Как не потерять работу

ГЛАВА 15

Перед отъездом я не мог не зайти к Линде.

Обеих девушек заперли в подземельях. Они должны были сидеть там до тех пор, пока остальные родственники не решат, как с ними поступить: сдавать инквизиции никого не хотелось, ибо в этом случае у семьи будут огромные неприятности, но и махнуть на все рукой и простить тоже резона не было.

Сестры сидели в соседних камерах, но мне не составило труда уговорить стражника отпереть одну из них.

Воображение рисовало мрачные стены, охапку соломы в углу и девушку, скорчившуюся на ней, обхватив колени руками. Но реальность обманула все ожидания. Здесь было все для нормальной жизни — на полу слой соломы, для тепла. Массивная низкая кровать, укрытая шерстяной тканью. Стол, на котором стояла простая деревянная посуда и подсвечник с тремя свечами. Скамеечка, где ждал полный воды таз для умывания и большой кувшин с водой. Небольшой сундук с вещами, за ширмой — отхожее место. Немного бы мелочей для уюта — и о такой камере можно только мечтать большинству заключенных в королевских тюрьмах.

Девушка, поднявшаяся с лавки при моем появлении, тоже не производила впечатления несчастной пленницы. Правда, в старом линялом платье, с распущенными волосами, босая и без украшений, она не казалась счастливой и довольной жизнью, но бледное лицо было спокойным, а взгляд светлых глаз остался таким же открытым. Это был взгляд, который очаровал меня когда-то. Точно такие же голубые глаза были у ее матери, леди Илоны.

— Вы… — она запнулась.

— Леди Линда. — Я остановился на пороге.

— Просто Линда, — покачала она головой и заправила за ухо прядку волос. — Я всю жизнь прожила без титула…

— Но прекрасно знали о том, кто вы на самом деле?

— Да. Матушка… то есть кормилица нам давно все рассказала. Она сказала, что это такая игра. Что в замке живет дух, который очень любит маленьких девочек, вот его и запутали, чтобы он никого не съел.

— За что вы ее убили? — Ответ на этот вопрос недавно был получен из уст самого призрака кормилицы, но хотелось услышать и вторую версию.

— Она слишком много знала, — пожала плечами девушка. — И пыталась нас остановить. Говорила, что у меня ничего не получится, что я не смогу… убить…

— И вы решили доказать обратное?

— Пришлось.

— Линда, — я сделал шаг, — Линда, я…

Хотелось сказать очень многое, но язык не слушался. Когда-то — буквально вчера! — эта девушка мне очень нравилась. И прозрение, как ни болезненно оно было, не могло в одночасье вытравить из души все чувства. Я был разочарован, но не мог ее ненавидеть.

— Что — вы? — встрепенулась она. — Что вы знаете о жизни? Вы — некромант! Вы не знаете, что такое жить и знать, что скоро умрешь! Знать, что все, кто тебе так дорог, обречены умереть во цвете лет! Знать, что ничего нельзя изменить! Что ты сама обречена…

— Но ведь обряд выбора… Дух ошибся? Вы, урожденная Беркана, не присутствовали на обряде. И призрак указал на леди Руну, как на девочку, не принадлежавшую к семейству и потому свободную от чар? Но тогда выходит, что… вы все равно…

— Да ничего я не «все равно»! — воскликнула Линда. — Дух указал на Мая! На Мая, который тогда был во чреве своей матери! Она держала Руну за руку, а дух указал на них и промолвил: «Этот ребенок избран!» Руна тут ни при чем!

Я вспомнил о двух братьях. Сэр Мирон наверняка обрадуется, узнав, что младшему братишке суждена долгая жизнь. Тот сумеет позаботиться об осиротевших племянниках и воспитать их достойными людьми. Жаль только, что заклятие действительно нельзя снять обычными методами, — ведь исследования не были завершены. Прародитель Беркана, Берен Кун, умер слишком рано.

— Теперь мне понятно, почему ни вы, ни она не торопились замуж, — подумал я вслух. — Вы боялись, что все откроется?

— Да! — воскликнула Линда. — И если бы вы только знали, как мы мучились из-за этого! Мы были обречены на одиночество… Особенно Руна — ей нравился Робер. Она знала, что не является ему кровной сестрой, знала, что они могли бы пожениться, но вынуждена была молчать и отдать его другой женщине. Женщине, которая ему не была нужна…

— И возненавидела своего возлюбленного? — подсказал я. — И подослала к нему убийц…

Ответом мне был такой горячий взгляд, что я невольно выругался и мысленно обозвал себя дураком. Леди Руна тут была ни при чем! Козни наверняка строила она сама — Линда, которую ее молочная сестра совершенно справедливо обвиняла там и тогда, над трупом молодой герцогини. Эх, каким же я был слепцом!

— Миледи… Линда, — прежде чем уйти, мне нужно было задать ей еще один вопрос и подтвердить или опровергнуть мою главную догадку, — скажите, а почему выбор пал именно на Робера? Вы что-то знали о нем?

— Вы действительно хотите услышать от меня все? — Молодая женщина судорожно сцепила руки.

— Да.

