Инженю

Глава 7

Полночи я лежала без сна, пытаясь понять, как именно можно вывести на чистую воду тех, кто подставил Паука. По всему выходило, что фокус был очень, очень умелым, и преступники предусмотрели абсолютно все. Но должны же они были хоть в чем-то напортачить! Мама всегда говорила мне, что правда обязательно откроется и не бывает идеальной лжи. Значит, насколько бы хитрыми не были те преступники, они наверняка совершили ошибку… Просто мы пока не можем понять, какую именно.

Но если я пойму, пойму, то мы выиграем! Жаль, я не настолько умная как Солнышко или Паук… Хотелось бы и мне видеть людей насквозь и уметь также видеть все мелочи.

Но где же все-таки могли проколоться эти мерзавцы? Они умны, очень умны… Но они должны были напортачить. Должны!

Я подскочила на ноги и начала расхаживать в темноте. Арджун и Паук временами часто подменяют друг друга и их никто не ловит. Потому что они одинаковые во всем, кроме лица. Они – одинаковые. Но мы с Валентином – нет, однако за двадцать минут нас поменяли местами при помощи подплечников, эластичного бинта и пары полотенец. Если на такой фокус способны студенты, то он действительно прост и его может повторить любой.

За двадцать минут кто угодно мог превратиться в Брендона Фелтона при помощи нескольких тряпок и простенького заклинания. Можно подделать цвет и длину волос, цвет кожи, фигуру.

Но нельзя… нельзя изменить рост!

Рост!

Я даже подпрыгнула от восторга, сообразив, что, кажется нашла то, что могли пропустить!

Телефон как будто сам прыгнул в руку. На дисплее высветилось время: половина третьего ночи… Но что-то мне подсказывало, что Солнышко не очень обидится на меня, если я сейчас его разбужу.

Арджун снял трубку после шестого гудка.

– Самая мелкая? – сонно пробормотал парень в трубку.

– Арджун! Я поняла! – радостно завопила я, чувствуя себя настоящим триумфатором.

На том конце застонали. Кажется, я мучаю беднягу, но если все действительно так, как я думаю...

– Джейн, что ты поняла? – обреченно спросил Бхатия.

– Я поняла, где могли ошибиться те, кто подставил Брендона! Они просто обязана допустить эту ошибку!

Солнышко тут же оживился.

– Ты так считаешь?

В голосе Арджуна звучало недоверие. Ну да, мне же только шестнадцать лет, и я просто не могу оказаться умнее Паука и самого Солнышка.

– Рост, Арджун! Они просто обязаны ошибиться с ростом, ведь Брендон постоянно с ним мошенничает! Нужно расспросить служанку о росте, пусть покажет на месте, там ведь какие-то стеллажи, перила, планки на стенах! Куча ориентиров! Вдруг сработает!

Я выпалила все на одном дыхании, а затем смолкла, ожидая, что ответит Солнышко.

Тот молчал секунд тридцать.

– Это может и сработать, самая мелкая. Пойду испорчу ночь маме. Не одному же мне страдать, верно?

Я удовлетворенно вздохнула, осознав, что мои слова восприняли всерьез. Здорово же!

А если вдруг сработает и выйдет так, что я вытащила из тюрьмы Брендона… О, это будет победа!

Заснуть так и не удалось, слишком уж меня воодушевила собственная идея. Я прокручивала ее так и этак до самого рассвета, пытаясь понять, сработает или все-таки нет. Хорошо бы сработало… Тогда в этой большой и странной, но дружной семье снова воцарится прежний мир и покой. Ну, я так надеюсь.

Арджун не звонил, а я набрать его номер так и не решилась, боясь отвлечь от чего-то важного.

– Джейн, что с тобой? – спросила за завтраком обеспокоенная тетя Эшли. – На тебе лица нет.

Я растерянно пожала плечами.

– Просто плохо спала, – ответила я,

Точней, я совсем не спала, но не стоит родственникам об этом знать.

Дядя Кассиус посмотрел на меня слишком уж пристально, да еще и улыбка у него на лице была странная. Только бы он ничего не узнал… Иначе будет очень и очень дурно.

