Истоки

Глава 14

Я проснулся на следующее утро и пошарил вокруг руками, моё настроение сразу же испортилось, когда я не нащупал ничего, кроме набитых гусиным пухом подушек. Незаметная вмятина на матрасе рядом со мной была единственным доказательством того, что всё случилось на самом деле, а не было одним из лихорадочных снов, которые я видел с тех пор, как Розалин умерла.

Конечно, я не мог ожидать, что Кэтрин проведёт всю ночь со мной. Не со своей служанкой, ожидавшей её на заднем дворе и не со скоростью распространения слухов среди прислуги. Она сказала мне, что это должно стать нашим секретом и что она не может рисковать своей репутацией. Не то чтобы она особо беспокоилась об этом. Я тоже хотел сохранить для нас наш тайный мир вместе с ней.

Я представил, как она выскользнула из комнаты, вспомнил, какие ощущения у меня были, когда я держал её в своих руках, это тепло и лёгкость, которых я никогда не чувствовал раньше. Я чувствовал полноценность и спокойствие, а мысль о Розалин превратилась в смутное воспоминание, она стала персонажем неприятной истории, которую я просто выкинул из своей головы.

Сейчас мой разум был поглощён мыслями о Кэтрин: как она задёрнула шторы, когда летний шторм градом забарабанил в окна, как она позволяла моим рукам исследовать её изящное тело. В какой-то момент, когда я ласкал её шею, мои руки натолкнулись на застёжку её витиеватого миниатюрного голубого ожерелья, которое она всегда носила. Я начал расстёгивать его, но Кэтрин грубо оттолкнула меня.

— Не трогай! — сказала она резко, её руки взметнулись к застёжке, проверяя, всё ли в порядке. Но когда она убедилась, что талисман всё ещё на своём месте на шее, она погладила его и продолжила меня целовать.

Я покраснел, когда припомнил все остальные места, которые она позволяла мне трогать.

Я свесил ноги с кровати, подошёл к умывальнику и плеснул воды в лицо. Потом посмотрел в зеркало и улыбнулся. Тёмные круги под глазами исчезли, и больше не чувствовалось, будто дойти от одной стороны комнаты до другой требует много сил. Я переоделся в безрукавку и тёмно-синие брюки и вышел из комнаты, что-то напевая себе под нос.

— Сэр? — окликнул меня Альфред, поднимаясь по лестнице. Он держал в руках серебристое куполообразное блюдо — мой завтрак. Мои губы скривились от отвращения. Как мог я лежать в кровати целую неделю, когда существует целый мир, который можно исследовать вместе с Кэтрин?

— Я совершенно в порядке, спасибо, Альфред, — бросил я, прыгая вниз по лестнице через две ступени. Ночной ураган исчез так же быстро, как и появился. На террасе утренний свет искрился через окна от пола до потолка, а стол был украшен свеже-сорванными маргаритками. Деймон уже сидел там и пил кофе, попутно листая утреннюю газету из Ричмонда.

— Привет, братишка! — сказал он, поднимая чашку кофе, как будто он произносил тост. — Боже, ты хорошо выглядишь. Наша послеобеденная поездка всё-таки принесла тебе пользу?

Я кивнул и сел напротив него, разглядывая заголовки газеты. Союз взял форт Морган. Я представил, где конкретно он находился.

— Я не знаю, зачем мы вообще получаем газету. Не похоже, чтобы отец беспокоился о чём-либо, кроме историй, которые он сочиняет в своей голове, — с отвращением сказал Деймон.

— Если ты так ненавидишь это, почему бы тебе просто не уехать? — спросил я, внезапно раздражённый его непрекращающимся ворчанием. Может, было бы лучше, если бы он уехал, тогда отец не был бы таким расстроенным. Гнусный голос моего сознания добавил: "И тогда я не буду думать о вас с Кэтрин, вместе раскачивающихся на качелях на веранде".

Деймон лишь повёл бровью.

