Кальян

Глава 53

Кальянный Фестиваль, Бразилия.

Мы бродим средь бразильской толпы на фестивале, пока Пиллар пытается мне все растолковать.

— Помнишь, я говорил тебе настоящее имя Льюиса Кэрролла? — спрашивает он у меня.

— Помню, конечно же. Вы уже второй раз спрашиваете меня об этом. Чарльз Латвидж Доджсон.

— Чарльз искал псевдоним для своей книги, Алисы в Стране Чудес, — начинает Пиллар. — Давай пока пропустим, зачем ему нужен был псевдоним для книги. Имеет значение лишь то, что он неделями искал особое имя. Одной из идей было перевести свое имя на латинский. Чарльз по-латински Кэролус.

— Никогда о таком не слышала.

— Потому что чаще всего люди увлечены книгами, а не авторами. — Пиллар идет рядом со мной по дымке.

— А Ладвидж — Людовикус?

— Теперь поняла? — говорит Пиллар. Вокруг нас взрываются фейерверки. — Но тогда ты должна понять, как зловеще звучит это имя. Интересно, но зловеще. Поэтому он решил немного с ним поиграть. Сперва, он решил попробовать Людовикус Кэролус.

— А потом?

— Немного поправив, вышло Луис Кэрол, и, наконец, Льюис Кэрролл.

— Понятно. Но это не объясняет, как он превратился в Монстра — Чудесника, или я ошибаюсь?

— Пусть так. Льюис принимал наркотики, как и любой другой автор викторианского времени, когда это было легально и широко распространено. И, кстати, большинство художников также, искали вдохновение в боли или эйфорических веществах. Не заставляй меня называть бесчисленное количество исторических имен, которые бы доказали мою теорию.

— Я не стану с вами спорить, но все равно продолжайте.

— Головные боли Льюиса стали основной причиной его зависимости. Наркотик, или скорее лекарство, прозванное Колыбельным, изобретение Чудесников, — говорит Пиллар. — Наркотик помогал с мигренями, которые, как он объяснял, едва не раскалывали его голову надвое. В его дневниках найдено его собственное изображение с расколотым надвое мозгом.

— Он сам его нарисовал?

— Да. Льюис привык справляться со своими мигренями при помощи рисования, поэзии и прочих своих шедевров до тех пор, пока отчаянно не начинал нуждаться в Колыбельной.

— Которое, как я полагаю, Палач и его люди производили в Стране Чудес.

— Именно, а самое сложное то, что в это время Льюис уже жил в Оксфорде. Он нашел способ перемещаться между двумя мирами и возвращаться обратно.

— По-прежнему, это не объясняет..

— Просто выслушай меня. Наркотик какое-то время помогал, пока Красная Королева не разузнала о зависимости Кэрролла. Борьба в Стране Чудес была в самом разгаре: Королева была у власти, а Кэрролл пытался создать против нее сообщество Инклингов; тогда она сделала так, что наркотик исчез с лица Страны Чудес.

— А без лекарства у Льюиса продолжились головные боли.

— Головные боли усилились настолько, что он начал рисовать те разбитые изображения самого себя, — говорит Пиллар. — Сэр Джон Тэнниел, художник Кэрролла и его хороший друг, заметил этого и предупредил его о последствиях. Но Кэрролл просто обожал свои рисунки и не мог остановиться, даже несмотря на убийственные мигрени. Десятки раз его находили лежащим в состоянии комы прямо на полу в своей студии. А потом он приходил в сознание, не помня, где он был и что делал.

— Не нравится мне к чему Вы клоните.

— Знаю. Печально, но это правда. Кэрролл превращался в Кэролуса Людовикуса, когда терял сознание.

— Что? Как в случае Доктора Джекила и Мистера Хайда? У Льюиса было что-то вроде раздвоения личности? Это объясняет, почему человек в Лондоне настоящий Льюис Кэрролл, — говорю я. — Бедный Льюис. Ему просто нужна помощь. Кто-то, кто сможет пробудить его и избавить от злобного альтер эго.

Пиллар останавливается и смотрит на меня. Я знаю его уже довольно давно, чтобы понять, что сейчас он сбросит на меня бомбу.

— Было бы проще, если бы все произошедшее с ним было сотворено лишь руками монстра внутри него самого, — говорит Пиллар. — Однажды, Льюис очнулся после очередного приступа и увидел, что напротив него кое-кто сидит.

— Кое-кто?

— Кое-кто, очень на него похожий.

Я ничего не говорю. Я лишь недоверчиво склоняю голову набок.

— Льюис Кэрролл смотрел на Кэролуса Людовикуса во плоти, — говорит Пиллар, пока фейерверки взрываются алым в небе над нами. — Его темная сторона, проявившаяся в качестве отдельного и реального существа. Монстра Страны Чудес.