Как я стал хозяином странного замка в другом мире. Книга 2

Глава двадцать шестая

— Благородные гости! Перед вами хозяин Полуночи, носитель Райнигуна, очищающий и милосердный, властитель бесчисленных земель! Сжигающий древнее зло, владыка драконов, лорд Виктор! Возрадуйтесь, ибо вам дарована аудиенция!

Так к моим титулам тихонько добавилось ещё два. Не самых заслуженных, поскольку зло сожгли — точнее, хорошенько оплавили — Аврора и Янтарь. Имена для дракончиков сообща выбирали мои помощницы, а те не возражали, поскольку дрыхли без задних лап. Судя по крупицам информации, предоставленной Луной и Мордредом, для них это было нормально — могли и несколько суток проспать, особенно если пришлось так напрягаться сразу после вылупления.

Что до моего над ними «владычества», то оно продлится не более года, после чего костяная мама даст детям настоящие драконьи имена, со спокойной душой рассыплется в прах, а драконята устремятся на свободу.

С другой стороны, год — это целый год. Дракончиков потребуется накормить, вырастить, научить хорошему, насколько это возможно и не «использовать как орудия ненависти, злобы и тёмной воли». К счастью, плевок огнём в Альхирета под эти пункты не попадал. То ли потому, что юные драконы действовали согласно собственным инстинктам, то ли потому, что в бывшем госте этой самой злобы и тёмной воли было через край. Так сказать, поборолись со злом, а не примкнули к нему. И тем самым нажили мне ещё одного заклятого врага.

Будем надеяться, что «уважаемому» Альхирету потребуется немало времени чтобы зализать раны.

— Лорррд Викторрр!

Я поднял глаза на посетителей и с некоторым удивлением обнаружил парочку гноллов, взирающих на меня в ответ. Мои старые знакомые — Кара и Кром, всё ещё с гордостью носящие оружие из арсенала Полуночи. Неужели уже прошёл месяц? Да что там, пролетел!

— Мы верррнулись, — с довольным видом уточнила Кара, на случай, если я не заметил.

— Готовы ррработать. Дррраться! — поддакнул ей Кром.

Гноллы опоздали буквально на день. Явись они на службу вчера, была бы им такая славная драка, что легенды можно складывать. Или же наоборот, не опоздали, поскольку при всём их опыте они вряд ли могли бы что-то противопоставить чудовищу вроде Альхирета. Терра рассказала, что моя новая гвардия рвалась в бой, но даже им она строго-настрого запретила покидать лазарет. Столь интенсивная магия могла уничтожить вчерашних иссохших с концами, и Полночь бы не позаботилась о воскрешении. Чего уж говорить о гостях-гноллах?

И всё же, подобного рода экзистенциальная угроза была исключением — я очень сильно на это надеялся. А с менее экстремальными задачами Кара и Кром могли справиться на ура. Драгестола на оплату им хватало, холодный погреб для мяса я построил, а вот казармы запамятовал, хотя и подкопил частиц души. Всё как-то было не до того — то загадки, то дракон, то эпическая битва за яйца…

Пожалуй, если я буду кому-нибудь рассказывать об этом сражении, надо подыскать ему другое название.

— Что у нас по запасам? — тихо спросил я у Кулины.

— На ближайшую неделю мяса для этих двоих хватит, — бодро рапортовала она. — А дальше должны начаться поставки от гильдии мясников.

Я перевёл взгляд на нетерпеливо переминающихся и хихикающих гноллов-рубак. Если я собираюсь всерьёз взяться за обеспечение Полуночи надёжной охраной, мне понадобится больше бойцов. Гораздо больше. А также магов, инженеров, мастеров ловушек и, желательно, специалистов по драконам. Пока что нам везло и замок пытались атаковать экспромтом, рассчитывая на эффект неожиданности, но однажды мы дождёмся и спланированного нападения. В мире, о котором я всё ещё почти ничего не знал, находилось удивительно много народу, желающего как следует мне навредить.

Да, двоих гноллов мало, и всё же это на два гнолла больше, чем было раньше.

— Пока нет казарм, будете жить в гостевых покоях. Устроит?

— Устррроит! — хором рявкнули Кара и Кром.

