Королевства света

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

Оскар легкомысленно рванулся к ней. Остальные шли более степенно, особенно Цезарь и Макитти, потому что даже на мелководье вода была для них чем-то чуждым, и заходить в нее следовало, только все тщательно обдумав. Для Тая это было вообще внове, а Сэм не торопился просто потому, что когда была возможность, он предпочитал все делать медленно и обстоятельно, не то что его приятели.

А вот Оскар весело мчался к Какао, высоко задирая колени и разбрызгивая воду. Пожалуй, впервые за их долгое путешествие он чувствовал себя в новой обстановке гораздо лучше, чем его друзья. Какао закрыла глаза и отвернулась: он молотил ногами по воде, от него во все стороны летели брызги.

– Эй-с-с-т! Мне бы хотелось остаться сухой как можно дольше, если не возражаешь. – Она принялась слизывать со своей руки осевшие капли.

– Извини. Кажется, я слегка увлекся. – Он немного сконфузился. Потом наклонился и, зачерпывая пригоршнями воду, стал брызгать в другую сторону, просто потому, что ему нравилось это делать. Голубая жидкость была тяжелее и на ощупь плотнее морской воды, которую Хозяин Эвинд хранил в бутыли. – Я забыл, что некоторые привычки неистребимы, и что вы, кошки не любите купаться и бултыхаться.

– Не то чтобы не любим. – Она внимательно смотрела за его руками, продолжавшими поднимать фонтаны брызг. – Просто это портит внешний вид.

Ты что, не помнишь, что приходилось часами сушиться и вылизываться после принудительного купания? – Ее взгляд стал отсутствующим, она вздохнула и повернулась на восток. – Нет, наверное, ты не помнишь.

– Что значит сушиться и вылизываться? – Он тут же сел прямо на дно. Оно состояло из частичек, похожих на мелкий кварц, и виднелось сквозь голубую воду. Оскар бултыхал ногами и почти полностью погрузился в воду. – Просто лежишь на солнце и сохнешь, а ветер доделает все и причешет, и вылизываться не нужно.

– Тебе бы следовало знать, что кошки делают не так. Мы более щепетильны и придирчивы к нашей внешности. Прикрыв рукой глаза от солнца, она показала в ту сторону, откуда Макитти осторожно продвигалась к ним, то и дело останавливаясь. – Я не вижу никаких ориентиров: ни дальнего берега, ни острова, ни дерева.

– Может, все Синее королевство такое, – рассуждала старшая женщина. – Может, нам действительно не понадобится лодка.

Тай шел на цыпочках позади всех.

– Не может быть, чтобы оно целиком состояло из моря. А если это все море, то в нем должны быть места более глубокие. – Он посмотрел на свои ноги, обутые в ботинки, которые хорошо были видны сквозь теплую прозрачную соленую воду. – Я слышал о таких водоемах и знаю: вода на мели очень быстро испарилась бы.

Макитти задумчиво посмотрела на него. И откуда это кенар так много знает об океанах, подумала она.

Он отвел взгляд.

– Я ведь не все время пел в кабинете Хозяина. Моя клетка висела прямо над столом, и я не мог не заглядывать в его книги.

– Но ты говоришь о морях нашего мира. – Сэм присоединился к беседе, остальные подошли и стояли в тени его мощной фигуры, где было попрохладнее. – Может быть, здесь, где все просто пропитано синим цветом, вода ведет себя по-другому? Очевидно, она испаряется не так быстро или по другим правилам. А может, задействованы такие силы, о которых мы не знаем.

– Услышать такое от змеи – все равно что услышать пророчество. – Цезарь нагнулся, стараясь не замочить спину, зачерпнул пригоршню воды и поднес ко рту. Чуть прикоснувшись к воде губами, он тут же отпрянул. – На вкус очень соленая вода, выглядит как очень соленая вода, но это не значит, что она будет вести себя как соленая вода.

– А вот и обед плывет! – Какао повернулась, подпрыгнула и приземлилась всеми четырьмя конечностями в прозрачную сверкающую воду. По ней стекали ручейки. – Промахнулась, с-с-с-т!

– Что это было? – Любопытная Макитти подошла к ней.

– Какая-то забавная плоская рыба. Наверное, только такая и может жить на мелководье. Но это не камбала и не маленький палтус. Что-то другое.

Цезарь облизнул губы и облизнул бы усы, если бы они у него сейчас были.

