Инженю меняет амплуа

Глава 14

Открыть глаза стало для меня настоящим подвигом. Голова болела так, что, кажется, могла взорваться в любой момент.

— Если она умрет раньше времени, ты ничего не добьешься, — сурово выговаривал кому-то министр Ларсон. — Почувствовав смерть девчонки, ее родственники в ловушку уже не пойдут.

Отлично. Просто замечательно. Меня все-таки похитили! И что теперь делать? Умирать категорически не хотелось. У меня отец, брат, кузены, толпа родственников и любимый парень! Определенно при таком раскладе просто необходимо как-то выкрутиться и выжить.

— Если узнают о ее смерти, все равно явятся. Ради мести.

Кертис. Точней, Джеффри чтоб его Блейк собственной персоной. И говорит он в точности как маньяки из фильмов. Вот что человеку вообще надо? Прожил большую часть жизни в холе и богатстве и горя не знал, так нет же, спокойствие не для нас! Непременно нужно стать убийцей!

— И напрочь забудут об осторожности. Если людям нечего терять, управлять ими тоже не выходит, — рассудительно говорил министр Ларсон, и я окончательно убедилась, кто здесь собака, а кто хвост.

Мужчина говорил очень спокойно, вкрадчиво, с обманчиво-мягкими интонациями. Как будто его собеседник умалишенный. Хотя, возможно, у Джеффри действительно большие проблемы с головой, иначе как бы он предпочел родного брата вот этому?

— Но я хочу, чтобы она умерла! — воскликнул драгоценный кузен.

А ведь я ему даже ничего не сделала. Да и папа… Не забрал из приюта. Но ведь никто не забрал мальчиков! В том числе родственники со стороны матери, Куперы! И не папа носился по стране за лордом Седриком и Альфредом, чтобы убить их, а как раз-таки наоборот!

— Она и умрет, — заверил Ларсон. Еще один неучтенный Лестер, мой дорогой дядя. Почему что ни Фелтон — то приличный человек, а Лестеры через одного редкие мрази? Как-то несправедливо даже.

Тут мне удалось открыть глаза, и я уставилась на эту сладкую парочку. Они говорят, а время-то идет. И меня непременно найдут родственники. А их много, между прочим, и они наверняка успела переволноваться и очень сильно разозлиться.

— Джеффри, ты совсем дурак, да? — заботливо спросила я у кузена. Мне стало почти жаль этого наивного идиота. — Решил, будто станешь лордом Лестером? Да с какого перепугу? Ты неинициированный даже. А вот он вполне себе темный маг. И Лестер. Ну и кто станет лордом?

Кузен, кажется, смутился и даже призадумался, а потом с полной уверенностью заявил:

— Он не Лестер.

Господи ты боже мой…

— Дядя, так вы ему ничего не сказали? И, наверное, даже инициировать не предлагали? Ну, правильно, зачем лишние конкуренты.

Джеффри замотал головой как перепуганная лошадь и ушел в глухой отказ. Верить в то, что это не он использует, а его, причем нагло и вслепую, кузен категорически не хотел. Как в Дине сочетались прагматизм и доброта, так и Джеффри щедрой рукой отсыпали мечтательности и злобы. Он безумно хотел власти и денег, на которые, как считал, имеет полное право. И думал, будто добрый дядя все это ему с огромной радостью обеспечит.

— Ну, а вы? — повернулась я к министру, который давал мне высказаться. Подозреваю, напоследок. — Хорошо, меня вы убьете? Но отец-то останется. Он не стар и при желании сможет организовать пару-тройку наследников хотя бы назло таким мерзким типам, как вы. Или думаете, получив во владение Писание, сумеете и родовые артефакты Лестеров подчинить?

Тут Ларсон души съездил мне по лицу, разом лишив дара красноречия. Во рту появился противный вкус крови, нижняя губа лопнула, но, слава богу, зубы все уцелели.

— Что, аргументов нет, дядюшка? — прошипела я, чувствуя, как начинают увеличиваться зубы, постепенно превращаясь в клыки.

Удар только подстегнул злость. Еще несколько месяцев назад получить по зубам для меня было делом не то чтобы частым, но, по крайней мере, рядовым. Если министр Ларсон надеялся меня так запугать, то зря.

— Какая словоохотливая, — протянул мужчина и посмотрел на меня с подобием интереса.

Я ухмыльнулась, не разжимая губ. Кажется, оскал у меня сейчас должен быть совсем уж нечеловеческим. Когти тоже постепенно отрастали. Хорошо, руки связаны за спиной и никто не видит, что я начала меняться. Спасибо тренировкам Брендона, может, я бы не смогла сдержать оборот, но, по крайней мере, удалось теперь контролировать превращение и не обезуметь.

