ИНОЕ НАЧАЛО. Книга третья: И грянет весна!

Глава 16

Когда я открыл глаза, то сначала не понял где нахожусь. Всё так же плыли облака по небу, всё так же оно было упоительно голубым… Но смотрел я на него, словно находясь в пасти какого-то огромного монстра, а торчащие под разными углами обломки досок и толстых брёвен, заменяли ему зубы! Попытался шевельнуться, но не смог. Я что-то произнёс еле ворочая языком, но понял, что не слышу сам себя. Уши как будто воском залили. Вот откуда-то послышались голоса, появились люди и тангоры, подняли меня на руки и куда-то понесли. Разум мой был кристально чист, без тревоги, ненависти, любви — ничего. Но вот тело… Оно вело себя как парализованное!

«Нет! Только не это! Только не так!»

Перед глазами мелькнул силуэт и наведя резкость, я узнал лицо Тарталана. Эквилианец яростно жестикулировал руками и что-то, кому-то орал. Потом голова сама собой повернулась вбок, и увидел Варгона. Сейчас он был явно чем-то напуган, что почему-то меня вдруг развеселило и я растянул рот в ухмылке. Мелькнули какие-то развалины, потом раскуроченные перила, и меня положили на что-то твёрдое, а вокруг замелькали незнакомые лица. Хотя нет! Вот он Бодгар, и тот капитан гарнизона, с которым мы должны были встретиться под вечер. Как же его зовут?… Фолистад! Марк Фолистад! Но почему он такой озадаченный, и на кого он кричит?

Тут звуки стали нарастать, словно я выплывал на поверхность из под воды. В уши ворвался топот ног и хор голосов.

— …ать! Живее давайте, сучьи выродки! — грянул бас Варгона. — Или клянусь богами, я вас всех на на меч намотаю!

Вокруг меня царил такой переполох, что мне казалось будто бы шла битва.

— Да не ори ты! — вторил ему таким же тоном Фолистад. — Жив он! Оглушило маленько, но глазами водит и лыбится, не видишь что ли? Гасго, беги за Далаей, живо!

Подскочил Хата и принялся срывать с меня ошмётки одежды.

«Да что случилось то?!»

— …ата! — во рту пересохло, хоть перо сдувай с языка. — Хата, какого хрена происходит? — наконец удалось мне продавить сквозь глотку слова.

— Лежи молча анай, не трать силы! — торопливо ответил алагат, освобождая меня от последних лохмотьев. — Сейчас лекаря пригонят!

Я покорно принялся молча созерцать потолок. Местами в нём были дыры, а солома кое-где свесилась внутрь.

— В сторону! В сторону, ваше всё е@ал! Дайте ей пройти! — орал благим матом Варгон.

Через пару секунд надо мной склонилась с озадаченным видом женщина в годах. Её руки быстро принялись ощупывать моё тело.

— Переверните его! — приказным тоном рявкнула она, и меня, словно мешок с овсом, перевернули на живот.

— Ну что? Как? — нетерпеливо спросил алагат спустя минуту.

— Нормально всё. — ответила женщина. — Переворачивайте.

Меня снова, но уже более аккуратно, повернули на спину.

— Ран или переломов, нет. Оклемается. — уверенно произнесла железным тоном местный доктор. — Вымойте его как следует, а я пока отвар приготовлю.

Сказав это, Далая ушла, а меня тут же подхватили на руки и снова куда-то поволокли.

Сидя укутанный в толстый дорожный плащ я попивал горячий отвар, держа кружку в мелко трясущихся руках. В зале пострадавшей от взрыва таверны собрались не только свои. Рядом с Марком сидели двое молчаливых незнакомцев: тангор и холмовик. Бодгар подошёл и поставил на стол несколько запечатанных глиняных кувшинов, и кружек на всех. Не спеша откупорил один кувшин, разлил по кружкам. В нос ударил запах крепкого вина.

— Разбирайте, гости дорогие. Со жратвой придётся повременить, сами понимаете. Печь треснула едва не пополам, так что придётся Гараду пожарить мясо на костре. — последнее он недовольно проворчал себе едва ли не под нос.

Народ торопливо разобрал чарки. Незнакомый тангор прихватил сразу две, всучив одну из них в лапы благодарно кивнувшему маланорцу. Все выпили по глотку и уставились на меня, в ожидании объяснений. Ещё бы! Почти весь третий этаж разлетелся в щепки от взрыва. Досталось даже кухне, как оказалось! Меня на силу откопали в комнате на втором. Благо взрывная сила пошла вверх, а не то от Берлоги остались бы одни каменные стены.

— Что это было, господин анай? — наконец не выдержав, заговорил первым Фолистад. — Клянусь Ареаном, я такого в жизни не видал! Слава богам, все постояльцы кто в зале были, а кто на улице.

Я оторвался от созерцания содержимого своей кружки и поднял на него взгляд:

— Сила. Это была Сила, капитан. — словно само собой разумеющееся пояснил я. — Магия, если угодно! Не знаю откуда, но она вдруг в большом количестве влилась в моё тело. Я не обучался её контролю, поэтому это и произошло.

— Прошу прощения анай, — подал голос маланорец, изумительно напоминающий своим видом лису. Только нос более прижат к лицу, да уши другой формы и без кисточек, а так, вполне похож. — Я Вилин Бордисон, родом из Дорниного Удела. — маланорец не поленился встать и поклониться. При этом его оружие, смахивающее на шпагу, ему ничуть не помешало. — А этот молчаливый тангор рядом со мной, Сторан Брэнсон. Он молчун и скромняга, но своё дело знает.

Тангор тоже встал и коротко поклонился, после чего, не произнеся ни слова, снова присел на лавку.

— Сила просто так не может напитать человека до такого вот… — холмовик взглянул мне за спину и неопределённо помахал рукой (ну или лапой в его случае) в сторону дырявой крыши. — Должно быть что-то, что спровоцировало её.

Я судорожно кубаторил как бы мне отбрехаться, да так, чтобы все поверили. Ну или хотя бы, чтобы мой ответ всех удовлетворил.

— Сон, уважаемый Вилин. Я только сейчас, после ваших слов понял, что это был сон! — ухватился я за эту отмазку.

— Сон? — мельком бросая взгляд на остальных, переспросил маланорец.

— Да. Мне снилось, будто бы на меня напала стая зимоволков и мне пришлось туго. Наверное это результат прошедшей зимы.

Хата хмыкнул:

— Тогда понятно. Немудрено, что они тебе уже даже снятся. Хапнули лиха с ними по зиме, тут уж не поспоришь!

Варгон и Тарик закивали головами, соглашаясь со словами алагата.

Маланорец ещё секунду смотрел на нас своим лисьим взглядом, словно обдумывая верить нам, или нет. Но потом кивнул, и сел на место.

«По морде вижу — не поверил. Но спорить не стал. Понимает лис, что добиться большего от нас, ему не светит.»

Бодгар встал:

— Прошу прощения господа, но я бы предложил закончить на сегодня. Негоже постояльцев держать на пороге! Хоть многие и боятся теперь ночевать в таверне, предпочитая палатки да фургоны, но ужин предоставить я им обязан.

Я встал, и подобрав полы плаща, перекинул его угол через плечо:

— Скажи им, что они могут спокойно размещаться в комнатах. Я заночую со своими людьми, в лагере снаружи.

— Господин анай, я не хотел… — начал было Бодгар.

— Не обсуждается! — оборвал я его. — Накрой им ужин за мой счёт. Всё.

Сказав это, я направился к выходу.