– В следующий раз приготовлю тебе теплое молоко с медом, – сказала тетя со вздохом. – Тебе обязательно нужно высыпаться, Джейн. После всех этих переживаний…

Переживания… Я уже думать перестала обо всем, что случилось со мной. Было и прошло. Гораздо интересней, что произойдет дальше.

– Со мной все хорошо, тетя Эшли, – поспешно заявила я.

Тут у Вайолет пискнул телефон и она полезла проверять под негодующими взглядами родителей.

– Юная леди, что мы говорили о мобильных за столом? – осведомился недовольно у дочери дядя Кассиус.

Леди Элизабет и лорд Гарольд относились к внукам куда менее требовательно, поэтому позволили разбираться дяде.

– Ой, папа, брось, – махнула та рукой. – Это всего лишь уведомление календаря. Сегодня к нам должен заглянуть профессор Мэтьюс! Помнишь, дядя Киран с тобой договаривался?

Судя по выражению лица мистера Фелтона, ничего такого он уже давно не помнит. А вот тетя Эшли охнула расстроенно.

– Киран действительно просил нас о том, чтобы мы дали профессору Мэтьюсу позаниматься в библиотеке! Боже, Кассиус, не делай такое выражение лица! Тот мальчик, которого он расхваливает при каждом удобном случае. Его любимец Николас Мэтьюс.

Старшие стали переглядываться как-то нервно.

Ви тихо пробормотала:

– Боже, поверить не могу, что они забыли про профессора Мэтьюса…

Валентин тут же толкнул сестру в бок.

– Ну, это же ты в него влюблены, а не они.

Кузина округлила глаза и зашикала на Тина. Кажется, информация была… конфиденциальной.

– Но нас ведь не будет дома, – запаниковала тетя Эшли. – И твоих родителей тоже, Касс. А мы действительно договаривались с Кираном за два месяца! Так неудобно…

Дядя Кассиус, кажется, не увидел ничего непоправимого в сложившейся ситуации.

– Рыжая моя, у нас вполне взрослые дети, которые могут встретить своего профессора и без нас. И уж до библиотеки они его точно доведут. Да, Лео?

Леонард без раздумий кивнул. Ви… Кажется, она готова была расплакаться от счастья. Неужели и правда влюбилась в этого профессора? Вряд ли ее родители слишком сильно обрадуются, если это действительно так.

Сразу после завтрака я поняла, почему женская дружба не самая лучшая вещь в мире. Вайолет не замолкала ни на секунду, рассказывая, какой профессор Мэтьюс душка, красивый, обаятельный, талантливый… После получаса болтовни кузины, голова у меня чудовищно заболела, и я готова была из окна выпрыгнуть, только чтобы не слышать больше ни слова о преподавателе, который вскружил голову Ви.

Парни сбежали быстро, очень быстро, оставив меня наедине с неизбежностью. Ближе к обеду приехала еще и Бель. В потрясающем платье. С невероятным взрослым макияжем. На высоченных каблуках.

Вайолет, кажется, готова была разрыдаться, глядя на то, как хороша Аннабель. А уж когда появилась и Индира, и тоже на пике формы…

– Вы что, все охотитесь за профессором Мэтьюсом? – опешила я, глядя на кузин во все глаза.

Прежде я не видела их настолько красивыми.

– Ну… – чуть смущенно улыбнулась Аннабель. – Это скорее забавно. Профессор Мэтьюс очень ответственный и добропорядочный мужчина. Вероятность того, что он обратит внимание на студентку…

Индира нервно хохотнула.

– Равна примерно… нулю. Иначе бы папа просто не нанял бы его. Потому что профессор Мэтьюс слишком… привлекательный мужчина. Настоящая угроза для молоденьких девушек.

Ну да, дядя Киран, как мне рассказывали, немного старомоден.

– А почему Арджун не поехал с тобой? – фыркнула Бэль, с ревностью глядя на смуглую красавицу. Индира выглядела эффектнее всех. – Это же его прямая обязанность как брата, оберегать твою девичью честь.

Индира Бхатия похлопала подругу по плечу.