— Условия договора обсудим после приёма, но считайте, что служба уже началась. И ещё кое-что…

Я оглянулся на Кас, и та подплыла поближе.

— Он здесь? — коротко спросил я.

— Да.

— Тогда отведи наших новых бойцов в сторонку и передай им первое задание.

Приём продолжался долго, и с каждым новым посетителем я чувствовал, как Полночь потихоньку успокаивается после травмы, нанесённой Альхиретом. Странный замок в другом мире любил принимать гостей, любил настолько, насколько это место вообще могло испытывать эмоции. Предательство со стороны гостя, да ещё и первого, кто остался тут на сравнительно долгий срок, не прошло незамеченным.

Я торговался, покупая специи по запросу Кулины и материалы для оружия с подсказок Луны. Я выслушал «невероятно выгодные» предложения от трёх цвергов и двух людей, вежливо отклонив их все. Я насладился отличным выступлением братьев-жонглёров и прогнал взашей птицеголового барда — в очень дорогой на вид одежде, но с голосом простуженного павлина. Я принял семью из трёх альвов-беженцев, которых и не надеялся уже увидеть — тех самых, что приходили в самый первый визит, вместе с гноллами. Итого в гостевых покоях осталось одно свободное место из четырёх, поскольку комната, на пару разгромленную Альхиретом и Жнецом, всё ещё не восстановилась.

Приём, кажется, длился пару месяцев, пока наконец не подошёл к концу. Последние гости — семейная пара альвов-аристократов, попытались втянуть меня в бесконечные разборки, связанные с фамильным древом, но отстали, когда я предложил им Кулину в качестве консультанта по отношениям. Так как в Полуночи не было места предрассудкам, просители тут же отправились на все четыре стороны.

На первый взгляд в тронном зале остались только я, Кас, Кулина, Луна, Мордред в углу, да двое гноллов, небрежно стоящих рядом с выходом в коридор. На второй взгляд, в общем-то, тоже, но одно дело мой взгляд, а другой — Кас. Она кивнула Каре и Крому — легонько, почти незаметно, и те вдруг бросились вперёд, выхватывая из воздуха что-то невидимое.

Нет, не что-то, кого-то. Человека, накинувшего «Вуаль» или какой-то её аналог, но тут же потерявшего концентрацию. Геннадий Белый, Магистр Х ступени, экстрасенс, сомнолог и, не побоюсь этого слова, газлайтер, бился в руках гноллов как вытащенный на сушу сом. Когда я встал с трона и неторопливо подошёл поближе, в его глазах плескался незамутнённый ужас.

— Закон гостеприимства! Закон гостеприимства! — взвизгнул он, падая на колени и вскидывая руки. Точнее, попытавшись вскинуть — его всё ещё крепко держали два наёмника.

— Закон гостеприимства перестал работать, когда вы попытались скрыться в третий раз, так и не обратившись ко мне.

— В третий⁈ Как это в третий? Я… я потерял счёт…

— Бывает, — философски сказал я. — Но боюсь, что теперь вы не гость, а нарушитель. Знаете, что это значит, Геннадий? Если, конечно, это ваше настоящее имя.

— Пощады! — взвыл он, и я поморщился.

У меня не было в планах всерьёз карать этого небольшого человека, лишь хорошенько расспросить. Он явно был не тем, за кого себя выдавал, но строго говоря, я тоже соврал ему в первую встречу. В каком-то смысле стали квитами. Я кивнул гноллам, те хихикнули и отпустили Геннадия, который тут же обмяк на полу.

— Дайте слово, что не попытаетесь сбежать, пока не ответите на все вопросы.

— Виктор, здесь не место для подобных разговоров! Давайте встретимся на Земле, у меня дома, в спокойной обстановке…

— Я уже пытался к вам заглянуть во второй раз. И это вам придётся объяснить отдельно.

— А… простите, не ожидал. Я… я обещаю рассказать всё что знаю. Только прошу вас…

Я вздохнул и посмотрел на Кару с Кромом, которые отошли подальше и заняли свои новые посты возле основного коридора. Геннадий благодарно шмыгнул носом и поднялся с пола. На нём был смятый деловой костюм, серые брюки и лакированные ботинки, словно он собрался на научную конференцию.

