Императрица и ветер

- Да, это уже лучше, - проговорила Сабрина, скептически оглядывая Машу.

Та неуверенно помялась возле кабинки примерочной, отдёрнула шторку и опасливо посмотрела в зеркало.

- Замечательно, Сабрина, я выгляжу полной идиоткой, тебе не кажется? - Она в ужасе передёрнула плечами.

Наряд был как раз из той серии, под которой для Маши висела мигающая табличка "не подходи - убьёт". Ещё и запах - все вещи тонко пахли дорогими духами. Этот аромат напоминал Маше кого-то донельзя взрослого и серьёзного.

- Я должна буду ходить в этом?

- Ну не совсем, - Сабрина взглядом профессионала окинула обширные площади магазина, заставленные кронштейнами, - сейчас мы тебе туфли подберём.

Маша картинно закатила глаза и сделала вид, что вот именно сейчас рухнет в обморок. Но вдруг она кое о чём вспомнила и снова обрела дар речи.

- А может, всё-таки пойдём на рынок, я там такую кофточку присмотрела - с таким бантиком...

- Забудь, - отрезала её подруга, - никаких бантиков. Иначе они просто не переживут твоего вида.

Маша тяжело вздохнула и забралась обратно в примерочную. Там она уже в который раз за сегодняшний день оглядела себя в зеркале. Потом вынула из сумочки прямоугольные очки, и на её лице появилась кривая улыбка.

- Ну да, я вполне могу сойти за графиню... или кого там собирается сделать из меня Галактус?...

Глава 19. Дальняя родственница.

...- Мы как всегда выбиваемся из графика.

Сабрина за его спиной сделала большие глаза, показывая Маше, что она думает по этому поводу. Она едва сдержала истерический смешок.

- Поэтому инструктаж придётся опустить, - невозмутимо продолжил Галактус, - помнишь, в какой руке вилку держать? Вот и замечательно. А как на счёт легенды? Ты - дальняя родственница графа Вороновского, приехала из Синих долин, чтобы засвидетельствовать своё почтение покойному. Он умер два дня назад, и теперь в родовом поместье твориться жуткий переполох. Это нам на руку. У богатых всегда появляется много родственников, когда на горизонте маячит делёж наследства. Так что никто ничего не заподозрит. На счет твоей судьбы, сочиняй, что хочешь, в интригах знати сам чёрт ногу сломит. И ещё, девочка моя, не распускай руки, там это не принято, могут не так понять.

- Я постараюсь. - Она поправила очки. Модные туфли на высоких каблуках немилосердно сжимали ступню, но она мужественно придала лицу строгое выражение.

- Время, - аккуратно напомнила Сабрина.

Все трое разом поднялись на ноги.

- Да будет с нами Вселенский разум, - вздохнул Галактус.

Мимо кабинета начальника с пачкой бумаги в руках проходил Ник. Увидев, что из дверей в сопровождении Сабрины и Галактуса выходит девушка неземной красоты, он остановился как вкопанный. Несколько томительных секунд он не мог оторвать глаз от незнакомки, потом неожиданная догадка пронзила его разум.

- Маша, - выдавил он из себя, - это ты?!

Прекрасная незнакомка обернулась.

- Конечно я, кто же ещё?...

...Вечерело. Шумный Нью-Питер остался далеко за спиной, а впереди было только прямое как стрела шоссе. Через открытое окно в салон машины врывался свежий ветер, несущий с собой запах полевых трав и земли. Он качнул изумрудного скорпиона на лобовом стекле и поиграл в Машиных волосах. Её чуткий сон прервался, и она обернулась к Шредеру. Тот не оторвал взгляд от летящей навстречу дороги, но от Маши не ускользнула его улыбка.

- Оказывается, ходить по магазинам гораздо утомительнее, чем ловить преступников, - сообщила она, приглаживая причёску.

- Некоторые люди постоянно этим занимаются.

- Они просто монстры. Нам ещё долго?

- Около получаса, - он побарабанил пальцами по рулю.

Маша представила себе, как он будет возвращаться по этой дороге обратно уже глубокой ночью. Минуту они молчали, и она смотрела на пробегающие за окном силуэты деревьев. Первым молчание нарушил Шредер.

- Что за ажиотаж проснулся у Галактуса?

- Не знаю, - рассмеялась Маша, - возможно он хочет, чтобы я хоть чуть-чуть научилась хорошим манерам.

- Всё шутишь. Он специально убирает тебя с поля боя? Если моя память не спит с другим, именно на эту ночь намечена операция против "Белого ветра".

- Ничего особенного здесь нет, - наморщила лоб Маша. - Можно подумать, Галактус первый раз отправляет меня куда подальше от самых важных дел! Убили одного графа, и по этому поводу поднялся жуткий шум. Знаешь, была бы я младше, я бы сунулась туда с чистосердечным намерением помочь обезвредить убийцу-мага, но знать...

- С чего взяли, что убийца - маг? - перебил её Шредер.

Девушка развела руками.

- Это лучше знать экспертам Центра, говорят, его смерть очень тщательно старались скрыть, тебе не кажется это странным?

- Знать ни за что не хочет связываться с Центром, - покачал головой Шредер, - это правда. Как будто лучше, если их всех перебьют. Это у них называется не уронить честь семьи.

- Маг - это конечно нехорошо, - принялась размышлять вслух Маша, - но что гораздо хуже - это конспирация. Если раскроется, кто я есть на самом деле, будет жуткий скандал.

- Поменьше маши руками и будет всё в порядке, - дружески посоветовал молодой человек, и, не слушая её оскорблённого фырканья, спросил: - А что на счёт оружия?

- С этим хуже. Понимаешь, Галактусу пришло в голову, что пистолет может вызвать подозрение...

- В самом деле? - хмыкнул Шредер, за что немедленно получил тычок локтем.

- Так что пришлось меч, который больше всего походил на сувенирный. Если придётся его использовать, я скажу, что привезла подарок младшему графу.

Маша достала из сумочки зеркальце и, глядя в него, приняла серьёзный вид, который так тщательно репетировала. Теперь она была готова разгадать любую загадку и сунуться в любое паучье гнездо. Ничто не может сломать троюродную внебрачную племянницу графа Вороновского.

- Ждёт тебя ночь, - замурлыкала она, подпевая радио, - пепел и пламя...

- Что это? - голос Шредера во внезапно наступившей тишине прозвучал тревожно

Вместо музыки радио вдруг начало выдавать совершенно жуткие звуки. Маша потянулась к кнопке, чтобы выключить его.

- Где? - она проследила за остановившимся взглядом напарника, но кроме чёрной, уходящей к горизонту дороги ничего не увидела.

- Там было какое-то движение.

- Тебе показалось, - неуверенно проговорила она, - откуда здесь взяться людям?

Кнопка не поддавалась, из динамика по-прежнему лились звуки, от которых кровь стыла в жилах. Внезапно потухли фары. Несколько секунд они ехали в кромешной темноте, как вдруг свет вспыхнул, и на расстоянии всего нескольких шагов перед несущейся вперёд машиной возник человеческий силуэт. Всё, что успела разглядеть Маша - его перекошенное в ужасе лицо. Потом истерично взвизгнули тормоза, джип занесло в сторону и развернуло. Она выскочила из машины сразу же, как только смогла открыть дверцу. Следом за ней бросился Шредер.

- Эй, ты жив?! - крикнула девушка.

Ей в ответ протяжно взвыл ветер.

- Подожди, - Шредер достал фонарик, и шарик света запрыгал по асфальту у её ног, - похоже, мы его сбили.

Вместе они обследовали каждый сантиметр дороги, заглянули даже на обочину, но ни следов крови, ни самого человека не нашли.

- Может быть, он убежал, - без особой уверенности предположила Маша.

- Я не думаю, что после такого удара он смог бы убежать, - покачал головой Шредер, - я знаю ответ проще. Его просто не было.

Маша удивлённо посмотрела на него. У неё-то перед глазами всё ещё стояло перекошенное ужасом лицо юноши. Ничего не объясняя, Шредер стремительно зашагал к обочине дороги. Маша пошла за ним следом: перспектива оставаться одной в темноте посреди пустынной трассы ей совсем не нравилась. Она наблюдала за тем, как шарик света прыгает по придорожно траве.

- Что ты ищешь?

- Могилу, - буркнул Шредер, и девушка поняла, что он не шутит.

- Да брось, - попыталась остановить она его: эта охота за призраками нравилась ей с каждой минутой всё меньше, - дался он тебе.

- Скорее всего, его сбила машина, - делая вид, что он ничего не слышал, заявил Шредер, - и теперь он пугает всех проезжающих. А ещё поблизости должен быть маг хаоса.

Маша благоразумно промолчала, хотя ей и надоело после каждого шага снимать с каблуков прошлогодние листья. Она уже собиралась отправиться к машине и подождать Шредера там, как вдруг луч света наткнулся на небольшой гранитный памятник. Выгоревшая на солнце фотография в точности повторяла лицо призрака.

- Замечательно, теперь твоя душенька спокойна? - вздохнула Маша. - Ты прав, его действительно сбили.

Словно в подтверждение её слов мимо них по дороге на оглушительной скорости прокатилась машина. Музыка и женский смех, доносившиеся из неё, на мгновение оглушили Машу. Автомобиль затормозил в полусотне шагов от них, и из неё вывалилась вся честная компания: двое парней и две девушки. Один из парней вихляющей походкой направился к ним.

- А что вы там ищите? - радостно воскликнул он.

- Идите домой, ребятки, - недружелюбно бросила Маша. Но никто даже и не подумал слушаться. Он приковылял ближе и уставился на надгробие.

- О, гляньте, тут же спе... спри... спиритический сеанс! Идите все сюда.

Развесёлая компания не преминула шансом последовать за своим вожаком. Но могила почему-то не произвела на них впечатления. Одна девушка, в колготках в сеточку, неуверенно произнесла:

- Пойдёмте отсюда.

Тоже самое готова была сказать и Маша. Она тронула Шредера за плечо.

- Минуту, - попросил он.

- Ну вы все трусы! - захохотал предводитель развесёлой компании, - сейчас я вам цирк покажу.

Он направился к обочине дороги.

- Стоять! - прозвучал за его спиной голос Шредера.

Тот лишь махнул рукой в ответ, через мгновения он уже был возле надгробия. Придорожные деревья зашумели, словно под внезапным ударом ветра. Шредер прошипел ему вслед что-то нелестное и бросился за ним. Не успел Шредер сойти с дороги, воздух пронзил жуткий вопль, и силуэт парня сгинул в темноте. Девушка в сетчатых колготках приглушённо пискнула. Шредер резко обернулся к ним.

- Кажется, вам всем пора по домам.

На этот раз никто не осмелился ослушаться, поредевшая компания забилась в машину, зарычал мотор...

- Шредер, мы не можем это так оставить, - твёрдо произнесла Маша. Она ещё раз оглянулась на могилу, и только теперь увидела там окровавленный кусок белой ткани.

- Мы не оставим это, но ты должна ехать, пока они не поставили силовое поле. Мы можем не успеть, - он поймал её вопросительный взгляд, - я вызову подкрепление из Центра. Позже. Сейчас мы ничего не сможем сделать.

...Секунду Маша наблюдала за тем, как чёрный джип скрывается в темноте. Потом двинулась к высокой кованой ограде. Охранник долго не отвечал на звонок, Маша уже собиралась стукнуть по нему кулаком, когда перед воротами вспыхнул прожектор. Ладно сложенный мужчина приблизился к воротам с другой стороны.

- Добрый вечер, - вежливо, но в то же время предостерегающе произнёс он.

- Приветствую. Я - Мария Вороновская, троюродная племянница покойного графа. Я прибыла выказать почтение его наследнику, - холодно сообщила Маша, удерживая на лице выражение полного пренебрежения.

Охранник достал список и уткнулся в него.

- Сожалею, леди, но вас нет в списке приглашённых.

Маша изобразила негодование.

- Позвольте, этого быть не может. Я проделала такой путь из Синих Долин, а теперь вы мне говорите, что меня нет в числе приглашённых?

Под её напором охранник стушевался. Он ещё несколько раз пробежал глазами свой список.

- Возможно, это просто досадная ошибка. Говорите, вы из Синих Долин? Я свяжусь с молодым графом и осведомлюсь у него, если не возражаете.

- Связывайтесь, - милостиво разрешила Маша.

Охранник отошёл в темноту, а она осталась стоять на пятачке света посреди враждебной ночи, под порывами ветра, пахнущего осенью. Она снова подумала о Шредере, который сейчас в гордом одиночестве ехал по чёрной дороге, лентой уходящей к горизонту.

- Всё в порядке, - сообщил охранник извиняющимся тоном, глядя на автоматически разъезжающиеся створки ворот, - молодой граф готов вас принять. Извините за предоставленные неудобства.

Маша вошла внутрь имения и отдала охраннику свою дорожную сумку.

- Прошу вас, я покажу вам дорогу к дому, - проговорил он.

Дом, как скромно называл это чудо архитектуры охранник, был огромен. Даже та его часть, которую не скрывала темнота, потрясала обывательское воображение. По обе стороны от дорожки росли аккуратные кусты роз. Новейшие достижения науки - парящие в воздухе фонари, так похожие на шары белого пламени - освещали Маше дорогу. В темноте, за розами, виднелись чёрные силуэты деревьев. Наконец они добрались до изящных дверей, в которые, наверное, мог бы въехать фургон среднего размера. Охранник учтиво открыл створку дверей перед Машей.

В открывшейся перед ней зале было ослепительно светло и сладко пахло женскими духами и дорогим вином. Она удивилась было, как этот свет не видно снаружи, но тут же заметила, что все окна закрыты плотными шторами. Людей в комнате было не так много, но все они так уставились на Машу, что той пришлось скрывать своё секундное замешательство. Неловкую сцену разрушил высокий молодой человек. Он аккуратно подхватил протянутую для приветствия руку Маши и коснулся губами кончиков её пальцев (как этого требовала последняя светская мода).

- Приветствую, Мари. Вы же разрешите мне так вас называть? Присоединяйтесь к нашей скромной компании

- С удовольствием, - улыбнулась она.

- Право, Дик, ты скромничаешь, - рассмеялась со своего места немолодая женщина.

Он пропустил её выпад мимо ушей.

Раз он всем здесь заправляет, значит, он и есть наследник графа, - решила Маша.

Дик проводил её к столику с напитками и попросил выбрать по своему вкусу. Девушка взяла бокал вина, но, даже не притронувшись к нему, опустилась в кресло.

- Позвольте мне представить вам всех собравшихся, - Дик встал посреди круга кресел и диванов, - прошу любить и жаловать, мой горячо любимый брат Рудольф.

Со своего места поднялся юноша лет пятнадцати и изящным движением слегка поклонился.

- А это моя несравненная тётушка Клеондриния, но мы все называем её просто Клео.

Женщина, которая укоряла Дика в скромности, игриво помахала ручкой. Маша усмехнулась про себя совпадению имени этой молодящейся дивы и музы науки. Духами пахло именно от этой дамочки, конечно, в небольших количествах они могли бы быть и приятными...

- Разрешите вам представить так же мою дорогую Мию, она моя невеста.

Из своего кресла поднялась и подошла к нему ослепительная девушка с модельной внешностью. Ослепительная - в прямом смысле. Маша даже зажмурилась на мгновение. Все эти украшения и длинное платье золотого цвета, золотистые же волосы переливались в искусственном свете просто немилосердно. Мия улыбнулась, демонстрируя белоснежные зубы, и положила руку на плечо молодому графу.

- Дорогой Дик, - снова воскликнула тётушка Клео. - Я слышала краем уха, что ваше венчание назначено на...

- Следующую среду, - плотоядно улыбнулась невеста.

- О, поздравляю, - захлопала в ладоши любознательная тётушка. Её не смутило то, что данный разговор в такой ситуации был крайне неуместен.

Интересно, - подумала Маша, - когда были похороны? Вчера? День назад?

- Ну а теперь представь всем нашего дорогого дядюшку, - произнесла тётушка Клео, как показалось Маше, немного ядовито.

- Конечно, - согласно кивнул Дик, - с большим почтением представляю вам полковника Валенте. Он - друг моего отца и навсегда останется членом нашей семьи.

Маша взглянула в сторону полковника: это был мужчина в годах, но одного взгляда хватило Маше, чтобы почувствовать к нему уважение. Строгий смокинг смотрелся на нём странновато - видимо, гораздо увереннее он чувствует себя в военной форме и с оружием в руках. Седые волосы полковника были затянуты в хвост.

По лестнице к ним спустился охранник.

- Лорд, я отнёс вещи гостьи в её комнату.

- Хорошо, Герберт, - махнул рукой в его сторону молодой граф и снова обратился к гостям. - Вы знаете, для совершения таинства прочтения завещания мне пришлось распустить всех слуг. Но Герберту я позволил остаться, ведь он работает на нашу семью очень долгое время, он успел заслужить моё доверие.

- Мари, - обрушилась вдруг на неё тётушка Клео, - вы про нас теперь знаете, а мы про вас - нет. Расскажите! Нам всем очень интересно!

- Конечно, - мило улыбнулась Маша, - я приехала из города Синие Долины, но, наверное, вы и не слышали о таком городе. Он небольшой и находится на самой окраине нашей страны.

- Синие Долины? Я что-то слышал, - задумчиво произнёс Дик, в его голосе читалось едва прикрытое вежливостью безразличие, - это на востоке?

- Да, - кивнула Маша. - Но слухи распространяются быстро, и вот я узнала о трагической кончине графа и приехала сюда, чтобы в последний раз выказать ему своё почтение.

- Благодарю вас, - произнёс Дик, - вы приехали из таких далей... мой отец был бы очень рад...

Повисла тишина. Маша оглядела всех присутствующих: полковник не менял позы, Клео беспокойно ёрзала, Дик печально опустил голову, Мия ковыряла наманикюренным ногтем обивку кресла. Молчание нарушил человек, о котором Маша уже успела позабыть.

- Дик, мне кажется, настало время, чтобы сказать всем, - тихо промолвил Рудольф, - нельзя держать наших гостей в неведении.

Все заинтригованно посмотрели на него.

- Да, конечно, - с этими словами Дик снова вышел на площадку среди кресел и диванов, - дорогие друзья, этой ночью мы проведём обряд прочтения завещания. Мой отец, граф Альберт Вороновский, трагически погиб три дня назад. Вчера мы проводили его в последний путь, и теперь его тело покоится в семейном склепе. В том, что умер он насильственной смертью, сомнений ни у кого нет.

- Дорогой Дик, простите мою неосведомлённость, - громко ахнула тётушка Клео, - но я была абсолютна уверенна, что...

- Вы ошибались, его убили. А сердечный приступ - всего лишь ложь для излишне любопытного Центра. Я и не догадываюсь, кто мог совершить столь подлый поступок.

- Каким образом? - голос Маши напугал Дика, он вздрогнул и удивлённо посмотрел на девушку.

- Вы не знаете?

- Простите, - учтиво склонила голову Маша, - но пока слух дошёл до меня, он оброс такими ужасающими подробностями, что я не знаю, каким из них можно верить.

- Конечно, я должен был догадаться, - развёл руками молодой граф, - моего отца нашли однажды утром в его покоях убитым. Неизвестный ударил его ножом, а потом изувечил его тело...

Дик опустил голову и потёр переносицу. Мия закатила глаза и сползла на пол.

Плохо играет, - скептически размышляла Маша, пока граф поднимал свою невесту с пола, а Клео обмахивала её платочком.

- Почему в тогда не обратитесь куда-нибудь? - ненавязчиво поинтересовалась Маша и, поймав вопросительный взгляд Дика, уточнила. - Ну, в милицию... или, я слышала, подобными делами занимается Центр?

- Мари, сразу видно, что вы издалека, - его голос похолодел, - нельзя распространяться о таких вещах, иначе может разразиться чудовищный скандал.

- Но ведь теперь всё мы подвергаемся опасности, - развела руками девушка, - убийца может бродить неподалёку.

- Да, вот об этом я и хотел всех вас предупредить.

Тут уже не выдержала тётушка Клео, и если бы Рудольф не поддержал её, она бы точно рухнула в обморок.

- Но! - Дик красноречиво оглядел присутствующих. - Бояться вам нечего. Я уже позаботился обо всём. Я попросил нашего Луксора оградить нас всех. Мари, вы здесь впервые, поэтому можете не знать, Луксор - наш маг. Он мой сводный брат.

- Это очень дальновидно, - кивнула Маша и усмехнулась про себя. Интересная семейка вырисовывалась.

- Так вот, наш Луксор поставил защитное поле, чтобы никто не мог пробраться в дом.

- Идея весьма неплохая, - заметила Маша, - но что, если злоумышленник затаился в доме?

