Какого биджуу я теперь волшебник?!

Часть 2. Глава 3. Новая встреча

31 июля, 1991 г.

Англия, Литтл — Уингинг, Тисовая улица, дом4

— Гарри, с днём рождения, брат! — разбудил меня в восемь утра голос Дадли. — Вставай, будем торт есть, а то скоро снова придёт этот человек–гора.

Кажется, я проспал. Наверное, сказалась усталость и нервное напряжение от использования магии — сначала барьер, потом палочку лесника сломал. Всё же было тревожно и хотелось узнать, как отреагирует барьер на прямое волшебство, но рисковать дядей я не собирался. А если бы барьер не выдержал? Превратил бы его в кого–то этот волшебник–недоучка с зонтиком вместо палочки, и что дальше делать? Нет, такие действия лучше предупреждать заранее, а не ждать, пока станет поздно.

Я вышел из своей спальни–чулана и мы с Дадли начали короткий бой, уворачиваясь от тычков и выпадов друг друга. Самое то, чтобы проснуться и размяться. Обучение тайдзюцу мы начали почти сразу же, как я здесь появился, и за три года я довольно хорошо натаскал друзей, у Дадли получалось лучше, чем у Пирса, но тренировок с братом у меня было намного больше, в том числе и вот таких — спонтанных. Не страшно будет отправлять его в эту школу–интернат для мальчиков «Академию Смелтингс». Там учился дядя Вернон, рассказывал, что к форме полагаются палки, вроде как традиции или что, так вот этими палками ученики постоянно дерутся и дубасят друг друга. Как бы я плохо ни владел кэндзюцу, знания основ имелись, тем более там сначала как раз вместо мечей на палках–боккэнах тренируются. Так что, в начале каникул, показал брату и Пирсу пару приёмов, чтобы если что, то они смогли постоять за себя в этой странной школе, в которую отправятся.

— Всё–всё, — засмеялся брат, блокируя мой удар, — на волшебниках продолжишь. Там родители уже ждут, и отец на работу собирается попозже, чтобы тебя поздравить и посмотреть, что за типы придут к десяти.

Я сбегал в ванную: умылся, «закалился» и привёл себя в порядок.

В кухне–столовой была накрыта праздничная скатерть, а в центре стоял торт с надписью «С днём рождения, Гарри!» и одиннадцать свечек, которые тётя тут же зажгла. Семья спела весёлую песенку про день рождения, я по традиции загадал желание и задул свечи. Вообще, памятуя о том, как я сюда попал, желания я загадываю простенькие, не озадачивая Вселенную. В этот раз загадал, чтобы у семьи в моё отсутствие всё было отлично. И мне спокойно за свои «тылы», и им хорошо. А со всем остальным я как–нибудь сам справлюсь. Рядом на журнальном столике было несколько цветастых свёртков с бантиками — подарки.

Мы попили чай, схомячив с Дадли почти весь торт, за вычетом кусков для тёти и дяди. Торт был потрясающе нежный, с орешками, кремом, сгущёнкой и нежным бисквитом — всё, как мы любим с Большим Дэ.

— Было очень вкусно! Спасибо, что состряпали его для меня, тётя Туни! — тётя всхлипнула и стала меня обнимать.

— Разворачивай подарки, Гарри! — потребовал Дадли. — Ма-а, ну прекрати, Гарри уже большой для таких нежностей! Ты его смущаешь.

Меня отпустили, и я развернул свои подарки.

— Ого! Где вы его достали? — в коробке размером чуть меньше альбомного формата обнаружился настоящий набор для каллиграфии.

Четыре кисти разных размеров, специальные плошечки, сухие чернила, пачка тонких листков из рисовой бумаги. Специальный держатель и крепежи, чтобы ничего не болталось, маленькая бутылочка для воды. По сути, с такой коробочкой можно уйти куда угодно и воспользоваться ей на месте. Не бояться, что что–то вывалится или улетит от ветра. На красивой коробке было написано изречение и сделан классный рисунок с птицей на ветке.

— Сделали заказ одному из поставщиков в моей фирме, — довольно покрутил ус дядя. — Привезли прямо из Японии.

— Это обалденно! Спасибо! — от всей души поблагодарил я.

— Мой! Мой подарок разворачивай! — вручил мне свёрток брат.

