Кидонианка

Безымянный грузовик неизвестного класса, окрестности Поместья Спящих солнц

– Так где мы только что побывали, говоришь? – спросил Адам.

– Поместье Спящих солнц, – ответила Розали.

– И зачем так пафосно называть планету, если на ней никто не живет? – удивился аламарси.

Землянин закивал.

– Верно. Еще и фиг запомнишь.

– Друзья, не стоит грубить новой коллеге в первый же день. У вас еще будет время раскрыть свою темную сторону, – Ивар прыгнул в кресло второго пилота и принялся листать голограммы над левой рукой.

Розали видела фантомные изображения лишь пару раз в жизни, так что с интересом стала наблюдать за плавающими разноцветными образами. На уроках монахи иногда показывали голограммы, но это случалось редко и каждый случай считался праздником. Причем никто не объяснял принцип работы – дети поначалу думали, что если дотронуться до голографа, можно обжечься. Многие пытались незаметно это сделать, но каждый раз получали удар древней деревянной указкой по пальцам.

– А какая разница, если уже контракт подписала? – удивился бородач.

Розали озадаченно посмотрела на Гэри.

– Еще нет, – пояснил за нее де Карма.

Гэри озадаченно посмотрел на Ивара.

– Так это… ты чего, только нас с хлюпиком заставил?

– Поддерживаю, – Адам поднял руку вверх, словно голосовал. – Она и налоги теперь может не платить?

– Ты налоговую декларацию хоть раз в жизни видел? – сердито спросил де Карма. – Я удивлюсь, если у тебя есть что-то кроме паспорта.

– Ну, так-то оно верно, – согласился Адам. – Тогда молчу.

– Подожди, а я вот плачу налоги! – не успокоился землянин. – Там числа, блин, шестизначные! Представь, что я мог бы на них купить!

– Что? Назови мне хоть одну вещь, на которую деньги потратил за последнее время. Ты даже плащ полгода не хочешь менять, ходишь с заплаткой на спине, как клоун. Я вас, дураков, кормлю, по галактике мотаю, работу даю, а вы еще и налоги не хотите платить? Жлобы небритые! – Розали могла бы поклясться, что злость в этой фразе была притворной.

Землянин подтвердил ее догадку, рассмеявшись.

– Ладно, тоже затыкаюсь, только не бей.

– То-то же.

Через несколько минут аламарси снова подал голос:

– И все-таки…

– Да документов у нее нет! – не выдержал Ивар. – Паспорт не получила.

Адам просиял.

– Так я тут не самый бомжеватый, значит?

– По виду – самый, – ответил Гэри и расхохотался.

Розали демонстративно поддержала его веселье – нечего лезть в чужие дела. Но пилот никак не отреагировал. Вместо этого он встал, стянул с себя кожаную куртку, повесил на спинку кресла и с безмятежным лицом сгинул в недрах корабля.

– А… – протянула девушка, когда поняла, что никому нет до этого дела. Она привстала, чтобы посмотреть за окно пилота, но там оказалось темным-темно: ни звезд, ни планет, ничего.

– Да-да? – спросил Ивар.

– А кто нами… управляет?

Повисла тишина. Когда Адам вернулся обратно с дымящейся кружкой, кидонианец повернулся к нему.

– Дружище, будь добр, расскажи нашей новой подруге, почему ты не за штурвалом.

Аламарси сдавленно кашлянул и принялся что-то усиленно жевать. Он извлек это из кармана своих забавных оранжевых штанов, и Розали не сразу поняла, что это бутерброд.

– Адам? – спросил Ивар, когда ответа не последовало.

– Ем, – он указал на свое лицо.

– Тебе не удастся избежать этого разговора.

– А почему я?

– Ты у нас главный инженер и пилот с сорокалетним стажем. И единственный, кто понимает, почему мы еще живы, хотя летим быстрее света.

Аламарси глубоко вздохнул и демонстративно сглотнул.

– Ну, это же в Сети можно прочитать?

– У Розали нет терминала, чтобы туда войти. Да и ты должен понимать, что пара слов от специалиста куда полезнее десяти статей от профанов.

– Да нет, статьи там хорош…

– Я поставил тебе задачу. Выполняй.

– Кхм, – Адам вернулся в кресло пилота, закрепил кружку на каком-то подобии подстаканника и повернулся к Розали. – Что ты хочешь знать?

– Все, – смущенно ответила девушка.

– А вот это, конечно, не радует. Ладно. Знаешь, как зовется эта штука? – он постучал ногой по полу.

– Корабль?

– Верно, – согласился Адам. – Мы еще зовем его «машина».

– Карма, да она образованная! – усмехнулся Гэри, но встретился взглядом с Иваром и тут же спрятал идиотскую улыбку обратно в бороду.

– Сам-то много знаешь о космосе, планетарный ты пирожочек? – неожиданно встал на ее защиту Адам.

Розали не сдержалась и захохотала, прикрывая рот руками. Ивар поддержал ее.

– Да я тебе руки сейчас отрежу!

– Сорок один, – Адам изобразил, как делает засечку на стене. – Сколько раз еще повторишь эту угрозу?

– Карма, можно я его пырну?

– Отставить, – перебарывая смех ответил Ивар. – Кто без него машину сажать будет? Я за сегодня уже две разбил.

– Ну, смотри, как только станешь бесполезным… – землянин провел пальцем по шее.

Адам удивленно повторил его жест.

– Не понял, ожерелье мне купишь?

Теперь рассмеялись все, кроме аламарси.

– В общем, – продолжил Адам, когда его перестали сочувствующе хлопать по плечу, – все тут довольно просто. Физику с математикой я тебе рассказывать не буду, так что мозг не расплавится… В общем… – повторился он и шумно отпил из кружки. – Есть такая вещь как алькубьерка – двигатель Алькубьерре, ну или Эйнштейна, все их по-разному зовут, но сути это не меняет. Только не спрашивай, кто эти люди – я в школе не учился, даже не представляю. Поэтому чтобы не сойти в спорах за тупого, называю его «искривлятель мироздания».

