Хрусталь

Глава двадцать вторая

Сутки обещали быть долгими. Дежурство для меня закончилось раньше, чем планировал, замена подоспела уже в пять утра. До полудня было полно времени, поэтому я поехал сразу к Олесе. Разумеется, она не открывала дверь мне целых двадцать минут. Конечно же, эта рыжая коза спала. При этом, по телефону рассказывает, мол, приезжай в любое время. Я уже представлял себе, что она снова побитая или ещё того хуже, в заложниках. Затащит меня в какую-то мутную историю, потом разгребать это всё…

Но рыжая бестия на удивление выглядела хорошо, на лице улыбка, волосы растрёпаны, сверху халат.

- Да ёпрст! – Я уже был готов уходить. – Зачем я только пришёл.

- Стоять! – В её голосе появилась жёсткость. – Какой-то ты суетной, даже к девушке на чай не зайдёшь?

- Нет у меня времени на твои чаи!

- Да зайди ты! Вот ещё уламывать мужика, блин, ведёшь себя, как старшеклассница на выпускном.

- Чёрт с тобой…

Я завалился к ней в квартиру, убранство оказалось весьма уютным. Всё поменялось. Если в прошлый раз, я был в шоке от того, что она жила чуть ли не в спартанских условиях без особых изысков, то теперь здесь стало много мебели, много картин, появились люстры. Кухня из дерева, в прихожей много домашних украшений. Внимание привлекла пустующая кроватка для новорождённого ребёнка, стоящая в углу комнаты.

- А квартирка-то похорошела.

- Не то слово.

- Доход от азартных игр преображает жизнь, так?

- Нет, я завязала. Именно после того раза. Ох, напилась я тогда знатно… Зря ты меня не остановил.

- Должен был?

- Ты же джентльмен в конце концов, а не какое-то быдло. Мог и остановить даму от роковой ошибки.

- Роковая ошибка – это ввязываться в истории, после которых тебя молотят по лицу, что даже очками не скрыть.

- Садись уже, тоже мне папочка нашёлся.

Я плюхнулся на диван и настолько он оказался мягкий, приятный и обволакивающий, что я прямо-таки обмяк, особенно после долгого дежурства. Где-то на заднем плане Олеся носилась, шелестела, что-то делала, в итоге я почувствовал запах благовоний.

- Ты собираешься устроить мне спиритический сеанс?

- А если и так? Сбежишь?

- Слишком удобный диван… Сготовь мне борща, и я вообще здесь поселюсь. – Глаза закрывались. – Я понял твой коварный план, ты решила меня заманить обманом, чтобы я тебе помог передвинуть шкаф или выполнить какую-то мужскую работу.

- Для мужской работы у меня парень есть, но твоя версия тоже неплохая.

Она схватила меня за руку, засучила рукав, какое-то время вглядывалась в ладонь, затем посмотрела в мои сонные, закрывающиеся глаза и произнесла: «Я так и думала». В моём взгляде застыл немой вопрос, но озвучить его я был не в силах. Сама Виноградова, как будто только этого и ждала. В какой-то момент, она поставила передо мной огромное зеркало во весь рост, я уже глядел на него сквозь дрёму и обнаружил нечто странное у себя за спиной. Так и не поняв, что это за тёмный силуэт, я отрубился с концами и кажется прошептал: «Разбуди меня в одиннадцать тридцать».

Очнулся я от будильника, он звенел у меня прямо под ухом и показывал ровно одиннадцать тридцать. Олеся сидела одетая в верхнее у себя за туалетным столиком, наводила марафет. В памяти всплывали странные видения, теперь по заветам Юрца я тоже стал свидетелем зеркал, помню, как шёл по лесу, и меня вели эти зеркала одно за другим, затем я выходил на огромную поляну, а поляна – выжженная земля, ни одного живого места нет, всё в пепле, черноте и выкорчеванных кусках земли. Стволы деревьев обугленные, сами ели, сосны, берёзы повалены, листва отсутствует, лишь обугленные ветки торчат, да щепа повсюду. Картина ярко отпечаталась в голове, казалось, что я видел это вот буквально пять минут назад. А ещё эта долбаная пальма… Она мне тоже приснилась, но на этот раз в совершенно другом месте, рядом с рекой. Нависала над водой, и на ней созрели странные белёсые, как будто вымазанные в мелу, кокосы.

- Это и был твой хитрый план? Усыпить меня, поставить передо мной огромное… Кстати, а где зеркало?

- Какое зеркало?

- Ты передо мной поставила огромное зеркало, когда я засыпал.

Она повернулась ко мне с горящими глазами.

- Ты видел зеркало?

- Да, я видел зеркало и не одно, я видел миллион этих чёртовых зеркал. Вы меня с Юрой с ума сведёте, ей богу.

Она встала, подошла ко мне и села рядом.

