Клан Борзых 2: Приемыш, том 2

Глава 2

— Михалыч, ты как там? — громко позвал Васька, и я не сдержавшись отвесил ему подзатыльник. — За что?..

— Тише будь. Тварь может быть ещё жива, — прошептал я и полез в сторону Белкова. — Не ори, разбирай завал.

— Понял я… — обиженно потирая темечко, проговорил Манулов.

— Живой вроде, — констатировал я, нащупав пульс на шее. Инженера в момент взрыва застало у самого выхода, так что хорошо прошлось и ударной волной, и завалило. Но внешних повреждений я не заметил, даже кровь из ушей не текла. Вполне могло всё обойтись лишь контузией.

— Ты что делаешь? — я едва успел перехватить руки Васьки.

— Так надо вытянуть… — проговорил тот.

— Совсем у вас заводских мозги отбитые? Это не земля, а обломки. Не тяни — выкапывай, — зло прорычал я, раскидывая куски перекрытия.

Михалычу повезло. Он стоял рядом с куском стены, до этого обрушенной выстрелом из пушки, так что по большей части его завалило серым песком — отработкой от старых строений. Наверное, и этот бункер после окончания сезона разберут на куски и пустят в дробилку, чтобы потом засыпать валы и укрепления.

«Наверху происходит движение. Два, нет, три источника шума. Они пытаются пробиться сюда».

«Отслеживай, но не отвлекай», — приказал я, сосредоточившись на том, чтобы разобрать насыпь и не обвалить куски дальше. Каждый раз, когда при извлечении крупного обломка песок начинал осыпаться, приходилось замирать и упираться руками, чтобы Белкова не завалило ещё больше.

Сосредоточившись, я совершенно потерял счёт времени. Сколько прошло? Может, минут тридцать, а может, больше часа. Мы работали молча, на пределах своих возможностей, и лишь тяжёлое дыхание перекрывало доносящийся шорох осыпающегося песка, треск бетонных перекрытий и гулкий стук нескольких ног у нас над головами.

Тварей явно прибавилось. Старший пробил нашу защиту, и теперь толпа заражённых почти беспрепятственно проникла в бункер. Даже если мы сумели прикончить живой таран, теперь у нас было много маленьких проблем вместо одной гигантской. И спасало то, что двери между нулевым этажом, где мы находились, и первым, всё ещё оставались заперты. Но надолго ли?

— Ууу… — простонал Белков, кажется, приходя в себя, и я поспешил прикрыть его рот ладонью. Не задушить бы товарища, в процессе его спасения.

— Тише, тише, — прошептал я, наклонившись к самому его уху. — Не дёргайся, пришёл в себя?

— Я ног не чувствую. Как ватные.

— Спокойно, может, просто сосуды пережало. Пока не видно ничего. Раз очнулся — помогай. Руками разгребай в стороны, пока мы будем сверху убирать.

— Понял, — слабо кивнул Михалыч, и я сильно сомневался, что он и в самом деле в адеквате. Но сейчас отвлечь его от возможной боли и страха утери конечностей было не менее важно, чем спасти жизнь. Иногда психологические травмы самые страшные. Вроде и цел человек, и руки-ноги у него на месте, а внутренний стержень сломался. И ходит такой, ест-пьёт, делает что-то на автомате всю оставшуюся пресную жизнь.

Потому, как бы глупо это ни звучало, даже если тебя завалило, даже если вокруг сплошное дерьмо — сдаваться нельзя. Это худшее, что ты можешь сделать для себя и родных. А значит?

— Тихо, спокойно, работаем, — я был настроен уверенно, а Василий покосился на меня как на психа. Хотя… Может отчасти так оно и было. Но главное, что меня услышал Белков, понял и кивнул.