— Мне стоило выслушать вас в прошлый раз, — немного мягче сказал я, когда он отряхнулся и дрожащей рукой пригладил волосы. — Возможно, тогда эта встреча была бы другой.

— Вы… вы не виноваты, Виктор. Или я должен называть вас лорд Виктор? — нервное лицо сомнолога прорезала неуверенная улыбка. — Замок… все подобные замки, в общем-то… оказывают определённое влияние на своих владельцев. Меняют мышление, если можно так выразиться. Ваш визит ко мне был попыткой установления контроля над своей жизнью, и замку это… пришлось не по душе. Он… она, скорее… Как я подозреваю, она запустила импульс, глубокую неприязнь, подкрепив уже имеющиеся подозрения. Вы понимаете?

Я понимал, так как и сам подозревал нечто подобное. «Импульсы» такого рода случались нечасто, в экстренных ситуациях, и тем реже, чем больше времени я проводил в Полуночи. Но кое-что в сбивчивой речи Геннадия меня зацепило гораздо сильнее.

— Погодите, «замки»? В множественном числе?

— Вы не знали?

— Меня не слишком торопятся посвящать в курс дела. Сколько их? Что они из себя представляют?

— Сколько? Сколько-то?.. Их изначально построили очень мало, а за тысячелетия часть оказалась полностью разрушена. По чести сказать, я полагал, что Полночь постигла та же… печальная судьба, а ваши визиты во сне относятся к Сумраку… К сожалению, не уверен, стоит ли ещё Закат, но… Вы — и хозяин Полуночи? Это большая, непосильная ноша!

Геннадий вдруг сбился на вздохе и замолчал, подавившись воздухом. Его лицо, к которому только-только начал возвращаться румянец, вновь побледнело. По тронному залу пронёсся порыв ледяного ветра, потушивший и факелы, и огонь в большом камине.

Жнец. Без гонга, без какого-либо другого предупреждения. Слишком рано для того, чтобы попытаться убить меня по «таймеру». И судя по виду Геннадия, тот прекрасно понимал, что это значит. Даже если бы я успел подготовиться, что тогда?

Жуткий призрак выплыл из основного коридора, не обращая ни малейшего внимания на оскалившихся гноллов. Увы, нужно быть Альхиретом, чтобы противостоять ему более-менее на равных. Правда, хищно блестящие серпы он сейчас держал не в руках, а скрещёнными за спиной.

Жнец подплыл поближе, вытянул костлявую руку и молча указал на Геннадия. Я выступил вперёд, заслоняя дрожащего сомнолога.

— Этот человек — мой гость. Оставь нас.

Жнец не сдвинулся с места, но в моей голове вдруг расцвела ледяная вспышка: мучительная, парализующая, и странным образом напомнившая мои же слова: «не гость, а нарушитель». Пока я пытался справиться с последствиями этого неожиданного общения, призрак с лошадиным черепом уже оказался совсем близко, и скелетная ладонь опустилась на плечо Геннадия. Тот тихонько пискнул и застыл, словно обратившись в ледяную статую, а затем произошло нечто совершенно неожиданное. Жнец и Геннадий вместе стали быстро погружаться в пол, как будто проходя сквозь текстуры, и спустя секунду оба исчезли.

Похоже, здесь и вправду было не лучшее место для разговоров.

— Кас?

— Да, Вик?

— Куда его забрали?

— В темницу.

— У нас есть темница?

Глупый вопрос, очень глупый. Риторический. Раз Жнец его забрал с собой, значит, темница есть. А ещё есть другие замки с не менее красочными названиями, есть драконы и могучие колдуны, есть древнее зло, мечтающее то видеть меня в союзниках, то пожрать без остатка.

Возможно, мне бы не помешал небольшой отпуск, да кто же его даст?

