Исполнитель чужих желаний

Глава 2

Глава 2

Недолгое головокружение, ноги споткнулись обо что-то, и я пластом упал на землю. Перед лицом в паре сантиметров от глаза увидел лезвие. Замер, боясь вздохнуть. Медленно отодвинулся от чуть не ослепившей меня железки и перевел дух. Кряхтя поднялся и огляделся. Я стоял в полутемном гроте напротив такой же арки, в которую вошел. Ноги слегка провалились в песок.

– Ух, сволочи! Припомню еще вам всё! – сказал я, почесывая филей, в который пришелся футбольный пинок амбала.

Впереди виднелся прямоугольник теплого солнечного света, отражённые лучи которого еле разгоняли сумрак к сероватому граниту стен просторной пещеры, оставляя свод потолка в темноте. Я после секундного раздумья решительно закрыл створки портала, вынул из паза задвижку, а вернее, всё же ключ в уже знакомой мне форме лемнискаты и отбросил в сторону.

– Вот и всё, Виктор Палыч! Хрен тебе, а не магический туризм. Живым ты меня точно не оставил бы, а так хоть подгажу напоследок!

Выдохнул и наконец-то понял, как мне жарко. Несмотря на легкий по летнему времени прикид, жарило неслабо. За тридцать градусов точно. Сушняк. В глаза бросилась валяющаяся на песке полупустая бутылка от кулера. Вылил воды на ладонь и поднес к носу. Вроде нормальная. Попробовал языком и жадно присосался к горлышку. Теплая вода утолила жажду, но не освежила.

Пошел на свет и протиснулся через полузасыпанную щель наружу. Солнце раскаленной кувалдой ударило по непокрытой голове. Жара стиснула тело. Когда глаза проморгались, передо мной предстала удручающая картина. Я стоял на склоне горы, а вокруг до горизонта тянулись песчаные барханы с редкими чахлыми кустиками, и лишь за спиной выступала скальная гряда.

Минуты такой духовки хватило, чтобы понять – днем снаружи ловить нечего. Обжигаясь о раскаленный гранит, вернулся в пещеру. Что ж, придется отсюда выбираться к людям. Вот только понять бы, есть ли тут люди?

И это старушка Земля или другой мир?

Осмотрелся, чем одарили меня горе-исследователи. Горка получилась приличная. Засучив рукава рубашки, растащил всё на три кучки. Первая – бесполезный мусор вроде степплера, банок из-под пива, проводного телефона, картонных коробок, пачек бумаги и прочего офисного барахла, которое особо талантливые исследователи закинули сюда. Вторая – самая важная сейчас – еда и вода. Воды на удивление много, штук десять разнокалиберных бутылок минералки, бутыль из-под кулера, три пакета сока и сиська пива. С едой похуже, пара пачек крекеров, пяток банок консервов, чипсы, сухарики и упаковка попкорна. Всё нетронутое.

Так, стоп!

Палыч же говорил, что живность успели запустить сюда, а еда не тронута и ничего даже не погрызено! Кинулся к третьей куче, куда сложил относительно полезные предметы, и выдернул томагавк, шип которого на обухе чуть не лишил меня глаза при приземлении. На освещённом пятачке никого нет, в сумрачной зоне тоже пусто. Не глядя, левой нащупал фонарик с динамо-машиной. Вжикнул ручкой, и пятно света зашарило по темным углам.

Ничего, пусто.

И тихо. Только мое дыхание и жужжание фонаря. На подрагивающих ногах обошел портал, освещая каждую нишу или выступ стены. Никого, только тени от дергающегося света. Не успел облегченно выдохнуть, как пришло осознание.

Потолок!

Паук размером с овчарку недовольно заскрипел хелицерами от луча фонаря. Пару метров я не дошел до него. Еще несколько шагов, и он мог бы запрыгнуть мне на плечи.

