Инфильтратор

Глава двадцать четвёртая Золото и лёд

— Мы обсудим это и дадим ответ в течение следующих трёх суток, — нейтральным тоном произнёс Бугай.

— У вас три часа на принятие решения, которые вы проведёте в соседнем помещении, — оскалился Крёз.

— Что ж, раз вопрос ставится именно так… — Бугай встал из-за стола и направился к хозяину кабинета.

— Охр… — захотел воскликнуть Крёз, но молниеносный удар бугаевского ребра ладони, перебивший ему кадык, так сказать, воспрепятствовал этому.

Бугай перехватил захлёбывающегося Крёза и медленно опустил за стол. Зеро в этот момент, пользуясь припрятанным в ремне раскладным вольфрамовым лезвием, предназначенным для подобных случаев, сосредоточенно убивал охранника, которого самоуверенный Крёз в своём кабинете держал лишь одного. Потрясающая беспечность. За такое и убить могут…

Склонившись над телом Крёза, Бугай аккуратно раздел его, отложил одежду и начал процесс поглощения. Работать пришлось очень быстро, поэтому, чтобы слишком не следить, он, как заправский вампир, вскрыл ему горло и начал пить кровь. За пять-семь минут он выхлебал некоторое количество крови и приступил непосредственно к пожиранию, занявшему минут десять.

Кости остались, но от них можно избавиться позже.

Выбрав второй пункт, он завалился за столом и начал биться в судорогах, терзаемый немыслимой болью. Только сейчас он начал понимать, насколько противоестественными вещами они занимаются.

Зеро тоже не терял времени зря. Он поглотил охранника и переживал преобразование.

Двенадцать минут спустя, морщащийся от фантомных болей уже не существующего тела, Бугай одевался в модненький белый смокинг с атласными отворотами.

— Кости, — напомнил Бугай оттирающему кровь с воротника новой куртки Зеро.

— Есть пластиковые пакеты, — ответил тот, доставая из своей старой разгрузки рулон пакетов.

Они быстро упаковали туда кости и свою старую одежду, а затем спрятали в резном вещевом шкафу с позолоченными ручками.

Зеро вытер кровь с пола найденным в шкафу полотенцем и встал у двери как заправский охранник. Бугай вытащил из выдвижного ящика пистолет АПС, покрытый золотом и вышел в приёмную.

В приёмной их ждала охрана в количестве трёх человек, недоуменно вылупившаяся на него. Серия выстрелов.

Секретарша, сидящая за столом, открыла рот для крика, но Бугай выстрелил ей прямо в лицо.

В приёмную ворвалось несколько человек с автоматами, но они не успели даже разобраться в ситуации, как получили очередь из пистолетных пуль.

Как ни в чём не бывало вернувшись в кабинет, Бугай выстрелил Зеро в живот, а затем воткнул себе нож в правое плечо и выстрелил себе же в правое бедро. Завалившись за стол, он спрятал пистолет в потайной сейф и придал лицу страдальческое выражение.

Рану пришлось стянуть галстуком и только лишь затем он нажал на селектор и обратился к охране.

— Где вы, блядь, ходите, суки?! — заорал он. — У нас беглецы!!! Эти двое сбежали!!!

Где-то снаружи началась суета, спустя минуту в кабинет вбежала очередная порция охраны, с рвением принявшаяся искать вероломных нарушителей.

— Они выбежали наружу, идиоты! — заорал на них Бугай. — Медиков сюда! Вован отъезжает!

— Крёз, мы уже ищем их! — заверил его один из охранников, имени которого Крёз даже не запоминал.

— Медиков?! — выпучил глаза Бугай.

— Нет, Крёз, тех двоих! — ответил охранник. — Медики скоро будут! А я сейчас…

Он приложил руку к ранению Зеро и, видимо, потратил внутренний ресурс на исцеление. Следующим он подошёл к Бугаю и выдернул из его плеча нож.