Хотя дорогой дядюшка — умная тварь, он не сделал ничего, что могло заставить бы меня обратиться в чудище. Наверное, и убить бы постарался быстро, легко, я бы ничего не успела понять и, конечно же, не доставила бы никаких неприятностей этим двум гадам.

— Присмотри за девчонкой, Джеффри, — велел племяннику министр Ларсон. — И не вздумай с ней разговаривать, а лучше вообще рот заткни. У этой дряни любое слово пропитано ядом.

Я прикрыла глаза, чтобы скрыть злое торжество. В обороте я точно справлюсь с неинициированным. Наверняка он обалдеет, поняв, что заперт в одном помещении с очень злым драконом.

Как только за Ларсоном закрылась дверь, кузен посмотрел на меня так… словом, Курт Денли что-то упустил в воспитании приемного сына. К примеру то, что он чертов психопат!

— Ну а теперь мы пообщаемся наедине, ублюдок, — протянул Джеффри так, что сразу стало ясно, он со мной не книжки собирается читать и не в шахматы играть.

Отродье Альфреда Блейка собирается меня убить, причем точно не быстро и легко. Действительно ведь идиот, с Брендоном такой фокус не прошел. Со мной тоже не пройдет.

Украдкой оглядевшись, я поняла, что мы все еще находимся в замке, причем в какой-то комнате, которой, наверное, не нашли назначения, а потому и не тратили время на ее обустройство. Единственное окно было даже незастекленным, а каменную кладку стен и не пытались штукатурить. Представить, какой это хотя бы этаж мне не удавалось.

— О да, пообщаемся, — согласилась я и широко, довольно улыбнулась, а потом еще и разорвала путы на руках.

Джеффри посмотрел на меня и побледнел. А я, тем временем, продолжала меняться: кожу покрывала чешуя, вытягивался череп. Раньше мне казалось, что такое преображение ужасно болезненно, оказалось, скорее приятным, как будто я сняла тесное платье и тело получило, наконец, долгожданную свободу. И почему прежде так боялась оборота? Подумаешь, когти и чешуя, да я скорее чувствовала себя еще красивей, еще совершенней! Да к черту этот человеческий облик! Драконом быть куда лучше!

— Ты ж-ш-ш-е пообщ-шатьс-ся хотел, приблудыш-ш. Так поч-шему молчиш-ш-шь? — спросила я, недобро прищурившись. Хотя, подозреваю, в обороте и с добродушной улыбкой я была бы страшней смерти.

Вот теперь мне точно не было страшно. Боялся на этот раз Джеффри. Я слышала, как быстро стучит его сердце, чувствовала запах его пота, видела, как расширились зрачки кузена. Он даже не представлял, что делать со мной. Неинициированный, ничего не знающий о природе темных магов. Я бы даже могла пожалеть Джеффри, если бы он не оказался одним сплошным сгустком гнева и зависти.

Я бы еще поговорила с дорогим родственником, но тут тяжелую деревянную дверь буквально вырвало прямо с косяком, и она с оглушительным грохотом упала в комнату, едва не прибив меня, а в проеме я увидела ящера с человека ростом на двух ногах и с крыльями. Хотя… Нет, вот Брендон был ящером, а здесь имел место вполне себе полноценный дракон.

Джеффри не выдержал и истошно завопил, а потом метнулся к окну. Учитывая, что крика и звука падения я не услышала, у кузена имелся все-таки какой-то план отхода. Я прикинула, стоит ли мне последовать следом за ним, но тут второй дракон заговорил.

— Дженни, ты в порядке?

Я совсем уж растерялась.

— Д-дин?!

С минуту мы молча смотрели друг на друга, зубастых и чешуйчатых, и проникались ситуацией.

Он ведь просто не может быть темным магом! Не может, и все тут! Его никто и никогда не чувствовал как одного из нас! Но если Дин вошел в оборот… он точно инициирован. И ведь он не просто обернулся, он идеально себя контролирует! Значит, темный он достаточно долго, чтобы полностью освоиться со своей природой и даже больше.

Мне не раз говорили, что возможность оборачиваться в дракона — редчайший родовой дар, который уже несколько поколений не проявлялся в Лестерах. Черт, да именно то, что во время оборота я становлюсь именно драконом, считалось одной из важнейших причин, почему именно я должна стать наследницей, а не кто-то еще. Истинная Лестер. Или дар не такой уж редкий, или в итоге имеется комплект из целых двух истинных Лестеров.

