Клан Врага Народа. Антимаг

Глава 2

— О, кажется приходит в себя. Так что успокойся.

— Не успокаивай меня, идиот! Мы уже давно должны были закончить, а из-за тебя...

— Ты же сам сказал угомонить...

— Да, чёрт тебя дери, я попросил успокоить эту свинью! Просто успокоить. А ты подобрал дозу транквилизатора как на взрослого слона.

— ... (недовольно огрызается)

— ... (добавляет что-то неразборчиво)

Не знаю сколько успокоительного мне вкатили, но я совсем не чувствовал своего тела. Сейчас я мог только дышать. И думать.

А подумать мне было о чём.

Среди всего сказанного парой неизвестных одно слово, будто отравленный кинжал вонзилось в мой мозг.

«Успокоить эту свинью» — сказал один из них.

СВИНЬЮ!!!!

И говорили они точно обо мне!

Значит чуда не произошло, и меня всё-таки заперли в этом куске сала.

Незнакомцы продолжают о чём-то спорить. Но я не слушаю, наоборот, стараюсь отсечь все посторонние звуки. Они только мешают думать.

Я стараюсь взять дыхание под контроль и тем самым сконцентрироваться. Не с первого раза, но мне удаётся. Очень в этом деле стимулирует и подстёгивает дедлайн.

Нужно любой ценой придумать как свалить из тела свиньи до первой брачной ночи с кабаном. Точнее, найти подходящий способ самоубиться.

Иного выхода из ситуации я не вижу. Прецедент из сказки о царевне лягушке тут явно не прокатит. Никакая благородная дама, да и не благородная, меня в таком обличье не станет целовать.

А значит и в человека я не обращусь.

Мне нужно умереть. И успеть до того, как мою честь... какой-то деревенский кабан... нет, даже думать о таком не хочу.

Как только отойду от наркоза, сразу пойду на прорыв. В идеале пробиться в лес. Там меня вмиг зверьё растянет по норам на колбаски.

Из размышлений меня вырывает пара ощутимых пощёчин. Да таких будто мне по голове кувалдой вырезали.

— Хватит притворяться, свинья. Я же вижу, что ты уже не спишь.

Вот же скотина.

Этот тупой недочеловек, только что ударивший меня, автоматом попадает в топ моего личного списка ненависти. Бить беззащитное животное — это табу!

И в тот же момент моя грудь буквально взрывается болью. Настолько сильной, что организм задействует все скрытые резервы, подавляя всякое оставшееся воздействие снотворного на организм.

Я проснулся. Я вижу. Слышу. Чувствую! И я хочу убивать!

Стоп! Что? What?

Я смотрю на моего мучителя. Азиат в глупых круглых очках с усердием, облизывая от удовольствия губы, вдавливал в мою грудь разогретый паяльник.

Сразу же появился противный запах горелого мяса.

И в этот момент в моём мозгу происходит разрыв шаблона реальности. Я же должен быть заключён в куске бекона. Но вместо этого отчетливо чувствую себя в человеческом теле.

Не только чувствую, но и вижу, что так и есть. Это же мои руки от боли вцепились в подлокотник стула, так что тот жалобно скрипнул. Я уверен в этом, я всё это чувствую.

— Говорил же, он очнулся. Просто притворяется, — узкоглазый садист убирает паяльник, и я наконец могу сделать вдох.

Меня переполняли эмоции. Очень смешанные. С одной стороны, я каким-то образом переселился в тело человека, а не свиньи.

С другой стороны я...

Тут до меня доходит одна важная вещь. Я не только избежал участи свинки Пеппы. Но и попал в новое тело без разговора с богиней, во время которого я постоянно вешаю ей на уши лапшу.

Такого ещё ни разу не было. Она всегда допрашивала меня прежде чем отправить на очередную «терапию».

Неужели?

Во мне зажглась надежда и я принялся вертеть головой, осматриваясь.

Сейчас я сидел привязанным к стулу посреди просторной комнаты со скудным освещением. Судя по обстановке это какая-то заброшка. Хотя внутри какой никакой порядок присутствовал.

Кто-то облюбовал это местечко. И я уже догадываюсь для каких целей — ожог на груди все ещё болит.

Самое главное для меня найти возможные пути побега. Окна наглухо заколочены толстыми досками. Ещё и прикрыты импровизированными шторами из кусков плотной тёмной материи. Светомаскировка на уровне.

Слева и справа от меня располагались двери. Абсолютно одинаковые. Вопрос, за которой из них путь на свободу?