- И как ты себя чувствуешь?

- Вполне неплохо… Отлично поспал, диван просто сказка, я здесь бы ещё часов десять провалялся, если бы мне не надо было идти. – Я повернулся в её сторону. – А чего от меня надо было в итоге? Зачем я тебе здесь живьём понадобился? Куклу вуду решила сделать, язычница? Будешь потом тыкать иголочкой, а у меня будет болеть голова?

Олеся рассмеялась.

- Нет, я таким не занимаюсь. – Она посмотрела в сторону. – Я хотела, чтобы ты меня ещё кое-куда сопроводил. С тобой очень комфортно. Просто мой постоянный сопровождающий уехал из города. И это проблема. Многие уезжают.

- Ох… Опять твои мутные истории? Куда сопровождать-то?

- Не бойся, далеко не утащу, да и разборок никаких не будет, просто работа на один вечер. Я щедро оплачу твоё время. Пожалуйста.

Она умела сыграть на чувствах, прикинулась бедной кошечкой, которую нужно спасти. Знаю я все эти женские уловки. А куда, что, как, зачем? Это мы опустим.

- Ты согласен?

- Нет. Спасибо за крепкий сон, но это всё меня не интересует. Я не хочу влипать из-за тебя в историю. В деньгах я тоже не сильно нуждаюсь.

- Но ты же помог этой девушке…

- Какой девушке? – Я насторожился.

- С которой разделил свой кров, которая была на грани…

- Ксюша? – Я оторопел. – Во-первых, ты вообще откуда про это узнала? Во-вторых, она ещё дитя, которое попало в передрягу… А ты взрослая баба.

- Как мне заслужить твою помощь? Мне больше не к кому обратиться…

- Никак, бывай.

- У меня отняли ребёнка! Я хочу его вернуть…

Ну приехали.

- Да кому ты стелешь вообще? Не было у тебя никогда никакого ребёнка, мать! Я тебя уже почти год знаю. Ты даже словом об этом не обмолвилась ни разу, ни на одной встрече.

- Как будто я обязана отчитываться о таком перед всеми.

Я развёл руками.

- Извини, не интересно. Пока. Зря ты меня позвала.

Она упала на колени и обхватила мои ноги, не давая пройти.

- Гриша, ты единственный, кому я могу довериться в этом городе… Умоляю… - Она уже была на грани истерики. – Ты и сам видишь все эти дурные знаки, я знаю, этих ярких птиц, которых здесь быть не должно, эти деревья, которые вроде бы здесь всегда были, но кажутся такими чуждыми…

- Да откуда, мать… - Я попытался вырваться. – Ты всё это знаешь?!

- Обещай не сдвинуться с места, и я тебя отпущу. – Она подняла голову, глаза были красные, тушь слегка потекла. – Я всё покажу, все доказательства.

- Ладно, ладно! Чёрт подери, только заканчивай уже этот цирк.

Она быстренько убежала в соседнюю комнату, вернулась и начала трясти передо мной бумагами.

- Вот, свидетельство о его рождении, вот мой паспорт, штампы, всё есть… Всё! Посмотри!

Я пробежался глазами, и судя по всему она не обманывала. У неё действительно был ребёнок… Поразительно. Судя по бумажкам, ему сейчас должно быть восемь лет.

- Я всё равно не стану участвовать в похищении детей. Если нам придётся врываться к людям и забирать у них…

- НЕТ! Ничего такого, Гриша, просто сядешь со мной в машину, мы приедем к одному месту, я встречу его, затем вернёмся, и я у тебя в долгу до конца твоих дней. Умоляю!

Затея выглядела, как максимально тухлая и идиотская, но она глядела на меня глазами полными надежды, веры и неподдельного страха. У меня внутри всё начало переворачиваться. В конце концов, история была полна пробелов, но восполнять их я не посчитал нужным. Если что-то пойдёт не так, я просто сойду с дистанции в любой момент, когда ситуация станет достаточно подозрительной.

- Олеся, я хочу, чтобы ты знала. Если в процессе произойдёт хоть что-то, что мне покажется неадекватным, я разворачиваюсь и ухожу. Точка. Малейший повод, малейшая причина. И до свидания.

- Я поняла, поняла, Гриша, я… Я… Я не… Ты не подумай, я понимаю, ты много чего думаешь. Но всё будет нормально.

- Всё, не мельтеши, мать… - Я глянул на часы, было уже одиннадцать пятьдесят одна. – Из-за тебя опаздываю. Когда выезжаем?

- Я… Я пока точно не знаю. Я позвоню.

- Да ты надо мной издеваешься? А если я буду на дежурстве?

- Нет, нет, ты точно будешь не на дежурстве.

- Ага, тебе-то откуда знать? Хотя про фламинго откуда-то узнала. Шаманка, блин. Всё, до свидания!