Роза сдержала смешок, а Ивар нет.

– Но и умным такое название не назовешь, – с кривой улыбкой заметил кидонианец.

Адам его проигнорировал.

– Знаешь, что делает такой двигатель? – спросил он.

Розали замотала головой.

– Ну… мироздание искривляет, ты чего?

– Точно, не подумала, – смутилась девушка.

– Он как бы… – Адам несколько секунд смотрел в потолок. – Меняет метрику или что-то в таком духе. Количество пространства перед тобой становится меньше, он его перемещает назад, за корабль. Как бы сматывает впереди и разматывает сзади, как ребенок с рулоном туалетной бумаги, в общем… – Гэри хохотнул. – Внутри, между этими искривлениями, получается небольшая колба, типа пузырек, который двигается через космос, на самом деле оставаясь на месте. Просто потому, что пространство само его толкает. Типа как внутри продвинутого вакуумного насоса. Так что мы не ускоряемся, по сути, и законов физики не нарушаем. Другой вопрос, что на сверхсвет так просто не уйти – наши алькубьерки пока не умеют корежить вселенную без хорошего разгона, но рано или поздно получится и это… Ну, а пока приходится сначала разгоняться на тягачах и потом уже кривить мироздание и обгонять свет…

– А что такое тягачи?

– Это двигатели такие, для космоса. Есть маленькие – атмосферки, они догадываешься для чего?

– Для… атмосферы?

– Именно, – Адам снова откусил от пугающе-потрепанного бутерброда и продолжил с набитым ртом. – Атмосферки маленькие, жрут меньше горючего и поэтому не такие грязные. Но и ускориться на них особо не выйдет. А вот тягачи – это как раз штуки для разгона. Если такой включить в атмосфере, то… ну, давай скажем, его реактивная струя ничего хорошего для экологии не сделает. Причем без разницы, какое топливо ты используешь, потому что тягачи жрут его дофига. Будь то газ или какая-нибудь окисляющаяся дрянь: выхлопов хватит, чтобы загадить небольшую луну. На Кидонии, например, вообще в атмосферу могут влетать только специальные чистые машины, – он указал на Ивара, тот закивал, не отрываясь от голограммы. – Там даже грузы приходится разгружать на орбите, а потом перевозить уже атмосферными катерами. Понятно объясняю?

– Да… А мы можем врезаться во что-нибудь по пути?

Адам хохотнул.

– Если я захочу самоубиться – вообще без проблем. Нужно только автопилот отключить и проложить маршрут прям в звезду.

– А вот щас мне стало не по себе, – заметил Гэри.

Адам махнул на него рукой.

– Вообще, искривлятель так сильно все искривляет, что если снаружи будет, ну, скажем, камень какой-то, то и он искривится, а точнее разлетится на части. Но главное, чтобы препятствие было маленьким – к планетам лучше не подлетать. Для этого у нас есть датчики, которые заставят корабль тормозить, если впереди будет сильное гравиполе. Хотя вот в Темные века таких штук не было… – Адам мечтательно вздохнул. – Каждый полет был как последний, если не рассчитаешь все до мелочей. Типа кидонианской рулетки.

– Чего? – не поняла Розали.

– Ну… это когда перед тобой ложат шесть рельс и заряжена только одна. И ты с каким-нибудь дураком начинаешь по очереди их в себя разряжать, пока одному башку не оторвет.

– Не «ложат», а «кладут», Адам. Не позорь меня, – отозвался Ивар. – И она не кидонианская, а земная.

– Он просто не хочет признаваться, что у него на родине полно идио… – шепотом начал Гэри, но получил бронированным ботинком в колено.

Розали концепцию «рулетки» не поняла, но решила не вдаваться в детали – мысль об отрывании головы неприятная и без детального обдумывания.

– А в другой корабль мы не врежемся? – спросила она.

– Нет, мы пролетим сквозь друг друга. Точнее, нас как бы разведет в разные стороны, но очень быстро… Человек не может этого заметить, как и приборы. Бульк и все… Вообще бояться нечего: сейчас нереально откинуться на световой. Скорее уж при разгоне врежешься в какую-нить глыбу – вот тогда кораблю кранты.

– Правда? А как же броня?

– О-о-о, ну броня – это не аргумент: если хорошенько ускориться и потом влететь в астероид, любая железяка треснет, хоть титан в нее подмешивай, хоть волшебную пыльцу. Поэтому на досветовой надо летать аккуратно.

– Я больше скажу, – оживился Ивар. – Видел однажды, как целый линкор, новенький, только со стапелей, продырявило ловко пущенным камнем. Военные вообще любят это: собирают мусор, разгоняют его и в нужный момент отправляют прямо на вражеский флот. Главное подгадать так, чтобы противник уже не мог затормозить или сменить вектор. И природа все сделает за тебя.

Розали поежилась. До этого она думала только о смерти от рук человека – в Поместье это едва не случилось несколько раз. Но вот умереть в космосе… это же ужасно: даже не увидишь, что происходит. Просто «БАХ!». И корабль разлетелся в щепки, а ты дрейфуешь в пустоте.

– Кстати, ты в курсе, что наш пилот – аламарси? – поинтересовался Гэри.

Наверное, глаза у Розали слишком сильно округлились, потому что землянин радостно захихикал и принялся тыкать в нее пальцем.

– Каждый раз работает! – заключил он.

– Да, мой бородатый друг, ты делаешь это каждый раз, – обреченно согласился Ивар. – Как бы мы жили без этих незабываемых моментов?..

Когда-то давно в библиотеке Роза находила несколько книг с историей этого народа и зачитала бы их до дыр, если бы не защитное покрытие на страницах. В этих томах было все: безумные приключения, трагические гибели, таинственные открытия, страшные войны (куда же без них), корабли поколений, тысячи лет летевшие к другим звездам… и все это – истории реальных людей. Какими же безумно смелыми были первые путешественники, отчаливавшие с земных верфей, чтобы никогда больше не увидеть родного мира. Никакого мира, в сущности, потому что полет занимал целые века. И никакой ИнтерСети, где можно позвать на помощь, никакой связи с другими кораблями: жизнь тысяч людей зависит от тебя, и никто не поможет, не даст сделать вторую попытку. После изобретения световых перелетов этот великий и гордый народ превратился в отщепенцев и затворников, но не утратил своей идентичности. Так и живут на кораблях, не спускаясь на планеты – безумно романтично.

