Игра по фальшивым нотам

Глава 5. Маленькая рыжеволосая причина

12 февраля 2010 г.

Англия, Годрикова Лощина, дом семьи Поттер

— Надень то платье, которое я трансфигурировал для тебя, — первым делом распорядился он после ужина.

— Но… — попыталась возразить Джинни.

— Не заставляй меня повторять, — одёрнул её он, и супруга опустила голову.

— Хорошо, Гарри.

— Я же просил… — это имя, когда они были наедине, было под запретом. Это были минуты его триумфа, и он не хотел слушать чужое имя в миг своего наслаждения. Поэтому жене разрешалось звать его «милый», «дорогой» и «Алли», но последним Джинни не пользовалась.

— Извини, милый, я пойду, переоденусь.

— Не заставляй меня слишком долго ждать, дорогая, — усмехнулся он, погладив супругу по заднице, когда та проходила мимо. Джинни поторопилась.

Он прикрыл глаза.

Прошло больше ста лет с тех пор, как чистокровная волшебница Джиневра Пруэтт, учащаяся Слизерина, семья которой жила по соседству с ними в Годриковой Лощине, на его признание в любви во всеуслышание заявила, что ни за что не стала бы встречаться с грязным нищим полукровкой. Добавив про такое «приданое», как папаша–убийца, заключённый в Азкабан, сумасшедшую сестру и полоумную мамашу–магглу, которая не хочет отдать Ариану на лечение в больницу Святого Мунго.

Тогда, в тысяча восемьсот девяносто седьмом году в сердце «гриффиндорского льва» и поселилась жгучая и тщательно скрываемая ненависть. Он поклялся, что гордячка Джинни Пруэтт не раз пожалеет о своих словах.

Пожалуй, именно это событие стало отправной точкой в его дальнейшей жизни, и в какой–то мере он был благодарен той рыжей сучке. Не скажи Джинни Пруэтт те слова, а прими его ухаживания, он мог бы стать… никем. Нет, вполне возможно, что Альбус Дамблдор и получил бы учёную степень, или работал одним из многочисленных клерков Министерства Магии, даже, возможно, выбился там в начальники какого–то отдела.

Но именно ненависть и стремление доказать рыжей сучке, чего он стоит, поселили в нём эту жажду: изменить мир, получить власть, снискать славы, добиться уважения всех и вся.

Самое отвратительное, что Джиневра вышла замуж за такого же полукровку, как он, и ввела того в семью Пруэттов, дав свою фамилию. Братьев у неё не было, лишь младшая на девять лет сестра Мюрриэль, а чистокровный род должен был продолжаться. Она родила двоих сыновей Самюэля и Гарольда. И очень гордилась ими. Конечно, — продолжатели великой фамилии чистокровных волшебников.

Альбус умел ждать и не напрасно считал себя очень умным. Он готовился стать жестоким фатумом для всех Пруэттов. Он внимательно следил за этой семьёй, готовясь в подходящий момент нанести удар по самому ценному и дорогому для Джиневры.

На свадьбу бывшей возлюбленной он сделал ей «замечательный подарок»: полученное мастерство по ментальной магии помогло немного изменить характер младшей сестры Джинни — тринадцатилетней Мюрриэль. В отместку за его «сумасшедшую Ариану».

Джинни должна была узнать, каково это, когда тебе стыдно быть одной крови с кем–то. Конечно, он не сделал Мю совсем сумасшедшей, лишь редкостной брюзгой и придирой. Девушка распугивала всех возможных кавалеров, потому что видела в людях только их недостатки и считала своим долгом их озвучить. Никто даже не заподозрил ментальное вмешательство, так как Мюрриэль была, как и её сестра — гордячка и снобка, все просто решили, что её характер в период полового созревания усугубился и окончательно испортился.

Гарольда по его наущению убил в одной из дуэлей Геллерт. А его старший братец Самюэль прожил не намного дольше, успев лишь заделать двоих отпрысков — Игнотуса и Максвелла. Впрочем, «мистер Пруэтт» тоже «скоропостижно скончался».

В возрасте сорока пяти лет Джиневра Пруэтт осталась вдовой, воспитывая двоих внуков. Но рыжая сучка всё ещё не была сломлена.

