Кодекс Суперзлодея

Глава 11. Просвещение

— Прошу прощения, джентльмены, что прерываю ваш, без сомнения, высокоинтеллектуальный спор, — обратился я к двум сторожам, куривших дурь на входе в нужное мне кладбище, — но вынужден обратить ваше внимание, на то, что вы путаете понятия фашизма и нацизма.

Выглянувшая из-за туч полная луна отразилась от их блестящих лысин с татуировками свастик на том месте, которое любой правильный еврей прикрывает специальной шапочкой.

Двое арийских братьев, споривших до этого на всю безлюдную улицу о явно больной для них теме — почему в администрации Нью-Токио нет евреев, но лучше жить им от этого не становится.

— Что? — посмотрел на меня тот, что выглядел постарше, лет на тридцать, хотя, при их увлечении дурью, ему могло быть и двадцать, а по интеллектуальному развитию, явно не больше шестнадцати, причём проведённых вдали от школ и прочих учреждений, учащих родину любить. — Ты вообще кто и как сюда прошёл?

Второй, выглядевший помоложе лет на пять, но с таким же уровнем IQ, вытащил из-за спины двуствольный обрез.

— Я от Тони, — двумя пальцами отвожу от своего лица неровно спиленные стволы, — пришёл проверить готовность могил. Но меня очень заинтересовал ваш диспут… если вы хотите, могу ответить на, как я вижу, давно мучающий вас вопрос. Хотите? Или сразу пойдём смотреть участок?

— Так от вас уже приходили, — начал было молодой, но его перебил более авторитетный ариец, — И чо?

— Фашизм, как вам хорошо известно, — начал вещать я, заходя в ворота на охраняемую территорию, — это тотальный тоталитаризм с массовым оглуплением населения до определённого, чётко отмеренного уровня. Настоящий гражданин фашистского государства не должен сомневаться в словах власти, иначе он неправильный гражданин. В итоге получается государство, в котором не то, что свободной прессы, даже свободных бандитов и то нет.

Оба охранника последовали за мной, старший даже показал рукой, куда двигаться.

— Поэтому в Италии начала ХХ века, пришедшие к власти фашисты практически полностью истребили и пересажали по лагерям не только всяких там интеллигентов, но и почти всю мафию. Потом уж, когда фашисты там резко закончились, захватившие власти американцы начали выпускать из тюрем всех борцов с фашизмом и, таким образом, все освобождённые мафиози вдруг получили высокие должности в новом демократическом правительстве.

Не думаю, что они понимают больше половины произносимых мной слов, но даже собаки могут в общих чертах понять, что говорит ей хозяин. И если это не пудель, а хотя бы немецкая овчарка, она сможет различить, когда человек сам понимает, что ей говорит, а когда просто произносит бессмысленный набор слов, как демократ в парламенте.

— Многие историки считают это ошибкой, типа американцы от природной неспособности разобраться в сложных вопросах других национальностей просто не поняли, кого они наделили властью. Но это не вяжется с тем фактом, что ещё во время Второй мировой войны, правительство США заключило негласный договор с мафией, по которому та взяла на себя охрану американских портов от немецких диверсантов.

Мы шли по узкой, посыпанной гравием дорожке между шикарно оформленных надгробий, но то и дело скрывающаяся за тучами луна не давала рассмотреть надписи.

— Так что я думаю, они это специально сделали в рамках борьбы с европейскими социалистами. Как тут, в Японии, где имперская канцелярия терпит существование сотен тысяч якудз, потому что они борются с левыми радикалами.

— Это которые коммунисты, что ли? — спросил молодой, идущий за мной с обрезом, но я не сильно беспокоился по этому поводу, потому что уже погрузил в их головы свои щупальца и потихоньку брал обоих под контроль.

Сейчас, никого не пугая, а просто разговаривая, это было несколько дольше, но не сказать, что сложнее. Главное, я хотел проверить, могу ли я манипулировать людьми, не полностью захватывая контроль, с возможностью показывать им всё, что захочу прямо в мозгу… Есть в его центре такая шишковидная железа, куда приходят нервные импульсы от глаз. И на их основе там формируется трёхмерное изображение окружающего мира. Но там же формируются изображения и от других источников. Например, мозг может визуализировать свои фантазии и сны. Ну и я, как недавно смог убедиться, могу там создавать картинки, просто описывая, что пациент должен увидеть. А его фантазия сделает всё остальное.

