Изгоняющий остылых: Путь по рубежному тракту

Глава 17: "Вечный голод. "

— Эй, искатель приключений, на пятый символ, очнись! Лемминг Темнолесья, слышишь меня? — Раздался в моей голове голос Хранителя Замка. — Сейчас чьи-то мозги сожрут! А я не хочу, чтобы твои спасенные спутницы разделили судьбу такого безмозглого болвана, которым ты вскоре можешь стать.

Я попытался подняться, но меня сильно мутило. С кряхтением, я смог лишь опереться на локоть.

— Если не очнешься, я снова покажу на тебя пальцем, и ты проведешь еще пять лет на стене!

Последняя фраза подействовала на меня как ободряющий душ. Я вскочил и пристрелил грибного наглеца, крадущегося впотьмах стражника. Стрела сверкнула и вернулась назад в арбалет. Я бережно здоровой рукой поднял свой зеленый кристалл и положил его в подсумок. Подошел к девушкам и пощупал пульс. Вроде живые.

— Всегда срабатывает, — Иллюзия Хранителя Аванпоста довольно потирала руки.

Там в ордене нас учили разным запрещенным приемам, которые мы не должны применять. Например, один из них, тот, что проделала девушка, называется «живая свеча». Зеленый кристалл не берется в руку, а кладется на колени и прикрывается двумя руками сверху. Человек, применивший его, буквально горит заживо. В этот самый момент, когда человек положит кристалл и покроет его руками, духовное пламя вырывается из него. Защитный механизм живого существа. И потому вместо холода и слабости на применившего накатывает ощущение горения и бодрости. Но на очень короткий срок, после которого остатки тепла собираются в центре тела, и человек испытывает видение «Далекого последователя сонма», словно где-то впереди далекий белый свет.

Я покопался в сумке и извлек все травы скопом в поисках нужной; большинство оказалось из местной лавки. Я быстро сложил костер из щепы да бруса, что извлёк из ворот, да наскоро сварил бодрящий настой и сунул под нос девушкам. «Сейчас нужно их привести в чувство, а потом уже заниматься самолечением», — напоминал я себе. Ободряющая жидкость подействовала сразу: представительницы прекрасного пола зашевелились. Ведьма раскрыла глаза, она не понимала, где находится. А вот Арса, видимо, ей было холодно, она съежилась в комок. Я добавил еще щепы в огонь и, к моей радости, девушка начала согреваться.

— Где я? Как болит голова! — сказала ведьма из леса. Она чувствовала себя намного лучше охотницы и даже смогла подняться самостоятельно. Ее руки и ноги дрожали, но в целом состояние было удовлетворительным.

— Ммм… — Арса не могла говорить, у нее просто не было сил. Еще раз осмотрев свою искалеченную руку, я начал лечить девушку первой. Еще одно табу Ордена снято: "«В опасности охотник должен привести в максимальную боевую форму себя, и только потом заботиться о других». «Если рядом есть источники осерения, охотник должен надеть маску милхимика сначала на себя, потом на других». «У охотника всегда должна быть запасная маска для себя». Ух, сколько запретов я сейчас нарушил!" — даже поежился я.

— Где твоя маска? — спросил я смеющуюся сестру из темного леса.

— Мне она не нужна, я ведьма, и пользуюсь бездыханным настоем, — продемонстрировала девушка пузырек из своей сумки и убрала назад. «Похоже, еще не пришла в себя до конца», — рассудил я.

— Как долго он действует? — спросил я, доставая нож, закрепленный на поясе, и опалив его режущую часть на огне. "Сейчас нужно помочь охотнице, если силы останутся, осмотрю и ведьму", — я кивнул своим мыслям.

— Если его пить понемногу, сколько угодно, но во сне или без сознания, я забудусь и начну дышать, — объяснила ведьма.

— Ты его пить будешь? — покопавшись в сумке, я извлек запасную маску, отбросив оплавленную созерцателем в сторону. Я надел милхимическую маску Арсе на лицо.