Я в спешке отправился в больницу. Ника будет в ярости из-за моего опоздания, но время вспять отмотать я тоже не могу. К сожалению…

* * * * *

Когда я зашёл в кабинет, было пятнадцать минут первого. Ника резко обернулась, нахмурилась и встала, расправив свой лабораторный халат.

- Ты чего здесь забыл? У тебя тоже сеанс?

- Я и есть духолог.

- Да ты издеваешься надо мной?!

- Что поделать, если никто с тобой не может сработаться?

- О, господи, я убью Шарова.

- Ты лучше садись, расслабься, я принёс хорошего вина. – Я поставил бутылку красного на журнальный стол. – Угощайся.

Она посмотрела с недоверием, но спустя пару мгновений схватила бутылку, жадно изучая её глазами.

- Пиросмани? Да ты эстет… Ещё и полусладкое.

- Ага.

- Открой уже её.

И в этот момент я понял, что у меня при себе нет штопора, а в кабинете разумеется вряд ли нашёлся бы шальной инструмент для вскрытия бутылки вина. Это был мой промах.

- Только не говори, что у тебя нет штопора… - В её голосе прозвучало разочарование. – Вот вы все мужики такие, ни к чему не можете толком подготовиться.

- Так! – Резко возразил я. – Комментарии, пожалуйста, оставляем при себе. Сейчас решим вопрос.

- Ну-ну.

Касьянова смотрела на происходящее с недоверием и приторно довольной ухмылкой, наслаждаясь тем, как я попал в нелепую ситуацию. Я смотрел по сторонам, чтобы что-то придумать, но как назло, тут было пусто. Ничего. Никаких приспособлений или инструментов, которые могли бы помочь.

- Так стараешься, как будто у нас свидание. – Произнося это, она наклонила голову набок. – Не так ли?

Я посмотрел на неё взглядом, полным непритворного осуждения. Её вербальное вмешательство в мою кипучую деятельность выбивало из колеи. Поэтому отвечать на её провокации я даже не потрудился, ибо нечего сейчас обсуждать, пока вино не открыто. В конце концов я решил всё сделать по старинке - пальцем, Ника внимательно наблюдала за моими действиями, я снял этикетку, затем упёрся кончиком указательного пальца прямо в пробку и начал её проталкивать внутрь. Какое-то время она не поддавалась, но тут нужно было немного терпения. В один момент лёд тронулся, пробка поползла вниз до тех пор, пока не провалилась окончательно. Затем парой нехитрых движений, я сделал так, что она оказалась в горизонтальном положении. Более ничто не мешало употреблять напиток.

- Дай сюда, - Руководитель ЦКК протянула руку. – Стаканчики ты конечно тоже не принёс?

Я понял, что проштрафился дважды и отрицательно покачал головой.

- Ясно. – Она взяла бутылку и начала пить прямо из горла. – М-м, неплохо. Знаешь в чём вся соль? Никогда не разбиралась в вине, всегда пила как попало.

- Я тоже. Взял первое, что попалось на глаза. Даже не смотрел сухое оно или нет. Хотел побесить тебя своим невежеством в этом вопросе.

- Пф-ф. – Она сделала несколько смачных глотков, явно не придавая никакого значения ни вкусу вина, ни культуре его употребления. Мне это нравилось. – В конце концов мы здесь собрались ради того, чтобы сделать мою жизнь чуточку лучше. Первый шаг верный, полностью одобряю. Предыдущие духологи не додумались даже до этого…

Она попыталась выпить ещё, но я выхватил бутылку и сам сделал пару глотков. Девушка посмотрела на меня с изумлением, но никак не прокомментировала.

- Итак, начнём. Когда была последняя калибровка в «пуле»?

- Шестнадцатого октября.

- Как самочувствие? Раздражающие факторы? Галлюцинации?

- Отлично, галлюцинаций нет. – Она сделала паузу. – Что касается раздражающих факторов, тебе в алфавитном порядке или в хронологическом?

- В хронологическом.

- Первое и самое главное, я нахожусь в подвешенном состоянии, моя работа здесь на полигоне – это один большой набор невыполнимых задач, который упирается в огромные деньги, потраченные Рыбочкиным и со основателями на постройку и поддержание НИП Возрождение-2. Среди этих невыполнимых задач раньше удавалось лавировать, но теперь отвертеться не удастся, так как я стала главным координатором проекта «Сфера». Чистяков мне теперь не указ, возможно пишет заявление по собственному, потому что он обосрался по полной, когда пытался… - Она кинула на меня недоверчивый взгляд. – Впрочем, неважно, это всё детали. Помимо этого, я ещё разрываюсь между желанием всё бросить, желанием всё продолжать, и желанием уехать далеко в тайгу, купить там дом и кормить комаров с мошкарой… После непреднамеренной попытки суицида гормоны начали вальсировать так, как им вздумается… То я просыпаюсь с утра и хочу ребёнка, следующим утром я хочу шаверму, следующим я хочу надеть вечернее платье и каблуки, а ещё через день и вовсе утопиться в ванной от нагрузки на работе.