— Ты… как ты здесь оказался? — спросила я, усилием воли заставляя себя принять человеческий вид. Кузен последовал моему примеру.

Одежда повисла на плечах Дина лохмотьями. Первый раз он представал передо мной в таком виде.

— Наткнулся на Лекса без сознания и с большой шишкой на голове рядом с женским туалетом. А в самой уборной валялась твоя сумка. В итоге я решил, что тебе помощь пока нужна немного больше, чем остальным. Хотя я рад, что ошибался, с Джеффри ты бы прекрасно совладала и сама.

Я самодовольно хмыкнула, чувствуя себя практически королевой мира. Сама справилась! Первый раз в жизни — сама!

— Но учти, второй раз с ним не пройдет эффект неожиданности, а навыки третьекурсника несколько превосходят твои. Так что не геройствуй, — щелкнул меня по носу кузен и улыбнулся. — А теперь пойдем к актовому залу. Ларсон ушел явно для того, чтобы устроить там нечто поистине грандиозное. Что может быть более привлекательными, чем смерть наследницы Лестер?

На этот раз мне удалось вовремя прикусить язык и не разболтать секреты Фелтонов. В конце концов, раскрывать тайну личности дяди Френсиса у меня точно нет никакого права.

— Кто тебя инициировал? — спросила я, когда мы с Дином шли по коридорам замка.

— Лорд Седрик, — отозвался через пару секунд кузен с рассеянной улыбкой.

И вот тут я споткнулась.

Лорд Седрик, наш общий дед.

— Б-боже, но ведь тебе тогда было…

Меньше года. Он ведь не умер только чудом! Как можно…

— Верно, — кивнул Дин, ускоряя шаг. — Выживу я или нет, мало интересовало лорда Седрика и моего отца. Они понимали, что времени не оставалось, и желали получить или все, или ничего.

Я удивленно покосилась на кузена.

— Откуда ты знаешь?

У детей не сохраняются четко настолько ранние воспоминания! Я это точно знала! И вряд ли был хоть кто-то, кто мог рассказать моему кузену о его отце и деде.

Дин горько рассмеялся.

— А я помню. Побочный эффект инициации в таком возрасте. Ненормально раннее развитие ребенка. Поэтому мне так легко и удалось изображать преподавателя: имелось достаточно времени, чтобы накопить багаж знаний.

Больше задавать вопросы кузену я уже не решалась, а собственное детство показалось просто возмутительно безоблачным. Пусть на многое нам с мамой не хватало денег, но мы друг друга очень сильно любили и в приют я не попала. Да и папа, пусть и отсутствовал много лет, но убивать меня не рвался и опасные опыты на обретенной дочери тоже не рвался проводить.

Да по сравнению с Дином я вообще счастливица!

И как только этот человек умудрился не превратиться в монстра как его отец и дед?!

— Только бы Ларсон ничего не провернул в зале, — принялась я бормотать под нос как молитву.

Теперь, когда можно было не переживать за себя, снова стало страшно за многочисленных родственников и, черт подери, за моего парня! Которых могут убить!

— Там дядя Френсис, между прочим, — отозвался ворчливо Дин. — Лорд Седрик с ним не справился, и сын его тоже не сумеет.

У меня слов не было.

— А это ты как узнал-то?! — воскликнула я, наверное, чересчур громко. Хорошо, замок был практически пуст.

Дин широко довольно улыбнулся и ответил:

— Брендон.

Вот же!.. Как только умудрились спеться за моей спиной, да еще и так внезапно?! Брен же не выносил Дина и готов был его подозревать практически во всех смертных грехах!

А потом сам отговаривал сдавать прохвоста-кузена старшим и вообще начал подталкивать к мысли, что не все там так и страшно, как я могла себе вообразить. Это точно заговор! Мужской заговор, о котором мне посмели не сообщить! Возмутительно!

Чем ближе мы подходили к актовому залу, тем беспокойней становилось у меня на душе.

— Дин, мне страшно, — пожаловалась я кузену.

Голос звучал слезливо и по-детски, но почему-то казалось, что вот как раз с Дином можно немного и покапризничать.

— Кто-то творит сильное темное заклятие, и ты чувствуешь откат, — отозвался кузен, и мы уже перешли на бег.

Несколько студентов, встретившихся нам по дороге, только обалдело смотрели, как преподаватель истории магии и наследница славного и древнего рода, заполошенные, с диким глазами неслись по коридору, держась за руки. Хорошо еще, я не перестаралась с оборотом, а то бы точно стала сенсацией года, а Дину бы наверняка пришлось на мне жениться. Ну, так, на всякий случай. Хотя эти его многозначительные дыры на пиджаке там, где крылья вылезали…

— Прибавь скорости, Дженни. Это Ларсон что-то пытается провернуть! — скомандовал кузен и побежал быстрей, хотя мне казалось, быстрей уже просто невозможно.