Больше особо и не на что было обращать внимание. Ничего такого, что могло бы намекнуть на то, где я очутился. Только ободранные стены и остатки кое-какой старой мебели, покрытой толстым слоем пыли.

Закончив с помещением, я перевёл взгляд на моих новых «друзей». Первым внимательно осмотрел узкоглазого хмыря с паяльником, затем настал черёд его подельника.

Тоже ничего примечательного. Одеты каждый кто во что горазд. Очкарик с паяльником выглядел лет на тридцать, с виду вообще не боец. Слишком худой, ударишь и переломится.

А второму так и вовсе лет уже столько, что впору внуков нянчить, а не людей незнамо где подвергать пыткам. Но это заключение я сделал, исходя из его голоса. Он стоял в дальнем углу комнаты, в тени, поэтому никаких деталей внешности я не видел.

Закончив осматриваться, я был абсолютно уверен, что попал сюда по чистой случайности. И богиня тут не при чём.

«Я вырвался. Я сбежал от этой чокнутой суки» — от этой мысли сердце колотилось так, что едва не выпрыгивало из груди.

— Ты чего ржёшь? — очкарик не на шутку струхнул и даже отскочил в сторону от меня, когда я внезапно зашёлся смехом.

Как же давно я так искренне не смеялся.

Мне ведь несказанно повезло вырваться из адского круговорота нескончаемых смертей.

«Наконец-то я свободен» — в блаженстве я закрыл глаза. Но похоже я забылся и произнёс это вслух.

— Ты что до сих пор не привязал его, кретин? — старик явно был недоволен очкариком. — Как ты его пытать собрался, если он будет всё время брыкаться?

— Связал, — тявкнул в ответ азиат.

— Тогда что он там лопочет про свободу? Мне что нужно всё делать самому?

— Откуда я знаю. Может...

— Господа, рад был нашему знакомству, но мне пора идти.

— Хочешь сдохнуть? — смрадное дыхание заставило меня поморщиться.

— Наоборот. Я хочу начать жить! Поэтому предлагаю разойтись миром. Развяжите меня и будем считать всё это лишь безобидным недоразумением, — мне надоело играть роль жертвы. — Ребята, давайте жить дружно.

И опять на меня смотрят, как на сумасшедшего.

Глупо с их стороны.

Хотя я и сам удивился своей последней реплике. Какое ещё жить дружно? Что за сопли? Откуда в моей голове такие выражения?

Но, во-первых, учитывая всё через что я прошёл, лучше не вставать между мной и свободой. Во-вторых, не знаю кто эта парочка, но они явно полные профаны, которых я ушатаю без проблем.

— Скажи, где бывший глава клана спрятал золото, и мы тебя сразу отпустим, — старик, как и прежде, предпочитает держаться от меня подальше, и не выходит на свет.

— Золото? — переспрашиваю, только чтобы выиграть пару лишних секунд на подумать.

— Говори! — азиат размахивает передо мной паяльником, а в его глазах пляшут огоньки безумия.

Я немного успокаиваюсь, понимая, что погорячился, предложив им разойтись миром. У них нет причин меня отпускать. Наоборот, есть весомая причина — золото, из-за которой меня наверняка будут пытать.

Теперь согласен, предлагать им разойтись мирно было немного наивно и глупо с моей стороны.

— Одно и то же, снова и снова, — я откинулся на спинку стула. — Мне продолжают задавать вопросы, на которые у меня нет ответов. И все почему-то уверены, что если меня заставить страдать, то они чудесным образом появятся.

— Да-а. Если не скажешь, то будешь страдать! — азиат угрозой давит на меня.

Но это безумие в его глазах... Видно, он искренне надеется, что я не стану говорить. По крайней мере сразу, и у него будет повод воспользоваться паяльником.

Очкарик подходит ко мне поближе и наклоняется, собираясь ещё что-то добавить.

Точно профаны.

Я специально отклонился, а этот идиот подошёл настолько близко, что подставился.

Удар головой пришёлся точно в область переносицы. Уже через секунду полностью дезориентированный азиат сидел на полу и непонятно зачем сложив ладони вместе, собирал в них хлещущую из сломанного носа кровь.

Не дожидаясь, когда второй противник отреагирует, я наклонился вперед всем телом. Так, чтобы получилось поставить стул на две передние ножки и сразу же самому встать на цыпочки.

И как только ножки стула немного оторвались от пола я резко отыгрывал всё обратно. Буквально падаю на стул так, чтобы весь вес пришелся только на две ножки, пока они находились по отношению к полу под острым углом.

И без того хлипкое дерево не выдерживает и слышится треск.