— Но зачем… А, какое это имеет значение теперь!.. Мы с Руной искали ответа на вопрос, как снять заклятие. Мы прочли историю рода, но там было много недомолвок. Руна сама предложила приехать в столицу и попробовать поискать в королевских архивах. Мы знали, что наша двоюродная тетка — жена принца Болекрута. Мы хотели попросить ее о помощи. Сэр Лихошва, королевский канцлер, был рекомендован ею. Он сам отвел нас в библиотеку, помог получить книги из хранилища…

Так-так, кое-что стало проясняться…

— Позвольте, я продолжу, — перебил молодую женщину. — Именно ему пришла в голову идея о жертвоприношении, да? И именно он помог определиться с выбором? Потому, что знал о вашем брате Робере кое-что важное и опасное для страны?

Она не ответила, но слов не требовалось. В самом деле, что может быть лучше и проще — устранить конкурента и претендента на престол исподтишка, руками его сестер? Ай да манипулятор! И он же потом рекомендовал самому Роберу обратиться за помощью к некроманту. И того же самого мэтра Беллу предложил впоследствии леди Руне. Ну естественно! Эти самоучки заподозрили неладное, когда лич начал свою активную деятельность. Канцлер знал, чье он творение, и навел их на автора сей сущности, зная или догадываясь, что Йож Белла легко упокоит этого лича и позволит волшебницам довести дело до конца. Только мэтр, очевидно, не захотел дальше участвовать в грязных политических игрищах из опасения, что рано или поздно, но тайное станет явным и ему придется отвечать за все преступления сразу. Вот он и подставил совершенно постороннего человека под удар.

— И вам не было жалко своего брата? — только и спросил я. — Сэр Робер вышел из чрева вашей матери, вы выросли вместе… И так легко пожертвовать родным человеком?

— На кону стояло спасение нашего рода от заклятия! Можно и нужно было пожертвовать малым, чтобы получить большее. И она тоже так говорила…

«Она», надо думать, это призрак — та сущность, которую я упокоил, дух последней дочери Берена Куна.

— Но ведь вы же его любили? — Это последнее не укладывалось в голове. — И вы бы смогли…

— Что вы, мужчины, понимаете в любви и ненависти? — прошептала Линда. — Разве вы способны…

— Любить? Может быть, и нет. А вот вы, женщины, определенно способны предавать! Вы мне нравились, леди Линда, а…

— Вы мне тоже!

Признаться, я в глубине души ждал и боялся чего-то подобного, но, услышав эти слова, внезапно понял, зачем на самом деле решил посетить подземелья.

Руки Линды легли мне на плечи, талия девушки подалась под моими руками, изгибаясь, прижимаясь, словно две половинки внезапно стали единым целым. И губы… Ее губы были именно такими, как грезилось в мечтах.

— Если бы не тайна… если бы не твоя роль… если бы все можно было изменить… Йож… — Страстный шепот девушки то и дело прерывался лихорадочными поцелуями. — О, Йож, если бы все было по-другому…

— Но я не… — Врать в такую минуту не хотелось.

— Не надо ничего говорить! — Тонкие пальцы закрыли губы. — Ничего не хочу слышать!.. Возьми меня, Йож! Прямо сейчас… Я ничего не боюсь, но мне страшно умереть просто так… Я боюсь инквизиции…

— Сэр Робер не допустит…

— Кроме него есть и другие Беркана, для кого честь рода важнее! Дядюшка будет мстить…

О да! После того как пришел в себя после подавляющих волю чар, сэр Роман сразу записал обеих сестер в свои кровные врагини.

— А я не хочу умирать просто так! Я хочу оставить после себя ребенка! Твоего ребенка, Йож!

— Но разве ты не…

— Да-да, я могу умереть при родах, и это будет намного лучше, чем костер! И намного меньше урона… Помоги мне! Я не хочу уходить просто так!

Ее поцелуи, прикосновения, запах женского тела уже сделали свое дело, так что уламывать меня не пришлось. В конце концов, я нормальный здоровый мужчина, а моя жена… Ох, как же давно у меня не было женщины! Тем более женщины, которая сама предлагает свои ласки и не скупится на них!

Разбрасывая одежду, мы еле успели добраться до кровати и упали поперек нее, торопясь, путаясь и мешая друг другу. Линда была девственницей — кто-кто, а некромант просто обязан чувствовать подобное, — но ласкалась с отчаянием и пылом много повидавшей женщины.

Я оставил ее лежащей на кровати. Разметавшаяся на мятом покрывале молодая женщина приподнялась на локте, провожая взглядом пятившегося от ее прелестей мужчину. Уходить было тяжело, но еще страшнее было остаться, словно чей-то пристальный холодный взгляд следил за каждым шагом, ждал любого неверного движения или слова. Но ничего этого не произошло. Был только обмен взглядами на прощанье — и мимолетное сожаление о вспышке страсти.

Пожилой мужчина медленно приоткрыл дверь, переступив порог. Сидевший в кресле священник обернулся в его сторону:

— Ну?

— Кажется, пра, — вошедший выглядел усталым, но довольным, — у нас появился шанс прищучить этого Беллу.