– Извини, милая, что мы с Солнышком тебя настолько сильно разочаровали, но сегодня Арджун уехал куда-то с мамой. Я предоставлена сама себе, так почему бы немного… не пофлиртовать?

Лео, явившийся, чтобы поприветствовать гостий, похлопал меня по плечу и сказал:

– Джейн, умоляю, не бери пример с этого ку… оранжереи и не строй глазки мужчинам постарше.

Девушки как по команде повернулись к Леонарду.

– Братец, кажется, ты только что пытался назвать нас… курицами?! – взвыла как сирена Вайолет и с боевым кличем бросилась на Леонарда. Тот с хохотом кинулся наутек. Ноги у Лео были длинными, бегал он быстро… У Вайолет не оставалось ни одного шанса на справедливое возмездие.

Бель с Индирой переглянулись и одновременно пожали плечами.

– Мальчишки совершенно ничего не понимают, – прокомментировала Бель, закатив глаза. – Не слушай его, Джейн, нет ничего плохого в том, чтобы влюбиться, пусть даже в мужчину старше тебя.

Индира дала Стоцци подзатыльник.

– Не плоди конкуренток, Бель. Джейн нравится мой брат, вот пусть она и смотрит только на Солнышко. На профессора Мэтьюса и так нацелилось слишком много женщин.

Мне уже не терпелось посмотреть на этого рокового красавца.

Николас Мэтьюс приехал точно к обеду. У ворот поместья Фелтонов остановилось такси и наружу вышел мужчина в светло-сером костюме тройке. Я видела это в малейших подробностях, потому что за компанию с девочками прилипла к окну. Профессор Мэтьюс выпрямил и поднял голову, любуясь безоблачным небом с беззаботной счастливой улыбкой. Солнце чуть золотило его каштановые волосы и… Ну, я даже немного понимала девочек, сходивших с ума по Мэтьюсу.

– Боже, сколько ему лет?! – первым делом спросила я.

Мужчина казался мне слишком уж молодым для преподавателя университета. И действительно невероятно красивым: волевой подбородок, четко прорисованные скулы, и огромные глаза.

– Двадцать восемь всего, – шепотом ответила Вайолет. – Но дядя Киран говорит, что профессор Мэтьюс едва ли не гений и наверняка напишет потрясающую диссертацию, путь он и маг всего-то в третьем поколении. Красивый, добрый, умный… Боже…

Кажется, закончить Ви могла фразой «хочу за него замуж».

Профессор Мэтьюс пошел по дорожке к дому, а мы всей дружной стаей понеслись в холл, встречать его. Даже меня захватил общий восторг. У дверей уже обнаружились Леонард и Валентин. Они сияли как новенькие шиллинги в отличие от девочек, но, кажется, тоже были рады гостю.

Едва только раздался стук в дверь, как Лео открыл дверь, впуская Мэтьюса в дом.

– Здравствуйте, профессор, – поприветствовал чинно Леонард преподавателя, явно подражая дяде Кассиуса.

Я отметила, что глаза у Николаса Мэтьюса голубые.

– Молодые люди, может, без официоза? – весело предложил профессор, задорно улыбаясь. – Все вы уже сдали мне экзамен. Государственный экзамен вам придется сдавать другому преподавателю, сейчас каникулы… Так что никто не против звать меня просто Николас?

Девчонки просто в восторг пришли от предложения.

Тут взгляд профессора Мэтьюса скользнул по мне.

– А с этой юной леди мы еще не знакомы.

Я робко вышла вперед, стараясь не смотреть в глаза мужчине.

– Позвольте представить вам мою кузину Джейн Кристину Лестер, наследницу лорда Лестера, – произнес обязательную фразу Леонард.

Я подняла взгляд на профессора Мэтьюса и заметила, что он пристально меня разглядывает.

– Джейн, это наш преподаватель и практически еще один любимый ребенок дяди Кирана, профессор Николас Мэтьюс. Он преподает историю магии в столичном университете. Наверняка ты попадешь ему в руки на первом курсе и будешь пересдавать историю магию не меньше трех раз, потому что все девушки раз за разом заваливают этот предмет.

Профессор Мэтьюс протянул руку, и я неуверенно пожала его ладонь. Она оказалась сильной и сухой. Приятной.

