Как перевоспитать вампира за 30 дней

29.2

Едва золотистые лучи пронзили горизонт, вся Чертова заводь стояла на ушах. Около чащи, через которую и предстояло ехать, собиралась галдящая толпа. Вовсю снаряжались телеги, подмазывались колеса, таскались набитые доверху мешки. Руководила процессом Маруся.

— От капусты избавляться надо, в отдельную ее укладывай! — кричала она своему Котику, еле держащемуся на ногах. — Сюда еще мешок с яблоками влезет!

— Ну и утречко! Все друг на друге! — нашелся в суматохе Чуб. — Оксанка, ты ж с завхозом нашим не знакома? Хороший мужик! Деятельный! — хлопнули меня по спине.

Обернувшись, я увидел черноволосую, необыкновенно хрупкую девушку. Большие карие глаза смотрели смущенно и растерянно. Тогда, в трактире, я не особо к кому-то приглядывался, тем более Оксана с места потасовки сбежала первой. Однако теперь я был удивлен, что Вакула предпочел Ингу, слава о ветрености которой уже в ту пору гуляла по селу. Оксана если и не превосходила чертовку, то нисколько ей не уступала.

Откинув тугую косу за спину, девушка потупила взгляд.

— Виделись мы…

Позади нас остановилась еще одна телега, и с облучка, словно выждав момент, спрыгнул Вакула.

— Ну что, пан завхоз, выдвигаемся? — спросил он и сразу переменился в лице. — Здравствуй, Оксана…

Дочь Чуба, и без того взволнованная, залилась румянцем. Кузнец с непониманием покосился на приятеля.

— Стар я стал, чтоб в такую даль отправляться! Ярина сегодня при хате, Наталке помогает, а Оксанка совсем заскучала, света белого не видит! — нашелся с объяснением Чуб и ласково приобнял дочку за плечи. — Вот я и решил ее с собой взять!

Не поднимая глаз, чернобровая красавица кивнула и отвернулась. Мы с Чубом неутешительно переглянулись — совсем плоха девка!

Тем временем под строгим надзором Маруси заваливали капустой третью телегу. Две других заложили мешками со свеклой, морковью, перцем и яблоками.

Когда Вакула запрыгнул в свою повозку, забитую инструментами и коваными изделиями, я шепнул старику:

— Может, Оксану к нему подсадить?

— Я все придумал, — заверил Чуб и, забравшись на передок первой телеги, подал дочери руку.

Во второй восседала Маруся, с которой в комплекте безоговорочно шел Котик. Ему нашли приспособление: под боком мужик держал две тыквы. Я должен был занять последнюю телегу, однако место рядом со мной все еще пустовало.

— Марко! — дернули меня за рукав.

Из толпы неожиданно вынырнула рыжая.

— Какими судьбами? — удивленно уставился на нее.

Кутаясь в серую шаль, Дина протянула мне конверт.

— Не мог бы ты отправить письмо из города? Почтовая контора недалеко от ярмарки, можно пешком дойти. Адрес на конверте. Этого должно хватить. — Она вложила мне в ладонь пару серебряных монет.

— Для кого письмо? — уточнил я, хоть и сразу догадался.

— Для сестры… Она с весны не пишет. Я отправляла одно, но ответа так и не получила, — понизила голос рыжая. — Боюсь, стряслось что-то плохое…

Я хмыкнул, уж было приготовившись ее обескуражить… Но тут между нами втиснулась живая гора мышц.

— Смотрю, место у тебя свободно, — сплюнул лысый бугай, с которым мне довелось столкнуться раннее.

Чуб, выглянув из-за мешков, ругнулся сквозь зубы. И было это далеко не "песий сын"!

— Я пригожусь, телегу поведу, — самонадеянно заявил Андрийка, буравя взглядом Оксану.

— А место уже занято! — Схватил Дину за руку. — За телегу не волнуйся — я сам справлюсь!

— На кой там сдалась студентка? Пускай в академию обратно чешет! — огрызнулся здоровяк.

— Девушке, вообще-то, письмо отправить нужно. — Не обращая на него внимания, я подсадил Дину на облучок. — Так что чеши-ка ты отсюда, Андрийка. Как раз найдешь себе занятие, — не удержался от колкости.