Правда, Розали воображала их эдакими техногениями, одетыми в герметичные скафандры, и с вечно умным выражением лица. Девушка много раз представляла, как убежит в большую галактику, найдет мигрирующий флот и навечно останется там жить. Сегодня Адам убил эту мечту бутербродами в карманах.

– Да, да, я аламарси, – пилот развел руками, когда поймал взгляд Розы. – Спрашивай уже.

Девушка взяла паузу, чтобы собраться с силами. В душе она поняла, что вопрос будет грубоват, но шанс сохранить детскую мечту важнее любых обид.

– А все аламарси такие… странные?

Адам прищурился.

– Я не этого вопроса ожидал… О чем это ты?

– Например о том, что ты чертов неряха, – поддержал ее Ивар.

– И алкаш, – согласился Гэри.

– Ну, предположим, алкаши вы оба… – протянул де Карма. – Обоих я одинаково боюсь с корабля выпускать, когда рядом есть бар.

– Вы чего, я не неряха!

– Грибок на дне этой кружки с тобой не согласен! – Ивар выхватил жестянку из подстаканника и принюхался. – Несет заплесневевшим чаем. Я думал, у нас вентиляция сломалась, а это ты посуду не мыл три дня!

– Я официально оскорблен! – пилот забрал кружку обратно, расплескав немного чая на приборы. – Вы себя-то в зеркало видели? Вот ты нафига этот плащ носишь?

– В нем я смотрюсь круто! – возмутился Гэри. У него даже глаза из орбит повылазили от гнева.

– Да ты в нем выглядишь как идиот!

Адам посмотрел на Ивара, а потом и на Розали, ища поддержки. Девушка почувствовала вину за то, что разворошила осиное гнездо, и решила хоть как-то разрядить обстановку.

– Прости, я не разбираюсь в идиотах.

– Похвально, – заметил аламарси и прыснул от смеха.

Все его поддержали, включая самого Гэри.

– Вот про плащ ты зря, – заметил землянин, когда закончились последние хихиканья. – В сочетании с моим прессом он просто убойный. На пляже…

– Ты что, на пляж в плаще ходил? – с подозрением спросил Ивар. – Это когда было?

Адам фыркнул.

– Да твой пресс выглядит так, будто на жирный живот наложили сетку гриля. Ты, походу, гримируешься.

– Я те щас глаза выдавлю! – Гэри вскочил и принялся расстегивать рубашку с пальмочками. Розали только сейчас заметила, что он носит малиновую рубаху под черным плащом.

– Э-э-эй, ты чем их будешь выдавливать, маньячина?! – Ивар попытался задержать землянина, но тот с ревом дикого зверя вырвался и принялся демонстрировать всем свой живот.

Розали в ужасе зажмурилась и не открывала глаза, даже когда перед ней, судя по звукам, началась потасовка.

– Да сколько в тебе дури, зверюга?! – возмутился Ивар и усадил товарища в кресло с таким усердием, что лязгнул своими бронепластинами.

– Я очень силен, – согласился Гэри. – Теперь я официально тут сильнее всех. Уважайте это.

– Да уж, конечно, все как в Темные века: кто сильнее, тот и прав.

– Верно! В Темных веках я был бы альфой. Прирожденным добытчиком… Мамонтов валил бы на раз-два!

Пауза перед «мамонтов» намекнула, что слово он вспомнил не сразу.

– При твоих текущих навыках я могу выделить тебе разве что роль добытчика пирожков в супермаркетах.

– Да пошли вы оба! – буркнул Гэри и отправился в соседний отсек. – Можешь открывать глаза, шок-контент закончился, – сказал он, поравнявшись с Розали. – Если не устраивают мои навыки, ищи себе другого специалиста широкого профиля! – послышалось уже откуда-то из-за переборки.

– Что такое «широкий профиль»? – не поняла девушка. Первым делом она подумала о ширине лица.

– Стрельба, взрывы, удары ботинком в лицо, – пояснил де Карма. – Он, и правда, у нас много всего делает. Прости, что увидела эту сцену – мы столько команд сменили, что уже никого не боимся спугнуть. Да и жизнь в замкнутом пространстве месяцы напролет вызывает… знаешь, негатив что ли. На самом деле мы тут все безобидные, просто людей слишком мало и по характеру мы не сходимся.

– А под «сменили команды» ты имеешь ввиду…

– Многие умерли, – честно признался Ивар. – Работа все-таки опасная, как ты уже заметила.

Девушка ощутила укол сожаления. Не прошло и часа после отлета из Поместья, как она подумала, что это скорее всего было ошибкой. Зачем вообще соглашаться на работу после того, как у тебя на глазах погибли десятки людей? Ивар и Гэри расстреляли их безо всякого сожаления. И увидев подобное, Розали додумалась добровольно покинуть место, где ее всегда накормят и дадут почитать книгу. Променяла относительную безопасность на полет в неизвестность с тремя странными мужиками, одетыми как чучела и с оружием наперевес.

– А душ у вас есть? – спросила Розали после нескольких минут тягостных размышлений.

– Да, – Ивар вывернулся в кресле и указал в темноту. – Там, слева от реактора грузовой контейнер со шторкой. Внутри найдешь все необходимое.

– И даже полотенца чистые! – заметил пилот так добродушно, словно никаких споров и не было. – Мы специально новые купили на Михъельме. Целый мешок.

– Мешок?

День становился все интереснее.

– Тут просто стирать негде, – с натянутой улыбкой ответил Ивар. – Прости за такие условия – мы все никак не можем приобрести нормальную посудину. Обещаю, следующий перелет пройдет в комфорте.

