Какого биджуу я теперь волшебник?!

Часть 3. Глава 18. Джинн в бутылке

27 июня, 1992 г.

Шотландия, Хогвартс

Пока мы гуськом под мантией выбирались из гостиной до Запретного коридора, выясняли насчёт высоты в люке и кто пойдёт, бились с растениями, проходили местные катакомбы и охотились за ключами, чтобы вскрыть дверь, перевалило за полночь.

Следующий зал оказался чем–то вроде шахматной доски. Только фигуры на ней были в полтора раза выше Хагрида. Чёрные, с нашей стороны, выглядели как воины: офицеры, конники и так далее — человеческие фигуры, стандартные для волшебных шахмат. Те, которые мне Малфой на Рождество подарил, у меня точно такие же на вид, только меньше в сто раз. И понятно, что цвет у них серый: пока ты не объявишь, каким цветом играешь, они не меняют окраску. У белых лица были стёсаны, словно это какие–то недоделанные заготовки. Возможно, смысл этого «обезличивания» в том, что за ними нет «живого» игрока, а они просто сами по себе сражаются, как умные и натасканные во многих партиях. За белыми была видна дверь.

— Нам что, предлагается выиграть партию, чтобы пройти? — спросил у меня Невилл.

Малфой хмыкнул и развернулся, я тоже хмыкнул и последовал за ним.

— Эй, вы куда? — спросил Невилл.

— За мётлами, куда же ещё, — ответил я.

«Чистомёты» мы оставили в предыдущем зале, чтобы потом вылететь на них в люк обратно. Потрёпанный серебряный ключ с крыльями снова занял место в стае. Но отрезать вероятный путь отхода было не в наших интересах, так что в скважину двери, чтобы она не захлопнулась, я загнал свою заготовку, блокируя механизм замка.

— А почему мы не сыграли? — спросил Невилл, когда мы вернулись с мётлами и перелетели через шахматы.

— Чтобы пройти доску пришлось бы занять места каких–либо фигур, — ответил Драко. — В любой партии приходится жертвовать фигурами. Какие бы позиции мы ни заняли, вероятен исход, что… Ты же видел, что делают волшебные шахматы с побеждённой фигурой?

— Д-да, — передёрнуло Невилла так, что он чуть не свалился с метлы.

После того, как у меня появился свой комплект шахмат, я часто играл с Драко, Блейзом, Симусом и Дэниелом. Шоги — стратегическая игра моего мира — намного сложнее шахмат, так что я довольно быстро научился. Пусть Шикамару я в шоги никогда не обыгрывал — да нашему гению, наверное, со мной и не очень–то интересно играть было, но в местные шахматы «резался» с переменным успехом. В среднем выигрывал семь игр из десяти. И даже Уизли победил в четырёх из пяти партий, несмотря на его дедушкины фигуры.

В следующей комнате лежал тролль. Мы открыли дверь и чуть не задохнулись от специфической вони. В полумраке тело сначала показалось мне мёртвым, а от запаха — что оно уже начало разлагаться. Я даже подумал, что это валяется тот самый тролль, которого я убил на Хэллоуин. Положили тушу и подзабыли. А что? Волшебники вообще очень рассеянные. В подземельях прохладно, замок зимой промерзал, тролль тоже замёрз и к лету начал потихоньку оттаивать и пованивать.

— Это что, тролль? — круглые глаза у Невилла слезились от разносящегося амбре.

— Он без сознания. Смотри, какая шишка на макушке, — гнусаво ответил наблюдательный Драко, зажимающий нос, — давайте и его потихоньку перелетим. Там за ним дверь.

В следующем зале стоял стол с семью различными фиалами — объёмом от пинты до жидкой унции. Выглядело всё очень невинно, но вот тут моё чувство опасности просто взвыло.

— Всем стоять! — скомандовал я, сразу прижимая к двери Драко и Невилла, и осматривая пол на растяжки или скрытые механизмы. Было чёткое ощущение, что весь пол заминирован печатями взрыва.