— Вот как?

— Да. Он сам подписал себе приговор. Теперь один неверный шаг — и все будет для него кончено…

— А мы, — подхватил его собеседник, — поможем ему сделать этот шаг как можно скорее. Пошлите нужного человека в Добрин.

Пожилой мужчина коротко поклонился и вышел. Он не испытывал ни малейших угрызений совести — несколько лет назад отрекшись от звания некроманта, он порвал и все связи с коллегами по ремеслу.

— Явился? Что на сей раз приволок?

— Мф-ф-фыф, — ответил черный кот сквозь стиснутые челюсти. Мол, сам не видишь?

Крыса. Обычная серо-бурая толстая крыса, задние лапы которой вместе с хвостом волочились по полу. Таскал их Зверь откуда-то издалека — в подвалах некромантского жилища обычно «лишние» жильцы не водятся. Добыча с гордым видом была выложена к ногам.

— Угощаешь? — Я наклонился вперед, рассматривая подношение.

— Мм. — Кот уселся рядом, обвив хвостом лапы.

— Спасибо! — С чувством провел ладонью по его ушам, машинально отметив свежие шрамы. — Подкармливаешь хозяина, стало быть? То крысу, то ворону…

Зверь только заурчал довольно, выпячивая грудь.

— Положи пока в сторонку. Я сегодня уже ужинал!

Подношение было отволочено к камину, а я выпрямился, вытягивая ноги.

Прошло несколько дней со дня моего возвращения в Добрин, в дом мэтра Йожа Беллы, которого я вроде как замещал. Не скажу, что отсутствие некроманта было замечено кем-то, кроме старухи-кухарки и ее сына. По ее словам, лишь однажды какой-то тип ввалился в дом и пытался дознаться, где хозяин, — это, насколько помню, был гонец, отправленный сэром Робером Беркана за подмогой незадолго до того, как мы встретились в Брезене.

…Сэр Робер Беркана. Я оставил его в замке с ворохом нерешенных проблем. Что, например, делать с сестрой, которая ему вовсе не сестра, как распорядиться судьбой настоящей сестры — ставить ли в известность инквизицию или нет. Да и вообще — слишком большие перемены ждали это семейство в ближайшем будущем. Хотя бы в том, что теперь неизвестно, кто будет проводить обряд выбора, — сущность-то я упокоил!

Меня там провожали если не как друга, то как человека, оказавшего большую услугу. Леди Илона даже заикнулась о том, чтобы мне вовсе остаться при замке личным некромантом, но сильно сомневаюсь, чтобы инквизиторы дали свое согласие. Скорее, они сами пришлют своего представителя.

…Инквизиторы. Еще одна моя головная боль в последние дни. Я засветился в их обители — все равно что попал под наблюдение. Мне теперь лишнего шагу не дадут ступить. И это сейчас, когда я официально замещаю коллегу! А настоящий Йож Белла тоже хорош — так подставить собрата по ремеслу! Создание личей — преступление. На что он рассчитывал? Что все обойдется? Что, когда инквизиция явится по его душу, он будет уже далеко, а в застенки попадет другой человек? Нет, рано или поздно все встало бы на свои места. Но вот невиновного бы никто ни за что не отпустил. Я ж как-то говорил, что три четверти некромантов, переступавших порог обители инквизиторов, больше никогда не покидали ее. А жить охота!

Что же мне делать? Сидеть тихо, как мышь под метлой, и надеяться, что гроза пройдет мимо? Или действовать? Вариантов не так много: либо искать настоящего мэтра Беллу, либо потихоньку сбежать домой. После угрозы со стороны инквизиции возможная ссора с Анджелином Масом представлялась мне мелким недоразумением. Из-за чего, собственно, весь сыр-бор? Уже и не вспомню! И он, поди, давным-давно забыл. Неужели с того дня прошло всего три седмицы? А кажется, что два года. Столько всего было…

Три седмицы. Значит, еще полтора месяца мне ждать возвращения хозяина дома. То есть стоило бы ждать, если бы не сложившиеся обстоятельства. Наверняка мэтр Йож вовсе решил не возвращаться домой и где-то там тоже считает дни — арестован ли его «заместитель» или еще нет. Если бы все было нормально, через шесть недель ничто не мешало бы мне вернуться домой. Решено! Как-нибудь пересижу еще седмицу, ни во что не вмешиваясь, а потом оседлаю кобылку и вернусь в Большие Звездуны, как будто и впрямь ничего не было.

Я приподнялся в кресле, достал нож и нацарапал на каминной полке вертикальную черточку. Не стоит, конечно, портить чужое имущество, ну да это пустяки.

