Коричневый дракон

Глава 8

Вечерело. Уставшие от долгой дороги и напряженного совещания люди разошлись отдыхать. Дракона лежала на поляне в полном одиночестве и размышляла. Одни мысли плавно переходили в другие. Ши'А думала о Найяр. Останься Хранительница на Арлиле, то война бы не вспыхнула, а, значит, магистр Рифальд не стал бы применять магию Мертвых. Вот и получается, что одна ошибка повлекла за собой другую и притянула кучу проблем.

Шаги за спиной отвлекли Мать Драконов от размышлений. Цейл уже скрылся за горизонтом, и на небосводе один за другим появились ночные спутники Арлила — луны Сихей и Сиул. В их приглушенном свете дракона разглядела фигуру отца Лазурия.

— Не помешаю? — поинтересовался старик.

— Вы хотели поговорить? — задала встречный вопрос Ши'А.

Маг кивнул. Он подошел поближе к Матери Драконов и сел на траву напротив нее.

— Я слушаю, — Ши'А положила лапу на лапу и пристально посмотрела на старика.

Находясь рядом с драконой, отец Лазурий чувствовал себя словно школьник перед строгой учительницей. Он набрал побольше воздуха и, задержав дыхание на пару секунд, с шумом выдохнул. Обе луны — Сихей и Сиул — придавали поляне таинственный вид. Отец Лазурий спокойным, ровным голосом стал рассказывать драконе о том, как мечтал встретиться с ней, о многолетних попытках осуществить задуманное, о жизни в Доме Веры, и о том, что движет Адептами. Ши'А слушала не перебивая, стараясь понять суть его слов. Увлекшись, старый маг, воодушевленно рассказывал, какую радость в сердцах Адептов вызвало появление Хранительницы, как он познакомился с Найяр. Старик поделился с Матерью Драконов своими мыслями о Коричневой Леди и доводами, что не все Хранители одинаковы.

Ши'А слушала его, где-то соглашаясь, а в чем-то оставаясь при своем мнении. Но чем дальше продвигался отец Лазурий в своих размышлениях, тем больше дракона понимала, насколько неправильным был ее поступок — отвернуться от Арлила. Внутренняя боль заглушила здравый разум, не позволила четко увидеть сложившуюся ситуацию. А ведь после гибели Аркмена она могла вернуться на Арлил и, запрятав глубоко в себя боль и горечь утраты, взять под контроль развитие социума и становление нового порядка. Тогда бы Орден Скорбного Дня не появился вовсе, и не пылали бы костры инквизиции, не раздавались бы в темных подвалах Доридора жуткие крики несчастных.

Ее боль и скорбь привели к тому, что на Арлиле в течение двух тысяч лет гибли невинные люди. Она допустила роковую ошибку, совершенно забыв одну из основных заповедей: если ты в ответе за жизни миллионов разумных — эмоции не должны брать верх над разумом!

Старик говорил вкрадчивым голосом, его слова звучали мягко, но для Ши'А они были словно холодный душ. Горячая волна стыда обожгла дракону с головы до хвоста. Мать Драконов поднялась с земли и низко склонила голову перед отцом Лазурием.

— Спасибо вам за урок. За то, что помогли осознать, какую ошибку я допустила.

Старый маг не ожидал, что его мысли произведут такое впечатление на Мать Драконов. Он растерялся и не знал что ответить. Рассказывая все это, он не преследовал какую-либо цель, не стремился обвинить в чем-то Ши'А. Он просто делился тем, что было на сердце.

— Теперь я знаю, что должна сделать, — Мать Драконов приняла гордую осанку и расправила перепончатые крылья. — Драконы возвращаются на Арлил! Время отчуждения закончилось, наступает новая эра.

Отец Лазурий вскрикнул и прикрыл ладонью рот. Вот чего он совсем не ожидал услышать, так этого. Душа старика ликовала — сбывается его мечта: люди и драконы вновь будут жить вместе. Он с любовью посмотрел на Ши'А. В свете лун дракона не очень четко видела лицо мага, но в полной мере чувствовала его состояние. Эмоциональное поле отца Лазурия сверкало и гудело от перенапряжения, переливаясь сотнями красок, но в какофонии цветных вспышек дракона сумела различить три темных пятна.