Когда они были «спасены», Бугай принял живейшее участие в поисках себя и Зеро. Они вооружились автоматами и направились в центр управления системой охраны Белого Замка.

— Включайте запись сорок минут назад, и, сука, внимательно, блядь! — дал указание операторам Бугай, отходя на пару шагов назад.

В комнате находилось десять человек, считая Бугая и Зеро, который тоже отступил чуть назад. Остальные прильнули к мониторам.

Зеро лязгнул засовом двери и Бугай открыл огонь.

Бугай сумел уложить троих, остальных перебил Зеро. Следующими их жертвами стали серверные фермы, на которых хранились видеозаписи со всех камер.

Зашипела рация на поясе одного из покойников.

— … не Крёз, а кто-то с его личиной! — вещал испуганный голос. — Это слова Адаманта, он уверен в этом на 100 %!

Бугай «вспомнил», кто такой Адамант: это кто-то вроде местного экстрасенса, который активно и профессионально употребляет шалфей предсказателей и обладает премиум-навыком «Энтеоген», позволяющим «проникать в суть вещей». Что значит последнее — не знает ни Бугай, ни Крёз.

Но Адамант уже не раз выручал их сообщество от разного рода отдалённых неприятностей и бед, поэтому его словам обычно верят. Бугай бы ни за что не стал доверять словам этого «профессионального» наркомана, но у людей в целом в сознании присутствует элемент магического мышления, тот самый, который позволил образоваться такому явлению как религия.

— Надо убираться отсюда, — произнёс Зеро, по инерции разбив ещё один жёсткий диск. — Твой экспромт не удался.

— Мы достигли как минимум частичного успеха, — сказал на это Бугай. — Ты прав, лучше уходить. Используем план Б.

Они покинули центр управления системой охраны, заперли за собой бронированную дверь, ключи от которой находились на поясе одного из операторов.

Логично предположить, что они должны были спуститься вниз и попробовать прорваться через оборонительный периметр, но они поступили с точностью наоборот.

Выйдя на лестницы, они поднялись на самый верх, встретив по пути одного случайного человека, которого Зеро убил быстро и бесшумно.

На крыше стояли автоматические турели, ныне не функционирующие, а также один вертолёт.

— Ну же, Проф… — прошептал Бугай, часто нажимая на кнопку подачи сигнала, встроенную в ремень брюк.

С громким рокотом из руин в километре от замка в небо взметнулся некий летательный аппарат на реактивной тяге, который стабилизировался и полетел точно по координатам Бугая.

Кто-то из двора открыл огонь, но они предусмотрели это, поэтому попавшие по цели пули бессмысленно разбились о стальную броню днища аппарата.

Жёстко приземлившись в пяти метрах от Бугая, аппарат отстрелил от себя небезопасные реактивные двигатели и раскрыл защитный кожух.

Бугай подбежал к нему и вытащил заранее заготовленное ядерное устройство из четырёх миниатюрных ядерных генераторов.

— Затарь его понадёжнее, — попросил он Зеро, активируя таймер. — А я пока вертолётом займусь.

Зеро молча кивнул и понёс компактное устройство внутрь.

Бугай же сел в кресло пилота, надел защитный шлем и начал процедуру запуска двигателей.

Вертолёт был всегда в готовом к вылету состоянии, потому что Крёз никогда не чувствовал себя в безопасности в Белом Замке. У него есть отдельный бункер в пятистах километрах к северу отсюда. Это бомбоубежище «ЯУ-66», специально разработанное для обеспечения безопасности особо важных персон из регионального правительства. О нём знали единицы, в том числе и деловой партнёр Крёза, который, стараниями последнего, не дожил до нынешних времён.

«ЯУ-66» стало персональным убежищем Крёза, куда он собирался бежать в крайнем случае.

Бугай туда не собирался, но вертолёт заправлен под завязку, что позволит добраться до Мольска.