Она долго продолжала, я внимательно слушал, делал вид, что записываю, но оно было ни к чему. У Ники в голове роилось множество мыслей, все они друг другу мешали, у меня возникал логичный вопрос: как она вообще умудряется сконцентрироваться на чём-то? Однако на смену этому потоку внезапно приходила холодная расчётливость, и вот передо мной уже другой человек. Как будто у девушки раздвоение личности, о котором она прекрасно знает и умело жонглирует своими личинами.

Её рассказ за бутылкой вина оказался крайне содержательным, я узнал чуть ли не всю подноготную ЦКК и Сферы. Не заметив, как летит время, мы раздавили эту несчастную бутыль и уже были изрядно пьяны. Она сняла свой лабораторный халат, а я скинул куртку.

- Мда, тебе не угодишь, то ты недовольна, что тебе обрубают всю свободу, то ты недовольна, что тебе дали карт-бланш и абсолютную свободу. Ты вообще бываешь хоть чем-то довольна?

- Когда ты молчишь, я бываю довольна. Потому что, как только ты начинаешь говорить, меня аж передёргивает!

- В хорошем смысле?

Она задумалась.

- В разном… Не хочу вдаваться в подробности. – Ника посмотрела на дальнюю полупрозрачную стену, через которую виднелись силуэты сотрудников, сновавших по коридору. – Но такие сеансы мне нравятся гораздо больше. Предыдущие духологи были совсем слюнтяи, я просто вытерла об них ноги.

- Ну это ты зря…

- Сами напросились… Задавали идиотские вопросы, даже вина не принесли, а второй так вообще просил меня, чтобы я сказала Шарову, что он отличный духолог. Дать рекомендацию… Понимаешь? Он меня гонял по Фрейду, Гриша! По Фрейду! Даже я знаю насколько его теории безалаберны и давно дискредитированы всеми уважающими себя людьми в профессии.

О, да, она знатно накидалась. Отлично. Можно перевести разговор на отвлечённую тему, чтобы ещё подсбить её спесь. А там уже посмотрим как пойдёт.

- Перечитал на днях роман над "пропастью во ржи". – Иногда я бываю просто неисправимым лжецом. В последний раз я читал Сэлинджера ещё в школе.

- Дрянь, а не роман. – Она быстро переключилась, как будто я идеально уловил момент её усталости от предыдущей темы.

- Мне нравится. Одного не понимаю, чего Сэлинджер так трясся за копии романа, им подписанные? Ну вот заработают твои родственники немного денег. Ну и что такого? Я бы своим так и сказал: "Присылайте, каждому подпишу, продавайте кому угодно, мне не жалко".

- Может родственники оказались паршивыми? Как и его романчик. - Ника сделала три глотка вина. - Ей богу, не понимаю, о чем там читать? Подросток жалуется на то, что ему тоскливо. Семнадцать лет увальню, пусть идет работает, чертила! Я в свои четырнадцать умоляла мать разрешить мне работать грузчиком... Ха! Думала, что если занимаюсь легкой атлетикой, то могу любые физические нагрузки выдержать. Она мне сказала, мол, только попробуй! Ну я и попробовала, мне такой отворот-поворот дали на рынке. А там таскать надо было мешки килограммов по пятьдесят. Я сама то весила едва ли тридцать пять...

- Да, ты прям малышка... – Произнёс я с издёвкой, намекая на её рост и телосложение.

- Теплинин, не играй с огнем.

- Я с огнем начал играть в тот момент, когда поселил малолетку с СДВГ, нарциссизмом и ярко выраженным психозом в соседней комнате. – Понимая, что с того дежурства, ещё ни разу не был дома, стало интересно, чем она там занята. – Хотя она так заработалась официанткой, что небось дрыхнет без задних ног до сих пор.

- Как интересно… Сеанс назначен мне, а выговариваешься в итоге ты. – Она сделала ещё пару глотков. – Подожди, мне надо определиться, нравится мне такой формат или нет…

- Я оценил твой психотип, ты эдакая мамочка, которой надо впитывать информацию и все контролировать. Тебя бесит, когда кто-то контролирует ситуацию вместо тебя. - Я затянулся сигаретой и не успев выдохнуть весь дым, продолжил. - Но ты не всегда такая, иногда в тебе что-то переключается, ты становишься маленькой, беззащитной девчушкой, вот в такие моменты, надо хватать контроль в охапку и… - Я сделал драматичную паузу. - И ты уже доверяешь такому человеку.

- Какая же чушь. - Сказав это с презрением, она недовольно ухмыльнулась. - Вся твоя теория - полный бред!