— Что ж, было бы недобросовестно не сказать, что здесь есть и интересные вещи, — его губы изогнулись в фирменной улыбке, от которой у меня неожиданно появилось желание схватить его за плечи и долго трясти.

Сила моих бурных эмоций удивила меня настолько, что я сел и запихнул в рот кекс из переполненной корзины на столе. Я никогда не ревновал к своему брату прежде, но внезапно меня посетила убивающая мысль: прокрадывалась ли когда-либо Кэтрин и в его спальню? Она не могла. Прошлой ночью она выглядела настолько обеспокоенной тем, что её поймают, снова и снова беря с меня обещание, что я никому не скажу ни слова о том, чем мы занимались.

Вошла кухарка Бетси, нагруженная тарелками с овсянкой, беконом и яйцами. У меня заурчало в желудке, и я осознал, что умираю от голода. Я жадно набросился на еду, наслаждаясь сочетанием солёного вкуса яиц и приятной горечи кофе. Казалось, я никогда не ел завтраков раньше, и мои чувства наконец-то пробудились. Я удовлетворённо вздохнул, и Деймон в изумлении поднял на меня глаза.

— Я знал, что всё, что тебе нужно — это немного свежего воздуха и хорошей еды, — сказал он.

"И Кэтрин", — подумал я.

— А теперь пойдём на улицу и натворим каких-нибудь неприятностей, — Деймон озорно улыбнулся. — Отец в своём кабинете проводит свои демонические исследования. Ты знаешь, что он даже Роберта втянул в это? — он с раздражением помотал головой.

Я вздохнул. Несмотря на то, что я не верил беспрекословно во все эти рассказы о демонах, я достаточно уважал отца, чтобы не поднимать на смех его мысли. Это заставляло меня чувствовать себя косвенно предателем, потому что я слушал пренебрежительные отзывы Деймона о нём.

— Прости, брат, — Деймон покачал головой и отодвинул свой стул на сланцевый пол. — Я знаю, что тебе не нравится, когда мы с отцом ссоримся.

Он подошёл вплотную ко мне и выдернул из-под меня стул, так что я почти упал. Я быстро вскочил на ноги и по-доброму, но сильно толкнул его.

— Так лучше! — возликовал Деймон. — Теперь пошли!

Он выбежал через заднюю дверь, позволив ей громко захлопнуться. Корделия обычно кричала на нас за такое преступление, когда мы были детьми, и я засмеялся, когда услышал хорошо знакомый тяжёлый вздох на кухне. Я выбежал на середину лужайки, где уже стоял Деймон, держа в руках вытянутый мяч, которым мы играли двумя неделями раньше.

— Эй, братишка! Лови! — задыхаясь сказал Деймон. Я повернулся и подпрыгнул в точно нужное время, чтобы поймать футбольный мячик. Я крепко прижал его к груди и побежал к конюшне, ветер хлестал мне в лицо.

— Мальчики! — раздался голос, заставивший меня остановиться. Кэтрин стояла на крыльце, одетая в простое кремовое муслиновое платье, и выглядела такой милой и невинной, что мне трудно было поверить, что всё произошедшее ночью было на самом деле. — Сжигаете избыток энергии?

Я смущённо развернулся и подошёл к крыльцу.

— Играем в мяч! — объяснил я, поспешно бросив мяч Деймону. Кэтрин оглядела себя, подвязывая свои кудри лентой сзади шеи. Меня охватил внезапный страх, что Кэтрин считает нас надоедливыми с нашими детскими играми, и она вышла сюда, чтобы поругать нас за то, что мы разбудили её так рано. Но она только улыбнулась и устроилась на крылечных качелях.

— Готова поиграть? — крикнул Деймон со своего места на лужайке. Он держал мяч за головой, готовый кинуть его Кэтрин.

— Абсолютно нет, — Кэтрин сморщила носик. — Одного раза было достаточно. Кроме того, я думаю, что людям, которым для игр и спорта нужна поддержка, недостаёт воображения.