Аламарси неодобрительно фыркнул.

– Ладно, – обреченно согласилась Розали.

Это что, по прилету на корабле будет гора использованных полотенец? Или их в космос выкидывать? А если кому-то потом в иллюминатор такое прилетит? От этой мысли девушка рассмеялась, но быстро умолкла, заметив испуганный взгляд Адама.

– Скажи честно, она не в себе? – спросил пилот шепотом, когда Розали ушла искать душ. Но слух-то у нее лучше человеческого – она все отлично расслышала.

– Адам, из всех нас странный здесь только ты, – ответил Ивар.

– Это чем это? Ну кроме кружек.

– Помнишь Таманрасетт? А потом Землю?

– Оу… Ты имеешь ввиду…

– Да.

– Но я правда не знаю, едят ли таллесианцы рыбу!

– Тебя дважды избили из-за этого вопроса, и ты до сих пор не догадался, что делал что-то не так? Даю подсказку: задавая его, ты оба раза делал отсылки к очень оскорбительным стереотипам про экологию Таллы.

– Ну, если посмотреть на это с такой стороны… да, ты прав.

Тут Розали поняла, что не додумалась взять никакой сменной одежды в Холдрейге. Она выглянула из-за стены и посмотрела на Ивара. Кидонианец снова все понял по одному только взгляду.

– У нас полно вещей любых размеров, не волнуйся. А вообще я выдам тебе доспех.

Девушке эта мысль понравилась – как ни крути, а смотрится броня очень впечатляюще.

Душ оказался на удивление хорошим. Корабль явно не предназначался для долгих перелетов, но кто-то все равно сумел проложить здесь трубы и применил… ящик. Огромный металлический ящик в качестве душевой кабины. Как регулировать температуру воды, девушка не поняла: в Холдрейге для этого требовалось два крана и минута ужаса, а тут все само подстраивалось. Стоило только подумать, и вода становилась теплее или холоднее. Забавно, что Розали может почувствовать это, хотя совершенно не заметит, если снаружи потеплеет градусов на тридцать.

Полотенца они купили восхитительные: такой мягкой ткани девушка отродясь не встречала. Наверное, на нормальных планетах это в порядке вещей, но в Поместье Спящих солнц каждая попытка использовать местные полотенца похожа на обтирание наждачной бумагой. Поэтому девушка провела непозволительно много времени в ящике, просто радуясь мягкости ткани и не желая надевать обратно свою старую одежду – та на ощупь не лучше замковых полотенец. А ведь требовалось в чем-то выйти и отправиться примерять новый гардероб.

К своему удивлению, за шторкой душа Розали обнаружила нечто странное: на тремпеле повис узкий черный костюм, по размеру напоминающий детский. В нем не было отверстий, кроме как для головы и конечностей, и как его надевать девушка не поняла.

– Это для тебя, – крикнул Ивар из соседнего отсека. – Он эластичный, растягивается под любую комплекцию. И не волнуйся, он новенький – до тебя никто даже в руках не держал.

Это замечание Розали оценила.

– А как его надевать?

– Потыкай ногтями в районе живота – ткань расступится и ее можно будет натянуть. Это основа для доспехов, потом навесим на тебя бронепластины. Будет весело. Только имей ввиду: он может в любом месте разойтись, если надавишь ногтями или чем-то острым. Так что осторожнее, а то можешь рукав потерять.

– А как потом его свести обратно?

– Просто потяни ткань и приложи края «раны» друг к другу.

Розали долго провозилась с этой элементарной задачей. Ткань то расступалась не там, то недостаточно широко, то слишком, то склеивалась не в том месте, где нужно… несколько раз девушка смотрелась в висящий на стене огрызок зеркала и понимала, что выглядит как сломанный манекен. В какой-то момент она даже почувствовала, что готова узнать у де Кармы пару забористых ругательств на кидонианском.

– Что-то не получается? – поинтересовался Ивар минут через пятнадцать.

– Он сходится не там, где надо! – в ярости выкрикнула Роза.

– Отлично тебя понимаю, – заметил Гэри. – Знал одного пройдоху, который по-большому пошел, а штаны у него срослись в процессе.

Корабль сотряс дикий гогот трех мужиков.

Розе потребовалось еще немало времени, чтобы все-таки запаковаться в своенравную ткань, и она в который раз была шокирована: мягко, удобно, любые наклоны, приседы, выпады – все получалось идеально, без усилий или предательского треска.

– Имей ввиду, – сказал Ивар, когда открыл перед ней ящик, на котором Розали до этого сидела. – От выстрела из рельсы тебя ничего не защитит, в том числе доспехи.

В контейнере обнаружились пачки бронепластин разной формы. Де Карма осмотрел девушку, прикинул что-то в голове и принялся извлекать железяки одну за одной, раскладывая на полу.

– А зачем тогда вы их носите?

– Мы применяем ткань против агрессивной внешней среды: кислоты, огня, ядовитой воды и прочего. А броню, – он постучал по кучке пластин, и она с лязгом разъехалась, – от осколков и ударов кулаками. Нож, кстати, тоже их не пробьет, главное не открывать врагу подмышки.

– И не собиралась.

– Умница. Еще иногда броня защищает от выстрела из пистолета, но зависит от угла и расстояния. А вот винтовка бьет безумно сильно, так что в лучшем случае тебе просто ничего не оторвет. Хотя внутренности все равно…

Он замялся, но Гэри с радостью продолжил:

– Разбросает по округе. Очень грязно.

– Не лезть под выстрелы – я поняла. А может так быть, что мне вообще не придется участвовать в перестрелках?

– А вот это вряд ли. Чаще всего мы имеем дело с пиратами, эти негодяи с награбленным добром добровольно не расстаются.

– И что, вы постоянно во что-то такое встреваете?

– Не каждый день, но регулярно. Даже Адам у нас боец хоть куда.

Пилот продемонстрировал это: достал из-под приборов пистолет и повертел его на пальце, как герой вестерна. Правда, в итоге все равно уронил, но поймал другой рукой перед самым полом, с такой скоростью и точностью, что смог удивить даже Розали. Кажется, реакция и скорость движений у него намного выше, чем у обычного человека.

