Кодекс Суперзлодея

Глава 6. Гуманность

Когда столицу Японии ещё не перенесли в Киото, метро Токио представляло собой систему, в которой двенадцать тысяч чертей могли одновременно сломать себе все ноги. Говорят, что через одну станцию Синдзюку в сутки проходило до двух миллионов японцев. Их утрамбовывали в вагоны специальные сотрудники метрополитена в белых перчатках, и те ехали на работу в вагонах, посмотрев на которые сельди в консервных банках почувствовали бы себя отомщёнными.

Теперь же всё изменилось. Не потому, что японцев стало меньше, хотя действительно стало. Но их места с успехом заняли американцы, русские, китайцы, арабы, европейцы и прочие, получив в собственность громадные, обустроенные за свой счёт, районы. Под прочими тут имеется ввиду свободный район, отстроенный всеми остальными странами, в складчину. Итого шесть районов, полюс центральный японский. Все районы поддерживали единую наземную многоуровневую систему метро, проходящую на уровне пятого, десятого, пятнадцатого и так до сорокового этажа.

Только поэтому эта система в восемь раз превосходила токийскую, а добавить сюда, что благодаря национальным районам и продуманной разбивке их на кварталы, большинству людей уже не нужно было ездить через весь город на работу. Некоторые мегакорпорации, вообще отстроили свою сеть небоскрёбов, и чтобы попасть на рабочее место, их работникам часто нужно было просто дойти до соседнего небоскрёба. Поэтому в моём вагоне были даже свободные места. Вот это, а не монстры, обитающие в старом метро для местных японцев, и было настоящее чудо.

И поскольку никто мне не мешал, я воспользовался встроенным в спинку впередистоящего кресла монитором и просмотрел каталоги в магазинах карнавальной одежды. Да, это метро походило скорее на электричку наличием повёрнутых в сторону движения кресел. А так как все поезда ходили по кругу, как расчленённый на сотни кусков бесконечный поезд, то все кресла смотрели вперёд. Это позволяло сидящим не попадать в объектив пары расположенных спереди и сзади вагона камер наблюдения.

В отличие от телефонов и домашних компьютеров, сеть метрополитена не так сильно подвергалась контролю спецслужб. Вернее, она, кончено, сохраняла все сделанные через неё заказы, но если они не вызывали подозрений, то идентификации личности заказчика не проводилось. Проще говоря, если не использовать в интернет-поиске слова маркеры, то ИИ поезда не будет анализировать запись посадки, устанавливая, кто сидел за нужным монитором в тот момент.

Поэтому я ничего не заказывал и искал совсем другой костюм, необходимость которого легко мог объяснить. Ну вот такой же, только с перламутровыми пуговицами. Ага. Зато в картинках сопутствующих товаров я увидел именно то, что было нужно. Один из адресов этой сети магазинов как раз находился неподалёку, так что я вышел, не доехав десяток остановок до пока ещё своего дома. И случайно заметил, как за мной из вагона поспешно вышли двое парней, стараясь не смотреть в мою сторону.

Что-то я совсем расслабился, — мысленно попенял я себе и шагнул обратно, между закрывающимися дверями. Беспокоюсь об отслеживании своих действий в интернете, а о банальной слежке и думать забыл. Но эти явно не из мафии. По возрасту, скорее всего, из свиты кого-то из побитых мной мажоров. Среди них просто по статистике обязана оказаться хотя бы одна мстительная сволочь.

То, что они не рассчитывали, что я выйду раньше, означало, что мой адрес им известен. Возможно, меня там уже ждут. А новой ловушки я не приготовил. В принципе, у меня дома нет ничего ценного. Нужно только увидеться с Джей Ли. Но к ней я пойду в личине Шутника. Вот только одной маски для этого недостаточно. Нужен костюм. Значит, выхожу на следующей станции и всё-таки иду в тот магазин.

***

Красный костюм, чёрная рубашка, красный галстук и широкополая, надвинутая на глаза чёрная шляпа. Довершали карнавальный образ американского гангстера чёрные казаки на высоких каблуках.

Мало кто знает, что любимую обувь ковбоев в Америку привезли эмигрировавшие из России казаки. Высокий каблук идеально подходил для лучшей фиксации стремян во время акробатических трюков. И нет, ковбои в те времена никакими кавалерийскими трюками не владели, поэтому в Голливуде их роли выполняли наши казаки. А уж настоящие ковбои смотрели те фильмы и тоже покупали себе настоящую ковбойскую обувь.

