Империя Рун. Том 2

Глава 15. Две беседы

— Что скажешь, мой дорогой Легер? — спросил император у вернувшегося в кабинет мага.

— Ваша внучка вскружила парню голову, мой государь, — ответил колдун. — У мальца совершенно бешеный взгляд, будто бы он один против всего мира.

— Это я почувствовал даже отсюда, — ответил старик, разряжая в грудь очередной заряд целительного амулета. — Но к этому все и шло…

— Я боюсь, принцесса не сможет контролировать его, — покачал головой маг, — и я не согласен с вашим решением, мой государь…

Легер подошел к столу императора и, привычно взяв разряженный амулет, стал накачивать драгоценные камни целебной силой. Он это делал уже так часто, что перестал задумываться, насколько плох его государь.

— Дело в другом, мой милый Легер, дело в другом… — просипел император, отбрасывая назад голову. — Если Рей из Нипса без сомнений выпотрошил дворянина со свитой, что посмели атаковать его друзей-баронетов — а это была атака, несомненно — что же он сделает с обидчиками моей Отавии?

Легер только покачал головой, но все же сказал, что думал:

— Бешеные собаки кусают даже ту руку, что их кормит, мой государь. Этот молодой маг как раз из таких.

— Он скорее бездомный, чем бешеный пес. Осиор бросил парня в самый сложный период жизни любого мужчины, — ответил император. — Вспомни себя в его годы, Легер. Неужели ты забыл, как тебя обуревает пламя юности и как мир вокруг кажется одновременно и враждебным, и притягательными, а ты сам для себя выглядишь бессмертным?

— В его годы я корпел над книгами и свитками, — фыркнул маг, кладя на стол вновь заряженный амулет. — А не пил вино с дворянами и…

Маг осекся, глядя на своего господина. Император, да и весь двор вполне понимали, куда пропали принцесса и молодой маг почти на два часа в поместье Хаштов. Но без деталей, конечно. Слуги герцога были обучены не видеть и не слышать лишнего — этим приемы у министра финансов и славились — но всем все было понятно. Более демонстративно приблизить к себе мага с соблюдением хотя бы формальных приличий Отавия не могла.

— Это сила молодости, Легер, поверь почти мертвому старику. Я в последние годы частенько вспоминал те времена, когда я был юн и, по моему собственному разумению, бессмертен. Может, твоя кровь была не так горяча, как у прочих в том возрасте, но не отрицай очевидного: именно юноши склонны к подвигам и безумствам. Не требуй от мальчика рассудительности взрослого мужчины.

— Он уже не мальчик, мой господин. Он — жетонный маг и…

— Один из самых молодых жетонщиков Башни за последние годы. Редко кто получает знак отличия в его возрасте. Сколько ему? Восемнадцать?

Легер только пожал плечами.

— Он же бродяга и беспризорник. Думаю, он и сам не знает, сколько ему точно лет.

Император согласно кивнул головой, глядя куда-то перед собой. Будто бы вспоминая собственную молодость.

— Мы его припугнули, пока это возможно. Думаю, он будет осмотрительнее. А с Отавией я поговорю, чтобы держала его при себе, наблюдала и одергивала, когда надо. В отличие от юношей девушки не столь подвержены штормам взросления, точнее, они проходят их намного раньше. И по поводу Варналов. Когда там уже младший заступит на пост?

— Смотр в гвардию только на неделе, мой государь, — напомнил император Легер.

— Ускорь, — махнул рукой император, — я подпишу указ. Мне нужно, чтобы эти трое притирались на моих глазах. А зная крутой нрав Париса, барон уж точно вбил кой-какую науку в голову своего отпрыска. Он будет уравновешивать нашего бродягу.

— Вы слишком много времени уделяете этому вопросу, мой государь, — возразил Легер, — будто бы…

— Будто бы я не верю в совпадения, — с раздражением перебил мага император. — Не спорь со стариком, Легер! Если я говорю, что это важно — значит, важно!

— Да, мой государь, — поклонился маг.

Тем временем император обмакнул перо в чернила и размашисто написал пару строк о переносе смотров в гвардию по его высочайшему повелению. Подписал, поставил печать и протянул бумагу Легеру.

— Давай, займись. Я не хочу, чтобы Отавия ошивалась тут бесконечно с требованием вернуть ее магика, так что организуй службу младшему Варналу.

— Будет сделано, мой государь, — поклонился Легер, забирая бумагу из скрюченных пальцев императора.

Как только маг вышел из кабинета, Форлорн Девятый опять тяжело закашлялся, а на ладони старика остались сгустки крови. Как же многое надо ему успеть, и как мало времени у него осталось! Одно радует — Элаиза совершенно не интересуется жизнью своей дочери, так что император может делать то, что считает нужным без оглядки на кронпринцессу. Да и поздно ей уже вмешиваться. Отавии на самом деле нравился этот юноша и расставаться с ним так скоро, если расставаться вовсе, она не собиралась. Он читал это по блестящим глазам внучки, когда она приходила к нему по вечерам на беседы, а в последнее время она стала делать это очень часто.