Библиотека в доме была огромной. Ее собирали до нынешнего владельца его отец и дед — и, надо сказать, потрудились они изрядно. Мэтр Куббик тоже везде, где только можно, доставал редкие рукописи и печатные издания, но в уединении Больших Звездунов отыскать что-либо редкое трудно. Правда, и у него был тоже предшественник, у которого он купил практику почти пятнадцать лет назад. Большинство собраний сочинений являются такими вот коллекциями, передаваемыми из поколения в поколение. Но тут… Слов не находилось, чтобы описать все это великолепие. Подобное лично я видел лишь в библиотеке Колледжа. Целых восемь стеллажей располагались вдоль стен да еще четыре высились посреди комнаты, образуя коридор к окну, возле которого стоял пюпитр и подсвечники, а также мягкое кресло для чтения и отдыха. У самой двери стояло два сундука, тоже доверху набитые книгами, а на стеллажах у стен книги были выстроены в два ряда. Впереди красовались деревянными, сафьяновыми, шелковыми обложками с медными и латунными вставками относительно новые печатные издания или недавние рукописные копии с творений мастеров прошлого. А задний план занимали потрепанные книжки, часто самодельные, сшитые вручную обычной иголкой с нитками. Многие были потрепанными и захватанными так, что сразу становилось ясно — их спрятали от чужих глаз нарочно, чтобы они не позорили своим видом красочных соседей.

Однако первое впечатление было обманчиво. Открыв этот второй ряд случайно, я быстро обнаружил там такие раритеты, за обладание которыми ректорат Колледжа Некромагии продал бы не только собственные души, но и прихватил всех студентов оптом. Либо мэтр Белла был чудовищно богат, либо неограниченными возможностями обладали его предки.

Именно эти скрытые от постороннего глаза книги и привлекли меня в первую очередь. В другое время и в другом месте шанса даже просмотреть их одним глазком не было никакого, и я принялся методично обшаривать все стеллажи и дно сундуков в надежде отыскать как можно больше раритетов. Конечно, прочесть все невозможно — но хотя бы знать!

Удача криво усмехнулась — или, лучше сказать, «с сарказмом оскалилась» — мне со дна одного из сундуков. Несколько потрепанных брошюр и самодельных тетрадей немного пролили свет на загадочную личность мэтра Беллы. Ибо на всех брошюрах стоял библиотечный штамп!

Вот это да! Нет, я подозревал, что владелец дома в свое время закончил тот же Колледж, что и я, по той же специальности и даже учился у тех же профессоров, но что он банально воровал книги? Судя по штампам, мой коллега закончил обучение лет за шесть до того, как я сам переступил порог сего заведения. Теперь понятно, почему некоторые издания нам даже в руки не давали — показывали издалека и зачитывали отдельные абзацы: мол, хватит с вас и этого! Опасались, что и мы тоже станем обкрадывать родной Колледж.

…А мэтр Белла знал что воровать! «Душа и тело. Вечное противостояние», «Способы создания зомби. Практическое руководство», «Чувства у мертвеца», «Теория и практика мумификации», «Нетрадиционные похоронные обряды» — вот краткий перечень. Похоже, парень всерьез озаботился тем, чтобы кому-то как следует отомстить, или же задумывался о покорении мира, мечтая повторить опыт предшественников с учетом их ошибок. Некоторые брошюрки пестрели пометками на полях — некромант не просто их читал, он еще и опыты ставил, скрупулезно записывая результаты!

Нет, не подумайте, что я негодовал, возмущенный действиями своего коллеги. Хотя да, негодовал, вспоминая, что именно Йож Белла недавно по личной просьбе сэра Робера Берканы создал лича. Ведь этими опытами могла заинтересоваться инквизиция! Конечно, сэр Робер обещал не докладывать в Брезень о последних событиях в замке и как можно скорее вообще замять это дело. Но не думаю, что у него что-то получится. Один раз мне удалось уехать из обители инквизиторов целым и невредимым — после допроса духа кормилицы, — но второго шанса не будет.

Однако что мэтр задумывал? Несмотря на свой внешний вид, книги были в хорошем состоянии, что говорило об их ценности для владельца. Непонятно лишь, почему он не уничтожил компрометирующую литературу. Надеялся, что она пригодится в дальнейшем? Или просто был уверен в себе? Или — смешно сказать — понимал ценность рукописей и предпочитал рисковать жизнью, но сберегать их. Тогда для кого? Куча вопросов, и ни одного ответа.

«Остановись, Згаш! — хотелось сказать самому себе в то время, когда сидел на полу посреди разложенных брошюр и перебирал их по одной. — Оно тебе надо? Свои бы проблемы разобрать, а не лезть в чужие! Тебя и так подставил коллега, зачем усугублять ситуацию?» Но остановиться было невозможно.

В конце концов, пришло компромиссное решение.

Обложившись вытащенными из загашников книгами, я разделил их на три кучки. Одну кучку скрепя сердце вернул на прежнее место. Другие решил прочесть и по возможности законспектировать — а вдруг пригодится? Ну а третьи… Правильно, решил спереть. А что тут такого? Во-первых, мэтр Белла сам первый начал. А во-вторых, должен же я поиметь хоть какую-то компенсацию за доставленные неудобства? Кто же знал, что простое «подежурить за коллегу» обернется такими проблемами?

Третья кучка получилась очень сиротливой, а вот вторая имела вид внушительный. Отлично! Если ничего не случится, на оставшиеся полторы седмицы работой я себя обеспечил.

И здесь меня ждал еще один не совсем приятный сюрприз.