– А в космос в них можно?

– Нет. Ну, то есть да, но ненадолго – умирают в космосе в первую очередь от удушья. Чтобы выжить там долго, тебе потребуется КИЖ11.

– КИЖ?

– Совсем необразованная, – протянул Адам.

– Гражданские зовут его «скафандр», но мы, любители поумничать – «костюм индивидуального жизнеобеспечения». Хотя, по сути, это и правда обычный скафандр. Он защитит тебя от космической радиации, а она куда сильнее всех тех смешных излучений, которые ты найдешь на любой планете. Плюс, в нем есть кислородные свеч… генераторы воздуха, и он легко переносит трение об атмосферу. Инженеры в таких чинят технику в космосе, а десант – прыгает на планеты.

– Прямо из космоса?!

– Именно.

Ивар изобразил кулаком безымянный мир и ткнул в него пальцем.

– Веселое занятие, – заметил он. – Особенно если в процессе нужно отстреливаться. Когда нет точки опоры, компенсаторы в рельсах плохо гасят отдачу – можно почувствовать себя немного ракетой, если выпустить длинную очередь.

– Сумасшествие какое-то… – протянула Розали. – И люди добровольно на это идут?

– В галактике все армии состоят из добровольцев, насколько я знаю, – де Карма повернулся к товарищам, те закивали. – Так что да.

Затем Ивар принялся помогать ей обвешиваться броней. Занятие увлекло девушку часа на два: оказывается, пластины можно расположить по-разному для разных задач. Плюс, они заметно стесняют движения: каждый раз придется подстраивать костюм под ожидаемые условия.

Но все равно это чертовски весело: Розали даже попросила ударить себя чем-нибудь, когда полностью укомплектовалась. Ивар с Гэри радостно согласились, и землянин тоже облачился в доспех. Все трое колотили друг друга кусками арматуры по спинам и животам, не чувствуя почти ничего, кроме отдачи в кистях. Девушка изо всех сил сдерживала свои мышцы, чтобы никого не убить, но все-таки пару раз отправила де Карму в полет к стене. Кидонианец разбил голову, но его это лишь раззадорило.

Потом девушке дали самый настоящий кинжал, огромный и пугающий на вид. Ивар показал ей несколько базовых приемов, просто чтобы научить азам.

– Силы у тебя полно, а вот техники не хватает, – сказал он, размахивая железкой из стороны в сторону со смешным выражением лица.

В итоге девушка провела почти весь полет до Михъельма в доспехах и за занятием боевыми искусствами. Если Ивар прекрасно владеет холодным оружием, то первенство по рукопашному бою можно отдать Гэри – он без труда раз за разом уделывал кидонианца и не терял возможности словесно его унизить. Над Розали издеваться не вышло: де Карма запретил им устраивать потасовку (наверняка землянин решил, что ради безопасности девушки, а ведь на самом деле наоборот), но зато бородач показал ей несколько приемов и научил кидать людей в стены под разным углом. Кажется, если бы не броня, она бы убила его за первый час тренировок.

Пострелять не разрешили: со слов де Кармы, «реактор и так на последнем издыхании – еще не хватало случайным попаданием наградить всех лучевой болезнью». Вместо этого дали подержать незаряженную рельсу с пистолетом и объяснили, для чего все эти кнопочки и огоньки на корпусе.

За три дня пути они сделали две остановки, чтобы «подышать свежим космосом», как сказал Адам. На самом деле, Ивар просто делал важные звонки, потому что, как оказалось, ИнтерСеть не ловит на сверхсветовых скоростях.

Первый раз они затормозили прямо возле яркого облака раскаленных газов, светящего сильнее тысячи солнц. Кабину заполнило белоснежное покрывало, которое не смогли сдержать даже затемненные иллюминаторы. Пилот натянул черные очки и принялся рассматривать нечто неясное в пучине облака. Он даже поделился очками с Розой и оказалось, что в облаке есть сразу несколько потоков газа, которые взаимодействуют между собой в бесконечном вихре.

– Скоро тут будет новая система, – сказал он. – Специально выбирал это место, оттягивал остановку, – добавил Адам шепотом.

Розали никогда не видела ничего красивее: вихри словно живые, кружились, принимали причудливые формы, вспыхивали, гасли, снова вспыхивали. Космос будто пытался говорить с людьми на своем причудливом языке.

На второй остановке, уже у самого Михъельма, Ивар вдруг повернулся к Розе и посерьезнел:

– Насчет твоих родителей… готова их найти?

Девушка вздрогнула. Это оказалось даже неожиданнее, чем нарваться на космический бой три дня назад. Конечно, Ивар пообещал, что поможет, но вот так сразу? Розали не смогла определиться, хочет ли она узнать, кем является – уж слишком сильно потрепались нервы за последнее время. Если вдруг выяснится, что она – плод секретных экспериментов или кто похуже… нет, спасибо.

– А что для этого нужно? –начала она издалека.

– Сдать ДНК на анализ в любой ближайшей клинике. Займет не больше пяти минут.

– И все? Так просто?

– К счастью, да. Такая в галактике система. В каждой стране есть база данных биометрии граждан, и они ей регулярно обмениваются.

– А зачем это нужно, кроме поиска родителей?

– Если ты убьешь кого-то на Земле, тебя найдут и на Кидонии. Оставишь один волос на месте преступления и считай уже в тюрьме. Есть еще такая организация как Галактическая безопасность, она разыскивает беглых преступников. По большей части эти ребята, к сожалению, бесполезны, но, если попадешь в их списки – придется оглядываться всю жизнь.

– А можно сдать сейчас, а пообщаться с родителями… когда-нибудь потом? Хочу просто узнать, кто они и откуда.

– Безусловно. Сама решишь, как поступить – я лишь помогу их найти.

– Хорошо.