Серый потолок моего скромного жилища нависал так низко, что, казалось, я могу вытянуть руку и дотронуться до него пальцами. После величественных залов Полуночи однокомнатная квартира ощущалась всё более тускло и тесно, а последние дни сливались в единую неразличимую полосу. Два мира поменялись местами, и теперь я словно спал, когда возвращался на Землю, а настоящая жизнь проходила там, в замке. Даже мои немногочисленные контакты притихли. Анна не появлялась на работе всю последнюю неделю, а то и дольше. Наше общение с Илюхой свелось к короткому обмену сообщениями в духе: «Всё нормально?» «Ага».

Полночь не только влияла на мои мысли, она привязала меня всеми возможными способами, дала невероятные приключения, новых друзей и смертельных врагов. Все мои устремления, все проблемы, все планы были связаны с таинственным замком.

И всё же, я раз за разом просыпался на старенькой тахте, уставившись в потолок. Даже если это просто означало, что нужно прожить ещё один день перед тем, как с головой окунуться в настоящий мир.

Душ, завтрак, дорога на работу и сама работа, где снова не было Анны. По словам коллег, она не уволилась, но взяла внезапный неоплачиваемый отпуск. Они подозревали, что из-за проблем с личной жизнью, а я и не знал, что думать. Последний наш разговор, странный и страстный, прошёл бесконечно давно, хотя по сути — всего пару недель назад?

Не стоит забивать голову тем, на что невозможно повлиять.

Рабочий день, дорога домой, магазин по пути, чтобы пополнить опустевший холодильник. Хотя бы благодаря повышению и щедрой «компенсации» от Богданова можно было на время забыть о нависших долгах, квартплате и ценах на продукты. Вот был бы номер — могучий хозяин Полуночи не может расплатиться по кредитам и думает, съесть на ужин перловую кашу с луком или всё-таки гречневую. Можно сколько угодно выбрасывать земные проблемы из головы, но однажды они тоже вернутся. И что тогда, я расстреляю из Райнигуна коллекторов? Разорву голыми руками арендодателя? Хороший план, заодно можно добавить в титул соответствующие пункты…

Мне оставалось всего ничего до подъезда, когда чувство неясной угрозы перебило поток ленивых размышлений. Я развернулся как на шарнирах и уставился на человека, следующего за мной по пятам. Тот застыл в тусклом свете фонаря метрах в десяти-пятнадцати: нелепая, неуместная, неправдоподобно-высокая фигура в старинном костюме, блестящих чёрных ботинках и шляпе-котелке. Шляпа была надвинута так низко, что скрывала половину лица, оставив напоказ только большой рот, растянутый в жуткой ухмылке.

Смутное чувство узнавания промелькнуло на задворках моего разума, хотя я и не мог сказать, чем преследователь был мне знаком. Он точно не относился к бандитам и вряд ли попадал под категорию наёмных убийц — в таком наряде он представлял из себя мечту любого следователя, ходячий набор примет. Но от вида незнакомца мне становилось настолько не по себе, насколько вообще было возможно.

Правая рука, не спрашивая разрешения сознания, привычно опустилась на рукоять Райнигуна. Если этот урод не относится к тому же типу чудовищ, что и Альхирет, ему лучше подумать дважды, прежде чем мне угрожать.

Заметив мой жест преследователь заулыбался ещё сильнее, а потом медленно покачал головой и ещё медленнее поднял кошмарно длинные руки во вполне понятном жесте «сдаюсь». Убедившись, что я не собираюсь немедленно стрелять, он также неторопливо достал из нагрудного кармана конверт и протянул вперёд, согнувшись в глубоком поклоне. Помедлив и всё ещё подозревая ловушку, я шагнул вперёд, взял конверт левой рукой, не снимая правой с рукояти револьвера. Незнакомец оставался неподвижен.

В конверте без надписи лежал сложенный пополам листок тонкой бумаги. Письмо, пахнущее знакомыми духами.

Мой дорогой Виктор!

Простите за столь старомодный способ связи, тому есть причины. Когда вам вручат это письмо, знайте, что вы приглашены на традиционный бал зимнего солнцестояния. Форма одежды не важна, главное — ваше присутствие. Доверьтесь мне и примите приглашение, второго такого шанса не предоставится целый год. Если вы согласитесь, Бенедикт обо всём позаботится и доставит вас на место.

Ваша Анна.