– Не стоит делать такие поспешные выводы, Леонард. Возможно, передо мной самая старательная и ответственная студентка. И она сдаст мне экзамен с первого раза.

Девушки млели и внимали каждому произнесенному слову. Профессор Мэтьюс улыбался еще убийственней, чем прежде и даже позволил взять его в тиски с двух сторон Бель и Индире. У него даже ни один мускул на лице не дрогнул.

– Обаятельный чертяка, – пробормотал Валентин с досадой глядя в спину преподавателю. – Хотел бы я сам вот так охмурять девиц с первого взгляда. И волнуюсь за наших дурех.

Более рассудительный Лео пожал плечами.

– Это все несерьезно, Тин, – произнес старший из братьев. – Им просто нравится строить глазки обаятельному мужчине постарше без последствий и обязательств. Ты прекрасно знаешь, что девчонки на самом деле не влюблены в Мэтьюса, а он слишком дорожит расположением дяди Кирана, чтобы приударить за кем-то из нашего цветника.

Да уж, странная характеристика для университетского преподавателя. Но да, он слишком… слишком… Черт, у меня даже слова подходящего не имелось для описания Николаса Мэтьюса. Никогда прежде мне не удавалось встречать таких мужчин: чистое дистиллированное обаяние в дорогом костюме и с модной стрижкой.

– Пошли, народ, не хочу оставлять Мэтьюса наедине с девчонками. Это может закончиться для него плохо, – заявил Валентин и мы пошли следом за гостем и девочками в столовую.

Сперва следовало пообедать.

– А зачем профессор Мэтьюс приехал? За завтраком говорили что-то насчет библиотеки…

Мне действительно стало любопытно, зачем мужчина проделал такой долгий путь до поместья Фелтонов. Ему пришлось не меньше полутора часов добираться.

– Он пишет диссертацию по Темным войнам, – отозвался Леонард. – Поздний период, когда таких как мы уже прижали к ногтю и пришлось срочно меня расцветку одежды. В фамильной библиотеке Фелтонов сохранились письменные свидетельства и наш Мистер Самый Умный готов заложить душу, только бы подержать в руках эти бумажки. За научную степень такой как он удавиться готов. В библиотеку Лестеров он тоже рвался, но дядя Дэниэл не страдает альтруизмом и завернул молодое дарование. Как еще несколько официально бывших темных родов.

Я с паникой посмотрела на профессора Мэтьюса, но, кажется, он ничего не расслышал. Неудивительно, ведь Леонард говорил тихо, но все равно я похолодела от мысли, что кто-то мог узнать правду о существовании темных магов.

– Дядя Кассиус очень добр, – отметила я.

Даже немного странно, что Фелтоны подпустили чужака так близко к фамильным архивам. Там ведь наверняка можно найти что-то… нелицеприятное. Или даже опасное для Фелтонов и не только Фелтонов.

Валентин рассмеялся, как будто бы я пошутила. Вот только я-то говорила вполне серьезно.

– Просто он очень любит тетю Дафну и глубоко уважает дядю Кирана, а им обоим Мэтьюс просто вскружил голову. Ты бы слышала, как они превозносят его достоинства. Так что он автоматически получил статус «почти что дальний родственник».

Леонард кивнул с многозначительным видом.

– К счастью, профессор Мэтьюс умен достаточно, чтобы не пытаться использовать это преимущество слишком часто.

Мысленно я загибала пальцы. Красивый, умный, талантливый, обаятельный, с большими амбициями. А еще умеет шикарно одеваться. Просто мечта… Практически идеал. Разве что вряд ли он богатый, раз просто преподаватель в университете.

За обедом меня посадили как раз напротив профессора Мэтьюса. Думаю, это было коллективное решение девушек, которые поступили по принципу «так не доставайся же ты никому».

– Лорду Лестеру можно позавидовать. У него совершенно очаровательная дочь, – отметил между делом профессор. – Да и вам, молодые люди, повезло, что вы получили еще одну кузину. Ваши ряды все тесней, практически семейная мафия.

После этой шутки все ребята рассмеялись, даже не пытаясь отрицать то, что они та еще мафия.