Восхищал меня этот лысый мужик. Своей простой, но железной целеустремлённостью, своим умением работать руками и неугомонной, можно даже сказать, болезненной работоспособностью — трудоголизмом в чистом виде. На таких людях всегда держались мелкие предприятия и большие фирмы. Хотя, без коммерческой жилки и доли авантюризма они никогда не достигали вершины.

— Вот, уже почти получилось. Уже таз видно.

— Может, попробуем вытянуть? — спросил Василий, с опаской оглядываясь. Уже минут пять за нашими спинами твари долбились в люк между этажами. И это была одновременно хорошая и плохая новость. Хорошая — значит, Старший всё же сдох, иначе он уже снёс бы перекрытие. Плохая — твари не собираются отступать. Что им тут, мёдом намазано? Или они просто пытаются заполнить собой все щели?

«Возможно, после подрыва нескольких укреплений, они получили новую вводную и теперь стараются собрать как можно больше взрывчатых веществ, для прорыва обороны и уничтожения стен», — прокомментировала Сара. — «Я продолжила отслеживать движение, как ты и приказал, и хочу предупредить, что Старший пережил ловушку».

— Как? — вырвалось у меня вслух, но ответа у Сары не нашлось. Да и не особенно сейчас он был важен. Если тварь жива, значит, у неё по крайней мере повреждена рука-пушка. А значит, она не сможет пробиться вниз.

«Это наилучший вариант из возможных. К сожалению, есть ещё несколько. Самый вероятный — штурмовик получит приказ на отступление, а ему на смену придёт другой». — заметила система. — «Существует также ненулевая вероятность получения подкрепления или специализированного копателя».

— Так, ну, почти получилось, — отметая лишние мысли, проговорил я, когда удалось освободить Михалычу колени. Внешний осмотр показывал, что крови нет, но я не мог сказать, опухли ноги или всегда такими были, а значит, и внутреннего кровотечения или перелома не определить.

«А мы можем сделать мне рентгеновское зрение, или что-то подобное?»

«Ресурсов недостаточно. В данный момент приоритет на создание модуля Тишина, секции РЭБ. Необходимо ещё семнадцать грамм нанитов».

«Что этот модуль даёт? Как-то блокирует чужие сигналы?»

«Верно. Модуль Тишина создаёт интенсивные помехи из микроволн, эффективные лишь в небольшом радиусе, но полностью блокирующие любые радиочастоты. Плюсы модуля — дезориентация противников со слабой вычислительной системой, нарушение цепочки командования, блокирование передачи любых сообщений».

«Минусы? От нас будет фонить так, что за сотню километров засекут?»

«Учитывая протяжённость фронта, это не критично. Но это нарушит не только вражеские, но и наши коммуникации. Модуль является обязательной частью системы Светоч, позволяющей контролировать низших и рядовых техно-зомби», — прокомментировала Сара, и заметив, что я сомневаюсь, дополнила: — «Вы обладаете навыками в медицине, достаточными для проведения точной операции на внутренних органах и сосудах? Если нет, то чем вам поможет рентгеновское зрение?»

И в самом деле, чем? Я на мгновение зажмурился, прогоняя из головы лишние мысли. Нет волшебной палочки, так что действовать будем по старинке. Только когда ноги Белкова показались полностью, мы аккуратно оттащили его в сторону и наложили шины по всей длине, от таза до голени.

— Хорошо, — кивнул я, когда убедился, что конечности зафиксированы. — Здесь оставаться нельзя, а голыми руками мы много не наработаем.

— Ты что, старшой, туда хочешь лезть? — с опаской спросил Василий, мотнув головой в сторону люка, из которого продолжали раздаваться мерные удары. Странно. Кажется, их даже меньше стало. А ведь я думал, что тварей набежит тьма. Конечно, старые твари из другого мира не чета новообращённым. У них когти, способные пробить металл, изменённые мышцы и кости — они могут и пробиться. Но время у нас есть.