– Вот и славно. Значит, когда прилетим на Михъельм, сразу пойдем в клинику и…

– Не пойдете, – перебил его Гэри. – Этого болезного губернатора повязали на Земле вчера и уже прям судить собираются. Написано, что подозревают в… – землянин прочистил горло. – «Подготовке вооруженного мятежа, государственной измене и шпионаже в пользу агатонцев».

– А разве все это не входит в понятие «госизмена»? – удивился Адам. – Они для красоты усложняют?

– Гидра! – выругался Ивар. – Как быстро… Я думал, они его хотя бы недельку будут мариновать, хоть пару допросов проведут. Быстрые у землян следователи.

– Так что? Меняем курс? – спросил пилот.

– С ума сошел? Эта развалюха даже если и долетит до Земли, таможню не пройдет. После ареста там наверняка все перекрыто. А если Торвальдс к тому времени заговорит – мы пойдем как соучастники. Нет, нельзя никому на глаза попадаться. Летим на Михъельм, там есть гросс-адмирал, со слов губернатора, он нам поможет.

– «Гросс-адмирал», – посмаковал Гэри. – Пахнет фальшивыми медалями и домом престарелых.

– Нужно забрать у него самый быстрый диптранспорт, что есть. Но без оружия, чтобы земляне на орбите не нашли повода задержать. Ясно? Все тут оставляем – закупимся уже на месте. И я надеюсь, он не забудет дать нам нормальное разрешение на пролет.

– Ну ясно, – Гэри надулся. – Опять голыми полетим – не по себе мне от этого.

Ивар не ответил и принялся сочинять сообщение гросс-адмиралу. Когда закончил, развернул голограмму чуть ли не на половину кабины пилотов и выжидающе уставился на нее. Там сначала появилась надпись «Исходящий вызов…», а потом мужское лицо. Розали вздрогнула от резкой перемены и инстинктивно спряталась за переборку.

– Виктор! – поздоровался Ивар.

– С ума сошел? – отозвался мужчина. – Кто делает видеозвонки без предупреждения? А вдруг я в сортире?

– Виктор, – повторился Ивар. – Те уроды, которых ты мне посоветовал, попытались продать меня моим врагам на Кидонии.

Мужчина рассмеялся, и Розали решилась выглянуть из-за переборки. Ничего примечательного в нем не оказалось, и девушка просто уселась на свой законный ящик.

– Халявный транспорт домой, – ответил Виктор.

– Это не смешно – я чуть не лишился туловища, а Розали, – он указал на девушку. – Головы.

– Ну, а чего ты хотел от самборианцев? Вроде умный дядька, а на такой дешевый трюк попался. Ведь я предупреждал, что может быть подстава.

– Ладно, сменили тему: ты сделал все, что я просил?

– Да. Когда заплатишь вторую половину?

– Когда выберусь с Земли, конечно!

– Что, даже не смогу тебя кинуть?

– Тебе же лучше, если так. Мы прилетим дня через два-три на дипмашине. Начинай готовиться прямо сейчас: я хочу безопасный коридор до планеты и обратно, чтобы без задержек.

– Как скажешь. Приготовимся даже тщательнее, чем земляне к Галактической…

– Хорошо, конец связи, – Ивар свернул голограмму и шумно выдохнул. – Клоун… Ладно, летим дальше.

Через пару часов они прибыли на Михъельм. Ивар уступил Розе свое место и она, сидя в кресле второго пилота, приготовилась наблюдать за прибытием в новый неизвестный мир. Сам кидонианец вместе с землянином отправились «собирать пожитки»: весь оставшийся полет из задних отсеков слышался грохот ящиков, звон падающего металла и сдавленная ругань на разных языках.

Машина затормозила у самой планеты: Михъельм быстро вырос в обзорном окне и превратился в огромный бело-голубой шар. Несколько секунд девушка была уверена, что они войдут в атмосферу на полном ходу, но Адам ловко перехватил управление у автопилота и заложил вираж вокруг сияющего шара. Машина при этом издала пугающий скрип, чем заставила шумных ребят в соседнем отсеке притихнуть и вслушаться. В гнетущей тишине, откуда-то из недр корабля, послышался странный свист, а потом лязг и грохот. Не так, чтобы очень громкий, но достаточно пугающий.

– Это не я, – тут же заявил землянин. – Я ваще рубашки собирал.

– Адам? – окликнул Ивар.

– Да? – спросил пилот, сосредоточенно рассматривая приборы.

– В реакторе что-то упало.

Пилот махнул рукой.

– На любом корабле полно барахла, которое постоянно падает.

– Это ядерный реактор, Адам. В нем точно должно что-то отваливаться?

– А почем мне знать? Реакторы разные бывают. Может, там кто-то отвертку забыл. Или болт. Я однажды уронил в генератор хромоплазмы молоток – красотища была…

– Может, я его все-таки пырну? – просил Гэри.

– Думаешь, я эту штуку на ходу починю? – удивился пилот. – Это тебе не агатонский боевик, тут одной харизмой не справишься. Расслабьтесь, пять минут, и мы на месте.

В итоге они тащились добрых полчаса, но Розали была только рада. Она смогла рассмотреть планету во всей красе: белые облака укутывали разноцветные материки и темные провалы океанов, местами бушевали шторма, мерцали грозы, сияли огоньки цивилизации; где-то ярко блестел рассвет, а где-то – медленно подступала ночь; горные гряды вырывались из своего покрывала и сверкали снежными пиками. Восхитительно!

Девушка словно попала в сюжет любимой книги и не смогла сразу поверить в происходящее. Так часто бывает: годами ты представляешь что-то, мечтаешь, а когда это сбывается, возникает ощущение, будто все происходит не с тобой. Словно смотришь на все со стороны.