Рывок членистоногого я встретил неловким ударом томагавка. Плашмя. Туша насекомого оказалась неожиданно массивной, и падение на спину вышибло из меня воздух. Топорик улетел куда-то в темноту, а туловище насекомого нависло надо мной.

Оно тянуло морду вниз, хищно растопырив жвалы. Упираясь правым предплечьем в головогрудь, я не давал ухватить себя, держался из последних сил, а пасть всё ближе и ближе рвалась к лицу.

Мозг выключился, и в дело вступили борцовские рефлексы. Левой рукой подбил лапы, скручивая тело, и ударил правым коленом навстречу, корректируя импульс правым локтём.

Потерявшая опору визжащая тварь кувырком наискось полетела через левое плечо и, упав на спину, отчаянно дрыгала лапами. Перекатился от нее и подхватил подвернувшийся под руку томагавк. Вид беспомощно барахтающегося паука придавал смелости.

Подошел со стороны головы и нанес удар!

Еле успел увернуться от плевка непонятной субстанцией и отчаянно бил, пока, туша не перестала дергаться.

Фонарик пришлось поискать в темноте. Затем тщательно осмотрел потолок, в поисках сородичей твари. Но, к счастью, она оказалась одна. Еще на раунд сил не осталось. Почувствовав, что опасность отступила, расслабился. Сразу заломило виски, и в теле разлилась слабость. Несмотря на жару, меня пробил озноб.

Заставил себя осмотреть добычу. Я не энтомолог, но даже мне было очевидно, что на земле такие огромные экземпляры не водятся, а значит, здравствуй, прекрасный новый мир!

Теперь надо иметь в виду, что людей и, вообще, разумных существ может и не бытьздесь. Хотя портал сюда зачем-то сделали, пожалуй, шансы неплохие.

С каждой минутой мне становилось всё хуже и хуже. Надо позаботиться о лежанке. Выбрал место повыше, разровнял песок и выстлал картоном. Поверх него кинул белый лабораторный халат, а под голову пристроил матерчатую барсетку. Тяжёлый кожаный плащ стал мне одеялом. Из последних сил подтащил поближе воду и упал. Надо идти на разведку, но не в таком состоянии.

Чем же меня так приложило?

Откат от приключений?

Вряд ли, столько пришлось пережить, что невольно приспособился. Даже здоровенный паук заставил понервничать больше от неожиданности.

Может, он траванул меня?

От плевка я увернулся. Вроде есть на Земле экземпляры с ядовитыми волосками по туловищу. Но в местах касаний кожа чистая: ни пятнышка, ни раздражения. Вероятно, не он.

Что еще? Не акклиматизация же?

Хотя другой мир, другая гравитация, атмосферное давление и климат. Хорошо, если состав воздуха не сильно отличается от нашего. Удивительно, что сразу не слег. На адреналине, наверно, держался. Тогда надо просто отлежаться, и всё. В любом случае из лекарств у меня только теплая вода.

С этой мыслью я уплыл из реальности.

Не знаю, сколько валялся в полубреду, но когда пришел в себя, в пещере стало довольно прохладно, а с улицы лился серый утренний свет. Хорошая новость – от вчерашнего недомогания остались только слабость и вялость. Плохая – за ночь я почти допил воду из бутылки от кулера. А, следовательно, запасы питья изрядно сократились. Надо экономить.

Раз особых сил нет, решил сегодняшний день потратить на внимательный разбор наследства. А то вчера только примерно раскидал его по кучкам. Например, в барсетку, послужившую подушкой, я даже не заглянул. Вынул ее из-под головы и открыл. Забавно: пара таблеток виагры, пара презиков, пара протеиновых батончиков, пачка сигарет и крутая зипповская зажигалка. У кого-то определенно имелись планы на вечер. Виагру сразу отложил в сторону. Я точно помнил, что изначально ею лечили сердце. Правда, как и от чего, не знаю. Но лучше хоть какое-нибудь лекарство иметь. Презики тоже могут пригодиться, причем не только по прямому назначению. Про зажигалку и говорить нечего. Сигареты я поначалу отложил, но потом вспомнил, что смесью перца и табака в великую отечественную собак со следа сбивали. Может тоже сгодиться.

