Исповедь жертв (СИ)

Глава 30

— Ну, представь, ты детектив. Причем не самый лучший. Давай смотреть праве в глаза, я не знаю, кто тебе сказал, что ты лучший в Нью-Йорке, но это точно не достоверная информация. Так вот, какой-то малоизвестный детектив вваливается к директору одного из крупных банков Нью-Йорка и говорит: «А дайте мне видео одного из ваших подпольных баров, где вы по выходным собираете все преступные отбросы города. Так, просто посмотреть». Мне кажется адекватный банкир пошлет тебя к чертовой матери. И будет прав. На твоем месте я бы даже не обижался.

— Митч, он пришлет видео, — спокойно ответил Алекс.

Троица в лице Томсона, Фитцжеральда и Брэдли провожали закат. Первый, сидя на кожаном кресле, кидал дротики, причем весьма мастеровито, второй сквозь жалюзи наблюдал за пылающим горизонтом, третий, скромно усевшись в углу комнаты, читал книгу по криминалистике.

— Какого хрена, он должен что-то присылать?

— Потому что ссориться с представителями власти не выгодно.

— Ты не представитель власти.

— В таком случае с лучшими детективами.

— Ты не лучший детектив.

— Пошел к черту, — так же спокойно ответил Алекс, не отрываясь от медового заката. — Ты единственный человек, который может вывести меня из себя, причем не прилагая особых усилий.

— Мне все так говорят. Просто у каждого есть врожденный талант.

— Лучше бы ты был нормальным копом.

— Мне за это не платят. У меня почасовая оплата, засранец.

— Нужно рассмотреть еще варианты, если это видео не поступит, — вступился Курт, не отрываясь от книги.

— Ну и что написано в твоей книженции? Зайти и замочить всех? Или выкрасть?

— Митч, ты полон негатива.

— Видео поступит, — спокойно добавил Алекс. — Я точно знаю.

— Прочел его мозг? Хах. Я видел этого типа, мне кажется он сам кому хочешь голову заморочит. Полный псих. Если ты ему не предложил пары миллионов долларов, то точно можешь забыть о видео.

— Именно это и предложил.

Сразу же после сказанного послышался стук в дверь.

— Лейтенант, вам посылка. — произнес дежурный, чуть приоткрыв дверь кабинета.

— Матерь Божья, да ты, тощий сукин сын, настоящий Дэвид Копперфильд, — принимая посылку от полицейского, объявил Томсон. — В каком цирке преподают такие трюки?

— В лучшем. У тебя есть видеопроигрыватель?

— В нашем департаменте жесткая экономия бюджета, поэтому предлагаю скинуться по двадцать баксов и купить видеоплеер. Кто за? — заметив отвлеченного в книгу Курта и раздраженного Алекса, Митч добавил. — Ладно, где-то завалялся один в виде вещдока. Хотя бы за попкорном сбегайте.

Синтия Палмер была девушкой с трудной судьбой. Она выросла в одном из детских домов Нью-Йорка, неудачно вышла замуж, не имела детей и работала в ночном баре недалеко от Манхэттена. Если кого-то подобные испытания ломают или закаливают, а польза есть от того и другого результата, то на Синтию ее биография никак не повлияла. Где бы она не была, она всегда чувствовала себя чужой. Девушка старалась скрыться от внешнего мира, уходя в мир бульварных детективов, любовных романов, так же изредка заполняя свободное время черно-белыми фильмами.

Блондинка с карими глазами и стройной фигурой всегда выглядела уставшей. И возможно из-за отсутствия той самой завораживающей энергии, которой порой не хватает для подзарядки мужской половине, ее не жаждали мужчины. Однако, даже несмотря на это девушка смогла найти своего спутника по жизни. Им оказался завсегдатай бара «Алая вода», где и работала Синтия. Как всегда, у Фрэда и у нее все начиналось с трепета в сердце, с ухаживаний, но вскоре все остыло. Девушка стала замечать, что ее уже официальный супруг часто задерживается после работы. Пару раз заметила, как все в том же баре, он заказывал выпивку новоприбывшим особам. Никаких явных измен, никаких губных помад на воротниках, но Синтия не была дурой.

Она опять осталась одна. В своем скромном мирке бульварных детективов и любовных романов. Фрэд жил с ней в одной квартире, но складывалось впечатление, что их взгляды проходили сквозь друг друга. Муж и жена стали живыми призраками.