В числе других украденных из библиотеки книг была одна не по некромантии. На первый взгляд очень трудно было понять, зачем надо было воровать небольшую книжицу «Отравы в народной медицине». В ней же нет ничего опасного! Любая деревенская знахарка прочтет лекцию по этой теме — какие травы опасны для здоровья и в каких количествах. Пытаясь разгадать загадку, я пролистал ее всю, и — вот оно! — на сто восьмидесятой странице действительно нашел обведенный чернилами рецепт «Живого мертвеца». Аннотация ясно говорила: «Полученную настойку следует развести в крепком вине, которым напоить человека. Через несколько часов тот почувствует непреодолимую сонливость, но, поскольку других побочных эффектов не последует, спишет все на усталость и опьянение и отправится спать. Во сне у него замедлится пульс, ослабнут или вовсе исчезнут некоторые признаки жизни, так что уже через шесть часов после принятия настойки он ничем не будет отличаться от мертвого. Неопытный врач легко констатирует смерть. Однако сие лишь временное явление. Еще через шесть часов все рефлексы постепенно начнут восстанавливаться. Однако этого можно избежать, если успеть влить в человека еще немного настойки. Тогда воспоследует длительный сон, сходный с летаргическим».

Заметка была обведена жирной линией, и сбоку имелась приписка: «Дарин, ты труп!»

Признаться, после этого мне стало слегка не по себе. Я уже имел счастье видеть записки, сделанные рукой мэтра Беллы, и сейчас не сомневался. Примерно десять лет назад (если судить по библиотечным штампам), мой коллега этими словами подписал смертный приговор какому-то человеку. Не сомневаюсь, что позднее он и привел его в исполнение, очевидно напоив неведомого мне Дарина, а потом погрузив в летаргический сон.

М-да, такого потрясения я не получал уже давно. Чувства требовали немедленно бежать из этого дома — я же стал невольным свидетелем преступления, а таких любопытных быстро уничтожают! — но разум диктовал иное. Во что бы то ни стало следовало попытаться докопаться до истины. Меньше знаешь — крепче спишь? Да я уже узнал столько о Йоже Белле, что хуже не станет! Тем более что сомнений не было — только что я узнал, как на самом деле звали лича, созданного им по заказу Робера Берканы.

Еще два дня ушло на то, чтобы методично перерыть всю библиотеку и понять, что, если мой коллега и вынашивал коварные планы, он давно уже уничтожил все улики против себя. Ни одного компрометирующего письма, проливающего свет на отношения с этим Дарином, ни дневников, где описывался опыт и его результаты. Ни-че-го! Йож Белла так тщательно замел все следы, что у меня буквально опустились руки.

«А может быть, нет? Может быть, что-то осталось? — шепнул внутренний голос. — Вспомни, Згаш, ведь лича мэтр Белла создал не так давно, месяца два назад. Сильно сомневаюсь, что он схватил первого попавшегося человека. Личи делаются, как правило, из людей, которые при жизни обладали хотя бы зачатками магических сил, иначе в результате получится „нормальный“ зомби. То есть сущность, лишенная личности. Убийство своего собрата — да пусть и не некроманта, а простого деревенского знахаря! — это достаточно важное и заметное событие. Нет, иногда они умирают и просто так, и не всегда потому, что у них есть враги. А если копнуть в этом направлении? Обратиться с просьбой поднять архивы — не исчезал ли какой-нибудь чародей, ведун, маг, алхимик по имени Дарин? Конечно, рискованно, и профессиональная этика против… Но…»

На этом внутренний голос умолк. А я решил, что надо действовать.

Старая госпожа Труда не мешала мне шарить по дому — то ли старухе действительно было все равно, то ли она так боялась меня, что не решалась перечить, то ли была уверена, что все улики спрятаны надежно. Но, во всяком случае, когда она однажды сама приковыляла в библиотеку и нашла меня сидевшим на полу в окружении потрепанных брошюр и книг с оторванными обложками, ничуть не удивилась. Слова не сказала! Она, собственно, вообще со мной не общалась, только что-то непрестанно бурчала себе под нос. Я как-то прислушался: старуха методично, не торопясь, называла какие-то имена, посылая этим людям проклятия. Спрашивать у озлобленной старухи, где в доме ее хозяина тайник, что-то не хотелось.

Как ни странно, помог мне Зверь. Черный кот исправно носил крыс, складируя их у кресла. Днем же он дремал на том же кресле или таскался за мной по всему дому. Когда же ему приходилось задерживаться в большой гостиной, его внимания удостаивалась пестрая циновка, на которой в глубине комнаты стоял стол. Зверь крутился возле нее так и эдак, нюхал, трогал лапой, пробовал грызть. А в один прекрасный день уселся в центре, задрал хвост и нагадил. Да еще и закапывать не стал, удалившись с гордым видом.

— Скотина! — с чувством высказался я. — А мне прикажешь это убирать?

Кот через плечо одарил меня высокомерным взглядом — мол, тебе делать нечего, дурью от скуки маешься, а я тебе работу нашел!

— Тварь…

На мое счастье, госпожа Труда накануне куда-то уковыляла, так что диверсия осталась незамеченной. Я сдвинул стол, схватил вонявшую на всю комнату циновку… да так и замер, вытаращив глаза.