— Да, — продолжаю просветительскую деятельность, касаемо новейшей истории, — раньше они назывались коммунистами. Но это было общее название нескольких левых и ультралевых сил. Но потом, на одном их собрании в Российской империи случилась неприятность, и большинство ультралевых, тех, левее которых была только стенка, резко убились об неё. Те же, кто остался, решили пойти другим путём. Они провели общий ребрендинг и стали называться либералами, прогрессивистами и тому подобным. Основное их отличие от старых коммунистов в том, что они решили захватить власть без революции, законным путём.

— А что, так можно было?

— Конечно. Гитлер, например, пришёл к власти с помощью совершенно законных демократических выборов. А потом он сказал: вот видите, на что способна ваша демократия? Даже такой, как я смог прийти к власти. И чтобы подобного больше не произошло, он отменил выборы. Ну, его объяснение было довольно логичным. Во-первых, время было военное, а во-вторых, ничего давать голосовать идиотам, которые верят всему, что им говорят. Гитлер-то во время выборов такого всем наобещал…

— Но он же выполнил свои обещания?!

— Не, он устроил Ночь длинных ножей для тех, кто помнил, что он обещал, да ещё и имел наглость ждать выполнения обещанного. И что касается Германии того времени, — продолжал я, разглядывая приближающийся участок с тремя вырытыми могилами, — то там был не фашизм, а нацизм. То есть к тому, что есть в фашизме, добавили идею исключительности государствообразующей нации, плюс нелюбовь к евреям. Но там не столько личные фобии фюрера сыграли роль, сколько его спонсоров. Немецкие банкиры и промышленники после первой мировой были и так в не лучшем положении: первые проигрывали конкуренцию еврейским банкирам, а вторые были им сильно много должны. Вот они и профинансировали приход к власти того, кто помог им справиться с конкуренцией и долгами… мы уже пришли, да? А почему три могилы?

— Так, троих хороним. Отца, сына и племянника.

Ясно, наверно это тот шофёр Джованни.

Кладу на землю чемодан, открываю его и начинаю выкладывать связки полуметровых трубок.

— Что это? — ожидаемо спросил старший ариец.

— Петарды. Мы же итальянцы, наследники Римской империи, а значит, Рейха. И по заветам Аненербе, должны исполнять погребальные обычаи викингов. Но драккар нам раздобыть негде, поэтому будем просто запускать фейерверки. Вот, держите, поможете установить. Кстати, интересный факт, если бы к власти в Германии тогда пришли обычные фашисты, а не нацисты, то, если верить Отто фон Штирлицу, у них к 1943 году уже могла быть ядерная бомба.

— В натуре?

— Ну да, если евреев бы никто не трогал, то Эйнштейн не уехал бы в Америку… нет, не сюда, закрепляйте ракеты на стенах могил. Вот, крепите их этими скобами. Да, но ниже, чтобы никто из гостей раньше времени их не увидел. Нельзя сюрприз испортить. Иначе ритуал не сработает…

— Молодцы! — спустя полчаса я похвалил своих временных подручных, — Вы сэкономили мне кучу времени! Напомните, когда начнутся похороны?

— В полдень.

— Эх, мне ещё столько часов тут куковать. А из ваших, кто будет?

— Ну да, мы же обеспечиваем безопасность. Будем патрулировать снаружи.

— Это правильно. Вот только мне непонятно, почему вы так помогаете мафии? Они же были вашими противниками в мировой войне.

— Эм… да?

— Ну я же недавно рассказывал, мафия, фашизм, лагеря, охрана портов…

— Ну мы же не немцы, а американцы!

— Да? А почему тогда называете себя арийцами?

— А кем же нас себя называть? Мы же белая раса!

— С этим не поспоришь. Знаете, что, пойдёмте в вашу сторожку или что там у вас?

— У нас дом у ворот…

— А точно, пойдём туда, вы познакомите меня с остальными арийцами, а я вам расскажу, как Гитлер искал древнюю арийскую расу в Индии и даже не догадывался, что надо бы поискать в Бостоне…

***

— Сколько народу… где же вас всех хоронить-то будут?