Дик нахмурился, ему такие мысли пришлись явно не по душе. Клео перегнулась через кресло и зашептала что-то на ухо Мие, та согласно закивала в ответ.

- Этого не может быть, - послышался резкий голос.

Маша едва сдержалась, чтобы не схватиться за пистолет, которого у неё с собой не было. От постоянного контроля над собой и всеми остальными её нервы и так уже были на пределе. По лестнице к ним спускался человек в мантии, а за ним в темноте были видны ещё два силуэта.

- А вот и наш Луксор, - натянуто улыбнулся Дик.

Маг кивнул в знак приветствия и молча продолжил спускаться. Два человека, которые спускались за ним следом, вышли под свет ламп. Маша узнала одного - это и был охранник Герберт, второй была девушка. В первые минуты Маше показалось, что она - нечто вроде горничной или кухарки, так неуверенно и осторожно она держалась. Да и одета она была совсем по-другому: в глаза Маше бросилась печально известная ей кофточка с бантом, от вида которой всё высшее общество пришло в суеверный ужас. Мия закатила глаза. Но в отличие от Герберта, который остался стоять у кресла молодого графа, девушка присела, значит, она тоже была членом этой семьи.

Луксор отошёл в самую отдалённую часть комнаты и встал там возле окна. Маша отметила, что его позиция очень выгодна, по крайней мере, он может наблюдать сразу за всеми. А вот ей приходилось выворачивать голову, чтобы хоть взглянуть на мага. На сколько Маша успела разглядеть, он был ещё достаточно молод, но одевался и вёл себя так, будто пытался выглядеть как можно более солидно.

Маша ожидала, что Дик вскочит с места и примется высокопарно представлять новую девушку обществу, но он лишь не очень одобрительно покосился на неё и тут же переключился на Луксора.

- Друг мой, расскажите всем нам, как мы проведём эту ночь. Мне кажется, гости уже заждались.

Маша повернула голову, чтобы ещё раз поглядеть на мага. Тот поднял голову.

- Я установил защитное поле. До завтрашнего утра никто не сможет зайти в этот дом и уйти отсюда.

Прозвучало это так зловеще, словно он сказал, что убьёт их всех. После заявления мага заговорили все и сразу.

- Вам не кажется, что это слишком? - качала головой тётушка Клео. - Мне становится не по себе от таких вещей.

- Я уверен, всё будет хорошо, - пытался утихомирить разбушевавшуюся компанию Рудольф.

- Завтра в одиннадцать у меня назначен педикюр, - пищала Мия, - я успею к одиннадцати?

Мне эта история нравится всё больше и больше, - размышляла Маша, - теперь мы ещё и в ловушке.

- Тихо! - раздался вдруг чуть хрипловатый голос. Полковник поднял руку, и общий гомон стих. Тогда он обратился к магу. - Так вы утверждаете, что в доме нет посторонних?

- Это абсолютно точно, - подтвердил Луксор. - Можете быть спокойны на этот счёт.

- Есть ли у вас доказательства? - не уступал полковник. Маша почувствовала в нём родственную душу.

- Мне не нужны доказательства, - хмыкнул маг. - А сейчас мы все поднимемся в библиотеку, и Дик прочтёт завещание.

- Пожалуй, это правильное решение, - согласился молодой граф, - не стоит терять время.

Тётушка Клео поднялась первая и дёрнула за руку Мию.

- Да, давайте покончим с этим...

- Но постойте, - остановил их младший брат Дика, - по-моему, надо подождать ещё немного. Наш нотариус...

Дик окинул взглядом компанию, и его глаза вдруг стали злыми - всего на мгновение - но Маша успела это заметить. По её спине прошёл холодок.

- Друзья, прошу простить меня за досадную задержку, - граф был по-прежнему спокоен, - я покину вас всего на минуту.

Он удалился, и для пущего эффекта не хватало только взмаха плаща. За ним вдогонку бросился Рудольф.

- О, бог мой! - воскликнула тётушка и рухнула в кресло. Впрочем, её рука тут же потянулась к плечу Мии, - мужчины - такие странные существа.

Справа от Маши послышался сдавленный вздох. Она обернулась и наткнулась взглядом на девушку в кофточке с бантом. Она тряхнула длинными тёмно-русыми волосами и улыбнулась Маше, та поспешила воспользоваться таким доверием.

- Весёлая у нас сегодня будет ночка, - проговорила Маша полушёпотом.

- Это уж точно, - кивнула её собеседница. - Тут всем палец в рот не клади.

- Ты?... - Маша внимательно посмотрела на неё.

- Меня зовут Виола, я... впрочем, не важно...

- Как ты здесь оказалась? - поинтересовалась Маша.

- Все они - мои родственники, хоть и предпочли бы избавиться от меня как можно скорее.

Маша удивлённо подняла брови.

- Я знаю, что в это трудно поверить, ты, наверное, издалека и ничего не знаешь.

- Да, - махнула рукой она, - моя история - долгая и не очень интересная.

- Со мной точно так же, - расплылась в улыбке Виола, - понимаешь, просто я... внебрачная дочь покойного графа. И он никогда меня не скрывал, но все остальные меня откровенно не любят. Может, мне не стоило приезжать?

- Во всяком случае, думать об этом сейчас бесполезно, - со вздохом заметила Маша, - слышала, что сказал этот маг?

- Да. Луксор он... Луксор совсем не плох, - поспешила отвлечь её от мрачных мыслей Виола, - просто ему тоже бесконечно приходится бороться.

Она была так откровенна с Машей, так отчаянно откровенна, как могут быть только очень одинокие люди.

- Правда? Я не заметила. А с чем он борется? - краем глаза Маша увидела, как Мия поднялась со своего места и направилась к одной из дверей.

- Против кого, точнее сказать. Против всех. Разве ты не заметила, как тут все друг друга любят. Только и ждут момента, чтобы вцепиться в горло. Но правда же, одиночество тоже ужасно? - карие глаза Виолы заблестели.

- Я вижу, ты хорошо знаешь его? - выдала Маша, не желая вступать в философскую полемику.

Виола несколько опешила.

- Да, мы с ним общались... немного, - она рассмеялась. - У нас с ним скоро свадьба. Мы ведь с ним совсем не родственники, граф удочерил меня, а я всего лишь дочь его любовницы. Ты знаешь, Луксора здесь никто не сможет понять, кроме меня.

- О, замечательно. Поздравляю, - задумчиво проговорила Маша, она не могла пренебречь никакими сведениями. - А чем ты занимаешься?

- Я работаю в городской детской поликлинике медсестрой. Дети так часто болеют!

- В Нью-Питере? - переспросила Маша. В голове у неё тут же вспыхнула мысль, что в таком случае они с Виолой могли видеться, и это уже было плохо. Она поспешила перевести разговор на другую тему. - Наверное, интересно жить в столице? Не то, что в моей глуши.

- Ох, ты не много потеряла, поверь мне. Жить в Нью-Питере - настоящее наказание. Никому до тебя нет дела.

Вот интересно, почему граф не мог обеспечить своей дочери достойное существование? - подумала Маша, - всё было бы ясно, если бы он не признавал её, или даже не знал о её существовании. Но он же знал и, кажется, неплохо к ней относился.

В залу размашистыми шагами вошёл Дик, за ним едва поспевал невысокий мужчина с портфелем в руках.

- Друзья, вот и наш семейный нотариус, господин Сен Поль, - он кивнул в сторону пришедшего с ним человека, - и мы можем пойти в библиотеку...

Он осекся, потому что со своего места поднялся полковник.

- Дик, ушли Рудольфа и Мия.

Молодой граф в замешательстве стал оглядываться.

- Не имею понятия, где они. Они же были здесь.

- Рудольф пошёл за тобой, - вставила своё веское слово тётушка Клео. Но в этот раз Маша не могла не согласиться с ней. - Стойте, я не понимаю, в чём дело, - замахала руками она, - они сейчас вернутся. Мало ли куда мог пойти мальчик.

- Да не мало, - совсем уж невежливо буркнул Дик, - но он же прекрасно знал, что может всех задержать.

Он едва сдерживал гнев и раздражение.

- Давайте немного подождём, - несмело пискнула тётушка Клео, - я уверена, они сейчас вернутся.

Дик рухнул в кресло и нервно забарабанил пальцами по подлокотнику. Маша обвела комнату взглядом и только тут заметила, что Луксор тоже ушёл. Как она не старалась, она не могла припомнить, как это произошло. Маг словно испарился совершенно бесшумно и незаметно. Собственно, в этом доме Луксор был в выгодном положении, в отличие от Маши, которая видела имение только на очень приблизительных планах. Так что пытаться искать его одной - было занятием безрассудным. Да она и не собиралась этого делать. Пока.

Дик глубоко вздохнул, Маша чувствовала, что он честно пытается успокоиться. Она поискала глазами часы: стрелки нехотя ползли к одиннадцати.

"Странно, с чего этот граф так переживает, время ещё детское", - подумала она. Сейчас ей как никогда хотелось оказаться в своём кабинете, перестать притворяться светской дамой и допросить всех этих тёмных личностей по очереди.

- Я выйду, - раздался чуть слышный голос Виолы, - на секундочку.

Маша обернулась на медсестру: её лицо было мертвенно бледным, а губы дрожали.

Дик поднялся из кресла.

- Всё, - жестко произнёс он, уже заметно нервничая, - мы поднимаемся в библиотеку, а все остальные догонят нас.

...Следуя за Диком по хорошо освещённым длинным галереям, Маша внимательно изучала обстановку, подмечая мелочи вроде тяжёлых статуэток. Стены галереи были увешаны картинами. Виола очень быстро догнала их, по всей видимости, она неплохо знала дом со всеми его коридорами и лестницами, которые гостям не показывали. Уже шагая рядом с Машей, она беспрестанно комментировала портреты, а вместе с ним о родовое древо графа.

- Это госпожа Элла Вороновская, - шепотом оповестила она, кивнув на портрет женщины с тонкими чертами лиц, - она бабушка Дика. Она умерла от того, что её искусали дикие собаки. Она любила гулять за пределами имения. А это - Алексей Вороновский, её второй муж и его дед. Рассказывают, что когда охотники за драгоценностями вскрыли его могилу, он лежал с открытыми глазами, а на его руках были раны, словно он пытался открыть крышку гроба...

Галерея казалась беспредельной, да ещё и тонкие каблуки бесконечно утопали в ворсе ковров. Маша порядком измучилась от рассказов Виолы, пока они добрались до библиотеки.

- Зайдёмте, - кротко предложила тётушка Клео, приоткрывая тяжёлую дубовую дверь.

Молодой граф оглянулся на неё.

И тут галерея огласилась диким, исступлённым воплем.

- Вы слышали? - обернулся на них Дик.

Маша напряглась и снова едва удержалась от того, чтобы не схватиться за пистолет. Проклятые нервы. Виола и Клео заинтересованно повертели головами. Полковник внешне остался абсолютно спокоен, только взгляд его устремился в темноту библиотеки, стал жёстче, словно взведённый арбалет.

- Что ты слышишь, Дик? - переспросил он.

- Я будто слышал крик. Но он был странно нереальный.

- Фантомный? - догадался полковник. Он первый осознал происходящее.

Маша двинулась к распахнутой двери, но полковник жестом остановил её. Девушка прекрасно знала, что такое фантомный крик. Иногда люди чувствуют, что с их близкими не всё в порядке. Иногда слышат их голоса, даже если они далеко друг от друга.

- Ты может быть не безопасно, мы с Диком сходим и всё проверим. А Герберт останется оберегать дам.

Маша открыла было рот, чтобы начать сопротивляться, но вовремя сообразила, что это было бы очень неуместно и могло вызвать подозрения. Семейство графа ещё не достигло такой степени шока, чтобы проглотить столь смелый выпад дальней родственницы.

Дик мужественно сжал зубы и шагнул в темноту. Через несколько томительных секунд вспыхнул свет, и Маша попыталась как можно более незаметно приблизиться к двери, но счастье ей не улыбнулось: кроме длинных стеллажей с книгами в поле зрения ничего не попадало.

К ним присоединилась Мия, и они с Клео стали бурно обсуждать текущий вечер, Маша шикнула на них. Из библиотеки донёсся приглушённый голос Дика:

- Нужно вызвать врача...

- Дик, мы никого не вызовем, мы заперты здесь вместе с убийцей.

Мия покрутила головой и решила, что падать в обморок бесполезно - всем сейчас явно не до неё. Титанических усилий стоило Маше сдержать себя и не броситься к полковнику и Дику. Нужно было бы сказать им, чтобы ничего не трогали, нужно срочно осмотреть место происшествия, нужно подавить зарождение паники... Но она молчала и, сложив руки на груди, наблюдала за всеми сразу.

Однако долго ждать Маше не пришлось. Первой в библиотеку влетела встревоженная и напуганная вездесущая тётушка Клео. Ей-то было дело до всего. Вслед за ней вошла и Маша. Герберт, который не пренебрёг образовавшимся свободным временем и мастерски обнаружил в одной из ниш небольшой бар, уговаривал второй бокал вина. Он тоже поспешил в библиотеку. Мия неохотно поплелась за ними. Судя по ворчанию и горестным вздохам, настроение у неё было - хуже некуда, видимо она, наконец, поняла, что опоздает завтра на педикюр.

В первые мгновения опешившая компания во все глаза смотрела на мёртвое тело Рудольфа. А он лежал лицом вниз на белом мягком ковре, и ворс ковра возле него медленно окрашивался в смертельный цвет. На его обнажённой спине были вырезаны сатанинские звёзды.

- О, боги мои! - пискнула Клео.

Мия смотрела на всё это с поистине непробиваемым равнодушием, в её глазах не было и намёка на осмысленность. Потом она перевела взгляд на свои ногти. Глаза Герберта бегали как голодные мыши по пустому амбару, а Виола и Дик не отрываясь смотрели друг на друга, потом девушка отвела глаза и спряталась за Машу.

Первое, что бросалось в глаза - вырезанные на теле звёзды. Ритуальная магия - самый простой способ для мага хаоса вобрать в себя чужие силы, и она действительно использует вырезание на теле символов. Но вот звёзды... маги никогда не используют атрибутику сатанизма.

Нужно было посмотреть на это с другой стороны. Луксор утверждал, что кроме них в доме никого нет. Из комнаты выходили Мия и Виола, ещё куда-то пропал сам Луксор, к тому же Дик ходил за нотариусом.

- Мари, что вы нашли тут интересного? - хмуро поинтересовался Дик. В его голосе не было печали по любимому младшему брату, которого только что зверски убили. Впрочем, возможно, это у него называется выдержкой?

- Эти звёзды, - пробормотала Маша.

Полковник ободряюще похлопал её по плечу

- Да, - промолвил он.

- Это магия, - жёстко сказал Дик.

Спорить здесь было бесполезно. И хотя Маша и понимала, что магией здесь и не пахнет, она закивала в ответ.

Маше оставалось только поражаться всеобщему равнодушию. Даже ей, человеку чужому, при виде подобной расправы над парнем, стало не по себе. А его родные, которые должны были уже биться в рыданиях, стоят и безразлично взирают на его тело.

Всхлипнула только тетушка Клео.

- Где Луксор? - спросила вдруг Виола.

Зря она открыла рот, потому что зловещее слово "магия" и так витало в воздухе. Нужна была только одна крохотная искра, чтобы разжечь настоящий пожар.

- Маг запер нас и теперь может с лёгкостью перебить всех по одному, - чётко выдал полковник. Для него понятие "презумпция невиновности" просто не существовало, существовали только полевой суд и смертная казнь. Хотя, признаться честно, Маше тоже стало жутковато: оказаться запертой почти один на один с безумным убийцей - половина беды. Настоящая беда гораздо глубже. Герберт принёс простыню и накрыл ею тело Рудольфа.

- Мы сейчас должны разойтись все по своим комнатам, - обеспокоено выдал Дик, - так безопаснее.

Тут она уже не смогла просто промолчать.

- Простите, Дик, но мне кажется, вы неправы.

Все разом обернулись на странную гостью. Выражение лица полковника снова стало жёстким.

- Мари, вы немного превышаете свои полномочия, - резко ответил молодой граф. - Всё-таки хозяин в этом доме я.

- Я ни в коем случае не претендую на место хозяина дома, - попыталась вразумить его Маша, - но поймите, что расходиться сейчас глупо, нас могут просто перерезать по одиночке.

- Я ослышался, или вы назвали моё решение глупым, Мари? - голос Дика отдавал могильным холодом.

Она припомнила все самые нелестные ругательства и окрестила ими неизвестного убийцу, Дика и себя за компанию. Надо же было ляпнуть, не подумав!

- Ни в коем случае, - осторожно проговорила она, - просто я хотела предложить вам остаться всем вместе, ведь так будет легче защищаться.

- Мари, вы никогда не работали в вооружённых силах? - поинтересовался полковник. - Это модно у нынешней молодёжи. Я весь вечер наблюдаю за вами, и я не мог не заметить некоторых особенностей в вашем поведении.

- Нет, - махнула рукой Маша, соображая, что бы такое правдоподобное соврать, - я никогда этим не занималась, но у меня есть один друг, он военный.

Полковник кивнул в ответ, и по его лицу нельзя было понять, удовлетворил ли его такой ответ.

- Мне кажется, это резонно, - пискнула из своего угля тётушка Клео. - Помните притчу про веник? Лично мне совсем не хочется оставаться одной в комнате.

Маша оглядела присутствующих: из них только Виола была бледна как полотно, Мия так и вовсе активно делала вид, что ничего не произошло, Герберт смотрел в пол. Новых возражений со стороны Дика не последовало, и Маша взяла на себя смелость заявить:

- Нам не мешало бы вооружиться.

Взгляд, который бросил на неё молодой граф, не выражал ничего хорошего, но он не произнёс ни слова. Полковник Валенте достал из кобуры пистолет и снял его с предохранителя.

- Мне нужно подняться в свои покои за дуэльным мечом, - сухо обронил Дик, - вы позволите мне, Мари?

Маша сделала вид, что не услышала его выпада, она ответила только:

- Я пойду с вами.

Совсем странно было то, что Герберт пропустил весь этот разговор мимо ушей, а ведь это напрямую касалось его, как охранника. Маша и Дик вышли из библиотеки. В галерее свет теперь горел только кое-где, что изрядно затрудняло передвижение. Маше постоянно казалось, что из темноты на неё смотрит тяжёлый, недружелюбный взгляд, но, когда она оглядывалась, вокруг неё были только портреты.

- Может быть, стоит включить свет? - Вежливо попросила она, когда чувство преследования стало совсем уж невыносимым.

Молодой граф с негодованием посмотрел на неё.

- Не беспокойтесь, я смогу найти дорогу в свою комнату, да и в вашу тоже попытаюсь найти.

Спорить с ним было верхом бессмысленности. Когда галерея закончилась, и они попали на широкую, устланную ковром лестницу, Маше стало совсем не по себе.

Дик начал что-то искать в карманах своих одежд.

- Скажите Мари, - произнёс он, не прекращая поиск, - из какой ветви нашего родового древа вы происходите?

Ответ на этот вопрос у Маши был заготовлен.

- Я происхожу от Вэна Вороновского. Его первая жена Никандра была моей прабабушкой. Вы помните, после развода она уехала из города?

- Да, конечно, - кивнул Дик, но его тон совсем не понравился ей. - Мари, здесь нас никто не слышит. Только между нами, вы ведь никакая не правнучка Никандры Вороновской.

Признаться, такой выпад обескуражил Машу, но она и виду не подала, а лишь сжала зубы и мило улыбнулась.

- Дик, я не понимаю, о чём вы.

- Браво, браво, - усмехнулся он, - вы прекрасно играете свою роль. Но теперь это бесполезно, я ведь всё знаю. Имейте смелость признаться, вы никакая не дальняя родственница, вас нанял мой отец.

- Что? - удивлённо переспросила Маша.

- Я вас раскусил, Мари. От господина Сен Поля я слышал кое-что о завещании отца. И вдруг неожиданно поздно вечером приезжаете вы. Слухи, конечно, распространяются, но не так быстро, даже в Нью-Питере о смерти графа Вороновского знают единицы.

Но эти единицы знают гораздо больше, чем ты думаешь, - мысленно усмехнулась Маша. Она пристально посмотрела на Дика.

- Нет, - покачала головой она, - меня никто не нанимал, вы ошибаетесь.

Минуту молодой граф мерил её испытывающим взглядом, потом на его губах появилась снисходительная улыбка.

- Хорошо, Мари, не говорите ничего. Мы ведь взрослые люди, могли бы договориться. Подумайте над тем, какой процент от наследства вы хотели бы получить. Мы с вами ещё поговорим на эту тему.