- Не могу не согласиться.

- Неужели ты можешь допускать тот факт, что ты знаешь меня лучше, чем я сама себя?!

- Не могу и не допускаю.

- Я живу в этом теле, Гриша. - Она перестала называть меня Теплининым, отлично. - И никто кроме меня не может знать больше меня… Про меня! Так и запиши в своем сраном блокнотике. Все то вы - духологи любите записывать.

Я резко захлопнул блокнот и швырнул его за спину. Где-то позади послышался глухой стук от падения.

- Да и в задницу этот блокнот, верно?

- Не выделывайся. Вам - духологам, почему-то кажется, что вы видите людей насквозь, что вы в них разбираетесь... - Она закурила папиросу. - Но вы даже в себе разобраться не можете.

- Туда их! Так их! - Я затянулся. - Те еще шарлатаны... Честно? Я бы за яйца подвесил на крюк каждого мужика духолога, а у каждой бабы духолога отобрал бы лицензию. И это я ещё не сильно напился!

Ника внезапно и абсолютно искренне рассмеялась, на что и был мой расчет.

- Теплинин, - Хоть и снова по фамилии, но уже нежно и ласково. - что ты несешь? Как мы вообще дошли до такого? Ха-ха! Ужас… - Довольная, посмотрела на часы на стене и снова на меня. – Но с мужиками и яйцами это хорошо. Я бы всех подвесила: Чистякова, Пешкова, Рыбочкина, Оленковского, всех троих Кораблёвых, будь они прокляты! – Касьянова задумалась. – Да я мужененавистница какая-то получается… Как я планирую ребёнка, если я ненавижу мужчин?

Я поперхнулся вином.

- Чего ты удивляешься? – Степень опьянения девушки росла, алкоголь медленно всасывался в кровь. – Да, я баба, я мечтала о семье и ребёнке, ещё когда училась в вузе. Чуть не вышла замуж за одного идиота… И теперь не знаю, это была ошибка или нет? Чего молчишь?!

Последнее прозвучало достаточно резко, я даже подпрыгнул. Она искренне улыбалась, девушке понравилось, как она заставила меня вздрогнуть.

Всего то нужно было достать немного горячительного и встать на её сторону в каком-нибудь важном для неё вопросе. Мне повезло, и я попал в точку довольно быстро! Опыт? Навык? Или всё-таки удача?

Она уже требует, чтобы я с ней разговаривал, хотя полчаса назад утверждала, что терпеть не может, когда я открываю рот.

Ника могла возглавить весь полигон, каждому раздать лещей, как моральных, так и физических, пойти разрыдаться у себя в комнате, а затем вытереть слезы и еще раз повторить процесс. Это меня восхищало и пугало одновременно.

Но слишком пресмыкаться перед ней тоже нельзя, надо чуть-чуть поиграть на её чувствах, дать ей побеситься, дать ей возможность показать свое моральное превосходство над тобой и в этот момент выразить максимальную солидарность во всем, добавить артистизма и еще большей ненависти к тем, кого она сама ненавидит.

У себя в голове, я уже вручал самому себе кубок по завоеванию человеческих сердец.

- Чего тут говорить? Всё и так понятно, можно уже ставить диагноз и назначать лечение.

- Чертëнок, ты меня так рассмешил, что я забыла о чем мы говорили!

Повисла неловкая пауза, которую она сама же и прервала к моему удивлению.

- Ты знаешь, иногда я задумываюсь о прошлом, и о том, как на меня повлияло какое-либо событие… Но я никогда не могла разобраться сама. Этот клубок, который начал запутываться еще в детстве. Как представлю, сколько работы предстоит, чтобы в себе разобраться, так думаю, что уж лучше напишу еще несколько научных статей, зафиксирую пару результатов после запуска, чем это всё. – Она сощурилась и уставилась в потолок. – Вот есть у меня воспоминание из детства. Мы садимся на поезд с мамой, мне года три или может четыре, не помню. Двери закрываются, она заходит в салон, а я остаюсь в тамбуре и вижу, как мужчине зажало ногу дверьми. Сам мужчина снаружи, а нога внутри. И видимо сбой электроники или что-то ещё, поезд тронулся. Его начинает тащить по платформе, я подбегаю к окну в двери, вижу его выражение лица полное ужаса, но я ничего не могу сделать, я остолбенела… И смотрю на него, как он пытается выбраться, как он безуспешно встаёт на одну ногу, а потом снова падает. Поезд набирает скорость и через несколько мгновений его сносит оградой, а ногу вырывает из дверей, они резко захлопываются до конца… Хлопок. Мощный хлопок. Не помню точно, но кажется я видела кровь… Ему было больно? Возможно он погиб после этого? Или может оно было и не так страшно, как казалось мне в детстве, и он отделался лишь ушибами? Я не знаю… Мог ли ребёнок в таком возрасте повлиять на ситуацию? Могла ли я что-то сделать? Я застыла в ужасе… Я не понимала, что происходит.