Оп, а что это у нас в неприметном кармашке сбоку?

Нож-бабочка. Пригодится однозначно.

Теперь одежда. Белый лабораторный халат – просто спасение для пустыни. Понтовый кожаный плащ аля бандитос девяностых тоже пригодится. Лыжная шапочка с прорезями для глаз и рта вполне еще годится в качестве головного убора. Хотя есть еще бандана с камуфляжной расцветкой.

Беру!

Небольшой туристический рюкзак оказался совершенно пустым, но и сам по себе представлял немалую ценность. Я немедленно закинул в него самую легкую еду, вроде печенья, зажигалку, ножик и бутылку воды. На шнуровку так приторочил томагавк, чтобы мог быстро выхватить. Если вдруг придется драпать, то минимумом вещей для выживания он меня обеспечил. В боковой карман идеально уместился небольшой театральный бинокль.

Какими путями ходили мысли бандитосов, когда они закидывали всё это барахло в портал, я даже не пытался понять. И откуда у них взялся в секретном бункере театральный бинокль?

Да и чёрт с ними!

Главное сейчас – выжить и выйти к людям. А потом, может быть, я и сам смогу у них спросить.

К вечеру проснулся аппетит, но пировать я себе не позволил. Экономно съел банку горошка и закусил попкорном. Вначале решил налегать на габаритную еду, чтобы не тащить ее с собой. Относительно сытый, я устроился на мало-мальски удобном ложе, укрылся, можно сказать, теплым кожаным одеялом и мирно уснул.

Наутро я чувствовал себя почти нормальным человеком. После легкого перекуса решил не терять драгоценные часы утренней прохлады и отправиться на разведку. Поскольку лег я рано, то проснулся затемно. На горизонте только-только начала заниматься заря, а исполинская луна всё еще отчетливо виднелась. Странный цвет неба, незнакомые звёзды. Когда я выбрался из пещеры, то на мгновение замер, наблюдая такую чужую и при этом жутко завораживающую картину.

План у меня сложился простой. Забраться повыше и осмотреть окрестности с помощью театрального бинокля. Пусть у него всего трехкратное увеличение, но это лучше, чем ничего.

Путь наверх оказался на удивление удобным. Такое ощущение, что кто-то в нужных местах подровнял склон, привалил крупные камни и таким образом сделал незаметную со стороны, но проходимую тропу. Но, даже несмотря на это, с меня сошло семь потов, пока мое тело, отфыркиваясь, не перевалилось за гребень скалы и распласталось без сил.

Кряхтя поднялся и огляделся. Вокруг простиралось море красноватого песка. Я до черных точек в глазах осматривал пустыню. Не на пустом месте тут сделали проход. До него надо как-то добираться, а значит, должно быть что-то. Следы стоянок, указатели, менгиры или… оазис!

Пятно зелени мелькнуло в окуляре всего на мгновенье, но я тут же вернулся к нему. Сомнений нет. Оазис, и теперь я точно знал свой следующий шаг!

Прямо наверху прикинул азимут движения, мысленно проложив линию от грота до оазиса, и приметил пару попутных ориентиров. По всему выходило, что часа три-четыре мне прошагать придется. Днем я умру на полпути, а если стартануть вечером, то в сумерках можно прозевать не такой уж и большой клочок зелени. Пожалуй, с утречка завтра и отправлюсь. Как раз отдохну от подъёма.

Сделал пару экономных глотков воды и пошел назад. Спуск дался полегче, но всё равно к концу пути уже так начало жарить, что окутавшая меня темень пещеры вызвала стон облегчения.

Когда только выпал из портала, атмосфера пещеры показалась мне жаркой и душной. Сейчас же, валяясь на убогом ложе, я наслаждался ею. Неприятно начало пощипывать руки и шею. Кожа на них покраснела и казалась горячей.