— Почему ты спрашиваешь? — поинтересовалась девушка. Вместо ответа я указал на конец коридора. Созерцатель, похоже, отсюда окончательно ушел, раз осерение лезет в замок со всех сторон. В воздухе клубилась белая пелена. Ведьма открыла и изучила свою сумку, в поисках нужного флакона, что уже успела показать мне. А вот сумки охотницы я нигде не видел.

"И все же, как я собрался помогать ей с такой травмой? " — приходя в себя, сообразил я, — "Похоже, мне тоже крепко досталось". Затем я извлек и залил особым связующим настоем себе руку, чтобы закрыть раны на ней. И только потом принялся обрабатывать ожоги от кристалла у охотницы. Было не до церемоний, поэтому одежду я просто распорол по шву. И замер. Тут дошло даже до такого упертого, как я — "Она, ведь, и, правда, очень красива! Такое чувство, что девушка кожу в молоке держала, чтобы она стала упругой и мягкой. Упс", — я поймал взгляд ведьмы и сделал вид, что проверяю, не повреждена ли берцовая кость. А затем постарался абстрагироваться от процесса, но невольно все-таки обратил внимание на молодое девичье тело. После обработки ран я начал сшивать назад одежду через специальные предусмотренные петли на ней. Весь комплект брони охотников продуман особым образом и учитывает такую возможность.

Закончив работу я все перепроверил и посмотрел на Хранителя Замка. Он удовлетворённо кивнул и исчез, щелкнув пальцами, рассыпавшись искрами сонма.

Девушка пришла в себя, и я ощутил, что она только что высвободила свой резерв, и мне в лицо прилетела ее запоздалая благодарность, чуть на сломав маску милхимика. Я покачнулся и упал навзничь. Кажется, этот удар немного снял мой трепетный любовный дурман. Воспользовавшись моим замешательством, девушка встала в полный рост, подняла и завертела в руках мой арбалет.

— Остановись, или я высвобожу свой резерв, — примирительно поднял я руки вверх. Никакого резерва не было, но она-то об этом не знает же? Девушка, направившая на меня мой арбалет, все же не стала сразу стрелять и с любопытством изучила переливающиеся стрелы, сами собой возникшие внутри механизма.

— Что это еще такое? — удивилась она. Было очевидно: Арса явно не в духе. Если я сейчас скажу, что это, то непременно почувствую испытание оружия на себе. И я попробовал отвлечь ее.

— То, что поможет нам уйти отсюда, — я указал рукой назад на переливающуюся пелену осерения. Похоже, за замком бушевала буря.

— И все же, что это? — более мягко, но также требовательно спросила она. Уже поняла, что у меня никакого резерва нет. Я вздохнул, что было не так-то и просто сделать через маску.

— Это стрелы карги, разящие в спину, — без излишних подробностей поделился я с девушкой.

— Что произошло? Почему я ранена? — поинтересовалась Арса.

— Ты не помнишь?

Охотница вскинула арбалет и тряхнула им, требуя ответ. Спина задрожала, и мне пришлось лечь прямо на нагревшемся полу возле костра. Собрав последние силы, я ответил:

— Я пару часов назад вытащил вас от Созерцателя, дай мне пару минут отдохнуть и восстановиться, хорошо? — Мои веки сами собой почти закрыли глаза. — "Даже не думал, что я так устал".

— Хорошо, — примирительно ответила она и бросила на меня арбалет. Я даже не шелохнулся, чтобы закрыться. Мой плащ сработал, поглотив удар, и потерял один из двух зарядов. Арса начала ходить туда-сюда, осматривая место и пытаясь вспомнить, где она.

Судя по звукам, схватила мою сумку и начала там что-то искать. Я недовольно приоткрыл глаза. Она достала из сумки кусочек сухаря, оставшийся еще с Феанота. Нашла где-то древний завалявшийся в подкладке кусочек сыра, ставшего от времени камнем, и выкинула его в коридор.

— Дай-ка и мне, — попросил я, и через пару мгновений в меня прилетела еще и сумка. А потом меня прошиб холодный пот, я понял, по какому тонкому льду хожу, учитывая, что внутри сумки лежало «Огнезелье».

Ведьма выпила свои настои и занялась медитацией, присев в позу лотоса возле костра.

