Измена. Месть подают холодной (СИ)

Глава 11. Тайное становится явным

— Сигнал тревоги? — переспрашиваю я обеспокоенно. — А как же охрана?

— Вот это и интересно, — кивает Райден. — Она посылает их лично мне.

— Ох…

— Ничего такого, скорее всего, — он ободряюще улыбается. — Она делает так в случае, если не хочет ставить на уши всю Академию из-за сбежавших экспериментальных растений, например. Я нанял этого скандального профессора, мне и расхлёбывать её деятельность внеурочно.

— И давно растения умеют бегать?

— У Веспулы периодически начинают… — вздыхает Райден и подходит к окну. — Ты со мной или хочешь отдохнуть?

— После того, что ты рассказал, я просто обязана взглянуть, — говорю я, но затем с сомнением смотрю на распахнутое окно.

Вряд ли Райден прячет за окном верёвочную лестницу. Он собирается лететь.

— Только вот я не могу обратиться в дракона, — напоминаю я уныло.

— Я не прочь тебя прокатить, — дарит мне лучезарную улыбку ректор.

Хорошо, что я не умею краснеть, впрочем, Райден всегда мог чувствовать моё смущение и без этих обычных для других реакций. Это очень смелое и провокационное предложение. В народе считается, что оседлать дракона дозволено только тому, кто, так сказать, седлает его и в человеческой форме.

Вечный иней, о чём мои мысли!

Раньше мне не приходило в голову кататься на Райдене — я вполне могла устроить с ним полёты наперегонки на своих мощных крыльях. Но теперь…

— Ты так притихла Вилле, — его улыбка становится всё более игривой. — Неужто Эйван тебя никогда не катал?

— Нет, ты будешь у меня первым, — отвечаю я насмешливо и толкаю его к окну, прежде чем он отпустил новый едкий комментарий.

Он превращается уже в воздухе. Гибкий силуэт дракона, чья чешуя в лунном свете блестит, как зеркало, совершает несколько кульбитов, разминаясь. Через пару секунд у окна уже сверкает серебром гостеприимно подставленный мне бок. Мне удаётся даже сохранить грацию, когда я перебираюсь на гладкую спину и хватаюсь за отливающую аквамарином и лазурью гриву.

— Не больно? — спрашиваю осторожно.

Дракон мотает тяжёлой головой и стрелой устремляется к оранжерее, которая сейчас сверкает так же заметно, как его чешуя. Снаружи стеклянное здание кажется совершенно тёмным, погружённым в сон, но затем я замечаю огни внутри. Кажется, в кабинете Веспулы.

Райден превращается в человека ещё до того, как окончательно касается земли. Меня он подхватывает на руки так легко и естественно, словно постоянно ловит барышень, которых только что доставил в место назначения. Словно почувствовав мои подозрения, он ставит меня на дорожку, успев шепнуть:

— У меня такое тоже впервые. В следующий раз я сверху.

— Говоришь, мы с Руби впали в детство, а сам шутишь так, будто тебе снова пятнадцать, — закатываю глаза я.

— Я про дракона. Вернёшься в форму — прокатишь, — возражает он невозмутимо и делает такой оскорблённый вид, что я и правда на миг верю, что это мой похотливый разум видит двойное дно в невинных словах благовоспитанного ректора.

Вспоминаю, бывало ли вообще такое, чтобы я дурачилась с Эйваном. Нет, он ждал от меня максимально холодного и отстранённого образа. А потом им же попрекал меня, изменяя с моей «горячей» сестрой.

Райден бесшумно отворяет передо мной тяжёлую стеклянную дверь. Мы заходим в оранжерею, она кажется тихой, по крайней мере, шествия изменённых алхимией растений я не вижу. Мы не успеваем сделать и шагу или позвать Веспулу, как широкие листья закрывают нас, словно ширма, а затем сбоку выскакивает виновница собрания с криком:

— Бернадетт! Это ты тут шуршишь?

Мы недоумённо смотрим на колдунью, но она подносит палец к губам, заставляя нас молчать, а затем поднимает его вверх и косится противоположную часть оранжереи. Оттуда доносится голос Тиоры:

— Нашла?

