Клан Врага Народа. Антимаг

Глава 32

Слух меня не подвёл. К сожалению.

Я верно расслышал у себя за спиной чьи-то шаги. Просто ошибся, предположив, что подкрадывался ко мне гопник местного разлива, чёрт знает где пролюбивший с концами свой инстинкт самосохранения. Если придурок решился покинуть свою, может и не уютную, но хотя бы сколько-то безопасную берлогу и пришёл сюда.

Но реальность проявила себя гораздо хуже. Оказалось, что никого не принесло.

Формально он всё время тут и находился. Санитар, сволочь такая, восстал из мёртвых!

Он смотрел на меня, я смотрел на него. Его взгляд полон злобы и желания причинить мне страдания, в моём лишь вселенское разочарование. Это ж каким, сука, жлобом надо быть, чтобы зажать патроны с серебряными пулями?!

Совух в самый неподходящий момент решил сэкономить жалкие сто грамм серебра. Пернатый поц вручил мне револьвер с обычными пулями. С обычными, чтоб ему неладно было, пулями.

Дырка в голове санитара явно свидетельствовала о том, что, будь пуля вылита из серебра, оборотень был бы мёртв. Это точно, ведь он не на шутку струхнул, когда я припугнул его серебряными пулями.

Но вот он стоял всего в нескольких метрах от меня и хищно улыбался. Ублюдок наслаждался и не спешил ничего предпринимать. Ведь нам с детьми было некуда деваться, единственный выход находился за спиной человека-волка.

И что прикажете делать в такой ситуации?

Тихие всхлипы Мики становились всё громче. Девочка смышлёная и быстро сообразила, вдруг оживший мертвец нам совсем не друг. Ланк не отставал от сестры, и вовсю поддерживал её громким плачем.

Санитар прохрустел суставами, разминая шею. Немного наклонил вперёд голову, поднял правую руку и несколько раз с силой ударил ладонью себя по затылку.

Дзынь!

Из раны во лбу выпала и звонко ударилась об пол сплющенная пуля.

— Я воскрес! И теперь…

— Как воскрес, так и открес! — револьвер в моей руке изрыгнул пламя, последняя остававшаяся пуля влетела ублюдку в лицо, прервав его пафосную речь в самом начале.

Я допустил ошибку, сплоховал, нужно было стрелять, пока кусок свинца ещё находился в голове оборотня. Судя по всему, пуля не позволяя ему обратиться в форму зверя. Возможно, тогда успел бы отправить его в повторный нокаут всухую, без размена ударами.

Тогда ещё около десяти, максимум пятнадцати секунд у меня ушло бы на вливание всего содержимого пузырька с нашатырём прямиком в нос санитару. Уверен, как и в случае с Гемини, удалось бы полностью выключить его звериный нюх.

И тогда фора в пять-семь минут, прежде чем сумасшедшая регенерация вновь поставит здоровяка на ноги, могла бы решить исход игры в кошки-мышки в нашу пользу.

Но вышло всё немного иначе.

Я дал гаду время, и он успел начать обращение. И частично ему даже удалось, поэтому выстрел сорок пятого калибра не уложил его на лопатки, отбросив от меня. Р’а получил “смертельное” ранение, но сумел в рывке преодолеть расстояние между нами и на исходе сил вцепился едва проявившимися клыками в моё предплечье.

Немалых усилий стоило разжать его частично деформированные, не совсем звериные, но уже не человеческие, челюсти. Время работало против нас, поэтому рану я осматривал на ходу. Осторожно прикоснулся пальцами, оценивая состояние, и улыбнулся. Рана не выглядела серьёзной и, по сути, можно было считать её пустяковой.

Но стоило мне надавить пальцами чуточку сильнее и из двух самых глубоких ранок вытекло несколько капель смолянистой субстанции.

Внутри меня словно оборвалось что-то. Я остановился на выходе из квартиры, закрыл глаза и прислушался к ощущениям. До жути знакомое чувство… я уже проходил через это, мой организм неотвратимо изменялся. Р’а успел напоследок выдать мне чёрную метку оборотня.

— Мика, дальше вам придётся идти без меня.

Оставлять детей одних было рискованно, но оставаться вместе с ними было намного опаснее.

Я не знал сколько времени займёт обращение в оборотня и смогу ли себя контролировать, когда это произойдёт. Дважды вырвать детей из лап смерти, чтобы потом самому их разорвать? И даже если сохраню над собой контроль, всё равно превращусь в марионетку Р’а, поэтому мне нельзя знать даже в каком направлении жила их семья, не говоря уже о том, чтобы проводить их до самого дома.