– Я бы с удовольствием поел бы что-нибудь другое вместо наших сушеных припасов. Может, этот переход, в конце концов, и не будет таким уж скуч-ным. Он низко нагнулся и стал вглядываться в прозрачную воду и мелкий кристаллический песочек на дне.

– Если только вода не будет нам выше шеи, – напомнил ему Тай и присоединился к охоте.

Канарейки тоже любят рыбу, но только в виде мелких хлопьев. С самого первого дня их превращения, когда у него появились зубы, кенар окунулся в целую вселенную новых вкусовых ощущений.

С помощью трех кошек, которые, крадучись, высматривали и вылавливали рыбешек – обитателей мелководья, проблема вскоре была решена. Но возникала другая – как это съесть? В человеческом виде путешественники как-то быстро попривыкли к приготовленной на костре пище. Но как развести огонь посреди океана?

Осторожно вернувшись на берег, они умудрились собрать несколько веток и сучьев под неодобрительными взглядами жителей Зеленого королевства и развели скромный костерок на песке. Деревья в ужасе отпрянули.

– Все это хорошо, – заметил Тай, – но что мы будем делать, когда пойдем через море?

Оскар безразлично пожал плечами.

– Я ничего не имею против сырой рыбы. А ты, Цезарь?

Мечник был уступчив:

– Я тоже. Мы обойдемся без человеческой стряпни, пока не выйдем на противоположный берег.

Макитти и Какао согласно кивнули, а Сэм просто пропустил вопрос мимо ушей. Все знали, что великану не только не нужна приготовленная еда, но даже необязательна и пойманная.

– Я, кажется, видела здесь еще и донных обитателей с панцирями. – Какао сплюнула мягкие бледные хрящики, после того как тщательно обсосала с них мясо. У рыб не было костей, что было очень удобно. – Гребешки и разиньки будут приятным дополнением к нашему рациону.

– Мы отлично проживем. – Набив живот рыбой, которую для него наловили более проворные кошки, великан улегся, закинув руки за голову, и стал смотреть в море. – Если дальше море не станет глубже, то почему бы нам действительно не перейти его вброд? И насколько большим и опасным может быть существо, живущее на глубине в один фут?

– Не будь излишне самоуверенным, – предупредила его Макитти. – Смертельный яд частенько бывает и у мелких тварей.

Сэм повернул к ней голову.

– Я не собираюсь совершать глупости. После всего, что мы пережили, не думаю, что испугаюсь того, на что могу наступить.

– Или перепрыгнуть, – добавил Цезарь.

– По дороге мы сможем ловить свежую рыбу, – уверенно настаивала Какао. – Нам нужна только питьевая вода. А в качестве зонтиков можно использовать большие листья какого-нибудь дерева. – Она уселась на корточки с очень довольным и нахальным видом, совсем как кошка, которая съела кана… Из уважения к певцу Таю она не стала произносить сравнение, пришедшее ей в голову. – А когда мы доберемся до берега Фиолетового королевства, у всех будут чрезвычайно чистые ноги.

На следующий день не случилось ничего, что уменьшило бы ее оптимизм. Миля за милей, глубина воды менялась не больше, чем на несколько дюймов. Кошки шли легко и уверенно; Тай шел, неосознанно семеня ногами, а у Оскара восторг бил через край. Сэм легко шагал впереди, неся на спине большую часть припасов. Вода лишь немного замочила его ноги, не доходя даже до колен.

Все сняли ботинки и носки, сложив их поверх дорожных мешков, и закатали штанины. От солнца прикрывались большими листьями, и все дальше и дальше оставляли сварливое Зеленое королевство. Вокруг теперь была ровная сверкающая голубизна – лазурное небо, голубая вода, синеватый песок, синие обитатели дна и забредавшие время от времени беспозвоночные твари сапфирового цвета.

Через неделю после того, как они покинули берег и начали свой поход под безжалостно палящим солнцем, их запасы пресной воды существенно уменьшились. Все оставались в прекрасном расположении духа, никто не наступил на что-то смертельно опасное, а дополнительной еды было вдоволь – ее легко было поймать. Когда Сэм укладывался на ночь, кошки по очереди спали на его спине – это было единственное сухое место в пределах видимости. На великане могли расположиться сразу двое. Правда, гарантии спокойного и сухого сна не было: время от времени питоньи сны беспокоили змея, и он, переворачиваясь, бесцеремонно скидывал дремлющих в воду.