— Нет! — бойко отвечает Веспула. — Это просто драконьи фрукты разлетались. Посмотри ещё на грядках с шалфеем, а я проверю пальмы!

Взгляд Райдена становится выразительно-угрожающим.

— Ты послала сигнал, чтобы мы помогли тебе найти козу? — спрашивает он тихо.

Веспула яростно мотает головой.

— Я отвлекаю подозрительную личность! — возмущается она тоже шёпотом. — Скажи, ты ведь не посылал свою секретаршу проверить, как идёт работа с кровью Вильгельмины?

— В два часа ночи? — насмешливо уточняет Райден.

На лбу Веспулы проступает вертикальная складка.

— Меня так увлёк анализ, что я поняла: точно не усну, пока во всём не разберусь. Это просто потрясающе, идеально ложится в теорию стихий и…

— Веспула.

— Тиора пришла крадучись, она явно не ожидала, что я всё ещё тут! — мгновенно переключается Веспула. — Но завидев меня, она тут же начала нести что-то про беспокойство ректора, про то, что ты послал её проверить, как у меня дела и успею ли я к назначенному сроку. А ещё, дескать, ей не спится, и она хочет набрать ингредиентов на сночай. А сама пошла к грядкам с дурманом. Я вам клянусь, эта швабра считает меня тупой!

Веспула производит впечатление человека не от мира сего, которого очень легко обмануть. Роковая ошибка считать так. Как все представители человеческого рода, она может быть очень хитрой, когда это требуется.

— Но зачем ей дурман-трава? — бормочу я. Веспула дёргает плечом.

— Вот уж вопрос. Вряд ли она решила сварить любовное зелье: на дракона она просто так не подействует, а не драконы её не интересуют. Одно скажу точно: невинные зелья на дурмане не варят. В чьё сознание она хочет залезть?

Мы с Райденом переглядываемся. Он хмурится.

— Ты думаешь, что… — начинает он.

Я киваю. Взгляд Райдена становится тёмным, я вижу, как выступили желваки на его челюсти. Он не простит Тиору за предательство, как не простит себя за то, что не понял этого раньше.

Но ведь она такая простодушная и, скажем прямо, глуповатая, как можно было её подозревать?

Мягко касаюсь его руки.

— Ты не в чём не виноват, — говорю я ласково.

— Будь я прозорливее, вся наша жизнь сложилась бы иначе, — отвечает он, и я слышу тихий рык. — Но сейчас она ответит за всё.

Успеваю схватить его за руку, прежде чем он выходит из созданного магией Веспулы укрытия.

— У нас есть только догадки, никаких доказательств, — шепчу я быстро и касаюсь его щеки, чтобы изгнать штормовую тьму из глаз. — Если мы правы, если она подменила письмо… или хуже, то она не так проста, Рай. Нам нужно поймать её с поличным.

— Оу, — слышим мы и оборачиваемся, сталкиваясь с безумной улыбкой Веспулы. — Вам нужно прищучить швабру?

Я не в силах спрятать ответную улыбку, надеюсь только, что более нормальную.

— Да, Весс, нам понадобилась бы помощь.

— Так у вас она есть. Что нужно делать?

— Нам нужно узнать, что она собирается делать с дурманом и для кого он, — бормочу я задумчиво. — Быть может, мы просто накрутили себя, а она правда придумала рецепт снотворного?

Веспула смотрит на меня очень скептически, Райден же вздыхает и говорит:

— Быть может, ты права. Не стоит бросаться обвинениями без чётких доказательств. Если она захочет подсунуть кому-то дурман…

— Тут мы её и словим, — довершает Веспула. — Поиграю-ка я немного с её рецептурой. Посидите тут тихонько, я накинула полог тени, но всё же шуметь не стоит. Мы же не хотим спугнуть нашу рыбку?

— Рыбку? — удивляюсь я. — Какая неожиданная от тебя нежность.

Веспула одаривает меня мечтательным взглядом.

— Рыбку. Простипому.