В итоге я болталась за ним как тряпочка на ветру, едва успевая перебирать ногами. И сама понимала, что надвигается какая-то беда, которую нужно предотвратить. Что для этого могла сделать я сама — непонятно, но Дин ведь у нас умный, он наверняка найдет выход!

У дверей актового зала мы с кузеном переглянулись, понимая, что дальше будет чертовски весело. И есть вероятность, что мы веселье это можем и не пережить.

— Я бы хотел тебя спрятать, но…

Я кивнула, и так не надеясь на хоть что-то хорошее. Наверняка министр Ларсон, наш дорогой дядюшка, заготовил нечто поистине невероятное в своей мерзости.

— Но это долго, и где-то здесь могут ходить помощники Ларсона, — закончила я за Дина, и без того все понимая.

Следовало готовиться к худшему.

— Именно. Держись за мной, Дженни, что бы ни случилось, и в любой непонятной ситуации ставь щит.

Я испуганно посмотрела в глаза кузена. Здорово было воображать себя героиней… Но… Джейн, возьми себя в руки. Хватило же у тебя храбрости и глупости, чтобы с Арджуном отправиться спасать Брендона из лап похитителей. Почему же тогда сейчас так поджилки дрожат?!

Неужели поумнела?!

— Но я знаю только самое простое заклинание щита! Разве оно может помочь?!

Дин хмыкнул и таким привычным жестом погладил меня по голове.

— Даже самый примитивный щит даст мне пару секунд, а в бою это вечность.

Я зажмурилась и прошептала:

— Все говорят, ты ненавидишь насилие.

Рука с моей головы никуда не делась, обещая тепло и защиту.

— Ненавижу. Но сейчас готов поступиться принципами.

Мы с кузеном взялись за руки и одновременно толкнули каждый по створке дверей. Плевать, что страшно, вдвоем как-нибудь прорвемся.

Наверное.

Может быть.

Ну, по крайней мере, шанс на это есть.

Сперва меня буквально придавило лавиной магии, которая слепила, не давала дышать, двигаться, да, кажется, даже жить не давала! Но одно слово Дина — и я сообразила, что все еще каким-то чудом не умерла. А заодно смогла оглядеться.

Зал оказался разнесен ко всем чертям, сиденья разломаны, вырваны, будто здесь бушевал великан. Перепуганные студенты и преподаватели жались к стенам, в ужасе глядя на министра Ларсона с несколькими помощниками. И моих родственников, которые противостояли этому гаду. Дядя Френсис, тетя Катарина, тетя Дафна, дядя Киран, дядя Кассиус, Брен…

Воздух просто искрил от магии, всполохи слепили глаза, на которых наворачивались слезы от белого света. И вот в этой круговерти наше появление рука об руку с Дином оказалось равноценно явлению пророков перед верующими. Хотя нет… Смотрели на нас скорее как на еретиков, которым самое место на костре.

На нас с Дином с яростью пялились вообще все, причем злее всех казался именно Брендон. Если выживем — он мне голову попытается отгрызть.

— Защитное плетение Ирэн Клеманс, ты его проходила неделю назад, — резко скомандовал кузен, которому точно было плевать на мои терзания.

Господи я же не помню, не умею… И это настоящий бой! У меня просто не получится! Больше всего хотелось заплакать и убежать, бросив всех… Дина, Брендона, наших старших. И вот от собственной трусости стало так гадко, что я стиснула зубы, собирая по углам своей души всю храбрость, которая только была.

Выбора не оставалось, я послушно сложила пальцы в необходимую «фигу», добавив магическую формулу, после чего направила поток магии.

Вроде сработало, но до конца я уверенной не была.

Хотя нет, сработало. Один из прихвостней Ларсона ударил по нам с кузеном какой-то мерзостью, фосфоресцирующей призрачным зеленым светом. Щит дрогнул, запястья прошило болью, но я устояла.

Дин довольно мне улыбнулся, и я почувствовала себя практически девой-воительницей, обрушившей гнев свой на врагов.

Пока я наслаждалась своим маленьким триумфом, Дин, судя по ощущениям, выдал то ли два, то ли три заклятья, которые я только вскользь ощутила.

— К дверям, — рявкнул на невольных свидетелей конфликта кузен. — Я прикрываю. Выставьте перед собой любые щиты!

Даже в этот момент мошенник Дин Купер умудрялся думать о других людях.