Мне пришлось ещё раз перечитать текст, написанный воздушным почерком на тонкой бумаге. Анна исчезла только затем, чтобы отправить мне бумажное письмо? Не позвонить, не прислать смс, не написать в любой мессенджер или на электронную почту? Нет, бумажное письмо с приглашением на традиционный бал, доставленное пугалом с шляпой, надвинутой на глаза. В последнее время все странности забрала себе Полночь, но вот они снова начали просачиваться в мой родной мир.

Я поднял глаза на незнакомца в котелке, который наконец разогнулся и явно ждал ответа.

— Бенедикт, я полагаю? — спросил я.

Тот отвесил новый поклон, прижав руку к груди.

— Как мы доберёмся до места?

Длинная рука вытянулась, указывая куда-то в сторону. Только сейчас я заметил, что один из припаркованных у обочины автомобилей был столь же старинным, как и наряд Бенедикта. Если я не ошибался, Lincoln-Zephyr тридцатых годов, чёрного цвета, в идеальном состоянии. Ну и дела.

— Дай мне полчаса.

Ещё один поклон — знакомый Анны был явно не из разговорчивых. В крайнем случае буду с ним общаться по методу Хвои, но надеюсь, что мы не станем настолько близки.

Забросить продукты в холодильник и переодеться во что-то чуть более приличное — дело на десять минут максимум. Анна писала, что форма одежды не важна, но я слабо представлял, как можно явиться на бал в том, в чём я добирался до работы. Свежая рубашка и брюки вместо джинсов, ничего особенного, но хоть что-то. Когда я спустился, автомобильный артефакт из первой половины прошлого века уже ждал меня у подъезда, вместе со своим неординарным водителем.

Я пытался следить за дорогой, но мы очень быстро заехали в ту часть города, где я ни разу не был. Какое-то время мимо проносились многоэтажки, сменившиеся бесконечной промзоной, но спустя минут двадцать Lincoln-Zephyr притормозил у огромного здания с невыносимо яркой надписью, то ли «VIBRATION», то ли «VIP NATION». Ночной клуб, где-то на восточной окраине. Название звучало смутно знакомо, но само место относилось к тем, куда прошлого Вика не пустили бы даже на порог.

Подходящая площадка для бала, ничего не скажешь.

Бенедикт необъяснимым образом успел выбраться из машины и открыть передо мной дверь раньше, чем это сделал я сам. Удивительно, но Анна вышла навстречу, нестерпимо-прекрасная в неоновом свете. Я вновь опоздал — на этот раз с тем, чтобы поприветствовать её и спросить, что вообще происходит. Изящные руки обвили мне шею, притягивая чуть ниже, а тёплые губы впились в мои, ошеломляя поцелуем.

— Спасибо. Спасибо. Спасибо…

Она оторвалась от меня и теперь шептала благодарности на ухо, игнорируя окружающий мир. Мне пришлось приложить немалые волевые усилия, чтобы мягко отстраниться и внимательно посмотреть в её блестящие серые глаза.

— Что… — начал я, но она приложила палец мне к губам.

— Тс-с-с. Все вопросы потом. Бал почти начался, и вы не захотите пропускать церемонию.

Я последовал за ней, всё ещё непонимающий и слегка одурманенный запахом её духов, теплом и мягкостью губ. С тех пор как мы сблизились — за отсутствием лучшего слова — каждая встреча могла поспорить по странности с предыдущей. Анна была связана с Полуночью? Она представляла некую иную силу? И при чём тут какой-то бал?..

На входе у клуба стояла огромная очередь, но Анна провела меня мимо, и шкафоподобный швейцар даже не покосился на нас. Внутри ночной клуб на сто процентов соответствовал своей оболочке — бар, сцена, кислотно-неоновое освещение и молотящая по ушам музыка, заставляющая пёструю толпу двигаться в едином ритме. Кажется, была ещё гардеробная, где мы с Анной оставили верхнюю одежду — по крайней мере, теперь она была в вечернем платье с таким вырезом, что дух захватывало.