«Вот, опять, — напряглась Ши'А, — опять мелькает темная сторона. Не хочется ошибаться в Лазурии, ну никак он не тянет на роль Носителя. Надеюсь, что это недоразумение, которое он сможет объяснить».

— Отец Лазурий, откуда вам известно про магию Мертвых? — спросила напрямую дракона. — Мне кажется странным, что вы восприняли эти знания.

Старик не ожидал услышать такой вопрос. Он перестал улыбаться и немного растерянно посмотрел на Мать Драконов. Черные пятна в его эмополе увеличились в размерах и стали неистово пульсировать.

— Уважаемая Ши'А, а почему именно сейчас вы задали этот вопрос? — с долей обиды в голосе спросил старый маг.

— Потому что сейчас самый подходящий момент, — дракона продолжала наблюдать за поведением темных пятен эмополя отца Лазурия. — Только вы и я, один на один, можно говорить открыто. Все, что вы скажете, останется между нами.

«Эх, плохо, что разговор зашел ночью, — подумала дракона, — я не вижу выражения его глаз. Днем было бы лучше, но раз уж так вышло, то ничего не поделаешь».

Она прикрыла глаза, чтобы отблески лун не мешали наблюдать за поведением пятен. Сквозь сомкнутые ресницы она видела синий кокон, внутри которого находился маг. Разноцветные всполохи чиркали по его контуру, передавая эмоциональное состояние Лазурия. Красные, зеленые, желтые вспышки мелькали то тут, то там. И лишь три черных пятна, медленно, словно змеи, скользили по граням кокона. Затем они стали блекнуть, уменьшаясь в размерах, а потом и вовсе исчезли.

— Мне нечего от вас скрывать, Мудрая, — развел руками отец Лазурий. — Самому бы хотелось понять, откуда приходят такие мысли и почему я порой вижу то, чего нет наяву. И еще…

Тяжкий вздох мага дал понять драконе, что ему нелегко говорить. Радость, только что бушевавшая в душе старого мага, сменилась тоской. Мать Драконов молча выжидала, она не собиралась торопить отца Лазурия. Если он решился рассказать, то должен сделать это без нажима и давления.

— И еще, — повторил старый маг, — иногда я смотрю на мир чужими глазами.

Дракона переступила с лапы на лапу:

— Это как?

— Такое происходит по ночам, почти перед сном. Пелена застилает глаза, а потом я вижу происходящее где-то в другом месте, с другим человеком. Понимаете?

— Не совсем.

— Я вижу его глазами! — выкрикнул отец Лазурий. — Это бьет по нервам и сводит с ума.

— И давно это началось? — У драконы появились смутные подозрения, и она надеялась услышать им подтверждение.

— Вы не поверите, Мудрая, но всю жизнь, сколько себя помню.

Драконий хвост с досады ударил по земле. Она-то надеялась, что видения отца Лазурия напрямую связаны с использованием магии Мертвых магистром Рифальдом.

— А что именно вы видите?

Неожиданно дракона дернулась всем телом и замерла. На какое-то время ее глаза остекленели. Отец Лазурий испугался не на шутку — дракона застыла, словно каменное изваяние.

— Мудрая Ши'А, вы меня слышите? — сдавленным голосом позвал ее старый маг.

В ответ — гробовое молчание. Прошло несколько минут, а дракона так и не приходила в сознание. Отец Лазурий растерялся, он уже и не знал, что ему делать. Он хотел было побежать за помощью, но в это время дракона вновь дернулась и произнесла:

— Най…

— Что? — переспросил старик.

— Най-яр, — дракона легла на землю и тяжело задышала.

Две крупные слезы задрожали в уголках драконьих глаз. Старый маг присел возле головы драконы и провел ладонью по морде Ши'А.

— Да, уважаемая, да… Нам всем ее не хватает.