Обгорел!

Так, надо из банданы соорудить шейный платок и не забыть сунуть в карман пару строительных перчаток.

***

Время было недалеко до полудня, когда я наконец-то дохромал до оазиса. Последний час пришлось тратить драгоценную воду на смачивание головы, иначе я падал от теплового удара. Раскалённый песок немилосердно жёг ноги сквозь тонкую подошву летних кедов. Песчинки, мгновенно набившиеся внутрь, натирали и так страдавшие ступни.

Но все мучения вынес не зря!

Передо мной расстилался полноценный оазис. Небольшой водоём, окруженный высокой травой и невысокими деревцами, мог дать мне приют.

Главная находка ждала меня в самом конце. Обложенное камнями кострище. Старое, припорошенное песком. Тут есть жители, и они посещают это место, а значит, есть надежда с ними добраться до более обжитых мест. При этом я старательно гнал от себя мысль, что даже на земле гуманизм получил распространение не так давно и далеко не везде. А вот лет триста назад одинокий чужак считался законной добычей, потенциальным бесплатным рабом, а то и подарком богов в виде главного блюда к праздничному по такому делу пиру.

Прямо возле кострища я и решил обустроить свой бивак. Под картон соорудил подложку из травы, из валежника – навес и заготовил запас топлива. Кстати, сухого дерева валялось довольно много, что явно плохой знак. Ведь если это место часто посещали, то такого запаса не накопилось бы.

Легкий ужин заметно сократил мои невеликие запасы еды.

«Чувствую, скоро здешнее поголовье ящериц и змей изрядно сократится», – с этой мыслью я улегся спать.

Разбудил меня холод. Да, пещера так не остывала, а может, прогревшиеся за день скалы, не давали так разгуляться холоду? Дрожащими руками я запалил костер и до утра ютился возле него.

Чуть забрезжил рассвет, я сразу отправился к пещере. Возникли опасения, что хоть скальную гряду и видно вполне отчетливо, а саму пещеру придется поискать. Но, видимо, образ входа так врезался мне в память, что я издали увидел нужную скалу.

Конечно, ждать у моря погоды – самое тупое занятие в моём положении. Вначале надо обжиться. Возле портала осталось немало полезного. Надо перетащить сюда.

***

Набившаяся ватой в уши тишина приветствовала мое пробуждение. Вой бури мешал спать всю ночь, а тучи песка полностью скрыли местную исполинскую луну. Хорошо, что я изначально расположил стоянку в низине, ограниченной с одной стороны мощным барханом, а с другой – густым с переплетшимися ветвями кустарником. Невысокое, но крепкое деревце дарило тень и надежный якорь для моей самодельной микропалатки. Впрочем, ее крохотный размер прошлой ночью сослужил хорошую службу, поскольку низкая парусность не позволила порывам ветра унести ее в переплетение песчаных смерчей. И меня вместе с ней.

Припасы тоже почти не пострадали, их лишь присыпало песком. Уцелел даже небольшой склад, на который я, за неимением других занятий, стащил всё барахло из пещеры. Сделал я это не просто так. Очень уж приметные вещицы, а я хотел оставить этот незаметный и, очевидно, забытый грот в изначальном состоянии. Отброшенный на эмоциях ключ от портала я потом нашел и спрятал в неприметную щель в стене пещеры, присыпав сверху каменной крошкой и песком.

Привычная ко всему пустынная растительность тоже чувствовала себя неплохо. И сейчас будто отряхивалась ветром от обсыпавшего всё вокруг песка.

Какой я молодец, пережил такую засаду!

И даже ничего важного я не потерял. Бережно стряхнув мелкий песочек, припорошивший окуляры ставшего почти родным бинокля, осмотрел горизонт. Наивно надеяться, что пролетевшее бедствие обнажит какие-нибудь руины или еще что-то интересное. Но я надеялся. Да и за неимением телевизора любование окружающим пейзажем стало моим главным досугом.