Мы шли всё дальше, углубляясь в грохочущие недра ночного клуба, мимо барной стойки и ещё одного швейцара, охраняющего проход с горящей надписью «V. I. P.» Ещё дальше, мимо дорогих диванов, соседствующих со столиками с дорогим алкоголем и смеющихся мужчин в дорогих костюмах, окружённых дорого выглядящими женщинами. Женщины, мужчины, столики и диваны были залиты столь ужасным ядовито-малиновым светом, что становилось неясно, кто добровольно был готов заплатить, чтобы сюда попасть? Но Анна вела меня дальше, дальше и дальше, свернув в неприметную дверь, сквозь два коридора, пока наконец мы не остановились в небольшой комнате, напоминающей гримёрную.

Всё также ничего не объясняя, моя спутница бережно извлекла из сумочки две маски для глаз, напоминающие традиционные карнавальные маски Венеции. Обе золотые, украшенные замысловатыми узорами, но при этом почти невесомые. Я посмотрел на свою с сомнением — в последнее время золото не вызывало у меня приязни.

— Надевайте, скорее, — поторопила Анна, примеряя свою. Та безупречно сочеталась с её обликом, чего нельзя было сказать про меня. — Времени осталось совсем немного.

Это был последний момент, где я мог остановиться, бросить маску, развернуться и уйти. У нас с Анной определённо была связь, но не основанная на абсолютном доверии. Всё происходящее выглядело более подозрительно чем обычно, подозрительно уровня «загадочный гость в Полуночи», а не «тусовка в элитном ночном клубе». И всё-таки, обещание ответов на вопросы и возможность приоткрыть неподъёмную завесу тайны удержали меня от вполне разумных поступков. Если бы я совершал такие поступки раньше, то никогда бы не стал тем, кем стал.

Я надел маску — по ощущением та оказалась просто маской, а не древним проклятым артефактом, жаждущим впиться мне в лицо. Но когда я поднял глаза на ближайшее зеркало, из него смотрел незнакомый господин в стильном карнавальном фраке и шляпе с перьями, ничем не напоминающий Виктора Макаренко.

— Не снимайте её до конца бала, — шепнула мне голосом Анны отразившаяся в зеркале незнакомка. — От этого зависят обе наших жизни.

— Анна…

— Потом, всё потом!

Отражение склонило голову, повинуясь моему движению, и вдруг мои мысли прояснились. Я вдруг вспомнил, вспомнил с кристальной ясностью, кого мне напоминал Бенедикт. Страшного человека, которого видел перед смертью Боров, о котором рассказывал один из его охранников. Возникающего из ниоткуда и не оставляющего следов.

— Анна, — тихо спросил я. — Это ты убила Боровицкого?

— Он сам себя убил, — ответила она не задумываясь, без паузы. — Когда решил, что смеет обращаться с хозяином Полуночи как с грязью под ногами. Он заслужил захлебнуться в собственных кошмарах.

За этим должны были последовать новые вопросы, тысяча вопросов, но Анна — обе её ипостаси — смотрели на меня с молчаливой мольбой такой силы, что я сдался. Мы продолжили путь сквозь сплетение коридоров и залов, каждый из которых был залит новым кислотным цветом. А затем этот безумный калейдоскоп вдруг кончился, и мы оказались в новом зале, абсолютно непохожем на все предыдущие.

Непохожем ни на что, что я когда-либо видел в жизни.

Пространство размером со стадион, нет, с десять стадионов, оно длилось и длилось так далеко, что до противоположного конца не доставал взгляд. Зал, в котором потолок был украшен сияющими звёздами, а над головами висели сотни медленно вращающихся планет, привычных и безумных. Зал, где стояли длинные столы, заставленные изысканными блюдами вперемешку с дымящимися кучами чего-то, напоминающего гниющее мясо. Зал, где из стен на торжество взирали широко раскрытые жёлтые глаза, медленно переводящие взгляд с одного гостя на другого.

Зал, в котором среди людей ходили создания столь невыразимо ужасные, что лишь рука Анны, обвившая мою правую руку, мешала мне призвать кобуру с Райнигуном.

— Вам нравится, Виктор? — горячо прошептала она мне на ухо. — Я так счастлива, что вы согласились! Наконец вы увидите, как празднуют сильные всех миров! Наконец поймёте, чего можете добиться! Мы как раз успели к началу церемонии.

И она была права — церемония действительно началась.