Я даже выпал в осадок на несколько секунд от того, как мощно изменился вектор нашего взаимодействия буквально на глазах. Переосмыслив всё, что она мне рассказала, я понял, что это всего лишь случайное воспоминание, которое без глубинного анализа совершенно ни о чём не говорит.

- Часто ты об этом вспоминаешь? Это тебя сильно тревожит?

- Нет, сегодня вспомнила впервые за несколько лет. Похоже, меня оно не сильно то и гложет. Но я подумала вдруг это может быть важно?

Дальше разговор как-то сам пошёл примерно в том же русле, она мне рассказывала случайные факты из своей жизни, а я так же случайно на них реагировал. Узнал много нового, да и в целом почувствовал, что девушка расслабилась. Она несколько раз уже будучи совсем пьяной, сказала, что такой духолог ей подходит. А я чувствовал себя каким-то проходимцем, который на деле просто споил главного физика полигона и пользуясь случаем, покопался у неё в голове. Впрочем, если бы она этого не хотела, я бы в её мозги не залез, даже пусть она была бы трижды пьяна в стельку.

- Знаешь, мы с тобой до сих пор не решили один важный вопрос, Теплинин. – Снова по фамилии, снова нежно, ласково и немного с вызовом. – Какого чёрта ты тогда докопался до меня на инструктаже? Что я тебе такого сделала?!

Тут я уже почувствовал, что пришло моё время разгуляться по полной.

- О-о, что ты мне такого сделала? Проще сказать, чего ты не сделала. Например, ты не отвечала на мои сообщения никак, кроме односложных предложений. Ты не шла на контакт, ты вела себя как стерва и вообще у меня сложилось ощущение, что мы с тобой какие-то два незнакомца, между которыми ничего и не было по сути…

Она смотрела на меня чуть свысока, приподняв брови и едва улыбаясь, как будто старалась изо всех сил сдержать улыбку, но не получалось.

- Ах вот оно что… Мальчик, которому нужно много внимания и понимания.

- Пф-ф, не говори ерунды, мне просто не близок подобный подход, когда вы вроде становитесь парой, а вроде и не становитесь. А вообще чёрт вас разберёт, сделаем вид, что незнакомы. Тьфу!

- С чего ты вообще взял, что мы стали парой в тот момент?

- Действительно, а наши гулянки, свидания, поцелуи? Ты лежала у меня на груди и тебе было хорошо.

- Ну и что?

Тут уже я вышел из себя.

- Ха! Ну да, о чём вообще говорить с человеком, который неразборчиво контактный?

У неё глаза выкатились из орбит.

- Это ты меня сейчас так шлюхой обозвал?!

- Э-э…

На самом деле я вовсе не это имел ввиду, но походу прозвучало оно именно так.

- Ты чокнутый, просто долбаный олигофрен! Только ты так умеешь, ей богу!

- Ну давай, трактуй мои слова, как твоей душе захочется… Ведь какая разница, что я имел ввиду? Зачем разбираться? Проще психануть и уйти. Ага!

- С тобой даже психоз не поможет, таких манипуляторов только поискать… Вьёшь свои сети паучьи, чтобы закрыть горстку жалких комплексов и обид! – Она говорила на повышенных интонациях, и судя по движениям, собиралась уходить.

- Поэтому ты сама завела эту тему?

- Я завела эту тему, потому что ты всё ходишь вокруг да около, сам ни на что не способен, даже тогда пришлось тебя первой целовать, тормоз!

Она встала с кресла и направилась к выходу.

– Коли ты такая сдержанная, чего сама психанула на инструктаже? Даже Сяолунович офигел.

- Ты вообще не при чём - Она подошла почти вплотную, я не пускал её к выходу. – Я тогда переживала за другого человека.

- И за какого же?

- За своего брата!

- Ой, как стелет то гладко, ой, прям уши развесил.

- Нет, я серьёзно!

- Да, да, конечно.

- Не веришь? Ну и до свидания! Дай пройти, урод!

В мгновение ока она вспыхнула, как факел. Я преграждал ей путь. Касьянова попыталась меня толкнуть, но вышло не очень, я даже не почувствовал и не сдвинулся с места.

- Теплинин, я тебя ударю! Сильно ударю!

- Бей сколько влезет, я никуда тебя не отпущу, наш сеанс не завершён.

- Меня снова раздражает твой голос. Заткнись!

- Переживу. Затыкаться не планирую.

Она очень сильно хотела меня ударить, но не решалась. Стояла и буквально вскипала от ярости, а я не давал ей ходу. Не знаю какое шестое чувство мне подсказывало, что нужно стоять как вкопанный. Может быть чувство слабоумия и отваги?