И в конце концов у меня оставалось совсем немного времени, чтобы попытаться прикончить санитара и не стать его рабом.

Девчонка опять расплакалась, а пацан и не прекращал, но иного выбора не было. Пришлось накричать на них, чтобы прогнать и надеяться, что им повезёт выбраться.

— Мика, до рассвета осталось несколько часов. Не идите сразу домой, найдите укромное место, какую-нибудь щель и спрячьтесь. Обязательно дождитесь пока на улицы не выйдут люди!

Моё последнее напутствие было продиктовано опасением, что, заметив двух малолетних детей на улице среди ночи, Рассветные могли их схватить. Я не знал наверняка известно ли им, что Игмун выкрал сразу двоих или нет. Но если они знали, то… короткий допрос с пристрастием и малышня во всём созналась бы.

Чёрт! Сколько уже прошло времени? Минута или две? А через сколько очнётся оборотень?

Мысли путались, роились испуганным косяком рыб, бросающимся врассыпную, словно удирая от появившегося хищника. Ясно было одно — времени катастрофически мало!

Первым делом я метнулся к кожаной докторской сумке со скальпелями. Несколько секунд и три из четырёх хирургических инструментов один за другим вонзились в пока ещё безжизненное тело Р’а. Я наносил удары со всей силы, стараясь вогнать медицинскую сталь как можно глубже в ненавистного санитара, тем самым замедлив его регенерацию.

Я поразил оба глаза и сердце, а четвёртым скальпелем не прекращая наносил колотые раны в самые разные места. Вот только толку от них было мало, как только я выдёргивал скальпель и замахивался, чтобы нанести новый удар, плоть оборотня практически моментально срасталась с ужасающей скоростью.

Чем больше усилий я прилагал, тем большее противодействие оказывала регенерация зверя.

Как же сейчас пригодился бы самый обычный топор. Я бы с удовольствием посмотрел чем ответит регенерация на отрубленную голову. Но у меня не было ни топора, ни даже захудалого ножа.

А скальпель, к сожалению, оказался неподходящим для таких операций инструментом. Надрез на шее заживал быстрее, чем я успевал повторным движением его углубить рану. Только бесполезная трата времени, которого у меня практически не оставалось.

Но хуже всего было то, что моя по-настоящему единственная надежда на положительный исход рухнула.

Ведь я рассчитывал найти среди царившего беспорядка обломки лезвий, недавно служивших Игмуну вместо когтей. Всё-таки ими монстр довольно эффективно кромсал тушу оборотня. И волчья регенерация по какой-то причине заметно тормозила с заживлением полученных ран. Вероятно кромка лезвий была покрыта каким-то токсином, потому как использование магических способностей полностью исключалось.

Десяток таких штуковин, даже если и не убил бы зверя, то уж точно гарантировал бы ему очень долгий сон. И за это время я бы может успел найти что-нибудь подходящее, и обезглавить волка.

Но, бросив взгляд на труп чудовища, понял, что всё тщетно. Вместо твари, покрытой чешуйчатой бронёй, в куче хлама лежало тело мёртвой женщины.

Вот почему о внешности Игмуна в бестиарии не было информации. Они даже в случае гибели довольно скоро в посмертии принимали человеческий облик. А значит, и обломки когтей-клинков наверняка исчезли, превратившись в пыль.

— Ну и сука же ты! — я окончательно убедился в том, что оборотня мне не убить.

Вариант суицида я даже не рассматривал. Я убеждал себя, что с подчинением Р’а со временем можно будет что-то придумать. А вот сбежать второй раз от богини точно не получится.

При таких раскладах дожидаться, когда волчара проснётся, совсем не хотелось. Дети сбежали, и я уже дважды, хоть и лишь временно, прикончил его. Он будет явно не в настроении и захочет выместить свою злость на мне.

К тому же, я внезапно осознал, что стоит попытаться добраться в клан до того, как пересекусь с оборотнем. Хоть и крохотный, но шанс, что Рио за меня вступится. Стоило хотя бы попытаться.

Жаль, что хорошие мысли иногда малость запаздывали.