Подсвечивался только стол, остальная комната находилась в полумраке. Но что–то тут было, какая–то ловушка, которая вот–вот выстрелит. Интересно, как её преодолел, не потревожив, Боши Какуса? Впрочем, магия, в отличие от настоящих взрывных печатей, имеет свойство восстанавливаться…

— К дверям мы пойдём вдоль стен, — сказал я парням. — Прижимайтесь спиной к стене и осторожно за мной. Мётлы придётся оставить, они будут мешаться. Что–то мне подсказывает, что этот зал мы не перелетим.

Парни приставили «Чистомёты» к стене и не возражая двинулись за мной. С величайшими предосторожностями мы достигли двери на противоположной стороне зала.

— Драко, — остановил я Малфоя, который потянулся к бронзовой ручке, — я чувствую, что там за дверью кто–то есть. Это точно последняя дверь. Я думаю, что на этом этапе даже втроём мы можем не справиться со взрослым волшебником.

— Грейнджер могла отправить сову Дамблдору, — неуверенно сказал Драко.

— Может и нет. И Гермиона, возможно, уже спит, — аргументировал я. — А мы уже находимся снаружи гостиной. Я вообще–то думал не о Дамблдоре, который сейчас где–то в Лондоне. Я подумал, что ты можешь разбудить профессора Снейпа. Тебе он поверит, и не будет задавать лишних вопросов. К тому же среагирует оперативно.

Драко закусил губу и опустил голову.

— Невилла профессор не очень любит за тот взорванный котёл в начале года, — попытался пошутить я. — А ты — его любимчик, даже если и учишься на Гриффиндоре. Мы слишком далеко зашли. Мы с Невиллом попытаемся отвлечь похитителя камня, а ты прямо сейчас возвращайся в Запретный коридор. На метле ты сможешь долететь до подземелий декана Слизерина минут за пять–семь, дорогу знаешь. Только в этой комнате осторожно. Думаю, что минут на двадцать мы этого вора с Невиллом отвлечём. Лонгботтом расскажет о своих родителях, попросит отдать камень ему… что–нибудь придумаем по ходу. Да, Невилл? Или, может, хочешь вернуться?

— Я пойду, — тихо прошептал он. — Я смогу.

— Ну что, Драко, ты нас страхуешь? — я сжал плечо Малфоя и чуть встряхнул.

— Да. Да, конечно, — спокойно посмотрел он мне в глаза. Невилл рядом выдохнул, словно задерживал дыхание. Крепким парнем оказался Лонгботтом, упрямым и со своим внутренним стержнем.

— Тогда возвращайся. Мы с Невиллом задержим вора до вашего возвращения с профессором Снейпом.

Мы посмотрели, как ловко Драко протиснулся вдоль стен к противоположной двери, взял метлу и махнул нам рукой.

— Невилл, ты уже придумал, какими разговорами будешь отвлекать? Я надену мантию–невидимку и попробую вырубить вора, подкравшись к нему сзади. Ты входишь, я за тобой, и сразу иду в обход. Ты — заводишь разговор. Всё ясно?

— Да, Гарри, — прошептал Невилл.

— Справишься?

— Да.

Я распечатал из свитка мантию, кунаи и печати. Надел невидимку, убеждаясь, что ничего лишнего не торчит, и хлопнул Невилла по плечу.

— Давай. Пошли.

Когда Дэниел Шафик рассказывал про Квиррелла — учителя маггловедения — хорошего и спокойного человека, не похожего на то затравленное, воняющее чесноком, существо, которое вело ЗОТИ, я задумался, насколько сам Боши Какуса хотел стать вместилищем злого духа.

Когда Невилл вошёл и с удивлением воскликнул:

— Профессор Квиррелл? Так это вы?!

Сам Боши Какуса, который стоял возле знакомого нам зеркала «Еиналеж» тоже был удивлён. С некоторых пор, насколько я подозреваю, с тех самых, когда он убил и обескровил собрата Хацуюки, выглядеть он стал не в пример лучше и даже почти не вонял разложением.

— Лонгботтом? — пробормотал он. — А где?.. Впрочем… Пророчество… Занятно…

— Но я думал, что… Не думал, что это вы, — смело воскликнул Невилл, пока я обходил Боши Какусу.