Наконец она сжала кулак и ударила меня в грудь, что было мочи. Несмотря на действительно крепкий для девушки удар, я-таки никак не отреагировал. Хотя уверен, что синяк останется.

Ника развернулась и отошла обратно к своему креслу, затем как будто снова взбесилась и снова попыталась прошмыгнуть мимо меня, но я её поймал за талию.

Дьяволица брыкалась и даже случайно саданула мне локтём в челюсть. У меня даже слегка в глазах потемнело, ибо удар был неожиданный и весьма точный. Я услышал её сдавленный стон. Ника кажется распереживалась из-за силы незапланированного удара. Но увидев, что я в порядке, снова начала брыкаться и ногой случайно отдавила мне большой палец. Было бы больно, если бы она весила чуть больше сорока девяти килограмм.

Всё это продолжалось ровно до тех пор пока она не выдохлась.

- Да отпусти же меня!

Я молчал.

- Теплинин, я подам жалобу за домогательство! – Она шипела, но как будто девушка пыталась саму себя убедить в собственных доводах. Её тело говорило совершенно об обратном. – Тебя уволят!

- Размечталась, я тут по особому контракту, на особом счету.

У неё на лбу уже выступила испарина. Чёрная водолазка у девушки слегка задралась, я ощущал рукой тепло её бархатистой кожи. Она из последних сил дёрнулась и полностью обмякла в изнеможении и отчаянии.

- И зачем я только лёгкой атлетикой занималась, если не хватает выносливости даже в такой нелепой ситуации.

Мы продолжали стоять.

- Ну всё, отпусти, я успокоилась.

- Нет, ещё неизвестно когда ты снова окажешься в моих объятиях.

- Это не объятия, это какая-то нелепость, Теплинин! Ну всё!

- Нет.

Она недовольно выдохнула.

- Дай хоть встану нормально, мы как идиоты.

Я слегка ослабил хватку, она выпрямилась. Мы застыли в незатейливой позе, глаза у неё были хмельные, злые, при этом любопытные… Я подхватил её за талию, как-то так вышло, что её руки оказались у меня на плечах, мы смотрели друг другу в глаза, изучали. Я наблюдал, как она пытается разобраться в ворохе своих чувств, посему не мешал. Это у меня всё было просто и понятно, а девчонка пусть разбирается, я не тороплюсь.

- Ты меня одновременно бесишь и как-то…

- Будоражу?

- Заткнись… Я сказала же! – Её гетерохромия глаз была бесподобна. Тёмно синяя и серая радужные оболочки. – Ты как заветрившийся любимый торт… Оболочка мерзкая, твёрдая, но когда пробуешь, как будто вкус детства.

- Могла придумать, что получше? Пообещай, что если будешь писать мемуары, наймёшь профессионала, и не станешь из себя выдавливать подобные перлы.

Она стояла молча. Сверлила дырку во мне взглядом. Рот был слегка приоткрыт. Через пару мгновений, она прикусила нижнюю губу. Между нами можно было заряжать электронику, напряжение росло с каждой секундой.

- Скажи…

- Что сказать?

- Скажи, что ты сейчас серьёзен, как никогда…

- Я серьёзен, как никогда…

Я был готов повторить, что угодно, лишь бы это мгновение не заканчивалось.

- Ты понимаешь, что ты вёл себя как детсадовец? Зачем ты издевался надо мной во время инструктажа?

Я знал, что дело именно в этом! Чертовка держалась до последнего.

- Значит вот оно что…

- Не виляй, ответь! – Касьянова даже не моргнула ни разу за всё это время.

- Я ненавижу холодных женщин, которые выдают себя за тех, кем не являются…

- Это не ответ.

- Я хотел тебе сделать неприятно, я хотел довести тебя, мне это доставляло удовольствие.

Она всё ещё внимательно смотрела и не двигалась.

- Но когда я это сделал, я не почувствовал удовлетворения. Мне не понравилось. Фу.

Я обнаружил подобие улыбки на её лице, но она всё ещё изучала меня.

- Ты понимаешь, что я ненавижу, когда мне пытаются сделать больно таким способом?

- Я понимаю.

- Скажи это.

- Я понимаю, что изводить тебя такими способами – это плохая идея, и я больше никогда так не буду делать.

Мы замерли примерно на минуту, уж не знаю, что она высматривала ещё. Я стоял перед ней, как открытая книга.

- Знаешь, чего тебе не хватало тогда, когда мы оставались наедине в прошлом?

Я отрицательно помотал головой. Её вопросы уже начинали меня бесить, и я начал думать, что зря затеял эту игру. Может она не так уж желанна, как кажется? Первое впечатление было верным?