— Если мы закроемся в туннеле, то рано или поздно воздух закончится, и мы задохнёмся. Да и копать нечем. Остаться здесь — всё равно что в могилу добровольно лечь, — покачав головой, ответил я. — Можем перебраться в подвал, это выиграет нам несколько суток времени. Или пока твари не начнут вскрывать погреб — тоже не вариант.

— И что делать? — растерялся Манулов.

— Копать путь к нашим. Что ещё? Других вариантов у нас нет. Но прежде, придётся вернуться за инструментами. Ты остаёшься здесь, а мы быстро сгоняем, — похлопал я по плечу Белкова, и тот коротко кивнул. — Ноги болят?

— Да… Но это же хорошо, что они болят? Значит, не отнялись совсем, — завхоз слабо улыбнулся.

— Конечно. Значит, нужно отлежаться, и всё нормально будет, — приободрил я мужчину, а у самого всё сжалось. Да, боль может быть хорошим признаком, а может быть симптомом переломов со смещением или внутреннего кровотечения, и в этом ничего хорошего не было.

Единственный, кто ему может помочь — хирург, а единственный на многие километры специалист остался по ту сторону песчаного завала. И в этом тоже крылась большая проблема. Если бы туннель был в сплошной породе, да что там, в грунте — можно было бы попробовать раскопать лаз. Но так как над нами песчаный вал, он продолжит осыпаться, если только мы не укрепим проход.

— Оружие у тебя есть, на крайний случай? — спросил я, и Михалыч помотал головой. К моему удивлению, Василий без всяких просьб вытащил откуда-то из-за пояса крохотный двуствольный пистолет и вручил инженеру. Тот слабо кивнул и сжал пистолет в лапище. — Хорошо. Мы прикроем люк, чтобы до тебя быстро не добрались, но воздух поступал. А ты лежи здесь, никуда не уходи.

— Я постараюсь, — коротко вздохнув, улыбнулся Белков. — Не сдаюсь!

— Так держать, правильный настрой, — похвалил я и достал из кобуры свой пистолет. Как назло, трофейный автомат с разгрузкой я снял, чтобы легче было таскать тела, ружьё бросил как бесполезное и сейчас остался с одним пистолетом. Пять магазинов с мелкими патронами в подсумках на поясе, ещё один запасной в кобуре сбоку. Десяток винтовочных имперских в патронташе и два оставшихся зачарованных в нагрудном кармане, под бронёй.

— Я первый, прикроешь! — приказал я и, дождавшись кивка от Василия, выглянул в коридор нулевого. Тварей пока не было, но судя по скрежету когтей о металл, они решили сосредоточиться на люке с первого этажа. Посчитали, что проще выбить его, чем разворотить бетонные перекрытия? Вполне разумно, к сожалению. Но время пока было.

Прокравшись по этажу, мы спустились в погреб. К счастью, люк закрыть не успели, а то бы пришлось ещё и с замком возиться. И только оказавшись внутри, я сообразил, что понятия не имею, где и что находится. Хотя учитывая творящийся бардак, даже у Михалыча спрашивать не имело никакого смысла.

Вначале тут побезобразничали заражённые, вынося порох для подрыва туннеля, а потом ещё и наши добавили, спеша вынести всё, что не приколочено гвоздями к полу. Времени на это не хватило. Так что добра осталось половина этажа, но валяющееся было почти невозможно систематизировать. Почти.

— Ищем инструменты, полки, доски и подпорки. Ящики пустые обязательно бери.

— На кой нам пустые ящики? — ошарашенно уставился на меня Васька.

— Всё подряд не бери, только большие. Так, чтобы выломав две стенки, можно было внутрь пролезть, или подпорки из них сделать. Пайки, патроны — всё, что внутри, сваливай в одну кучу, чтобы проще потом разбирать было. Понял?

— Понял. Как тут не понять, — пробормотал Манулов. — Ящики, чтобы внутрь пролезть… гробы что ли делать будем? Так помирать уже не некрасиво?