Я вонзил оставшийся скальпель в сердце бугая и взял в руки пузырёк с нашатырём. Тонкая струйка поочерёдно попала в обе ноздри Р'а, а затем, на всякий случай, около четверти содержимого флакона я вылил ему на лицо. Всё так же на всякий случай, открыл остальные пузырьки и тоже вылил на морду оборотня.

От повисшего в воздухе едкого запаха у меня начали слезиться глаза. И это радовало, ведь дикая регенерация никак не поможет санитару справиться с ядовитым миксом запахов.

По моим прикидкам до воскрешения оставалось максимум минуты четыре. Задерживаться больше было нельзя, мне ещё нужно успеть спрятаться. Я уже понимал, что убежать вряд ли получится. В спринте человек оборотню не соперник, к тому же зараза, которой Р’а меня инфицировал довольно быстро распространялась по организму. Во всём теле уже чувствовалась слабость, ломота и растущая температура.

Лучшим решением в такой ситуации было подняться на верхний этаж и до утра отсидеться там. Вряд ли волк догадается, что я вместо того, чтобы на всех парах бежать домой засяду тут. Нюх ему не поможет меня выследить, значит наша встреча отложится на неопределённый период.

Забористая отрава в слюне оборотня. Даже до выхода из квартиры удалось доковылять с трудом. Но сдаваться даже не думал, было тяжело, но исполнить задуманное сил точно хватит. Мне всего-то нужно было добраться до лестницы.

— Далеко собрался? — Р’а окликнул меня когда я не дошёл даже до середины коридора.

От неожиданности я вздрогнул. Всё же мы встретимся лицом к лицу значительно раньше чем я на это рассчитывал.

— Видимо, чему быть, того не миновать, — на мгновение я остановился и обернулся к оборотню, но даже осознавая неотвратимость моей поимки, истуканом стоять не собирался и начал медленно отходить назад.

Если не брать во внимание обильно текущие слёзы и сильнейшее покраснение, то оба его глаза уже были полностью восстановлены. Дырки от пуль в голове тоже полностью затянулись, даже следов не осталось. Хотя, возможно, сказывалось плохое освещение коридора.

— Где дети? — амбал медленно приближался ко мне, резким движением он вырвал последний воткнутый в сердце скальпель и небрежно отбросил его в сторону.

— Без понятия, знаю только, что где-то далеко отсюда. Они убежали сразу же как только ты устал, — я улыбнулся. — И прилёг немного отдохнуть.

— Обещаю, ты будешь жалеть об этом!

В этом я нисколько не сомневался. Потерю пары одарённых детей мне никто прощать не собирался. Другой вопрос, что никто не соизволил поставить меня в известность об истинной цели охоты. И, стало быть, у меня было полное право поступить так, как я поступил. Но это моя правда, а у клана Рассветных демонов она совсем другая.

— Как же я жалею, что вообще связался с вами.

— А можно было решить всё по-хорошему.

Санитар скорее всего и правда искренне верил, что я просто неблагодарный сукин сын, каких ещё поискать нужно. Его клан ко мне с распростёртой душой, не вынесли смертный приговор на трибунале, а ведь могли. Ещё и обучать меня взялись, а я в ответ… и как только таких, как я земля ещё носит.

На самом же деле они действовали как заправские преступники, коими и являлись. Естественно, моя сила не могла не заинтересовать якудза и сегодня в полевых условиях она прекрасно себя проявила.

Вот только проверку на лояльность я не прошёл.

Одним словом, теперь я должен Рассветным демонам. И должен очень много, неприлично много. Если бы совух услышал озвученную сейчас сумму, то у него бы перья из-за стресса повыпадали.

— Всего-то нужно выплатить долг и буду свободен? Кредитки принимаете?

— Свободен? — оборотень рассмеялся. — Теперь ты принадлежишь клану и будешь пахать на его благо как проклятый. До конца своей никчёмной жизни. Теперь я твой Альфа!

— Вообще-то в таких вопросах я придерживаюсь до жути консервативных взглядов. Активы, пассивы, альфы… не моё это, от слова вообще, совсем, нигде и никогда, — я продолжал медленно пятиться, сохраняя между нами дистанцию. — Считаю, что мужчина может и должен быть только с женщиной! И только так! Хотя, если позволяет здоровье, тогда можно и с двумя сразу. Так что не обессудь, мой ответ НЕТ!

— Хватаешься за соломинку. У тебя был один единственный шанс спастись, сбежать сразу после первого выстрела. Бросить детей и сбежать, успеть вернуться в клан! Мизерный шанс проскочить через наше оцепление и попросить помощи у этой… из Белой Ночи. Но ты его упустил.

