Игра в цивилизацию

Глава 7. Ярмарка

Вот уже второй день мы движемся по дороге. У пейзажа вокруг есть ровно три состояния: лес, луг, чьё-то жильё, будь то хутор, таверна, деревня или маленький городишко, не особо отличающийся от последней. Если рассматривать дороги чисто с утилитарной точки зрения, то она либо есть, либо её нет. Чаще дорога у нас на пути встречается, но время от времени она размыта от прошедших в этой местности дождей, и тогда я говорю, что дороги нет. С эстетической точки зрения дорога представляла собой написанное коричневыми, жёлтыми и чёрными красками полотно сюрреалиста.

— А почему мы вообще идём в такую даль? — задал я вполне логичный вопрос, вспоминая, сколько небольших городков мы уже прошли.

— Города маленькие, у людей лишних денег нет, как и лишних товаров на обмен, — ответил Карл. — В прошлом году договаривался о том, чтоб нам на обмен приведут коров. Треть груза пойдёт налогом князю. Треть груза пойдёт за скот и ещё одну треть будем продавать. А там закупимся и побредём обратно в деревню.

Когда дорога есть, мы хорошо идём и по очереди плохо едем. Когда дороги нет, приходится плохо идти, вдобавок толкая перед собой телеги с грузом. Но наш груз того стоил. Селяне везли на продажу урожай, половину из которого заберёт князь в виде налогов, а вторую половину будут продавать жителям княжеского города. Вместе с тем мы везли выделанные шкуры, украшенную резную и глиняную посуду.

Но это всё были вещи селян. Мои же лежали кучно в глубине телеги. Железо нынче в цене, как и мастера его обработки. Из разговоров с повидавшими мир селянами, которые каждый год сопровождают караваны. Вооружены кто чем. У Якова топор. Густав несёт на плече ещё один, но побольше, а Карл идёт при полном параде — в кольчужном доспехе со своим палашом.

Я же держал при себе нож и копья на случай нападения, хоть и максимально старался его избежать. В прошлой жизни как-то не доводилось убивать людей. Не сказать, чтобы я страдал излишним гуманизмом, но и жестоким меня назвать было нельзя. Кроме нескольких стычек с гопотой на ночных улицах, серьёзных столкновений в моей жизни не было. Тренировочные бои и соревнования на боксе и в армии.

До этого путешествия я, конечно, понимал, что жизнь в это время должна быть опасна и лихих людей здесь хватает. Но никогда не думал конкретно о том, что именно мне придётся отнять чужую жизнь.

К счастью, недельный путь в княжеский город оказался спокойным и я смог провести это время с пользой, продолжая общаться и изучать язык. Но как только я увидел город, то сразу замолк и понял, что время было потрачено не зря.

Он был огромен. В нём жило, наверное, тысяч двадцать. Стоял он на побережье моря и простирался на многие километры вдоль берега. Как только мы въехали на за городские стены, то в нос сразу ударила жуткая мешанина запахов, начиная от ожидаемой вони нечистот заканчивая запахом слегка полежавшей рыбы и специй. Вонь шла от примитивной открытой канализации, по которой стекали отходы жизнедеятельности большого города Дома по большей части деревянные, однако время от времени встречались и каменные, и было видно, что живут там люди побогаче.

К началу ярмарки в этом году мы опоздали, все лучшие торговые места были заняты и нам пришлось устраиваться на непопулярной площади на окраине, вдали от основных городских улиц и порта. Она была маленькой, и наш караван смог занять её полностью. Карл ушёл договариваться по поводу постоя, а я помогал мужикам разгрузить телеги.

— Значит так, — заговорил Густав. — Нас восемь человек. Днём надо следить за товаром и продавать его, ночью — сторожить от местных, а-то на утро тут даже телег не останется. Яков, Занеш, Лука — вы будете дежурить в первую ночь. Я, Петер и Гнут — во вторую. В третью Карл и Тарон. Торговать будет Карл, кроме своей ночной — тогда его сменю я. Сейчас Гнут и Лука отгонят телегу князю, а завтра будем разбираться с нашими коровами. Всем понятно?