Он вытащил из кармана то, что так долго и тщательно искал. Предмет приковал к себе взгляд Маши, поскольку это было оружие - мутный блеск стали едва не заставил её отшатнуться.

- Вот, возьми, - усмехнулся Дик, - тебе это будет интересно.

Маша приняла из его рук кинжал и только тогда заметила, что его лезвие мутное от крови, а на рукояти выгравированы руны. Это был настоящий подарок судьбы - руны можно расшифровать, а рассказать они могут очень многое.

- Я нашёл это возле Рудольфа, - проговорил Дик, отпирая дверь в свою комнату. Через секунду он скрылся в темноте.

Маша осталась одна в коридоре. Она встала спиной к стене и принялась изучать дверной проём перед собой. Некоторое время не было слышно ни звука, потом вдруг отчётливо хлопнула дверь, тень промелькнула в нескольких десятках шагов от Маши.

Она, сжав рукоять кинжала, бросилась в то место, где только что мелькнул силуэт, проскочила в приоткрытую дверь. Но увидела лишь, как в конце лестницы мелькнула фигура девушки с растрёпанными русыми волосами.

- Виола! - позвала её Маша, но та не откликнулась.

Маша вернулась в коридор и нашла ту дверь, из которой, скорее всего, и выскочила Виола. Дверь была не заперта. Маша бросила взгляд на дверь Дика, но тот, по всей видимости, выходить ещё не собирался, и тогда девушка вошла в незнакомую комнату.

В слабом свете месяца помещение казалось вполне обычным и совершенно безликим, словно комната в гостинице. В углу стояла кровать, возле неё туалетный столик, рядом - шифоньер, небольшой письменный стол и пара кресел. На кровати осталась брошенная сумка, а рядом, на полу, ещё и пакет, забитый до отказа. Внимание привлекало то, что сумка была буквально вывернута наизнанку, словно рылись здесь в страшной спешке, если не сказать, в панике. Маша шагнула к разбросанным вещам, но тут снаружи снова послышался звук хлопнувшей двери. Она пулей вылетела в коридор, где её уже ждал Дик. Он сделал вид, что в упор не видел, откуда только что вышла его гостья, сказал только:

- Пойдёмте Мари, я провожу вас в вашу комнату.

Она зашагала за ним, разглядывая по пути его меч. Насколько Маша могла судить, Дик держался легко и непринуждённо даже с оружием в руках, словно всю жизнь провёл именно так. Хотя в бою первое впечатление запросто может опровергнуться. Меч, вполне вероятно, был один из самых дорогих в престижной оружейной лавке, но вся его дороговизна объяснялась лишь обилием украшений и изящной резьбой на эфесе. Такой меч вряд ли мог быть очень удобен в настоящем бою.

Молодой граф наконец остановился около одной из дверей.

- Не задерживайтесь слишком, Мари.

Маша вошла в свою комнату и, нашарив на стене кнопку, включила свет. Эта гостевая мало чем отличалась от комнаты Виолы, только тем, что здесь возле кровати стояла спортивная сумка. Маша присела возле неё. Меч, завёрнутый в тёмную мягкую ткань, она нашла сразу. Девушка тяжело вздохнула, вспомнив о пистолете, который пришлось оставить дома. Она положила в сумку кинжал.

- Ваш меч? - чуть скривился Дик, когда Маша вышла из комнаты. Наверное, он ожидал увидеть нечто совершенно дамское и абсолютно не приспособленное для драк. Он бесцеремонно выхватил меч из её рук и взвесил его на ладони. Потом перехватил за эфес и взмахнул несколько раз.

- Баланс неплох, - произнёс он так, будто ожидал, что Маша тут же воззриться на него наивными и окончательно влюблёнными глазами.

Она лишь улыбнулась ему в ответ.

Да, баланс и вправду неплох, не зря же этот меч делали лучшие мастера Нью-Питера, - мысленно усмехнулась она.

Дик вернул ей оружие и спросил:

- Вы всегда возите его с собой?

- На самом деле нет, это просто мой подарок вам. Когда всё закончится, вы его получите.

- Что же, спасибо, - задумчиво произнёс молодой граф, - сами выбирали?

- Мне помог друг.

Они уже спускались вниз по лестнице.

- У вас хороший друг, Мари, - проговорил Дик, глядя себе под ноги, - да и вы сама... Мы с вами знакомы всего ничего, а вы уже заняли все мои мысли.

Это признание в любви или утонченное издевательство по последней светской моде? - с улыбкой подумала Маша.

- Это слишком большая честь для меня, - Маше хотелось, чтоб её голос звучал покорно, но вышло что-то уж слишком вызывающе.

- Извольте, - с непонятным чувством проговорил её собеседник, - значит, вы удостоились этой чести.

- И что же вы мне теперь прикажете делать?

- Всё зависит от того, что вы хотите получить, только учтите, что женюсь я в любом случае на Мие, - говорил Дик с таким выражением, будто она сейчас же упала перед ним на колени и умоляла жениться на ней.

- Я очень счастлива за вас, - напомнила девушка, - о чём вообще этот разговор?

Молодой граф остановился на предпоследней ступеньке, она по инерции сделала ещё несколько шагов, а потом тоже встала.

- Что случилось? - подняла глаза она.

- Может, имеет смысл не идти дальше, пока можно подняться обратно? - меч скользнул в другую руку Дика, и он сделал вид, будто очень занят разглядыванием лезвия.

Маша снова увидела, что оружие для него - лишь изысканное украшение.

- Вы что-то забыли, Дик? - девушка сделала вид, что не поняла прозрачного намёка.

Его меч звякнул, отброшенный в порыве напусканной страсти.

- Одну очень важную вещь...

Он протянул руку к Маше и попытался взять её за плечо. Та нахмурилась. Видела она в своей жизни разное, но такое!

- Я думаю, эта вещь не настолько важна сейчас, - жёстко ответила Маша. - Нам нужно поторопиться в библиотеку.

- Не сопротивляйтесь, Мари, - мягко улыбнулся граф. Он, опасливо увернувшись от её меча, подошел ближе и обнял её за талию.

Маша посмотрела ему прямо в глаза, но вопреки всем её ожиданиям, он не отвёл взгляда.

- Не бойтесь, милая, я не причиню вам зла.

- Я не боюсь, - спокойно ответила Маша, - но если вы сейчас же не отойдёте, я использую оружие.

Вряд ли он поверил в боевые умения гостьи, но ведь попытаться проткнуть человека мечом - дело нехитрое.

- Хорошо, тогда идёмте в библиотеку, - проговорил Дик, поднимая свой шикарный меч с мягкого ковра. В задумчивости он отряхнул одну руку о другую, словно прикасаться к Маше ему было неприятно.

В молчании они вошли в библиотеку. Дик шагал с видом победителя, въезжающего в захваченную крепость на белом коне.

- Я знаю, - обнадёживающе заявила тётушка Клео, - наш Дик хорошо владеет оружием, в этом заслуга его отца.

Гораздо больше внимания вызвала на себя Маша - её, девушку, видеть с мечом в руках было очень странно для всех присутствующих. Полковник, не скрываясь, несколько минут в упор смотрел на неё. В глазах у Виолы был неподдельный страх. Мия как всегда была бесстрастна. Герберт в углу наливался неизвестно откуда взятым вином. Луксор так и не рискнул появиться, зато нотариус был на месте. Он с серьёзными видом перебирал бумаги, расположившись на большом столе возле стены.

- Здесь не произошло ничего особенного? - громко спросил Дик, словно стараясь доказать Маше, что все её беспокойства напрасны.

- Нет, совершенно ничего! - Нервно откликнулась тётушка Клео, - я удивляюсь вам, как можно оставаться равнодушным к такой трагедии... бедняжка Рудольф...

Её голос сорвался. Маша подумала, что это единственная здравая мысль, высказанная здесь за весь вечер. Но молодой граф лишь бросил презрительный взгляд на свою тётушку.

- Дик! - заломила руки Мия. - Может мы, наконец, прочитаем это завещание? Мне надоело это всё! Я не хочу находиться в одном доме с трупом!

- Скоро это всё закончится, - пообещал ей молодой человек, - скоро мы уйдём отсюда. Господин Сен-Поль, мы можем начать?

Нотариус вздрогнул так, словно услышал у себя за спиной не голос Дика, а вой зомби.

- Д-да, - пробормотал он, заикаясь, - как скажете.

Молодой граф сделал широкий жест рукой, приглашая всех сесть за стол. Маша заняла место у середины торца стола, Дик сел в его главе, нотариус - по его правую руку, все остальные тоже заняли места. Герберт притулился возле угла, он уже был нетрезвый. Маше только подивилась тому, как Дик до сих пор держит на работе такого охранника.

Со своего стула поднялся нотариус.

- Нужно ли присутствие Луксора?

Дик бросил на него задумчивый взгляд.

- Нет, не стоит, - выдал он наконец, - читайте уже.

- Но покойный граф хотел бы, чтобы собрались все, - несмело пискнула тётушка Клео.

- Как вы правильно заметили, покойный, - холодно отчеканил Дик, - значит, решать тут буду я.

В голову к Маше прокрадывались мысли одна безумнее другой. Просто замечательно, если неизвестный задумал завладеть имуществом графа и убил его за этим, а потом начал резать его наследников, то Луксор... сейчас тоже может лежать у себя в комнате с перерезанным горлом.

Надо бы найти Луксора и поговорить с ним по душам. Маша смотрела на то, как нотариус распечатывает белоснежный конверт. Этот конверт напомнил ей слова Дика. Словно он знает кое-что про завещание отца. И это кое-что непонятным образом связано с появлением здесь Маши. Она приготовилась внимательно слушать: это завещание могло многое объяснить.

Нотариус уже открыл рот, чтобы начать читать, как вдруг со своего места поднялась Виола. С грохотом отодвинув стул, она вскочила на ноги. Маша оглянулась на неё: лицо девушки было смертельно бледным, а глаза горели поистине демоническим огнём. Она обратила взгляд на Дика.

- Как... как вы смеете! Что вы себе позволяете? Кроме того, что вы не желаете считаться с волей покойного отца, вы ещё и берёте на себя смелость всё решать за других! И знаете, что я ещё скажу? Это вы! Вы убили отца и Рудольфа! Вы!...

Её голос сорвался, но она всё ещё стояла, сжимая и разжимая кулаки. Маша не сразу догадалась, что она защищает Луксора - его право присутствовать здесь сейчас, его право не быть осуждённым, пока его вина не доказана. Что же, Маша вполне понимала эту девушку, тут и невооружённым глазом стало видно, как она влюблена в мага. Но вот её методы оставляют желать лучшего. Чего вообще она хочет добиться подобной истерикой?

Дик побледнел. Его губы сжались, по лицу молодого графа Маша поняла, что он многое хотел бы сказать сводной сестре, но ограничился лишь одной фразой:

- Хватит с меня того, что я терплю твоё присутствие!

Стул всё-таки упал, и Виола бросилась вон из библиотеки.

"Вот демоны", - мысленно вышла из себя Маша, - "если её прирежут за первым же углом, это будет начало конца!".

Сразу видно, что Луксора и Виолу Дик не очень жалует, мог хотя бы сделать вид, что пытается исполнить волю отца.

- Бардак, - произнёс полковник рядом с ней, но так тихо, что никто кроме неё не обратил внимания.

Маша была полностью с ним согласна, но вмешиваться не решилась: Дик и без того догадывается, что она никакая не дальняя родственница. Да и все остальные тоже решили промолчать, словно не случилось ничего из ряда вон.

- Подождём, - снова приглушённый голос полковника справа от неё. Маша оглянулась, и он смело поймал её вопросительный взгляд. Девушка поспешила сделать глупое лицо и уставиться в стол, но было катастрофически поздно - он смотрел на неё, как на компаньона-заговорщика. Ей показалось - он тоже догадывается.

- И так, - откашлявшись, начал нотариус, - начнём.

Маша увидела, как напряглось лицо Дика, как перебирает бумаги господин Сен-Поль, она не сразу заметила, что молодой граф смотрит на неё, на неё одну, как будто все остальные вокруг потеряли для него смысл. Она неосторожно поймала его взгляд и поспешила отвернуться, такая безнадёжная ненависть скользила в нём, такое презрение, слитое воедино с тоской и отчаянием. Так мог бы смотреть преступник, приговорённый к смертной казни, на своего конвоира.

Вдруг он дёрнулся: в коридоре послышались шаги. Через мгновение возле дверного проёма показалась фигура в тёмной мантии - Луксор, следом за ним вошла Виола. Лицо мага как всегда было скрыто тенью от капюшона, и, по всей видимости, безоблачного счастья оно не выражало. Похоже, он был полон решимости. Луксор взял себе стул и устроился слева от Маши, рядом с ним села и Виола. Никто не взял на себя труд выказать эмоции, только Дик ещё больше напрягся, а Мия, та и вовсе чуть не шарахнулась в сторону при виде мага. Как же - убийца...

Что могла сказать по этому поводу Маша? Она была искренне рада, что эта парочка до сих пор жива и здорова. Их появление подкрепило её уверенность в том, что убийца Рудольфа находится сейчас в этой комнате.

- Что же, начнём, - уже в который раз повторил нотариус.

Маша даже успела усмехнуться мысленно: "Интересно, что его собьёт на этот раз?". Слева от неё, положив руки на стол, сидел маг, Маша не услышала, она только почувствовала, как он что-то говорит. Она посмотрела на него, не поворачивая головы, он и вправду говорил - шевелил губами, глядя в полированную поверхность стола, но не издавал ни звука. Она постаралась прочитать по губам - насмешка судьбы, он пел одну хорошо знакомую ей песню...

- Ждёт тебя ночь - пепел и пламя, ветром развороши сумрак моей души...

Она тряхнула головой. Что за омерзительное совпадение! Нет, это просто игра воображения, она никогда не проявляла особых успехов в таких шпионских штучках, как чтение по губам.

Но он произносил эти слова - словно читал заклинание, словно хотел дать знак. Маше показалось, когда она взглянула на мага, он улыбнулся - одними уголками губ.

- Уважаемые дамы и господа, - провозгласил Сен-Поль, - мне поручено обнародовать последнюю волю графа Альберта Вороновского, который покинул нас третьего числа этого месяца. Составляя завещание, граф пожелал, чтобы все его родные и близкие присутствовали при его прочтении. Как я вижу, собрались все, кроме тех, кого уже нет с нами. Тогда начнём процедуру прочтения.

Он достал из конверта сложенный вдвое лист белоснежной бумаги и, ещё раз откашлявшись, начал читать.

- Я, граф Альберт Вороновский, находясь в здравом уме и твёрдой памяти, завещаю свою волю. Я желаю, чтобы после моей смерти моё имение и нажитое имущество, а так же наша семейная фирма перешли моему старшему сыну, Дику. При этом он обязан опекать и содержать моего младшего сына Рудольфа, и по достижении тем совершеннолетия, должен принять его в дело. Своему среднему сыну, Луксору, я завещаю свою квартиру в Нью-Питере, а также ежемесячное содержание суммой в тысячу.

"Не слабое такое ежемесячное содержание", - хмыкнула про себя И.М..

- Своей сестре Клеондрине я завещаю все драгоценности своей покойной жены, а также её ферму по разведению декоративных кроликов.

Маша окинула взглядом присутствующих. Все до одного сидели с убитыми лицами, словно вот сейчас закончились их жизни.

- Своей дочери Виоле я завещаю ежемесячное содержание размером в тысячу, а так же десять тысяч, с условием, что потратит она их только на лечение.

"Уже теплее", - подумала Маша и стала слушать с удвоенным вниманием. Но, к её сожалению, нотариус не сказал больше ни слова о загадочном недуге Виолы. А Маша к тому же припомнились разбросанные по кровати вещи и смертельная бледность девушки. Припомнилось, как быстро она сбежала из гостиной.

- Своему лучшему другу и боевому товарищу Роланду Валенте я завещаю мой меч и ножны к нему. Также я желаю, что бы Дик и Рудольф, которые останутся жить в семейном поместье, никогда и ни за какие деньги не продавали его.

Нотариус замолчал и посмотрел поверх голов присутствующих. Его молчание длилось слишком долго, так что на своём месте дёрнулся Дик.

- Это... всё? - его голос дрожал.

Господин Сен-Поль не взглянул на него. Он только снова поднял лист бумаги к глазам и продолжил читать.

- Но всё вышесказанное я прошу считать действительным только в одном случае. В том случае, если все лица, упомянутые в данном завещании, при его прочтении будут живы. Если же покинет этот мир хоть один из вышеперечисленных, всё моё имущество, включая имение и фабрику, уходит государству. Так же хочу осведомить, дорогие мои, что сегодня среди вас появился человек, доверенное лицо, которому я поручаю проследить за исполнением этого завещания в точности. Этот человек должен проследить за разделением имущества, в том случае, если моё условие выполняется, и становится временным владельцем его, если хоть одно из упомянутых лиц умирает. В таком случае мой доверенный знает, что делать дальше.

Нотариус замолчал и, ни на кого не глядя, сел. В комнате несколько секунд стояла обвораживающая тишина, потом начал подниматься тихий гул. И тут Маша увидела, что все смотрят на неё - на неё одну. Даже Мия, которая всегда уделяла внимание исключительно своему маникюру и складкам на платье, теперь смотрит на неё, и взгляд этот чем-то напоминает взгляд удава.

Маша попыталась припомнить, что по этому поводу говорил Галактус, но ничего не шло в голову. Она точно помнила, что Галактус говорил про Марию Вороновскую - настоящую дальнюю родственницу. Она существовала на самом деле и жила в пресловутых Синих Долинах. Конечно, она ещё не успела узнать о кончине графа, но подстраховаться всё-таки стоило. Маша вспомнила, как связывалась с ней и объясняла ситуацию. Сначала она была ужасно удивлена, мало того, она никак не могла вспомнить, что же за родственники находятся у неё в Нью-Питере, потом поняла, что звонок Маши - всего лишь формальность, и согласилась подписать договор, который ей уже выслали. Всё прошло гладко, настоящая Вороновская и не собиралась приезжать, а так и вовсе с радостью переложила эту привилегию на плечи Центра. Она никак не могла быть этим самым доверенным лицом. Тогда кто же? Из лиц, не упомянутых в завещании - только Герберт, но его же здесь знают уже давно, а в завещании ясно сказано, что неизвестный должен приехать. Маша вдруг поняла, насколько же она сама подходит для этой роли. Но что случилось с настоящим доверенным лицом? Он не смог приехать? Умер? Убили? Его вообще не было?

- Вам слово, Мари, - оборвал её размышления холодный голос молодого графа. Его глаза говорила ей: "Зря вы не захотели со мной договориться, очень зря..." Ах вот почему он так странно вёл себя всё это время, он просто хотел получить свою долю наследства, но Маша оставалась неподкупной. А теперь он смотрел на неё с тихой ненавистью, размышляя над тем, что он будет делать без отцовской фабрики и имения.

- Я знаю, вам кажется, что я - это то самое доверено лицо, про которое говорилось в завещании. Но это не так, - твёрдо произнесла Маша, тщетно надеясь их вразумить.

- Теперь ваша конспирация бессмысленна, - оборвал её леденящий душу голос Дика. - Не понимаю, почему вы всё ещё упорствуете. Всё очевидно.

Он поднялся со стула и подошёл к одному из стеллажей, за которым, Маша знала, сейчас находится тело Рудольфа. Она видела, что походка молодого графа потеряла свою легкость, и лицо его словно окаменело.

- Мы все слышали завещание отца, - продолжил он безжизненным голосом, - так как Рудольф мёртв, всё имущество переходит во владение государства. Так?

- Выходит, что так, - качнула головой Маша, - только я не имею к этому никакого отношения.

- Что же вы предлагаете? - мрачно поинтересовался Дик.

Все присутствующие молча следили за их диалогом, не смея вмешаться.

- Предлагаю узнать, кто на самом деле это доверенное лицо. Возможно, это человек просто не успел приехать.

Нотариус с деловым видом копался в своём портфеле. Наконец он вытащил оттуда несколько листов с напечатанным на них текстом и протянул их Маше.

- Пожалуйста, подпишите здесь и здесь, тогда всё имущество покойного графа перейдёт к вам на временное владение. Позже я помогу вам оформить договор передачи государству.

Она услышала, как истерично глотает воздух Мия, не в силах оправиться от такого шока. Рядом барабанил по столу пальцами маг, на его лице играла лёгкая ухмылка. Дик сверлил Машу глазами. Она молча приняла из рук нотариуса ручку. Минутное помутнение. Маша с силой стукнула ручкой по столу.