— Вы не поняли, — каждое слово давалось драконе с большим трудом, — я почувствовала ее. На секунду, но ощутила, как энергия Найяр коснулась Предела. Непонятно одно — почему меня от этого так сильно скрутило? Очень странно…

— Правда? Почувствовали? — обрадовался отец Лазурий. — Это отличная новость!

— Вы так думаете? — драконе стало лучше, и она смогла поднять голову.

Ее глаза оказались на уровне глаз мага, Лазурий смотрел в них не отрываясь.

— Конечно, раз вы почувствовали ее, значит, Хранительница жива.

— Да, об этом я как-то не подумала.

Старик засуетился.

— Необходимо рассказать об этом Шамри и Заххару.

— Не думаю, — покачала головой дракона, — это было мимолетное прикосновение, никакой конкретной информации я не получила.

— Это говорит о том, что Найяр пытается связаться с нами, мы должны приложить все силы, чтобы помочь ей вернуться. У нас теперь есть доказательство, что она жива-здорова. И мы будем искать варианты ее возвращения! — пламенно закончил свою речь отец Лазурий.

— Хорошо, — согласилась Мать Драконов, — мы расскажем о том, что я почувствовала, но только утром. Сейчас глубокая ночь, и вам, отец Лазурий, пора спать. Да и мне тоже отдых необходим.

Пожелав Матери Драконов спокойной ночи, старый маг отправился спать. Проводив его взглядом, дракона расположилась на мягкой траве и закрыла глаза. На душе ее было спокойно. Единственное, о чем она сожалела, что так и не удалось узнать у отца Лазурия, какие именно сюжеты мелькают в его видениях.

Не слушая возражений, Антея схватила меня за руку и потащила к Вратам. Сопротивляясь, насколько позволяли силы, я отчаянно пыталась вырваться.

— Нам нельзя покидать друг друга! Пойми ты это! — изворачиваясь ужом, кричала я.

— Тебя ждут, — коротко отрезала Антея и резко толкнула меня вперед.

Врата распахнулись, готовые к перемещению. Но то ли Антея просчиталась с траекторией моего «полета», то ли я умело извернулась, но, коснувшись Врат, мне удалось отскочить обратно. Тело свела дикая боль. Меня словно разобрали на молекулы, а потом вновь собрали. Суставы выворачивало, судороги сводили мышцы, изо рта потекла кровь. В голове взрывались петарды, и на фоне их шума во всю глотку орал Феликс:

«Жить надоело?! Сумасшедшие! Вы что, обе рехнулись?!»

Испугавшись собственного поступка, Антея закричала и кинулась ко мне.

— Найяр, ты живая? Прости! Слышишь?!

Она упала на колени рядом с моим телом и принялась быстро-быстро растирать его. От ее действий стало еще больнее, и я невольно закричала. Воздух стал словно раскаленный, дышать было нестерпимо больно. Если бы не Феликс, то неизвестно чем бы все закончилось. Через минуту боль исчезла, а я смогла сделать вдох. Хранительница Врат нервно закусывала губы, глядя на последствия необдуманного поступка.

— Не делай так больше, хорошо? — попросила я, сплевывая кровь.

«Хранитель Врат, он на то и Хранитель, чтобы проводить через них, а не зашвыривать!» — ругался Меч.

— Это послужит мне уроком, — Антея готова была сгореть от стыда.

«Хороший, однако, урок — ценою в мою жизнь», — я старалась не злиться на подругу, но доля обиды в душе присутствовала.

А если бы все закончилось более печально? Я восстанавливала свои силы и пыталась разобраться в ощущениях, которые промелькнули в миг соприкосновения с Вратами.

«Феликс, мне показалось, что на какое-то мгновение дотронулась до Предела и почувствовала Ши'А».

«Все может быть, — согласился Меч, — у меня произошло то же самое. Это хорошо, с одной стороны, теперь дракона знает о нас».

«А с другой?»

«С другой — ты чуть богу душу не отдала».

«Ты уверен, что Ши'А нас ощутила?» — засомневалась я.

«Уверен. И вообще, прекращай валяться, вставай давай».