Лопасти раскрутились, из двери на крышу появился Зеро и заблокировал дверь с помощью стоявшего неподалёку стального контейнера от орудийной установки для Ми-171Ш.

Запрыгнув на борт, Зеро уселся в кресло второго пилота, надел вертолётный шлем с прицелом и активировал управление пушечным вооружением.

Бугай начал взлёт по-вертолетному, так как разгонной полосы на крыше не имелось. Навыков управления вертолётом у него не было, но они были у Крёза. Тот осваивал навык управления вертолётом в течение двух недель, ровно до тех пор, пока в «интерфейсе» не появился нужный навык. А далее он поднял его с помощью очков навыков.

И теперь Бугай мог управлять практически любым летательным аппаратом. До тех пор, пока пребывает в личине Крёза, разумеется.

Они поднялись в воздух, внизу забегали люди, Зеро открыл огонь из ЯкБ-12,7, четырёхствольного пулемёта на подвижной установке.

Кружить не стали, Бугай сразу же направил вертолёт на запад, к месту предполагаемого рандеву с Профом.

Их план опирался на тщательную разведку, а также имел дублирующие варианты на каждом ходу. Если бы им не удалось найти кого-то с навыками вертолётчика, то пришлось бы использовать в качестве пилота Зеро, который много раз видел, как управляют вертолётом, если бы не удалось добраться до вертолёта, то предполагалось угнать танк из ангара, на нём точно бы удалось прорвать оборонительный периметр, который большей частью был не способен оказывать сопротивления ввиду разрушения центра управления системой безопасности.

На каждое «если» у них было по одному, а то и по два-три «то».

Бугай запустил тепловые ловушки, на случай, если кто-то догадается использовать ПЗРК.

Таймер закончил отсчёт. Ослепительная вспышка и взрыв.

Вертолёт сначала слегка подхватило воздушной волной, а затем резко дёрнуло. Бугай принял контрмеры, повернув вертолёт вдоль потока и выровняв винт, но это не сильно помогало. А потом защита от ЭМИ не выдержала и электроника перегорела.

— Проф же говорил, что ЭМИ будет слабенький и электроника должна была выдержать! — воскликнул Зеро.

— Он много чего ещё говорил! — ответил Бугай. — Сбрасываю топливо!

Дополнительные баки отвалились от вертолёта, Зеро потуже застегнул ремень, а Бугай до последнего пытался хоть как-то вырулить вертолёт на оптимальную для аварийной посадки траекторию.

— Там поле! — указал Зеро.

— Я не управляю этой хреновиной! — в ответ ему закричал Бугай.

Покрытый снегом лес стремительно приближался. Треск веток, а затем ошеломительный удар.

Бугаю показалось, что он не вырубался, но время суток уверяло его, что это не так.

Бронированное стекло с его стороны вылетело из креплений и лежало на приборной панели. Через образовавшееся отверстие на борт проникла заострённая и ошкуренная ветка, которую Бугай сумел пронаблюдать от окна до своей груди.

Остриё импровизированного природного копья пробило его насквозь, но этого недостаточно, чтобы убить инфильтратора. Достав из кармана складной нож с серрейторным лезвием, он начал пилить дерево, параллельно осматривая Зеро, который был жив, но находился в бессознательном состоянии.

— Зеро! — позвал он его. — Зеро! Очнись!

Воняло керосином. Очень опасный запах в потерпевшем крушение вертолёте.

— Зеро! — снова позвал он, продолжая пилить ветку.

Спустя несколько минут методичной работы, Бугай смог распилить ветку и одним рывком извлёк ветку из раны. С облегчением выдохнув, он дал «добро» на демаскирующую регенерацию.

Освободившись от ремней безопасности, он повернулся к Зеро и начал осматривать его на предмет повреждений. Внешних травм у него на первый взгляд не было. Расстегнув его куртку, Бугай удостоверился, что никаких травм туловища нет и снял с него шлем.