Это все же не собачий рай, размышлял Оскар. Ведь собаки – не рыбы, и, как и его приятели кошки, он предпочитал сухую землю. Хотя нет спору, в этих влажных синих просторах он чувствовал себя лучше остальных, не считая Сэма. О времени он тоже думал с легким негодованием. Появись сейчас Фиолетовое королевство, их положение сразу изменится. Единственным препятствием в Синем королевстве были голубые просторы воды. Он мог спокойно размышлять, каким окажется Фиолетовое королевство, и как они будут искать и набирать белый свет, чтобы забрать его в Годданд. Высказав эту мысль вслух, он не удивился, получив ответ. Ему ответил не кто-либо из спутников, а мелкий и теплый, окрашенный в голубые тона океан. Оскар испытал неподдельный шок.

Вскочив на ноги, он, широко открыв глаза, смотрел на воду, плещущуюся вокруг. Ну, конечно, ему все это показалось. Наверное, жара так повлияла на него, и он замечтался.

Глядя на зыбь воды, он снова повторил свою мысль. И снова, уже во второй раз несомненно, он услышал сочувственный ответ.

– Ничего мы не знаем о белом свете, о, топчущий песок, и ничем не можем тебе помочь.

Точно, это океан отвечает, заключил Оскар. Звук исходил из воды. Он даже почувствовал ее легкую вибрацию, когда звучала речь. Подошла Какао и встала рядом с ним, прикрывая зонтиком-листом свои волосы, обычно пестрые, а сейчас голубые.

– В воде что-то есть, Оскар, и она разговаривает с тобой!

– Как там может что-нибудь быть, Какао? – Он не отводил взгляд от мягкой ряби на поверхности воды, издававшей звуки. – Я не вижу, чтобы кто-нибудь двигался. Здесь слишком мелко, чтобы это могло спрятаться на дне, да и прятаться негде. – Оскар нагнулся ниже. – Может, что-то живет под песком?

– У поверхности слой песка прозрачный. – Какао тоже нагнулась ниже, так что ее нос едва не касался воды. Чарующий аромат женского тела перебивал запах соленой воды. – Мы бы увидели того, кто там прячется.

– Мы живем не под песчинками, а прямо под поверхностью, – объяснил голос. – Смотри внимательнее. Мы знаем, что нас разглядеть трудно, и это не случайно.

Стоя бок о бок, Оскар и Какао искали, откуда же шел этот тоненький, но выразительный голос. Макитти с любопытством смотрела в их сторону, а остальные заканчивали обед.

– Вот! – Кошачье зрение лучше приспособлено для выслеживания мелких подвижных существ, поэтому Какао первой засекла, кто говорил. С ее помощью Цезарь тоже скоро рассмотрел маленькую точку в воде. Один за другим, все остальные присоединялись к ним и замерли от ужаса и от восторга.

Прямо под поверхностью скользили десятки крохотных существ с плавниками. По форме они очень походили на людей, если не считать, что их рты и ноздри были слишком широкими, а глаза слегка навыкате. Обнаженные и прекрасно сложенные, они либо шныряли туда-сюда с поразительной скоростью, либо оставались абсолютно неподвижными. Никакого другого движения не было: ни ленивого плавания, ни случайного всплеска воды, ни постепенного разгона. Самое крупное существо было не больше мизинца на руке Оскара. Их можно легко заметить, только когда они собирались в стайку, и все они, мужчины и женщины, были абсолютно прозрачные.

Бледно-лазоревый свет Синего королевства просвечивал их насквозь. Какао удалось рассмотреть их в воде только потому, что их крохотные внутренние органы были чуть более темными. Мимолетные движения, превращавшие их руки в плавники, а ноги в ласты, были почти неуловимыми.

– Для чего вы ищете белый свет? – Крохотное существо проплыло на спине прямо под рукой Оскара. – Синий лучше всего! Все остальные и не нужны!

– Точно! – добавила одна из женщин. Появившись будто из ниоткуда, она резко остановилась рядом с тем, кто говорил.

– Синий – спокойный, синий ласкает, синий никого ни в чем не осуждает!

– Нам нужен белый свет, чтобы вернуть краски нашей родной стране, – любезно объяснила Какао, – а сейчас там царит монотонный, угнетающий серый цвет.

– О, это ужасно! – одновременно вскрикнули обе крохотные фигурки, кружась друг с другом до тех пор, пока от их сумасшедшего плавания не образовалась воронка. Как только они остановились, она исчезла. – А что такое «серое»? – с любопытством спросил мужчина.