Под нею в полу обнаружился вход в подвал.

— Ни фига себе!

— Мр-рым? — Рядом возник черный кот.

— Ты молодец, — сказал я. — Беру все свои слова обратно!

— М-мыф, — снисходительно скривился тот и отбыл на кресло.

Я вытащил циновку на крыльцо вместе со «следами преступления», чтобы обнаружение оных задержало старуху вне дома, и склонился над замком. Он слегка подсвечивался зеленым, и лезвие обнаженного ритуального ножа тоже засветилось. Ничего себе! Охранные чары! Да еще некромантские! Верный признак того, что в подземелье заперта нежить!

Мои подозрения снова расцвели махровым цветом. Благие намерения никуда не лезть испарились как дым. Я еще раз посмотрел на кота. Странно — пока он не наделал на циновку свои дела, у меня и мысли не возникало, что тут что-то может быть. Получается, Зверь на самом деле обладает какими-то силами и его присутствие разрушило отводящее глаза заклинание? Оно было достаточно мощным, раз я, чувствительный к магии человек, до сегодняшнего момента ничего не ощущал.

Пришлось повозиться, прежде чем удалось отомкнуть замок. Откинув крышку, я заглянул в черный провал подвала. Лестницы не было, но, прибегнув к ночному зрению, удалось рассмотреть, что до пола не так уж далеко, тем более что внизу были какие-то бочки. Их можно было использовать в качестве лестницы.

— Зверь! — окликнул я кота. — Посторожишь? А если старуха вернется, мявкни!

— Мур-р-р, — откликнулся тот, не прерывая увлекательного занятия вылизывания.

Несколько раз глубоко вздохнув, как перед прыжком в холодную воду, я спустил ноги вниз, оперся на руки и спрыгнул в подвал.

Приземлился удачно и, вынув нож, при свете его лезвия огляделся по сторонам. От ножа исходил яркий ровный свет, и все во мне сжималось — столько тут было охранных чар. И все — некромантия! Да, если верить своим чувствам, такую защиту ставят сразу от армии упырей! Вот это да!

— Интересно, куда я попал?

Собственный голос показался чужим. Здесь было неприятно, хотелось наверх. Отводящие глаза чары работали на полную мощность — все, кроме того, кто их накладывал, должны испытывать непреодолимое желание убраться отсюда и ничего не трогать. Но я-то не все! Я — некромант с дипломом.

Преодолевая дрожь в коленях, сделал несколько шагов. Подвал был небольшим, но основательным — стены и пол выложены камнем. Два проема ведут куда-то вглубь. Все понятно — только тут и быть тайной лаборатории.

Кончик ножа светился, как хорошая лампа, освещая путь. Выложенный камнем коридор привел в еще одно помещение. В центре — стол для вивисекций, на полу — две пентаграммы, вдоль стен — полки с реактивами и приборами. Небольшой стеллаж с книгами. На стенах и потолке — руны. А вот это что такое?

В дальней стене несколько камней сильно отличались от остальных — от них исходило слабое свечение.

«Ну что ты тут забыл? — Какой-то чужой властный голос проник в сознание. — Беги отсюда, пока цел! Хозяин этого места шутить не любит! Сразу…»

— Сразу заткнись, — прошипел я, делая перед лицом пасс.

«Идиот! Решил в героя поиграть?» — Внутренний голос, или кто он там есть на самом деле, сдаваться не хотел.

— Сам такой! — Звук собственного голоса рождал уверенность в своих силах.

«Герой или идиот? — стоял на своем внутренний голос. Стоп, а внутренний ли? Что-то больно активно отвечает! — Дошло наконец?»

— Уйди, кошмар!

«Не могу!»

— Тогда заткнись!

«Попроси, что полегче!.. Э-э, куда полез? Руки убери!»

Комментарий относился к моим действиям. Не теряя времени, я шарил по стене, пытаясь найти скрытый механизм, который отпирал тайник. В какой-то миг пальцы наткнулись на что-то острое. Руку до локтя пронзила резкая боль. Я с шипением отскочил — внутренний голос злорадно захихикал, — потер онемевшую конечность и недолго думая кинулся к полкам, хватая все, что под руку попадется!

«Не тронь! Чужое!» — внутренний голос просто выл.

— Слушай, ты или заткнись, или помоги! — Мне не было дела до того, кем был этот голос, — плодом моего воображения или реальным духом, оставшимся тут за сторожа. Мне вдруг до боли захотелось открыть тайник.

Видимо, верным оказалось все-таки второе предположение, потому что несколько секунд спустя послышалось:

«На другой полке…»

— Понял, не дурак!

Там стояли сплошь кувшины, бутыли из темного стекла и колбы. Некоторые были пусты, в других давным-давно засохли, испачкав прозрачные стенки, какие-то реактивы. Лишь в некоторых что-то булькало. Я схватил наугад одну бутыль, встряхнул — в ней что-то плескалось, — сбил пробку, принюхался, сделал глоток…

«Пьянь!» — констатировал голос.