Ночевать в палатке мне всё же не пришлось. У моего отряда были свои два фургона с кой-какой провизией и прочими мелочами, там я и примостился, устроив себе лежанку среди мешков с овсом для лошадей. Настроение было ни в п#зду как говорится! Больше всего меня беспокоил вопрос — что там с Родом? Всё ли в порядке с его сферой, и особенно с телом Сварога? Не нарушил ли я чего?

«А вдруг я его уничтожил?» — забеспокоившись не на шутку, подумал я.

Снаружи раздались приближающиеся шаги, и через мгновение полог фургона откинулся, а внутрь заглянуло бородатое лицо рукавого.

— Не побеспокою? — раздался его голос из ночи.

— Не сейчас, рукавой. — буркнул я и положил голову обратно на мешок.

Варгон повернулся назад не отпуская полога:

— Эй, громилы! Присмотрите тут! — и сопя залез внутрь.

«Вот же упёртый дед!»

Примостившись в ногах, Варгон немного повозился умащиваясь.

— А теперь рассказывай иномирок — какого хрена это было?

Судя по его тону я понял, что отвертеться не получится.

— Я их видел, Варгон. — поникшим голосом ответил я.

Секундная тишина.

— Кого?

— Мою семью. Там, дома. В моём мире.

Варгон грязно выругался.

— Каким образом?

— Род показал.

— Род? — удивился он. — Так ты что, был у бога?

— Угу. — бесчувственным голосом буркнул я.

Варгон чертыхнулся.

— Я как чувствовал, что без него тут не обошлось!

С минуту в фургоне висела тишина.

— И как они там? — вдруг неожиданно задушевным голосом спросил он.

— Плохо. — я вздохнул и перевернулся на спину, заложив руку за голову. — Моё тело лежит в комнате, в квартире. Значит, я не умер. Хотя по их лицам, лучше бы умер.

— Ты дурак?

— Так бы раз переплакали, и жили бы себе дальше. — словно сам себе произнёс я. — А так… Мать все глаза выплакала. У Натальи жизнь не вдовы, и не жены!

— Сына видел? Как его… Кирилл, во! — во мраке раздался его наружный смешок. — Ну и имечко вы ему дали! А ещё на наши жалуешься. — попытался сгладить тему рукавой. — Говоришь, с двумя «л» на конце пишется? Вот же чудно… Эй, эквилианец! — стукнул Нойхэ по борту. — Слыхал?

— Я же не глухой! Конечно слышу.

— Представь себе, что тебя звали бы ТарталаН-Н! — Варгон специально выделил последние буквы, в насмешку.

Хата гоготнул:

— Вот Крон поржал бы тогда, когда принимал бы тебя в своём чертоге!

— Чё рыгочешь, шлепок коровий? — не остался в долгу Тарик. — А тебя ХЫХата тогда звали бы! — нашёлся с ответкой эквилианец. — Эй, ХЫХата, морда лопатой!

Снаружи завязалась было потасовка, но сквозь шум возни был слышен и смех обоих варваров.

— А если к Варгону прибавить букву? — раздался голос алагата.

— Не, Варгон не то… Во! НЫ-Нойхэ! — словно заикаясь, произнёс Тарик коверкая голос. — Дед НЫ-Нойхэ! Как тебе?

Тут уже я не сдержал улыбки в сторону старика.

— А ну цыц там, соплежуи! — нарочито строго гаркнул рукавой. — Ишь, разошлись! Хайлом там не щёлкайте, араханты!

Варвары похихикали ещё немного и угомонились.

— Если твоё тело там, то есть шанс, что ты сможешь в него вернуться Серый. — с какой-то уверенностью в голосе произнёс старик. — Просто нужно найти как это сделать! И думается мне, что без мага здесь дело не решится.

Я фыркнул:

— Мага? Да скорее всего, я для них стану куском мяса для изучения.

— Ну, есть в этом мире и такие маги, которым такое будет явно не по душе. — таинственным тоном парировал рукавой.

— И где их искать? — пессимистично задал я вопрос.

— Знамо где — у светоликов, в Стране Лесов!

«Светолики? А ведь я и не подумал об этом. Светолики, раса Света! Так что возможно, Варгон прав!»

— Но сперва, тебе надо научиться контролировать Силу. — решительно заявил рукавой. — Если тебя накроет не дай бог ещё раз, и будут жертвы, то могут быть проблемы с истинианами. Эти быстро тебя запишут в ряды так называемых «необузданных», и тогда я тебе не позавидую. — Варгон откинул полог, и взявшись за борт обернулся. — Уж лучше тогда мне тебя убить, чем допустить чтобы ты попал к ним в лапы. — и он выбрался наружу.

Ночь прошла для меня беспокойно. Мне снилась обрывками моя прошлая жизнь и знакомые лица. Засыпая, я надеялся что Род снова позовёт. Но что-то мне подсказывает, что этого не случится.

Проснулся я от шума голосов, лая собак, и фырканья лошадей. С заспанным лицом я выглянул наружу. Солнце едва взошло, но туримский караван уже собирался выступать. До Гуриндана им ещё идти и идти.

Едва выбравшись из фургона, я заметил как начальник охраны машет мне рукой в приветствии. Я помахал ему в ответ, и Ровен быстрым шагом направился ко мне.

— Добра вам, анай! — произнёс он подходя. — Рад видеть вас в здравии! Признаюсь, — усмехнулся он покачав головой, — то, что произошло вчера, запомнится мне надолго.

«Думаю, что не только тебе.»

Мимо нас торопливо прошла компания купцов к своим обозам, с опаской поглядывая в мою сторону.

— Будет что рассказать внукам. — кивнул я. — Но я так понимаю, вы не за этим ко мне подошли.

Ровен оглянулся, и убедившись что никого поблизости нет, подошёл вплотную.

— Вслед за нами из Карычара должен был выступить ещё один караван. Примерно через пять дней он будет проходить через Вилюхи, а значит, если всё будет нормально, то самое большее через пару недель он будет здесь. Отряд охраны будет возглавлять мой сын, Ведан. Я хочу вас попросить, пока не придёт весть о том, что мы дошли до места, не пускайте их в Гуриндан!

Я в удивлении поднял брови:

— Ты в своём уме, капитан? Это туримский обоз!

Ровен сумняшеся потоптался на месте.

— Никто не знает когда тангоры столкнутся с рахами, и чем кончится дело. Если коротышки не сдюжат, а мы не успеем уйти, то… — он многозначительно покачал головой.

«Чёрт! В его словах есть правда.»

— Как ты передашь сообщение? Гонцом?

— Нет. Слишком рисково, его могут перехватить. На посту есть ласточки. Я возьму несколько с собой. Как только мы прибудем в Торжище, я разведаю обстановку и тут же пришлю птицу обратно, с донесением.

Меня мучали сомнения по поводу всей этой затеи.

— За то время, что они будут идти туда, всё может измениться.

— Может. — кивнул он соглашаясь. — Но так хоть какая-то подстраховка.

Я в задумчивости прикусил губу.

— Сколько идти до Гуриндана?

— Если без сложностей, то думаю дней десять. Ну и на переправу уйдёт день, два. Купец Туримской Торговой Гильдии торопит, так что привалы будем делать редко.

— А если на вас нападут по пути и всех перебьют? Что тогда? — без лишних сантиментов задал я вопрос в упор глядя на него.

— Значит, птица прилетит раньше. — пожал плечами капитан и даже бровью не повёл.

Я постоял раздумывая в нерешительности, глядя на вздымающиеся пики Алагатских гор.