Ноги подгибались, не желая слушаться, руки тряслись. Придерживая меня за локоть, Антея помогала встать.

— Извини, ладно? — она вновь попросила прощения.

Моих сил хватило только на короткий кивок. Как ни пыталась Антея поставить меня на ноги — ничего не получалось, они упорно подгибались в коленках. Пришлось опять сесть на траву.

— Дай мне несколько минут, чтобы силы полностью восстановились, — не глядя на подругу, сказала я.

Не говоря ни слова, Антея присела рядом. Так мы и сидели — я и она, глядя в разные стороны. На душе стало паршиво — за все время нашей дружбы с Анной Ивановной это первая размолвка. Мне и ссориться не хотелось, но и за себя было обидно. Из-за ее горячности я чуть не погибла. Надеюсь, что в дальнейшем испытать такую боль больше не придется.

На полное восстановление ушло минут пятнадцать. Тело пришло в норму, и я смогла встать.

— Что теперь? — посмотрела на меня Антея.

— Как что? За книгой отправимся. Неужели ты думала, что я оставлю тебя тут одну?

— Извини, — вновь сказала Антея.

Посмотрев на нее, я постаралась улыбнуться. Она ведь хотела как лучше — отправить меня на Арлил, так что не стоит на нее обижаться. Силы окончательно вернулись.

— В путь-дорогу? — подмигнула я Хранительнице Врат.

— Куда? Ты знаешь, куда именно переместился Коллекционер?

— Скорее всего, в замок, куда же еще? Он сейчас слаб, я забрала у него больше половины магических сил.

— Когда же ты успела это сделать? Не думаю, что ты способна на такое.

Скептицизма Антее не занимать. Как мне кажется, она предпочитает рассчитывать больше на плохое, нежели на хорошее.

«В какой-то мере она права, — вступился за Антею Меч. — Лучше готовиться к худшему, а не рассчитывать на то, что все пойдет как по маслу».

«Почему же? Ведь недаром говорят, что уверенность в победе — это уже пятьдесят процентов победы».

«Здравый скептицизм всегда помогает трезво оценивать ситуацию и просчитывать несколько вариантов хода событий», — философствовал Меч.

— Так когда? — повторила вопрос Антея.

— Когда в дракона превращалась. Сперва не понятно было, что за странные импульсы я ощущаю, а теперь сообразила. Не зря же он сбежал, даже не попытавшись сразиться с нами. Понял, что бой будет с перевесом на моей стороне. Потому и удрал, как последний трус. Так ведь, Феликс?

«Так, так, — согласился Меч. — Подтверждаю наличие у тебя чужой силы. Только особенно не радуйся, еще неизвестно, как она себя поведет. Тоже мне, горец… Скажи, зачем тебе понадобилось забирать его силу? Ты, часом, не вампир?»

«Феликс! — возмутилась я. — Откуда такие подозрения?»

Вот еще! Не хватало еще меня сравнивать с живыми мертвецами. К тому же вампиров не существует.

«Ой ли… Не говори „гоп“, пока не перепрыгнешь, — в голосе Меча звучали ехидные нотки. — К твоему сведению, их пруд пруди. И не только в иных мирах, но и на твоей любимой Земле».

«Феликс, прекрати чушь нести. Нашел время и место. Сейчас о другом думать надо».

«Нет уж, любезная, раз зашел разговор, то дослушай до конца. Помнишь нашу встречу?»

Конечно, я ее помнила. Такое забыть вообще невозможно. Расскажи кому — не поверят. Хотя нет, Антея ведь поверила.

«А ты помнишь историю создания сущностей Предела? О девяти Владыках помнишь?»

«Помню, помню, — отмахнулась я, — все помню: девять Владык, девять Мечей, девять Драконов».

«Хорошо, раз не забыла. Так вот, один из твоих, скажем так, собратьев, Хранитель Белого Меча — Белый Судия, не кто иной, как вампир».

«О как! — я даже подпрыгнула на месте. — Ничего себе „родственничек“. А ты к чему клонишь?»

«Да ни к чему, забудь. Просто подумалось — не проснулся ли в тебе „родственник“. В жизни всякое бывает».