Она отодвигает широкий лист, выглядывая из укрытия. Тиора всё ещё тщетно ищет козу. Веспула несколько раз цокает языком, и из ближайших кустов бодро выбегает Бернадетт. Веспула опускается к козе и стукается с ней лбами.

— Ну давай, милая, не подведи, — говорит она проникновенно. — Фас!

Она отпускает козу, и та, яростно мекая, несётся со всех копыт в сторону Тиоры. Веспула выбегает следом с воплем:

— Нашла! Вот она, скотинка, истоптала мне всю грядку со взрывными тыквами! Лови её!

Мы наблюдаем за происходящим из спасительной тени. Тиора выглядит уставшей и злой, неизвестно, сколько кругов она навернула по оранжерее. Из её сумки торчат пучки трав. Очевидно, поиски козы она сочетала со сбором ингредиентов для отравы. Но, может, я наговариваю?

Сначала Тиора расставляет руки в явном желании удержать Бернадетт, но затем оценивает скорость и траекторию её движения и пытается отступить. Но коза тоже не лыком шита. Направив вперёд обмотанные тканью рожки, она целится прямо в эльфийку, и Тиора понимает это слишком поздно. Она разворачивается в попытке сбежать, так что удар приходится, выражаясь словами Руби, в самую выдающуюся её часть.

От вопля Тиоры стёкла заходятся в перезвоне. Она летит в грядку, а всё содержимое её сумки рассыпается по земле.

— Ох, во имя отражения звёзд в воде священной реки Вишналы! — театрально причитает Веспула, ещё и завернув это в слова, типичные для обитательниц вайшнийских базаров. Она переигрывает, но вряд ли Тиора в состоянии это заметить. — Кровохлёбка тупая!

Разъярённый взгляд эльфийки не скрывает даже облепивший её слой земли. Она вскакивает, отплёвываясь от комков грязи и листьев, и взвизгивает:

— Что ты сказала?!

— Кровохлёбка тупая! — заламывает руки Веспула. — Росла на той грядке, которую ты мне загубила!

Я смутно узнаю цветок, который этим утром присосался к моему пальцу. Тиора с причитаниями пытается оторвать вцепившиеся в неё растения, но кровохлёбки так просто не даются.

— А то, что твоя коза загубила моё платье и кинула меня к этим… кровососкам, тебя не смущает?!

— Кровохлёбкам, — менторским тоном поправляет Веспула. — Сангвисорба обтуза.

— Выдрессируй уже своё проклятое животное!

— Точно. Как же неловко! — охает колдунья, собирая высыпавшиеся из сумочки Тиоры зеркальце, блокнот, помаду и ворох трав, и невозмутимо запихивает к ним те, которые собрала сама по пути. — Ну и дрянная коза! Пожалуйста, Тиора, не говори ректору… Он сказал сегодня, ещё одна выходка — и её пустят на шашлык…

Райден возмущённо хмыкает и обиженно скрещивает руки на груди, пока я чуть не давлюсь от смеха.

Веспула замирает, прижав руки к груди, и смотрит на эльфийку слезливыми глазами. Сначала Тиора кривит губы, но затем я ясно вижу, как глаза её загораются радостью. Она как бы неохотно тянет:

— Ладно уж. Давай не будем рассказывать ректору, что я к тебе заходила, чтобы не касаться этой неловкой темы.

— О, разумеется! — радостно восклицает Веспула и трясёт руку Тиоры. — Спасибо, ты просто чудо!

Та невероятно раздражена, покрыта грязью и цветочными засосами, но выдавливает дружелюбную улыбку.

— Когда будут готовы результаты Вилле? — спрашивает она как бы невзначай.

— А почему ты так этим интересуешься? — хлопает глазами Веспула. — Если нельзя говорить ректору, что ты была здесь, значит, и об этом доложить не сможешь.

Колдунья выглядит наивной, как ребёнок, и мы с Райденом обмениваемся смешками. Тиора чуть бледнеет, но затем с приклеенной улыбкой объясняется:

— Ну мы же дружили! Интересно послушать, что с ней.

— Я закончу к полудню. Всю ночь не спала, так что вечера ждать не придётся.

— Вот как. Ты просто умница, — улыбается Тиора, но я замечаю, как дёргается уголок её губ. — Покажешь, как это происходит?