– Не имеет значения. Это наши проблемы, а не ваши, – сказал ему Оскар. А Какао он добавил с видимым облегчением: – Я рад убедиться, что даже в глубинах радуги вода не может разговаривать. Мне лично было бы трудно с этим примириться.

Какао понимающе кивнула:

– Это бы, несомненно, придало новый смысл выражению «погрузиться в беседу». – А у мелких существ, мельтешащих в воде, она спросила: – Как вы называетесь?

Прежде чем ответить, пара переглянулась.

– Как?! Ну, конечно же, мы твины. Мы живем прямо у поверхности. Поэтому таким, как вы, трудно нас разглядеть. Поверхность отражает лучи вокруг нас. Большую часть времени мы лежим спокойно или быстро двигаемся.

– Это точно. – У Оскара начала болеть спина от такого скрюченного положения, и он выпрямился. Будучи кошкой, Какао могла не менять позу часами. – Если бы вы не заговорили, мы бы вас так и не заметили.

– Правильно, – согласилась любопытная Какао. – А почему вы заговорили?

– Потому, что кроме твинов очень мало кто может разговаривать. Несмотря на ваш размер, ваша речь нас заинтриговала. Вы почти интересные.

В разговор вступил Тай, стоявший поблизости:

– А мы вас почти благодарим за комплимент. Чем вы питаетесь?

Женщина взмахнула красивой маленькой рукой.

– В нашем мире полно пищи. Кое-что вы и сами ели, за что мы вам благодарны: негвены, которые вам так нравятся, так же любят полакомиться нами…

Оскар представил, как плоские бескостные обитатели дна глотают и пережевывают крохотных и изящных твинов. Картина представлялась неприятной, и он трижды порадовался своему отменному аппетиту.

– Большинство живых существ, окружающих нас, – добавил мужчина, – как и мы, прозрачные. Мы можем жить некоторое время и без воды. Просто нам бывает трудно пробиться к воздуху из-за давления поверхности, понимаете?

Макитти и Оскар переглянулись.

– Поверхности чего? – спросила она.

– Не важно. – Женщина протянула вверх обе крохотные руки. – Тащите меня. Тащите наверх.

Аккуратно, стараясь никого не задеть, Оскар опустил в воду указательный палец. За него уцепились мужчина и женщина – твины. Расправив дотоле невидимые крылья, они оба взмыли в воздух и, жужжа, стали носиться взад-вперед перед носом потрясенного пса, как пара прозрачных стрекоз.

– Как прекрасно снова летать! – Женщина совершила серию воздушных пируэтов, столь же быстрых, как и изящных. Она опустилась, так что ее перепончатые ноги почти касались воды, и восторженно взмахнула руками. – Помогите Лизе вылезти из воды, и Мейджин, и Лейле. И не забудьте про Бу, и Гейла, и Ивейв.

Путники взялись за дело, и вскоре их окутало облако парящих и снующих твинов. Маленькие эльфы-амфибии заполнили теплый голубой воздух гомоном восторженных смешков и умилительного воркования. Они танцевали вокруг Макитти и отдыхали на ушах Тая, исследовали лысую макушку Сэма и залезали Цезарю под штанины. Они были просто очаровательными!

Совершенно неожиданно, без какого-либо предупреждения их воздушный танец перешел в пылкую и страстную вариацию – они стали спариваться.

– Какие любвеобильные эльфы, – с восторгом заметил Цезарь. Рядом с ним Макитти наблюдала за парочками с научным интересом. Кошки ведь не краснеют, вот и она не покраснела.

Женщина, с которой они познакомились в самом начале, промчалась молнией и зависла у лица Оскара. Ее паутинчатая кожа была бирюзового цвета, а глаза, похожие на драгоценные камни, выпучились больше обычного.

– Мы можем спариваться и размножаться, только когда мы в воздухе.

– Не удивительно, что они так хотели выбраться из воды. – Тай наблюдал, как стайка твинов исполнила волшебную серию воздушных па, от чего у восхищенного короля певчих птиц захватило дух. – Это все, безусловно, очень забавно, но мы ни на шаг не приблизились к Фиолетовому берегу.

– Рады, что смогли вам помочь, – сказала Макитти женщине, довольно сухо, как отметил Оскар. – Но нам нужно двигаться дальше. У нас свои задачи.

Только она отвернулась, как возле нее появились трое мужчин-твинов. – О нет, не уходите! Неужели вам надо так скоро уходить? Ваше общество нам очень приятно.

