Код лихорадки

Глава 11 224.10.14 | 13:48

Ливитт подвел Томаса и Терезу к лифту, и все трое опустились на уровень подвала, где Томас никогда раньше не бывал, а затем они шли по длинному коридору, который заканчивался еще одним рядом лифтов. Это была совершенно другая часть комплекса. По дороге Томас и Тереза не проронили ни слова, но обменялись многозначительными взглядами. Наконец, когда доктор снова нажал кнопку вызова, Томас не смог больше сдерживать свои вопросы.

— Что это за удивительная штука, которую ты собираешься нам показать? — спросил он.

— А, теперь, — ответил мужчина. — Не хочу портить тебе сюрприз. Можно сказать, что это выше моей зарплаты. Он разразился громким лающим смехом. — Некоторые очень важные люди собираются показать вам этот… проект. Я высказываю свое мнение по этим вопросам, но я не участвую в фактическом… исполнении. Мне показалось, что ему не очень удобно говорить об этом.

Звонок лифта спас его от дальнейших объяснений, и двери открылись.

В лифте стояли четыре человека, и у Томаса перехватило дыхание. Он узнал канцлера Андерсона и доктора Пейдж. Там были еще мужчина и женщина, одетые очень строго.

— Они все твои, — сказал Ливитт, а затем, не дожидаясь ответа, развернулся и пошел по коридору, откуда они пришли.

Доктор Пейдж протянула руку, чтобы удержать двери лифта открытыми.

— Заходите, Томас, Тереза. Мы очень рады тому, что собираемся показать вам сегодня.

— Да, это так, — подтвердил канцлер Андерсон. Он пожал руку Томасу, когда тот вошел в лифт, потом Терезе — мы все ждали и ждали, когда Мозгачи придут к выводу, что вы оба готовы, и вот мы здесь.

— Что происходит? — спросила Тереза. — К чему вся эта таинственность?

Двери лифта закрылись, и доктор Пейдж нажала кнопку, чтобы они тронулись. Мягкий гул наполнил воздух. Томас недоумевал, как они могли спускаться вниз, а не подниматься — другой ряд лифтов подсказал, что они вышли в подвале. Он почувствовал легкий укол страха.

Канцлер Андерсон одарил их своей самой теплой улыбкой.

— Не о чем беспокоится, — сказал он. — Мы считаем, что лучший способ объяснить то, что мы планируем, — это показать вам лично. Вы скоро увидите, о чем я говорю.

— Но почему мы? — спросила Тереза. — Мы знаем, что есть много других детей — мы слышим их через стены. Почему мы разделены? Ты собираешься показать им то, что показываешь нам?

Женщина, которую Томас никогда раньше не видел, шагнула вперед. Она была невысокого роста, с темными волосами и бледным лицом.

— Сначала представимся друг другу, хорошо? Меня зовут Кэти Маквой, и я помощник вице-президента с особым надзором за производством, которое вы сейчас увидите. Это, — она указала на другого мужчину, серьезного на вид, с более темной кожей, седыми волосами и щетиной на щеках, — Хулио Рамирес, наш нынешний начальник Службы безопасности.

Когда все обменялись рукопожатиями и улыбками, Томас задумался о слове, которое она употребила, нынешний. Казалось странным, что она так описывает работу этого человека. Почти, как если бы он не занимал долго этот пост.

Мисс Макэвой продолжала:

— Что касается ваших вопросов, некоторые из вас показывали результаты лучше, чем кто-либо другой в школе и тестировании, которые мы провели здесь. Мы такие же прагматики, как и все, особенно в современном мире, и мы видим ценность ваших навыков и ума. Сегодня это своего рода награда. Вы будете первыми, кто увидит это.

— Совершенно верно, — сказал Андерсон с ослепительной улыбкой. — Награда — хорошее слово для этого. Вы двое и еще несколько человек просто вне конкуренции и идеально подходите для того, что нам понадобится в ближайшие два года, чтобы закончить начатое. И мы должны скоро прибыть… а, вот и мы.

Лифт остановился, упав в самое ядро Земли, насколько мог судить Томас. Путешествие, в сочетании со всем, что он только что услышал, заставило его чувствовать себя еще более неловко, чем когда он вошел в лифт. Кто были эти «другие», о которых они говорили? Из всех новых вещей, которые, по-видимому, должны были открыться ему, присутствие других детей волновало его больше всего. Постоянное одиночество начало разъедать его сердце. Но это звучало слишком хорошо, чтобы быть правдой. Мог ли он в это поверить?

Двери открылись, пока он был погружен в свои мысли, и все остальные вышли. Тереза остановилась на пороге, жестом приглашая его следовать за ней. Она выглядела так, словно боялась, что все это может быть отменено, если он не придет в себя и не начнет двигаться. Томас чувствовал то же самое. Он вышел из лифта в просторное помещение размером с спортивный зал, освещенное голубыми лампами. Он был пуст, если не считать сотен проводов и труб, ожидающих соединения, бесчисленных коробок и строительных материалов. В одном углу находилось что — то похожее на офис, он был оборудован множеством мониторов и рабочих станций, освещающих пространство своим электрическим светом.