- Я ничего не собираюсь подписывать, а уж влезать в ваши дела тем более, - проговорила она, чувствуя, что начинает закипать, - разбирайтесь тут сами, сами делите деньги, а я не стану брать на себя эту ответственность.

Дик застыл в изумлении, не сводя с неё глаз. В них читалось непонимание, ему то казалось, что девушка вняла его уговорам и решила не оставлять сирот без гроша в кармане, то вовсе хотелось удавить незваную гостью собственными руками. Он не понимал, что происходит. И, наверное, он бы так и стоял, не в силах проронить ни слова, но вмешался полковник. Он поднялся со своего места и встал сзади Маши, положив руку ей на плечо.

- Возможно, она права, - непререкаемым тоном произнёс Роланд Валенте, - и среди нас нет настоящего доверенного лица. Он мог не успеть приехать. Или с ним что-нибудь произошло.

- Но отец сам захотел, чтобы при прочтении его завещания в доме не было никого кроме нас, а сам дом был защищён магией... - в замешательстве начал Дик.

- Я знаю, - кивнул полковник. - Но мы все видим, что сейчас ничего решиться не может. Самым лучшим выходом было бы дождаться утра.

- В таком случае, самым разумным было бы разойтись по комнатам, - развёл руками молодой граф.

Разойтись. Маша знала, что в этот раз не сможет отговорить их от такого опрометчивого решения. Страх, вызванный смертью Рудольфа, уже улёгся, а новый его приступ могла вызвать только новая жертва. А Маше очень не хотелось проснуться утром в доме с мертвецами. Хотя тогда конечно круг подозреваемых сузится.

Глава 20. Игра в тени

Голубоватый свет настольной лампы слабо разгонял мрак. Маша сидела на краю кровати, привалившись к её спинке. Минуту она внимательно изучала складки тяжёлых штор, потом потёрла пальцами уголки глаз. Спать не хотелось совсем.

Маша нагнулась к сумке и достала оттуда завёрнутый в ткань кинжал и справочник по рунам. Расшифровывать руны древних магов - дело неблагодарное, эти хитрые личности специально пользовались именно таким языком: непосвящённый ногу сломит в четырёх местах. Но других зацепок у неё не было. Вздохнув, девушка принялась разглядывать рукоять кинжала, не забывая при этом листать книжку.

Картина, которая вырисовывалась перед ней, была просто из рук вон. Значения некоторых символов Маша найти не смогла, но, в общем и целом, надпись гласила следующее.

Уйдут во мрак все, постигшие тайну.

Уходить во мрак Маше определённо не хотелось. Она снова подумала, что расходиться сейчас было верхом легкомыслия. Единственное, на чём ей удалось настоять - это поселить всех в соседних комнатах. Клео оказалась по соседству с полковником и Гербертом, про Мию с Диком и Виолу с Луксором не шло и речи, а сама Маша ночевала точно посередине.

- Замечательная история получается, - пробормотала девушка, падая на кровать, - и концов много, и ни за какой не дёрнешь. Интересно, графа убили этим же кинжалом?

Если было так, история, наконец, начала принимать стройный вид и логичный ход, не хватало только основы, того, от чего можно было бы оттолкнуться. Маша снова посмотрела на кинжал. Сам он был сделан из качественной, дорогой стали, и если бы не руны, она могла бы принять его за сувенирный - такие показывали в некоторых музеях магии. Слишком щёгольские для настоящих ритуалов, слишком дорогие для практикующих магов. Лезвие помутнело от крови, но, тем не менее, Маша видела, что кинжал совсем новый, его успели использовать всего несколько раз. Она покрутила оружие в руках. Определённо, он очень красив, и, взяв его в руки, не хотелось расставаться с эдаким произведением искусства. Но эта фраза на рукояти... Символы отчётливо делились на две группы, странно разрывая пополам одно слово. Маше это совсем не нравилось, она кожей чувствовала, что в перевод закралась какая-то ошибка, но, перелистывая страницы справочника, она. не могла найти подтверждения своим мыслям.

В одном она была уверенна совершенно точно - убийство Рудольфа - хорошо спланированная акция, здесь надо искать причину в прошлом. Что же, придётся вставать и идти за сплетнями, слухами и домыслами. Что ей там ещё может напеть сумасшедшая семейка графа?

Однако идти девушке никуда не пришлось: в дверь негромко постучались. Маша сунула кинжал и справочник в сумку и разрешила:

- Войдите!

...У этой девушки была очень сильная аура. Луксор сразу заметил это. Откуда она появилась здесь, в неприветливом, хотя и богатом поместье, словно фиалка посреди пепелища? Он пытался поймать её взгляд, пытался навсегда запечатлеть в памяти волны её волос, изгиб шеи, осанку. Это - бессмысленное занятие, ведь зачем пытаться запомнить то, что не увидишь больше никогда. Зачем запоминать её волосы, если он не в силах почувствовать их запах. Зачем всматриваться в гибкую фигуру, если нет никакого шанса прикоснуться к ней.

И тогда он ушёл, покинув это паучье гнездо на растерзание самих себя. Ему не было дела до их склок, к чему пачкаться. Он выполнил то, что просили они, и имел полное право уйти. Весь вечер он просидел у себя в комнате над книгой, пока не поймал себя на том, что уже битый час смотрит на одну страницу и не может понять ни строчки. Тогда он захлопнул книгу, выключил свет и стал смотреть в окно на тёмное небо. Глядя на то, как месяц застилается тучами, он думал. Странно, что она появилась здесь поздно вечером. Вышла из темноты, встряхнула волосами цвета меди и расставила всё по своим местам. Как странно, что она появилась в тот самый момент, когда он уже перестал надеяться, когда он почти с головой ушёл в густую темноту и отчаялся увидеть луч света на развалинах своей судьбы. Когда ловушка захлопнулась, а ему не было до этого дела.

Его размышления прервала рыдающая Виола. Она вбежала в его тёмную комнату, задыхаясь от слёз и быстрого бега. Наверное, она подумала, комната пуста, и уже хотела уйти, как он поднялся со своего места навстречу ей.

- Что с тобой?

Она бросилась ему на шею, прижалась всем телом, Луксор погладил её по плечу, успокаивая.

- Они... они...

- Всё, хватит, пошли.

Луксор примерно представлял, что могло произойти. Не иначе, как Дик, упоённый властью, снова решил осадить приёмную дочь своего отца. Он никогда не стеснялся в выражениях по отношению к ней.

- Я не пойду туда, - продолжала рыдать Виола, - он меня ненавидит!...

- Ну так и что же теперь?

Они имеют полное право присутствовать при прочтении завещания, а молодой граф пусть умерит свой пыл. Маг взял девушку за локоть.

- Пошли, не стоит доставлять им такое удовольствие.

- Зачем я только сюда приехала!... - она тряхнула головой, глотая слёзы.

- Пошли, пошли.

Ему всё-таки удалось вытянуть девушку в коридор. Он посмотрел на её смертельно бледное лицо.

- Виола. Ты хорошо себя чувствуешь?

- Хорошо? Ты спрашиваешь?

- Подожди, - он приподнял её лицо за подбородок, - ты знаешь, что я имею в виду. У тебя не было... приступа?

- Нет, - она мотнула головой, освобождаясь. - Нет, и не могло быть.

- Хорошо, - он отступил, - ты хоть сама понимаешь, как это опасно? Для тебя, я не говорю уже про остальных.

- Пусть, - Виола резко отвернулась. Из её горла вырвался звук, нечто среднее между всхлипом и предсмертным хрипом зверя.

- Тогда пошли, - маг снова взял её за локоть, - но если что-то почувствуешь, немедленно ставь меня в известность. Слышишь?

Девушка присмирела и, кажется, даже успокоилась.

- Ты же знаешь... я всегда говорю...

Они без приключений добрались до хорошо освещённой библиотеки. Там все уже приготовились выслушать завещание, нотариус стоял во главе стола. Луксор быстрым шагом подошёл к ним и, взяв себе стул, сел. Видит Вселенский разум, он не хотел этого. Это его ноги не слушали голоса разума. Это они привели его именно сюда, не дальше и не ближе - к этой самой девушке с волосами цвета меди. Пересаживаться сейчас было бы глупо. Виола опустилась на стул рядом.

Луксор устало положил руки на стол. Будет ли конец сегодняшнему вечеру? Он не удержался и всё-таки посмотрел на неё: на её сосредоточенное лицо, на непослушный локон волос. Кажется, она заметила его взгляд, но не подала виду.

Он вспомнил ночь, шоссе, стрелой уходящее к горизонту. Свежий ветер, несущий с собой запах полевых трав. Вспомнил чёрную машину, летящую прочь от шумного города. Он вспомнил, как в первый раз увидел эту девушку. Зачем она приехала сюда, в это гнездо обмана и подлости?

Он не смог наблюдать за этим, сложив руки. Он должен был попытаться её остановить. Три ха-ха четыре раза! Её бы не остановил и всемирный потоп, приправленный падающим с небес огнём. Она не испугалась фантома и бесславного исчезновения того парня, из случайно проезжающей мимо машины. Она просто сказала, что надо бы этим заняться.

- Ждёт тебя ночь, пепел и пламя...

Она обернулась к нему. В её глазах пылал огонь, на мгновение магу показалось, она бросится сейчас на него, но девушка быстро отвернулась. Он улыбнулся. Сумрак моей души звездой озари.

Покойный граф всегда был большим оригиналом, и в своих последних словах не мог не сыграть шутки. Глядя на побледневшее лицо Дика, Луксор думал, как всё-таки хорошо, что вышло именно так. Правду говорят, судьба справедлива. Он воздаёт каждому то, чего он достоин.

Что же, это единственный красивый выход, это самое элегантное па в жизни Альберта Вороновского. Надо признать, он всех их сделал, как это сейчас принято говорить, а попросту - обставил, обыграл, заставил считаться с собой. Государство очень обрадуется столь щедрому подарку, а вот родственники графа - явно не разделят его восторга, они уже сейчас проклинают находчивого богача, желая ему всяческих мук на том свете, если он есть. Но ему это уже не причинит вреда. Всего то и нужно - несколько строк в завещании. Браво!

Маг и не заметил, когда разговор в библиотеке плавно перетёк на другую тему. Теперь все обсуждали появление некого доверенного лица. Зачем им было так необходимо до него докопаться, Луксор понять не мог. Можно подумать, их бы это спасло. Спор закончился ничем, единственно верное решение принял полковник, и оно состояло в том, чтобы разойтись. Правильно, надо разойтись, пока наследники не начали рвать друг другу глотки.

Он ушёл из библиотеки самым последним, взглянув на тело Рудольфа. Хороших новостей не было, ловушка действительно захлопнулась. Интересно, они вызовут завтра агентов Центра или остановятся на семейном суде? При этой мысли маг хмыкнул. Страха или жалости к самому себе он не чувствовал, была только пустота внутри, которая разрасталась с каждой минутой.

- Вселенский разум, как я устал от этого.

Ему было противно видеть этих людей день за днём, они вертелись, словно разукрашенные марионетки. Они убили сначала графа, а потом и Рудольфа и всё для того, чтобы подставить Луксора. Стоило ли оно того? Возможно, им казалось, что стоило, разбираться в этом Луксору хотелось меньше всего. Все люди дёргаются как куклы, движимые ловкими руками высшего разума. Все.

Так Луксор думал до этого вечера.

Он медленно поднялся по лестнице на второй этаж. Одна дверь была неплотно закрыта, и из-за неё пробивался бледно голубой свет. Какая поразительная беспечность - оставлять дверь открытой, когда по дому бродит кровожадный убийца. Луксор улыбнулся своим мыслям и постучал. В комнате послышался шорох, потом раздался голос:

- Войдите!

Маг не пренебрёг приглашением.

Он увидел, что на кровати в кругу голубоватого света сидит девушка. Она была на четверть оборота от него, когда он вошёл. Луксор остановился в нескольких шагах от неё, не решаясь приблизиться больше. От его взгляда не ускользнуло, что туфли на высоком каблуке она сбросила, как и клетчатый корсет, он покоился на спинке стула.

- Луксор, если не ошибаюсь? - проговорила девушка. Очки она тоже сняла, и теперь выглядела совсем беззащитной.

- Не ошибаетесь. А как ваше имя?

- Маша, - глядя прямо на него, ответила она.

- Значит, Мария.

- Точно. Проходите, что вы в дверях встали. - Она подвинулась, словно освобождая ему место возле себя.

Но маг опустился на стул рядом с письменным столом, он смотрел на её руки - тонкие пальцы, сцепленные в замок на коленях.

- Сегодня был насыщенный вечер, - проговорила Маша, и в её голосе прозвучала сталь.

Луксор вдруг понял, что молча разглядывает её, каждую складку на чёрной кофточке, каждую прядь волос. Он поймал её взгляд и поспешно отвёл глаза: неприличное поведение.

- Да, но я пришёл совсем не из-за него.

Кажется, сработало, девушка несколько расслабилась.

- А из-за чего вы пришли? - ну что она ещё могла сказать.

Он улыбался, совсем открыто, так, что Маша чуть было не поверила ему.

- Простите, если потревожил вас, - покорно склонил голову маг, - но я хотел бы поговорить.

- В таком случае говорите, - вздохнула Маша.

- Как чувствует себя Галактус?...

...Ночь полностью вступила в свои права, и платиновый месяц уже блистал на тёмном небосводе. Это время Виола не любила больше всего. Она ждала утра, как никто другой. И этот вечер, прошедший раскалённым железом по коже, не исчез бесследно. Приступы боли то и дело сдавливали грудь, это было только начало.

Она не помнила, сколько времени лежала в полной темноте, не решаясь подняться, судорожно вцепившись в бархатное покрывало. Ждать помощи было неоткуда, она уже махнула на это рукой. Промучившись весь вечер, Виола могла бы признаться Луксору в том, что дело не только в злобном выпаде Дика. Хотя и в нём тоже. Но не стала. Она пыталась ухватиться за остатки разума, но делать это было так трудно. Ей нужны были силы, много сил. Много чужих эмоций.

Тогда, стоя напротив Луксора, она должна была признаться ему. Сказать, что приступ уже начался.

...Она стойко приняла удар, словно даже не удивилась такому выпаду. А ведь он действовал наобум, отрезая себе все пути для отступления.

- Неплохо, - ответила Маша. Она постаралась, чтобы её улыбка не выглядела звериным оскалом.

Маг и следователь Центра молча мерили друг друга взглядами, словно пытаясь найти слабые места. В голубоватом свете лампы лицо её собеседника, наполовину скрытое тенью от капюшона, выглядело зловеще. Маша как можно незаметнее нашарила меч в складках бархатного покрывала. Его улыбка Маше совсем не нравилась, его слова ей нравились ещё меньше. Девушка спустила ноги на пол, готовая в любую секунду вскочить и дать отпор. Холодная рукоять меча послушно легла в ладонь. А маг по-прежнему находился в довольно расслабленной позе.

- Боюсь, вы меня неправильно поняли, - мягко произнёс он, - я не хочу вам зла. Я видел вас, кажется, прошлой зимой в пункте регистрации, в Центре.

- Замечательно. Тогда зачем это представление? - безрадостно отозвалась Маша.

- Какое? - в его голосе скользило лёгкое удивление.

- С незаметным исчезновением из гостиной и песней в библиотеке. И фантом этот на дороге. Напугать хотели?

Луксор огорчённо развёл руками.

- Простите, я не хотел вас пугать.

- Вы этого и не сделали. Меня вообще испугать не так-то легко, - выдала Маша.

- Но на кое-какие подозрения всё-таки навёл? - насмешка. Она кожей чувствовала, что он смеётся над ней, как над несмышленым ребёнком, который утверждает, что под кроватью завелось чудище.

- Отнюдь, - она безразлично пожала плечами. - А что, вы так старались?

- Всё вышло само собой.

Похоже, их словесная дуэль зашла в тупик.

- А за меч всё-таки хвататься не стоит, - почти ласково произнёс Луксор. - Я не собираюсь с вами сражаться.

Маша подумала, что сражаться она тоже не собиралась, но ведь собраться можно всегда?

- Какой именно магией вы занимаетесь? - она сделала вид, что не расслышала его последних слов. Слишком много чести - играть труса перед таким странным субъектом.

- Магией хаоса, - произнёс он, ни капли не смутившись.

Маша чуть было не подавилась заготовленной наперёд репликой. Ну, вот и приехали. Ещё только нелегального мага хаоса ей здесь и не хватало для полного и абсолютного счастья.

- Вы входите в один из трёх кланов Нью-Питерских магов хаоса? - сдавленно произнесла девушка, хотя и так знала ответ на этот вопрос.

- Нет.

Что же, коротко и ясно, а чего ещё она ожидала от взбалмошной семейки графа? Хорошо хоть честный попался.

- Это точно. Иначе я бы о вас слышала.

- Вы знаете всех местных магов хаоса в лицо? - ничего похожего на доверие в его взгляде не наблюдалось.

- Нет, только по именам, - колкостью на колкость ответила Маша и принялась наблюдать за его реакцией.

Маг откинулся на спинку стула, было похоже, что слова собеседницы не произвели на него никакого впечатления. Несколько секунд он смотрел в окно, потом повернул голову к Маше и скинул капюшон. Он был совсем молод - никак не старше её самой. Она не знала, как воспринимать этот жест: как знак доверия или, наоборот, как вызов к сражению? Как бы то ни было, теперь была её очередь стрелять.

- И поэтому вас так старательно пытаются подставить? - сузила глаза Маша.

Похоже, теперь её слова пришлись Луксору по вкусу. Он одобрительно взглянул на неё.

- Мне остаётся только надеяться, что мечом вы работаете ничуть не хуже, чем головой?

Милая такая привычка постоянно уводить разговор в сторону, переходить на личности и отвечать вопросом на вопрос.

- С чего бы вас это могло волновать? - съязвила Маша. Ей совсем не нравилось то, что она не могла удержать ситуацию в руках. Однако до прямого предложения проверить слова мага она решила не опускаться.

- Почему вы такая недоверчивая? Не переживайте, я никому не расскажу, кто вы на самом деле. Оставь в покое меч.

Луксор больше не смотрел на неё, теперь его взгляд блуждал по широкой кровати. Бархатное покрывало сбилось, а шёлковые подушки были слегка примяты и, наверное, всё ещё хранили запах её волос. На одно мучительное мгновение он представил себе, как бы она лежала, откинув голову, а волосы цвета меди разметались по синему шёлку. Он увидел это так явно, что даже почувствовал её горячее дыхание на своих губах, ощутил прикосновение нежных рук. Мгновенное видение исчезло. Маша по-прежнему выжидательно смотрела на него с безопасного расстояния. Её руки были сложены на коленях.

- Ты пришёл не за этим, - твёрдо произнесла она, замечая опасную дымку в его глазах.

- Если бы я хотел кричать на каждом углу, что знаю твою тайну, я бы не зашёл спрашивать разрешения.

- Тогда что? Шантаж? - нахмурилась девушка.

- Мне ничего от тебя не нужно, - отрицательно качнул головой он, - по крайней мере, того, что можно добиться шантажом.

- Значит, всё-таки что-то нужно, - усмехнулась она, отводя взгляд. Она потянулась к столику возле кровати за очками, но маг перехватил её руку.

- Не стоит. Ты такая красивая без них.

Что-то новенькое, - мысленно возмутилась Маша, освобождая запястье. - Такого мне маги ещё не говорили.

Она никак не могла понять, какой же ещё подвох приготовила ей судьба. Самым простым объяснением было бы то, что Луксор заговаривает ей зубы и тем самым отвлекает от дела. Было бы всё просто, если бы убийцей был он. Но, к сожалению, Маша прекрасно понимала, что это не так.

- Притворюсь, что проглотила эту грубую лесть, - развела руками она.

-А пришёл я за тем, что мы с тобой теперь союзники. Успеешь ли ты распутать этот клубок ненависти до утра? - ей показалось или его улыбка и вправду стала дружелюбнее?

Маша вздохнула и подтянула ноги под себя. Похоже, сражения на сегодня не намечалось. Что же, раз так, разговор вполне можно увести на более отвлечённые темы.

- При определённом стечении обстоятельств успею. Ну, Луксор, и что ты думаешь о сатанинских звёздах?

- Я думаю, тот, кто их изобразил, совсем ничего не понимает в магии.

Вот с этим Маша была полностью согласна.

- И кто, по-твоему, мог такое сделать?

- Кандидатур здесь достаточно, - покачал головой маг, - ты, конечно, заметила, что звёзды вырезаны не простым кухонным ножом?

- Есть немного, - уклончиво ответила девушка и снова подумала про надпись на кинжале. Маги хаоса хорошо разбираются в рунах, что если показать кинжал этому и потребовать объяснений. - Интересно было бы узнать твоё мнение.