— Ладно, договорились. — протянул я ему руку.

Ровен с кивком пожал мне предплечье.

— Ну, бывайте, господин анай. Авось ещё свидимся.

— Постой! — окликнул я его, когда он уже было двинулся к готовому трогаться в путь каравану. — Сколько их вообще будет?

— Обозов?

— Да.

— Туримских — пять ещё. Ну, а вольных, кто его знает. — ответил он, и широким шагом двинулся к своим людям.

Я стоял и обдумывал слова Ровена, когда нос уловил запах готовящейся в лагере пищи. Тут же в брюхе так заурчало, что даже стреноженная лошадь, пощипывавшая рядом свежую травку, подняла голову и покосилась на меня своими большими глазами.

— Пардон мадам, сейчас заглушим дизель! — кивнул я замершей лошадке, и направился в глубь лагеря, откуда разносился запах жаренного мяса и походной каши.

Под стук молотков, кряхтенье и перекрикивания мужиков, что чинили крышу и стены Берлоги, я обошёл её, и на сытый желудок с трезвой головой, оглядел последствия взрыва Силы.

«Ыть б@я!… Ни хрена себе чихнул!»

Взрыв проделал огромную дыру, разметав по окрестностям часть крыши, разрушив комнаты на третьем этаже, где я уснул, и хорошенько так зацепив второй этаж. Трудились и люди, и тангоры, и даже холмовики, которые укладывали жерди и крепили свежую солому на крышу.

Варгон крутился тут же: то где подсобит плечом, то где подаст чего.

— Бог в помощь! — поздоровался я громко, подходя к ним и засучивая рукава.

Народ торопливо и нескладно ответил на приветствие, и продолжил работать.

— Чего удумал? — указав взглядом на мои подготовительные действия проворчал старый рукавой.

— Дык, помочь, ёпт! — очевидно ответил я.

— Справятся и сами, — отмахнулся он, и повернувшись, перекинулся парой слов с каким-то мужиком. Потом подошёл к бочке стоявшей с водой неподалёку, умылся, поднял с земли ножны и приладил их на пояс.

— Это я так, от скуки к ним приткнулся, пока тебя ждал. — пояснил Нойхэ глянув на меня, стоявшего немного растерянным. — Есть дела и поважнее!

Рукавой парой резких движений размялся.

— Снова ты уморить меня решил своими тренеровками? А заодно и весь отряд?

Варгон откинул с лица влажные волосы назад и смочив руки в бочке, пригладил бороду с усами:

— Это успеется. — кивнул он. — Надо бы пройтись по форпосту, осмотреться. Я тут сто лет не был. — он подошёл ко мне, доставая на ходу из кармана штанов свёрток. — Держи вот, на память. Как только уцелело, одним богам известно!

Я протянул руку не понимая, и по наитию принял от него свёрнутую слоями грубую тканину:

— Что это?

— Разверни, и сам увидишь. — Варгон проходя хлопнул меня по плечу. — Жду тебя у пропускных ворот.

Я аккуратно развернул ткань, и увидел что это была та самая картина из комнаты, где турим наделяет одного из рода Фортхай этими землями. Ещё тогда, в комнате, я старался рассмотреть подпись на холсте. Но рисунок был настолько давно сделан, что мне так и не удалось её разобрать, дабы узнать поимённо кто именно здесь изображён.

Выслушав расклад дел от Марка, весь остаток дня я провёл инспектируя форпост в компании двух варваров, Нойхэ, маланорца Вилина Бордисона, и само собой капитана Фолистада. Командир местных тангоров, молчун Сторан Брэнсон, взяв отряд из тангоров, отправился с утра в патруль до развилки, сопровождая заодно до границ Маланора несколько небольших купеческих обозов, прибывших не только с юга, но и с востока северной части Турии. Узнав, что тангоры идут к развилке на север, торговцы не стали задерживаться на посту, и после утряски мелких формальностей да уплаты пошлин, быстренько сменили лошадей и двинулись в путь вместе с ними.

Тангор Хинди, прибывший с нами из Хайтэнфорта, всё свободное время проводил в разных компаниях своих сородичей. Да не просто так, а с пользой! Он выполнял мой приказ — крайне осторожно собрать информацию как об общих делах в Торгадории и Маланоре, так и в частности о сложившейся обстановке в Гуриндане. Можно было бы наверняка просто спросить у капитанов, что я безусловно и сделаю, но мне интересно было услышать о чём сейчас толкуют в кулуарах простые воины гарнизона.

Первым делом собрал весь войсковой люд, и как положено представился. Всего служивых набралось около двухсот единиц. Тангоров, маланорцев, и людей. Присланные ранее сюда туримские солдаты, тут же официально перешли под моё командование. Можно было смело объявить и остальных под моё начало, но вопрос с руководством над форпостом оставался ещё открытым. Он вроде бы и мой, но в то же время и не особо, чтобы так. Поэтому во избежание разногласий и недовольства, договорились учредить совет из трёх представителей, по одному от каждой расы. Варгон был против, настаивая что бы я полностью и единолично возглавил гарнизон. Но я был иного мнения. Как бы там ни было, а уговор — есть уговор! Без слова турима, подминать под себя пост я не стану. Пока что. Однако и маланорцев, и тангоров я уведомил сразу, что едва разберутся с рахами, нам надобно будет с их парламентариями встретиться в столице и попросить аудиенции у турима, для разрешения этого вопроса. На том и порешали.

Побывали мы и на верхнем переходе! Если на стену можно было подняться по лестнице, то к мосту и верхним башням нас уже поднимали на подъёмнике. Шахта для него была вырублена прямо в скале, оставляя лишь одну сторону открытой. Тарталана пришлось поднимать туда отдельно. Эквилианец заявил, что не упустит шанс посмотреть с такой высоты на окрестности. И его интерес я прекрасно понимал. Эквилиан — степная страна, с небольшими участками гор на юге, у территории некой Орды, и далеко на западе, считай у самого Мирного моря. Бесконечное, зелёное море травы летом, и глубокие снега, с выдувающими из тела душу ветрами зимой — вот что такое Эквилиан. Поэтому конечно, бесстрашного варвара обуяло дикое желание подняться на такую впечатляющую высоту и посмотреть оттуда на мир своими глазами.

Пока поднимались, смотреть было особо не на что. До противоположной стены ущелья казалось можно рукой дотянутся. Но чем выше поднимался лифт, тем шире расходились стены друг от друга. Постепенно открывающийся вид заставил нас затаить дыхание, но вскоре подъёмник медленно вполз внутрь башни, погрузив нас на некоторое время во тьму.

Наверху нас встретила с факелами в руках группа тангоров и людей. Пока они представлялись, я, с нетерпением поглядывал на дверь ведущую на каменный мост, что раскинулся от одного края ущелья к другому. Но вот, наконец один из тангоров толкнул её наружу, и я шагнул в залитый солнечным светом проём…

Ветер! Первое, что встретило нас снаружи — это крепкий, холодный ветер, несущий в своих потоках чистейший горный воздух! То ли от волнения, то ли с непривычки у меня тут же сбилось дыхание. Казавшийся снизу небольшим переходной мост оказался шириною метров пять, а до противоположной башни по нему — и вовсе метров сто, сто пятьдесят. По его краям был сделан зубчатый парапет. Я повернулся направо, и узрел открывшиеся необъятные просторы, что заставило меня на несколько секунд и вовсе забыть как дышать!