Я заваливаюсь на бок, доламывая стул окончательно. Мои руки и ноги теперь свободны. Сразу же, вскакиваю обратно на ноги, снимаю верёвки и поворачиваюсь к старику.

Он почему-то так и не сдвинулся с места. Я конечно старался сделать все максимально быстро, но точно был далёк от того, чтобы провернуть фокус с атакой и последующим освобождением всего за полсекунды.

Тогда почему он стоит, словно ему вообще наплевать на то, что я освободился?

Испугался?

Или у него есть оружие? Нет, не должно быть, иначе меня бы не усыпляли, и дед бы так не нервничал из-за моих слов о свободе.

Чёрт... Совсем ничего не понимаю.

Зато боковым зрением замечаю, что мой первый клиент начал приходить в себя. Азиат постепенно отошёл от шока и даже нацелился на то, чтобы встать на ноги.

У него не получилось.

Помешало мое колено. Оно со смачным хрустом впечаталось в его рожу, и превратило в кровавую кашу остатки сломанного носа, и очки, чудом уцелевшие в прошлый раз, после удара головой.

Теперь я точно вывел очкарика из игры. Но расслабляться было рано. Старик начал действовать.

Он медленно вышел из тени, и я не увидел в его глазах ни капли страха. Напротив, он едва заметно улыбался одними лишь уголками губ.

Всё мое естество кричало, требовало бежать... Я замер, не зная, что делать.

До меня с опозданием дошло — я допустил оплошность, забыв, что это чужой мне мир. Другой мир и старики тут тоже скорее всего другие, не такие безобидные и немощные, какими я их помнил у себя дома.

— Если просто скажешь, где золото, я тебя отпущу. Всё как ты и хотел. Разойдемся миром, парень.

Я непроизвольно мельком взглянул на бессознательную тушку азиата. Тот лежал, раскинув руки в стороны и не шевелился. Только надувал огромные кровавые пузыри при каждом выдохе. Эталон безмятежности.

— Ох, об этом не волнуйся, — старик проследил за моим взглядом. — Как ты там говорил... безобидное недоразумение? И, между нами говоря, этот идиот давно заслужил хорошую трёпку.

Я сделал несколько шагов назад, разорвав сократившееся ранее между нами расстояние. Судя по всему, я неправильно оценил соотношение сил. Проиграть какому-то старику сейчас, когда сбежал от богини, это было бы самым позорным и унизительным событием во всех прожитых мною жизнях.

Я на интуитивном уровне ощущал исходящую от деда опасность. И похоже начал догадываться в чём именно заключалась сила, на которую полагался старик, позволяя себе ни капли меня не бояться.

На мою душу наложили заклинание перемещения. И если предположить, что звук разбившегося стекла, за мгновение до залпа расстрельной команды, означал разрушение магического барьера, то это объясняет почему я не в теле свиньи.

А ещё это значит, что я по-прежнему находился в том самом мире — мире магии. И этот самонадеянный старый хрен передо мной — настоящий маг.

— Я всё ещё жду твоего ответа, — старик постучал пальцем по циферблату своих наручных часов, намекая, что у меня не так много времени на раздумья.

Мысли понеслись вихрем в моей голове.

От меня требуют какое-то золото, которого у меня нет. И я не знаю где оно, и не знаю кто может владеть информацией об этом дурацком золоте.

Я ни черта не знаю. Я здесь новенький, в этом мире и в этом теле.

Мне совсем нечего предложить этому магу, значит договориться не получится. К бабке не ходи, меня будут пытать, пока не замучают до смерти.

А умирать мне ну никак нельзя. Иначе на той стороне богиня меня сразу же снова возьмёт в оборот.

Остаётся два варианта: драться или бежать.

— Гадаешь где больше шансов, победить меня в драке или поджав хвост сбежать? — маг протёр платком угол стола от пыли и уселся на него, закинув ногу на ногу.

Это даже немного обидно, он меня вообще ни во что не ставит. И смотрит так, словно перед ним стоит безобидный ребёнок.

— Ты что, язык проглотил? Так сильно испугался?

Я стараюсь не подавать вида, но мне действительно страшно. По телу одна за одной, без остановки, пробегают волны дрожи.

Мне снова есть что терять. Я уже и забыл каково это, ощущать подобное напряжение.

— До того, как почувствовал ауру, ты ведь собирался и меня так отделать? — маг кивнул на своего напарника, из которого я сделал «отбивную по-азиатски».

— Нет, — соврал я, не моргнув и глазом. А следом рубанул правду-матку. — У меня нет никакого золота, и я понятия не имею где оно может быть. Слышать о нём ничего не слышал.