Я с двумя истинными американскими арийцами стоял на небольшом отдалении от прибывающих на кладбище мафиози. Естественно, не пешком, как некоторые, а на бронированных лимузинах, джипах и трёх катафалках. Про броню я узнал, когда один из них припарковался у ограды, заехав на периферию моей развёрнутой ауры, вызвав во рту стальной привкус. Да, сейчас мне не было нужды контролировать разум своих спутников. Во-первых, после ночи обсуждений политической ситуации в целом мире и в одной банде в частности, их больше, чем еврейский вопрос занимало осознание, что их, истинных арийцев, потомков древних ариев сейчас в качестве могильщиков используют какие-то недоитальянцы. А во-вторых, я по доброй воле и чисто из радения за общее дело белой расы вызвался помочь им с закапыванием трёх могил, что для подорванного дурью и отсутствием физических нагрузок организмов, было явным знаком, что мне можно доверять.

Двое моих новых знакомых, Кирпич и более молодой Гвоздь были смотрящими за участком кладбища, выкупленным сицилийским филиалом. Не самая пыльная работа. Была.

— Значит, — озвучил терзавшие его сомнения Гвоздь, сицилийцы никакие не арийцы?

— Они даже не итальянцы, — шёпотом поведал ему я, наблюдая, как гробы опускают в глубокие, по местной традиции, могилы. Как я и думал, на чёрные трубки фейерверков, расположенные по стенкам у дна, никто внимания не обратил. — Когда Рим завоевал Сицилию, он встал перед обычным для империи вопросом, как привязать к себе новый регион, чьи жители только и умеют, что пасти коз и бунтовать против законной власти? Ещё во времена Спартака на Сицилии постоянно вспыхивали восстания рабов, да и потом, ситуация не менялась. И Рим пошёл по пути отрицательной селекции.

— Это что за зверь?

— Это когда все умные и способные сицилийцы получали предложение хорошей работы и карьеры в Риме. А на Сицилии оставались все среднего и ниже среднего уровня. А потом случилась война, эмиграция и возникновение сицилийской мафии в Америке. Там произошла обратная ситуация. Любимым развлечением американцев того времени был расизм, и итальянцы хлебнули его наравне со всеми понаехавшими. В итоге они объединились в любимое национальное сообщество — мафию. Вот только в новой стране уже никто не проводил над ними отрицательной селекции, наоборот, всем способным людям в то время некуда было идти, кроме как в Семью. И вот мы имеем, то, что имеем.

Кирпич согласно сплюнул в землю, куда были воткнуты три наших лопаты. Думаю, именно кратное нашей тройке количество лопат и не вызывало у прибывших мафиози вопросов, относительно моей персоны. Я остался в плаще и шляпе, убрав все следы аурной маски. Мои новые знакомые были одеты менее броско, но, судя по ощущениям в ауре, меня просто приняли за их бригадира. Из-за полагающейся мне лопаты, не слишком большого в иерархии братства, так что ко мне никто поздороваться не подходил. А закрывающие небо тучи и время от времени начинающий моросить дождь, делали мой наряд менее экстравагантным.

Среди мафиози тоже было довольно много в тёмных плащах. Причём вся их охрана щеголяла в них, поверх уже привычных мне костюмов. Ну, будет легче различать, кто есть кто. Сворачиваю ауру и разделяю её на сотню тонких, как нитки щупалец. Их тут примерно сотня и есть, но до всех не дотягиваюсь. Проникаю в головы к ближайшим охранникам, тем, что начали курсировать по кладбищу между основным столпотворением мафиози и нашей тройкой.

У этих ребят уже было что-то вроде ментальной защиты. Я, признаться, за ночь уже привык к обществу людей, в чей разум можно беспрепятственно проникнуть, благодаря дури и проявленному интересу к моим словам. Вернее, к рассказываемым мной историям из прошлого, о которых данные аборигены этого мира не имели никакого понятия. Хоть в Японии, да и в Нью-Токио большая часть граждан обладала высшим образованием, но к негражданам это не относилось.

За прошедшую ночь и утро я познакомился с двумя десятками новых арийцев, нёсших охрану кладбища их банды. И я же убедил их, что на похоронах у мафиози будет полно своей охраны, и если они тоже заступят в караул, то, во-первых, две охранные не связанные друг с другом структуры будут только мешать проводимому мероприятию. А во-вторых, если они, как им и сказали, будут охранять снаружи, то это поставит их, а значит, и их идеологию в подчинённое положение к сицилийцам, которых даже итальянцы не уважали. А это показатель, объяснял я укуренным гастарбайтерам с татуировками свастик. Ведь Гитлер совершенно не уважал итальянцев, говоря, что они могут только капитулировать. А что уж тогда говорить об этих сицилийцах? Со мной довольно быстро согласились, и большинство единогласно послали мафию в эротическое путешествие. Но местным сторожам всё-таки пришлось присутствовать, а я составил им компанию.