Тот день ничем не отличался от предыдущих дней. Бар был слабо заполнен посетителями, часы на циферблате показывали уже час ночи. Для Синтии эта была первая смена, когда она оставалась до утра. Вроде ничего сложного. Учитывая суматоху, творящуюся в обеденный перерыв, либо вечернюю уборку, после трудового дня — сейчас она чувствовала физическую, да и духовную расслабленность.

Как только отворилась металлическая дверь на входе показалось девять гостей. По их лицам было видно, что они носят статус вип-персон. Грозные, наглые, хозяева не только своей, но и чужой жизни. Синтия всю жизнь старалась держать подальше от подобных типов. «Луше быть на необитаемом острове одной, чем ходить в одном городе с подобными людьми», — сказала бы она, если бы ее спросили.

— Детка, налей кальвадоса, не то карта может не попереть, — усмехнулся один из посетителей. Загорелый и коренастый, он был единственным, кто заговорил с ней, остальные прошли мимо нее, даже не обратив внимания. Мимо игровых столов и барной стойки. В противоположной стороне от входной двери между красными обоями чуть заметно располагалась вишневая дверь, больше похожая на декоративную, какую-то ненастоящую. Синтия всегда думала, что же там за помещение, что за тайная комната? В дневное время дверь всегда тщательно запиралась, а в вечернее время ей не доводилось работать. Сегодня для нее раскроется один из секретов этого бара. Именно в эту дверь и направились эти наглые посетители.

— Говорят, что ночные гости самые щедры на чаевые, — проговорила вторая официантка, протирая стол. — Ты сегодня их обслуживаешь?

— Да… — тихо проговорила Синтия. — Но я просто подменяю Аманду.

— Да брось ты. Деньги нужные всем. А Аманда так хорошо устроилась, что никому не хотела отдавать свою смену. Кстати, что у нее?

— Она сказала аппендицит.

— Эта сучка постоянно врет. Могу поспорить, что, либо залетела, либо что-то подхватила, причем от вот этих самых клиентов. Я точно знаю, что она лезбиянка.

— С чего ты взяла? — скривив физиономию, спросила Синтия.

— Я сама видела, как после ночной смены она уходила с негритянкой.

— С какой?

— Которая только что прошла. Со спортивной фигурой и в кожаных лосинах. Похожая на женщину кошку.

— Понятно. Но это еще ничего не значит.

— Да они сосались около ее машины. Я сама видела…

— Может все-таки начнете работать? — сказал бармен, тщательно протирающий стаканы.

— Хосе, а тебя что назначили управляющим? — спросила официантка.

— Нет, но если вы не будете работать, наши клиенты могут уйти, а если у нас не будет клиентом, то вряд ли кто-то будет заказывать выпивку, то нет чаевых и нет выгоды здесь работать. Видишь, одно перетекает из другого. А виноваты во всем вы.

— Пошел ты, мексикос долбаный, — официантка показала средний палец, но прошла на кухню.

Первое что бросилось в глаза Синтии, когда она спустилась в «тайную комнату», это сигаретный дым и преобладание красных оттенков. Все стены были в подавляющем цвете, но никто помимо нее не чувствовал дискомфорта. Наоборот все оживленно поднимали ставки, сидя за круглым зеленым столом.

— Черт бы побрал твою черный задницу, Поньо, — громко произнес Мендеш. — Когда ты раздаешь у меня выше пары никогда не выходит.

— А ты что думаешь, мексиканский недомерок, что я для тебя стараюсь. Хах! — усмехнулся здоровяк.

— Поднимаю ставки! — произнесла Каролина.

— Блефуешь, красотка, — подмигивая ей, ответил Карвахаль.

— Можем вскрыться и посмотреть, — сказала она.

— Я бы с тобой в другом месте вскрылся, цыпочка, или ты сегодня со своей официанткой будешь лизаться? — спросил Тим Форд.

— Между прочим леди гораздо лучше знает, как доставить удовольствие другой леди, плейбой, — с лукавой улыбкой ответила девушка.

— А ты ей явно нравишься, — усмехнулся Поньо. — В прошлый раз, когда Мендеш сказал тоже самое — он уже лежал на полу, потирая челюсть. Ха-ха-ха.

— На что играть будем, когда бабки закончатся? — спросил Карвахаль.

— На ее официантку! — на ответ Поньо все захохотали.

— У нее сегодня по всей видимости выходной.

— Тогда можно на другую, — все оглянулись на девушку, чье сердце начало колотиться с бешеной силой от услышанного. Синтия старалась скрыть свои чувства, но хищников не провести. Они за милю чувствовали дрожащую жертву, от чего возбуждение становилось еще сильнее.