Он не приходил в себя, но дышал и… видоизменялся к исходному состоянию, то есть в свой облик.

Вытащив из спасательного набора, обнаруженного под сиденьем, верёвку, он закрепил её и скинул вниз. Освободив Зеро от ремней, он взял его за пояс и начал спуск.

Вопреки его опасениям, вертолёт не загорелся, как оно обычно бывает с потерпевшим крушение транспортом в голливудских фильмах.

На земле Бугай перехватил Зеро, закинул его на плечо и побежал прочь. Голливуд Голливудом, но лучше убраться от вертолёта подальше.

Двадцать километров спустя он добрался до точки рандеву с Профом. Тот сидел на пеньке и вытачивал какую-то фигуру из деревяшки.

— Здравствуй, — поздоровался он с Бугаем. — Как всё прошло?

— Здравствуй, — ответил ему Бугай. — Громко и ярко.

— Как и ожидалось, — Проф встал с пенька и отбросил в сторону недорезанную фигурку. — Домой?

— Сначала нужно привести в сознание Зеро, — покачал головой Бугай.

— Я тут неплохую машинку подобрал по дороге, — сообщил ему Проф. — Может, пусть на заднем сиденье полежит, пока едем?

— Тогда домой, — кивнул Бугай.

Что за?..

Я пришёл в себя не сразу. Жутко болела голова, а тело слушалось едва-едва, будто чужое. И к каждому действию приходилось уговаривать себя. Похоже было на тяжёлую депрессию, когда человек не может заставить себя сделать лишнее движение.

Сам я депрессию никогда не…

А кто я?

Очень актуальный и животрепещущий вопрос позволил скинуть с себя пелену ленного нежелания двигаться и попробовать вскочить с лежака, на котором я лежу.

Но это оказалось непросто, потому что я оказался прикован к этому лежаку чем-то металлически звякающим.

Попробовал открыть глаза, но потерпел неудачу. Попробовал открыть рот — получилось, но смысл данного действа от меня ускользнул. Видимо, подсознание хочет удостовериться, что у меня есть лицо.

А у меня есть лицо?

Я попытался поднять руки к голове, но они тоже оказались прикованы к лежаку.

Зарычав яростно, я приложил максимум усилий к самому тупому и действенному способу освобождения.

Из-за того, что физиономия, которая, кажется, всё-таки у меня есть, напряглась, на глазах что-то сухо хрустнуло. Лучше видно не стало, но хотя бы начал видеть свет. Если есть глаза и рот, значит у меня есть лицо. Это обнадёживает.

Усилия по тупому методу высвобождения ни к чему не привели, поэтому я начал включать мозг. Первым делом я ощупал стягивающий меня материал.

Неизвестные пленители затянули меня в цепи, судя по фактуре, металлические. Голова подвижна, хотя в затылок упирается какой-то острый металл.

Поняв, что силой цепи не пересилить, я начал действовать очень хитро: попытался выскользнуть из них как змея.

Изгибаясь в рамках допустимого физикой моего тела, я сумел сдвинуться вверх и упёрся затылком в какую-то хреновину, которая прекратила мои поползновения надёжнее железнодорожного упора. Вот сука…

Но руки к этому моменту уже были в относительной свободе и я даже сумел вытащить одну из них из цепного плена.

Первым же делом я коснулся лица, которое у меня точно есть. Есть нос, рот, брови, глаза, правда, последние в какой-то коросте. Тщательно стёр коросту, которая оказалась влажной внутри, а затем открыл глаза.

Свет исходил из окна, я увидел помещение, подозрительно напоминающее обычную аптеку. Цепи у ног были завязаны в простой и надёжный узел, рассчитанный на удержание собаки или бычка. И то, есть достаточно умные собаки, которые легко справятся с чем-то подобным.