- Ритуальным кинжалом, что очень странно.

Так, похоже, про рунный кинжал он ничего не слышал. Ну что же. Девушка нагнулась к сумке и осторожно двумя пальцами вынула из неё оружие.

- Тебе это ничего не напоминает?

Маг взял девушку за запястье, чтобы получше разглядеть вещественное доказательство. Правильно сделал - во-первых, прикасаться к чужим рунным кинжалам для магов опасно, во-вторых, Маша и не позволила бы ему это сделать. Кинжалом против меча, конечно, не особенно повоюешь, но всё-таки, всё-таки...

Несколько секунд он разглядывал надпись на рукояти, потом его губы дрогнули в улыбке.

- Ты знаешь, что здесь написано? - словно невзначай обронил он.

- Догадываюсь, - сухо выдала Маша. - Что-то там про тайну, которая не вполне безопасна.

Он коротко рассмеялся.

- Нет, не про тайну, - Луксор подвинулся ближе к девушке и в свете настольной лампы указал ей на пустое место, разрывающее на две части слово. - Это пустая руна, или мёртвая, как ещё её называют.

Маша запоздало поняла, какую допустила оплошность. А ведь эта самая мёртвая руна частенько ставит смысл фразы с головы на ноги. Так что вполне может быть, что дело совсем и не в зловещей тайне. Она внимательно следила за магом, а он улыбался и слегка качал головой.

- Здесь написано: "На память дорогому сыну".

М-да... предыдущий перевод явно хромал на обе ноги. Что же, хоть теперь что-то выяснилось. Маша перевела взгляд на собеседника. Догадка шевельнулась в его голове.

- Покойный граф хотел подарить этот кинжал тебе?

- Думаю, да.

- Но его им зарезали.

- Ну... по крайней мере, другого ритуального кинжала в округе я не видел, - Луксор покачал головой.

- Значит, графа убили так же, как Рудольфа.

- Да.

- Хоть что-то, - Маша рухнула на кровать и заложила руки за голову. Это упрощает дело. Намного упрощает. Значит, графа и его младшего сына убил один и тот же человек, который к тому же и подставил мага. Возможно, весь сыр бор из-за наследства? Просто кое-кто решил получить всё и избавиться от конкурентов.

- Вот люди, - буркнула она, - готовы из-за денег глотки друг другу перегрызть.

Маша увидела, что маг встал со стула и приблизился к ней.

- Ты не откажешься помочь мне? - проговорила она.

- Сочту за честь, - пожалуй, на этот раз он забыл про свою излюбленную демоническую улыбку, а принял донельзя серьёзный вид.

Он подал ей руку, помогая подняться.

- И в чём будет состоять моя помощь?

- Ты проводишь меня до кабинета графа. - Маша с тоской посмотрела на туфли и решила походить пока без них. А потом окончательно обнаглела и решила не надевать даже корсета. Она подняла с кровати меч. - Пошли.

Луксор внимательно оглядел её, словно проверяя полноту экипировки.

- Идём. Только возьми фонарик.

Уже стоя у двери, Маша оглянулась. Он смеялся - по-доброму, словно знал её давным-давно и снисходительно относился ко всем её выдумкам.

Кабинет по размерам был едва ли меньше, чем гостиная в доме Маши. Благодаря Луксору ей не пришлось плутать по коридорам дома и возиться с замком. Дверь отворилась беззвучно. Она пошарила фонариком по стенам и не обнаружила там ничего интересного: трофейное оружие, голова лося, как и полагается, и стеллажи с книгами. Впрочем, она и не надеялась, что все свои тайны граф развесит в самых видных местах. Возле стены, между двумя окнами, стоял большой письменный стол. Такие описывают только в исторических романах.

- Тут не прибирались со времени его смерти? - в пол голоса спросила она, пробираясь к письменному столу.

- Ещё не успели, - в тон ей проговорил Луксор, он стоял у дверей.

Один за другим, она осмотрела все ящики, всё это время маг молча наблюдал за ней. Аккуратно сложенные бумаги, документы и письменные принадлежности, больше ничего Маше обнаружить не удалось. Даже корзина для бумаг была девственно чиста. Она села на мягкий стул и закинула ногу на ногу. Похоже, убийца оказался не таким уж и дилетантом.

- Что-то случилось? - немного обеспокоено спросил Луксор.

- В том-то и дело, что ничего, - задумчиво произнесла девушка, - в том-то вся и загвоздка. Я думала... впрочем, неважно...

Она медленно поднялась и, обшаривая фонариком свой путь, направилась к выходу. Кабинет был стерильно чистым, словно по нему только что прошлись моющим пылесосом. На стене висела картина, изображающая даму в белом платье. Сзади дамы была великолепная кровать с балдахином. Маша внезапно остановилась. Маг тронул её за руку.

- Что с тобой?

- Идея... в голову пришла. Слушай, этот ваш граф не имел привычки работать допоздна?

Луксор нахмурился, не понимая, к чему клонит его собеседница.

- Я даже не знаю, что тебе сказать...

- Замечательно, значит, не имел. Странно, с чего бы это пришло мне в голову? Ладно, идём.

- Куда на этот раз? - прежняя улыбка вернулась на лицо мага.

- В спальню графа. В его покои, как вы тут говорите.

Они снова оказались в тёмном коридоре. Ни один звук, кроме их шагов, не нарушал тишину. Стараясь ступать как можно беззвучнее, Маша нагнала Луксора. Тишина действовала ей на нервы. Она понимала, что работать нужно быстрее, ведь убийца может совершить новое нападение. Но этот дом диктовал свои правила, он словно не хотел впускать Машу в свою жизнь, словно специально прятал от неё тайны. Они заговорили только после того, как два раза поднялись и опустились по лестницам, прошли через огромные гостевые залы и коридоры, украшенные статуями.

- В этом крыле сейчас никто не живёт, - негромко произнёс Луксор, оглядываясь на девушку. - Раньше здесь была комната Дика, но недавно он предпочёл переехать.

- Интересно, почему? - скептически проговорила Маша. - Боялся призраков?

- Я слышал, на этом настояла Мия. Она уже несколько недель живёт в этом доме.

Маша многозначительно хмыкнула. Она думала, девушки из высшего общества ведут себя более сдержанно. Оказалось, они ведут себя как все остальные.

- Выходит, призраков боялась она?

- Почему бы и нет? - Луксор остановился возле одной из дверей, Маше показалось, будто он прислушивается к звукам за ней. Потом он повернул ручку.

Комната, представшая перед ними, была чистая и удобная - не более того. Кровать, стоящую в середине комнаты, заправили с такой тщательностью, что на покрывале не было ни единой складки.

- Прошу, - повёл рукой Луксор.

Она криво улыбнулась ему, и пушистый шарик света запрыгал по стенам. А вот здесь, в отличие от кабинета, явно убирались. Но не с должной тщательностью - пройдясь по комнате, Маша обнаружила едва затёртые следы крови на дорогом ковре возле мягкого уголка.

- Ты стоишь на том самом месте, где его нашли, - заметил маг, не сходя со своего поста возле дверей. Он словно боялся, что их могут застать. Как будто молодому графу придет в голову бродить по дальнему крылу дома в такой час.

- Я заметила, - с неопределённой интонацией сообщила Маша.

Она посветила фонариком прямо перед собой. Там, возле стены находился небольшой секретер. Личные вещи. Кинжал - эдакий оригинальный подарок сыну - он мог хранить именно там.

- Ты что-то нашла? - не выдержал маг, когда Маша уже минуты две не отрываясь разглядывала что-то на поверхности секретера.

Она ответила не сразу. Она провела пальцем по столешнице, потом опустилась на колени и заглянула в угол. До Луксора донёсся её приглушённый голос:

- Сейчас.

Маша переползла на несколько шагов правее и заглянула за секретер с другой стороны. Луч света стал почти незаметен со стороны - его поглотил мрак, затаившийся в углах. Девушка сунула руку в щель между столом и стеной, но дальше пальцев дело не пошло: расстояние было не такое уж и большое.

Она поднялась на ноги и, повернувшись к магу, попросила:

- Помоги мне.

Вместе они немного отодвинули упрямый секретер, и девушка снова наклонилась. Луксор вдруг увидел, что на бежевом ковре возле самой стены лежит несколько клочков бумаги. Она собрала их все и разложила на столе. Но перед тем как разобраться с ними, она указала магу на то, что так тщательно разглядывала. И вправду, это было очень трудно не заметить - глубокая царапина вероломно портила отполированную поверхность стола.

- Это след от кинжала, - оповестила Маша, проводя по царапине пальцем, - видишь, дерево почернело? Такое может быть только он ритуального оружия. При этом она сделана не специально, а так, словно тот, у кого был кинжал, беспорядочно махал руками. Видишь, здесь ещё одна.

Она указала на ещё одну царапину, гораздо меньше, которая находилась на ящике. Маг с удивлением разглядывал находку.

- Да, ты права. Раньше этого здесь не было, хотя... после смерти графа я в его комнату почти не заходил.

Маша вдруг выпрямилась и посмотрела на противоположную стену, возле которой и стоял мягкий уголок. Она отвела руку в сторону, стараясь представить себя в роли убийцы, занесла воображаемое оружие и прыгнула к дивану. Маг вздрогнул от неожиданности, а Маша поправила брюки и подошла к нему.

- Да, - уверенно проговорила она, - я думаю, это возможно.

- Что именно? - обескуражено нахмурился Луксор.

- Ну, я вдруг увидела, как всё здесь происходило. Они - граф и убийца - стояли и разговаривали возле секретера. Потом убийца схватила нож и замахнулась, возможно, в истерике, не осознавая, что творит. Граф отпрыгнул туда, - Маша махнула рукой в сторону мягкого уголка, - это разозлило убийцу ещё больше, и она бросилась на него.

- Схватила и замахнулась? - переспросил Луксор. - С чего ты взяла, что это была женщина?

- Ну, скажем так, я понимаю женскую логику. Ты видел, чтобы мужчина в истерике размахивал ножом? Нет, для него естественнее драться врукопашную, если это и правда была истерика, а не хорошо продуманная акция. Женщина же вряд ли может победить мужчину просто силой. Она обязательно привлечёт что-нибудь на помощь.

- Да я и женщину с ножом не видел, - пробормотал маг.

- А я видела, - вздохнула его собеседница. - Только одного я понять не могу: как девушка смогла перерезать ему горло? Это ведь какая сила потребовалась.

Луксор осторожно прикоснулся к её локтю, словно хотел повернуть к себе, но не решился.

- А ему не резали горло. Его убили ударом в грудь...

...Тонкие вены проводов за окном дергались от порывов ветра. Было темно, но зрение потеряло всякий смысл. Она чувствовала их запах - запах двоих людей. Один из них - хорошо знакомый и родной до боли, а другой... Вот как раз с ним и предстояло разобраться. Мысли текли плавно и холодно, без ярости и гнева.

Уверено ступая, она шла по пустому коридору. Теперь ей не нужно было скрываться, прошло время страха и отчаяния. Сегодня ночью всё решать будет она, и никто другой.

...Маша замерла на месте и прислушалась. Нет, это не удары её сердца и не стук капель дождя. Это действительно шаги в коридоре. Она оглянулась на Луксора: тот стоял неподвижно, взгляд его был устремлён вперёд, на дверь, так, словно он видел сквозь неё. От девушки не ускользнуло, как маг побледнел. Маша сильнее сжала рукоять меча, но Луксор остановил её.

- Не надо, так будет только хуже. Я всё улажу сам.

Маша не представляла, что здесь можно уладить. Этим вечером она успела достаточно хорошо изучить семейство графа, и поняла, что шаги не принадлежали ни одному из них. Они даже не были человеческими, но и звериными не были тоже. Тяжёлая поступь, так могло бы шагать уверенное в своей силе и непобедимости чудовище. Чудовище на двух ногах.

Шаги затихли возле самой двери. Не мигая, Маша всматривалась в темноту, готовая в каждую секунду сорваться с места и начать сражение. Фонарик уже давно покоился на секретере, и шарик света бессмысленно уткнулся в стену. Секунды тянулись томительно медленно, а незваный гость стоял за дверью, словно играл с ними в прятки. Было так тихо, что Маша различила даже его дыхание. Потом повернулась вниз ручка и дверь бесшумно открылась.

Луксор сжал её локоть, заставляя её отойти к окну. В темноте коридора появился женский силуэт - достаточно стройная фигура. И, хотя её лицо по-прежнему скрывал мрак, Маша не могла не узнать её. Так вот о какой болезни писал граф.

Она остановилась всего в нескольких шагах от них, словно наслаждаясь победой. Луксор в одно мгновение оказался перед Машей, закрывая её собой. Он протянул к пришелице руку, как знак запрета, ладонью вперёд.

- Виола, остановись!

Она схватила его за руку, уверенно и сильно, ей не нужно было оружия, чтобы убивать. И Маша поняла, что это уже не та Виола, которую она узнала сегодня вечером, это совсем другое существо, облачённое в образ внебрачной дочери графа.

Маг не попытался высвободиться или защититься от неё, хотя Маша чувствовала, что её стальная хватка причиняет ему боль. Он по-прежнему стоял, глядя в глаза существу. Спокойно и твёрдо, словно разговаривая с ребёнком, он произнёс:

- Виола, посмотри на меня. Это я. Отпусти.

Маша увидела, как дрогнула её рука, а в глазах промелькнула что-то разумное.

- Виола, отпусти меня, - жёстко повторил Луксор. Его голос ни на секунду не дрогнул.

Она разжала пальцы, отступая на шаг.

- Хорошо. Отойди, - её голос одновременно походил на змеиное шипение и на грохот падающих камней.

Маша не шевелилась, хотя прекрасно понимала, что Виола в темноте видит гораздо лучше её. А ещё энергетические вампиры выгодно отличаются от людей по силе, уже по тому, что могут побеждать, даже не прикасаясь. Тут уж не поспоришь.

- Виола, давай пойдём сейчас в комнату, выпьем лекарство...

Маша заметила, как он каждый раз обращается к вампирше по имени, словно взывая к её разуму. Но видимо даже этот способ сегодня был бессилен. Виола посмотрела на Луксора ласково, даже по-человечески, но тут же отрезала:

- Мы пойдём. Только сначала отойди...

- Я не отойду, - покачал головой маг, - подумай о том, что ты творишь. Подумай о том, как будешь жалеть потом.

- Я подумала, - она замахнулась на И.М., и нож в её руке оставил царапину на полированной поверхности секретера совсем недалеко от руки противницы, - я всё очень хорошо обдумала. Я сейчас выпью её силы, убью её, а потом мы пойдём.

- Не в этой жизни, дорогая, - не выдержала Маша. Она вышла из-за Луксора и направила в сторону вампирши меч. Угроз она наслушалась достаточно, но терпеть их всё равно не желала. Она не привыкла прятаться за чьей-либо спиной.

Лезвие меча блестело в призрачном свете выплывшей луны. Виола озадаченно посмотрела на него, словно соображая, насколько оно могло ей навредить.

- Не беспокойся, это заговорённое оружие. Оно даже призраков в капусту режет, а таких как ты и подавно, - развеяла её сомнения Маша, - я с чем попало в гости не хожу.

Она блефовала - меч был самым обыкновенным, из заговорённого оружия у неё имелся только магический кинжал, и тот остался в сумке. С призраками так и вообще вышел явный перебор - резать их чем-либо было нереально. Но на Виолу такое объяснение подействовало: рассерженно шипя, она отступила. Луксор подошёл к ней вплотную и взял за плечи.

- Пойдём.

Вампираша бросила быстрый взгляд на Машу, словно проверяя, не решила ли она случайно сдаться. Но она так и не опустила меч.

- Хорошо... - Виола склонила голову, - ты победила.

Недоверие на лице Маши обозначилось кривой улыбкой.

- Такие штуки со мной не пройдут, - хмыкнула она, - ты ведь хочешь, чтобы я поверила в победу и опустила оружие? Чтобы ты беспрепятственно смогла прыгнуть на меня? Ну уж нет.

- Отлично, - выдала вампирша, - похоже, ты не будешь такой уж простой добычей. Я люблю трудности.

- С чего вообще всё это представление? - нахмурилась Маша. - Когда я успела перейти тебе дорогу?

Луксор обернулся к ней. Одной рукой он всё ещё держал за плечо Виолу, а она и не думала сопротивляться его прикосновениям. Кажется, Маша начала понимать, с чего вампирша на неё взъелась. Виола нахмурилась, как будто вспоминая события давно минувших лет.

- Может быть тогда, когда появилась в этом доме? - проговорила она с надрывом. - Кто тебя сюда звал?

Маша не стала отвечать на этот выпад - спорить с обиженной девушкой - себе дороже. Её обида не понимает логичных выводов и не желает слушать никаких объяснений. Энергетическая она вампирша или человек, она была, есть и остаётся обиженной девушкой, у которой вероломно отбили парня. Но тут уже не выдержал Луксор.

- Виола, что ты себе позволяешь! Хватит, идём, - он бросил извиняющийся взгляд на Машу и за руку, словно капризного ребёнка, повёл Виолу к двери.

Не желая, а может быть и не в силах противостоять ему, она обернулась к Маше, её глаза блеснули в темноте.

- Мы с тобой ещё встретимся!...

- Замечательно, - буркнула Маша себе под нос, протягивая руку к фонарику.

Зря она расслабилась так рано. Виола всё-таки высвободила руку и кинулась назад. Прыжок был почти бесшумный, но Маша кожей почувствовала неладное. Она стремительно оглянулась, инстинктивно направляя в ту сторону фонарик. Луч света прорезал темноту, на мгновение осветив перекошенное гневом лицо вампиршы.

Оба удара достигли цели одновременно: меч плавно прошёл по бедру Виолы, оставляя за собой глубокую рану, а нож просвистели в воздухе, едва оцарапав Маше живот. Она заметила, как чёрный разряд взорвался прямо перед лицом её противницы, та коротко вскрикнула и отступила назад.

Маша почувствовала солёный привкус на губах. Короткое мгновение стояла завораживающая тишина, потом Виола вдруг бросилась вон из комнаты, а Луксор даже не попытался её задержать. Маша не понимала, почему он допустил такую оплошность, не понимала, почему на его лице такое обеспокоенное выражение. Она хотела посмотреть, на месте ли кусочки бумаги, но вдруг обнаружила, что стоит на коленях. Ещё секунда, и она повалилась на руки мага.

...Забытьё было не больше секунды - она почувствовала, что лежит на ковре, в открытые глаза плеснуло светом фонарика. Возле неё на коленях стоял Луксор.

- Только не шевелись, - тихо попросил он.

- Со мной всё в порядке, - отмахнулась от его рук Маша и попыталась подняться, но резкая боль в области живота заставила её вернуться в исходное положение.

- Не шевелись, - повторил маг, - эти энергетические вампиры, они выпивают силу... хотя что я тебе рассказываю, ты сама это знаешь, как и имена всех магов хаоса в округе.

Он пытался шутить, значит действительно боялся за неё, значит царапина не такие уж и пустяковая. Маша посмотрела на его сосредоточенное лицо. Маг провёл рукой по царапине, что-то невнятно нараспев читая. Она почувствовала, как её тело наливается приятным теплом, проходит усталость, как останавливается кровь, до этого тёплыми струйками стекающая на ковёр.

Он опустил её, и Маша села на полу. Царапина больше не беспокоила, боль заметно притупилась. Первым делом она нашарила на полу меч и увидела, что его лезвие окрасилось чёрным.

- Я её задела? - рассеянно спросила Маша у самой себя.

- Да, и не слабо, - кивнул ей в ответ Луксор.

- А чёрной вспышкой отогнал её ты?

- Обычный спецэффект, он никому не причиняет вреда, - задумчиво пожал плечами маг.

- Почему тогда она убежала? - Маша устремила взгляд на него.

- Я не знаю.

Бесславное бегство Виолы с поля боя удивило её, упоённый злобой вампир не отступил бы из-за какой-то раны. Значит, у неё была причина скрыться.

Внезапный приступ здравомыслия? Маша поднялась на ноги, опираясь на край секретера, Луксор последовал её примеру.

- Тебе лучше? - тихо спросил он.

- Да, всё замечательно, - оповестила Маша, для верности она ощупала поверхность стола, но клочков бумаги не нашла. - Куда они могли подеваться...

Она отыскала их на полу, должно быть, Маша сама задела их в течение короткой схватки. Маша аккуратно сложила обрывки в стопку и обернулась к Луксору.

- Пошли, нам здесь больше нечего делать. Ты лучше знаешь, как быть с Виолой.

Он качнул головой в ответ.

- Такой я вижу её впервые. Нужно обязательно найти её, а то утром мы можем недосчитаться пары весёлых родственников.