Но спорить не стал, а большего мне было и не нужно. Я же, благодаря поддержке Сары, искал инструменты. Вначале мне даже показалось, что их нет. Ну в самом деле, на кой лопата или лом в полностью отстроенном, почти герметичном бетонном бункере? Но создатели были теми ещё параноиками, так что я нашёл всё необходимое.

Целая стойка с лопатами, фомками и прочим инструментом. Правда, лежали они в самом дальнем углу, как запас для непредвиденных ситуаций. Тут даже сварочный аппарат имелся и газовый баллон к нему. Интересно, откуда они пропан брали? Не из древних же запасов остался. Значит, как-то синтезировали, сохраняли и накачивали.

— Нашёл! — радостно крикнул Манулов, и, выглянув в общий зал, я увидел его с двумя ящиками выше роста. — Вот!

— Это из-под чего они? — удивлённо спросил я, разглядывая конструкцию.

— Так пороховые. Песком были засыпаны, лежали в дальнем углу. Наши снаряды вытащили, а ящики бросили.

— А ещё там такие есть? — я воодушевился и, взяв с собой две сапёрные лопатки и лом, отправился вслед за Мануловым. В результате улов был не сказать, чтобы колоссальный, но нам должно было хватить. Пять двухметровых ящиков, и в самом деле — почти гроб. Только слишком узкий. Придётся протискиваться, прижимая руки к груди. А ведь ещё нужно как-то копать дорогу дальше.

— Тащи к Михалычу, я пока придумаю, как распорки делать, — сказал я и начал подбирать инструменты. Хорошая новость — туннель должен быть обрушен на расстоянии метров десяти, не больше. Плохая, даже эти десять метров — слишком много. Нужно как-то протискивать ящик дальше.

Колёсики к нему не приделать, сверху постоянно будет давить песок, так что придётся рыть туннель, пробивая путь собой. А ещё проблема с воздухом никуда не денется, и… Зажмурившись, я заставил себя успокоиться и осмотреться ещё раз. Нет колёс? Будем подкладывать железные гильзы. Нет рычага? Используем две фомки в связке. Никогда не сдаваться.

— Ладно. Работаем, — собрал я всё необходимое и двинулся к туннелю между бункерами. За одну ходку всё утащить не удалось, пришлось сбегать трижды, и в последний раз чуть не вздрогнул, когда звуки скрежета сменились на звонкие удары. Только не говорите, что… аккуратно подкравшись к люку, я услышал до боли знакомое — шш-уу-ии-ии-ИИ. Бам!

Я в последнюю секунду отдёрнул голову и сумел сохранить слух, но люк выгнуло. А ведь в прошлый раз с первого же выстрела его пробило насквозь! Значит, твари всё же досталось, но она каким-то образом умудрилась восстановить орудие.

«Мне было приказано наблюдать, а не отвлекать вас от такого важного дела, как копание в мусоре», — ответила Сара на прямой вопрос. — «Что касается Старшего, очевидно, он использовал ресурсы с тел низших для восстановления частичной работоспособности. А после продолжил выполнять миссию».

«Каких ещё ресурсов? Мы же собрали всё до последней крупицы».

«Он собирает с ещё функционирующих. На данный момент на первом этаже фиксируется всего три звуковых сигнатуры, пять минут назад их было больше сорока. Вероятно, старший счёл допустимым поглотить наниты из тел подчинённых, чтобы выжить самому и продолжить миссию».

Вот же, тварь… Устроить ещё одну ловушку? На нулевом уровне пушек нет, но вдруг после прошлого взрыва ему хватит и обычной бомбы с крупной дробью? Или ядро в голову. Я не Быков, стрелять с рук из пушки не смогу, но никто же не запрещает её на что-нибудь положить?

«Вероятность выживания при таком экстремальном решении приближается к нулю. Крайне рекомендую придерживаться прошлой тактики и прокопать выход. При закрытии люка вам хватит кислорода на три часа активных действий. В зависимости от давления на песок вы сумеете прокопать от шести до десяти метров».