Высвободившись, я поднялся на ноги и размял мышцы. Обратил внимание, что у меня, какого-то хрена, нет одной штанины. Непорядок.

Интуитивно двинулся в направлении подозрительно знакомого рюкзака, сделал несколько шагов, а затем увидел зеркало, лежащее на столешнице для смешивания фармакологического говна в другое фармакологическое говно с существенно более высоким ценником.

Подошёл, взял в руки и поднял зеркало к лицу.

Я начал вспоминать. Перед глазами появилось лицо того ублюдка.

Уничтожу.

Справившись с нахлынувшими чувствами, которые были яркими, но несколько притупленными, я начал собираться.

Оружия нет, в рюкзаке всякая хрень типа сухпайков и медицинских препаратов. Бесполезно.

В характеристиках полная жопа: я постинфицированный, штраф к «Интеллекту» и «Харизме» по одной единице, зато бонус к «Силе», «Выносливости», «Восприятию» и «Ловкости» по плюс четыре единицы.

Морда лица бледная, с чёрной паутинкой из вен, глаза покрыты белёсой плёнкой.

Посмотрел на кушетку, к которой меня приковали цепями эти выблядки. Зачем это всё?

Итак, я дохлый. Постинфицированный, если говорить языком «интерфейса». Мы уже встречали постинфицированного, это безумный объебос, который может ночью кинуться на два БМП и почти выйти из этой схватки победителем.

Но я сейчас не чувствую себя безумным объебосом и на самоубийственно-героические подвиги меня не тянет. Почему?

А вот почему: эти уёбки сделали что-то вроде стереотаксической рамы, смонтированной с выдвижным лезвием, которое бьёт в конкретный участок черепа. Сейчас посмотрим…

Я-так-то врач, вообще-то…

Да, прошу любить и жаловать. Погуляйкин Георгий Мартынович.

Минутный осмотр и соотнесение аппарата с черепом позволил сделать вывод, что эта штука хреначит лезвием прямо между лобной и теменной долями головного мозга. А-ха…

А-а-а! Так вот оно что!

Я же запулил в Бугая своим «Медицинским, блядь, копьём», причём попал прямо в череп. Так, вспоминаем, куда это было… Точно!

Значит, этот ублюдок, после того, как поумнел, принял способ на вооружение и теперь множит число ему подобных таким прогрессивным способом.

Но это не объясняет того, что он выглядит как живой человек. Я сам сейчас напоминаю труп, который неплохо полежал в морге. Правда, должен был позеленеть от формалина, но тут явно обошлось без него…

Инфильтратор… Он назвал себя инфильтратором…

Ещё он говорил, что есть некие Пути. Только как по ним пройти? Или это метафора?

Соображаем… Соображаем…

Не, хрен его знает…

Жрать охота…

Прошёл к рюкзаку и вытащил первый попавшийся сухой паёк. Тушёнка с гречкой, чай, сахар, галеты.

Не особо люблю гречку, но выбирать не приходится. Вскрыл банку ножом. Эх, не пригодились мне навыки, которым научил меня мой почти что тёзка с ютуба[5]…

Поел, попил аптечной минералки. Чувство сытости возникло, но было оно какое-то притуплённое, не то.

Я-то прекрасно понимаю, что здесь вопрос в мясе. Жрать человечину — это не моё. Я лучше сейчас прострелю себя голову, чем начну есть людей.

Проклятье…

Найду этого ублюдка и заставлю его жрать говно. А потом заставлю его срать и жрать то, что высрал.

Покинул аптеку и начал искать следы.

Следов тут очень много, но меня интересовали самые свежие. А самыми свежими были следы от велосипедных колёс.

Велосипедисты, значит. Ну-ну.

Пошёл пешком по следам. Они быстро вывели меня из города и устремились в сторону Нижнего Новгорода.

На лёд выходить было ссыкотно, но ещё ссыкотнее было идти в город, от которого хрен знает, что ждать.