– Женитесь на ком-то из нас профессор, – затрепетала ресницами Индира, – и получите пропуск в семью. Как вам такая идея?

Девчонки мгновенно покраснели, Леонард и Валентин только снисходительно поглядывали на них.

– К несчастью, дамы, я обвенчан с наукой, – с видимым сожалением произнес Мэтьюс, – а это очень ревнивая дама. Но не сомневаюсь, что вы найдете для себя других куда более достойных кандидатов в мужья.

Я про себя отметила, что срезал девчонок профессор вполне профессионально, никого не обидев и не сделав разговор неловким. А потом Мэтьюс просто стал больше разговаривать со мной, лишив девушек шанса продолжать активно флиртовать с ним. Наверное, посчитал меня самой безопасной собеседницей. Ну, по сути, так оно и было. Это был, конечно, сногсшибательный мужчина, но, наверное, это и смущало. А еще он казался мне слишком взрослым.

Когда обед уже подходил к концу, двери столовой внезапно распахнулись и в комнату влетел Арджун с радостным воплем «Угадайте, кто?!».

Сперва никто, кажется, не понял, в чем дело, а затем за Солнышком вошел Паук.

Паук.

Брендон больше не в тюрьме! Мне смеяться захотелось от радости. Я была права! Это я вытащила Паука! Я и больше никто!

– Брен! Брендон! – разом завопили ребята, мгновенно забыв про Мэтьюса. Тот даже слегка опешил, когда все начали кричать, а после еще и бросились к Брендону.

Хотя больше всех, кажется, растерялся сам Паук, совершенно не ожидавший, что его возвращению хоть кто-то обрадуется.

– Совершенно невиновен! – провозгласил торжественно Солнышко, давая возможность остальной банде потискать Брендона. – И все потому, что наша самая мелкая – редкостная умница!

Теперь драгоценные родственники уже принялись тискать меня. Я с надеждой покосилась на Паука, надеясь, что тот пожелает получить обратно все это внимание. Но тот поспешно сел за стол, сделав вид, будто всегда там был. Отпустили меня только через несколько минут, когда я уже успела сильно соскучиться по кислороду.

– Кажется, я попал прямиком на праздник, – с улыбкой прокомментировал профессор Мэтьюс. – Слышал про это недоразумение, Брендон, и не на секунду не поверил, что ты мог оказаться настолько жесток и глуп.

Паук кивнул.

– Благодарю вас, сэр. Приятно знать, что вы верили в меня.

Я посмотрела в глаза Бредона… и словно смотрела в зеркало. Безмятежная стеклянная поверхность. Ни намека хоть на какую-то благодарность. Ну и гад. А у меня хватило глупости рассчитывать на признательность. Вот даже Мэтьюсу сказал спасибо, а ведь это не он ездил к нему в тюрьму.

Когда обед подошел к концу, гость отправился в библиотеку, а все остальные почему-то увязались за ним. Хотя как по мне, так такая толпа должна только мешать научным изысканиям.

Краем уха я услышала короткий обмен фразами между Пауком и Солнышком.

– Что здесь делает этот подхалим? – прошипел Брендон кузену.

Тот покосился на него с усмешкой.

– Девочки порвут тебя на вессекский флаг, если услышат, как ты отзываешься об их боге. Мэтьюс здесь, чтобы почитать старые книги, ничего большего.

Брен коротко передернул плечами.

– Он мне не нравится. Слишком… сладкий, милый. Наверняка врет всем и постоянно.

Я возмущенно уставилась на Паука, жалея только, что не могу прожечь в нем взглядом дыру. Профессор Мэтьюс просто был весел и дружелюбен, никого не пугая холодностью. Лично мне очень даже понравился Николас Мэтьюс.

– Не ревнуй ты так. Он как комета на небосводе нашей семьи: сверкнет и исчезнет, – весело прошептал кузену Арджун, толкнув его еще и локтем.

Фелтон тяжело вздохнул.

– Комета… Что-то эта комета регулярно залетает в ваш дом. Круги наворачивает по небосводу, не иначе…

Я махнула рукой на эту парочку и решила поотвлекать Мэтьюса. То есть, попросить рассказать что-то интересное по теме его диссертации. Раз уж мне учиться у него, почему бы не воспользоваться возможностью узнать что-то новое.