— Да-а… На моём месте скорее можно представить грозного Северуса, который похож на летучую мышь и который отлавливает студентов и снимает с них баллы, — раздался холодный смешок, — на его фоне никто не заподозрил б-бедного за–заикающегося п-профессора Кв–вирелла, — передразнил он сам себя. — Я так долго шёл к своей цели…

— Значит, вы хотите исцелиться с помощью камня? — продолжил расспрашивать его Невилл. — Простите, профессор, но в Хогвартсе ни для кого не секрет, что вы больны…

— Ты слишком любопытен, — недовольно поморщился Боши Какуса.

— Но я тоже хотел достать философский камень, чтобы помочь своим родителям, — торопливо добавил Невилл. — Мне хотя бы кусочек. Мои родители больны.

— Хм… — задумался наш противник и провёл рукой по резной раме «Еиналеж». — В этом зеркале кроется ключ к камню. Следовало догадаться, что Дамблдор придумает что–то в таком духе. Я вижу камень и собираюсь преподнести его своему повелителю…

— Я… слышал, как вы плакали несколько дней назад, извините, — прошептал Невилл, — вы хороший человек. Наверное, вы не очень хотите воровать камень. Если вы попросите у директора, он может разрешить сварить волшебный эликсир, чтобы вы поправились…

Боши Какуса на это предложение издал странный звук. Я как раз обошёл его и закончил формирование мини–барьера: печати я начал готовить с того момента, как Хигэканэ ввел в игру гражданских. Как–то не хотелось, чтобы кто–то пострадал.

— Бывает нелегко выполнить приказы моего господина, — голос Квиррелла дрогнул. — Он — великий волшебник, а я так слаб… Лорд Волдеморт встретил меня, когда я путешествовал. Я был молод и глуп, думал, что знаю, что такое добро и что такое зло. Он показал, как сильно я заблуждался. Нет ни добра, ни зла — только сила и власть.

— Ваш хозяин Лорд Волдеморт?! — вытаращился на него Невилл. — Сами — Знаете-Кто?

— Так его называют лишь те, кто слишком слаб… — криво усмехнулся Боши Какуса. — Другие боятся произносить его имя… Я же помогаю его возрождению. А теперь не мешай мне, Лонгботтом, особенно, если собираешься ещё немного пожить. Я должен разобраться с этим зеркалом. Хозяин не склонен прощать ошибки. Мне не удалось украсть камень из «Гринготтса», и он решил, что ему надо пристальнее наблюдать за мной и контролировать меня. Я не могу его подвести.

— Хотите сказать, что Сами — Знаете-Кто где–то рядом? — прошептал побледневший Невилл.

— Он всегда со мной, — пробормотал Боши Какуса. — Не могу понять, что с этим зеркалом. Я вижу камень. Но где он? Может, разбить зеркало? Помогите мне, господин!

— Здесь есть кто–то ещё! — взвыл жуткий голос. — Мальчишки! Их двое! Он думает о втором здесь!

Боши Какуса выхватил палочку, а я активировал печати, отрезая его от зеркала и Невилла.

— Что?! Где?! Что это? — на два голоса завопил наш профессор ЗОТИ.

Я снял мантию и аккуратно спрятал её в свиток. Из–за барьера мой пленник даже не понял, что случилось, и не видит, что происходит снаружи.

— Гарри, — тихо выдохнул Невилл и подбежал ко мне. — Что с ним?

— Он в моей ловушке, её хватит до того, как придёт наша подмога, — сказал я довольно громко.

— Он сказал, что камень в зеркале… Но… — Невилл покосился на «Еиналеж». — Там же…

Боши Какуса тем временем сноровисто размотал свой тюрбан. Насколько я понял, дух решил покинуть тело, пока не пришли взрослые.

— Мерлин! Что это?! — жалобно ахнул Невилл, увидев жуткую красноглазую морду на лысом затылке, и попятился. Я перехватил его за плечо и пережал несколько точек. Не надо, чтобы он помнил о том, что будет дальше. Подхватил тело уснувшего Невилла и аккуратно положил его на пол.