Такой поворот событий Маше бы не понравился, может оказаться, что арестовывать будет некого. Глядя на то, как Луксор запирает дверь в покои графа, она поинтересовалась:

- Слушай, а в тот день, когда убили графа, в доме присутствовали все те, кто есть здесь сейчас?

- Да, - ответил маг, немного поразмыслив, - кажется, тогда не было только полковника.

- А что за странная прихоть запирать имение в силовое поле?

- Это прихоть самого графа, - пожал плечами он, - он меня об этом просил.

Маша вопросительно посмотрела на него. С какой стороны не зайди - везде висят кодовые замки с многозначным шифром. Но она чувствовала, стоит только одной из загадок открыться, все тайны дома Вороновских рухнут как карточный домик ей под ноги. Она ещё раз прокрутила в памяти завещание. Нужно найти зацепку. С чего это вдруг покойный решил лишить всех наследства?

- А что это за меч, который граф завещал полковнику? - поинтересовалась она.

- Это меч графа, он любил устраивать стилизованные рыцарские турниры и часто в них выигрывал. А теперь решил оставить его на память другу, - маг замолчал, словно размышляя над тем, что следовало говорить, потом твёрдо добавил: - И проклятье вместе с ним.

Ну вот и началось. Маша даже вздохнула с облегчением. Не существует ни одного по-настоящему древнего рода, на котором бы не лежала пара другая проклятий. Всегда найдутся доброжелатели.

- Что ты только что сказал? - переспросила она.

- Я сказал, что на этом мече лежит проклятье, - невозмутимо продолжил маг, - а что тебя удивляет?

- Прямо на мече?

- Конечно. Этот меч не вполне обычный. Насколько я знаю, его выкрали из какой-то древней могилы. А потом продали графу.

Выкапывать мечи из могил чревато последствиями - это Маша знала совершенно точно. Ещё никогда высшие силы не оставляли такие поступки безнаказанными. Инной раз расплата оказывалась страшнее любого кошмара.

- А полковник, конечно, не знает об этом? - сузила глаза Маша, она уже раздумывала над тем, как остановить проклятье.

- Может и знает, - медленно ответил Луксор, - не зря же они были лучшими друзьями.

- Иногда страх приобретает слишком кровавый цвет, - девушка в ответ ему качнула головой.

- Что ты имеешь в виду?

- Кажется, я начала понимать, в чём тут дело...

Коридоры петляли и змеились. Залы для приёмов пугали пустотой и безжизненностью и вволю играли с эхом их шагов. Со стен на них хмуро смотрели портреты. Маша думала о том, что проклятья похожи друг на друга так, будто все произошли от одного. Словно у этой славной традиции был начинатель. Она улыбалась, и Луксор не мог не заметить её улыбку.

- Что будем делать с Виолой? - поинтересовалась Маша.

- Думаю, тут сложностей не возникнет, но...

- Понимаю, - кивнула девушка, - мешать не буду.

- Не в этом дело, - серьёзно покачал головой маг. - Я боюсь, как бы она снова на тебя не напала.

- Ох, обо мне ты можешь не беспокоиться, - махнула ракой она, - за себя постоять я сумею.

Во взгляде мага, брошенном на неё, Маша прочитала недоверие. Она смутилась, словно отличница, которую застукали за списыванием.

- Этот промах был случайностью, у меня были противники и посерьёзнее.

- Охотно тебе верю, но всё-таки позволь мне...

- Что? - Маша рассержено сверкнула на него глазами.

- Дать тебе совет.

Маша тяжело вздохнула.

- Замечательно, давай.

- Иди в свою комнату и запрись там.

- Может, ещё предложишь лечь спать? - скептически фыркнула девушка.

Луксор не произнёс ни слова в ответ, в его молчании чувствовалось непонимание. Но Маша не могла обмануть его, а единственное, что она была не в силах сделать сейчас - это успокоиться и заснуть.

- Полчаса, - попросил маг, - больше мне не потребуется.

Маша взглянула на часы.

- Хорошо, я думаю, тридцать минут погоды не сделают. Но не больше.

- Отлично, - вздохнул её собеседник.

В молчании они прошли по знакомому коридору и остановились у двери.

- Тогда да встречи, - Луксор отступил от неё на шаг.

- Что же, - Маша взмахнула рукой, - тогда пока! И спасибо за помощь.

Луксор поймал ладонь Маши и поцеловал её пальцы.

...Кровь ночи на её руках - не алая, чёрная-чёрная кровь. Кровь разлучницы. Как она её ненавидела!...

Виола сидела на полу в одном из тёмных коридоров. Вжавшись спиной в стену, она облизывала кровь с лезвия ножа. Кровь была сладкая.

В самый последний момент она успела-таки ранить разлучницу. Всего лишь ранить - та оказалась опытным воином, и порез на бедре вампирши всё ещё кровоточил не смотря на все её усилия остановить кровь. Она оказалась опытным соперником, да к тому же тёмной личностью. Виола и сама не могла понять, что же за сила напугала её тогда, заставив броситься в бегство. Это не могло быть магией Луксора. Что-то гораздо более тёмное и зловещее. А, ко всем демонам!

Теперь разлучница была ранена, ночь длинная, люди - не вампиры. Их раны заживают далеко не так быстро. В следующем сражении её меч допустит ошибку. В следующей битве она бесславно падёт.

Она обернулась на звук шагов у себя за спиной.

- Ты один?

- Один, как видишь, - проговорил Луксор, останавливаясь возле неё.

- Без неё... - успокоено вздохнула вампирша.

- А почему ты сидишь на полу? - невозмутимо осведомился маг.

- Она тебе нравится? - холодно осведомилась Виола.

- О чём ты? - он пожал плечами. - Пойдём лучше.

- Нет! - сдавленно вскрикнула Виола. Она слишком много хотела ему сказать, чтобы вот так просто свернуть разговор. - Отвечай, она тебе нравится?

Луксор оглянулся на неё.

- Перестань говорить ерунду.

- Нет, я вижу. Только слепой не увидит, как ты липнешь к ней. А ты ей не нужен. Кому ты вообще сдался!

Он кивнул, но между его бровями залегла хмурая складка.

- Я знаю. Пойдём.

Виола поднялась на ноги.

Они дружили с детства: вместе искали клад в саду отца, вместе ели недозрелую черешню. Виола уже тогда знала, что они с Луксором не кровные родственники, отец никогда не скрывал этого. Ей казалось, что она любила его всю жизнь. Ей не нужен был никто другой.

- Иначе я уйду от тебя, - зло сказала она. - Помнишь, как тогда? Сам потом приползёшь, ты боишься одиночества.

Глава 21. Осень в Нью-Питере

...Маша откровенно бездельничала. Она лежала поперёк кровати и разглядывала потолок. Включать свет она не стала, ведь глаза уже привыкли к темноте. На эти полчаса она постаралась выкинуть из головы все мысли. Но свято место пусто не бывает - в образовавшуюся пустоту уже лезли вопросы. Интересно, как там операция, которую затевал Галактус? Наверное, у них там было неплохое сражение! А ей Галактус всегда доверяет умственную работу.

Маша поднялась с кровати. Кстати, про умственную работу. Надо бы заняться ей, а то утром руки не дойдут. Она перенесла лампу на письменный стол и всё-таки включила её. Голубоватый свет прошёл насквозь через разложенные на полированной поверхности клочки бумаги. Они были исписаны крупными летящими буквами, и собрать все части воедино не составило большого труда. Взгляд пробежал по строчкам.

"Только не смейся, это всё ужасно грустно, только не смейся", - уговаривала Маша сама себя, но нервный смешок всё-таки сорвался с её губ. Девушка соскочила со стула и, крутанувшись один раз в сумасшедшем вальсе, повалилась на кровать.

- Я вам пишу, чего же боле? - продекламировала она, глядя в потолок. - Что я могу ещё сказать?...

Потолок заинтригованно молчал, и Маша рассмеялась ему в ответ.

- Так красиво, - объяснила она своё веселье. - С ума сойти, просто бразильские страсти.

Из размышлений вслух её вырвал будильник. Положенные полчаса истекли, а значит, всем вампирам и магом следовало посторониться - на охоту выходит она. Посмеиваясь, Маша нашарила меч. Вот что ни говори, всё равно страшнее обиженной девушки монстра нет.

Дорогу в библиотеку она нашла быстро. Включать свет было неумно: вряд ли Дик поверит, что ночью по библиотеке шастает призрак Рудольфа. Вволю поблуждав между стеллажами, Маша наткнулась-таки на камин. Возле него на белом ковре по-прежнему лежало накрытое простынёй тело. Маша присела на корточки возле Рудольфа и откинула край простыни. Во всей этой истории её смущало только одно: если его убила девушка, где она взяла столько сил, чтобы перерезать горло?

Маша взяла Рудольфа за плечо и повернула его на бок. Минутного осмотра хватило, чтобы понять всё. Ещё раньше, чем звёзды и порез, был сделан удар в грудь. Что и требовалось доказать.

Она вернула тело в исходное положение. И услышала, как на ковёр рядом с ней что-то с глухим стуком упало. Она пошарила у себя под ногами фонариком: подмяв под себя длинный ворс ковра, возле Рудольфа лежал мобильный телефон. Маша только взяла его в руки, как миниатюрный экран засветился голубым.

Она выбрала нужное меню и папку с многообещающим названием "сообщения". И тут же признала, что Рудольф был самым аккуратным парнем из всех, которых ей приходилось встречать. Он очень ответственно относился к своим тайнам и педантично стирал каждое сообщение. По крайней мере, под заголовком "входящие" было девственно чисто. Или это не Рудольф стирал их из памяти, а за него позаботился убийца?

Вот чего-чего Маша не ожидала от своего главного подозреваемого, так это большого ума. Она встречала подобных людей и поэтому могла с уверенностью сказать: мнительность, заносчивость и приступы ярости - всё, что угодно, но не пытливый ум. В исходящих нашлась пара забытых всеми сообщений. Маша открыла первое.

"Хорошо, я уже иду", - оповестило оно. Текст набран был явно второпях, в слове хорошо пропущена буква р. Ничего интересного, обыкновенная фраза. Такие отправляет каждый человек сотнями. А вот второе заставило Машу невесело усмехнуться.

Никогда не знаешь, как может понять самое банальное высказывание твой собеседник. Маша осторожно сунула телефон в карман джинсов Рудольфа и расправила складки на простыне. Кто бы мог подумать, что все её догадки так неожиданно подтвердятся.

Забавная получилась ситуация: семейство графа и не думало сражаться за наследство, покойный последним словом попытался всех спасти, а больше всех шума наделала влюблённая девчонка. Впрочем, её можно было понять.

Маша поднялась на ноги, снова и снова прокручивая в голове текст сообщения. "Я знаю тайну кинжала". В конце ещё стояли двоеточие и закрывающая скобка - стилизованная электронная улыбка. Она была призвана смягчить текст, придать ему оттенок шутки, но и это не помогло. Слишком двусмысленная фраза, её не смягчила бы ни одна улыбка.

Маша не отказала себе в удовольствии распахнуть окно. Застоявшийся воздух библиотеки испуганно ретировался, а на его место пришел свежий ветер. Ночь вдали от города была глубокой, как степной колодец. Ни один звук не нарушал томную тишину, чёрные тени деревьев лениво шевелили щупальцами-ветвями. Маша удобно устроилась на подоконнике и несколько раз жадно вдохнула ветер. Фонари на аллее не горели, только на самом горизонте были видны немеркнущие огни Нью-Питера.

- Через несколько дней будет полнолуние, - голос за её спиной раздался так неожиданно, что Маша едва не подпрыгнула, - хорошо сделали, что открыли окно, здесь невыносимо душно.

Из темноты между стеллажами на неё выплыл полковник. Он скользнул беглым взглядом по Маше и, оперевшись обеими руками на подоконник, вгляделся в ночь. У девушки возникло ощущение, что будь на её месте кто-нибудь другой, в поведении этого военного ничего бы не изменилось. Да что там, он произнёс бы то же самое, даже если бы в комнате было абсолютно пусто.

Она самым беспардонным образом разглядывала лицо полковника. Это было лицо человека, многое повидавшего на своём жизненном пути и безмерно уставшего от всего. Наконец полковник удостоил Машу вниманием, их взгляды встретились.

- Курите? - непринуждённо спросил он.

- Нет. - Она качнула головой.

- Правильно делаете. Я тоже раньше не курил. Когда работал...

Его скупые обрывочные фразы заставили Машу почувствовать себя неуютно. Она поспешила отвести взгляд. Ей показалось, что он расценит этот взгляд как излишнюю настойчивость. Так, словно она набивалась на разговор. А она прекрасно понимала, что когда человек посреди ночи стоит у окна, меньше всего ему хочется поддерживать светские беседы. Маша спустила ноги на пол и даже мысленно выстроила вежливую фразу, мол, ночь коротка, пора и в объятия Морфея, как вдруг снова услышала его голос.

- Хотите, расскажу сказку?

Маша подобрала под себя ноги. Вступление её заинтриговало, а ещё она очень хорошо понимала, что такие люди так просто словами не разбрасываются.

- Расскажите, - кивнула ему из темноты Маша.

Полковник устремил взгляд вдаль. Выражение его лица осталось прежним, только глаза ещё больше сузились.

- Осенью Нью-Питер бывает похож на изваяние, сотканное из тончайших золотых и бронзовых нитей. И ночное небо удивительно звёздное в Нью-Питере осенью. Я побывал в разных городах, но нигде не видел такого звёздного неба. Да, всё это случилось именно осенью.

Моя жена, она очень хотела ребёнка, но врачи поставили неумолимый диагноз. Как в плохом сериале, на лечение были нужны большие деньги, которых конечно не было. Вечерами она бродила по городу-изваянию, натягивая капюшон куртки, словно пряча от прохожих своё лицо. Она возвращалась домой, когда небо затягивал чёрный бархат ночи, открывала дверь своим ключом и тихо раздевалась в темноте. А ночью она не спала, она просто лежала и смотрела на звёздное небо, я знаю это, я ведь тоже не спал. Но небо оставалось безразличным к нашему с ней горю, а свет звёзд не давал закрыть глаза.

Время текло издевательски медленно. И однажды, когда выпала возможность ненадолго покинуть этот тихий плен, я подло обрадовался. Несколько дней пути на восток от города, к старым могильникам, туда мне и Богдану пришлось отправиться по работе. Нам нужно было поймать зарвавшегося мага, он наводил страх на всю округу. Стоило остановить его, пока он не потревожил покой древних королей. Богдан шёл туда с мрачной решимостью представителя закона, а я - с тайной надеждой хоть ненадолго позабыть Нью-Питерскую осень. Ночью мы прибыли в провинциальный городишко, но, как оказалось, уже поздно. Маг успел побеспокоить сон мёртвых. Не раздумывая, мы бросились за ним следом.

Спускаясь по нетронутым временем каменным ступеням под землю, я буквально кожей ощущал гнев духов и тёмную силу мага. Сражение было не из лёгких. Мага пришлось убить - брать его в плен было бы неоправданным риском. Я помню ту ночь так, словно всё ещё живу в ней. Неяркий желтоватый свет наполнял гробницу, хотя никаких его источников видно не было. Гладкие земляные стены уходили вверх и смыкались там, в темноте.

Посреди обширной залы была возвышенность, на которой стоял богато украшенный гроб. Всё ещё опасаясь ловушек мёртвого мага, мы обошли подземелье по периметру. Я не удержался от соблазна заглянуть в гроб. Оттуда в гордом безмолвии пустыми глазницами смотрел на меня бывший король. Время почти не тронуло его торжественное красное одеяние. То, что когда-то было его пальцами, сжимало рукоять меча. Такого меча я не видел никогда в жизни. Неяркий желтоватый свет, отразившийся на его лезвии, ослепил меня. Моими действиями руководило минутное помутнение, и остановиться я уже не смог. Рукоять меча мягко легла в мою ладонь и словно вросла в неё. Безжалостные столетья не оставили отпечатков на этом божественном оружии.

Богдан ничего не видел, он стоял спиной ко мне, разглядывая рисунки на стенах. Он безоговорочно доверял мне. Я вынес меч из гробницы, уже тогда хладнокровно прикидывая, сколько могут дать за такую игрушку современные царьки. Злой рок помог мне привезти меч в Нью-Питер: ни Богдан, ни кто-то другой не смогли уличить меня в воровстве. Но тогда, стоя на каменных ступенях, я оглянулся. Пустые глазницы смотрели на меня с немой угрозой.

Он пришёл ко мне в первую же ночь, в первой же придорожной гостинице для дальнобойщиков. Пришёл, когда в соседней комнате спал ничего не подозревающий Богдан, а меч, завёрнутый в серую тряпку, мирно покоился на дне спортивной сумки. Красная мантия чуть блестела в свете уличного фонаря. Я был уверен, что это сон, но лежал, не в силах шевельнутся. А он стоял надо мной и, кажется, даже усмехался. Потом он заговорил, медленно, словно давая мне время, чтобы прочувствовать каждое его слово.

- Тот, кто осмелится взять мой меч в руки, будет проклят на смерть, - смертельно спокойным голосом повторял он, - будут прокляты все его родные и близкие, все те, кто ему дорог. Будет проклято то место, где он живёт, и все вещи, которых касаются его руки...

Всю ночь один и тот же сон, похожий на бред тяжело больного. Всю ночь его бесцветный голос и одна и та же фраза: "Будут прокляты... будут прокляты..."

Первой умерла моя жена. Однажды днём мне позвонили и сказали, что всё кончено. Водитель был пьян, он не справился с управлением, сбил её, а потом и сам въехал в столб. Всё очень просто - она всегда бродила по улицам в это время, а он вдруг выскочил из-за угла. Такое случается сплошь и рядом, винить некого.

Она умерла, а я остался один - в пустом доме, наполненном её мёртвым молчанием. Я перестал спать и просиживал ночь за ночью, глядя на осенние звёзды. И я постоянно чувствовал, что за моей спиной в тёмном дверном проёме стоял он. Его цепкий взгляд просверливал меня насквозь. В редкие минуты забытья мне мерещилось: дом в огне, пепелище и тягучий, заунывный запах дыма. Я не мог больше оставаться в собственном доме.

Решение было единственно верным. Вернуть жену я не смогу уже никогда, а от кошмара надо было избавляться. Меч должен быть возвращён на место.

Но всё оказалось не так просто. Положил серый свёрток на заднее сиденье, а сам сел за руль, как вдруг машина вспыхнула. Это произошло за несколько мгновений, я едва успел выскочить, автомобиль сгорел словно бумажный. И пока я неверными пальцами набирал номер пожарных, от него осталась лишь кучка пепла. И меч. Вдруг лампочка под потолком с оглушительным треском взорвалась, и среди воцарившегося в гараже полумрака лезвие меча блестело, как будто под ярким солнечным светом.

До вокзала было недалеко, и я знал, что поезд в тот злополучный провинциальный городишко ходит каждый день. Но сегодня сама судьба была против меня. На вокзале творилось что-то невообразимое: поезда сбивались с расписания, диспетчеры не могли ничего толком объяснить. В довершении всего механический голос выдал, что по техническим причинам все маршруты откладываются на неопределённый срок. Ждать я не мог. Поэтому вышел на трассу и пошёл пешком.

Я шёл по обочине, а мимо пролетали машины. Я не поднимал руки, потому что не хотел ещё одной смерти. Я шёл по дороге до тех пор, пока шальной спортивный автомобиль не выскочил на обочину. Чудом не удалось отскочить, машина слетела вниз с крутого склона. Ветер плеснул мне в лицо запах гари.

И это был конец. Я понял, что не смогу ничего сделать, не смогу уберечь ни себя, ни других. Нет, у меня ещё были силы, чтобы идти, но разумом я понял, что всё кончено. Ураган не побороть. Бурю не укротить. Бесполезно сражаться против стихии.

Я вернулся в Нью-Питер, где с деревьев по-прежнему облетали листья, но оставаться в старом доме было выше моих сил, и я переехал на съёмную квартиру.

Однажды под вечер ко мне пришёл Альберт. Мы никогда ранее не были знакомы с ним, не были ни друзьями, ни врагами. Но однажды он пришёл и, не дожидаясь приветствий, заявил:

- Продай мне меч.

Его слова заметались между голыми стенами моей чужой квартиры.

- Я не могу этого сделать, - покачал головой я ему в ответ.

Граф усмехнулся, прошёл на кухню и встал там у окна. Он сказал:

- Как красив этот город осенью. Мы с тобой договоримся. За этот меч я отдам любые деньги.

- Кто ты такой? - я остановился в дверях и, глядя на его спину, раздумывал, чем может обернуться такая сделка.