После того, как я чуть не убился об лёд Молги, с хождениями по льду у меня есть некоторые проблемы. Если бы не поджимающие сроки, я бы, скорее всего, пошёл искать мост в Нижнем.

Нет, лёд оказался достаточно прочным, я даже нашёл следы от велосипедных шин на нём. Живём. Хуёво, но живём. Как минимум не потерял этих педерастов…

Меня не отпускают мысли насчёт того, какого хрена они меня просто так пристрелили. Припоминаю, что Бугай как-то резко изменился в лице, а потом полный провал. Никаких воспоминаний. Стрёмная тема.

Ладно, это сейчас не особо важно. Им следовало сжечь моё тело или изрубить на мелкие кусочки. Теперь они заплатят за всё. Рано, суки, сбросили меня со счетов!

Итак, что мы имеем?

Я 59 уровня, до 60 осталось жалких триста очков опыта.

Мне придётся серьёзно «подкачаться», прежде чем я смогу выступить против Бугая и тех двух мудаков. Они каждый сто пятидесятого уровня, а это серьёзная заявочка. Того старика я смог уработать только благодаря эффекту неожиданности.

Надо проверить возможности моего тела в ближайшем будущем.

Начало темнеть, а мне совершенно всё равно: видно как днём, отчётливо так…

Это, несомненно, преимущество.

— Эй, отвалите от меня нахуй, вашу мать! — окликнул я шифрующихся за бревенчатой халупой типов, преследовавших меня с самого перехода на этот берег. — Мне не нужно проблем! Вам, думаю, тоже!

— Ты хули тут забыл, мужик? — театральным шепотом ответил мне один из них, с ног до головы закутанный в маскхалат. — И чего орёшь? Белые же рядом.

— Ты что, Чапаев? — спросил я удивлённо. — А я тут нихуя не забыл, просто иду по своим делам. А то, что ору — это свободная страна!

— Тише ты… — пшикнул на меня мужик, а затем тихо, якобы неслышно для меня, обратился к своим товарищам. — Он совсем ебанутый, походу. Может, не будем связываться и пойдём дальше?

— Нет, он может помочь нам, — тихо ответил на это женский голос.

— Ира, сейчас времена сильно изменились и такие как Капитан — не самые худшие из тех, кого тут можно встретить, — ответил другой голос.

— Ну, я тогда пошёл, окей? — спросил я.

— Ты погоди немного, — остановил меня первый голос, а затем заговорил шепотом, для своих. — Капитан точно пошлёт погоню, каждый ствол будет в кассу.

— А если он узнает, что за нами погоня, это будет нечестно по отношению к нему, — воспротивился женский голос.

— Давайте просто скажем ему как есть и дальше пусть сам решает, — предложил второй мужской голос. — Откажется — пусть катится дальше по своим делам, подпишется — не обидим. Дадим ствол из запасных.

— Лучше сделаем, — вмешался первый мужской голос. — В обмен за ствол и патроны пусть повоюет за нас.

— Эй, ребята, мне долго тут стоять? — спросил я нетерпеливо.

— Ты подойди, мужик, — позвал меня первый голос.

Я пожал плечами и пошёл к халупе.

За халупой стояли четверо, а не трое, как я сначала подумал.

— Чего хотели? — поинтересовался я, уперев руки в пояс.

— Мы хотим сделать тебе выгодное предложение, — произнёс мужик. — Меня зовут Андреем Степановичем, это Игорь, это Ирина, а это Людмила Петровна, моя жена.

— Меня все зовут Доктором, — ответил я. — А звать Георгием, свет Мартыновичем. Но лучше Доктором. Какое выгодное предложение вы можете мне предложить? Но перед этим сразу предупрежу, только не хватайтесь за стволы. Я не совсем живой и очень плохо реагирую на пулевые отверстия в моём теле. Итак?