**

Уже несколько дней Виола мучилась от головной боли, а ее причина была весьма прозаична — молодой маг, которого Осиор притащил за собой в Шамоград, а потом бросил на нее, растворившись где-то на севере.

В том, что ее старый друг и любовник жив, она не сомневалась ни секунды, пусть и известия о смерти Аурантиса в бою подтвердились. Осиор был невероятно живуч и сейчас, скорее всего, прятался где-то в Кифорте или Кибашаме от преследования.

Известия о гибели Аурантиса она получила довольно давно. Сначала на уровне слухов и неподтвержденных доносов. Но чем больше Виола собирала информации об оранжевом архимаге, тем более крепла ее уверенность в том, что учитель Осиора пал в бою, как и двое истигаторов ранее. А вот подтверждений смерти Шестого Трибунального Истигатора не было, так что сейчас Виола обещала Осиору все существующие кары и всех возможных демонов бездны на его дурную голову, когда маг вернется в Шамоград.

То, что натворил Рей, выходило за пределы разумного и спасло его только вмешательство герцога Торлорна, которого Виола прямо сейчас ожидала с визитом. Только власть Торлорна помогла вытащить Рея из темниц, и только давление этого солдафона на графа Умберта позволило имперским дознавателям снять с Рея всяческие претензии. Даже штрафа не потребуют! Немыслимо!

А это означало только одно — Торлорн в очередной раз попробует прогнуть Башню на какие-нибудь услуги. Новые маги в его дружину или разрешение на боевые амулеты для бойцов, или еще что! Вариантов была масса, а расплачиваться ей — Виоле. Архимаг Рубрум трусливо самоустранился и собирался вовсе в дорогу — сказал, что в столице стало слишком шумно и тесно, а Неро будто бы в воду канул. От Красного Трибунального Истигатора ни слуху, ни духу — казалось, он прятался от Торлорна, избегая контакта с герцогом и выманить на свет его у Виолы не получилось.

Так что теперь она сидела в большом зале Башни и ожидала официального визита герцога на обед. Виола знала, что вести переговоры этот человек предпочитал за едой, с ножом и вилкой в руках, будто бы приборы добавляли ему уверенности. Странная привычка — но что поделать, в этом Виоле, придется подстраиваться под одного из самых знатных вельмож империи.

Давать же какие-либо поблажки герцогу архимаг не планировала. Как бы не был ценен Рей для Осиора, она не позволит использовать паренька и его судьбу в качестве рычага давления на Круг. Так что Торлорну придется прийти, вкусно поесть, а потом убраться из обители магов восвояси без каких-либо приобретенных выгод. Таков был план Виолы.

Когда двери распахнулись, и внутрь вошел герцог с несколькими сопровождающими, Виола встала со своего места и вышла поприветствовать гостя.

— Госпожа архимаг! — воскликнул герцог, улыбаясь во все зубы. — Рад встретиться!

— Это вы почтили Башню своим визитом, герцог! Очень рада приветствовать вас! — также улыбаясь, ответила волшебница.

Торлорн ей никогда не нравился. Грубый, властный, он был типичным мужланом и солдафоном, и любые попытки скрыть эту свою натуру за любезностью лишь подчеркивали упомянутые качества герцога. Во всяком случае, Виола была достаточно опытна и проницательна, чтобы почувствовать фальшь, что так и сквозила в каждом слове Саина Торлорна.

Пригласив гостя за стол, Виола, как хозяйка, заняла место во главе.

— Как ваша поездка в столицу? — начала Виола. — Хорошо ли добрались? До праздника осталось всего ничего.

— Полно вам, госпожа архимаг! — воскликнул герцог, поднимая кубок для чашника. — Мы оба знаем, что этот пустой треп ни к чему. Я хотел бы обсудить с вами дела насущные.

— Ну что же… — протянула Виола.

Архимаг ожидала, что Торлорн сразу же перейдет в наступление, но все равно не была к этому готова.

— Вы же слышали, что я вызволил вашего ученика из императорских темниц? — прямо спросил герцог, отпивая вина из кубка.

Слуги же уже спешили с подносами и блюдами, накрывая на стол.

— Насколько я знаю, Рею ничего не грозило, — уклончиво ответила Виола.

— А насколько я знаю, Трибунал самоустранился от решения этого вопроса, — возразил Торлорн. — Имперский же суд мог повернуться как угодно… Но, не суть. Я решил нанести визит вежливости и переговорить с вами лично.

— И о чем же именно? — спросила Виола, позволяя слуге положить кусок на свою тарелку.