И нет, изначально к купленному костюму прилагались туфли из крокодильей кожи, но казаки показались мне более надёжными. Тем более что современных гангстеров кое-что объединяло с ковбоями. В повседневной жизни, когда дело не касалось разборок, они тоже предпочитали шестизарядные револьверы. Ибо по неведомой логике местных законодателей, револьверы были разрешены для полиции и охранных фирм, которыми владели все порядочные мафиози. А вот пистолеты находились под запретом.

Что касается маски злодея, я немного пошаманил с ней, и теперь она выглядела не как фарфоровое белое лицо призрака, довольно улыбающегося после глотка свежей человеческой крови, а скорее, как грим настоящего клоуна. Ну ладно, настоящего джокера, каким я его помню. Это не только давало плюс три к родству с хаосом, но и мешало распознаванию по лицу. Всё-таки аура, из которой образовывалась маска, отражала не столько видимость образа, который я себе вообразил, сколько моё намерение остаться неузнанным.

И вот в таком виде я завалился в магазинчик семейства Ли. На часах снова был двенадцатый час, так что посетителей оказалось мало. Но когда Джей увидела, кто к ней пришёл, она сразу объявила, что магазин закрывается, и, не слушая возражений, выпроводила полуночных покупателей на улицу, заперла дверь, повесив табличку «закрыто» и радостно поздоровалась со мной.

— Джей Ли, — я снял шляпу и приложив её к груди, немного поклонился в ответ. — Прекрасно выглядишь!

Китаянка сменила свои привычные джинсы и футболку на красное платье в национальном колорите и, кажется, сделала причёску. По крайней мере, раньше у неё из волос не торчали… спицы? Не знаю, как это называется, но в фильмах сянься эти острые штуки обычно использовались в качестве скрытого оружия.

— В тот раз я не успела должным образом выразить свою благодарность…

— Ты вполне выразила её в том интервью, — улыбнулся я. — Оно мне так понравилось, что я пришёл сделать тебе предложение.

— …А?

— Джей! — я положил на прилавок золотой злокоин, — ты станешь моим менеджером?

— Конечно! — немного заторможено, но с облегчением ответила она. — Значит, вы не против, что с моей подачи вас стали называть Шутником?

— Отличное имя.

— Но они, — она выложила на то место, где только что лежал золотой, журнал «Суперзлодей». — Вас не ценят!

На обложке опять красовался Доктор Зло в белом халате, держа в руках пробирку с белым порошком и делая вид, будто его очень интересует содержащийся в ней стиральный порошок. Или что обычно в таких случаях выдают журналистам и прочей не слишком интеллектуально развитой общественности за оружие массового поражения?

— А ведь вы первый злодей, получивший этот титул, убив другого злодея! — Не успокаивалась она. — Они обязаны были дать вам суперзлодея месяца!

— Нет, не должны. Они просто не могли поменять уже готовую обложку за два дня до выпуска. Кроме того, этот хмырь, — я постучал пальцем по явно искусственной седой шевелюре доктора, — явно имеет связи среди фармацевтов. А те, если ты не знаешь, основные спонсоры главной оппозиционной партии Японии. Там, — я покрутил пальцем в воздухе, обозначая мир, точнее, японскую его часть за пределами нашей Столицы мира, — скоро выборы в парламент. Короче, никому нет дела до такого великолепного, но совершенно аполитичного меня… Кстати, раз уж им не нужно моё лицо на обложке, можешь заняться этим сама.

— Вы… даёте мне права на свой мерч?

— Да. Пусть этот магазин будет единственным местом, где он будет легально продаваться.

— Ох!

— Да. В нашем городе есть много психов, маньяков, мафиози, культистов тёмных богов и даже отмороженных на всю голову героев. Но я никогда не слышал, чтобы кто-то выпускал нелицензионный мерч членов Ассоциации злодеев. Кстати, надо бы мне в неё вступить… Ладно, с эти после разберёмся. Сейчас мне нужно кое-что купить. Можешь помочь с этим? Желательно за два-три дня.

Кладу на стекло прилавка страничку блокнота со списком покупок.

Девушка, а ей сейчас около семнадцати, сосредоточенно изучает его пару минут.

— Со всеми видами фейерверков проблем нет, — она очеркнула ногтем большую часть списка. — у моего дяди есть связи в… короче, это я достану. Послезавтра всё будет. А вот, — она стучит пальцем по последним строчкам, — это нужно заказывать у Братвы, а у моей семьи там не тот уровень репутации.

— А триады?