Затем достал свою «заготовку» — когда–то чакру биджуу запечатывали не только в людей, но и в специально обработанные сосуды. Здесь я узнал, что на востоке много сказок о джиннах, которые запечатаны в лампы. Попадалась мне одна «тыква» во время войны, и было время её изучить. Конечно, моё «произведение» в сравнении было кривым и кособоким, но не думаю, что душа даже могущественного волшебника тянет больше, чем чакра хвостатых демонов — существ, несоизмеримых по силам с людьми.

Под «заготовку» я использовал пустую бутылку из–под обычного немагического спиртного, которую мне отдали магглорождённые старшекурсники, отмечавшие совершеннолетие одного из студентов Гриффиндора. Бутыль была стеклянной и с пробкой. Мне оставалось только залепить её сверху глиной, смешанной с кровью, сделать нужные знаки фуин на податливой глине, в которые для укрепления пошла кровь Кибы. Обработать пробку. И нарисовать печать на свитке, которая поможет затянуть моего «джинна» в бутылку.

Тем временем из затылка Боши Какусы повалил чёрный дым, который беспрепятственно покинул не только тело, но и мой барьер — Темный Злодей нашёл единственную оставленную для него лазейку.

— Отлично! — я моментально сложил серию ручных печатей, активируя печати.

— Не–е–е-е-ет! — с противным визгливым криком и как–то очень быстро втянулся Сам — Знаешь-Кто в бутылку. Ну да, она на биджуу предусмотрена… какой–то человек и двух секунд не втягивался.

Квиррелл, кстати, выглядел не лучшим образом и упал в обморок, после того как его оставил дух.

Я успел припрятать бутыль и печати в свитки, и забрать палочку профессора, когда в комнату чёрным вихрем ворвался Снейп–сенсей.

— Что с Лонгботтомом? — тут же оценил он обстановку.

— Он упал в обморок, когда профессор Квиррелл показал второе лицо на своём затылке, и когда оно полезло из него… такой чёрный дым повалил, который верещал жутко. Во–от…

— Что с философским камнем?

— Да ничего вроде, он его из зеркала выковырять не смог и это… расстроился.

— Расстроился, — повторил сенсей, дёрнув веком.

— Ага, он точно ваше приближение почувствовал и сбежать решил, — я сделал честные глаза. — Может, их в Больничное крыло?

— Какого чёрта вы вообще сюда полезли, Поттер? — зашипел Снейп–сенсей, между тем поднимая в воздух тело Невилла и профессора ЗОТИ. — И… и где вообще Киба?

— Ну, так…

Договорить я не успел, так как к нам снова ворвались — на этот раз Хигэканэ.

— Северус, мальчик мой! — получилось даже испуганно. Либо не ожидал встретить тут его.

— С камнем всё в порядке, Альбус, — сухо ответил Снейп–сенсей. — Поттер говорит, что до него не добрались. Лонгботтом просто в обмороке, у Квиррелла сильное магическое истощение и, кажется, какое–то проклятье. Не знаю, доживёт ли он до утра, ему надо срочно в Мунго. Из Квиррелла также сбежал дух.

— Я волновался не за камень… — Хигэканэ посмотрел на меня и на Невилла. — Боялся, что не успею. Когда я прибыл в Лондон, стало очевидно, что я должен быть в школе.

— Невилл хотел спасти камень, чтобы вы помогли ему с его родителями, сэр! — вклинился я. — Он показал себя настоящим героем. Он выяснил у профессора Квиррелла, что он служил Лорду Волдеморту и хотел с помощью камня его воскресить. А ещё носил его на своём затылке. Хорошо, что у них ничего не вышло!

— Это ужасно, — кивнул Хигэканэ, — но мне кажется, что тебе пора спать, Гарри. Уже слишком поздно. К тому же, наверное, ваши с Невиллом друзья очень за вас волнуются.

— Но как же родители Невилла? — заупрямился я. — Я видел их в Мунго! Вы им поможете?

— Это очень хороший мотив. Бедные Френк и Алиса, — отвёл глаза директор. — Я обязательно поговорю с Николасом…

Пришлось удовлетвориться этим обещанием.