Торлорн сразу взялся за приборы, архимаг же к еде не притронулась — только пригубила вина.

— О том, что я не собираюсь выбивать из Круга какие-то преференции для себя и своей дружины, — сообщил Торлорн. — Я вовсе считаю, что в последние годы я не слишком правильно ставился по отношению к Башне и магам, все же, Уставом вы выделены в отдельное сословие и…

— Очень интересные слова, милорд. Некоторые могли бы принять их за ересь, — заметила Виола.

Торлорн только улыбнулся, с наслаждением отправляя в рот кусок сочного мяса.

— Прекрасная дичь! Превосходная! Я всегда знал, что Башня знает толк в подобных вещах… Ересь? Почему вы говорите о ереси? Я скорее о достойном и взаимовыгодном сосуществовании магов и людей на просторах империи, только и всего.

— Маги не являются сословием, — возразила Виола. — Мы вне всяких сословных условностей, таков Устав.

— Ну, это уже исключительно умственное упражнение, сословие маги или же нет, — ответил герцог. — Я пришел к вам с миром, госпожа Виола. Только с чистыми намерениями, хотя мои недруги постоянно пытаются меня очернить и выставить скользким интриганом. Ни в жизнь!

— Очень интересно, милорд, но вы должны понимать, что подобные услуги… — Виола сделала паузу, подбирая слова.

— Оплачиваются? — подсказал Саин. — Да, обычно это так, но наш случай — особый. Скажем так, для меня важно было оказать услугу не только башне, но и императорской семье, ведь я добрый слуга престола. Моя семья — фундамент, на котором стоит величие дома Форлорнов!

«Только ты последние годы делал все, чтобы эту опору из-под императорской семьи выбить», — подумала Виола, но вслух сказала иное:

— Конечно, конечно я понимаю вас, милорд!

Саин удовлетворенно кивнул, после сосредоточился на еде — активно отрезая все новые и новые куски, отправляя их один за одним в рот. Сейчас герцог не ел — почти жрал, и это только отбивало любое желание Виолы прикоснуться к еде, хотя и до этого аппетита у нее особо и не было.

— Вы должны понять, госпожа архимаг, — продолжил Саин, насытившись и почти расправившись с огромным куском на своей тарелке, — что сейчас ситуация меняется. Мой дядя, Форлорн Девятый, сколько бы мы не желали ему долгих лет на пирах и приемах, скоро отойдет за полог и… Наступят непростые времена. Смена правителя всегда сложный период, тем более, на престоле уже много десятилетий не было женщин…

— Да, со времен императрицы Синтии, дочери Форлорна Четвертого, — кивнула головой Виола.

— И согласно записям, начало ее правления было непростым, — заметил Саин. — Так что, касательно Круга, я просто ищу между мной и Башней… Спокойствия. Понимаете?

— Более чем, — кивнула Виола.

Спокойствия. Сейчас Торлорн между строк сообщал Виоле, что не потерпит вмешательства магов в дела империи, как бы они не повернулись. А о грядущем говорили много и активно. Элаиза не удержит власть — в это не верили даже шамоградские пьяницы. А Отавия была сейчас, что призовая лошадь. На юную принцессу облизывались и король Гоунса на юге, и князья Шинлукана на севере. Удивительно, но Форлорн Девятый, будто предвидев будущее, так и не позволил ни одному из соседних правителей претендовать на руку внучки. Хотя с Элаизой этот вопрос решили сильно до ее зрелости, что лишило кронпринцессу самостоятельности в будущем. На нее очень сильно повлиял ее супруг и факт женитьбы как таковой, еще более отдалив от империи и потребностей государства.

Далее беседа смысла не имела, просто пустое сотрясание воздуха. Торлорн однозначно дал понять, где видит место магов в грядущей дележке власти. Посыл герцога поняла и Виола, вот только обсудить это было не с кем. Имирий, верховный Трибун, в политические дела никогда особо не лез, сбрасывая эти вопросы на Неро. А красный Трибунальный Истигатор в башне не появлялся со дня, когда освободили Рея.

Уже когда Торлорн ушел, Виола поднялась в свой кабинет, сбросила сандалии и, забравшись в большое кресло с ногами, стала размышлять о происходящем. Что бы изменилось, если бы Осиор был в столице? Наверное, из этого сложного рисунка можно было бы вымарать фигуру его ученика, что будто бы искал неприятностей, но не более. Все шло своим чередом, а Виоле сейчас оставалось лишь наблюдать за развязкой. Влезать в дрязги знати, когда Трибунал потерял минимум троих братьев из восьми, было бы неразумно. Да и Круг лишился Аурантиса, а без старого архимага защиты шамоградская Башня практически осиротела, в ней на постоянной основе осталась только она, Виола. Но где же носит Неро?!