Среди серо-зелёных склонов гор, плавно перетекающих в заснеженные пики, чёрной, ломанной полосой пролегал Макаранский Разлом, ускользающий и расширяющийся дальше на север, а ещё дальше, плавно изгибающийся всё больше на запад. Уже на расстоянии нескольких километров от форпоста широкая полоса вод Янвы, плавно вытекая из-за скалистых гор, вливалась в разлом. Несясь серой массой по его дну, огибая обрывистые утёсы скал, некогда мелководная речушка в скором времени превращалась в широкую, не меньше пары сотен метров в ширину, полноценную реку. По её левому берегу пролегала зажатая между водами и отвесными скалами дорога, в точности копируя изломы ущелья. Где-то там, далеко-далеко, она резко поворачивала на запад и вырывалась вместе с рекой на сочные луга Маланора. Вспоминая карту, которая на поверку оказалась не совсем точна, в конце ущелья река делилась надвое, уходя правым притоком в горы Торгадории, а левым в земли холмовиков. Недавнее землетрясение не прошло незамеченным и здесь. Воды реки сейчас текли неспешно и умиротворённо, хотя ещё недавно, по рассказам Фолистада, она бурлила, громыхала и пенилась бурунами. Как выяснилось, в самом форпосте это недавнее событие ощущалось не столь сильно, как у нас в городе.

Я обернулся и устремил свой взор на юго, откуда мы пришли. Колыхающиеся кроны вековых деревьев предгорного леса словно почувствовали моё внимание и разом качнулись мне навстречу. Могучие вершины Алагатских гор, что пролегли сейчас заснеженным хребтом по правую руку от форпоста, блистали на солнце ослепительным белым светом. Присмотревшись к ним, я заметил среди них вкрапления голубых скал.

На такой высоте, всё это великолепие залитое солнечным светом, лежало как ладони.

— Горные пики вековых льдов! — с гордостью в голосе произнёс Хата, стоя чуть поодаль и глядя на вершины родных ему гор. — Мы называем их Клыки Крона.

Светлые волосы алагата трепетали на ветру. Варвар стоял выпрямившись во весь свой могучий рост. Его мощная грудь раз за разом взволнованно вздымалась вдыхая в себя холодные потоки воздуха, а на его лице читалась неподдельная любовь к этим горам, и безусловная гордость за свою родину.

На плечо алагату легла тяжёлая рука Тарталана:

— Воистину, ваши горы великолепны, друг мой! — восхищённо произнёс эквилианец, вглядываясь в ту же сторону. — Жаль, что наши народы не могут оставить вражду и я не смогу выпить с тобой крепкого вина в главном зале Харадана!

Хата повернулся к нему:

— В Черепе Бога могут восседать только достойные воины. — он взял руку Тарталана и крепко её пожал. — А ты, я клянусь этими пиками, — он указал рукой в сторону своих гор. — Ты — великий воин, эквилианец! И вот тебе моё слово друг — настанет день, и мы вместе поднимем золотые кубки во славу Крона и Раваты, полные самого лучшего вина в Акливионе!

Тарталан какое-то время пристально вглядывался в лицо алагата, словно ища в его словах подвох. Но потом, громогласно расхохотавшись, они крепко обнялись.

— Горец братается со степняком? Невиданное дело. — буркнул Варгон. — А если твои сородичи твоего друга не пустят? — с ехидной ухмылкой подначил он побратавшихся варваров.

— Тогда я предложу им выпить с Мораком, и сам туда их провожу! — многозначительно стукнув кулаком в ладонь, решительно произнёс алагат похлопывая по плечу улыбающегося эквилианца.

Полюбовавшись ещё немного видами, мы проинспектировали вторую башню изнутри. Первое что бросалось в глаза — нехилых таких размеров горн на стене, почти под самой крышей! Он обвивал её полностью, и изогнувшись лебединой шеей, был направлен конусом в сторону поселения.

«Вот бы подудеть в такой!» — от чего-то подумалось мне сразу.

Порыв резвящегося на вольнице ветра донёс странный запах из прошлого, который я тут не встречал ещё ни разу. Пахло чем-то неуловимо знакомым, но я никак не мог понять чем.

Едва открылась дверь караулки внутри башни, пробежал взглядом по простенько обставленной круглой комнате. По бокам от небольшой печки, увидел двухъярусные кровати на четверых, стол, четыре стула и один сундук. В свободном закутке у стены стояло пара копий, щит, и одно из излюбленных тангорами оружие — булава. Из стены справа от входа внутри помещения, торчал мундштук горна. Всё.

Тут я повёл носом, и зацепился взглядом за печку.

«Что-то в ней не то… Что-то… Ёптыть! Да в ней же уголь горит!»

Железная плита с приоткрытыми кольцами конфорок, знакомых каждому человеку с детства (уж советскому, так точно!) просто повергла меня в ступор. Кольца были отодвинуты и внутри, словно солнце, полыхал уголь. Присмотревшись, замечаю под одной из кроватей приоткрытый край мешка, наполненный столь узнаваемыми чёрными камнями.

«Так, тааак… А жизнь то, налаживается!»

Угля, кроме древесного, я не видал даже в Арнагейте, что ещё тогда мне показалось более чем странно.

«Так значит, здесь уголь всё-таки есть? Но я никогда не поверю что Хаммерман, или другие анаи, пренебрегают его использованием! Значит ли это, что данный ресурс крайне ограничен? Возможно. Но почему?»

Как бы там ни было, я не стал в данный момент заострять внимание на этом моменте. Не до того сейчас. Однако, Хомяк и Жабка внутри моей тонкой натуры с ухмылками переглянулись: Цель определена хозяин, будем брать! Надо будет подгадать момент только, и вытянуть информацию у тангоров: где берут, сколько есть, и по чём. Не поручусь, но думаю что своих угольных шахт Турия просто не имеет. Может конечно я и ошибаюсь, но что-то мне подсказывает, что с углём тут дело не простое.

День шёл за днём, а вестей от Рована не было. Это меня начинало напрягать, будоража нехорошее предчувствие. Немного помогали отвлечься от этого ежедневные тренировки с Хатой, естественно под руководством Варгона. Но по вечерам, притопывая в нервозе ступнёй, я сидел у камина вглядываясь в пламя, находясь в глубоких раздумьях.

На пятый день, собрав на совещание глав маланорцев и тангоров, я объявил, что начинается отработка совместного отражения атаки на форпост. Моя инициатива не встретила общего одобрения, но когда первая же инсценировка атаки показала несогласованность действий защитников, капитаны признали необходимость таких тренировок. Каждая раса считала, что только исключительно их командиры могут ими командовать, что превращало бой в полную неразбериху, с руганью, ором, и (как следствие) мордобоем.

Прошло уже почти двенадцать дней как я прибыл на пост. За это время удалось хоть как-то реализовать боевое слаживание холмовиков, тангоров, и людей. На девятый день зарядил дождь вкупе с усилившимся неожиданно ветром. Кабы не Янва, то через ущелье сейчас бы катилась прорва воды, которой и так хватало с избытком. Хотя дренаж кой-какой и был сделан по посёлку, но он быстро забился природным мусором и стало только хуже. Потоки мутной воды постепенно заполнили их, и образовались огромные лужи, превращая проулочки в болота. Со временем крупный дождь стих, сменившись мелкой моросью, и теперь приходилось поминутно утирать с лица влажную пленку воды.

Я стоял на стене и в ожидании всматривался в совсем опустевшую дорогу. Уже больше двух недель прошло, а вестей от Рована так и не поступило. Уж и Молчун вернулся давно со своими. За эти дни через форпост ходило немало народу, в том числе и купеческих обозов. Но в последние два дня, до самого сегодняшнего го момента, с севера не явился никто. Чуя неладное, я приказал никому не покидать азгот. Даже разведчикам запретил ходить по ту сторону.