Далее, уже разлучившись с Геллертом Гриндевальдом и разочаровавшись в его идеях, Альбус понял, что силой мир не завоюешь. Надо действовать хитростью. Подкапывать всех этих чистокровных снобов потихоньку. Чтобы однажды все их надежды рухнули. А кто был главной надеждой, опорой и гордостью так называемых аристократов? Правильно — дети. Розовощёкие отпрыски великих фамилий. Наивные малыши, для которых Хогвартс на долгие годы становится вторым домом, а учителя — матерями и отцами, воспитателями, теми, кто вкладывает в их умы идеи, стремления, желания.

В те далёкие времена, чтобы стать преподавателем в «лучшей школе чародейства и волшебства», нужно было многого добиться, получить профессорское звание, написать монографию и сделать несколько выдающихся открытий. И он старался. Добивался. Делал. И в возрасте пятидесяти пяти, в тысяча девятьсот тридцать шестом, стал профессором трансфигурации в Хогвартсе. В этот период там как раз обучались внуки Джиневры.

Нет, он не портил им кровушку, не наказывал принятыми там тогда розгами. Альбус давно, ещё с момента смерти сестры, понял, что лучше всего загребать жар чужими руками. Ну кто мог заподозрить серьёзного профессора, выступающего в амплуа «доброго дедушки», в том, что он мог надоумить Саманту МакМиллан, близкую подругу Лукреции Блэк, — невесты Игнотуса Пруэтта, — в течении года подливать той в еду одно снадобье, которое делало ведьму бесплодной? Никто.

Тогда же он увидел большую перспективу в Томе Реддле. Мальчик был великолепен для его будущих замыслов — в меру озлоблен, высокомерен, амбициозен, харизматичен. Несколько «частных уроков» и ментальных закладок, и бомба замедленного действия могла сработать, когда было надо.

Внуки Джиневры, которых та искренне считала своими сыновьями, снискали славу и почёт в магическом сообществе. Максвелл женился на чистокровной волшебнице из линии французских Малфоев, которая обучалась в Шармбатоне.

Тогда же и состоялась его эпичная битва с Геллертом. Старый друг был заключён в Нурменгарде, а он — наконец снискал славы.

В сорок шестом, после той победы, он занял должность председателя Визенгамота и стал директором Хогвартса. Впрочем, он продолжал пристально наблюдать за Пруэттами. И Джиневрой.

У Максвелла Пруэтта один за другим появились дети: Гидеон, Фабиан и «малышка Молли», в которой души не чаяла вся семья.

Альбус до сих пор с огромным внутренним удовлетворением представлял лицо Джиневры, когда до той должна была дойти весть, что её любимая правнучка, истинная Пруэтт, невеста наичистокровнейшего Уильяма Гринграсса, связалась с предателем крови Артуром Уизли! О, нет, он был совершенно ни при чём, это всё любовь и, возможно, немного амортенции.

Становление Волдеморта, «Орден Феникса», в который вошли и Молли, и её старшие братья, смерть последних — завершающий удар по Джиневре.

Пруэтт скончалась в августе тысяча девятьсот восемьдесят первого, когда от всего её рода остались лишь старик Игнотус и, потерявший сыновей и выжегший дочь на семейном гобелене, Максвелл. Практически ровно через восемьдесят четыре года после своего отказа быть его спутницей. Это было даже как–то знаково, и Альбус решил, что закрыл эту историю своей жизни.

Пока через одиннадцать лет на зачислении в Хогвартсе на него не взглянула точная маленькая копия женщины, которую он когда–то любил и которую восемьдесят с лишним лет ненавидел.

Как оказалось, Молли очень любила свою прабабку, которую считала бабушкой. Та умерла за несколько дней до рождения её самого младшего ребёнка, поэтому, не долго думая, миссис Уизли назвала свою дочь Джиневрой или просто Джинни…

Он почувствовал её появление и обернулся.

На этот раз супруга постаралась. Зачесала рыжие волосы в причёску, надела то самое платье, фасон которого был модным сто тринадцать лет назад. Просто вылитая Пруэтт.

— Джинни, детка, иди сюда, — почти ласково позвал он, внутренне ликуя. — Пора принимать своё наказание, ты ведь хочешь этого? Ты специально очень плохо вела себя, чтобы я наказал тебя?

— Да, я плохо вела себя, — опустила взгляд Джиневра. Его Джиневра. — Ты меня простишь, милый?

— Не так быстро, моё солнышко, не так быстро, — удовлетворился он её игрой. За десять лет брака Джинни усвоила все уроки. А ещё получила множество непреложных обетов, которые могли доставить ей куда больше неудобств, чем его забавы с розгами, плетью, связыванием или жестоким сексом.