Кофейня на краю звёздного неба

Глава 7. Алана и иллюзии

Мы свернули на ещё более узкую улочку, которая неожиданно вывела нас к огромной площади. На ней возвышался гигантский цирковой шатер, словно огромный, разноцветный цветок, распустившийся среди мраморных зданий. Полотно шатра, расшитое золотыми нитями и сверкающими камнями, переливалось на солнце, словно живое. Звуки музыки, смеха и восторженных криков доносились изнутри, смешиваясь с ароматом сладкой ваты и жареного миндаля.

— Цирк — прошептала я, пораженная масштабом и красотой сооружения. — Но это не обычный цирк, ведь так?

— Он и не обычный, — подтвердил Рейган, заметив мое удивление. — Внутри иллюзионистка Алана, она главная звезда шоу, когда-то я ходил на её представления с семьей, будучи подростком, а потом, впрочем, неважно.

Мы вошли внутрь. Воздух внутри шатра был наполнен магией — густой, сладкой, опьяняющей. Сцену освещали сотни ярких огней, создавая атмосферу волшебства. Запах духов, пота и магии смешивался с ароматами попкорна и сладкой ваты. Зрители, заворожённые происходящим, затаили дыхание. Но нас с Рейганом интересовало не представление. Пробравшись за кулисы, где царил хаос и суматоха. Костюмеры суетились, артисты готовились к следующему номеру, а менеджеры отдавали распоряжения. Мы увидели среди этого водоворота, опираясь на трость, стояла она. Алана, её сценический костюм, сверкающий и облегающий, был явно великоват, скрывая истончённую фигуру. На её лице, несмотря на яркий макияж, читалась усталость, а в глазах — глубокая печаль. Она выглядела совсем не так, как на сцене, где была неповторимой, властной королевой иллюзий. Её золотистые волосы, безупречно уложенные на плакатах, были распущены и взъерошены, а в её руке была зажата потрёпанная фотография. Рейган подошёл к ней, и Алана, заметив его, вздрогнула, а потом, словно обретя опору, медленно выпрямилась. На её лице появилась тень улыбки, а глаза увлажнились.

— Рейган, я не верю своим глазам, это ты, — прошептала она, голос был слабым, но полным надежды. — Я так рада тебя видеть. Скажи мне, что ты жив, что ты не очередная моя иллюзия. Я создала слишком много иллюзий, слишком много, я уже боюсь, что всё вокруг — нереально. Где ты был все эти годы?

— Почему ты допустила рецидив в иллюзиях, Алана? — произнес Рейган.

Этот вопрос, заданный таким тихим, но пронзительным тоном, заставил её замолчать. Она опустила взгляд, её пальцы сжимали потрёпанную фотографию. Тишина повисла между ними, густая и тяжелая, как предгрозовое небо. Рейган взял её под руку, и мы прошли в гримерную. Она была тесной и заставленной разными флаконами, кистями, и другими театральными принадлежностями. Воздух здесь пах пудрой, духами и чем-то еще — чем-то горько-сладким, как запах старой, запыленной книги. Алана опустилась на неуклюжий стул, сгорбившись, словно под тяжестью невидимого груза. Я же оглядывалась, пытаясь понять, что заставило её создать столько иллюзий, что привело к такому состоянию. Рейган, не говоря ни слова, принялся за работу. Из небольшого чемоданчика он достал турку, мельничку для кофе, и пачку зёрен, аромат которых мгновенно заполнил гримерную, оттесняя другие запахи. Движения его были точными, уверенными, словно он делал это тысячи раз. Он наполнил турку водой, изящно перемалывая зёрна в мельничке. Движения его были точными, уверенными, словно он творил какой-то таинственный ритуал. Аромат лаванды и ванили усилился, смешиваясь с тонким ароматом кофе. Когда он засыпал молотый кофе в турку, в воздухе показалось, что сами звёзды стали немного ярче.

— Я думаю, тебе сейчас больше подойдет "Лунный Свет", — тихо сказал Рейган, его голос звучал мягче, чем я когда-либо слышала. — Он успокаивает, помогает обрести ясность.