Сам я до этого пару раз тоже выходил в дозор, естественно во всеоружии и при всей честной компании своих телохранителей. В этой, самой длительной вылазке, мы тогда достигли развилки. Но как оказалось, первой из двух! Я думал, что здесь мы расстанемся с обозами и облепившими их холмовиками, но я ошибался. Янва оказывается брала своё начало не где-то там в восточной части гор (как я предполагал), а из притоков целых двух горных рек — Харадук и Тарна́я.

Тарна́я под тупым углом примыкала к несущейся с севера Янве. Сама река хоть и была широкой, но пролегала по огромной пологой ложбине между гор, что делало её отнюдь не глубокой, но вполне скоротечной. Как пояснили местные разведчики, по обеим берегам реки узкой полосой раскинулись леса и рощи до самого Ингра, а вырываясь с гор далеко на востоке, она несла свои воды по равнинам Турии, и имела выход в Пиратское море.

От Тарна́и, Янва круто поворачивала налево, и почти прямо устремлялась ко второй развилке, где в неё впадал Харадук. Харадук был крупной рекой, вырывающейся из огромного зева пещеры в горах, неподалёку от города Тёмных Жрецов. По словам разведчиков тангоров, которые хаживали там в своё время в дозор, в ту пещеру можно было засунуть целый их город, со всеми крепостями и укреплениями в придачу. Так вот, Харадук так же протекает по ложбине, но река является полноводной и тихоходной. Широким раздолом вливаясь в Янву, Харадук делится надвое, превращаясь одной частью в Янву, что течёт на юг, а другой — в Лучанку, как её называли маланорцы. Для них, Лучанка начиналась от гор, на восточной границе их земель. В общем между этих двух рек, больше всё же смещаясь к Харадуку, и была переправа через Янву к Гуриндану. Говорят, после землетрясения переправа стала гораздо легче. Дно разлома просело и там, сделав течение реки более степенным. Однако без жертв не обошлось. Я только посочувствовал тангорам, когда те мне об этом рассказали. В момент землетрясения, берега осыпались вслед за дном, погребя под тоннами рухнувших камней команду паромщиков переправы, вместе с частью построек.

Но едва вода наполнила разлом, река стала гораздо тише и спокойней. Переправу тут же наладили, ибо в этих местах она единственная. Снова потянулись торговые караваны, желающие попасть на тот берег, а там, прибыв на удалённый пост тангоров, повернуть либо на север, к Торжищу в Гуриндане, либо же направиться на восток, и вдоль Тарна́и, по горным тропам, добраться до Ингра.

Но сейчас, тракт был пуст. Только ветер гудел по ущелью, завихряя иногда мелкие частицы влаги, непрерывно падающей с затянутого свинцовыми тучами неба.

«Зато в Берлоге сейчас не протолкнуться. Хоть какая-то радость.» — шмыганул я носом стоя на стене и поминутно утираясь.

Ко мне подошёл Хинди. За то время что мы здесь, он исправно делился со мной услышанным в рядах тангоров и холмовиков. И то, что я узнавал, мне не нравилось всё больше и больше. Самая прискорбная весть была о том, что на помощь Гуриндану тангоры из других городов Пятиградья не придут. Совет Старших Гуриндана решил, что скорее всего это остатки рахов после какого-то там сражения произошедшего зимой. В Гуриндане слышали о нашей дерзкой, и без сомнения рисковой вылазке в пещеру. И я кстати был совсем не удивлён! Тангоры по тракту, за то время что я находился на посту, сновали довольно часто, а слухам только то и подавай. Бородачи в основном шли отрядами не меньше десятка. Многие из них решили попытать счастья в битве, вступив в ряды наёмников Таналина. Что-что, а денег король Подгорного народа не жалел. Судя по описанию Хинди, тангорский турим был немало тщеславен, но на войска золота не жалел, щедро оплачивая содержание. Если рахи возьмут город, то даже когда его отобьют, королём ему уже не быть, это факт. Так что он либо отобьётся, либо смерть.

Маланорцы тоже стянули немногочисленные войска к своим восточным границам, и стали там лагерем. Их повозки редко проезжали на юг, но если и были, то не меньше трёх в обозе за раз. Оказывается у этого необычного народца был прямой торговый контракт с Красным Оплотом, и заключили они его по началу весны. Аккурат после того, как мы отразили набег рахов на город, и основали в порушенных окрестностях Вилюх форт Аякс.

«Что одни, что другие — ушлые, нечего сказать! Ничего, вот построю полностью рынок в деревне… Хотя какой деревне? В городе!»

Вилюхи я решительно мечтал сделать городом. Торговым городом, не меньше!

И вот, уже два дня с севера ни души.

Я повернулся, и глянул на блокированные мною обозы, намеревавшийся ранее проехать по ущелью.

— Разведчики доложили, что с юга движется большой обоз. — без лишних расшаркиваний доложил он. — День ещё не успеет закончиться, как они прибудут.

Тангор знал о нашей договорённости с Ровеном.

— Он станет, как и остальные. — твёрдо заявил я отворачиваясь, и снова обратил взор на пустую дорогу.

«Зато с провиантом проблем нет. Правда поиздержаться приходится, но то уже вторично.»

— Из Гуриндана должна была прийти смена, ещё вчера. — Хинди бросил взгляд по сторонам. — Молчун собирается со всем своим отрядом выступить к городу.

Я дёрнулся и недовольно посмотрел на него.

— При всём моём уважении господин, но вы не можете им запретить. Маланорцы тоже об этом подумывают, но их останавливает пропажа посланных ранее разведчиков. Их слишком мало, а воевать среди скал — это тебе не в полях с высокой травой шнырять да из трубок стрелять. Но они могут вполне пойти со Стораном, если Вилин решится. — Хинди поднял на меня глаза. — Купцы недовольны запретом. Они собираются отписаться туриму с жалобой на вас. — он поджал губы. — Как по мне, так пусть едут куда им вздумается! Им объяснять, что в скалу разговаривать!

Их недовольство можно было понять: погода не жалует, товар пропадает, грозя многим из них, если не всем, утратой денег. Но неужели им плевать на свои жизни? Неужели барыши стоят того, что они могут погибнуть? Или и того хуже — попасть в плен к рахам! Руку даю на отсечение, увидь они те трупы у озера в пещере, то это изменило бы их мнение. Но и держать их здесь вечно, я не могу.

— Пусть к вечеру соберутся все в Берлоге. — я прихлопнул по плечу угрюмого тангора. — А до тех пор, я пока подумаю как поступить.

В отремонтированной огромной таверне было шумно и душно. В воздухе витал аромат разномастной еды, пота, и прогорклого запаха масляных светильников в купе со сгорающими свечами. Сизый дым крепкого, тангорского табаку стелился над головами посетителей, заставляя меня поморщиться.

Едва я вошёл внутрь в сопровождении варваров, голоса сразу стихли и взоры собравшихся обратились на нас. Тут были и тангоры, и люди, и холмовики. У самой стойки стоял отдельно стол, за которым расположились рыжий лис Вилин Бордисон, Молчун Сторан, Фолистад, и мой рукавой. Варгон как раз что-то им настойчиво втолковывал когда мы вошли. Рядом с ним сидел молодой незнакомец в накидке с туримским гербом на груди.