Правда, в следующую секунду Андрийка злостно ощерился, и я слегка пожалел об этом… Но боевой клич Маруси всех спас:

— Разойдись!

Телеги тронулись. Вскочив на повозку, я изо всех сил дернул за вожжи, и кобыла пустилась вслед за другими.

— А я действительно должна быть в академии… — вздохнула Дина, пряча конверт под шалью. — Надеюсь, обойдемся без экстрима?

— В этот раз у меня особо ценный груз, — отшутился я.

Дороги толком не было — сплошная ухабистая колея. Телега, заваленная капустными кочанами, натужно кряхтела. Вцепившись в вожжи, я кое-как сворачивал за всеми, боясь, что такими темпами приеду с пустым кузовом.

— Не знал, что у тебя есть сестра, — решил продолжить разговор, когда мы углубились в чащу. — Почему она не здесь?

Дина, отрешенно смотревшая на завесу деревьев, вздрогнула.

— Старшая… — отозвалась неохотно. — Захотела устроить свою жизнь в столице.

— И как, получилось? — не сдержал усмешки я.

— Я была уверена, что да. Каждый месяц, вплоть до весны, она даже посылала мне небольшие суммы, — зябко поежилась рыжая. — Первое время Ольга работала швеей и в письмах всегда указывала адрес мастерской. Но потом места получения стали меняться как перчатки. Видимо, она просто не сочла нужным сообщить свой новый адрес. И это письмо тоже уйдет в никуда…

Я впервые видел Дину столь опечаленной. Однако я не мог не открыть ей истину.

— А если я скажу, что с Ольгой все в порядке? И живет она припеваючи? — начал с хорошего.

— Хочешь подбодрить меня? — не поверила мне Дина.

— Если бы. Дело в том, что я здесь отчасти из-за твоей сестры.

Напряжение пронзило ее насквозь.

— Ты знаком с ней?

— Когда я проиграл в казино, Ольга была там. Что имя, что внешний вид выдавали в ней человека приезжего. Сначала я думал, что она всего лишь хочет завести со мной… знакомство, — сгладил некоторые подробности. — Но потом я стал чувствовать странное головокружение, как будто меня чем-то опоили. Под конец вечера ноги уже не слушались меня, я буквально не соображал, что говорю и делаю. При этом, я не был пьян, чтобы впадать в беспамятство. Кажется, такое может провернуть колдовка?

— Врешь! Это была не моя сестра! — Рыжая со злости вцепилась в мой рукав.

Вожжи дернулись — кобыла начала замедляться. Я подхлестнул ее и на всякий случай уточнил:

— Она ведь блондинка с голубыми глазами?

Выражение лица Дины говорило само за себя.

— Все сходится. Она работает в столичном казино с не очень хорошими людьми, которые не прочь прибрать к рукам чужое состояние. Кстати, не только я пал жертвой твоей сестры. Мой друг, Тадеуш, однажды проснулся обобранным после ночи с ней. Правда, отделался купюрами и драгоценностями…

— Да как ты смеешь?! — вскипела Дина, и в следующую секунду звонкая пощечина обожгла мне щеку.

— Я сказал правду! — возразил оскорбленно.

Маруся с беспокойством обернулась на нас.

— Правду, значит?! — Рыжая, пунцовая от негодования, достала из-под шали письмо… и разорвала его. — Гадина! Она опозорила нашу семью! А я знала, что она рано или поздно влипнет во что-то! — разразилась гневной тирадой Дина. За нами уже тянулся след из бумажных обрывков. — Останови телегу! Больше мне в город не надо!

— Собралась идти одна по чаще? Делать тебе нечего! — Я лишь подстегнул лошадь.

— Знаю ее как свои пять пальцев! — запротестовала рыжая, пытаясь отобрать у меня поводья.

Кобыла чуть ли не свернула не туда. Мое терпение было на исходе — женские истерики я на дух не выносил.

— Перестань! — Схватив ее за запястье, что есть силы сжал. — Думаешь, мне так хочется, чтобы академия тебе под горячую руку попала? Сядь! Ты едешь со мной в это чертово Балдейкино! Ясно тебе?!