— Ого! Неужели это?.. — я достал серый прибор похожий на короткий пенал. — Это же диктофон? Ух ты!

— И куча батареек! И ещё запасные кассеты! — крутился вокруг Дадли. — Должно хватить надолго.

Житьё со Снейпом–сенсем позволило выяснить, что магия сложно уживается с электричеством, и если колдовать возле включенного телевизора, можно его испортить коротким замыканием. И если лампы включены, то от колдовства они мерцают и могут полопаться. Поэтому у магов освещение с помощью свеч или магических светильников, а из развлечений только книги и какая–то игра на мётлах с множеством мячей, в которой участвовал Гарри. Но, как я выяснил в прошлом августе, маггловские приборы на батарейках вполне уживаются со всем магическим. Подарок брата может быть очень полезным. Да и зачастую прослушать разговор ещё раз не помешает, чтобы всё точно услышать или дать послушать другим.

— Можно будет посылать звуковые письма друг другу, — сказал Дадли. Ему тоже на день рождения в прошлом месяце подарили диктофон и магнитофон.

— Точно! — нашёл я ещё одно применение такому ценному прибору.

Тётя подарила мне красивую, мягкую и толстую фланелевую пижаму светло–зелёного цвета в тонкую косую тёмно–синюю полоску. Взрослую, без звёздочек или мишек.

— Лили часто говорила мне, что в их замке довольно прохладно, — объяснила она свой подарок. — Я выбрала самую тёплую, чтобы ты не простывал.

От такой заботы запершило в горле.

— Спасибо, тётя Туни!

Нашу семейную идиллию прервал странный звук, в котором я опознал стук по магическому защитному полю. Похоже, что что–то вроде оповещения. Это вчера лесник чуть всё не вынес вместе с домом, такой «бом-м» стоял. Но эти звуки, скорее всего, уходят во внутрь, иначе бы всех соседей точно перебудили.

Дадли сбегал до окна.

— Там тётка в плаще, очках и остроконечной шляпе. Вырядилась, как на Хэллоуин, — сообщил он.

— Хорошо, что не тот дуболом, — хмыкнул дядя Вернон. — Идёмте.

Похоже, что через мою защиту действительно ничего не видно. Потому что выражение лица у женщины не изменилось. Она продолжила рассеянно смотреть на лужайку и дом. Узнал её, по описаниям Гарри, когда–то «Кьёджунэко»[14] обозвал в записях, потому что она умеет в кошку превращаться, и у этой кошки на глазах такие же «очки», только пятнами.

— Здравствуйте, мисс?.. — сказал дядя, и та повернулась на голос.

— Я профессор Минерва МакГонагалл, и я пришла сюда по просьбе директора Дамблдора, — сообщила она. — Могу я увидеть Гарри Поттера?

Похоже, она вместе с тем тот самый заместитель директора, которая письма рассылает!

— Я стою перед вами, профессор МакГонагалл, — ответил я.

— Похоже, что кровная защита Лили работает, а я ещё сомневалась, — пробормотала та и сказала чуть громче. — К сожалению, я тебя не вижу, Гарри, а в ваш дом пройти не могу. Даже камин не подключается… Ты мог бы выйти на улицу?

Тётя сжала моё плечо, и мы вместе с ней вышли из периметра.

— Миссис Дурсль? — удивлённо, как будто я тут один живу, протянула профессор. — О, как ты вырос, Гарри…

— Вы не могли бы отвлечь внимание соседей, мэм? — попросила Петунья–сан. — Ваша одежда вызывает много вопросов.

МакГонагалл поджала губы, но достала палочку и сделала пару пассов.

— Я прибыла, чтобы сопроводить тебя на Косую аллею за покупками к школе, Гарри. Хагрид сказал мне, что ты в курсе о том, что твои родители были волшебниками. Так что тебя с самого рождения записали в школу чародейства и волшебства — Хогвартс.

— Я читал письмо, профессор МакГонагалл, — ответил я, немного недоумевая, Кьёджунэко явно игнорировала Петунью–сан, или это нормально, что волшебники так относятся к «магглам»? — Тётя говорила о том, что мои родители были волшебниками, но она очень мало сама знает о магическом мире.

