Каменный улей

– 14 –

На Вовика с перепугу неожиданно напала икота. Ему удалось успешно подавить несколько позывов.

Но, подобно девятому валу, вобравшему в себя всю мощь предыдущих попыток, наружу из Вовика неожиданно вырвался громкий и отчетливый:

— Ик!

Звук прозвучал резко и неожиданно. Так словно в зловещей, морозной тишине, кто-то неосторожно наступил на предательски хрустнувшую ветку. В той жуткой ситуации, в которой, в данный момент, пребывали Вовик с доктором, это дурацкое иканье могло иметь самые трагические последствия.

С равным успехом можно было бы просто взять и застрелиться. Тем более, что аккуратная дырка в голове, от пули, была намного более эстетичной, нежели огромная дыра, которая оставалась во лбу у всех тех, кто имел несчастье пообщаться с ужасным порождением тьмы. Плюс полное отсутствие мозга в черепной коробке.

Впрочем, такие тонкости сейчас мало волновали Вовика и лекаря. Да, и пистолета в средние века еще не успели изобрести, так, что стреляться все равно было не из чего. Кранц уже не раз пожалевший, что часом ранее не придушил своего излишне впечатлительного товарища по несчастью, горячечным шепотом прохрипел ему в самое ухо:

— На счет — раз, выскакиваем из-под повозки и бежим в разные стороны. Ты налево, я направо! Раз!

Прежде чем Вовик вник в смысл сказанного, лекарь ужом выскользнул из-под повозки и исчез в темноте. Вовик машинально последовал его примеру и, всхлипывая от ужаса, кинулся вдогонку за Кранцем. Со стороны повозки тут же послышались тяжелые шаги непонятного существа начавшего погоню за ними.

Когда Вовик уже порядком запыхался, он вдруг понял, что больше не слышит страшных звуков. Видимо, им с лекарем удалось оторваться от преследовавшего их жуткого монстра. Через некоторое время он, с запозданием, сообразил, что оба они бегут в одном направлении — направо. Желая исправить свою ошибку, Вовик начал резко забирать влево.

Внезапно, из темноты, откуда-то спереди послышалось — бутск, бутск, бутск, бутск! И, судя по частоте пугающих звуков, их неугомонный преследователь набрал приличную скорость. Более того, он каким-то непостижимым образом, вдруг, оказался впереди Вовика. Взвизгнув от ужаса, Вовик развернулся и кинулся в обратную сторону, стремясь оказаться, как можно дальше от эпицентра этих ужасных звуков.

По прошествии некоторого времени, он внезапно понял, что не слышит страшных шагов. А это означало, что ему, как ни странно, в очередной раз удалось оторваться от преследования. Это наполнило его душу неизъяснимым торжеством, граничащим с откровенным восторгом.

Кромешная тьма, окружавшая его со всех сторон, уже перестала восприниматься им как пугающая и враждебная среда. Несмотря на то, что Вовик ничего не видел в ней, у него вдруг появилось ощущение, что он, подобно летучей мыши, способен безошибочно находить дорогу в темноте. Это странное чувство было вызвано внезапно посетившим его душу озарением. Он неожиданно понял, что с ним просто не может произойти ничего плохого, по той простой причине, что его появление в этом мире не случайно. А раз — это не случайность, то во всем этом присутствует, какой-то сакральный смысл, который…

Внезапно появившееся из темноты дерево, доказало ему, как сильно он заблуждался, по поводу своей исключительности. Налетев с разгона на толстый ствол, Вовик впечатался в него лбом и стек по нему вниз. Искры, полетевшие у него из глаз, были последним, что он успел увидеть перед тем, как провалился в мохнатую тьму.

Вовик очнулся от того, что начал захлебываться. Еще до того, как он успел открыть глаза, ему стало понятно, что он тонет. Ледяная вода булькала и заливала все пространство вокруг него. Вовику казалось, что он находится на огромной глубине. От острой нехватки воздуха он уже был на грани того, чтобы вновь провалиться в пучину бесчувствия. Но сделав над собой героическое усилие, он с трудом разлепил глаза и закашлялся. Неожиданно вода, заливавшая его лицо, куда-то отступила.

— Очнулся! — послышался радостный голос, показавшийся ему смутно знакомым. — А я уж было подумал, что ты так и окочуришься, не приходя в сознание!

Вовик с трудом сфокусировал разъезжающееся зрение, на говорившем, и к своему большому удивлению узнал в нем Кранца. В его лбу не было никакой дыры. И судя по тому, что старый лекарь добродушно улыбался, с мозгами у него тоже было все в полным порядке. В руках у него был кувшин с водой, которую он лил на лицо Вовику, приводя его в чувство. Протянув руку, чтобы проверить, цел ли его собственный лоб, Вовик взвыл от боли. Голова его была тщательно забинтована.

— А куда подевалась та тварь, что гонялась за нами? — спросил он лекаря.

— Ночью, ты с таким грохотом долбалнулся головой о дерево, что ужасное создание перепугалось и оставило нас в покое! — расхохотался Кранц. — Ну а если честно, то ее спугнул отряд легкой конницы, возвращавшийся из ночного рейда в лагерь.

Испуганно ощупав собственный лоб, Вовик вновь взвыл:

— Что со мной?

— Не поручусь за состояние твоего мозга, — усмехнулся лекарь. — Могу сказать лишь одно, несмотря на все твои усилия, он, по-прежнему, все еще находится в твоем черепе.

Вовик, кряхтя, приподнялся на локте и огляделся. Он лежал под большим раскидистым дубом. Рядом с ним на траве устроился Кранц, меланхолично покусывающий травинку.