— У Стефана есть воображение, — ухмыльнулся Деймон. — Ты должна послушать, как он читает стихи. Он как трубадур, — он бросил мяч на землю и подбежал к крыльцу.

— У Деймона тоже есть воображение. Ты должна посмотреть, с каким творческим подходом он играет в карты, — передразнил я и поднялся по ступеням крыльца.

Кэтрин кивнула, когда я поклонился ей, но не приложила более никаких усилий, чтобы поприветствовать меня. Я отступил назад, моментально почувствовав себя уязвлённым. Почему она не дала мне хотя бы поцеловать её руку? Неужели эта ночь ничего для неё не значила?

— Я очень изобретательный, особенно, когда у меня есть муза, — Деймон подмигнул Кэтрин, затем встал передо мной и взял её руку. Он поднёс её к своим губам, и у меня закрутило в животе.

— Спасибо, — Кэтрин встала и спустилась с крыльца, её простые юбки прошуршали вниз по лестнице. Со своими убранными назад волосами она напоминала мне ангела. Она незаметно улыбнулась мне, и я наконец расслабился.

— Здесь так прекрасно, — сказала Кэтрин, раскинув руки, как будто она благословляла всё наше поместье. — Покажете мне округу? — спросила она, поворачиваясь к нам и глядя сначала на Деймона, потом на меня и снова на Деймона. — Я живу здесь больше двух недель и толком не видела ничего, кроме своих спальных комнат и садов. Я хочу увидеть что-нибудь новое. Что-нибудь секретное!

— У нас есть лабиринт, — туповато сказал я. Деймон пихнул меня локтем в рёбра. Не похоже, чтобы он мог предложить что-то лучшее.

— Я знаю, — ответила Кэтрин. — Деймон показывал мне.

Моё сердце упало от напоминания о том, как много времени эти двое проводили вместе на этой неделе, пока я лежал больной в кровати. И если он показал ей лабиринт…

Я вытолкнул эту мысль из своей головы так далеко, как только мог. Деймон всегда рассказывал мне обо всех женщинах, которых он целовал, с тех пор, как в тринадцать лет он поцеловался с Амелией Хоук на Виккери Бридж. Если бы он поцеловал Кэтрин, я бы об этом узнал.

— Я с удовольствием посмотрю его ещё раз, — сказала Кэтрин, хлопая в ладоши, как будто я только что рассказал ей самые интересные новости на свете. — Вы двое проводите меня? — спросила она, с надеждой глядя на нас.

— Конечно, — ответили мы одновременно.

— О, прекрасно! Я должна сказать Эмили, — Кэтрин умчалась в дом, оставив нас стоять на противоположных концах лестницы.

— Она настоящая женщина, правда? — спросил Деймон.

— Да, — ответил я отрывисто. Прежде, чем я смог сказать что-либо ещё, Кэтрин вернулась и быстро сбежала с крыльца, держа в одной руке солнечный зонтик.

— Я готова для наших приключений! — воскликнула она, поручая мне свой зонт с выжидающим взглядом. Я вцепился в крючок зонтика, в то время как Кэтрин взяла под руку Деймона. Я шёл на несколько шагов сзади, наблюдая, как легко их бёдра ударяются друг о друга, как если бы она была его задорной младшей сестрой. Я расслабился. Так и было. Деймон всегда был защитником и для Кэтрин являлся лишь старшим братом. А она нуждалась в этом.