Преподаватели и студенты мгновенно послушались и на полусогнутых двинулись к выходу, явно мечтая оказаться как можно дальше от этого кошмара. Мне вот тоже хотелось… Но я не имела права отступать.

— Что бы ни пытался провернуть дядя Френсис, у него не вышло, — пробормотала я, раз за разом повторяя защитное плетение. И ведь оно получалось! А на зачете только на «удовлетворительно» настрадала…

На полу чернела выгоревшая пентаграмма.

Купер покачал головой, но ничего не сказал, слишком увлеченный боем. Страшно было даже представить, что именно он творил, но врагам это точно не нравилось, они и загорались, и хватались за горло, словно бы их душили. А когда все невольные заложники сражения между темными магами покинули актовый зал, Дин молниеносно захлопнул двери… и вот тут началось самое увлекательное.

Дин за долю секунды вошел в оборот. Полный оборот. И вот эта зверюга все-таки была покрупней человека раза в полтора минимум… Одежда лохмотьями упала на пол.

Золотистый дракон раскрыл громадные крылья и многозначительно заревел, заблестела тусклым металлом чешуя. В этот момент опешили все. Даже дядя Френсис, кажется, растерялся, поняв, что есть на самом деле старший сын Альфреда Блейка.

Теперь я ощущала, что Дин — темный маг, настоящий и невероятно сильный.

Кузен молниеносно рванул вверх, захлопав могучими крыльями, и меня едва не снесло потоком воздуха, а потом Дин с рыком спикировал на министра Ларсона. Актовый зал когда-то был главным залом замка, и у моего чешуйчатого кузена хватало места для маневра. А своим драконьим телом Дин владел также прекрасно, как и человеческим, что с огромным удовольствием продемонстрировал. Он метался вокруг врагов, пытаясь снести их крыльями, дышал огнем. Никогда не думала, что драконье пламя — это настолько красиво и жутко одновременно.

И под натиском осатаневшего дракона Ларсон в панике побежал. Вот честное слово, он просто побежал! Не попытался атаковать магически… Следом за главарем побежали в суеверном ужасе и его приспешники с истошными воплями.

И чего так орать-то? Подумаешь, дракон. Вот как Темное Писание ловить — так не орали, а как по мне, так связываться с дядей Френсисом куда страшней. Хотя и его оборот Дина не оставил равнодушным.

Кузен старательно загонял противников в угол, поливая их огнем. Оказывается, он и так мог. Надо будет попросить научить проворачивать подобное. Вот только как можно быть драконом и ненавидеть насилие?! Какой вообще прок от того, чтобы быть могучим ящером, если не используешь такие потрясающие способности?!

Однако замешательство Ларсона быстро прошло, он сам начал атаковать Дина и вроде бы даже успешно, по крайней мере, прихвостни его изрядно повеселели и дракон над головами стал пугать их чуточку меньше. «Дядюшке» даже удалось повредить Дину крыло, и теперь кузен грозил в любой момент рухнуть вниз, подмяв под себя и своих, и чужих.

Зато дядя Френсис теперь ужасал чуточку больше, даже меня. Он терял все до единого признаки человеческой природы, становясь древним темным артефактом невероятной мощи.

Силуэт Френсиса Фелтона словно бы окутала непроглядная темнота, и только глаза дяди сияли мертвенным зеленым светом на фоне пятна тьмы, заменявшего ему лицо. Выгоревшая казалось бы совершенно мертвая магическая фигура, которую я заметила ранее, начала поблескивать призрачным светом, и свет этот словно бы тянулся к дяде Френсису, пытался окутать его. И тьма начала меркнуть, буквально не несколько секунд перед всеми нами снова было смертное тело дяди Френсиса.

Торжествующе хохотнул Ларсон, принявшийся сбивчивым речитативом произносить какое-то заклинание. Глаза министра сияли злым торжеством. Рядом с ним словно сторожевые псы замерли те его последователи, что держались на ногах.

Неужели же дядя Френсис все-таки… проиграет?

Я похолодела от ужаса, только лишь представив себе, что Ларсону удастся подчинить себе Темное Писание. Мы ведь потеряем дядю Френсиса! Брендон и Лекс останутся без отца!

А в руках этого маньяка окажется источник невероятной силы, и неизвестно, как именно Ларсон его использует. Одно понятно точно — он гарантированно не станет спасать планету от голода и искать лекарство от рака. Зато захватить власть, начать войну… Лестеры ведь поистине страшные люди.

Но прошло меньше минуты — и дядя Френсис снова укутался густой тьмой, и тяжелый, душный поток его силы прокатился по залу, заставляя пригнуться к земле, лишая сил даже дышать. Могуче и беспощадно оказалось Темное Писание.