— Дело, похоже, дрянь! — проговорил он, наконец.

— Сколько мне осталось? — собрав все свое мужество, задал вопрос Вовик.

Лекарь недоуменно покосился на него, потом язвительно произнес:

— Ну, меня-то ты уж точно переживешь! Если, конечно, будешь использовать голову по назначению и перестанешь здороваться ею со всеми деревьями в округе!

— Тогда, что ты имел в виду? — поинтересовался, заметно повеселевший, Вовик.

— Барон Станислас мертв, также как и весь дозор, включая твоего сержанта Топрика, — мрачно проговорил Кранц. — Это зловещее порождение тьмы убило всех и, забрав их мозг, исчезло. В живых остались только мы с тобой. И теперь мне придется приложить все красноречие, дабы убедить герцога Муравского в том, что мы до сих пор живы лишь по чистой случайности, а не из-за козней твоего хозяина.

— Герцог Бульдожский мне не хозяин! — сварливо произнес Вовик.

— Тогда ответь мне, почему ты одет в форму бульдожского мечника, а на твоем щите изображена брылястая собака — герб твоего герцога? — недоуменно пожав плечами, задал вопрос Кранц.

— Долгая история! — отмахнулся Вовик. — Я служу тому, кто больше платит.

— Ты хочешь сказать, что ты ландскнехт? — недоверчиво покосился на него Кранц. — Должен заметить, что ты не особо развит физически для ремесла наемника. Разреши, в связи с этим, полюбопытствовать — и в скольких кампаниях ты уже участвовал?

— Это первая, — немного помявшись, честно признался Вовик.

Кранц хотел что-то съязвить по этому поводу, но в это время к ним подошел молодой воин и торжественно возвестил:

— Лекарь, наш милостивый хозяин, герцог Муравский, только что самолично прибыл сюда. Он приказывает тебе, и этому бульдожскому молокососу, незамедлительно явиться к нему, чтобы держать ответ по поводу той ужасной трагедии, что произошла здесь сегодня ночью.

Когда Кранц с Вовиком почтительно предстали перед герцогом, тот был занят тем, что, с невыразимой скорбью, взирал на бренные останки барона Садисласа. Правая рука его нервно теребила рукоять, висевшего на перевязи меча, в богато изукрашенных ножнах.

Повернувшись к ним, он хмуро оглядел лекаря и его спутника.

— Я хочу знать, как — это! — герцог, возвысив голос, обвиняющее ткнул рукой, облаченной в шипастую рыцарскую перчатку, в тело барона Садисласа. — Как такое могло случиться? Также мне будет любопытно узнать, отчего вы двое все еще живы, в то время, как мой несчастный сводный брат и его преданные люди мертвы? Лекарь, ты не находишь, что все это пахнет государственной изменой и шпионажем в пользу герцога Бульдожского?

Вовик встревожено взглянул на лекаря. Кранц напустив на себя скорбный вид, принялся излагать поэтизированную версию случившегося. При этом он особо подчеркнул проявленное бароном Садисласом беспримерное личное мужество, а также массовый героизм погибших дозорных. Поднаторевший в дворцовых интригах, старый лекарь вскользь упомянул о том, что сержант Топрик сражался плечом к плечу с людьми герцога до последней капли крови и пал вместе с ними.

Герцог внимательно, не перебивая, слушал. Когда же Кранц перешел к описанию неизвестной твари сгубившей барона и его людей, он нетерпеливым жестом остановил рассказчика.

— Прервись, лекарь! Я не желаю слушать твои россказни из области досужих вымыслов! То, что ты говорил до этого, не очень походит на правду. Но я, с большой натяжкой, допускаю, что это могло иметь место в действительности, — герцог на мгновение прервался, подыскивая нужные слова. — Как бы то ни было, я повелеваю следующее! Вам двоим дается ровно семь дней на поимку того злокозненного существа, которое виновно в гибели барона и моих людей! Ровно через неделю я буду ждать вас с головой этой твари. Если же вы не сможете представить мне доказательства ее существования, я буду вынужден обвинить вас в попытке ввести меня в заблуждение и предать жестокой казни. А теперь, пошли вон, с глаз моих, пока я не передумал!

Безостановочно отвешивая низкие поклоны и униженно благодаря герцога за доброту, Кранц, в сопровождении Вовика, пятились до тех пор, пока статная фигура герцога не скрылась за походным шатром.

— Фу, ты, кажется, пронесло! — с облегчением вздохнул лекарь, распрямляя согбенную спину и принимая обычное вертикальное положение.

— Не разделяю твоей радости! — раздраженно фыркнул Вовик. — Как ты собираешься найти это чудище ночное?

— За неделю много чего может произойти, так что не грусти раньше времени, — легкомысленно рассмеялся Кранц.

— Я тут подумал, — задумчиво пробормотал Вовик. — Может нам просто сделать ноги? Ну, в смысле, сбежать от этого герцога к какому-нибудь другому деспоту, с которым этот не особенно дружен, а? Что скажешь?

— Скажу, что никуда не годится твоя идея! Мало того, что она недостойная, так она еще и вредная до чрезвычайности! И знаешь почему?

Вовик пожал плечами.

— Да потому, что если мы сбежим, герцог нас из-под земли достанет! — охотно пояснил свою мысль Кранц. — А денег, связей и прочих средств, для этого, у него более чем достаточно! Поверь мне, уж я-то знаю!

— И что же, получается? — тяжело вздохнул Вовик. — Будем искать это чучело?

— Совершенно верно — будем искать! — задумчиво покусывая ус, кивнул лекарь. — И чем раньше мы начнем, тем больше у нас будет шансов на успех.