- Нежности, размеренности, тонкого подхода. Каждый раз ты буквально норовил меня сожрать. Поцелуй меня, но иначе, не как в тот раз…

Ладно, на этом моменте, я готов взять свои мысли обратно… Откуда бы они ни появлялись.

Мне дважды предлагать не надо, я медленно приблизился, ощутив её горячее дыхание. Раз она хочет поиграть в нежность, я поиграю, но уже на своих условиях. К губам я не прикасался, пусть томится со своими желаниями. Сначала я едва касаясь прошёлся по щеке, затем слегка дотронулся до шеи, передвинулся к мочке уха, едва куснул, она буквально обмякла у меня на руках.

Девчонка хоть и много о себе думает, но совершенно ничего не понимает. Не просто так я её пытался сожрать в те моменты, тогда она этого хотела, её тело требовало такой страсти. Теперь же она посмотрела несколько романтических комедий и вдруг решила, что целоваться надо едва касаясь. Но она не учитывает тот факт, что это парный танец, а она не робот, чтобы игнорировать свои собственные желания.

Ещё секунду назад, её тело было в пятнадцати сантиметрах от меня, теперь же я ощущал, как она прижалась ко мне своей грудью. Ещё секунду назад, она едва касалась меня руками, теперь же я ощущал её ладонь своим затылком. Она залезла в мои волосы всей своей пятернёй и иногда складывалось ощущение, что ненароком вырвет клок. Ещё секунду назад, она прикусывала нижнюю губу в ожидании, когда я наконец переключусь с носогубной складки на самую главную часть её лица, теперь же, она хватает моё лицо обеими ладошками, и буквально впивается в меня. Я ощущаю её горячий язык, мне это нравится, хочется больше, больше, больше. Неторопливый ритм, заданный мною же, продолжается и мы стоим лижемся словно школьники, но очень медленно с чувством, с толком, с расстановкой. Ей это нравится, я чувствую. Она уже практически растворилась в своих желаниях, иногда проскальзывают невербальные нотки сомнения, но они тут же исчезают.

Я сажусь на диван, она оказывается у меня на коленях, водолазка чуть задирается у неё на запястьях, и я вижу самоклеящиеся повязки – последствия её относительно недавнего психоза. Ника нависает надо мной, её распахнутый лабораторный халат закрывает нас от света, мы оказываемся в нашем небольшом, тёплом, я бы даже сказал горячем мирке, где почти всё дозволено. Она нежная как кошка, уже иногда берёт инициативу в свои руки, трётся об моё лицо щекой, целует за ухом и чуть ли не мурлычет, настолько ей хорошо.

У меня пробегают мысли о том, чтобы сорвать с неё одежду, но к сожалению, мы находимся в публичном месте, дверь не заперта, сюда может войти кто угодно и когда угодно.

Стоило мне лишь об этом подумать, как послышались грузные, неуклюжие шаги, которые приближались с большой скоростью. Ника тоже услышала это, замерла в ожидании, и как назло, ручка двери повернулась, незнакомец начал заходить внутрь.

Касьянова вскочила, как ошпаренная, я тоже поднялся, но скрыть то, чем мы занимались было сложно. А вошёл никто иной, как Витя Шаров.

- Ну понятно, голубки. – Он смотрел то на неё, то на меня. – А кто мне говорил, мол, она не моя? А? Сидят тут… Подозревал же, что вы любовники, но всё равно тебе поверил, оболтус ты чёртов, Теплинин! – Он шмыгнул носом. – Чем тут воняет? Куревом? Вы вообще оборзели что ли?!

- Вить, ты нас за школьников не держи, да?

- Так, ладно, сеанс закончился, думаю мне пора. – Ника сказала это, глядя на наручные часы.

- Стоять, молодая! – Шаров смотрел на неё грозно и властно. – Надеюсь, хоть с этим вы сработались?

Она посмотрела на него, затем на меня, затем снова на него.

- Да, вполне, мне всё понравилось! Спасибо, Витя! Всем пока!

- Чем от тебя несёт? – Он принюхался. – Вы что пьяные, черти?

Я незаметно подвинул ногой бутылку вина, которая стояла рядом с диваном, чтобы Шаров её не обнаружил.

Ника смылась под шумок, а я остался наедине с Витей, не понимая, как буду из всего этого выпутываться. Однако к моему удивлению, всё закончилось относительно безболезненно.

- Гриша, ты давай тут не устраивай мне беспорядок. Занимайтесь непотребствами в другом месте, понял?

- Так точно, шеф.

- Это ещё не всё.

- Слушаю, шеф.

- Для тебя есть задача, тебе нужно будет прогнать через «пулю» нескольких новеньких поступивших. Надеюсь справишься? Я не застану тебя снова за любовными утехами ещё с кем-то? Дон Жуан хренов…

- Нет, нет… Это вообще была случайность…

- Ага, случайность. Дети у вас потом тоже случайно появятся? Лапшу он мне вешает.