— Ты слишком много возомнил о себе мальчишка, решив посягнуть на то, что тебе не принадлежит! — заревел дядя Френ почище любого дракона, честное слово.

По залу покатился какой-то вал магии, который сверху дополнило еще и драконье пламя.

— Ты всего лишь артефакт! Вещь! И будешь служить хозяину! — заорал в ответ Ларсон и принялся снова плести какое-то заклятие в тщетной надежде добиться желанной цели. Но что такое — жалкое сопротивление человека, когда противостоять приходится тьме и вечности?

Я бы на месте «дорогого дядюшки» бежала прочь сломя голову. Хотя я бы никогда не оказалась на его месте: у меня идиотизма не хватит связываться с кем-то вроде дяди Френсиса и еще и на победу надеяться, да и власть мне не казалась чем-то настолько уж важным и нужным.

Прочие старшие моей семьи тоже без дела не стояли, решив разобраться с приспешниками министра Ларсона, чтобы дяде Френсиса не приходилось отвлекаться на такие мелочи. Если сперва на стороне министра было десять плечистых молодых мужчин, все явно маги разрушения, то уже через несколько минут четверо из них покладисто лежали на полу и признаков жизни не подавали. Может быть, умерли, может, нет. Жалеть их у меня не было ни причин, ни желания, все свое милосердие я еще летом истратила, больше не осталось.

Брендон к моей гордости тоже без дела не стоял и, кажется, даже не слишком сильно уступал старшим. Я точно получила лучшего парня, какого только могла. Наверняка у Солнышка не хватило бы выдержки так уверенно держаться в настоящем бою. Паук сохранял хладнокровие и не велся на подначки противников, нанося удары четко и продуманно, как будто ему не раз и не два приходилось сражаться.

Я стояла у дверей с заготовленным защитными плетениями, но до меня, в общем-то, никому не было дела. Даже немного странно, ведь столько шума было насчет наследницы рода Лестер, но как только на горизонте замаячило Темное Писание, как министр махнул на меня рукой, кинувшись к более желанной добыче. А уж про разъяренного дракона, который добавлял огоньку всей ситуации, и говорить не стоило.

Так что я слегка расслабилась.

И быстро об этом пожалела.

Когда меня кто-то схватил сзади, а к горлу прижалось что-то подозрительно похожее на меч, настроение у меня резко ухудшилось. Я думала, что опасность может ожидать только спереди, от Ларсона. Оказывается, это была ошибка.

— Стоять, иначе я убью ее, — рявкнул Джеффри, но как-то очень уж истерично, неуверенно. Ей-богу, даже папа во время очередной перебранки с дядей Френсисом держал себя в руках куда лучше.

Чего именно добивался драгоценный кузен, лично для меня оставалось загадкой. Подозреваю, для остальных участников событий — тоже. На его месте я бы сейчас делала ноги как можно быстрей и как можно дальше, на бегу молясь, чтобы о его существовании вообще забыли. Вот что ему вообще может дать моя смерть или угроза моей жизни?!

Кажется, в форменном идиотизме племянника убедился даже сам Ларсон.

— Вот что бывает, когда брать в колоду всяческую шваль, а потом пытаться разыграть что-то грандиозное, — прогудел дядя Френсис, поворачиваясь ко мне и Денли. — Отпусти нашу Дженни парень. Иначе будет только хуже.

Я бы кивнула, да лезвие мешало.

— Ты бы послушал умных людей, Джеффри. Они плохого не посоветуют, — тихо произнесла я. — Чего ты собираешься добиться, убивая меня на глазах у начальницы полиции? Медали за храбрость?

Дорогой кузен упорно молчал, и я решила подстраховать горло чешуей. Она твердая, с одного раза не пробьешь при всем желании.

— Даже если ты просто сдохнешь, мне и этого хватит.

Вот же ненормальный на мою голову… Я снова заставила себя полностью покрыться чешуей. Так надежней и безопасней. Почувствовав себя в чешуе более уверенно, решила пойти совсем уж вразнос и завершить оборот окончательно. Пространство словно бы раздвинулось вокруг меня, и Джеффри я в итоге смахнула хвостом. Потому что нечего стоять позади лошади или дракона: одинаково опасно.

Ларсон смотрел на меня с неменьшим шоком, чем на Дина. Я же довольно рыкнула и усиленно начала махать крыльями, пытаясь набрать высоту. Ну, получилось ведь летом! Оказалось, правда, что в адекватном состоянии я уже не настолько хорошо обращаюсь со своим драконьим телом. Взлететь не удалось.

