ведь Грогу очень не понравились наши междоусобицы с мусорщиками, которых он крайне сильно любил - поговаривали, что за каждого убитого мусорщика он лично отрывал конечности виновным, прежде чем бросить их в кислотные ванны. В целом нам пришлось с ним договариваться о многих не самых приятных вещах. Грубо говоря, весь наш диалог состоял из того, что мы не трогаем его бизнес, а он не мешает нам. В знак своей доброй воли он пообещал, что может помочь нам вступить в совет, если нас признает Авионский Союз. Он хотел иметь выгоду на наших мирах и привнести свои порядки. Мы согласились с некоторыми его требованиями, что не очень-то понравилось Фаэлире.

Когда мы закончили наш не самый приятный разговор и вышли из этого злополучного помещения, Салезино начал злобно негодовать.

— Злобный, мерзкий мешок... — начал он, но остановился на полуслове и пришел в себя, — Ух, простите, что вам пришлось пройти через это именно так. Мне срочно надо выпить.

Найдя более-менее нормальное заведение в этом раю для похоти и грехов - уютную полупустую таверну с потертыми деревянными столами и честными ценами на выцветшем меню - он продолжил разговор за небольшим столиком в углу, где пахло старым деревом и добротным элем, а не дешевыми наркотиками и потом. Сев напротив нас и хлебая из бутылки что-то крепкое и пьянящее, он наконец расслабил плечи, будто в этом скромном местечке можно было ненадолго забыть о подземном кошмаре за дверьми. Да, у многим нравилось подобное, стиль отдающий истоками и старыми порядками. Все здесь специально было сделано максимально просто и с закосом под старину. Подземный, неоновый город с старинной таверной, это было довольно странно, придавало некий антураж.

— Старайтесь не переходить ему дорогу. Многие в совете стоят под ним. Одно его слово — и все повернутся против вас. Он крайне злопамятный, и, если надо, найдет вас где угодно. Черт! От него нигде не спрячешься во всей вселенной! Уж поверьте, я знаю.

— Неужели он настолько страшен? — скучающе заговорила Фаэлира, расправляя свои длинные волосы, будто стараясь занять себя чем-то, — Я вообще не понимаю, зачем нам идти ему на уступки. Он, конечно, предложил свою поддержку...

— Ты не понимаешь, на моих глазах он сравнял целый город с землей за один лишь мелкий проступок жителей. Он вырезал целые семьи, колониальные поселения из одной лишь прихоти, — говорил ушастый с серьезной миной, — Ему может показаться, что кто-то просто как-то "не так" на него посмотрел, и из-за этого погибнут тысячи! В нем есть только жадность, злоба и бессмысленная агрессия. Он добивается своего кровью и силой, если не может это купить.

— Расслабься, нам сейчас точно не нужны проблемы с таким, как он, — успокаивал друга я, — Мы постараемся с ним не конфликтовать. Нам не нужна очередная война, пока мы разбираемся с тем, что уже захватили.

— Не думаю, что он сможет как-то навредить нам, — все так же отчужденно говорила королева.

— А может, это он нам послал убийцу Корвала?

— Насчет убийцы не знаю, но он спонсировал мусорщиков и снабжал их, пока вы воевали с ними. Ему очень не понравилось, что вы разрушили все его планы, на которые он потратил столько денег и времени. С другой стороны, странно было ожидать чего-то от мусорщиков. В любом случае, после произошедшего он вас вроде как зауважал и стал опасаться, во всяком случае так говорят. Если он пошел с вами на переговоры, значит, ему это выгоднее, нежели тратить целое состояние и влияние на уничтожение роя.

— Хорошо, что он хоть немного прагматичен. Лучше, когда есть с кем договориться, — заметил я.

— Лишняя трата времени... — продолжала золотовласая наседать, будто ее все это не касалось, — Хотя нам сейчас и так делать нечего. Это было хоть забавно.

Вместо того чтобы разозлиться на Фаэлиру, Салезино, наоборот, засмеялся. Его сильно забавила такая реакция. То ли самое смешное было то, что она, по его мнению, совсем не понимала, о чем говорит и с кем столкнулась, то ли его забавила подобная самоуверенность, то ли еще что-то.

— Ха! Если вы сможете свергнуть этого подонка и отправить его голову на эшафот, я лично расцелую ваши противные морды! — с отличным настроением стал говорить ушастый после того, как представил кончину этого ублюдка, — Многие думали, что просто переживут его, но эта тварь уже полтора столетия терроризирует всех вокруг. Он даже не на миг не постарел, будто собирается жить вечно!

— А вот такой разговор мне уже больше нравится! — воодушевилась королева, будто ребенок, радуясь подобному решению.

— Так выпьем же за это! — поднял свой бокал ушастый.

Ну, уже было неплохо, что эти двое нашли хоть что-то общее.