Когда я подсела к профессору, тот удивленно посмотрел на меня.

– Вы что-то хотели, Джейн? – поинтересовался он.

Боже, он еще и обращался ко мне на вы. Как будто я его коллега, такой же преподаватель. Это совсем уж вышибало из колеи.

Чуть смущенно пожав плечами, я произнесла:

– Мне… Мне интересно узнать, над чем именно вы работаете. И… Словом, если мне у вас учиться в следующем году…

Николас Мэтьюс рассмеялся и потрепал меня по голове. Кажется, он хотя бы не подумал чего-то… не того. Ну, что я в него тоже влюбилась и решила пристать на манер репея.

– Ну да, почему бы не произвести на будущего преподавателя хорошее впечатление? Как ваши знания по предмету?

Решила сказать честно, как есть.

– Никаких знаний. Еще пару месяцев назад я была уверена, что в университет мне никогда не поступить…

На мгновение в глазах профессора мелькнуло понимание.

– Вы же росли только с матерью? Не хочу лезть вам в душу, но я тоже сирота. Если захотите поделиться… Ваши родственники невероятно хорошие ребята, порой непростые, но свою семью они любят и заботятся. Но они росли слишком благополучно, с родителями, в роскоши и не все способны понять. Так что, если понадобится…

Я благодарно улыбнулась. Ребятам я и действительно не могла и не хотела рассказывать все, что на душе.

– Вы правда сирота? – еле слышно спросила я.

Губы профессора Мэтьюса изогнулись в какой-то горькой гримасе, которая почти мгновенно стала улыбкой.

– Отца узнать так и не удалось. Мать умерла, когда я был еще ребенком. Как итог – приют, а потом несколько семей профессиональных опекунов… Нас, детей из системы, тасовали как колоду карт. Но в итоге я выжил и стал тем, кто я есть.

Мои глаза изумленно округлились. И подумать было нельзя, что вот этот красивый элегантный мужчина с манерами, которые не уступали манерам моих высокородных родственников, на самом деле вырос в приюте.

– Ну, а теперь перейдем к Темным войнам, Джейн, – искренне улыбнулся Мэтьюс и снова погладил меня по голове.

Через пару часов рядом с профессором образовалась внушительная пачка копий архивных материалов Фелтонов, а я узнала об истории магии больше, чем за всю предыдущую жизнь. А заодно и все кузены и кузины скопом, которые, как и я, слушали, открыв рот.

– Этого на лекциях вы нам не читали… – пробормотала Индира, глядя на своего кумира во все глаза.

Тот пожал плечами.

– Количество часов ограниченно, молодые люди. Ну, и к тому же мой подход к Темным войнам слегка отличается от классического. Брендон? Брендон, что с вами?!

Все повернулись к Пауку. Тот медленно оседал в кресле, кажется, теряя сознание. Мэтьюс оказался возле Брена первым. Я начала паниковать, да и не я одна. Кажется, даже солнышко растерялся, беспомощно глядя на кузена. Как же не хватало в этот момент взрослых… Но ни леди Элизабет и лорд Гарольд, ни дядя Кассиус и тетя Эшли так и не появились.

К счастью, один взрослый все-таки был.

Профессор Мэтьюс мгновенно соориентировался и начал командовать.

– Господи… У него сильный жар! Нужен целитель! Срочно! И сообщите его родителям! Арджун, звони мистеру Фелтону! Аннабель, вызовите сюда свою мать! Леонард, Валентин, отнесите кузена в одну из гостевых спален! Вайолет, полотенце и холодная вода! Нужно сбить ему температуру хотя бы немного!

Наверное, еще после занятий все привыкли слушаться преподавателя, потому что мгновенно заметались по дому, начав выполнять приказы Мэтьюса. Только убедившись, что все исполнено, Брендон в постели и его присутствие не требуется, мужчина удовлетворенно вздохнул и вызвал такси.

Провожать его я пошла вместе с девочками.