Я посмотрел, что мне положила ведьма. "Мясной жук. А как хрустит. Мммм…" — обрадовался я. "Хруст. Хрусть", — отдалось по всему пространству залов замка, даже пара грибных зомби замаячила в начале коридора, услышав эти звуки. Не обнаружив здесь мозгов, они уныло поплелись наружу.

— Хочешь ведьмину вкусняшку? — спросил, высасывая питательное содержимое головы.

— Фу! Ну и гадость! — скривилась охотница. Разумеется, девушка его не стала есть. Пошарив в сумке, я извлек банку рыбьего жира и сделал смачный глоток. Она отвернулась, кажется, ее мутило.

Ведьма открыла глаза, внимательно следя за нами.

Я не кисейная барышня, одной крошки хлеба мне точно не хватит, чтобы привести себя в форму. «Охотник должен быть готов всегда сражаться со злом…» — процитировал я устав и, захрустев скорлупкой не прожевав, добавил, — «…и должен поддерживать себя в форме».

— Но я не должна впускать ЭТО внутрь себя! — возмутилась девушка и закусила губу.

— Я не отказалась бы, — сказала ведьма. На ее заявление Арса заревела, как раненый зверь. Я протянул сумку смеющейся сестре. Вот теперь она и правда улыбнулась.

Девушка съела двух оставшихся жуков, пока Арса с особой яростью отстреливала из моего арбалета вернувшихся грибников.

— Не уснешь? — осторожно прикоснулся я к ее локтю и потрогал за край ее одежды. Она открыла глаза.

— Нет, пока нет.

— Нужно будет взять дальнобойное оружие, копье изрядно надоело. Стоп. Моя сумка… — остановилась охотница, ощупав свой бок. "Кажется, кто-то начал приходить в себя." — Я спрятал улыбку под своей шляпой.

— Осталась под пологом неведения. — объяснил я. Она упала рядом и тяжело вздохнула. Ее плащ тоже потерял заряд от удара о пол, а она, положив руки на арбалет, рассматривала переливающуюся радугой зачарованную стрелу карги.

— Теперь все заново собирать… — обреченно пожаловалась девушка. Я ее отлично понимал. Охотник следил за своей сумкой сам. И все предметы в ней нужно было держать под учет.

— А что нужно? — спросила ведьма.

— Самым ценным элементом экипировки охотника является бомба. Та же магмовая бомба имеет свои аналоги — Данмерскую шашку милхимика, квазитный заряд проходчика Синих Гор и другие. Едва ли у тебя есть что-то из этого. Саму же магмобомбу можно было сделать из сжатой капли лавы элементателя. Весьма занятным способом. Дело в том, что это такие огромные слизни, и иногда они откладывают личинку. И вот ее-то и нужно поднять и положить в баночку. Всегда поражало, что охотник гибнет, по сути, в экскре..

— Все хватит! — рявкнула Арса.

— Издержки профессии. Возьмешь заказ у какого-нибудь дворянина и поправишь положение, — не успел на этот раз спрятать свою улыбку я.

— Угу, а он тебе на радостях настойку на ирсисе подсунет вместо агамонта. Уж лучше я сама, — положила руку на лоб девушка.

— Самособой, — хмыкнул я и получил тычок кулаком под ребра.

Мы лежали еще долго. Ведьма медитировала. Огонь уютно потрескивал.

Осерение, проникающее внутрь замка, было похоже на лепестки цветов. Оно закручивалось в воздухе, как летящая невесомая стружка. Оно коснулось костра, и огонь потух, быстро теряя тепло.

— Все, нам пора, нельзя больше здесь сидеть.

Арса кое-как починила свои очки, в наглую взяв несколько вещиц из моей сумки. Ее пронзительно яркие глаза: алый и сизый, спрятались за бликующими стеклами маски. "Похоже, детохромия. А может быть, как и у меня один глаз вылечили, после повреждения, потому и цвет разный." — с интересом успел заметить я. А ведьма просто закрыла глаза. На обратной стороне век были нарисованы светящиеся символы сновидения.

Костер остыл совершенно, когда наша группа уже была на ногах. Переглянувшись, мы направились к лестнице на второй этаж замковой Цитадели.