Задержавшись на секунду и осмотрев собравшихся, я пропустил эквилианца вперёд и последовал за ним, словно торговый катер за ледоколом. Там где проход между столами был узковат, Тарик бесцеремонно, лёгким движением бедра сдвигал их в сторону, не обращая внимания на недовольные реплики сидящих за ними посетителей.

— Вечер в хату, господа! — бодро произнёс я, едва приблизившись к офицерскому столику.

Все встали, поклонились.

— Я так понимаю, ты и есть Ведан, сын Рована? — тут же обратился я к молодому солдату.

— Он самый. — Ведан коротко по солдатски кивнул. — Можно узнать, почему заперты ворота? — не став мешкать, тут же задал он вопрос. — Я должен…

— Я знаю что вы должны! — резковато оборвал я парня, и повернулся к залу. — Добрые купцы! Я собрал вас здесь, дабы принять решение, которое устроит всех!

Народ притих. Варгон, зная меня в такие моменты, навострил уши и внимательно следил за каждым моим словом.

— С капитаном Ровеном у нас была договоренность — он должен был прислать сообщение, как только доберётся в Торжище! Или… Или отправить его раньше, если на них нападут!

Сын капитана опустив взгляд, сжал кулаки.

— К сожалению, вестей так и нет! — вернулся я вниманием к залу. — Очевидно, что что-то пошло не так.

— Так ведь не прислал же о том весть! — выкрикнул кто-то из толпы.

— Да, не прислал. — с сожалением соглашаясь кивнул я. — Но птиц могли и убить при нападении.

Народ загудел соглашаясь.

— Так что же нам делать? — спросил худощавый дед с первых рядов, с тремя седыми волосинами в жидкой бородёнке, но довольно живыми глазами прожженого торгаша.

— Держать вас больше, я не могу. — прихлопнул я себя по бокам. — Если вы готовы рискнуть с немногочисленными наемниками охраны — дело ваше!

Тут Молчун встал скрипнув стулом, и шагнул вперёд:

— Завтра утром, тангоры уходят в Гуриндан! Те кто идёт в Маланор мы вас проводим до переправы, но не далее.

Толпа снова загомонила, обсуждая слова Сторана. Многие сочли это весомым доводом в пользу того, что бы всё-таки рискнуть.

— Тогда и мы пойдём! — выступил Вилин, подходя к нам.

Лисий взгляд мазнул по мне, и маланорец одним рывком запрыгнул на стол, ничуть не обращая внимания на сидевших за ним.

— Да, если мы отправимся с вами, у нас больше шансов как не крути!

Снова обозники согласились, хоть и не обошлось без скептических улыбок.

Крыть мне было нечем. Да и что тут скажешь? Решение уже было видно по их лицам.

— Значит решено! — громко произнёс я, и направился в свою комнату наверх.

Спустя три минуты в комнату нетерпеливо ворвался Варгон. Он окинул отремонтированную комнату взором и задержал взгляд на оклунках. Я как раз перебирал вещи, которые можно и нужно взять с собой в путь. Хата развалился в кресле у очага и блаженно дремал вполглаза.

— Так и знал, что ты что-то задумал! — ударил он рука об руку, видимо в знак очевидности своих догадок. — Ты хочешь идти с ними, не так ли?

Я почти не отвлекаясь кивнул:

— Да.

— У тебя есть приказ турима — держать форпост! — осторожно заметил он, прикрывая дверь. — Хорош храпеть, верзила! А не то клянусь, я тебе сейчас в хайло совок углей сыпану!

Хата тут же перестал притворно храпеть. Алагат откровенно тролил старика.

— Так объясни мне, за каким хреном мы попрёмся в Гуриндан? — взялся он беспалой рукой за рукоять меча, а другой активно прожестикулировал. — Ты ведь туда намереваешься топать?

— Угу. — снова кивнул я, занимаясь своим делом. — Но ты ошибаешься, я никого не тяну за собой. — передёрнул я плечами. — Хата, ты свободен от службы! Можешь идти куда хочешь, расчётные ты получил.

В ответ раздался храп и только.

— Тарталан тоже свободен если что.

Дверь открылась, и в комнату без стука заглянул эквилианец:

— С Бодгаром я договорился, он всё приготовит к утру. — доложил он, лишь мельком взглянув на рукавого. — Пойду и я тоже готовиться.

Тарик исчез, скрипя досками настила галереи.

— Зачем тебе это иномирок? — серьёзно спросил Варгон. — И кто будет командовать фортом?

— Фолистад. — ни секунды не раздумывая ответил я. — Он опытный капитан, и к тому же здесь давно. Тем более, ратник! Думаю на него можно положиться.

— Оставишь своих людей ему? — недовольно поглядывая на меня, спросил рукавой.

— Отдам под временное командование я бы сказал.

— Это плохая идея, и очень рисковая! — погрозил он пальцем. — Это может подорвать дух бойцов.

— Я знаю. Поэтому предлагаю тебе остаться здесь, руковой.

Варгон нетерпеливо отмахнулся рукой:

— Оставь свои наивные потуги! Ты прекрасно понимаешь, что я пойду с тобой. Просто объясни, зачем? Никогда не поверю, что ты решил прогуляться просто так!

Я выдохнул, и убрав сумку в сторону присел на кровать.

— Я не собираюсь лезть в пекло, но и сидеть тут как на иголках, тоже больше не хочу! Нужно узнать, что там произошло! — постучал я эмоционально пальцем по коленке глядя на старика. — Возможно тангорам понадобится наша помощь. Коли так, тогда можно рассчитывать и на их помощь в ответ, а она мне нужна, рукавой. Крайне я бы сказал!

Варгон некоторое время испытующе сверлил меня глазами.

— И почему мне кажется, что ты что-то мне не договариваешь? — наконец произнёс он.

«Вот же медиум хренов!»

— Ну, я… Как бы тебе сказать…

— А как есть, так и говори! — язвительно буркнул он.

Мысли сбивались в кучу от того, что я собирался сказать наверное самые глупые слова за всю мою жизнь. Но деваться мне было некуда.

— Мною овладела жажда приключений, понимаешь!

«…и шкурных интересов!» — вставил свои пять копеек Хомяк под одобрительный кивок своей пупырчатой коллеги.

Глаза Варгона расширились до невероятных маланорских размеров. Резко выпрямившись, он воззрился на меня как на идиота, не зная по ходу даже что сказать.

— Понимаю что несу ахинею, — поднял я ладони. — Но ты сам сказал, говорить как есть! — поторопился я с объяснениями, пока этот паровой котёл напротив не взорвался. — К тому же, турим поручил сообщить ему если город падёт, так? Но ты сам видишь, даже тангоры находятся в неведении! Если Гуриндан пал, то Турии нужно стягивать войска на север, и ты не можешь отрицать этого. Рахам не обязательно штурмовать этот форпост, они могут и иными путями выйти в Турию. Через тот же Ингр к примеру, или и вовсе под горами пройти в Междуречье! Возможно уже сейчас они обходят форпост восточнее, а мы сидим тут, и ничего не делаем.

— Дурень! — взорвался наконец рукавой, заставляя Хату дёрнуться в кресле. — Тогда тем более нам нет нужды идти в Гуриндан! — он рывком встал с места. — Приключений ему видите ли захотелось! — взмахнул он руками, начиная мерить резкими шагами комнату. — Подумать только, каков болван! Ты убеждал торгашей не рисковать понапрасну, и тут же делаешь это сам! Знала бы твоя мать, что ты задумал…

— И она бы меня не стала останавливать! — взвился я в свою очередь. — Именно потому, что знала меня! Она понимала, что как бы ей не хотелось видеть во мне сына, но я иномирок, чёрт возьми! Я другой! Пойми, вся эта жизнь дворянчика — не по мне! И это ей было тоже хорошо известно!