Да, с внешней охраной я разобрался, но внутренняя бдела. И хоть взять их под контроль я пока не мог, но отлично чувствовал их эмоции и заодно направление внимания. Оно в основном было направлено в сторону границы кладбища, а я стоял в условно слепой зоне. Условно, потому что краем глаза за нами всё-таки следили. И вот когда на меня никто не смотрел, я немного преобразовал плащ в фасон, принятый у охраны, развеял шляпу и с уверенным видом направился ближе к толпе сицилийцев.

Плащ и шляпу я ещё утром оставил в доме сторожей, сформировав их аурные копии. Зачем? В любой более открытой одежде я сразу выделялся на фоне местных. Поэтому решил не заморачиваться, воображая татуировки, тем более что любовь современных арийцев к кожаным плащам широко известна.

Подойдя максимально близко, преобразовал плащ охранника в тёмно-серое полупальто, какое увидел у одного из гостей, и смешался с толпой. Тут половина гражданских, женщины разных возрастов и несколько молодых людей обоих полов. Эти меня не интересуют, хотя я прикрепляю свои нити ко всем. От них мне достаточно одного эмоционального фона и общего вектора внимания. Больше внимания уделяю руководству, так называемой главной семье в этом клане. Хоть их фото не удалось найти в соцсетях, но я узнаю их по движениям, взглядам и тому, с каким уважением к ним относятся гражданские и капитаны. Последних легко опознать по дорогим костюмам и фигурам бойцов.

Итак, тут человек тридцать — тридцать пять гражданских, восемь представителей старшей семьи, включая Злого Тони… совершенно непримечательной внешности мужик. Не толстый и не тощий, не высокий и не низкий. Костюм стандартно дорогой, но никакой ауры власти или величия от него не исходит. Единственное, чем он знаменит, это тягой к садизму и любовью к своим портретам. По слухам, на них Тони обладает и величием, и властью, и аурой. И судя по фото на сайте управляемой им школы авантюристов, где в холле висит его портрет в полном снаряжении разломных рыцарей, это так и есть.

Но до него мне сейчас не добраться. А жаль, хотел, прежде чем всё начнётся, передать ему привет от Ханы. Но с ним пара личных телохранителей, консильери и ещё пять капитанов, капо по мафиозному. Итого шестнадцать приоритетных целей. Плюс вокруг сорок пять охранников в ранге солдат.

На всех у меня осталось девять патронов в беретте, её прошлый хозяин взял на мою ликвидацию всего одну запасную обойму. Два револьвера того Молчуна и дополнительно короткоствольный револьвер Толстяка. Все шестизарядные, как это тут принято. К ним две дюжины запасных патронов, но без возможности быстрой перезарядки. Ускорители заряжания барабанов в Нью-Токио запрещены так же, как и револьверы с более чем шестью патронами. Не то чтобы мафиози слишком щепетильно следовали законам, но, когда нужно быстро и много стрелять, они предпочитали оружие с магазинами. Если и то и то незаконно, то зачем ограничивать себя? Я даже не знаю, почему один из киллеров, пошедших по мою душу, взял пятнадцатиразрядную беретту. Наверно, решил таким образом проявить уважение к моей маме? По его словам, он должен был её знать.

Сейчас это не важно. Итого у меня двадцать семь выстрелов. Причём только в беретте пули серебряные, в револьверах и в запасных к ним патронах пули в стальных оболочках и с мягким серебряным носом. При попадании в тело он сминается, серебро разрывает стальную оболочку, и та раскрывается, как цветок. Это хорошо против низкоуровневых монстров, да и против аурного доспеха должно работать за счёт повышенной останавливающей силы… теоретически. Хорошо, когда есть возможность получать знания на практике.

Злой Тони собирается начать толкать речь, и на кладбище опускается тишина, все готовы слушать… идеальный момент для привлечения внимания.

— Там Шутник! — ору я, показывая ему за спину и одновременно нажимая детонатор.

Три могилы озаряются светом светошумовых гранат, активирующих фейерверки. Их звуковая волна бьёт вверх, вместе с рёвом взлетающих ракет. Миг, и небо над толпой расцветает огнём взрывов.