— Да, — отозвался я хором с остальными.

Смены распределены, остаётся только разобраться, что делать мне не в свою смену. Выбор у меня не сказать, чтобы большой. Нужно найти покупателя на моё железо, походить по магазинам и посмотреть на местный рыночек и подумать над тем, поспрашивать местных на предмет уровня жизни и вариантов в городе.

Честно говоря, сложно сказать, хочу ли я променять свою тихую, спокойную и относительно чистую деревню вот на это. Конечно, город в плане прогрессорства и моего устройства по жизни будет предпочтительнее. Здесь, судя по наличию внушительного порта, идёт торговля, а значит крутятся деньги.

Деньги мы любим. Деньги мы зарабатывать умеем. Но и опасностей здесь больше, начиная от бандитов, заканчивая конкурентами — и все хотят моих денег, которых у меня сейчас даже нет.

Скоро должен вернутся Карл, определимся, где мы остановимся в этом городе на время ярмарки. Мне кажется, что какие-то договорённости у нас есть, потому что от людей не протолкнуться и скорее всего все постоялые дворы заняты. Свои товары я буду хранить у нас в комнате. Всё равно планирую скинуть куда-нибудь оптом. Походить по кузнецам, посмотреть кто сколько даст да и продать. Неплохо было бы захватить с собой Густава или пивовара.

Долго дожидаться Карла не пришлось. Немного пройдя по дороге, перед моими глазами появилась небольшая таверна в окружении домов. Район этот был бедный — ни одного каменного здания я здесь не видел, а деревянные не отличались изяществом, прямо как люди на улицах вокруг.

Мы зашли внутрь и, по-видимому, хозяин этого места отвёл нас наверх. На восьмерых мы взяли две небольшие комнатки. Учитывая, что часть из нас постоянно будет находится рядом с товарами, то выходит вполне комфортно. Я бросил свой мешок на одну из кроватей и уселся сам. Карл ушёл к повозкам выгодно продавать деревенские товары и только я повернулся к Густаву, как тот сам заговорил со мной:

— Первый раз в городе?

— Да, — ответил я. — Слушай, я хотел тебя попросить…

— Прогуляться с тобой в ремесленный квартал? — перебил меня он. Прямо с языка снял, сообразительный.

— Было бы неплохо, с меня пиво.

— Хорошо, но только не здесь. Тут нальют такую кислятину, что до самого дома плеваться будешь, — сказал он, горько улыбаясь. Видимо, припомнил одно из своих посещений этого места. И да, я был прав, деревенские не первый раз останавливаются именно в этом месте. Дёшево и сердито.

Шагать по незнакомому для меня средневековому городу было интересно. Можно было полюбоваться на резные окна, разнообразные фасоны одежды. Хотя некоторые тряпки ввиду их вычурности я бы на себя надевать отказался. У богачей свои причуды. Мы вышли в более обеспеченную часть города, запах из канализации стал куда менее острым — здесь она была под землёй.

— Вот это уже неплохо, в таких условиях можно работать, — подумал я. И действительно. Здесь уже начиналась брусчатка, да, она была кривой и косой, но по земле и грязи здесь ходить не приходилось, так что мы зашагали куда как более бодро. Дома здесь уже были половинка на половинку — деревянные и каменные. Но и тут было заметно финансовое расслоение — у каких-то домов был первый этаж сложен из камня, скреплённого каким-то раствором, а какие-то полностью состояли из каменных блоков.

— Интересно, а как выглядят дома местных богатеев… — пробормотал я, и Густав меня услышал:

— Каменная кладка, большие дома, большие участки. Стоят они ближе к замку, мы скоро пройдём мимо одного такого — ответил он мне.

Двигались мы почти от внешних ворот города, где стояли наши повозки, в сторону порта, обходя центр. Густав объяснял такой длинный маршрут так:

— Народу там больше, чем зерна в наших повозках. Потеряешься ещё или обворуют.