Джеффри лежал на полу и изрыгал такие ругательства, что у меня уши вяли. И все-таки он настоящий псих. В зале два дракона, любой нормальный человек бы сбежал. Я — так точно сбежала бы. Но не Джеффри, он пытался встать и вроде бы даже надеялся снова напасть.

Я фыркнула дымом и решительно поползла в сторону от этого ненормального типа. По-хорошему, я бы могла Джеффри даже попытаться загрызть, но… мерзко же! Это Брен может взять себя в руки и любого загрызть, у меня ни смелости не хватит, ни решимости!

Битва между старшими магами тем временем опять набирала обороты. Ни одна из сторон не желала уступать, ведь, в конце концов, сражались-то все здесь за жизнь. Словом, всем было не до меня, и убрать чокнутого кузена подальше у кого-то из родственников просто не было возможности. А сам Денли, видимо, сообразил, что и в драконьем облике я не представляю для него смертельной угрозы, и, поднявшись на ноги, принялся наступать на меня, очень недобро ухмыляясь.

Наверняка что-то придумал, гаденыш. А я ведь не Дин, даже взлететь не могу, не то, что отбиться. Ну почему на мне природа отдохнула, отсыпав дорогому кузену слишком уж щедрой рукой то, что предназначалось еще как минимум паре Лестеров. Хорошо, хотя бы и Джеффри явно талантами не выделяется…

— Ну что, ящерица, решила, что ты истинный Лестер?! — рявкнул Денли и, кажется, встал в боевую стойку.

Я была не совсем уверена, что это именно она. Демонологов-то основам боевой магии никто на первом курсе не обучал, а Брен как ни угрожал, так и не потащил меня на выходных на тренировку.

— На амулеты пущу! — посулил мне дорогой кузен.

— Лестер, у тебя частичная невосприимчивость к магии! Если ты сейчас позволишь себя прибить — я сам тебя из могилы подниму и еще раз убью! — рявкнул Брендон, и вот его я действительно испугалась.

Плевать, что Брен не на некромантии учится, наверняка ради меня он бы изучил необходимые главы в учебнике… Я зажмурилась и дыхнула в сторону Джеффри. Теоретически огнем. Практически я разродилась потоком дыма с искрами, которым и обдала Денли. Мерзко, неприятно, но умирать кузен точно не собирался в ближайшие лет тридцать. Для полного счастья в меня полетела какая-то мерзость, которую я еще не изучала. Передние лапы прошило судорогой, но быстро отпустило. Наверное, сработала та самая невосприимчивость. Психопат-Джеффри выругался и снова пошел в наступление. Безобразие какое-то: из него драконоборец примерно… никакой! Но мерзавец все равно пытается меня убить! Разве так можно?! Добро же должно побеждать зло, в конце концов! А я так однозначно добро!

Возмущенно взрыкнув я снова попятилась, хлеща себя по по бокам хвостом. Но драконий хвост — не кошачий, и это оказалось попросту больно.

Так, я страшный, кошмарный дракон! Пусть и не очень крупный, зато когти, клыки и огненное дыхание в комплект входят. Нужно только собраться с духом, сжать зубы, хотя нет, зубами лучше как следует клацнуть. Господи, ну почему я просто не могу подумать о том, чтобы на самом деле причинить вред живому человеку, даже если он редкостная мразь?! Ну я же чисто физически могу ему хотя бы руку откусить! Зубы-то наверняка острые. Но сознание современного человека напрочь отказывалось принимать мысль об убийстве.

Если бы дорогой кузен Джеффри тоже оказался таким же добрым парнем, не было бы никаких проблем, но в злобности он не желал уступать нашему дядюшке, и следующая мерзость влетела мне прямиком в грудь. От боли и обиды я взревела и тут уже попыталась броситься на обидчика, добросовестно выщерившись. К сожалению, в университете нас всех учили хорошо, и Денли легко ушел с линии удара и еще чем-то запустил, видимо, чтобы точно мало не показалось.

Стоило мне ходить на тренировки с Брендоном, стоило. Сейчас бы все полученные знания точно пригодились.

Джеффри в пару прыжков увеличил между нами дистанцию, а потом замер напротив, глядя мне прямо в глаза. Я почувствовала, как что-то надвигается, что-то недоброе, очень мощное и, кажется, темное. Но ведь темная магия… Зачем он это делает? Да, заклинание, возможно, убьет меня, но он погибнет следом.

— Джеффри, нет! — попыталась я хоть как-то остановить этот кошмар, но глаза кузена сияли только безумием и жаждой мести. Он или не понимал, что творит, или не хотел понимать.