– Извините. – Она двинулась вперед, и им пришлось отлететь в сторону. – Нам надо идти путем, предназначенным нам. Но если вам так нравится беседовать с нами, почему бы не проводить нас? Пока мы движемся в нужном направлении, мы с удовольствием составим вам компанию.

Трое твинов склонили головы и стали совещаться. Потом один из них заговорил:

– Некоторые, конечно, предпочтут остаться здесь, где все опасности уже известны и пища знакомая. Но многие пойдут с вами. Вся Синяя страна – наш дом, и нам надо распространить наш род как можно дальше.

– Тогда пошли. – Какао была довольна таким решением. Твины были потешные, даже когда не совокуплялись, и за ними было забавно наблюдать. – Мы вас защитим от негвенов, а вы поможете нам искать пищу.

– Так тому и быть! – Крохотные перепончатые руки с хлюпаньем захлопали.

Твины оказались не только приятной компанией, но и знающими провожатыми. Они помогали путникам не сбиться с пути в этом мелком однообразном море. Если они не носились в воздухе, то отдыхали на плечах и головах путников, наслаждаясь возможностью смотреть на мир, не затрачивая уйму энергии. Они выкрикивали ругательства своими тоненькими голосками каждый раз, когда замечали стаи негвенов или других хищников, и возбужденно и радостно поддерживали кошек, когда те одного за другим вылавливали их заклятых врагов.

Твинам доставляло удовольствие есть вместе с новыми огромными друзьями. Они ныряли в воду и выныривали с полными пригоршнями еды для себя. По большей части это были такие мелкие существа, что даже самые зоркие из путников едва могли разглядеть их. Твины уверяли, что это было очень вкусно, хотя почти не видно невооруженным глазом. Тем временем на призыв своих сородичей слеталось все больше и больше эльфов. Они вливались в их поток и присоединялись к любовным играм. Невольно наблюдая за их спариваниями в воздухе, Оскар поглядывал в сторону Какао чаще, чем раньше.

Путники и твины двигались на восток несколько недель, испытывая удовольствие от общения друг с другом.

– Как называется этот соленый водоем, который мы пересекаем? – спросила однажды утром Макитти.

– Вы что, правда, не знаете? – Твин, порхающий вокруг ее мокрого от пота лица, казался искренне удивленным. – Конечно же, это Око Всевидящего.

– Очень похоже, – отозвался Сэм в своей обычной лаконичной манере.

– А больше в Синем королевстве ничего нет? Земли, например, – спросил любознательный Цезарь.

– Земли? – Девушка-твин была удивлена. – С какой стати здесь быть земле? Есть только Око Всевидящего, голубое и вездесущее.

– Я вот о чем хотел спросить. – Оскар переступил через окаменевший скелет давно погибшего врорвела, лежавшего на дне. – А чем вы, твины, вообще-то занимаетесь? Вы что, просто плаваете, едите и размножаетесь? Это ваша единственная цель?

– Очень похоже на образ жизни одной моей знакомой собаки, – усмехнулся Цезарь.

Оскар состроил ему рожу.

– Я не критиковал. Мне просто интересно. Собаки и другими делами занимаются, – добавил он как бы в защиту. – Мы охотимся, составляем компанию, откапываем вещи и снова их закапываем. Иногда мы поем.

– Ну, это как посмотреть, – дипломатично вставил Тай.

– Не так, как вы, кенары, конечно, – признал Оскар. – Но для нас это пение.

– Мы не поем, – заявили твины. – Хотя иногда мы бормочем, а когда вылезаем из воды, так и жужжим. Так мы зовем друг друга. В основном мы стараемся есть и размножаться как можно больше, не беспокоя Око.

Макитти нахмурилась:

– Беспокоить? Как могут такие маленькие существа, как вы, потревожить все это? – Она показала на бесконечное пространство, простиравшееся от горизонта до горизонта.

– Нас ведь может быть очень много. Вот как сейчас, благодаря вашей помощи.

– Нашей помощи? – Разговор больше смущал Оскара, чем давал полезные сведения.

– Да. – Твин промелькнул и застыл в воздухе перед ним. – Вы поедаете негвенов и других, которые пожирают нас. В их отсутствие мы можем дальше размножаться. Но между тем мы должны стараться не нарушить баланс, иначе потревожим Око. – Выпученные глаза немного осели. – Может быть, мы были не до конца откровенными с вами. Дело в том, что мы паразитируем на Оке.