- Я - граф Вороновский, - он обернулся ко мне, его глаза блестели, словно у маленького мальчика, которому дали подержать настоящий пистолет.

- Этот меч проклят, - Вселенский разум, что я ещё мог сказать, как я мог разубедить его?

Он рассмеялся мне в лицо, презрительно и задорно. Если бы принялся рассказывать, он бы не поверил ни единому слову, он бы решил, что я просто набиваю цену.

- Мне не нужны твои деньги, - я слишком устал, чтобы спорить, - забирай меч, если он тебе нужен.

Какая-то часть моей души - подлая и трусливая - надеялась на избавление. Но избавления не пришло. На прощание граф, скорее в шутку, чем серьёзно, пообещал отдать мне меч обратно после своей смерти. Смерти ему пришлось ждать не так уж и долго.

На протяжении всего рассказа Маша старалась не дышать. Она была поражена той усталостью и болью, которая скользила в каждом слове полковника. Безысходность словно затопила комнату, сделала темноту угрожающей.

Она поняла гораздо больше, чем рассказал её собеседник. Когда-то Роланд Валенте работал в Центре, а его напарник Богдан - никто иной, как сам Галактус. Интересно, знает ли он про историю с мечом?

Полковник молчал уже несколько минут, и его взгляд был по-прежнему устремлён в темноту. Иногда человека надо просто выслушать, а потом оставить его один на один со своими мыслями. Маша бесшумно соскользнула с подоконника на пол. Чуть касаясь ногами пола, она подошла к Роланду и легко коснулась рукой его плеча.

- Всё, что я узнала, останется со мной, - шепнула девушка и почувствовала, как его плечо напряглось

"Всё, что я узнаю, останется со мной" - слова из клятвы, которую даёт каждый агент Центра. Полковник всё понял, но не подал виду, не шевельнулся, лишь его мышцы бессознательно напряглись. Маша тихо вышла из библиотеки.

"Интересно, кому ещё не спится этой безумной ночью?" - размышляла она, поднимаясь вверх по лестнице. На предпоследней середине лестницы она резко встала: белый глаз фонарика упёрся в череду чёрных точек на ковровой дорожке. Капли крови ещё не успели высохнуть - Маша убедилась в этом, когда тронула одну из них пальцем. На подушечке остался багровый отпечаток. Сердце пропустило удар.

Маша бегом преодолела оставшиеся ступени, потом повернула влево - именно туда вела цепочка пятен. Картина вспыхнула перед глазами внезапно.

Ночь. Тёмная лестница. Хрупкий девичий силуэт. Нож в её руках. Тёмные капли крови вниз - одна за другой. Крови на ноже много и она стекает медленно. Медленно. Небольшими каплями. А девушка неспеша спускается вниз по лестнице. Нет!...

Маша бросилась дальше по кровавому следу и уже через секунду остановилась у приоткрытой двери. Не мешкая, она ворвалась внутрь. Судьба оказала ей милость, и выключатель на стене нашёлся сразу же. Под потолком ярко вспыхнула лампа.

Комнату, со скидкой на погром, можно было назвать лабораторией: несколько книжный шкафов в углу и длинный стол с химической посудой у стены. Но сейчас обстановка волновала Машу меньше всего, потому что на полу, как раз возле книжных шкафов лежал Луксор. У его правого плеча натекла порядочная лужа крови. Маша отбросила меч в сторону и опустилась рядом с ним на колени. Даже при беглом осмотре обнаружилась глубокая рана на плече. Она оторвала от мантии мага длинный лоскут и, закатав ему рукав, перетянула руку Луксора выше раны. Похоже, когти вампира задели кость, и теперь у него болевой шок. Эта рана не так опасна сама по себе, хуже то, что он мог истечь кровью. Она тряхнула мага за плечи.

- Луксор, ты меня слышишь?

Маша почувствовала, что её руки дрожат. Нет, она не даст ему так просто умереть. Ей нет дела до проклятий! Она не раз выигрывала сражения со смертью один на один, не может она сдаться и на этот раз.

- Луксор! - она ударила его по щеке и тут же отдёрнула руку. Глаза мага застилала пелена, но они были открыты.

- Так же и убить можно, - едва слышно проговорил он.

- Потерпишь, - буркнула нависшая над ним Маша, - всё шутки со мной шутишь. Значит так, лежи и думай про свои эмоции, а...

- У меня на Виолу иммунитет.

- ...А я сейчас.

- Ты куда? - голос мага всё ещё еле теплится, но здоровой рукой он неслабо схватил за запястье Машу, словно боялся её потерять.

- К себе в комнату, у меня есть хорошее кровоостанавливающее средство, - девушка легко сбросила его пальцы, - лежи так и не шевелись, понял?

Не дождавшись утвердительного ответа, она вылетела из комнаты. И вернулась гораздо быстрее, чем ожидал Луксор, у неё в руках был бинт и ещё какие-то коробочки. Всё это богатство Маша высыпала на ковёр рядом с ним.

- Замечательно, не помер, - радостно выдохнула Маша, - молодец.

Она выбрала из аптечки на полу один пузырёк и открыла его.

- Начинай терпеть, - выдала Маша со вздохом и, не жадничая, вылила жидкость на рану. Кровь зашипела, словно вскипая, и вскоре остановилась совсем. Луксор поморщился.

- В больницу я тебя утром отправлю, - размышляла она вслух, перетягивая его руку бинтом, - сопротивление бесполезно. И рукой не шевели.

- Момент для пафосной кончины уже упущен, - слабо улыбнулся маг.

Маша затянула бинты потуже и уставилась на него. Прядь волос упала ей на лицо, и Маша её сдула.

- С ума сошёл? - риторически поинтересовалась она

- Давно уже. Я слишком часто имею дело со смертью.

Внезапно Машу взяла злость. Почему всегда так легко рассуждать, истекая кровью и смеясь в лицо тем, кто пытается тебя вытащить из цепких щупалец загробного мира?

- Знаешь что, маг паршивый? - неожиданно для себя закричала она. - Я тебе такого удовольствия не доставлю! Да кем ты себя вообще возомнил?

Луксор чуть улыбался в её гневно сверкающие глаза.

- Да кому здесь нужна моя жизнь, - тихо произнёс он просто для того, что надо было что-то сказать.

- Мне нужна твоя жизнь.

Он провёл рукой по её растрёпанным волосам. Голос Маши резко оборвался, она отпрянула от мага и села на полу. Почему-то она нашарила меч и принялась вертеть его в руках. Она никак не могла решиться и поднять глаза на Луксора. Хотя и чувствовала, что он приподнялся на локте и, не отрываясь, смотрит на неё.

- Этого нельзя допустить, - твёрдо заявила Маша.

- Почему?

- Потом будет очень больно, я знаю, - Маша тряхнула головой. - И у тебя свадьба с Виолой.

- Никогда ещё так сильно не хотелось повеситься. Мне от тебя ничего не нужно, - маг резко тряхнул головой. Он снова стал таким, каким Маша увидела его в первый раз. Не хватало только капюшона, скрывающего лицо. Не хватало только таинственного исчезновения у неё за спиной.

Она вскочила на ноги и судорожно вдохнула. Сказать ей было больше нечего, она отсалютовала ему на прощание мечом и бросилась к двери. Он не умрёт - теперь его жизни ничто не угрожает. Всё, что она должна была сделать, она сделала.

Маша прислонилась спиной к стене, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце. Сама во всём виновата, сама! Нужно было давить в зародыше все его попытки пойти на сближение. Она же знала, чем это всё может закончится. Знала, но упорно делала вид, что ничего не происходит.

Он тоже всё знал, поэтому и стоял сейчас по ту сторону двери.

- Маша, - услышала она осторожный голос мага. Это был пробный камень. Она не ответила.

- Маша, прости меня.

Она не покажет ему своей слабости, он не услышит, как громко и больно бьётся её сердце.

- Я больше не прикоснусь к тебе, обещаю, - настороженность в его голосе сменилась болью, - пожалуйста.

Она резко распахнула дверь. По ту сторону порога от неё стоял Луксор. Он смотрел на девушку абсолютно измученными глазами.

- Я же тебе сказала не шевелиться, - вздохнула она.

- Со мной всё в порядке, - он шевельнул рукой, и от Маши не ускользнула гримаса боли.

- Ты пойдёшь и ляжешь в кровать, - она отвела глаза.

- Хорошо.

- Иди. А я пойду ловить твою вампиршу.

Маг вздохнул и устало прислонился к дверному косяку.

- Нетрудно было догадаться? - грустно улыбнулся он.

- Ещё бы. Что вы не поделили-то? - Маша всё ещё прятала взгляд в темноте.

- Она собиралась резать вены. Каждый раз, когда ей кажется, что я не прав, она устраивает такую сцену. Я попытался отобрать у неё нож. Силы никто не рассчитал.

- Я так и подумала, - хмыкнула девушка. Она должна была уйти, но не ушла. Секунду они молчали.

- Не ищи её, - вдруг тихо попросил Луксор.

- Это ещё почему? - возмутилась Маша.

- Я боюсь за тебя, она же невменяемая.

Маша махнула рукой.

- Бояться за меня - неблагодарное дело.

- Я тебя ещё увижу? - он разглядывал её фигуру, смутно очерченную в темноте коридора.

- Да. Должна же я была убедиться, что ты не помер. А то оставь тебя тут одного. Всё, я ушла.

Она чуть взмахнула мечом, и на его лезвии засеребрился свет.

Капли крови становились всё меньше и меньше, пока не исчезли совсем. Каждый шаг Маши был хорошо продуманным отточенным движением. Серебрящийся в осколках лунного света меч метался из стороны в сторону. Он угрожал неминуемой смертью каждому желающему напасть. Но вампирша не торопилась бросаться в бой. Она скрывалась в темноте, обильно разбросанной по углам просторной залы. Она вместе с двумя статуями змееподобных богинь исподтишка наблюдала за Машей.

Луч света наткнулся на Виолу, сжавшуюся в углу за старинным буфетом. Её скорченное, словно сведенное судорогой тело, показалось Маше нелепой деталью интерьера. Вампирша сидела, уткнувшись лицом в колени, и не шевелилась. Маша сделала несколько шагов к ней, но вдруг опомнилась и застыла на месте.

- Виола! - её негромкий голос прозвучал в стенах старинного поместья криком птицы.

Она не повернула головы, и её слова, всего секунду звучавшие в тёмной заме, были едва слышны.

- Уходи.

- Я уйду. - Маша тряхнула головой, отбрасывая непослушную прядь волос с лица, - но только если буду уверена, что здесь больше ничего не случится.

Виола подняла лицо, и Маша не увидела на нём устрашающей маски вампира, только её глаза пылали ненавистью.

- Убирайся! Я ничего не сделаю. Ты же видишь. Я не могу пить твои силы...

Маша поняла, что Луксору удалось-таки уговорить вампиршу принять лекарство.

- Ты чуть не убила его, - тихо произнесла она.

- Какое твоё дело? - сорвался возмущённый вопль с губ её собеседницы.

- Никакого, - хмыкнула в темноте Маша, - утром я уйду, и мы больше никогда не встретимся. Поговори с ним, я уверена, потеряно ещё не всё. Человеческие отношения дорого стоят, понимаешь?

И снова ни звука в ответ. Маша уже повернулась, чтобы уходить, как вдруг услышала за спиной шорох. Это поднималась на ноги Виола.

- Неужели это преступление? - произнесла она тихо. - Неужели преступление, влюбиться в него и быть с ним, родным, любимым, единственным, быть с ним столько лет. Неужели ты теперь можешь вот так отобрать у меня всё, мои мечты, счастье. Ведь кроме него у меня никого нет. Я отнеслась к тебе, как к подруге.

- Прекрати истерику, - попросила Маша. - Никто никого не отбирает.

...А, может быть, граф рассуждал по-другому, этого уже никто не узнает, слишком узкие коридоры подсознания. Но на мгновение Маша почувствовала то, что когда-то ощущал он. Смесь волнения и страха - совсем невесомые в начале, словно чужие. Страх рос каждую ночь, приближая исполнение проклятья.

И тогда, сидя в тёмном кабинете, он придумал всё эту комбинацию - имущество государству, пусть расхлёбывает проблемы как хочет. Меч - полковнику. Возможно, его родственники и не возрадовались таким лишениям, но, по крайней мере, у них появился шанс остаться в живых. Ему казалось, что силовое поле спасёт их всех этой ночью от призрака древнего царя. А вот на счёт доверенного лица... а может его и не было?

Над серебристыми от тумана степями поднималось заспанное солнце. Огни Нью-Питера на горизонте только-только угасли, как их снова начали зажигать рассветные лучи в стёклах высотных зданий. Маша и Луксор стояли на лоджии второго этажа. Она - в накинутой на плечи тёмной мантии - непростительная вольность для работника Центра - ёжилась от утренней прохлады.

- Интересно, Мия и Дик знают о проклятье? - спросила она.

- Вряд ли, - маг пожал плечами. - Не думаю, что тебе стоит за них волноваться, с их связями без крыши над головой не останешься, - Луксор подошёл к перилам и облокотился на них, - ещё и имение назад отберут.

- Ты-то сам что будешь делать? - за спиной мага она подняла руки вверх и потянулась всем телом, как кошка.

- То же, что и всегда. Вернусь домой, а завтра утром пойду в университет.

- Ты учишься? - в голосе Маши удивление скользнуло слишком явно, и это вызвало у него улыбку.

- Уже преподаю, - он повернулся к ней. - Скажи. Ты же должна меня арестовать за отсутствие регистрации?

- Должна. Но не буду, - она тряхнула волосами.

- Почему?

- За помощь следствию, - Маша улыбнулась, - а если серьёзно, то не затягивай с этим. Я дам тебе телефон одного своего знакомого, он поможет тебе избежать лишних вопросов. Скажешь что от меня.

- Спасибо, - в его глазах мелькнули искорки смеха, - и часто ты закрываешь глаза на такие нарушения?

- Скажу по большому секрету, - она заговорщицки наклонилась к нему, - тебе первому. Гордись.

- Этим и займусь, когда ты уедешь, - Маше показалось, или в его голосе снова скользнула плохо прикрытая боль? - кстати, когда это произойдёт?

- Думаю, ребята не заставят себя ждать. Если она признается, проблем не будет, - пожала плечами девушка.

Утренний ветер волшебным образом преобразил лицо мага, Маша вдруг увидела, что у него совсем светлые глаза. Он посмотрел на часы.

- Пойдём. Хотя я не думаю, что все соизволили выползти из кроватей в такую рань.

- Раньше начнём, раньше закончим, - решила Маша, - нам предстоит серьёзное сражение.

Луксор ошибся: выползти из-под одеял соизволили почти все, в просторной зале не хватало только Герберта. Увидев Машу в компании Луксора, тётушка Клео понимающе улыбнулась, и Дик удостоил их беглым взглядом. Все остальные даже не повернули головы. Однако Машу это ничуть не смутило.

- Всем доброго утра, - улыбнулась она и прошла к свободному креслу.

Луксор сел недалеко от неё.

- Доброе утро, Мария, - вежливо кивнул ей полковник, его лицо было отрешённым, и лишь глаза помнили о "сказке", - как вы спали?

- Благодарю, замечательно. Здесь так тихо по ночам.

Она поймала настороженный взгляд Дика и удерживала его несколько секунд.

- Кто-то всё время ходил по коридору, - скромно пожаловалась Мия.

Луксор отчётливо хмыкнул.

- Не понимаю, почему все поднялись в такую рань, - пискнула из своего угла тётушка Клео. Она со скучающим видом уставилась в потолок. - Будем ждать это доверенное лицо. Почему бы нам не сыграть во что-нибудь?

Никто не поддержал её, только Мия заинтересованно подняла голову от плеча Дика.

- Во что?

- У меня тут завалялись карты, - она вынула из кармана костюма видавшую виды колоду, - совершенно случайно их прихватила.

- Можно в мафию, - предложила Маша, - кто-нибудь против?

Протестов не последовало, никто не решился демонстративно уйти, и тогда девушка продолжила.

- Значит, все за. Кто хочет быть ведущим?

Луксор поднялся со своего места и взял карты из рук тётушки Клео.

- Так и быть, за ведущего сыграю я, - он несколько раз машинальными движениями перетасовал колоду, потом отобрал оттуда несколько карт и раздал их - каждому по одной, - комиссаром будет король, а мафией - туз. Все остальные - мирные жители.

- А как же врач? - тихонько запротестовала Клео.

- Обойдёмся без врача, - неожиданно открыл рот Дик. Он разглядывал свою карту так, словно увидел там нечто донельзя интересное. Потом положил её на колено и прикрыл сверху ладонью.

Луксор встал между кресел и окинул взглядом собравшихся.

- Город спит, - во внезапно воцарившейся тишине его голос прозвучал таинственно. Он повернулся кругом, чтобы поверить, все ли закрыли глаза, и только потом продолжил, - город спит, просыпается мафия. Мафия должна убить человека.

Мафия открыла глаза и ткнула пальчиком на одного из присутствующих.

- Мафия убила человека и заснула. Просыпается комиссар. Он узнал о том, что в городе произошло убийство, и должен поймать преступника.

Маша открыла глаза и указала на человека, который сидел как раз напротив неё.

- Комиссар арестовал одного из жителей города. Город просыпается.

Маша, улыбаясь, наблюдала за тем, как каждый из собравшихся пытается ощупать взглядом своего соседа, понять, кто он, мирный житель или жестокая мафия. Дав им вволю насмотреться друг на друга, Луксор произнёс:

- За эту ночь в городе произошло убийство, убили господина Сен-Поля, - маг повернулся к нотариусу.

Тот, смеясь, отдал карту - восьмёрку бубен. Он развёл руками, словно извиняясь.

- Это к лучшему, я хотел бы посмотреть на игру со стороны...

- И был арестован предполагаемый преступник - это Дик. Совет города должен решить, отпустить его или казнить. Виновен он, или комиссар ошибся, - Луксор обернулся к молодому графу, он увидел лишь лёгкую улыбку на его губах.

- Давайте голосовать, - взяла ситуацию в руки тётушка Клео. - Пойдём по кругу. Господин полковник?

Он задумчиво обвёл взглядом всех присутствующих, на его лбу залегла хмурая морщина.

- Дик, - сказал он наконец.

- То есть, вы хотите сказать, мафия - Дик? - переспросил Луксор.

- Да, - отрезал Роланд Валенте.

- Виола?

- Мари, - ночная вампирша склонила голову, кажется, Маша была виновата у неё во всех грехах.

- Мнения разделились, - усмехнулся маг, - что же скажет нам тётушка Клео?

- Давайте казним Мию, - игриво рассмеялась она, - я разрываюсь между ней и полковником...

- Мари? - повернулся к ней маг.

- Я голосую за Мию.

- За Мию уже два голоса, - безразличным тоном прокомментировал ведущий. - Мия, вам слово.

- Мари, - она была кратка как никогда.

- Итак, у нас две кандидатуры на смертную казнь, - подвёл итог Луксор. - Господин полковник, ваш голос должен стать решающим, выбирайте.

Однако вместо полковника заговорили все сразу.

- Давайте казним Мари, у неё глаза хитрые, - буркнула себе под нос Виола. Ни на кого не глядя, она ковырял обивку кресла. - Можно закопать в землю живьём.

- Давайте тогда уж Виолу, - не выдержала Маша, - что-то ведёт она себя подозрительно.

- Если бы убили меня, я бы знала, за кого голосовать, - промурлыкала тётушка Клео, безбожно строя глазки полковнику, хотя тот её демонстративно не замечал.

- Если бы вас убили, у вас не было бы права голоса, - справедливо заметил Дик.

Мия в непонятном возбуждении вглядывалась в лица, но не произносила ни слова. Полковник отказываться от своих слов не хотел, но ситуация требовала решительных действий. Он качнул головой.

- Я остаюсь при своём, - поговорил он наконец.

- Хорошо, тогда я тоже голосую за Дика, - захлопала в ладоши тётушка Клео.

- Никто больше не хочет изменить своё мнение? - хладнокровно поинтересовался Луксор. - Два голоса против Мари и два против Дика, один против Мии.

Первой сдалась Мия. Нервным движением она провела ладонью по волосам..

- Хорошо, я голосую за полковника.

- Два голоса против Дика, у остальных по одному, - Луксор загадочно улыбнулся, - будь по вашему. Дик, вас приговорили к казни.

Молодой граф с усмешкой открыл свою карту - шестёрку пик.

- Браво, господа, вы прикончили мирного жителя! - он откинулся на спинку кресла. - Посмотрим, что вы собираетесь делать дальше.

Луксор обвёл всех взглядом и легко повёл рукой.