Адам специально выбрал самый красивый маршрут при спуске. Сначала они проскочили мимо верениц кораблей, раскинутых во все стороны от планеты, как паучьи лапки. Потом прошли под носом у боевого крейсера – Роза могла бы поклясться, что разглядела на нем пушки размером с башни Холдрейга. После этого корабль нырнул в атмосферу и кабину окутало оранжевое зарево. Девушка перестала прислушиваться к скрежету обшивки и жалобам товарищей: внимание приковали облака, складывавшиеся в залитые солнцем покрывала или парившие над планетой в виде исполинских монстров, всех форм и размеров. В конце их встретил самый настоящий грозовой фронт. Темно-синий, местами черный, он походил на бескрайнюю бездну, готовую поглотить космический корабль, как древние моря поглощали хлипкие деревянные суденышки.

Когда машина врезалась в него, вокруг моментально стало темно. В кабине замерцали ужасающие вспышки молний, а по стеклу побежали капли влаги. Но Адам вообще не смотрел в окна – только на приборы. Он даже принялся напевать странную песенку про «грозных грязных гризли» или что-то в таком духе.

Из туч корабль вышел сразу на ночную сторону планеты. В одну секунду все черным-черно, а в другую – вокруг уже мерцает яркий мегаполис, уходящий за горизонт. Небо вспыхнуло морем движущихся светлячков: летающие машины в метрополии заменяют звезды. Грустно, наверное, жить в мире, где не видно того, что скрывается за этим синим куполом. Целая вселенная ускользает от твоего взгляда.

Только теперь Роза поняла, с какой безумной скоростью летел корабль: огни города внизу смазались и слились в сплошные линии – разглядеть вообще ничего не удалось.

Целью полета оказалась небольшая пустая область в центре столицы. Трехмерное черное пятно на фоне яркого горизонта, она вызвала ощущение неестественности. Когда корабль добрался до нее, Розали поняла, что на самом деле это плоская гора со множеством припаркованных машин всех форм и размеров. За светом мегаполиса их оказалось сложно отличить друг от друга.

Сбоку от горы – странное высотное здание, такое же черное и безжизненное. В паре окон горел свет, но по большей части это была просто безмолвная пугающая глыба непонятной формы. На первый взгляд даже показалось, что это просто кусок скалы или незаконченная угловатая скульптура.

Последние метры дались Адаму тяжело: он вцепился в штурвал, словно боялся, что тот вырвется и убежит. Лицо исказило напряжение, пилот покраснел и покрылся испариной. С явным трудом он довел машину до пустого места на площадке и резко отпустил штурвал.

– Ох, к Гидре все! – устало бросил аламарси. – Согласен, пора менять транспорт.

Корабль с грохотом упал на бетон и лязг в реакторе повторился.

– Надо по дороге на Землю провериться – вдруг нас радиацией ошпарило, – заметил землянин.

– Реактор в защитном кожухе, ты не видишь, что ли? – удивился Адам и первым покинул свое кресло. – Как ребенок.

– Я все равно в лазарет сначала схожу. Там же будет лазарет, да?

– Как знаешь. А мы вот покушать пойдем, – усмехнулся Адам.

– Эй, это не честно! Не ешьте без меня!

Его никто не дослушал: команда принялась хватать сумки – Розали тоже дали увесистый рюкзак непонятно с чем – и выгружаться на платформу. Девушка специально задержалась на краю шлюза. Она осторожно, стараясь запомнить каждую деталь, сделала шаг наружу и закрыла глаза. В уши ударила какофония незнакомых звуков, судя по всему, из города под горой. Девушка не смогла распознать ничего, кроме шума прогретых реактивных двигателей – где-то рядом стоял готовый к отлету корабль. Пахло в этом мире дождем, горелым топливом, пожухлыми листьями и… кружкой Адама. Ивар подтвердил догадку, когда отобрал ее у пилота и ловко выкинул за край платформы.

– Грубиян! – крикнул аламарси. – Я специально такую же сделаю!

– Розали, не отставай, – Ивар похлопал в ладоши. – Еще насмотришься на новые миры.

Впереди, за вереницей припаркованных судов, их уже ждала целая делегация, а за ней – огромный корабль с опущенным трапом. Свет из его недр перебил огни мегаполиса и превратил толпу людей в сборище неясных темных силуэтов.

– Карета подана! – громко продекламировал стоявший впереди всех мужчина. Его голос частично утонул в реве двигателей. – Все вас уже ждут!

Ивар замер перед толпой и молчал, пока сзади не собрался его отряд. С этого расстояния Розали поняла, что перед ней столпилось около дюжины людей таких же доспехах, как у нее, только другого цвета. Говоривший – явно их начальник: все с непокрытыми головами, а у этого склоненный на бок берет с кокардой в виде расправившего лапы паука. На плечах мужчины сияли металлические полоски поверх бронепластин, а через грудь, от левой ключицы до пояса, протянулась длинная веревка с блестящими украшениями. Это совершенно точно были знаки отличия и, наверное, принадлежали тому самому гросс-адмиралу, о котором говорил Ивар. Правда, что такое «гросс», Розали не поняла.

– Кто ждет?

– Демократы.

– Кто?!

Рев немного усилился.

– СБК прибыло чуть раньше вас! – адмирал еще сильнее повысил голос. – Обещают помочь в операции!

– Черта с два! Эти дегенераты завалят мне всю работу! Высаживайте их или дайте другой корабль!

– Нет времени – разберетесь по дороге! Можете хоть пристрелить их, мне все равно, – на этой фразе адмирал усмехнулся. – Только вытащите мне Торвальдса, – затем он перевел взгляд на Розали и указал на нее пальцем. – А это кто?

– Мой человек!

– Еще наемники? Сколько вы собираетесь сюда притащить? Михъельм вам не пиратская бухта!

– Сколько потребуется, гросс-адмирал! Лучше готовьтесь к тому, что случится, когда мы вытащим вашего губернатора!

– Так вы все знаете, да?

– Нужно быть идиотом, чтобы не понять! – Ивар жестом приказал своим людям взойти по трапу. – Ладно, увидимся на той стороне!

– А что делать с вашей машиной?

– Сбросьте ее на солнце! Чтобы больше никто не страдал как мы!

Адмирал ухмыльнулся и жестом отдал приказ подчиненным.