Судя по тому с каким выражением лица санитар говорил про “эту из Белой Ночи” — подразумевалась Рио. Р’а был оборотнем, звериная натура которого не могла понять и принять подчинение кому-то более слабому, например, девочке-подростку. Но только ли этим было вызвано недовольство оборотня? Или причина ещё и в том, что Рио встанет на мою сторону в этом конфликте?

— Знаешь, Р’а, я ведь не помню себя, имею в виду того, кем был в прошлой жизни. Одни только куски, обрывки воспоминаний, но и по ним понятно, что был далеко не святым. Так что два спасённых ребёнка пусть и немного, но почистят мою карму.

— А кто сказал, что они спаслись?

— Ну дерзай, попробуй их поймать, — я не сдержал улыбки.

— Хочешь угадаю? Ты сказал им не идти сразу домой, вместо этого спрятаться до утра, чтобы потом затеряться среди людей. Ну же, я прав?

— Неплохо, я бы даже сказал, что очень хорошо. Но это ничего не меняет.

— И снова ошибаешься. Ты ведь сейчас думаешь, что прошло достаточно времени и они успели найти для себя укрытие. И что из-за этой уловки… — санитар вытер рукавом с лица слёзы вперемешку с соплями. — Я не смогу отыскать их по запаху, это так. Но ты не учёл одну очень важную вещь!

— Да говори уже, не томи! — мы вплотную подобрались к развязке нашего небольшого спора. Кульминация была не за горами.

— Ты сам выследишь пацана и девчонку.

— Это, конечно, только мой второй раз, но, ориентируясь на этот скудный опыт и свои нынешние ощущения, уже сейчас могу сказать, что за пару оставшихся часов я точно не обращусь в зверя. Поэтому если рассчитывал использовать мой волчий нюх, то извиняй, он появится у меня не раньше следующей ночи.

— Ты кое-чего не учёл, это очень легко исправить. Ещё несколько укусов хорошенько простимулируют скорость обращения.

Этого я действительно не предусмотрел.

— Забавно, выходит что, по крайней мере очень может быть, в прошлой жизни я преуспел на поприще дрессировщика, — я сделал очередной шаг назад, замер на пару секунд, затем отступил ещё на два шага. И Р’а повторил мои движения в точности, вплоть до небольшой паузы между шагами… шаг в мою сторону, двухсекундная пауза и ещё пара шагов.

Чтобы проанализировать сказанное мной и сделать какие-то выводы ему понадобилась ещё пара секунд. Было забавно за ним наблюдать.

— Ты пытался меня убить. Стрелял прямо в лицо. Дважды. Нанёс несколько десятков колотых и резаных ранений. Измазал меня настойкой брукуса, — словно в подтверждение своим словам он в который раз утёр рукавом слёзы. — И после всего вместо того, чтобы умолять о пощаде ты продолжаешь дерзить! Не понимаю, на что ты рассчитываешь?

— Если честно, то я просто стараюсь немного потянуть время.

— Как же это по-человечески, ложные надежды, бесконечные бесполезные попытки отсрочить неизбежное. Детям это нисколько не поможет, и тебе тоже, даже наоборот, длинный язык лишь усугубил твоё положение! — Р’а начал превращаться в огромного волка.

В первые секунды его начало трясти, словно по телу пропускали нехилой мощности электрический разряд. Он начал расти, раздался вширь, постепенно вещи плотно охватили его новые формы и затем, не выдержав натяжения, начали рваться.

Кости и суставы санитара с мерзким звуком трескались, ломались, чтобы в следующий момент в ещё более отвратительным треском срастись новой формой. Особенно болезненным и жутким казалось перестроение челюсти.

Сформировавшиеся торчащие острые уши с пушистыми кисточками тот же час хаотичными резкими движениями включились в изучение окружающей обстановки. Они крутились во все стороны, стараясь ничего не упустить.

Я же, медленно опускаясь на пол, поднял перед собой руки, символически показывая, что смиренно принимаю свою судьбу и даже не помышляю убегать. Скрестил ноги, помог руками поудобнее подобрать их под себя и принялся ждать.

“Жаль, конечно, этого добряка” — не отрывая глаз, я смотрел на здоровенного антропоморфного волка, который медленно приближался, собираясь устроить мне настоящий ад.

Вот только он кое о чём он забыл.