— Наш план, — сказал канцлер Андерсон, — состоит в том, чтобы это был командный центр для того, что мы называем испытаниями лабиринтом, такой передовой объект, какой когда-либо имел любой исследовательский институт. Это должно быть закончено в течение нескольких месяцев, а затем два лабиринта будут завершены в течение двух или трех лет. Может быть, четырех.

Он с гордостью оглядывал комнату, но когда снова повернулся к Томасу и Терезе, то застыл в изумлении. Томас подумал, что это потому, что он сам должен выглядеть совершенно сбитым с толку.

Тереза задала вопрос за них обоих.

— Испытания в лабиринте?

Канцлер Андерсон открыл рот, чтобы ответить, но, казалось, не находил слов. Мисс Макэвой пришла ему на помощь с безупречной улыбкой.

— Ну, наш уважаемый канцлер немного забежал вперед, но это ничего. Видишь вон ту дверь? За этой дверью есть лестница, которая приведет нас на временную смотровую площадку. Мы хотим показать вам кое-что, а затем объяснить, для чего это будет использоваться. Вы готовы?

Томас был готов. Более чем готов, умирал от любопытства. Он кивнул в тот же момент, когда Тереза сказала:

— Конечно.

Они всей группой направились к двери, на которую указала Маквой, серьезный Рамирес шел сзади, оглядываясь по сторонам, словно ожидая неприятностей. Они прошли длинную стенку, в которой не было ничего, кроме огромных энергетических контейнеров, расположенных достаточно далеко друг от друга, чтобы вместить что-то такое же большое, как лифт.

— А это для чего? — спросил Томас. Они были уже на полпути через большую комнату.

Маквой начала было отвечать, но канцлер оборвал ее:

— Давай будем разбираться с одной вещью за раз, — добродушно сказал он и бросил на Маквоя взгляд, который Томас не смог разобрать. — У нас есть несколько вещей в разработке, которыми мы не совсем готовы поделиться.

У Томаса в животе порхало слишком много бабочек, чтобы задумываться над этим замечанием. Он полагал, что у него будет достаточно времени позже, лежа в постели, чтобы обдумать обрушившийся на него поток информации.

Он последовал за Андерсоном через выход, и небольшая группа поднялась по четырем ступенькам. Затем они все вместе втиснулись на лестничную площадку прямо перед массивно укрепленной металлической дверью. Маквой набрала на экране код безопасности. Раздался громкий шипящий звук, а затем с тяжелым, гулким стуком дверь распахнулась. Андерсон и Маквой распахнули ее настежь и отступили в сторону, пропуская вперед Томаса и Терезу.

Томас был под кайфом от предвкушения, но не мог себе представить, чего ожидать. И то, что он увидел перед собой, почти заставило его сердце остановиться от шока. Открытая дверь создала канал для выхода воздуха из огромного открытого пространства перед ним. Он стоял как вкопанный, обдуваемый легким ветерком, пока все это впитывал.

Он стоял на платформе перед пещерой, настолько огромной, что его разум едва мог представить себе ее размеры. Он мог сказать, что пространство было выдолблено из земли — был виден потолок, грубо вырезанный камень усеян достаточным количеством огромных, ослепляющих огней, чтобы осветить все пространство. Это был подвиг, впечатляющий сам по себе. Но еще более впечатляющими были стальные балки, которые тянулись по всей комнате; Томас мог только догадываться, что они были установлены, для того, чтобы укрепить обширный потолок, и они блестели в отраженном свете ярких прожекторов наверху.

И они были под землей.

Это казалось невозможным, но на самом деле они находились под землей. Пещера была не меньше нескольких квадратных миль и высотой с небоскреб. Строительные материалы — дерево, сталь и камень — были разбросаны грудами по огромному полу. Вдалеке — на расстоянии мили, может быть, даже двух — строилась огромная стена, остов которой почти достигал потолка.

Томас вдруг рефлекторно втянул воздух, не осознавая, что задержал его. Он просто не понимал, что ждет его впереди. Это был огромный нарыв под землей, такой огромный, что он, казалось, бросал вызов естественным законам. Как могла эта крыша просто не провалиться?

Он посмотрел на Терезу, чьи глаза были широко раскрыты и блестели от страха.

— Я уверена, что у вас есть много-много вопросов, — сказала Маквой. — И мы можем отвечать на них по одному. С этого момента все будет по-другому для вас обоих. Вы будете знать намного больше, и вы будете очень, очень заняты.

— Заняты чем? — спросила Тереза.

Канцлер Андерсон предпочел ответить на этот вопрос.

— Ты поможешь нам построить это место.