Алана, внимательно следя за его действиями, кивнула, всё ещё не отрывая взгляда от фотографии в своих руках. В её глазах отражалось не только воспоминание о кофе, но и что-то ещё боль, сожаление, и, возможно, страх. Она боялась, что это просто иллюзия, что Рейган исчезнет так же неожиданно, как появился. Что это просто ещё один трюк её измученного разума. Но нежный аромат "Лунного Света", окутывающий её, словно нежное одеяло, казалось, немного успокаивал её. Я стояла рядом, наблюдая за ними, этот момент казался мне невероятно хрупким, как тончайший хрусталь. И я понимала, что решение проблемы Аланы — это не просто помощь иллюзионистке, а гораздо больше… это шанс помочь ей выбраться из лабиринта собственных иллюзий, и, возможно, найти ответы на вопросы, которые терзают её уже много лет. Аромат "Лунного Света" витал в воздухе, обещая мир и спокойствие, так необходимые Алане.

— Можно задать вам вопрос, леди Алана? — произнесла я неуверенно, и, получив её кивок, продолжила: — Кто на фотографии?

Она взяла потрёпанную фотографию в руки, её пальцы, дрожащие от волнения, едва касались пожелтевшего от времени снимка. На фотографии был запечатлён мужчина с мягкими чертами лица, добрыми глазами и лёгкой, немного лукавой улыбкой. Его волосы, тёмные и слегка вьющиеся, падали на лоб, скрывая часть лица. Он был одет в элегантный, но простой костюм, который подчёркивал его стройную фигуру. Он выглядел молодым, полным жизни и энергии. Это был музыкант, и в его взгляде читалась какая-то скрытая грусть.

— Мой любимый Альт — прошептала Алана, её голос едва слышно дрожал. Слезы, крупные и горячие, покатились по её щекам, оставляя блестящие дорожки на тщательно наложенном гриме. — Он уехал. Он уехал, и я не уверена, был ли он на самом деле. Мне кажется, что он был, что он мой любимый, что мы встречались. Но его давно нет, как же так? А вдруг и отношений между нами не было? Вдруг это всё мои иллюзии? — Она обхватила себя руками, словно пытаясь удержать рассыпающийся мир. Её плечи сотрясались от рыданий, тело напряглось, словно ожидая удара. В её глазах читался глубокий страх, страх перед одиночеством и пустотой, которые могли оказаться настоящими, а всё, что она так бережно создавала, — иллюзией.

— Алана, про кого именно ты говоришь? Он работал вместе с тобой? — спросил Рейган, его голос был тихим, но полным сочувствия. Он подошёл к ней, осторожно взял её руку в свою, его прикосновение было нежным, но твёрдым, дающим ощущение опоры и защиты. В его глазах читалась забота, а в движениях — спокойствие, которое так контрастировало с бушующим штормом эмоций внутри Аланы.

— Да, Альт музыкант — Алана выдохнула, словно пытаясь выпустить из лёгких весь скопившийся внутри воздух. — Он аккомпанировал моему выступлению. Его музыка она была частью меня частью моей магии. Потом его пригласили в другой город на большую сцену, и я боюсь, что он не вернётся — Она снова заплакала, её голос обрывался от рыданий. — Мы встречались какое-то время. Но что, если всё это было иллюзией? Что, если я снова создала себе мир из стекла мир, который может разбиться в любой момент?

Её голос совсем потерял силу, превратившись в тихий, полный отчаяния шёпот. Она крепко сжала фотографию Альт, словно пытаясь удержать его, удержать память о нём, не дать ей рассыпаться в прах. Взгляд иллюзионистки стал пустым, потерянным, отражая всю глубину её боли и отчаяния. Аромат "Лунного Света", которого Рейган уже заваривал, медленно, но верно наполнял гримерную, создавая атмосферу умиротворения и спокойствия, необходимую Алане в этот тяжёлый момент.