Николас Мэтьюс попрощался со всеми вполне мило и пообещал позвонить, чтобы узнать о состоянии Брендона. Бэль, Индира и Ви были настолько потрясены случившемся с Пауком, что даже перестали флиртовать с преподавателем.

Уже садясь в такси, профессор Мэтьюс обернулся и как-то по-особенному посмотрел мне в глаза. Как будто есть что-то, известное только нам двоим.

После отъезда гостя я поднялась к Брендону, ни капли не сомневаясь в том, что найду там и Солнышко. Так и вышло: Арджун сидел у постели кузена, вытирая ему лоб. Паук метался в полубреду, бессвязно что-то бормоча.

Когда я вошла, Солнышко поднял на меня взгляд, несчастный и потерянный.

– Боже, я понятия не имею, что с ним такое случилось, Джейн.

Глаза у Солнышка подозрительно блестели. Неужели он готов расплакаться?!

Хотя выглядел Брендон действительно так, что без слез не взглянешь. Белее снега, с темными тенями под глазами. Боже, он ведь сперва выглядел совершенно нормально! Что случилось?! Паука отравили за обедом?! Неужели преступники проникли уже и в поместье Фелтонов?!

– Все будет хорошо, – тихо произнесла я и подошла к Арджуну вплотную. Обнял он меня сам.

А я только продолжила бормотать всяческую успокоительную чушь. Через несколько минут в комнату вбежала тетя Катарина, а вслед за ней и Ребекка Стоцци. На нас ни одна не посмотрела, бросившись первым делом к постели Брендона.

– Боже, Бекка, что с моим ребенком?! – спросила миссис Фелтон-Сфорца, заламывая руки.

Кажется, она была в совершеннейшем отчаянии. Она смотрела только на сына и ничем не могла ему помочь. Наверное, это ужасное чувство. Самое ужасное.

– Кати, не время для истерик, поверь мне. Дай, я сперва его обследую, – отмахнулась от тети Катарины миссис Стоцци. Она не спешила паниковать.

Арджун словно бы очнулся и за руку отвел тетю от постели друга. Целительница вздохнула с откровенным облегчением и принялась водить над Бреном руками. Через несколько минут вердикт был готов.

Выражение лица миссис Стоцци позволяло надеяться, что Паук выживет.

– Ну, Кати, ты всегда переживала, что твой старшенький – социопат. Поздравляю, ничего подобного, – с усмешкой произнесла Ребекка Стоцци. – Рада вам представить бурную истерику в исполнении Брендона Фелтона.

Больше всех, кажется, растерялся Арджун.

– Тетя Ребекка, но я навещал Брена, он был совершенно нормальным! Спокоен, как и всегда! Брендон просто не может…

Улыбка целительницы стала просто невероятно ироничнойю

– Пока мальчик был в тюрьме, он еще держался, а тут… Ему всего девятнадцать, он осталяс без поддержки семьи. Словом, как только Брендона отпустило, стресс его догнал. Сейчас собьем температуру, ребенок отоспится и будет через пару-тройку дней как новенький.

Тетя Катарина покачала головой.

– Он… Он всегда такой спокойный, такой сдержанный… Такой… Я и подумать не могла.

Миссис Стоцци повернулась к подруге и обняла ее.

– Кати, он же еще совсем мальчик. Просто привык все держать в себе. Но, смотри, так он может получить инфаркт в тридцать. Словом, отдых и покой. Ну, еще много разговоров и уверений в том, что его любят. Особенно в твоем исполнении, Катарина. Оба твоих ребенка обожают тебя до безумия. И ты все еще нужна каждому из них.

Тетя Катарина села на постель сына и беспомощно расплакалась. Миссис Стоцци тяжело вздохнула и обняла подругу.

– Ну, довольно, Кати, довольно. Брендон жив, на свободе, скоро поправится, перестань рыдать как ребенок. А то твой собственный ребенок проснется и перепугается. Иди отдохни, за Брендоном есть кому присмотреть. Солнышко, ты же не оставишь друга в беде?

Конечно же, Арджун был готов просидеть с кузеном хоть всю ночь. А я… ну, как-то так вышло, что я тоже осталась у Брендона. Вторая бессонная ночь как по заказу.