— А они? — не глядя ткнул пальцем рукавой в сторону алагата, который уже не прикидывался спящим и теперь внимательно следил за нашей перебранкой. — Тебе за сорок, но они ещё молоды, а ты тянешь их за собой на смерть! Как ты этого не понимаешь?!

Я подошёл к Нойхэ, заставив того остановиться прямо передо мной… И крепко обнял старика, вогнав его в ступор.

— Ты самый разумный, самый храбрый и дерзкий старик которого я встречал в обеих своих жизнях! — отстранившись и всё ещё удерживая рукавого за плечи произнёс я глядя ему в глаза. — Но ваш мир, неумолимо манит меня удариться в отчаянные, безумные, и от того так будоражащие кровь путешествия! Ты даже не представляешь, сколько таких же как я людей, в моём мире, ни секунды не сомневаясь, поменялись бы со мной местами.

Варгон угрюмо гнул голову, но было видно, что он смирился с моим решением.

— Ты же говорил, что желаешь вернуться в свой мир? — кинул он последний довод в слабой надежде. — Что если тебя убьют, и ты навсегда потеряешь этот шанс?

Я отпустил его, взлохматил свои отросшие волосы, и подойдя к окну взглянул наружу, наблюдая как на форпост опускается вечер. Здесь, в горах, ночь наступала очень быстро.

— Моя душа рвётся к семье, но… — тут я легонько пристукнул сжатым кулаком по столу. — Но часть меня уже связалась нерушимыми узами с вашим миром. И она же, толкает меня в объятия Акливиона, суля познанием неведомого и невиданным мною.

На мгновение в комнате повисла тишина.

— Если в вашем мире полно таких же наивных безумцев как ты, то неудивительно, что он катится в пекло войны! — заявил Варгон. — Х@ле рассеялся, детина? — гаркнул он Хате. — Подымай задницу, и айга готовиться!

Хата качнувшись в кресле, резко встал, и с хрустом потянулся зевая. Варгон уже был у двери когда я обернулся ему вслед.

— Если нас убьют, я как следует начищу тебе морду прямо по пути на Страшный Суд! — пригрозил мне рукавой кулаком. — И тогда, перед богами, ты предстанешь с изрядно помятой мордой, иномирок.

С первыми лучами солнца, наш огромный караван двинулся сквозь ворота форпоста. Гружёные телеги одна за одной втягивались под арку, и скрипя осями на всё ущелье выезжали с другой стороны. Тракт позволял нам сперва вполне свободно двигаться не теснясь, но когда справа показалась река, пришлось ужаться до двух телег в ширину.

Фолистад только осуждающе покачал головой, когда я сообщил ему о своём решении покинуть форпост оставив ему своих солдат. С парнями тоже всё вышло не гладко. Да чего уж там, многие были недовольны что их оставляют здесь, да ещё и под чужим командованием. Пришлось уделить время и объясниться, что оставить форпост с небольшим отрядом туримских солдат никак нельзя, потому как много тангоров и холмовиков уходили с нами. К тому же, сидеть без дела им тоже не придётся. Я поставил задачу, постоянно разведывать предгорья к востоку от поста, и вдоль Алагатского хребта. Все пещеры и лазы, обязательно отметить на карте, и держать связь с Хайтэнфортом и с фортом Аякс. Старшим в отряде назначил молодого Бора, чем немало удивил многих. Но парень мне нравился своей исполнительностью и дисциплиной, так что даже Варгон не стал осуждать мой выбор. Хотел я оставить и Хинди, но тангор, вплоть до прямого непослушания, воспротивился, заявив, что ни в коем разе не намерен отсиживаться в этой дыре, которой (чего уж греха таить) и являлся на поверку Макаранский форпост. Кроме как созерцать аховские виды с верхотуры, больше тут делать было и нечего. Редкие для такого пути торговцы безусловно развеивали скуку, но не на столько. Капля слухов в море скуки, по другому и не сказать!

Неспеша двигаясь в колонне, я стал обмозговывать как дела могут пойти дальше. Командовал охраной и разведкой Сторан и его тангоры, поэтому мне удалось наконец-то немного расслабился и предаться размышлениям. Ну, во-первых — вся эта история с разломом мне никак не давала покоя. Как я не обдумывал произошедшее, но даже со своими скупыми познаниями я понимал, что последствия должны были быть ощутимее.

«Что это был за странный выверт природы? Ждать ли теперь дальнейших встрясок, боясь поутру обнаружить огромную пропасть вместо реки!? Без неё, городу кабзда… А вдруг и вовсе, часть материка медленно отламывается?… Вот зачем я об этом подумал? Эх, живи теперь и мучайся.»

Однако в отличии от равнин, здесь скалы остались на месте, и ширина реки осталась прежней. Лишь кое-где пришлось поработать с небольшими завалами на тракте. И это снова меня удивляло! А где обломки с дом, и камнепады, перегородившие ущелье поперёк? Почему не случилось то? Я не в коей мере не жалел что так не произошло, но разум настойчиво говорил, что так должно было быть.

«А может, кто из богов подсобил? Так сказать, минимизировал последствия. А почему не остановил тогда вообще? Не мог, или не захотел? Вопрос. Ну да ладно, пусть с ним. Вернёмся к насущному.»

Податься в опасное путешествие к тангорам я захотел не только из-за сжигающей меня жажды приключений, познаний, и желания увидеть наконец воочию настоящий город расы так смахивающей на пресловутых дворфов (ну или гномов, кому как нравится!), но и из-за других причин. Одной из них являлось то, что находясь в форпосте их повседневное снаряжение мало чем отличалось от людских, разве что пропорциями. Однако на некоторых я заметил вполне ладные металлические доспехи и кольчуги, а уж про тяжёлые булавы, на которые нужно было потратить уйму металла, я и вовсе молчу. Очевидно, что имея в своём расположении руду и уголь, они давно научились делать добрую сталь, и главное — её изготавливали быстрее, что несомненно позволяло им развиваться более ускоренными темпами чем турийцам. Сейчас же и вовсе, все до единого тангоры были облачены в цельные латные доспехи, которые позвякивали при каждом шаге бородачей. И судя по всему, их вес совсем не обременял этот неоднозначный народ.

«Чем не камень преткновения, приведший к напряжённым отношениям между Турией и Торгадорией? Тангоры явно держали при себе не только ресурсы, но и знания по промышленной выплавке стали! Руду они по выгодному бартеру ещё поставляли в Турию, но вот качественную тангорскую сталь — наверняка зажимали. А уголь, так скорее всего и подавно.»

Так что можно сказать откровенно — меня немало влёк и чисто шкурный интерес.

Двигаясь не спеша до вечера, мы так ничего и никого не встретили. До места где Тарна́я вливалась в Янву оставалось примерно два дня пути. Обычно обозы шли бойчей, но не в этот раз. В тыл нам конечно не ударят, но вот нарваться за очередным изломом каньона на засаду, вполне реально. Поэтому двигались только когда разведка давала добро. Молчун руководил походом довольно чётко, и в его опытности сомневаться не приходилось.

На ночёвку остановились в довольно интересном месте! Прямо в скале была выдолблена ниша немалых размеров. Она была продолговатой, а её свод поддерживали грубые каменные колонны из крупных блоков. Весь наш обоз под неё конечно загнать не получилось, но для всех нас места хватило укрыться. Телеги в два ряда припарковали сбоку тракта, поближе к себе. Начались приготовления к ночлегу и готовка ужина. Потянуло дымком от костров. Благо дров захватили четыре полных воза.