Иллюзии. Миры из стекла. Каждый из нас хоть раз создавал их, каждый из нас мечтал о большем, чем было на самом деле, но проблемой таких мечтаний являлись иллюзии, которые мы строили для себя. Порой такие замки бьются так сильно, что ранят человека, особенно когда он сотворил иллюзий не только для себя, но и для других людей. Это, наверное, самое больное, когда ты годами создавал для других идеальную картинку, а потом эта картинка разбивается. Причем в большинстве своем такая картинка разбивается не от правды, а потому что человек устал поддерживать иллюзии, он настолько долго держал их, что в один момент тросик оборвался и все декорации упали.

— Леди Алана, а давайте мы найдем этого Альта? Найдем и спросим, было ли это иллюзией или нет? — предложила я, но Рейган не разделил энтузиазма от моего предложение.

— Не думаю что идея хорошая, Адриана, насколько я понял, по новостным каналам данного мира музыкант Альт сейчас гастролирует и следующий город, в котором он будет рядом с Арджаэлом, так что Алане стоит пока взять отпуск и отправится к Альту и все выяснить.

— А что если она не справится? — спросила я его шепотом

— Адриана, ей уже лучше, если ты не заметила, а вот тебе видимо было в жизни не очень, раз ты лезешь помогать всем настолько сильно. Огонек, запомни, пожалуйста, доверие это прекрасно, помогать это прекрасно, но решать за кого-то в этой жизни, как ему жить и прочее не стоит, это не твоя стезя. Помоги советом, если хочешь, выслушай, но никогда не решай за человека, только он сам должен строить свою жизнь.

Мой взгляд упал на Алану. В её потускневших глазах, полных слез ещё мгновение назад, вдруг вспыхнула искра — не просто надежда, а решимость, граничащая с отчаянностью. Она резко подскочила, сбросив с себя груз отчаяния, словно сбрасывая тяжёлый плащ. Движения её стали быстрыми, нервными, — она начала лихорадочно собирать вещи, сгребая в сумку косметику, флаконы с духами и какие-то театральные принадлежности.

— Рей, а выручи-ка меня по старой дружбе, а я тебя перед ищейками прикрою, — прошипела Алана, голос её звучал слишком резво, слишком неестественно на фоне только что пережитых эмоций. В её словах сквозила острая необходимость в помощи, смешанная с практичностью и какой-то нескрываемой радостью, что наконец-то есть план.

— Ищейки? Меня что, ищут? — спросил Рейган, его брови сошлись на переносице. В его голосе звучало не столько удивление, сколько настороженность. Он уже догадывался, что всё не так просто, как казалось.

— Дорогой Рей, ну неужели ты думал, что твой брат не почувствует всплеск магии такого масштаба? Так расскажешь, куда ты пропал все эти годы? Я знаю только одно, и то только потому, что у Атраэля длинный язык, — Алана хитро прищурилась, её глаза блестели озорством, которое резко контрастировало с её недавним отчаянием. — Знаю, что была коронация, а потом — Она хотела продолжить, но Рейган резко шикнул на неё, прерывая поток информации. Его лицо стало серьёзным, напряжённым.

— Так что там, у Атраэля, говоришь? Женился? — произнёс Рейган более резко, его голос был твёрдым, в нём слышался стальной подтекст.

— Да, на Алексии. Ой, точно, ребят, так вот о просьбе, — Алана, словно вспомнив о чём-то важном, быстро сменила тему, вытаскивая из-за кулис три клетки разного размера. — Мне животных нужно пристроить. Тут кот с характером, финик и полярная сова.

В клетках действительно сидели трое живых существ: крупный чёрный кот с изумрудными глазами, с любопытством наблюдающий за нами с выражением царственного превосходства; маленький, пушистый финик, свернувшийся в клубочек и спокойно спящий; и большая белая сова с пронзительным взглядом умных янтарных глаз, спокойно наблюдающая за миром с высоты своего пернатого достоинства. Алана улыбнулась, и в её глазах появилось нечто искреннее и тёплое, что-то настоящее, не поддельное, в отличие от её скоротечной и театральной игры с минутами назад. Казалось, эти животные, и всё что происходило сейчас, было куда более настоящим, чем её иллюзии.