«Прекрати чушь нести, — сравнение с вампиром мне не понравилось. — Я не знаю, как это получилось. В тот момент злости было много и дикое желание лишить Лаврентия силы. Вот и все».

«Вот и лишила, — хихикнул Меч. — Со своими желаниями осторожней надо — могут сбыться. Кстати, раз Лаврентий более не властен над тобой, то попробуй меня достать».

«Точно!» — с этими словами я склонила голову и легким движением извлекла Феликса на свет божий.

«Ура-а-а! — заорал Меч. — Заработало!»

«Вот и славно», — облегченно выдохнула я.

Пока мы с Феликсом вспоминали «родню», Антея терпеливо стояла рядом со мной и молчала. Но стоило только Мечу заблестеть сталью на солнце, как подруга моя тут же оживилась.

— Чары Коллекционера развеяны, да?

— К счастью, да, — улыбаясь, словно чеширский кот, я ласково провела ладонью по клинку.

— Это хорошо. Обсудили, что будем дальше делать? — спросила Хранительница Врат, когда я посмотрела на нее.

— Обсудили… Толку-то… Ладно, надо двигаться дальше, а то темнеет.

— Куда двигаться? — лаконично спросила Антея.

— Если бы я знала.

Идти пешком через незнакомый лес не хотелось. К тому же в какую сторону и куда, мы не знали. Я попробовала отыскать в этом мире нити-транспортники. К моей великой радости, телериги откликнулись на зов, переливаясь многоцветьем. Уже хорошо — перемещаться можно, главное — сделать правильный выбор и потянуть за нужную нить. Одна из телериг пульсировала ярче остальных и была значительно толще своих соседок. Ну чем не правительственная трасса? Вот вдоль нее и будем перемещаться. Я поделилась открытием с Феликсом и Антеей. Возражений не последовало.

— Тогда готовься к перемещению, — я взяла Хранительницу Врат за руку.

— Надеюсь, ты правильно все рассчитала, и мы не окажемся черт знает где, — «подбодрила» меня Антея.

Ну что тут скажешь? В ответ я только вздохнула. Может, открывать Врата и не моя специфика, но транспортниками уж точно пользоваться умею, научилась. Нить мигала золотым цветом. Стал бы хозяин так ярко выделять незначительный путь? Нет, конечно. Он же не думал, что телеригой в его мире воспользуется еще кто-то? Не думал. Вот и решил себя любимого потешить, раскрасив дорогу домой золотым колером.

Сосредоточившись на пульсирующей телериге, я потянула за нее и пошла, ведя за собой Антею.

«Не забудь соскочить раньше, чем закончится нить, — напомнил Феликс, — иначе плюхнетесь прямо перед светлыми очами Лаврентия Васильевича. Вот весело тогда будет».

В словах Меча был здравый смысл, поэтому, как только впереди замаячил конец телериги, я спрыгнула с транспортника, таща за собой Антею. На все перемещение ушло не более двух минут. Мы очутились на высоком холме, а внизу простиралась равнина. Именно там и обосновался Лаврентий Васильевич. Занимая больше половины территории, окруженный по всему периметру рвом с водой, на равнине величественно вздымался замок Коллекционера. В лучах закатного солнца неповторимое творение Лаврентия Васильевича выглядело фантастично нелепо. Впрочем, слово «замок» не совсем точно передавало то, что мы увидели. Перед нами возвышалась махина, построенная из камня и бетона. Складывалось впечатление, что Лаврентий строил свою цитадель, исходя из настроения или увлечения той или иной эпохой. Это походило на этакий архитектурный микс — смесь всех художественных стилей и течений разных столетий. Чего там только не было: античные постройки, классицизм и рококо, не говоря уже о готике. Отдельные здания напоминали казармы, иные смахивали на мавзолеи, а от вида третьих разбирал смех.

— Бред сумасшедшего, — окрестила Антея архитектурные способности Коллекционера.

— Ласточкино гнездо, — высказала я собственное мнение.

— Почему ласточкино?

— Налеплено потому что, сплошной хаос, но впечатляет.