— Это и понятно, что могут знать простые магглы?.. Я всё тебе сама расскажу. Наверное, у тебя накопилось множество вопросов, — пообещала профессор. — Ты так похож на родителей, Гарри… Они учились на моём факультете — Гриффиндор, как жаль, что они погибли такими молодыми.

— Кхм, — откашлялась тётя, привлекая к себе внимание, — ни я, ни Гарри до сих пор не знаем, что же случилось с Лили и… Джеймсом. В том письме, которое оставили, было лишь указание заботиться о ребёнке моей покойной сестры и угрозы о том, что за нами будут следить. И, кстати, ни слова о наследстве моей сестры…

— Да как вы смеете?! — тут же воинственно подобралась МакГонагалл и сжала волшебную палочку в руке. — Мерзкая маггла! Претендуешь на деньги маленького мальчика?

— Мальчик пусть и волшебник, но, знаете, и волшебников надо одевать, обувать, чем–то кормить и собирать в школу, — с ледяным спокойствием сказала тётя. — Мы, конечно, не обеднели от заботы о Гарри, но, например, у нас с Верноном нет магических денег, чтобы собрать его в этот ваш Хогвартс и купить ему требуемые учебники и мантии.

— У Гарри есть сейф в банке, который ему оставили родители, на подобные расходы. Вам надо было обратиться к поверенному семьи Поттер в банке «Гринготтс», — заявила профессор, вздёрнув подбородок. — Но вообще теперь мистер Поттер сам в состоянии управлять своими финансами, без всяких… магглов.

Я конкретно так хренею с логики волшебников. И с их высокомерия вообще–то — тоже. Но терпеть, терпеть, я всего лишь маленький мальчик, который находится под опекой простецов и который почти ничего не знает о мире магии. Тётя помогла выяснить насчёт наследства, спасибо ей, хотя я чувствую, как она волновалась, выступая против волшебницы. Ощущение бессилия давит.

— Мистер Поттер отправляется со мной, — тоном, не подразумевающим пререканий, сказала МакГонагалл. — Мы посетим с ним банк, а потом отправимся за покупками к школе. Вечером он вернётся сюда.

Мы с тётей переглянулись и не посмели возражать, а то ещё палочку достанет и мозги Петунье–сан прочистит.

— Вернуться не позднее восьми, Поттер! — оставил за собой последнее слово дядя Вернон, крикнув это из–за забора. Тётя ретировалась под защиту, и я с облегчением выдохнул.

— Идём, Гарри, — «добрым голосом» сказала МакГонагалл. — И как ты десять лет прожил с этими невыносимыми магглами? Я знаю, что у тебя сегодня день рождения. И я даже знаю, какой сделаю тебе подарок!

— А как мы попадём на эту вашу волшебную улицу, мэм? И где она находится? — захлопал глазами я, отвлекая Кьёджунэко от своей семьи.

А то, как с крутым злым волшебником сражаться, так на это только малолетний «Избранный» способен, а как магглам «мстить», так это все и всегда пожалуйста.

— Мы совершим небольшое путешествие… через камин! — улыбнулась МакГонагалл. Мы вышли на Тисовую улицу. — Но должна предупредить, в мире волшебников ты очень знаменит. Так что не удивляйся, если к тебе будут подходить на улице и здороваться. Ты — национальный Герой.

— И чем это я знаменит?

— Когда ты был совсем маленьким, то магический мир Британии был под гнётом ужасного волшебника. Даже его имя боялись произносить вслух. Поэтому говорили о нём «Сами–знаете–кто». По имени не боялся его называть лишь великий светлый волшебник Альбус Дамблдор, — чуть не с придыханием заявила МакГонагалл. — Сами–знаете–кто убил множество магических семей. И однажды он пришёл в дом к твоим родителям, потому что хотел убить тебя. Твои родители погибли, спасая тебя, а Сами–знаете–кто развоплотился. Остался только ты — Мальчик–который–выжил, и победил тёмного волшебника.

— Похоже, в магическом мире любят давать странные прозвища, — хмыкнул я.

Надо же, какой бред. А я как–то упустил этот момент в чём изначальная «избранность» в рассказах Гарри.

— Нам сюда, тут есть магический камин, который переправит нас в Лондон, — заявила профессор, остановившись у дома… мисс Фигг.

Я чуть сам себе фингал не поставил от стыда за магический мир. Ну никакой конспирации!