Рейган молча осмотрел животных. Кот, похоже, принадлежал к какой-то редкой породе, его шерсть отливала чёрным сатином, а взгляд был полон недюжинного интеллекта. Финик, напротив, выглядел совершенно обычным, его пушистость и безмятежный сон вызывали умиление. Сова же производила впечатление древнего, мудрого существа, её взгляд пронизывал насквозь.

— Что это за зверинец? — тихо спросил Рейган, взяв клетку с котом. Тот, почувствовав его прикосновение, недовольно фыркнул и попытался царапнуть решетку.

— Это мои компаньоны, — ответила Алана, слегка покраснев. — После всего мне было одиноко. Они помогали мне не сойти с ума. Кот — настоящий ворчун, но преданный. Финик — тихий и спокойный, как мой друг детства. А сова она, кажется, знает всё.

Рейган осторожно погладил кота через прутья клетки, тот неожиданно мурлыкнул, прикрыв глаза. В нём чувствовалась мощная, скрытая сила, не только физическая, но и магическая. Рейган понял, что эти животные — не просто питомцы, а скорее, спутники, возможно, даже хранители каких-то тайн.

— Хорошо, я помогу тебе с ними, — сказал Рейган, его голос звучал твердо, но в глазах мелькнула тревога. Он понимал, что ситуация куда сложнее, чем просто помощь старой подруге. Брат, ищейки, таинственные животные — это всё складывалось в головоломку, решение которой могло быть опасным.

— Спасибо, Рей, — прошептала Алана, в её голосе слышалась искренняя благодарность, лишенная прежней театральности. Её глаза, хотя и оставались немного уставшими, больше не светились отчаянием. В них появилась надежда, а возможно, и что-то ещё… что-то похожее на обретение нового, подлинного пути. Она посмотрела на Рейгана, и, казалось, между ними возникла невидимая связь, крепче и надежнее любого иллюзорного мира, который она когда-то создавала. Перед ними стояли три клетки с необычными животными, но это уже не казалось чем-то странным или пугающим — это была часть новой реальности, более реальной и, возможно, более опасной, чем всё, что они пережили раньше.

— Для этого и нужны друзья, Алана — произнес Рейган и, взяв её чемодан, мы покинули гримерную некогда иллюзионистки, теперь просто девушки.

Алана сказала, что сейчас же постарается взять отпуск, тем более у цирка пока были повторы элементов, так что неделя у неё точно была, а мы с Рейганом и зверинцем пошли в кофейню.

— Ты знаешь, если бы не ищейки, то никогда бы в жизни не согласился на зверинец — произнес Рейган.

— Я тоже не в восторге блондинчик, но что теперь поделать — произнес кот.

Утром я решила, что меня нечем удивить. Ошиблась, говорящих котов я ещё не встречала, а Рейган видимо встречал и, кажется что-то вспомнил и, выкрикнув имя иллюзионистки, развернулся было, но я его остановила.

— Не надо Рей, нам так будет веселее, не каждый же день у всех проблемы, а так мы хоть что-то новое от кота узнаем, да и Алане нужна была твоя помощь — попросила я злющего кицунэ, тот отчаянно боролся с собой, что отражалось в его движениях, но после выдохнул и мы отправились домой.

Возвращение домой оказалось необычным. Кот, представившийся как Мистер Мур, сразу же начал осматривать дом с видом эксперта, комментируя всё, что попадалось ему на глаза: «Хм, интересный выбор обоев для людей, склонных к депрессии. А вот эта картина — отличная маскировка для магического артефакта. Или нет? Его комментарии были полны сарказма и какой-то странной, скрытой угрозы. Финик, проснувшись, только сонно фыркал, а сова, сидя на плече у Рейгана, взглядом оценивала обстановку. Рейган, всё ещё напряжённый, пытался сохранять спокойствие, но его взгляд постоянно цеплялся за кота. Было видно, что он вспоминает что-то важное, связанное с Мистером Муром, и это воспоминание вызывало у него неприятное чувство. Я, напротив, была захвачена невероятностью ситуации. Говорящий кот, который разбирается в магических артефактах и дизайне интерьеров — это было за гранью моих самых смелых фантазий.