— А что три… а, поняла. Вы думаете, раз китайцы держат магазин в русском районе, то им разрешили это в рамках какого-то взаимообмена или ещё чего?

— Значит, связей нет?

— Ну почему нет, есть, только с обратным знаком. Мы съехали из китайского района как раз потому, что мой дядя не хотел превращать свою чайную лавку в точку продажи наркотиков.

Всё-таки в плане с похищением и эпичным уничтожением месячного запаса наркотиков триады что-то есть. Обдумаю это после выполнения более важных и срочных планов.

— Хорошо. С братвой я свяжусь сам. А если на тебя будут наезжать, просто покажи моё фото.

— Какое фото?

— Доставай телефон.

Обнимаю её за плечи и широко улыбаясь в камеру, делаю с ней селфи.

— Я сейчас же займусь вашим заказом! А потом сделаю вашу группу в Злодейнете!

Насколько я помнил, «Геройнет» и «Злодейнет» были двумя частями одной, самой популярной у школьников и лиц, чей разум не вышел из этого возраста, социальной сети «Суперы». Если честно, я боялся туда заходить. Для слежки за Злым Тони мне приходилось мониторить «Одноклассников» — куда более спокойную и взрослую соцсеть, в которой состояли все звёзды политического и криминального мира Нью-Токио. Но даже там случалось читать такое, что ощущал себя телезрителем, подсевшим на разъедающий мозг сериал. А у героев со злодеями разборки случались раз в десять чаще и с более значительными разрушениями.

Для такого благого дела я немного попозировал, как заправская фотомодель перед телефонным объективом. Потом, пообещав зайти за заказом, вышел, как и зашёл, через наружную дверь. Обошёл дом, наблюдателей не почувствовал, потом поднялся на свой этаж. Рассеянная вокруг аура не обнаружила засады ни на лестнице, ни в квартире. Выходит, та слежка не означала, что меня хотят ликвидировать? Ну, им же лучше.

Открыл дверь, переоделся, собрал вещи, написал арендодателю, что съезжаю, вызвал такси и переехал в третий по близости ночной отель. Там сдавали маленькие комнатушки, где приехавшие в город японские гастарбайтеры могли спать в перерывах между работой. У меня тоже дни будут весьма занятые. Да и ночи тоже.

***

Тук-тук-тук стучит мой алюминиевый меч по плиткам площади. Я использую меч в качестве трости для слепых, ибо у меня завязаны глаза, как и положено тому, кто надел костюм богини правосудия. Единственная уступка образу — вместо женского древнегреческого платья у меня древнеримская тога. Не думаю, что кто-то тут заметит разницу.

На площади полно туристов, ещё бы, это считай, главная площадь европейского района. Тут и администрация, и пара стоящих друг напротив друга соборов, католический и протестантский, и, что для меня главное, суд. Местный храм Фемиды располагался напротив районной администрации и выглядел не менее внушительно. Его двери располагались на уровне второго этажа, а к ним вела мраморная широкая лестница. Ну что сказать, в западном секторе любили судиться.

Ещё утром сюда на трёх машинах приехал Джованни, младший брат Злого Тони и отец мажора, любящего гонки и ежегодно сбивающего одно-двух человек. В этот раз дело оказалось более громким, потому что он сбил насмерть молодожёнов, чего ни СМИ, ни соцсети ему простить уже не могли. К суду, это, понятно, не относилось.

Вот к этим, нагло припаркованным прямо у ступней суда чёрным Мазерати я и иду, выстукивая путь перед собой одним из трёх главных аксессуаров Фемиды. Второй — весы, они бренчат, свешиваясь с пояса, а третий, повязка, просто обязывает меня использовать бутафорский меч как трость слепца.

Вот как Фемида должна была передвигаться с повязкой на глазах? Хорошо, что у меня благодаря ауре, триста шестьдесят градусное зрение… Так, надо замедлиться. Джованни с сыном перехватили журналисты прямо на лестнице. Сейчас охрана их отпихивает, но всё равно они доберутся до машин позже меня, а мне вряд ли спокойно позволят там их подождать.

Упс, кажется, до одного из зевак, что делал селфи на моём фоне, дошёл весь цимес ситуации. Богиня Правосудия идёт навстречу избежавшего правосудия мажору, выкупленного мафией у отнюдь не слепого правосудия.

— Мистер Правосудие, что вы скажете о сегодняшнем решении суда? — подскочил ко мне какой-то блогер с розовой шевелюрой… нет, ещё хуже! Это стример с телефоном, на который он и стримит Джованни, рассекающего журналистов, как ледокол пингвинов.