- Город спит, - его голос был приятно-бархатным в воцарившейся тишине. - Проснулась мафия. Она должна убить человека, - несколько секунд он молчал, потом продолжил, - мафия сделала своё черное дело и спокойно заснула. Просыпается комиссар. Он должен арестовать преступника. Комиссар выполняет свою работу. Город просыпается. За эту ночь произошли такие события: убили человека.

Маг повернулся к Роланду Валенте.

- Вас, господин полковник, сдайте карту.

Тот протянул ему карту, но не короля, тоже что-то из мелочи, и принялся молча изучать лица присутствующих. Все смотрели на него абсолютно невинными глазами.

- Была арестована Мия.

Повисла пауза. Каждый для себя пытался оценить ситуацию. Назревало голосование.

- Итак, Виола? - начал Луксор.

- Останусь при своём. Мари, - отрапортовала вампирша. - Можно, например, заставить съесть ложку соли.

- Тётушка Клео?

- Я даже не знаю... даже не знаю, что и сказать... кто это может быть? - замялась она. - Ну да ладно, пусть будет Мия.

- Мари?

- Я согласна с комиссаром, голосую за Мию, - задумчиво проговорила Маша.

- Итак, у нас два голоса против Мии, - подвёл итоги маг, - никто не хочет изменить своего решения?

Все молчали, менять решение в этот раз никому не хотелось.

- Я не мафия, - тоненько пискнула приговорённая к смертной казни Мия.

- Значит, решено, - кивнул Луксор. Он обернулся к девушке. - Вас казнили.

Она обижено фыркнула и бросила ему в руки червовый туз.

- Комиссар победил, и мафия убита. Откройте свои карты.

Тётушка Клео через Виолу протянула ему свою - очередного мирного жителя, Маша тоже не стала терять времени: ответственный бой для неё только начинался. Она повернула карту рубашкой к себе, и все увидели, что на лицевой стороне красовался пиковый король.

- Это не честно, она подглядывала, - охнула Мия, - она оба раза голосовала за меня, я говорю вам, она подглядывала!

Луксор, стоя на прежнем месте, в задумчивости тасовал карты.

Маша молча улыбалась ей, и эта улыбка злила Мию всё больше и больше.

- Это точно, она играла нечестно! Она подглядывала!

- Да, я подглядывала, - выдала наконец Маша, по-прежнему глядя собеседнице в глаза.

Та разом замолчала. Получив такое прямое признание, она растерялась.

- И хочешь знать, что я увидела? - Маша наклонилась вперёд, словно хотела приблизиться к Мие, чтобы рассказать ей страшную тайну. - Хочешь?

Та молчала, не зная, что можно ответить на такую наглость.

- А увидела я одну очень занимательную историю. И раз мы здесь все собрались и скучаем, - Маша демонстративно взглянула на часы, - я, пожалуй, расскажу вам её. Жила-была одна девочка. Судьба надарила эту девочку всем, чем только могла - девочка всегда жила в достатке и ни в чём себе не отказывала, на внешность ей жаловаться тоже не приходилось. А чего хочется девочке, у которой всё есть? Правильно, большой и чистой любви. Или маленькой и грязной, но это уже детали. Нельзя сказать, что у девочки не было поклонников, были, но единственного и неповторимого в их рядах не наблюдалось. И вот удача улыбнулась ей. История умалчивает о том, где и как, но она всё же нашла своего принца. Замечательно. Беда была только в том, что этот самый принц никак не хотел находить её. Быть может, вся беда в том, что принц годился ей в отцы, поэтому и не принимал её всерьёз. Но наша девочка готова была бороться за своё счастье. Для начала она написала ему письмо, которое осталось без ответа. Наверное, он только посмеялся над этими наивными строчками и, сунув письмо в один из ящиков своего секретера, позабыл о нём навсегда. Тогда девочке пришлось перейти к более решительным действиям. Воспользовавшись своим положением в обществе, наша героиня узнаёт про своего принца если не всё, то очень многое. И, что самое главное, рано или поздно всплывает факт, что у него есть сын. Вот сын вполне мог пригодиться для операции соблазнения.

Маша выдержала красноречивую паузу, в упор глядя на Мию. Та смотрела на Машу внезапно потемневшими глазами, и с каждым словом всё сильнее сжимала зубы. Все остальные не проронили ни звука, воспользовался моментом вставить своё веское слово только Дик.

- Мари, я не пойму, о чём вы? - лениво поинтересовался он со своего места.

- Вы сейчас всё поймёте, - учтиво, на сколько это было возможно, кивнула Маша. Она задумчиво потёрла пальцем переносицу и продолжила. - Хитрый план созрел. Охмурить несчастного молодого человека ей ничего не стоило, и вскоре он уже оказался на коротком поводке. Игра стоила свеч, наша девочка верила в свою неотразимость и в то, что однажды ночью... всё вышло не так. Она осталась ночевать в доме своего кавалера, и когда имение затихло, она прокралась в спальню к принцу. Тот мирно спал в свой кровати, куда так мечтала попасть она. Она присела на край постели, давая себе возможность насладиться победой. Он проснулся - в глазах было непониманием. Уже в первые минуты разговора девочка поняла: её щелкнули по носу, оплевали и выставили за дверь, просто-напросто посмеялись. Она не заплакала, нет. Она закричала, наша нежная девочка была слишком слаба для таких потрясений. С ней случилась истерика. Испугавшись, что она поднимет на ноги весь дом, граф дёрнулся было к ней. Но истерика была в самом разгаре: девочка отпрыгнула в сторону и упёрлась спиной в секретер. И тут увидела, что на секретере лежит кинжал...

Маша произнесла последнее слово медленно, будто хотела почувствовать его на вкус. Она настолько ушла в созерцание воображаемой картины, что сначала даже не услышала крик.

- Замолчи! - Мия прижала ладони к ушам и затрясла головой.

- Да, - кивнула Маша, - вот приблизительно так она и кричала. Когда она...

- Хватит! Хватит! Хватит! - не сдерживая себя больше, запричитала Мия. Она не потрудилась даже что-то скрыть, сделать вид, что она ничего не понимает. Она не могла, да и не желала конспирироваться.

Со своего места рывком поднялся Дик. Вежливость, пусть даже и холодная, навсегда исчезла из его голоса.

- Что ты несёшь? - он вплотную приблизился к Маше. - Замолчи, или я...

Девушка подняла на него беззащитные глаза.

- Что ты? Убьёшь меня? Это будет трудновато.

Она шла ва-банк, играя на человеческих страхах - на том единственном, что навсегда остаётся в душе. По-другому здесь было нельзя.

- Когда она схватила кинжал, он сначала и не испугался. Но девочка взмахнула оружием, совсем не в шутку, видимо, она и в самом деле не ведала, что творила, - Маша говорила, не обращая внимания на стоящего перед ней Дика. - Кинжал оставил внушительную царапину на поверхности секретера. И тогда граф понял, что с таким же преступным хладнокровием она замахнётся и на него. Вовремя опомнившись, он увернулся от очередного удара, отпрыгнул к креслу... я не знаю, почему он позволил себя убить, почему не перехватил кинжал. Может быть, просто не ожидал, что примет смерть из рук зарывавшейся девчонки. Кинжал легко вошёл в его тело.

Мия больше не кричала, она лишь тихонько всхлипывала на заднем фоне.

- Он умер, а девочка осталась стоять с окровавленным оружием в руках. Возможно, она онемела от ужаса, и ей даже пришлось сесть, чтобы успокоиться. Но надо отдать ей должное, она быстро взяла себя в руки. Пораскинув мозгами, она решила, что увозить тело к дальнему болоту или растворять его серной кислотой в ванной очень глупо. И она нашла довольно изящный выход. Не со зла, а просто для того, чтобы отвести подозрения от себя, она подставила Луксора. Она стянула с графа рубашку...

Маша стала называть людей их именами, разыгрывать детскую сказку ей больше не хотелось.

- Я видела эту рубашку у дороги, глупо ты сделала, что так её выбросила.

Мия не ответила ни слова, а её глаз Маша не видела: не хотела она смотреть в эти глаза.

- И ритуальным кинжалом она вырезала на его теле сатанинские звёзды. Замечательно. Тут ты и прокололась. Маги никогда не используют атрибуты сатанизма, у них есть своя собственная символика.

Маша подняла глаза: Дик по-прежнему стоял рядом с ней, только решительности у него теперь резко поубавилось. Луксор оставался за его спиной, не выпуская из рук заветную колоду карт. Маше стало даже жаль молодого графа, сколько ударов, и всё за одни сутки.

- Это розыгрыш, да? - пискнула из своего угла тётушка Клео. Никто не удостоил её ответом.

- Тебя действительно никто не заподозрил, - покачала головой Маша, - а это в кого угодно вселит ощущение вседозволенности. И судьба не заставила себя ждать. Кинжал, который граф готовил в подарок Луксору, ты забрала с собой. Не знаю уж, зачем, возможно, с перепугу или по неопытности. Загвоздка вышла в том, что о его существовании знал ещё один человек - Рудольф. Он был посвящён в тайну подарка и, не обнаружив его, решил спросить у остальных. Зря он это сделал. Зря он бросался такими двусмысленными фразами. Они казались ему красивыми, да, но... "Я знаю тайну кинжала". Мальчик всего лишь имел в виду, что осведомлён о подарке, а ты решила, он видел тебя той ночью. Я восхищена, всего второе убийство, и такое хладнокровие. Браво! Некоторые и после сотого не могут сдержать дрожь, а ты... Признайся, в чём секрет?

Она замолчала и, наклонив голову вправо, посмотрела на собеседницу так, словно спрашивала у неё рецепт пирога. В воцарившейся тишине зашуршала мантия Луксора: он опустился в свободное кресло.

- Будем признаваться, или мне подать заявку в совет магов? - похолодевшим тоном спросила Маша. Она знала, что надо ещё немного надавить.

- Зачем в совет магов? - простонала Мия.

- Понимаешь, какое дело, - Маша откинулась на спинку кресла, - два убийства, одно из которых умышленное, это не игрушки. А если ещё всплывёт, что ты попыталась подставить мага, тут уж и совет взвоет. Они там не успокоятся, пока не приговорят тебя дополнительно к энному количеству лет лишения свободы. Считай, два убийства плюс...

- Это невозможно, - покачал головой Дик, он не смотрел на Машу, его взгляд блуждал очень далеко отсюда, - это немыслимо. Ты воспользовалась нашим гостеприимством и залезла в семейные тайны. Это возмутительно, ты ещё и пытаешься навязать свои абсурдные обвинения.

Маша перевела взгляд на него и скрестила руки на груди.

- Обвинения не абсурдны, у меня есть веские доказательства, - она пожала плечами, - а противодействие служителям закона тоже карается.

- Я посмотрю, я посмотрю на то, кого из нас надо покарать. Я вызываю тебя не дуэль.

- Замечательно, - Маша поднялась на ноги, - сходи за мечом, свой я принесла с собой.

Дик отвернулся и зашагал к лестнице. В комнате после него осталась неловкая тишина. Мия вдруг потеряла весь свой блеск, теперь она сидела, опустив голову на колени. От неё веяло безнадёжностью. Виола о чём-то шёпотом рассказывала Луксору, переместившись к нему на колени, тот качал головой. А за окнами просыпалось утро, нестройный хор птичьих голосов доносился из приоткрытого окна. Лето не спешило сдавать свои права, оно всё ещё боролось с надвигающейся осенью. Маша отошла к окну с опущенным остриём вниз мечом и слегка отодвинула штору. По прямой как стрела аллее расхаживал Герберт. Сад был восхитительно красив в своём увядании, асфальт устилали лепестки роз. За ажурной оградой серебрилось силовое поле.

- Ты готов? - не поворачивая головы, спросила Маша, услышав шаги за спиной.

Он не ответил, только свет солнца, отразившись от меча, запрыгал по стёклам. Маша отошла от окна и встала напротив Дика.

- Господин полковник, я прошу вас быть нашим судьёй, - громко произнёс Дик. Голос выдавал молодого графа - он волновался.

Полковник поднялся со своего места, и Маша протянула ему свои очки - ходить в них было крайне неудобно, а уж сражаться тем более. Он в замешательстве оглянулся на Дика, словно вспоминал, разрешают ли правила дуэлей сражаться с девушкой.

- Забудьте ваши приличия, - одёрнула его Маша, - первый раз он поступил как мужчина, пусть доводит дело до конца.

Она перебросила меч из одной руки в другую, его рукоять органично легла в ладонь, словно стала её продолжением. Дик смотрел на неё в упор, как смотрят на дикого зверя, который вырвался из клетки. Всего несколько шагов разделяли их. Полковник шагнул назад и легко взмахнул рукой. В ту же секунду их мечи скрестились.

Сила, вложенная в первый удар, едва не выбила оружие из её рук, но она только скрипнул зубами. Сталь тонко зазвенела, и солнечные зайчики запрыгали по стенам. Маша чувствовала на себе испуганные взгляды, но это нисколько не мешало ей. Теперь она просто исполняла древний танец, вспоминая подзабытые движения. Отбивая один удар за другим, Дик отступал к стене. Маша не жалела противника, хотя и знала, что она ему не по зубам. Каждым взмахом меча она заставляла его сбиваться с ритма, пугаться за собственную жизнь. Дик не сдастся, она знала, слишком близко она видела его глаза. Ему будет легче умереть, но умереть она ему не даст. Внезапная мысль мелькнула в пустом пространстве боя, мысль, от которой Маше стало холодно.

Меч сам собой дёрнулся в её руках и, оставив не груди Дика кривую царапину, полоснул его по руке. Тот выронил оружие и сделал шаг назад. Его рубашка мгновенно окрасилась в цвет крови. До разума Маши дошёл женский вопль, кажется, кричала тётушка Клео, она не разобрала слов.

Истеричка! - обругала себя Маша. - Как некрасиво, дрогнула рука... хватит жалеть преступника, она заслужила своё наказание, никто не вкладывал ей в руку нож!

Она с удивлением почувствовала, что её руки дрожат. С меча на пол брызнула кровь - округлые капли на паркетных досках. Тишину взорвал голос полковника.

- Мы все являемся свидетелями того, что сражение выиграла Мария. По правилам дуэлей, она имеет право убить Дика.

Маша подняла меч. Молодой граф наблюдал за полётом сверкающего лезвия. Он не сделал попытки уклониться от предстоящего удара. Что-то внутри Маши шепнуло: "Убей! Безнаказанно. Когда тебе ещё представиться шанс так красиво покончить с ним? Так быстро. Посмотри, какой страх блестит в его зрачках, как дрожат его губы. Просто убей. Тебе за это ничего не будет..."

Она всегда боролась за справедливость. Она и в Институт Обороны пошла ровно затем, что хотела сделать это своей профессией. Пусть бы мир стал немного лучше её стараниями. Маша всегда была уверена - справедливость - это закон.

Маша улыбнулась и отступила на шаг. Оружие в её руках потеряло убийственную красоту. Девушка качнула головой.

- Я оставляю тебе жизнь, - эта фраза оговорена в правилах, она знала, есть ещё одна возможность унизить своего противника, - радуйся.

Её слова прозвучали приговором. В наступившей тишине было слышно, как совсем рядом с имением рычит машина. Маша бросила к ногам Дика меч, он даже не удостоил его взглядом, его застывшие зрачки сверлили Машу. Она провела рукой по лицу, убирая с него волосы. Незримый голос всё ещё бился у неё в голове: "Убей, убей!".

Маша на негнущихся ногах отошла к окну, за которым цвела жизнь. Но девушка ничего не видела перед собой, только остриё меча, в мгновение ока полоснувшее молодого графа, только полосу крови на белой рубашке. Чем она лучше убийцы, чем она лучше?...

- Маша!

Она обернулась: сзади неё стоял Луксор. Его голос звучал обеспокоено.

- Тебе плохо?

- Нет, - волевым усилием она уняла дрожь в руках, - все в порядке. Что там?

Она побоялась взглянуть на Дика, лишь кивнула головой в его сторону.

- Просто царапина, не беспокойся. Полковник увёл его на второй этаж чтобы обработать рану. Ты поступила правильно, что приняла вызов.

Маша тряхнула головой.

- Это было глупо, как бой петухов. В этом сражении не было смысла.

- Не скажи, я думаю высокомерия у него теперь поубавится, - постарался успокоить её маг.

- Я пришла сюда за тем, чтобы внести справедливость, а не за тем, чтобы растоптать чужие судьбы.

Он смотрел на неё со страхом непонимания, как будто девушка говорила на другом языке. Его голос, пронзивший тишину в следующую минуту, заставил Маша вздрогнуть.

- Рано или поздно они бы сами себя растоптали. А тебе не стоит делать преждевременных выводов. Всё закончилось лучше, чем я думал.

- А что ты думал? - спросила она с подозрением.

- Думал, ты не пощадишь его. Теперь я в тебе не разочарован.

Маша качнула головой. Он поймал её пальцы, сжал их всего на секунду, взгляд мага стал далёким.

- Уходи. Значит, так сложилась судьба, - он нахмурился. - Нам не нужно больше видеться.

Дверь распахнулась с силой фотонной бомбы, и в комнате появился запыхавшийся Герберт.

- Господин, там пришли... - он осёкся, когда увидел, что Дика в комнате нет. Охранник попятился было назад, но из-за него выглянул незнакомый молодой человек.

- Мне в конторе поручили приехать, сказали, надо оформить доверенности...

- Доброе утро, - со своего места поднялся нотариус. Его голос дрожал, но он быстро взял себя в руки и, одёргивая пиджак, предложил, - пройдёмте со мной.

Сумасшедшее напряжение в зале начало понемногу таять. Вдали, за кованой оградой, больше не было видно серебристого сияния. Зато теперь возле ворот стояли несколько машин. Одну она узнала безошибочно - это была машина из Центра, они не опоздали ни на секунду. Маша подошла к Мие и взяла её за плечо.

- Идём.

...Маша словно случайно коснулась щекой плеча Шредера. Она махнула рукой Раулю, помогавшему Мие забраться в машину, тот улыбнулся и кивнул ей в ответ. На аллее шуршал лепестками роз ветер. Маша не удержалась и в последний раз оглянулась на имение, возвышающееся теперь над ней, словно взятая крепость. Но ни в одном из окон не мелькнул знакомая тёмная мантия. Её никто не провожал. Она села в джип.

- Ничего не забыла? - поинтересовался Шредер.

- Нет.

Машина тронулась с места и последовала за чёрный автомобилем Центра. На дороге было пусто.

- Расскажи мне, как у вас там всё прошло? - попросила она Шредера, чтобы хоть как-то разрушить тишину.

- Не слишком гладко, - по его тону Маша поняла, что операция была на гране срыва. - Мне кажется, у них был шпион, который вовремя сообщил им обо всём. Но Галактус не хотел ничего слушать, его тоже можно понять. Если не уничтожить эту гадость сейчас, дальше будет только хуже.

- Но вы её уничтожили?

- Да, переловили, кого смогли, остальные сами разбежались, как тараканы. Ник ранен, - покачал головой Шредер.

- Плохо, что меня не было с вами, - с сожалением вздохнула Маша, - ух и драка, наверное, была!

- Хорошо, что тебя не было с нами, - неожиданно твёрдо произнёс её собеседник, - если бы и тебя зацепило...

Маша собралась обидеться, закусила губу и отвернулась. За окном промелькнуло знакомое надгробие, а дальше понеслись степи.

- Не сердись, - примирительно произнёс Шредер, - иногда мне кажется, что Галактус тебя оберегает.

Она разрушила всё.

Проснуться на следующее утро дома, словно ничего не произошло, не было той жуткой ночи, не было страха, не было крови на руках... Проснуться и подумать, что это всего лишь сон. Кажется, сейчас Виола желала только этого. Проснуться. Подумать, что это сон.

Проснись. Подумай, как такое могло произойти. Что всё это значит.

Она разрушила всё.

Она отобрала у меня его, отобрала мою мечту, мой смысл жизни. Ну и пусть - зверь, попавший в капкан, отгрызает себе лапу, лишь бы вырваться. Я вырвалась... нет, не так. Мне казалось, что я вырвалась, но это была иллюзия. Очередная ловушка. Она отобрала у меня не только любовь, она отобрала у меня мою жизнь...

Опираясь рукой на стену, Виола провела пальцами по зеркалу. Это не было сном или бредом. Отражение была настолько явным, что верить в него не оставалось сил. Не её отражение. Это не её отражение. Это отражение той, другой. Той, которая забрала у неё всё. Даже её лицо.

Проснись и подумай, как это могло случится.

Сила мага. Такое могла произойти, только если бы она выпила силу мага. Но та не была магом, уж она-то почувствовало бы!

Я выпила её силы. Поэтому у меня теперь её лицо?...