Господи, да что только творит, этот психопат!

Колебания магии оказались настолько сильными, что их заметили все. С перекошенным ужасом лицом ко мне бросился Брендон, но Дин оказался быстрей. Его золотые крылья укрыли меня от опасности. Удар… И дракон просто упал на меня ничком, намертво придавив, а следом откат заклинания ударил, лишая сознания.

Я пришла в себя уже в лазарете. Открыть глаза удалось далеко не сразу. Тело будто налилось свинцом. Но, несмотря на все это, не приходилось сомневаться, что жить я буду долго, возможно даже счастливо.

Но что же случилось?..

— Дженни, девочка моя! — тут же оказался около постели бледный как покойник отец, намертво вцепившись в мою руку.

— Лорд Лестер, не надо бурных истерик в стенах лазарета, — тут же напустилась на папу целитель Синклер. — Здесь есть пострадавшие, которые в отличие от вашей дочери нуждаются в постоянном уходе и покое.

Пострадавшие… Точно! Память вернулась мгновенно, словно кто-то на кнопку нажал.

— Дин! — завопила я, резко садясь. — То есть, что с профессором Мэтьюсом?!

Целительница возмущенно посмотрела на меня.

— Потише, юная леди. Профессор в соседней палате. Состояние средней тяжести. Думаю, через пару дней он оправится.

Миз Синклер убедилась, что я в относительно добром здравии, и вышла из палаты, заявив, что мне необходим покой и постельный режим. Вот только мне нужен был Дин, чтобы успокоиться! Я не знала, что с ним, насколько сильно он пострадал…

— Стоп, дочь, — велел мне отец, схватив меня за руку. — Ты должна лежать. И этот тип не заслуживает твоего беспокойства!

Видимо, папа уже отлично знал, кто скрывался под именем Николаса Мэтьюса. К обретенному племяннику мой родитель точно не испытывал теплых чувств, и в свете того, что Дин закрыл меня своим телом от заклинания, это возмущало.

Я повернулась к папе и посмотрела на него с тоской и укором, как святые на картинах взирают на не раскаявшихся грешников.

— Папа, он хороший человек. И он спас меня. Думаю, этого достаточно, чтобы относиться к Дину как к близкому родственнику, — сказала я, понимая, что за будущее кузена придется побороться. — И что там с Джеффри?

Не то, чтобы я волновалась о судьбе этого злобного психопата, но, случись что с Джеффри, и Дин наверняка расстроится.

Папа отвел глаза и пробормотал едва слышно:

— Альфреду нельзя было позволять размножаться.

Кажется, мне не хотели отвечать. Совершенно точно не хотели отвечать.

— Папа, что с ним? Я ведь все равно узнаю! Пожалуйста, скажи.

Отец тяжело вздохнул и отошел к окну.

— Его нет. Просто нет. Распалась душа, тело… Он использовал невероятно сильное заклинание, чтобы уж наверняка. Конечно, старший сынок Альфреда уцелел из-за своей драконьей сути, да и ты, скорее всего, не погибла бы… Но этот мальчишка бил наверняка, рассчитывая убить. И сам получил все, причем в двойном объеме.

Меня затошнило. Желудок сжался в холодный комок и пополз к горлу. Слишком уж высокую цену пришлось заплатить младшему сыну Альфреда Блейка за попытку отомстить. Как по мне, так оно точно не стоило.

— Дин знает? — выдавила я с трудом.

Как он переживет гибель брата? Я не представляла. Что бы ни творил Джеффри, он был единственной семьей для Дина.

— Мальчику сообщили, — сухо сообщил папа. — Мне сказали, он держится.

Держится он, как же. Как можно держаться, потеряв родного брата?!

— Папа, мне нужно к Дину! Прямо сейчас! — воскликнула я, оглядываясь в поисках халата, который можно накинуть на больничную пижаму.

Дин сейчас рядом, в соседней палате, и мне следует быть рядом с ним! Ведь у него больше никого не осталось.

— Джейн, судьбу Дина Купера решает полиция! — схватил меня за плечи папа и толкнул к кровати. — Ложись и выполняй предписания целителя Синклер, а мальчишку оставь его судьбе. Он достаточно наворотил, уж поверь мне.

Я уселась на постель и беспомощно уставилась на отца, чувствуя, как по щекам потекли слезы бессилия.

Дин… Да, он сделал много такого, что запрещает закон, но он ведь хороший человек! Разве нельзя чем-то помочь ему?!

Папа тяжело вздохнул и поспешил выйти из палаты, спасаясь от моих слез.

Кажется, он собирался повторить еще одну свою ошибку…