Немного отворачиваю от него лицо. Под повязкой я ношу белую аурную маску без красных губ. Мой образ ещё не так хорошо известен, чтобы быть узнанным, но стрим может смотреть кто-то из героев, а они мне тут совершенно не нужны. У меня просто гранат на всех не хватит.

Насчёт гранат всё получилось проще, чем я думал. Зашёл вчера в тир, где я пару раз в месяц постреливал для поддержания формы. После убийства зомби-гангстеров я осознал, что стреляю гораздо лучше, чем положено человеку, никогда не бравшего в руки огнестрельное оружие. Сначала грешил на генетическую предрасположенность, а потом, уже в тире, осознал, что просто чувствую мишень аурой. То есть мне даже целиться не надо, достаточно просто пожелать, в какое место мишени мне нужно попасть, потом почувствовать его аурой и можно стрелять без промаха. Ну, насколько позволяет баллистические свойства оружия, конечно.

Когда я зашёл в тир в образе Шутника, то сразу понял, что здесь обо мне слыхом не слыхивали. Ну, понятно, я же так и не попал в журнал суперзлодеев, да и не факт, что Борис, здешний хозяин вообще читает подобные комиксы. К его образу татуированного качка с тонкими очками, скорее подойдёт классическая литература или на худой конец, Blade Runner 2049.

Борис перекрестился, когда я сказал, что Хана передавала ему привет. И даже не очень возражал, когда, обсуждая заказ ящика шоковых гранат за три злокоина, я назвал его Бритвой.

И вот сейчас, когда я раздумываю, разгонит ли мешающую мне толпу журналистов взрыв одной гранаты, ко мне пристаёт розовый блогер, тыча в лицо прикреплённым к телефону микрофоном.

— Этим решением суд показал, — говорю, идя на сближение с сицилийской охраной, оставленной около машин, — что он не только суров, но и справедлив!

Охранники меня, конечно, заметили, но увидев рядом розоволосого и его телефон, явно поняли, что тут готовится либо флешмоб, либо провокация. Особенно если они попробуют остановить нас на работающем стриме. В любом случае мой тупой меч за оружие никто из них не признал, так что наше приближение контролировалось, но лишь краем глаза.

Кстати, меч-то тупой, но не весь. Я наточил лезвие на ладонь от острия с одной стороны. Для одного-двух ударов хватит.

Основное внимание уделяли толпе, которую составляли не только журналисты, но и гораздо более опасные существа — блогеры из геройнета. Воодушевлённые своими кумирами, они боролись со злом, как могли. А могли они снять разоблачительный ролик и просто создать массу неудобств уважаемым людям. Но их крышей выступала Ассоциация героев, а с ней ни одна мафиозная семья Нью-Токио дела иметь не хотела. По крайней мере, из-за такой ерунды.

— Какая же тут справедливость, если убийцу двух человек просто выпустили под залог?

— Вы правы, — киваю я, ускоряя шаг, перестав постукивать мечом по плиткам. Всё равно стука в шуме толпы неслышно, а остриё тупится. — Это не просто справедливость, а ещё и милосердие! Заметьте, суд не приговорил родственников погибших, что они должны возместить ущерб племяннику Злого Тони за то, что попавшие под машину, повредили её.

— Ну это уже было бы чересчур!

— Почему? Это право сильного, по которому живёт наш город. Тони всяко сильнее, чем жертвы его племянника. Поэтому Рафик ни в чём не виноват.

— Но это же неправильно!

— Неправильно? Вы же из геройнета?

— Да, — кивает.

— Получается вы доверяете устанавливать справедливость героям только потому, что они сильны?

— Нет! Потому что они защищают закон и порядок!

— Вот вы сами и ответили на свой вопрос. Для того чтобы привлечь Злого Тони к ответственности, нужен кто-то сильнее его. Тогда-то закон и порядок восторжествуют!

— Но героям запрещено вмешиваться в дела простых людей! Они защищают нас от суперзлодеев!

— Продолжайте мысль. Для того чтобы защитить невинных граждан от мафии, нам нужен кто-то обладающий силой, но не герой. Интересно, кто бы это мог быть?

Стример погрузился в чтение взорвавшегося комментариями экрана телефона.

Телохранители растолкали толпу и почти доставили своего босса с сыном до головной тачки. Пора привлечь их внимание.

— Да здравствует наш европейский суд! — громко кричу я, подняв меч над головой. — Самый гуманный суд в мире!

_________

За картинку Шутника спасибо читателю SoloD.