Макитти потрясла головой:

– Боюсь, мы не понимаем.

Летая перед ней вверх-вниз, твин попытался объяснить:

– Все те маленькие вкусные штучки, которые мы едим, очень важны для здоровья и жизнедеятельности Ока. Если мы съедим их слишком много, оно будет раздражаться и не сможет нормально жить. Охотясь на твинов, негвены, ворвелы и им подобные поддерживают равновесие. Нам, конечно, такой баланс не нравится. – И тут маленькие блестящие окуляры взглянули на Макитти по-новому. – Если только нам не помогут смелые пришельцы, как вы.

– Мы рады помочь. – Цезарь шел вперед, разбрызгивая воду. – Но я не пойму, как такой крохотный народец может потревожить целое море, сколько бы вас там ни было. Как вы огорчаете океан?

Твин уже собирался ответить, но вдруг под ногами что-то зашаталось. Мириады мелких существ, плавающих в воде, первыми почувствовали это. Они стали плавать все быстрее и быстрее, сталкиваясь друг с другом и тычась в ноги путников, пока последний из них не скрылся на западе. Летающие стаи тоже перестали спариваться и ринулись в том же направлении.

Посмотрев вниз, Оскар увидел, как вода вскипает вокруг его ног. Спокойное и устойчивое дно из прозрачного кварцевого песка начало дрожать.

– Вы это имели в виду, говоря про «беспокойство» океана? – обратился он к единственному оставшемуся твину. – Если не станет хуже, то о чем тут волноваться?

– Океан? – явно взволнованный твин нервно метался взад-вперед у его свисающих усов. – Какой океан?

– Тот, по которому мы идем уже несколько недель, – нетерпеливо напомнила ему Какао.

Твин оглянулся, чтобы взглянуть на нее:

– Здесь нет океана. Здесь есть только Око Всевидящего.

– Да, конечно, – раздраженно ответила Макит-ти. – Так вы его называете.

– Так мы его называем, – пояснил твин, – потому что так оно и есть. Око Всевидящего живет во всех королевствах света, все видит, все замечает, все запоминает.

Дрожание под ногами усилилось.

– Все это какая-то бессмыслица, – настаивал Оскар. – Мы стоим в море, а не в глазу.

– Если бы это был глаз, даже очень большой, – добавил Цезарь, показывая на свой собственный глаз, – то где зрачок?

– Под тобой. – Твин тревожно озирался, будто ожидая прибытия чего-то неопределимого и неприятного. – А теперь мне действительно пора. Мне вас жаль, вы были хорошими друзьями для твинов. – И он махнул рукой, прежде чем умчаться вслед за своими сородичами.

– Эй, с-с-с-т, подожди минутку! – крикнул Цезарь. Бесполезно. После исчезновения твинов осталось лишь все более усиливающееся волнение под ногами. Оно было не настолько мощным, чтобы сбивать их с ног, и земля под водой не трещала и не двигалась, но ощущение было, мягко говоря, неприятным.

– Это всего лишь волнение, – пробормотал Тай. – Мы помогли этим восхитительным маленьким существам, но нарушили какое-то местное равновесие. Но какое?

Макитти держалась на ногах, наблюдая, как вокруг них пенится вода. Возможно то, что растревожили твины, успокоится.

Нагнувшись, Цезарь рассматривал кристаллический слой под водой.

– Вы когда-нибудь видели эти забавные фигуры, которые лежат под землей? Попробуем их выкопать и рассмотреть?

Оскар встревоженно смотрел на юг.

– Не думаю, что это удачная идея. Мы еще больше разозлим это Око. Хотя это уже не имеет значения.

– О чем это ты? – Распрямившись, Цезарь увидел, что все смотрят на юг. Он взглянул туда же и невольно открыл рот.

Поднимаясь все выше и выше над горизонтом, на них двигалось цунами. Оно тоже было синего цвета, как и все в этой стране, но было заметно темнее, чем небо у них над головой и вода, в которой они стояли. Впереди на гребне воды на них несся целый лес вырванных с корнем искореженных деревьев с ободранными листьями.

Мечник раскрыл рот еще шире, когда темные перекрученные растения оказались вовсе не деревьями, а волна, на которой они неслись, была не из воды.

То, что он принял за деревья, были, на самом деле, ресницы, растущие по краю самого гигантского века. И оно как раз собиралось моргнуть.