На этом корабле трап оказался куда приятнее предыдущих: вместо пугающего пологого склона – красивые ступеньки с подсветкой по периметру, а по бокам – перила. На борту было светло и приятно. Стены белые-белые, местами с серыми вкраплениями в виде надписей или непонятных обозначений. Надпись напротив шлюза гласила: «Цокольная палуба», что бы это ни значило.

Розали взошла последней, и шлюз за ней мгновенно закрылся. Девушка обернулась и не нашла даже крохотного шва на стене. Если бы не серая пиктограмма в виде двери на идеально-белой поверхности, она бы никогда не поняла, где был вход.

Все бросили сумки прямо у входа, и Роза последовала их примеру: похоже, ребята хотели превратить новый корабль в такой же захламленный мусорник. Коридор с обеих сторон заканчивался лестницами, и команда синхронно направилась на правую, не дожидаясь Розали. Девушка засеменила следом, но не очень быстро, чтобы не дать никому повода думать, будто боится остаться одна на незнакомом многоэтажном корабле. А так и было.

На следующей палубе она наткнулась на бронированную спину де Кармы. Тот уже принялся здороваться за руку с новыми знакомыми. Ими оказались три человека в боевых доспехах, только с черно-красными бронепластинами. Женщина и два мужчины, вид у них оказался будь здоров: поверх брони разнообразные подсумки, накладные карманы, куча маленьких приспособлений на поясе, у каждого по две кобуры с пистолетами, а за спиной торчала винтовка. Они словно собрались на войну, а не на тихое спасение человека из тюрьмы.

– Меня зовут агент Арман, – сказал мужчина в центре, пожимая руку де Карме. – Это мои подчиненные: агент Эсора и агент Назиль.

Назиль с Адамом переглянулись и, судя по всему, сходу узнали друг в друге аламарси. Парни изобразили какой-то замысловатый жест: скрестили указательные пальцы, а большими дорисовали фигуру в виде странной груши.

– Да, он ни капельки не конспирирующийся аламарси, – усмехнулся Арман. – Мы из СБК, как вы уже поняли.

Ивар закивал и окинул всех троих испепеляющим взглядом.

– Об этом говорит даже не цвет брони, а обилие оружия, – язвительно заметил он. – Все рельсы, гранаты и прочее барахло – выкинем в шлюз на ближайшей остановке.

– Нет, – отрезал Арман.

– Да, – отрезал Ивар. – И вы что, не могли найти менее приметные доспехи? На Агатоне закон запрещает краситься во что-то кроме черно-красного?

– Давайте без грубостей.

– Ха-ха, да это же логичный вопрос, – усмехнулся Гэри. – От вас воняет демократами за километр.

– Сканеры на орбите, – продолжил Ивар. – В другое время никто бы не стал проверять диптранспорт, а я бы мог применить свою лицензию на ношение оружия. Но прямо сейчас там арестован потенциальный мятежник с Михъельма. А мы, – он принялся театрально загибать пальцы. – Летим с Михъельма, с оружием, в черно-красных бронепластинах и обвешались шпионскими принадлежностями, как коммандос посреди Свободных миров. Нас даже проверять не будут – сразу на подлете поджарят.

– Да, согласен, все верно, – Арман дал подчиненным непонятный знак. – Мы просто взяли всего понемногу, мало ли что случится по дороге. Да и михъельмцы не оказали нам теплого приема.

– Я их прекрасно понимаю, – заметил Ивар. – Моей первой мыслью было пристрелить вас, но потом я понял, что это безумно тупой способ показать добрые намерения.

– Галактическая закончилась двадцать четыре года назад. Пора успокоиться и привыкнуть к новому миру.

– Вы суете нос в чужую страну, а успокоиться пора мне? Все давно поняли, что вам непонятна эта история с государственными границами, суверенитетом и прочими неудобными помехами, но за диалогом хотя бы следите, а то с логикой беда.

На лице у Армана не появилось никаких признаков обиды, осталась все та же добродушная и явно лживая улыбка. Розали видела такие перед тем, как замковые хулиганы пытались сделать ей больно или унизить, и быстро научилась распознавать подобную фальшь.

Ивар пригласил команду подняться выше, на «Жилую палубу», как гласила надпись на лестнице.

– Своих людей представить не хотите?

– Нет, – отмахнулся кидонианец.

Розали заметила, что агент Эсора не отводила от нее взгляда, словно пыталась прожечь дырки. Пусть злобой или угрозой от агатонки не веяло, но от такого внимания все равно стало не по себе.

– Но ведь мы все равно знаем, кто вы. Да и работали уже с вами, лет пять назад. Не помните?

Ивар сделал пару шагов по лестнице и полуобернулся.

– О да, я прекрасно помню. Ты тоже помнишь, Адам?

– Нас чуть не убили, – ответил аламарси.

– Дважды, – поддержал его землянин.

Ивар развел руками.

– А все потому, что ваши коллеги утаили кое-что важное из-за «секретности», – дополнил он. – Так что не вижу смысла в притворной вежливости. Более того – не понимаю, что вы тут забыли. Торвальдс нанял меня. Догадываюсь, что ваше Бюро помогает ему организовать восстание против землян – кто же еще, если не вы – но заявляться сюда в броне и с оружием было идиотской затеей. Если вас поймают, начнется еще одна Галактическая война. Так что передайте канцлеру, или кто там вас направил, что он или она – недоумок. Хорошего вечера.

Ивар козырнул и продолжил подъем.

– Ловко он тебя взгрел, – усмехнулась агент Эсора, когда подумала, что никто из команды Ивара уже не слышит.

– Да плевать, лишь бы работу свою сделал. Следи за ним и если что…

Дальше Розали не разобрала из-за топота шагов, но продолжение додумать было несложно.

– Кажется, они собираются тебя убить, – сказала она Ивару, когда тот показал ей каюту.

– Знаю, – с улыбкой ответил кидонианец. – А я собираюсь сделать то же самое с ними. В девяноста процентах случаев ничего в итоге не происходит, но, если что – будь готова.

И Розали снова пожалела, что покинула Холдрейг.