– Тебе не обязательно быть здесь, – сообщил Арджун, накидывая мне на плечи плед. – Мы справимся без тебя. Тетя Ребекка сказала, что с Бреном все будет хорошо. Иди спать.

Я упрямо замотала головой.

– Если что, подремлю немного здесь. Тот диванчик кажется удобным. Я же вижу, что ты переживаешь за Паука. Разве я могу тебя оставить одного в таком состоянии?

Арджун сжал меня в объятьях, а потом подтолкнул в сторону дивана.

– Ложись хотя бы тут, добрая ты душа.

Я широко зевнула и подчинилась. Спать я не стану, просто закрою глаза минут на десять, не больше.

Разумеется, стоило мне только лечь, как я просто выключилась, словно кто-то на кнопку нажал. А проснулась уже посреди ночи с очень тревожным ощущением, словно бы кто-то на меня недобро пялился. Правда, увидев, что это только Паук, я даже немного расслабилась.

– Кажется, наша сиротка проснулась, – прокомментировал Фелтон, чуть приподнимаясь на подушках.

Голос у Паука звучал хрипло, надтреснуто, совершенно не как обычно.

Я поспешно огляделась. Арджун спал как младенец, свернувшись в кресле. Некому меня защищать от издевок Брендона.

– Ты пришел в себя? – растеряно спросила я, не зная, что еще можно сказать.

– Как видишь, – пожал плечами Брендон и снова лег. – Ждешь слов благодарности?

В точку. Я ведь заслуживаю его благодарности! Это я поняла, как именно его подставили!

– Вовсе нет.

Брендон тихо рассмеялся, и, честно говоря, у меня мурашки побежали, как будто мог сделать сейчас какую-нибудь редкостную гадость. Вот только не мог ведь. Он ведь не мог оправиться так быстро? Или мог?

– Получай свои слова благодарности. Ты вытащила меня из тюрьмы, увидела то очевидное, что не смог заметить никто. Свежий взгляд, пресловутые истина и младенец… Однако, могу тебя уверить, что ты достаточно умна. Точно такая, какой и должна быть Лестер.

Никак не удавалось понять, издевается надо мной Брендон или нет. Он снова закрылся на все замки, ни одной эмоции на породистой морде.

– Вечно вы твердите о том, какие Фелтоны, какие Лестеры… Как будто говорите о породах собак, – недовольно процедила я.

Ухмылка на лице Паука не сулила ничего хорошего.

– В общих чертах, так оно и есть. Знаешь одного из рода – знаешь всех. Лестры умны, склонны к авантюрам, ненормально смелы и маниакально упорно, – тихо сказал Фелтон.

И я растеряно открыла рот.

– Значит, если на меня действительно охотятся другие Лестеры… то за мной охотятся совершенно слетевшие с катушек самоубийцы, которые готовы пойти на все, чтобы забрать меня с собой в ад?!

После моего вопля Арджун начал тревожно возиться в кресле. Я испуганно замерла, закрыв себе для надежности рот обеими руками. Солнышко недовольно посопел, но, кажется, вставать до рассвета посчитал совершенно противоестественным делом. Когда стало понятно, что Арджун снова крепко спит, Паук подал голос:

– А ты правильно уловила суть, сиротка. По твою душу явятся хитрые, целеустремленные психопаты, с огромным магическим потенциалом. Ну как, еще не захотела в свой провинциальный приют?

Я сжала кулаки и выпалила:

– Не дождешься! Иди к черт, Брендон!

На ругательство Фелтон вообще никак не отреагировал.

– Тогда следи за своей спиной, сиротка. И забудь о прогулках в одиночестве, они тебе противопоказаны.

Господи ты боже мой…

– А ты можешь давать советы так, чтобы тебя потом не хотелось за них убить?

Брендон с обычной своей невозмутимостью покачал головой.

– Это мой стиль.

На мгновение мне показалось, что у него восемь глаз. Как у настоящего паука. Такие злобные буркала. И каждое смотрит с издевкой.

– Я уже жалею, что тебя вытащила…

– Сделанного не воротишь, – отозвался Брендон, заворачиваясь в одеяло. – Доброй ночи.

Ага, вот после того ночь будет действительноочень доброй.