Вопреки моим ожиданиям, никто не стал засиживаться допоздна. Наскоро поужинав и выставив караул, народ быстро завалился спать. Вскоре шум плавно текущей реки смешался с храпом и сонными бормотаниями путешественников.

Как я не считал в голове овец, баранов, слонов и прочую живность, уснуть у меня никак не получалось. На громогласный храп эквилианца даже часовые оборачивались, но будить варвара не рискнул никто. Не выдержав очередную медвежью оперетту от Тарика, разбавляющую общие трели окружающих своим басом, я откинул плащ и направился прогуляться к реке. Часовой проводил меня внимательным взглядом, но я показал ему что всё нормально, и он кивнул в ответ.

Подойдя к краю тракта, я не ожидал увидеть пологий спуск прямо к самой воде. На небе вышла неполная луна и появились звёзды, размыто отражаясь в тёмных водах реки. Я ожидал промозглого ветра у воды, но с ночью пришла и тишина. Нарезвившись за день, «губатый» видимо тоже ушёл отдыхать и набираться сил.

Задумавшись о произошедшем со мной в таверне, подобрал плоский камешек и запустил его «лягухой» по почти гладкой поверхности воды.

«Я так и не понял, как это произошло? Как я смог собрать столько Силы, что хватило разнести едва ли не треть Берлоги?! Слава Роду, хоть никто не погиб!… Почему Род молчит? Я уже несколько раз к нему обращался, но всё тщетно. А вдруг… Да не! Он всё-таки бог! Но то, что я натворил ему бед в его сфере — это факт.»

Я тяжело вздохнул.

«Фууу-фу-фух… Надо срочно искать того, кто научит владеть Силой как полагается. Иначе, случись такое в Буртс Анайман, можно таких бед натворить, что впору будет в петлю лезть.»

Вдруг, в лунном отблеске воды мелькнул немалых размеров рыбий хвост!

«Ничё се! Вот это рыбина! Вот бы тут на лодочке, да с острогой… Эх!»

Тут невдалеке от кромки воды вынырнула голова, и на меня уставилась пара тусклых желтоватых глаз. От этого хищного взгляда меня передёрнуло, волосы встали дыбом по всему телу, а рука сама собой легла на меч. Стоило мне коснуться оружия, как голова тут же скрылась под водой, а через секунду, последовал с тихим всплеском взмах широкого хвоста с блеснувшими в свете звёзд чешуйками. Снова поверхность стала гладкой и безликой, словно и небыло ничего.

Я как следует протёр пешки, и снова взглянул на реку. Ничего.

«Них@я себе! Вот это проглючило! Аж шерсть на булках дыбом встала! Род Всемогущий… Надо спать идти, видать я устал малёха.»

Едва стоило мне развернулся, как за спиной снова раздался всплеск. Резко повернувшись, я снова уставился в мутно-жёлтые зрачки. Существо теперь вынырнуло поближе к берегу, и я увидел половину лица обрамленную чёрными мокрыми волосами. Хотел было заорать, позвать стражу, но передумал. Мало ли кто это? Может просто живность какая местная, а я сейчас ор подыму зазря. Засмеют ведь потом!»

В паре метров от головы мелькнули чешуйки, и из воды снова показался рыбий хвост. Большой треугольный плавник слегка светился, колыхаясь на воде словно плавающий парус. Существо продолжало смотреть и не делать никаких резких движений.

«Да это никак русалка!?» — шибанула тут меня мысль.

Страх немного отступил, пропуская на передний план любопытный интерес. Я не торопясь поднял руку на уровне живота, и помахал существу. Из воды показалась перепончатая рука с удлинёнными пальцами и помахала в ответ.

«Чудеса да и только! Настоящая русалка, ёпт! Или русал?»

Тут же в голове всплыла та немногая информация, что я знал об этих сказочных существах, и детской радости во мне поубавилось. Русалки отнюдь не добрые аквариумные рыбки, а весьма опасные водяные жители.

— Как тебя зовут? — вырвалось у меня.

Нежданный гость резво перекувыркнулся назад, и взмахнув полупрозрачным плавником хвоста, снова исчез под водой. При этом, над поверхностью на миг мелькнули голые девичьи груди с ареолами сосков.

«Ага, значит всё-таки русалка! Полагаю, у русала мелькнуло бы кой чего другое… Ммда.»

На самом деле, я был поражён встречей! Мозги уже как-то заточились под этот мир, но вот само ощущение некоего детского восторга от сказочности его обитателей вокруг, отнюдь не притуплялось, а наоборот, только усиливалось! Я в своё время часами зачитывался романами про так называемых «попаданцев» в иные миры, ставя себя на их место, и видя эти миры как в реальности в своих снах. И вот я здесь! В другом мире! Мире с магией, со звероподобной расой, с гномами, с ведьмами, и чёрт знает с кем ещё, а предо мной только что выныривала настоящая русалка!

«Подводная раса? Но никто и никогда не упоминал о них! Как так?»

Медленно приблизившись к воде, я вгляделся в чёрные воды Янвы. Ближе к берегу, серебряного света ещё хватало чтобы увидеть дно. Однако на пару мер дальше, была только тьма, что сковала мой взор… манила к себе…

Словно очнувшись, я стал сопротивляться этому зову, но тело само по себе двигалось вперёд. В какой-то момент я почувствовал, как в груди копится ярость! Сила Источника внутри меня будоражит, греет её, словно планетарное ядро лаву. Вот во мраке воды мелькнул силуэт, перепончатые ладони вцепились в мёртвой хваткой, и русалка тут же потащила меня в воду. Её оскаленное лицо с игольчатыми зубами, вселяло ужас в моё сердце: жёлтые глаза широко открыты, кончик носа загнут крюком, а оскалившаяся острыми и тонкими как иглы зубами пасть, зашипела змеёй!

Заорав во весь голос и пнув тварь под локоть, я принялся вырываться изо всех сил. Одна рука у неё тут же обвисла после моего удара, но другой, она крепко сжимала моё запястье и продолжала тянуть в воду. Опомнившись, я хвастаюсь за нож на поясе… И в этот момент мимо проносится тангор! Одним страшным ударом булавы в лицо русалке, он превращает её голову во взорвавшийся арбуз. Рыбье тело обмякло и закачалось в прибрежной воде. Хинди не церемонясь толкнул труп ногой, и оно подрейфовало чёрной тенью вниз по течению.

Я рухнул на задницу переводя дух.

Хинди, с булавой наперевес, стоял почти по пояс в воде и всматривался в глубь. Убедившись что врагов больше нет, он на стороже помыл своё оружие, и оглядываясь, выбрался на берег.

— Давненько я с ними не переведывался. — сплюнул он в сторону цепляя булаву к поясу и подходя ко мне. — Вы в порядке, господин анай? — подал он мне руку, помогая встать.

Сверху показались дозорные с факелами.

— Эй, что там у вас? — раздался взволнованный тангорский голос.

Стражники подняли факела повыше.

Я встал, отряхнулся, и кивнул с благодарностью стоящему рядом Хинди.

— Всё нормально, парни! — махнул я тангорам. — Поскользнулся на гальке в темноте, чуть не упал в воду!

Стражники недовольно покачали головами, и негромко переговариваясь между собой разошлись. Только один с факелом задержался.

— Поднялись бы вы оттуда, пока свечу! — настоятельным тоном произнёс тангор наверху. — А то тут и ноги впотьмах оставить недолго, — буркнул он.