— Отчасти я тебе верю. Я допускал, что наводка от моего друга может оказаться ложной. Он не самый надёжный источник информации, — грустно вздохнул старик. — Но раз уж мы всё равно уже здесь, то думаю, стоит проверить и убедиться в этом наверняка.

Какой сука тонкий намёк на то, что, либо я, прямо тут и сейчас, рожу ему золотой слиток, либо со мной случится что-то крайне нехорошее.

«Мне пи***ец!» — я поднял кулаки и приготовился продать свою жизнь подороже.

— Ого, как неожиданно, — на лице старого мага отразилось неподдельное удивление. — Это ведь левосторонняя боксёрская стойка. Но как может какая-то дворняга... Похоже ты всё-таки не так прост, парень.

А теперь уже была моя очередь удивляться. Старик ловко соскочил со стола и принялся... разминаться. Он поприседал, побегал на месте, попрыгал на вымышленной скакалке. Затем было вращение корпуса, наклоны, махи руками и вращение предплечий, повороты таза.

— Думаю небольшой боксёрский спарринг нам не помешает. Надеюсь ты не просто где-то подсмотрел стойку и не разочаруешь меня, — дед с азартом подмигнул мне и принялся снимать своё пальто. — Мда, как же это я не догадался снять верхнюю одежду перед разминкой.

— Типа честный бой по правилам бокса? И я смогу уйти, если выиграю?

— Надеешься победить? Ты бы сдюжил на ногах устоять хотя бы один раунд. Уйти он собрался, хах, — маг аккуратно сложил пальто и повернулся к столу, чтобы положить на очищенный от пыли угол. — Доводилось слышать такое выражение? Порхай, как бабочка, жаль...

— Порхай, как бабочка, жаль исподтишка! — прокричал я и на спину старика со всей силы обрушилась спинка стула. От удара она буквально разлетелась в щепки, а маг упал на колени, упёршись руками в пол.

Следом, пытаясь вырубить мага, я нанёс целую серию ударов кулаками по голове. Но дед стойко держал удар. Даже удар локтем в затылок не отправил его в царство дрёмы.

Старик словно застыл, он не атаковал, но и под шквалом моих ударов не сдавал позиций. Поэтому я решил поставить жирную точку хорошо зарекомендовавшим себя ранее ударом.

Делаю шаг назад и с рывком, со всей дури, бью коленом прямо в челюсть. Слышится характерный хруст ломающихся костей. Удар вышел, что надо. На секунду промелькнула мысль, что возможно даже убил мага.

Его голова оказалась между молотом и наковальней — моим коленом и стенкой массивного письменного стола.

Тело деда начинает медленно заваливаться на пол. И в тот же миг в меня будто товарняк врезался. Всего мгновение, и я уже выкашливаю легкие, сплёвывая на пол сгустки крови, от жуткого удара, с которым меня впечатало в стену с противоположной стороны комнаты.

Теперь уже я стою на четвереньках и жадно хватаю ртом воздух. Голова разбита и глаза заливает кровью. Поэтому я в состоянии рассмотреть только размытый силуэт на красном фоне.

Он медленно идёт ко мне. Сука. Ну почему всё именно так?! Я был всего в шаге от свободы, но на моём пути оказался неубиваемый дед.

— Грязная дворняга, ты будешь подыхать очень долго. Я буду убивать тебя целую вечность, — я совсем не понимал, как ему удавалось так чисто говорить, ведь я совершенно точно сломал магу челюсть.

Прямо рок какой-то... порочный круг, который я не в силах разорвать — моя очередная мучительная смерть.

— Тебе понравился мой бокс, старый хрен? — я подобрал ноги под себя и уселся поудобнее, попутно стараясь протереть глаза от крови. — Чего молчишь? Язык проглотил? Или зубами подавился?

Я сплюнул очередную порцию крови и засмеялся.

Маски сорваны, можно больше не притворяться и не любезничать со своим врагом. Мы были уже на финишной прямой.

Сил у меня почти не осталось. Я с трудом удерживал равновесие, чтобы не рухнуть лицом прямо в пол. Дышать неимоверно больно. Похоже у меня не осталось ни одного целого ребра.

Несмотря на это я успел припрятать в рукав крупную щепку, заострённую на конце. Если получится нанести удар в шею, подбородок, височную область или глаз, то уверен, что и этот кощей-бессмертный наконец сдохнет.

Хотя, и не питаю особых надежд, что такая возможность представится. После того как я напал на деда сзади, он будет осторожен и вряд ли подставится ещё раз.

— Трусливая дворняга, всё на что ты способен это бить в спину, когда...