Я тихо насвистывал мелодию, пока следовал за ними. У нас был небольшой лабиринт прямо перед садом, но тот, что находился в дальнем углу наших владений был роскошным, построенным на болоте моим отцом, который был полон решимости впечатлить нашу маму. Она любила заниматься садоводством и оплакивала цветы, которые цвели в её родной Франции, но просто не могли подняться в болотистой почве Вирджинии. В этой стороне всегда пахло розами и клематисами, и именно сюда удалялись парочки, которые хотели побыть одни на вечеринке в Веритас-Эстейт. Слуги имели множество суеверий, связанных с лабиринтом: ребёнок, зачатый в лабиринте будет благословляем всю жизнь, если ты поцелуешь свою настоящую любовь в центре лабиринта, то останешься с ней на всю жизнь, но если ты скажешь ложь, находясь в стенах этого лабиринта, ты будешь проклят навеки. Сегодня это казалось почти волшебным: ветвистые деревья и вьющиеся растения отбрасывали глубокие тени, так что казалось, будто мы трое находились в своём заколдованном мире — вдалеке от смерти и войны.

— Он даже более прекрасный, чем я считала! — начала Кэтрин. — Он как книга сказок. Как Сады Люксембурга или как Дворцы Версаля! — она сорвала цветок белокрыльника и глубоко вдохнула.

Я в нерешительности посмотрел на неё.

— Ты была в Европе когда-то? — спросил я, чувствуя себя таким же провинциалом, как любая деревенщина, жившая в лачугах на другой стороне Мистик Фоллс, как те, кто произносит "крик", не растягивая гласную и в моём возрасте уже имеет четверых или пятерых детей.

— Я везде была, — просто ответила Кэтрин. Она заправила лилию за ухо. — Итак, скажите мне, мальчики, чем вы развлекаете себя, когда у вас нет таинственной незнакомки, которую можно впечатлить экскурсией по вашим землям?

— Мы наслаждаемся милыми молодёжными вещами с настоящим Южным гостеприимством, — ухмыльнулся Деймон, включая свой утрированный акцент, который всегда вызывал у меня смех.

Кэтрин наградила его смешком, и я улыбнулся. Теперь я видел, что кокетливая дружба Деймона и Кэтрин была такой же невинной, как отношения между кузинами, и я мог наслаждаться их взаимными подшучиваниями.

— Деймон прав. Наш Бал Основателей как раз через несколько недель, — сказал я, и всё внутри поднялось от осознания того, что я свободен пойти на бал с кем пожелаю. Я не мог дождаться, чтобы закружить Кэтрин в танце.

— И ты будешь самой прелестной девушкой. Даже девушки из Ричмонда и Шарлотсвилля будут завидовать! — объявил Деймон.

— Правда? Что ж, я думаю так и должно быть. Это мой недостаток? — спросила Кэтрин, переводя взгляд с Деймона на меня.

— Нет, — сказал я.

— Да, — сказал Деймон в тоже самое время. — И я, например, думаю, что большему количеству девушек стоит признать свои злобные сущности. В конце концов, мы все знаем, что прекрасный пол имеет тёмную сторону. Помнишь, как Клементина отрезала Амелии волосы? — Деймон повернулся ко мне.

— Да, — хихикнул я, будучи счастлив играть роль рассказчика для увеселения Кэтрин. — Клементина считала, что Амелия ведёт себя слишком развязно с Меттью Хартнеттом, и с тех пор, как он понравился Клем, она решила взять всё в свои руки и сделать Амелию менее привлекательной.

Кэтрин приложила руку ко рту в жесте преувеличенного сочувствия.

— Надеюсь, бедняжка Амелия оправилась.

— Она обручилась с каким-то солдатом. Не беспокойся о ней, — сказал Деймон. — Собственно, ты не должна беспокоиться вообще ни о чём. Ты намного более привлекательная.

— Ну, я всё же беспокоюсь об одной вещи, — глаза Кэтрин расширились. — Кто будет сопровождать меня на бал? — она раскачивала свой зонтик взад и вперёд и смотрела на землю, как будто продумывая тяжёлое решение. Моё сердце учащённо забилось, когда она подняла глаза на нас обоих.

— Я знаю! Давайте устроим гонку. Победителем будет тот, кто сможет заполучить меня! — она бросила свой зонт на землю и убежала в центр лабиринта.

— Брат? — спросил Деймон, подняв бровь.