— Здесь большая проблема с воровством?

— Большая проблема с воровством есть во всех местах, где ты не знаешь всех жителей. Большой торговый город. Люди приходят и уходят. Много чужаков. Много бедноты. Дружинники, конечно, пытаются наводить порядок, но на весь город их не хватит. Защищают они в основном места побогаче. Торговый квартал, знатный, ну и в порте тоже ходят, следят, чтоб все корабли платили налог. У торговцев и своей стражи хватает, считай, по охраннику в каждом магазине. Мастеровые — люди сильные и дружные — могут и толпой напинать, если лезть будешь.

— А что в бедных кварталах? — спрашиваю я Густава.

— Бедняки тут сами по себе. Стража предпочитает в их края не заходить, только если какую-то банду поймать пытаются, что богатым дорогу сильно перейдёт.

Наверное, так оно во всех мирах. Всем наплевать на простого человека, пока он не возьмёт в руки оружие и не пойдёт убивать. С оружием тут было просто. Ножи и дубины оружием не считались, и почти у каждого мужчины что-то на поясе висело. Это мог быть небольшой нож, которым и в печень засадить, и колбасу нарезать, или небольшой молот, если он, например, из мастеровых. Встречались и просто короткие палки, которые, кроме как для самозащиты, не были на что-то годными.

Оружие же разрешалось иметь только знати — металлические мечи, копья, булавы. Охрана торговцев в основном была вооружена длинными дубинами, или "гонялами", как их тут называли. Ну да, такой палкой только алкашей да мелких воришек и гонять. Но что-то большее им вряд ли было нужно — в их районах ходила стража. И скорее всего даже получала мзду.

В квартале мастеровых запах канализации практически исчез, потому что его вытеснил запах дыма. Между зданиями здесь было много свободного места и строились они в основном из камня.

— Защита от пожара — это наше всё.

— С десяток лет назад тут всё сгорело, — объяснил Густав. — Торгаши со знатью рвали и метали, и при перестройке квартала вышло вот это.

— По крайней мере здесь просторно. Кстати, а почему мы не пошли предлагать железо торговцам?

— Потому что ты для них никто. Ты — деревенщина, у которого этого железа на один мешок. Был бы ты деревенщиной с целой телегой слитков — тогда тебя обязательно приняли бы, и постарались облапошить. А так — даже на порог не пустят. А здесь можно и договориться с мастерами.

Это объяснение вполне вписывалось в сложившееся у меня впечатление о городе. Походил по рядам, посмотрел цены на готовые изделия, подумал, что выручил бы гораздо больше, если бы сразу все слитки перековал в ножи и просто продал их, погрустил из-за упущенной выгоды.

Железное изделие не может стоить меньше, чем материал, из которого оно изготовлено, так что сильно обдурить меня было сложно.

— Сколько будет стоить у вас приобрести железный слиток весом где-то в килограмм?

— Кило что?

— Эмм, — я достал единственный взятый с собой слиток. — Вот такой.

Кузнец взял его в руку.

— Ну тут выйдет где-то два ливра веса (ливр = +-0,5 кг).

— Сколько будет стоить у вас прикупить ещё один слиток?

— Сто десять железок, — я задумался. Выходит примерно понятная картина. Монеты — как эталон веса, и в крайнем случае — кузнечный материал. В какой-то степени удобно.

— Сотню за материал и десять за работу? — проверяю я свою догадку.

— Ага, именно.

— У меня есть дело. Продаю такие слитки по девяносто железок. Эта и ещё девятнадцать.

— Ты что мне, пытаешься впарить какой-то мусор? — злобно смотрит на меня кузнец.

— А ты проверь качество, — отвечаю я ему.

— Если херь, то оставлю себе и ты больше не появишься у меня в лавке. Дело?

— Дело, — отвечаю я ему.

Печь уже была горячей, так что через полчаса мы пожали друг другу руки и я получил свои первые 90 монет.