Глаза Веспулы загораются.

— Тебе интересно? Я использую дисперсионный анализ полученных спектрометрическим методом данных, чтобы при помощи дендрограммы…

Говоря всё это единым потоком текста, Веспула ведёт Тиору к рабочему столу. Я с тревогой смотрю на Райдена.

— Хорошая ли эта мысль, показывать колбы Тиоре? — спрашиваю я. — Мы не знаем о её роли в этой истории. Может ли она быть заинтересована в том, чтобы скрыть результаты?

Райден выглядит совершенно спокойным.

— Каким бы сумрачным гением двуличности ни была Тиора, в играх разума ей не обставить Веспулу.

И всё же мне не по себе. Я наблюдаю за каждым движением эльфийки, которая, изображая заинтересованность, наклоняется ниже над пышущими паром колбами с торчащими из них трубками.

— А вот это что такое? — спрашивает она и тянется к дальней колбе. — Ох!

Тиора картинно вскрикивает и летит прямо на стеклянные бутылочки.

Я не успеваю даже вздрогнуть. Так и не свалившись на колбы, Тиора сталкивается с невидимым барьером, который отбрасывает её от стола. Веспула цокает языком, качая головой.

— Экая ты неловкая. Ну это я ещё за обедом заметила. Хорошо, что я поставила купол. Обычно я делаю так, чтобы защитить оранжерею от спонтанных взрывов, но сегодня мои чары защищают исследования от твоих лишних килограмм.

— Лишних?! — вспыхивает Тиора, обводя руками стройные бёдра. Веспула, что крупнее её раза в два, сочувственно кивает.

— Могу порекомендовать отличный чай для похудения, из травы араш! Я даже думала начать его продавать. Не поможешь придумать слоган? «Чай араш — и ректор ваш!», как тебе?

Тиора подходит вплотную к Веспуле, она выше колдуньи почти на голову. Эльфийка смеряет её уничижительным взглядом и шипит похлеще гадюки:

— Ты просто толстое недоразумение, которое пошло в науку, потому что ни один нормальный мужчина не видит в нём женщину!

После этого она стрелой вылетает из оранжереи. И дверью бы хлопнула, не будь она такой тяжёлой.

Мы выходим к Веспуле из-под полога тени. Профессор выглядит весьма довольной, несмотря на те гадости, что наговорила ей Тиора. Она привыкла выслушивать такое ещё со школьных лет, так что шкура у неё толще драконьей.

— Упала она отнюдь не случайно, — говорит Райден. — Уже этого достаточно, чтобы прижать её за горло.

— Ой, скажешь тоже, — фыркает Веспула. — Эта простипома бы отбрехалась, сказала бы, что её кровохлёбки покусали, вот в глазах и потемнело. Нет, тут надо ловить на горячем.

— Что ты положила в её травы? — спрашиваю я.

— Я подумала, что можно приготовить с дурманом? Чуть поменяла травки, добавила парочку от себя, убрала лишнее — и вот тебе заготовка под зелье правды. Абсолютно безопасное… если совесть чиста. Она сделает его своими руками, и — хи-хи! — сама и слопает, вот ирония!

— Сама? — удивляюсь я. — Как же ты её заставишь?

— Не я, а ты, — наставительно говорит Веспула. — Ведь она попытается тебя угостить конфетками. Тут уже не плошай, Вилле — хватай её и пихай ей в глотку!

— Тиора хорошо знает травы, — с сомнением тянет Райден. — Не заметит?

Веспула снисходительно улыбается.

— В таком состоянии? Вряд ли. Неужели ты совсем не наблюдал за своей секретаршей, Рай?

— Не имею привычки пялиться на сотрудников.

— Тиора ужасно справляется с нервами. Сейчас она, рыдая, будет замешивать свои чудесные конфетки, даже не глядя на травы. Она заметит только дурман, потому что у него крупные цветы и специфический запах. Говоря об этом…

Веспула направляется к грядкам, подманивая меня пальцем. Я покорно следую за ней, заинтригованная. Вскоре среди всего набора ароматов оранжереи моих ноздрей достигает один определённый. Мы стоим у грядки с белыми цветами.