Уу-ии-Бам! — догнало меня, когда я уже спускался в туннель. Может, Сара и права, и сражаться с тварью бесполезно. Может. Но не факт. Проверять я это буду только в самом крайнем случае.

— Вася, держи ствол, — прокряхтел я, кладя на край люка переносную пушку. — Треноги не будет, но на один выстрел тебе хватит. Увидишь тварь — всаживай в ней всё, что есть, и закрывай люк. В идеале — чтобы попал в правую руку.

— Попробую, — кивнул Манулов, принимая оружие. — А ты что делать будешь?

— Заниматься любимым делом пехоты и инженерных войск — копать! — усмехнувшись ответил я. — Всё, не отвлекайся.

Вначале дело пошло споро — сиди себе на коленях, откидывай в сторону песок, да двигай доски-подпорки. Но уже через три минуты пришлось лечь и поставить над собой ящик, иначе сколько не рой, постоянно засыпало по новой. В результате обычная и даже рутинная деятельность превратилась в настоящий подвиг.

Откопать чуть, протолкнуть локтями песок к ногам, оттуда коленями и стопами выпихнуть наружу. Пройти на пару сантиметров дальше, подложить железную пластину к крышке ящика, упереться в неё фомкой и, используя вторую как рычаг, сдвинуть конструкцию вперёд. Подложить под стенки гильзы, чтобы катить, а не тащить. Повторить всё заново…

— Идёт! Идёт, тварь! — раздался я приглушённый крик Васьки, грохот выстрела, а через секунду барабанную дробь выстрелов из двух револьверов и лязг закрываемого люка. — Всё, я пустой. Вроде попал…

Уу-ии-Бам! — стало ему ответом.

— Вашу мать!

— Не ори, помогай копать! — рявкнул я, не видя, что происходит снаружи. Я едва успел засунуть под обвал один ящик. Два метра. Значит, впереди у нас ещё восемь, если повезёт. А ведь там ещё придётся подтаскивать ящики по очереди, иначе между ними тоже будет песок сыпаться.

Не думать. Не бояться. Копать. У нас просто нет иного выхода.

Я рыл как крот, экономил дыхание, не оглядывался и просто рыл. А позади пыхтя то же делал Василий. Он проталкивал песок до конца, приставлял с помощью фомок ящики, подавал мне гильзы.

А тварь продолжала долбить люк, не теряя энтузиазма. Единственное, что нас спасало — последний люк был внешним. Он и по толщине, и по прочности отличался ото всех между этажами, как замковые ворота отличаются от межкомнатных дверей. Но я нисколько не сомневался, и он тоже рано или поздно сдастся под напором твари.

Так что мы делали всё, что могли, пока снаружи не послышались новые звуки — голоса! Я начал рыть в три раза усерднее, плюнув на ящик.

— Там есть что-то! — услышал я приглушённый голос, а в следующую секунду лопата провалилась в пустоту.

— Не стрелять! Свои! — заорал я, маша сапёрной лопаткой в дыру. — Свои!

— Живые⁈ — услышал я голос Быкова, а в следующую секунду меня схватили сильные руки и вытащили наружу, проделав моим телом быстро осыпающуюся дыру. — Живые! А я им говорил: наш комиссар просто так не сдохнет. Говорил!

— Это точно. Поставь меня на пол, здоровяк, и вытаскивай Васю и Михалыча. Только со вторым аккуратней, ранило его.

— Всё сделаем в лучшем виде, не сомневайтесь, ваше благородие, — продолжая лыбиться, сказал Иван. Через минуту на этой стороне были уже все.

— Белкова к врачу, а сюда пушку и сапёров, — приказал я, отряхнувшись и немного придя в себя. — Мы не единственные, кто выжил. Надо добить эту тварь.