— Мне просто нужно успокоиться! — огрызнулся я, прислушиваясь к своим ощущениям. Нет, кишки в узел не завязываются, на языке привкус миндаля не чувствуется. И вообще, ощущения такие, словно хлебнул выдохшегося, но еще не превратившегося в уксус вина. То есть нормально, но повторять неохота.

«Будь внимательнее!»

— А чего ты мне помогаешь? — Я принялся шарить по полке одной рукой, вторая по-прежнему не шевелилась. Лишь в кончиках пальцев родилось покалывание — чувствительность возвращалась, хоть и медленно.

«Ты приказал!»

— Ага!

У стены стоял еще один кувшин. С места он не сдвигался, и когда я применил силу, послышался тихий хлопок. В воздухе запахло грозой и почему-то кровью. Да резко так, как на скотобойне. Обернувшись, я заметил, что камни стены изменили свой цвет. А на каждом проступила защитная руна. Тонкие нити запирающего заклинания пересекались, образуя паутину.

Мне понадобилось несколько секунд, чтобы вычислить, где у нее слабое место. Чем-то она была похожа на ауру человека, так что разобраться труда не составило. Но аура, отделенная от тела?

— Твое, что ли?

Я подошел ближе, рассматривая узор. Опытный некромант по пересечению линий, их яркости, толщине, пульсации может определить причину смерти на счет «раз». Я пока не настолько опытен, но уже могу сказать, что это действительно была аура человека, и ее сняли с вполне здорового мужчины. Он ничем не болел, был еще молод, наверное, силен физически и морально. Не было заметно даже следов насилия — то есть снимали с живого человека.

Внутренний голос не ответил. То ли не знал, то ли не хотел отвечать. А вот я задумался. Не просто так мэтр Йож Белла придал охранному заклинанию вид ауры человека. Догадываюсь, что это как-то связано с созданием лича. Может быть, он скопировал ауру того, кто послужил материалом? Очень может быть. Но зачем? Просто на память или это как-то помогало ему контролировать свое творение, служило гарантией того, что лич не нападет на создателя? Эх, как же все-таки я мало знаю об этом!

Ладно, не будем ломать голову. Ты, Згаш, и так узнал слишком много и…

«Пора уносить ноги!» — опять послышался внутренний голос. На сей раз он настолько отвечал моим желаниям, что я машинально сделал несколько шагов к выходу, но остановился в самый последний момент.

— Я только посмотрю, что там!

«Это ничего не изменит!»

— Догадываюсь. Но мне надо знать. А вдруг…

Запирающее заклинание походило на ауру человека еще и тем, что точки активации были те же и там же. Достаточно оказалось одного укола в место, которое у живого человека именуется «родником жизни» — то есть в ямку под ключицами, — и свечение погасло. Камни больше ничто не удерживало, и я осторожно вынул несколько штук, аккуратно складывая рядом, пока не открылся проход.

Переступать порог я, правда, не стал. Мне хватило одного взгляда.

В неглубокой нише прямо на полу стоял гроб. Самый обычный, хотя и добротный — видимо, для состоятельного человека. Судя по состоянию обивки, сделан он был несколько лет назад, и все это время там находилось тело, которое сейчас отсутствовало. Тело, пошедшее на создание лича.

«Тело человека по имени Дарин, имевшего неосторожность стать врагом мэтра Беллы!»

Не помню, как выбрался на поверхность. В памяти тут зиял огромный провал. Даже не знаю, опечатал ли я секретную лабораторию прежде, чем покинул ее. Помню лишь, что по пути прихватил-таки один из бочонков — в нем действительно оказалось нормальное вино.

Устроившись возле камина, я выпил и рассудил трезво.

Не надо считать меня розовым и пушистым. Я — некромант, и поднимать мертвых, беседуя с духами и сражаясь с упырями, — моя работа. В прежние времена некромантов боялись и уважали. Их было не так много, как сейчас, и они занимались немного не тем, чему всю жизнь посвятил мэтр Куббик и чем собирался заниматься я. Скорее, эти люди больше походили на приснопамятного Йожа Беллу — тайно, в уединении проводили эксперименты и — да-да! — расправлялись с врагами. Прошло время, совместные усилия инквизиторов и общественного мнения, а также прогресс изменили, так сказать, профиль современного некроманта. И ничего удивительного, что столкновение с представителями «старой школы» могло кое-кого шокировать. Родись я лет на пятьдесят — семьдесят пораньше, я бы стал точно таким же, как мэтр Белла, или вовсе не стал бы некромантом. А значит, особо осуждать коллегу не имел права.

Сказать правду, имя — Дарин! — не давало мне покоя. Мэтр Белла сделал все, чтобы уничтожить улики. Наверняка в доме нет ни одного намека на то, кем был этот человек на самом деле, что их связывало и из-за чего они стали врагами. Одно ясно — некромант задумал расправиться с противником давно, — книга была взята им в библиотеке несколько лет назад. Видимо, он готовился, искал информацию — то есть все продумал… Нет, не буду заниматься этим делом всерьез! Меньше знаешь — крепче спишь. Даже доносить в инквизицию не стану — мне своих хлопот больше чем достаточно.

«А ты трус!»