— Пушистый, ты если ныть не прекратишь, мы тебя Алане вернём, а то тебе я смотрю тут не очень нравиться, — произнёс Рейган, с раздражением откручивая пробку бутылки дорогого вина. Красное вино сверкнуло в свете настольной лампы, обещая уютный вечер, если бы не присутствие постоянно ворчащего кота.

— Блондинчик, не тебе мне тут догмы читать, ты всё равно под каблуком у Хозяйки, — промурлыкал кот, небрежно потянув лапой за край скатерти. В его голосе слышалась язвительная усмешка, которая заставляла Рейгана скрипеть зубами.

— Кто? Где?! Адриана, либо мы его возвращаем, либо я — Рейган замешкался, его лицо исказила гримаса внутреннего конфликта. Он беспомощно взглянул на бутылку вина, словно ища в ней спасения. — Сопьюсь, — прошептал он, голос сломленный.

— Не сопьешься, а то нам такой муж не нужен, — вмешался Мистер Мур, его тон был неожиданно серьёзным. В этом коте скрывалось что-то большее, чем просто ехидство. Его глаза, обычно сверкающие насмешкой, теперь были непроницаемы.

Их перепалка грозила перерасти в полномасштабную войну, но я, не выдержав, свистнула, прерывая их ругань резким, пронзительным звуком. В зале повисла тишина, прерываемая лишь тихим потрескиванием камина.

— Так, дорогие мои, — сказала я, стараясь говорить ровно, хотя внутри меня всё клокотало от усталости и раздражения. — Как бы нам всем не хотелось друг от друга избавиться, придётся соблюдать правила. Первое правило: слушать меня и Рейгана обязательно. Второе правило: не надо принижать чужие достоинства и унижать кого-то, все мы тут в разных положениях. Я говорила твёрдо, стараясь излучать уверенность, которой, честно говоря, почти не чувствовала.

— Тогда я хочу сменить имя, — самодовольно произнёс кот, вытягивая лапы и потягиваясь. — Хочу быть Азраилом.

При этих словах Рейган буквально поперхнулся вином, закашлявшись так, что его лицо покраснело. После того, как он откашлялся, он подошёл ко мне, взяв бокал вина. Его рука легла мне на плечо, и, приобняв, он шепнул, глядя на Азраила:

— Скажи мне честно, ты купила эту кофейню, чтобы меня убить? — Его голос был тихим, напряжённым, полным скрытой тревоги. На мой отрицательный кивок он продолжил, его глаза сузились: — Тогда сову и финика называю сам. Пусть будет Афина и Флинт.

— А я не согласен, им надо что-то более значимое, — вмешался Азраил, его голос звучал как скрип старинных замков. — Например, Орион и Зориан.

Я вздохнула. Чувствовала, что с этого дня скучать мне не придётся. Зато, какая компания! Взяв бокал вина, я вышла в сад, где снова было звездное небо, оставляя Арджаэл позади. Звезды казались такими же далекими и безразличными, как и моя собственная жизнь.

— Госпожа Судьба, если ты, правда, есть, то скажи мне, куда мне следовать, что мне делать, я просто сдаюсь уже, — прошептала я в пустоту, слёзы наконец-то выступили на глазах. Звёзды продолжали сиять, молчаливо наблюдая за моей бедой.

Решив, что нужно хоть что-то сделать, я взяла телефон и обнаружила сообщения от Софи.

— Добралась, скоро Влад будет в моих руках, — писала он, второе сообщение было просьбой. — Не заходи в Инстаграм.

Но кто я такая, чтобы игнорировать запреты? Уже через минуту я пожалела о своём решении. Фотографии Пелагеи в свадебном платье с Артемом, словно удар молнии пронзили меня. Слёзы хлынули, и я впала в истерику, пока ко мне не подошла высокая темноволосая девушка в изумрудном костюме. Её улыбка была спокойной, уверенной.

— Дорогая, — сказала она мягко, её голос успокаивал, словно шелест листьев. — Если не судьба, то и плакать не стоит. Зачем плакать по тому, чего и не должно быть?