— Готов? — улыбнулся я, как будто это было обычное детское состязание по бегу на скорость. Я не хотел, чтобы Деймон узнал, как быстро билось моё сердце и как сильно я желал поймать Кэтрин.

— Вперёд! — крикнул он. Я сразу же начал бежать. Мои руки и ноги заработали с бешеной скоростью, и я ворвался в лабиринт. Когда мы учились в школе, я был самым быстрым мальчиком в классе, быстрым, как молния, когда звенел школьный звонок.

Тут я услышал раскат хохота. Я обернулся. Деймон стоял, согнувшись пополам и хлопал себя по коленке. Я жадно глотал воздух, стараясь не выглядеть запыхавшимся.

— Боишься соревноваться со мной? — сказал я, вернувшись к нему, и ударил его по плечу. Я предполагал, что это будет шутливый удар, но он получился тяжеловесным и с глухим звуком.

— Ох, ну сейчас мы начнём, брат! — сказал Деймон, его голос был весёлым и полным смеха. Он схватил меня за плечи и с лёгкостью повалил на землю. Я стал отбиваться ногами и блокировал его, перебросив его на спину и прижимая его запястья к земле.

— Думаешь, что всё ещё можешь сделать своего младшего брата? — дразнил я, наслаждаясь своей мгновенной победой.

— Никто не пришёл за мной! — Кэтрин с надутыми губками вышла из лабиринта. Её хмурый вид быстро превратился в улыбку, когда она увидела тяжело дышавших нас на земле. — Отлично, я здесь, чтобы спасти вас обоих.

Она опустилась на колени и прижалась губами сначала к щеке Деймона, а потом к моей. Я отпустил запястья Деймона и встал, стряхивая грязь со своих брюк.

— Видите? — спросила она, подавая руку Деймону. — Всё, что вам нужно, это поцелуй, чтобы всё пошло лучше — хотя вам, мальчики, не стоит быть такими грубыми друг с другом.

— Мы боролись за тебя, — сказал Деймон лениво, не утруждая себя вставанием на ноги. В этот момент топот конских копыт прервал нас. Альфред спешился и склонил голову перед каждым из нас. Должно быть, это было то ещё зрелище: Деймон лежал на траве, закинув руки за голову, как будто он просто отдыхал, я лихорадочно пытался стереть пятна от травы со своих штанов, а Кэтрин стояла между нами и радостно улыбалась.

— Простите, что отвлекаю, — сказал Альфред. — Но господин Джузеппе хочет поговорить с господином Деймоном. Это срочно.

— Конечно это срочно. У отца всегда всё срочно. На что держишь пари, что это очередная нелепая теория, которую ему нужно обсудить?

Кэтрин подняла свой зонтик с земли.

— Я тоже должна идти. Я вся растрёпана, а я договорилась с Перл посетить аптеку.

— Идём, — сказал Альфред, жестом приглашая Деймона запрыгнуть на спину его лошади. В то время как Альфред и Деймон умчались верхом, мы с Кэтрин медленно пошли обратно на каретный двор. Я хотел снова поднять тему Бала Основателей, но обнаружил, что боюсь сделать это.

— Тебе не нужно подстраиваться под меня. Возможно, тебе стоит сохранять дружбу с братом, — посоветовала Кэтрин. — Похоже, твой отец лучше всего преуспел в лишь в вас двоих, — заметила она. Её рука слегка задела мою, и она обхватила моё запястье. Затем она поднялась на цыпочки и позволила своим губам коснуться моей щеки. — Приходи увидеться со мной сегодня ночью, милый Стефан. Мои комнаты будут открыты.

С этими словами она внезапно сорвалась на энергичный бег.

Она была похожа на жеребёнка, свободно несущегося галопом, и я чувствовал, как моё сердце несётся вместе с ней. Не было сомнения: она чувствовала то же, что и я. И знание этого заставляло меня чувствовать себя более живым, чем когда-либо в моей жизни.