Это уже клиника. Тело, похитившее и подвергшее меня пыткам, читает мне нотации о честной драке.

Но больше меня поражает другое. Как он, мать его, может говорить? Морду нереально разнесло, такое впечатление, что он за каждую щёку захомячил по целому кирпичу. Настолько его рожа после моего «массажа» распухла.

Маг останавливается в нескольких метрах от меня. Ближе не рискует подходить. Видно, что учится на своих ошибках. Он протягивает в мою сторону руку и начинает что-то шептать.

Я ощущаю лёгкое дуновение ветерка. Ну да, он маг воздуха, вот значит, что меня отбросило от него. Додумать мысль у меня не получилось. Внезапно закончился воздух.

Ублюдок при помощи магии лишил меня воздуха. Я начал задыхаться.

— Нравится? — маг пытается улыбаться, но получается не очень.

Я не могу произнести ни слова, поэтому использую универсальный международный жест мира — показываю ему средний палец. А ещё я улыбаюсь.

Старик бесится, но прекращает меня «душить» и даёт полминуты отдышаться. И потом сразу же начинает читать заклинание заново. Нужно признать у него есть в арсенале умения, отлично подходящие для пыток, но вот опыта применения и фантазии с гулькин нос.

Поэтому я продолжал его бесить, кривляясь и показывая различные жесты, обозначающие всяческие непотребства.

— Что дальше? Штаны снимешь и голую задницу... — у деда знатно подгорало из-за того, что я продолжал стебаться над ним.

— А ты только этого и ждёшь, морда петушиная? — моя колкая ответочка летит прямо в цель, даже не дав старику договорить. И он не находит, что на неё ответить.

Р-раунд!

— Разговор с тобой ниже моего достоинства. Ты мне наскучил, — маг удивляет меня резкой сменой тона. — Сдохни наконец, дворняга. Вакуумный капкан...

Мне в затылок словно воткнули раскалённую иглу — сработал триггер и меня охватил ужас. Однажды уже приходилось погибать в вакууме. И больше никогда не хочу испытать ничего подобного.

— ЗАМОЛЧИ! ЗАТКНИСЬ!

Старик и не думает останавливаться, но вдруг начинает говорить всё медленнее. Он читает заклинание, но со мной совсем ничего не происходит. Я смотрю на него сквозь слёзы, проступившие от напряжения, и не понимаю, что происходит.

Фигура деда стала совсем бесцветной. Он словно внезапно стал чужим для этого мира. То же самое было и с магом на арене, перед моим расстрелом. На открытых участках тела у деда отчётливо виднеются прожилки. Они излучают приятное голубое свечение.

Я не уверен, но похоже маг ничего из этого не замечает.

Он только встревожен тем, что его заклинание почему-то не работает. Маг начинает читать заклинание с самого начала и параллельно с этим свечение прожилок усиливается. От них начинает исходить едва заметная дымка, словно их содержимое потихоньку испаряется.

Я даже не сразу понял, что уже некоторое время чувствую довольно сильное жжение в руке. Когда бросаю на неё взгляд, глаза расширяются от удивления. От самых кончиков пальцев моя ладонь оказалась покрыта паутиной тонких прожилок, на манер как у мага. С одним лишь отличием, мои светились красным.

Старый маг уже совсем не обращает на меня никакого внимания. Он полностью сосредоточился на чтении заклинаний. Снова и снова, всё громче и громче, он взывает к вакууму, не глядя в мою сторону, но не прекращая целиться рукой.

Я и сам выбит из колеи происходящим. Но жжение в руке становится всё сильнее, заставляя меня сцепить зубы от боли. Это становится спасительной, отрезвляющей пощечиной.

Хватаю щепку и, через не могу, ползу к старику. Это мой шанс, и я его использую. Сил подняться на ноги и нанести смертельный удар у меня нет. Поэтому бью туда, куда могу дотянуться — в пах.

Дед неистово заорал от боли и мешком рухнул на пол. Странное дело, мне от этого сразу стало легче. И не только в моральном плане.

Я с удивлением, лёжа на полу, рассматривал свою руку. Только что она буквально сгорала изнутри, и вдруг внезапно боль исчезла. И от красных прожилок не осталось и следа.

— Двор-няга! — откуда-то сбоку прокашлял старый маг. — Убь-ю!

«На море на океане есть остров, на том острове дуб стоит, под дубом сундук зарыт, в сундуке — заяц, в зайце — утка, в утке — яйцо, в яйце — игла, — смерть Кощея» — в памяти всплыли слова из сказки.

— Сука. Да когда ж ты уже подохнешь! — прошептал я.