— Знаком тебе этот запах? — спрашивает Веспула, обернувшись на меня через плечо.

Уверенно киваю. Чуть удушливый, приторный, но с приятными нотками.

— Это дурман? — уточняю я. — Я читала про него, но никогда не видела. Однако запах…

— Был в конфетах Тиоры?

— Да.

— Вот видишь. Значит, и в этот раз она для тебя готовит угощение, — весело говорит Веспула, а затем мрачнеет и потирает высокий лоб. — Чушь, — говорит она совсем другим голосом, мрачным и задумчивым. — Такое зелье не пробьёт дракона, ни за что. Тиора не смогла бы сама догадаться, как его использовать, мы сами ясно увидели сейчас всё её умение просчитывать схемы. Она просто пешка. И уже не моя задача выяснять, чья.

— Но как снизить природную защиту дракона, чтобы подобное могло на него повлиять? — спрашивает Райден, потирая подбородок.

Улыбка Веспулы полна тайны и предвкушения, колдунья снова выглядит полубезумной — сейчас не по-милому странной, а воистину одержимой.

— Сейчас я вам всё расскажу. Ведь мой анализ уже завершён.

— Но как же… — я с удивлением указываю на кипящие колбы.

— Ах, это экстрактор, чтобы получать вытяжки из различных растений! — небрежно отмахивается колдунья. — Я могу считаться чудачкой, Вилле, но я не идиотка, чтобы вести постороннего к результатам исследования, даже если они защищены магией. Всегда лучше перебдеть.

Она идёт в дальнюю часть кабинета, жестом подзывая нас. Я смотрю на Райдена, он отвечает мне мягкой улыбкой.

— Я говорил, что Веспулу ей не переиграть.

— Представляешь, насколько хуже всё сложилось бы, если бы против нас играла она, а не Тиора? — хмыкаю я. — Веспула, пожалуй, титан на уровне с…

Запинаюсь, на миг задумавшись. В голове моей, пока не оформленный до конца, возникает спонтанный план. Но сейчас важнее послушать, что скажет нам почтенная профессор.

Мы приходим в условную комнату, стены которой целиком состоят из растений. Отдельные ветки поддерживают, чуть кривовато, доску, исписанную разноцветным мелом. Усики растений ухватили записки с напоминаниями и целые свитки с рисунками и текстом.

— Гений, гений, гений! — нараспев повторяет Веспула, кружась по пространству в замысловатом танце, в котором смутно угадываются вайшнийские движения. — Я влюблена!

— В кого? — недоумённо спрашиваю я, опускаясь на один из стульев, что стоят перед доской.

— В этого искусника, что подтвердил мою теорию стихий! — восклицает она в восторге. Мы с Райденом переглядываемся почти тревожно.

— Когда ты спала в последний раз? — уточняет ректор. — Ведь сегодня явно не первая ночь.

Веспула несколько секунд не мигая смотрит на нас, а потом начинает суетливо носиться по комнате, приговаривая:

— Кофе, кофе, кофе…

Она находит прозрачный чайник с жижей, никак не похожей на кофе, разливает её в три разномастные чашки, две из них тут же втюхивает нам. Я в ужасе смотрю на зеленовато-бурое нечто с кусками мха и каких-то грибов.

— Может, сделаешь передышку? — спрашиваю я осторожно. — У нас с Руби есть время до вечера, так что ты успеешь рассказать всё, что выяснила.

Пытаюсь встать со стула, но меня останавливает грубое рявканье Веспулы:

— Сядь, Вильгельмина. Пей, что дали, и нос не морщи. Нам с Раем это не повредит, а тебе поможет. А пока я буду рассказывать, мысленно благодари звёзды, пламя, иней — во что ты там веришь, — её обычно мягкий голос звучит зловеще. — Потому что я вообще не могу объяснить тот факт, что ты всё ещё способна разговаривать и мыслить. Те, что сделали это с тобой, не хотели банально твоей смерти, о нет. Но приедь ты немного позже, и о смерти, скорее всего, ты бы только молила.