Внутренний голос возник в сознании внезапно.

— Ты оп-пять? — икнул я.

«Не опять, а снова! Что думаешь делать?»

— Н-ничего! Изыди!

Голос обиделся и замолчал, а я поспешно заткнул бочонок пробкой и пинком откатил в дальний угол. Надо бросать пить. А то уже с внутренними голосами спорить начинаю, а там до раздвоения личности недалеко.

Впрочем, просто так сидеть было скучно, и я вернулся в библиотеку — перебирать отложенные книги. Но не успел как следует увлечься этим занятием, как внизу послышался какой-то шум. Хлопнула дверь, протопали чьи-то шаги.

— Эй! Кто-нибудь дома?

От неожиданности я уронил толстый том, который держал на весу. Неужели вернулся мэтр Белла? Скорее все убрать! Главное, распихать книги по полкам так, чтобы он не сразу понял, что я тут шарил. Ежели что — скажу, что читать люблю! Ох, только бы не…

— Э-эй… мэтр? Как вас там?

Торопливо сунув последнюю книгу на место, выскочил из библиотеки и кинулся вниз по лестнице:

— Вот он я!

— Ох!

На мое счастье, это был не мэтр Белла. Снизу вверх на меня смотрел мой коллега с кладбища, мэтр Дубин Твист.

— Это вы? — с некоторым облегчением поинтересовался он.

— Ну… э-э… я. А что? — Всего седмицу или около того назад мы с мэтром Твистом расстались не слишком тепло. Я был более чем уверен, что он больше не захочет меня видеть и слышать, и нате вам — сам пришел!

— Вы-то мне и нужны!

— Я? — Мне показалось, что я ослышался. — Но, помнится, во время нашей первой и последней встречи вы утверждали другое!

— Кто старое помянет, тому глаз вон, — категорично высказался некромант, махнув рукой. — Вы должны мне помочь.

— А ваш помощник? Он куда делся?

— Проблема как раз в нем. — Мэтр Твист плюхнулся в кресло. — У вас есть гильдейский знак?

— Ну, — я посмотрел на медальон на цепочке, — присутствует, а что?

— А у него нет! Потерял он его, олух! А вы знаете, что такое для некроманта утеря гильдейского знака?

А как же не знать! Это же одновременно и свидетельство об окончании Колледжа, и знак членства в гильдии, которая в случае чего встанет на защиту, и удостоверение личности, и даже что-то вроде рекомендательного письма — дескать, только человек, носящий этот знак на груди, имеет право заниматься данным делом. Знаки строго индивидуальны, надеть на себя чужой — все равно что повесить опознавательную табличку «Авантюрист и самозванец». Кажется, об этом я уже упоминал… А вот утеря этого знака или изъятие всегда означают, что некромант предоставляется сам себе и лишается права заниматься своим ремеслом. Он, конечно, может колдовать — способности-то никто не отнимал! — но оказывается изгоем. Инквизиторы таких ловят в первую очередь, его не принимают на работу, а попытка подделать медальон преследуется по закону. Неважно, при каких обстоятельствах парень потерял медальон.

— А я-то тут при чем? Я медальон не крал, и, когда мы последний раз виделись, он вроде бы как на нем был…

— Так никто вас не обвиняет, коллега! — Некромант даже подпрыгнул в кресле. — Этот недоносок потерял его, когда пытался на кладбище колдовать…

Ага, и это помню. Поднимал сей деятель дух какой-то тетки. Из десяти ошибок допустил минимум шесть. А было бы больше, не вмешайся проходивший мимо я.

— Что-то у него там пошло не так… Племянник это мой, заочно учится, — доверительно сообщил мне коллега. — Разрешал ему самостоятельно по вызовам ездить — надо же опыт нарабатывать! Вот он и отправился на старое кладбище… Вы ведь знаете, что тут, в Добрине, два кладбища — старое и новое? На старом уже полвека никого не хоронят, заросло оно все, сторож спивается, «смертники» — и то стороной обходят. Редко-редко кто из родни приходит могилки проведать. Наш градоправитель вообще решил его в городской парк переделать, чтоб, как в столице, было — все равно место тихое, вечерами там молодежь гулять любит… Вот я и решил, чтоб парень там потренировался немного.

— А он все испортил? — прозорливо догадался я.

— Не то слово — «испортил»! — Некромант покачал головой. — Все кладбище переполошилось. Он оттуда еле ноги унес — и знак гильдейский там где-то и посеял. Кладбище-то надо обратно упокоивать, а мне одному не справиться. Поможете, коллега?

— Э-э… — Я окинул взглядом зал. День подходил к концу, солнце понемногу клонилось к закату и уже просвечивало сквозь листву деревьев оранжевым глазом.

— Готов из своего кошеля заплатить за беспокойство, — по-своему понял мои колебания мэтр Дубин Твист. — Из зарплаты этого олуха вычту! Сколько попросите, столько и получите! Действовать только надо быстро, а иначе дойдет до градоправителя, а там и инквизиция нагрянуть может. Нам оно надо?

Слово «инквизиция» оказалось ключевым. Кивнув, я кинулся собирать вещи.