Антея кивнула в знак согласия. Действительно, с высоты птичьего полета замок выглядел завораживающе. Ров с водой добавлял пейзажу определенный колорит. С холма было отчетливо видно, что водоем густо заселен. Акульи плавники разрезали водную гладь, оставляя за собой пенную дорожку. Я насчитала штук шесть плавников, носящихся вокруг замка.

— Это с какой же скоростью носятся рыбки? — глядя на ров, сказала я.

— Нет, вопрос не так поставлен, — хмыкнула Антея. — Чем их кормят?

— Ты хотела сказать «кем»?

— Да ну тебя, Найяр, с твоими шуточками, — Хранительница Врат ткнула меня в бок кулаком.

Смех смехом, а вопрос встал серьезный: как проникнуть в замок и остаться при этом незамеченными? Это раз. Два — где прячется Коллекционер, и три — где он держит книгу. И только тогда, когда мы решим эту головоломку с тремя неизвестными, мы сможем переместиться на Арлил. Стемнело. Зеленая луна выплыла на небосвод.

— Креативно, — Антея кивнула в ее сторону. — У Лаврентия Васильевича неплохое чувство юмора.

Я посмотрела на ночное светило. Хорошо еще, что не голубая, а то было бы совсем как в песне. А так — очень даже красиво: на черном фоне небосвода яркая, изумрудного цвета луна. Впечатляющее зрелище. Под ее светом все приобретало загадочный вид: и трава, и деревья, даже замок Коллекционера стал выглядеть более изящно. Мы же с Антеей стали походить цветом кожи на русалок.

— Еще бы хвост, и можно смело нырять, — рассматривая руки, я поделилась впечатлением с подругой.

— Куда? В ров к акулам? — саркастически поинтересовалась Хранительница Врат.

Шутки шутками, но ров с водой не давал мне покоя. Я интуитивно чувствовала, что именно в нем находится наш ключ к воротам замка. Оставалось только понять, что именно необходимо сделать, чтобы «ключ» сработал. Позубоскалив еще немного относительно фантазий и пристрастий Лаврентия Васильевича, мы с Антеей стали размещаться на ночлег. Понятное дело, что о костре, согревающем в холодную ночь, речи и быть не могло. Благо погода стояла теплая, безветренная. Буквально в трех шагах от нас рос огромный куст. Недолго думая, мы направились к нему. По крайней мере хотя бы с одной стороны, но есть какая-то защита от ветра. Развалившись прямо на траве, я стала рассматривать ночное небо. Звезды рассыпались по нему от края до края, создавая совершенно иной рисунок, чем тот, к которому я привыкла в нашем мире.

«Меч, — позвала я Феликса, — изумрудная луна, красиво, правда?»

«Угу, но нам это не подходит».

«Почему?»

«Даже не думай про это. Хочешь людей в шоковое состояние вогнать?»

«Нет, но ведь красиво-то как».

«Найяр, спи давай», — буркнул Феликс.

Вот всегда он так — даже помечтать не даст. Антея ворочалась рядом, пытаясь улечься поудобней. Усталость подкралась незаметно и обняла за плечи — жутко захотелось спать. К тому же за весь день нам пришлось столько всего пережить, что нервная система отказывалась работать дальше без отдыха.

«Феликс, покараулишь нас?» — я сладко зевнула.

«А у меня есть выбор?»

Любит он отвечать вопросом на вопрос. Я еще раз посмотрела на луну и поняла, что счастлива. Не потому что луна зеленая, а потому что наконец-то удалось вырваться из оков моего мира, напрочь лишенного магии. Попробовав ее однажды, понимаешь, как это здорово и как страшно потерять Силу навсегда. Я вспомнила мага из воспитательного дома, которого Феликс, в свое время, лишил магии. Да, жутко, но он понес заслуженное наказание.

— Антея, — мне захотелось поделиться мыслями с подругой, — ты спишь?

Тихое посапывание Хранительницы Врат дало понять, что ответа я не дождусь. Перевернувшись на левый бок, я подложила под щеку ладони и уснула.