Хроники ключников. Бунт теней (СИ)

Глава четырнадцатая Равновесие. Часть первая

Шестой мир — мой. По многим причинам. Не ты создаешь мир, а мир — тебя. С первым вздохом, с первым взглядом, с первым шагом ты прочно становишься его частью. Другие миры — они на то и другие, чтобы навсегда остаться чужими. Ни Макс, ни мать со мной не согласятся, но «приспосабливаясь, не исчезни».

«Я дома», — эта мысль пришла вместе с ощущением легкости и уверенности в собственной победе. Я смогла. Я вернулась. А уже в следующий миг от чувства счастья не осталось и следа. Эдгард оттолкнул меня в сторону, громко крикнул, чтобы не мешала, и я, прижавшись спиной к ножке стола и схватившись за голову, наблюдала за тщетными попытками отца вернуть к жизни сына. Пусть, лохматый, потрепанный, ставший совсем маленьким, воробьем примостился близ меня и вздрагивал от каждого магического пасса.

Сквозь гул в ушах, сквозь треск магии я снова и снова слышала голос Эда.

— Давай, мальчик мой. Ты сильный, ты сможешь…

Со шкафов падали статуэтки, папки, грамоты, фотографии. Жалобно звенели стекла, мигали лампочки, трещал пол. Словно и этот мир разваливался по кускам, словно и сюда мы принесли разрушения и смерть. Во мне осталась только одна боль, и она ширилась, росла, захватывая всё мое существо, словно самая черная тень — тень неминуемой потери.

— Давай же, дыши! Ты должен жить!

Эдгард рычал, с остервенением обращаясь то к одному заклинанию, то к другому. Распростертое перед ним тело сына приподнималось и с глухим звуком падало на перепачканный кровью ковер, оставаясь нечувствительным, безжизненным.

А у меня было лишь одно заклинание.

— Тэй, — звала я. — Тэй… Тэй… Тэй…

Почему в этом кабинете всегда так много крови? Почему в углах шевелятся тени, и в который раз из окна вылетают стекла и сыплются блестящим крошевом на вечно грязный ковер?

Я не услышала вздоха, просто увидела, как он широко открыл рот, словно хотел закричать. Его правая рука взметнулась вверх и сжала запястье Эдгарда. Тот не успел закончить заклинание — так и застыл, покачиваясь, над сыном, беззвучно шевеля губами, а потом, очнувшись, резко подался вперед и обнял его.

Прежде, чем потерять сознание, Тэй успел посмотреть на меня поверх плеча отца. Один глаз сына ветра стал светло-карим, другой — темно-серым.

— Ну, вот мы и дома, — пробормотал Пусть и, кажется, вслед за мной облегченно выдохнул.

Фраза, брошенная проводником, крутилась в голове все последующие часы. Я повторяла её, как молитву, когда Эд вез нас в больницу, когда мне делали рентген легких (мои-то повреждения не спровоцировало проклятье или «черное заклинание», как назвал удар Макса Эд), когда брали кровь и зашивали рану на руке. На предложение остаться в стационаре я ответила категоричным отказом — мне нужно было увидеть мать, и это не обсуждалось. Каким-то образом Эду удалось разобраться с полицейскими, которых вызвал дежурный врач, и те довольно быстро от нас отстали. Тэй всё это время спал в машине. Эд за отдельную плату запряг молоденькую медсестру раздобыть нам нужных лекарств, а сам ушел курить на коридорный балкончик, на который вроде бы выходить было запрещено. Но Эду не отказывали. Люди так беспрекословно подчинились ему, что мне становилось их жаль.

— Ты уверена, что не хочешь остаться? — спросил Эд, протягивая мне пакет с лекарствами. — Я бы присмотрел за тобой. Тэю следует отлежаться, а тебе не помешало бы…

— Хочу к маме.

Маг едва заметно улыбнулся и кивнул.

Тэй не проснулся, когда я, сев в машину, осторожно положила его голову себе на колени. Своя голова здорово кружилось, меня мутило, и я попробовала использовать магию, чтобы сгладить нездоровое чувство слабости, но, получив короткий, скорбный «пшик», смирилась с полусонным состоянием. Ладно, хотя бы не тень рвется в разум.

По дороге я задремала. Меня разбудил Эд.

— Саша, — он остановился за пару десятков метров от ворот дома, и теперь разглядывал меня в зеркало заднего вида. — Твоя мама ещё не пришла в себя. Пожалуйста, потерпи и не кидайся ей на шею. Это может её сильно травмировать.

— Мне… не называть её «мамой»? — во рту было так сухо, что язык распух и едва ворочался.

— Прошу тебя.

Я устало кивнула.

Ничего, мы все поправимся. Теперь-то мы вместе.

Я хотела помочь Эду занести Тэя в дом, но маг заметил, что двоих ему не поднять.

— Спущусь за тобой позже.

— Хорошо.

Я прошла во двор, осмотрела машину матери, пылящуюся под навесом, и замерла у крыльца. Было довольно холодно, Эд одолжил мне пиджак, а тапочки я стащила в больнице. Выглядела я довольно потрепано. Платье из третьего мира не исчезло — превратилась в какую-то тряпку неопределенного цвета. А пиджак Эда был теплый и пах сигаретами.

Я запрокинула голову. Небо, сизое, тяжелое, роняло редкие капли. Цветы давно осыпались, трава сморщилась и прижалась к земле. Пахло прелой листвой, и тонкий аромат осени оживлял воспоминания.

«Дома. Мы дома».

— Добрый вечер.

Мне огромного труда стоило не броситься ей на шею. Мама замерла у входа в дом, в тени двери, и изучающе, с любопытством, оглядывала меня.

— Добрый вечер, — если бы чувства не были притуплены обезболивающими, я бы не смогла сдержаться.

— Вы — знакомая сына Эда?

— Да, — отрешенно ответила я.

— Войдите. Скоро начнется ливень.

Хромая и кривясь, я поднялась на крыльцо, прошла мимо мамы внутрь дома.

— Вы…, — пробормотала она у меня за спиной. — Мы не знакомы?

Я обернулась, но она тут же отвела глаза.

— Может быть, — неопределенно ответила я и, рукой опираясь о стену, двинулась в гостиную. — Как ваше само… Твою мать, Феня! Ах ты, старый черт… Дай хоть пройти!

Но кот орал, скакал вокруг, терся башкой о ноги, пытался дотянуться до ладони, вставая на задние лапы.

— Вы здесь бывали…, — прошептала мать, наблюдая за нами.

— Да, — закусив губу, я осторожно опустилась в кресло и снова посмотрела на мать. Она же разглядывала пол.

«Мам, ну подними глаза! Ну взгляни на меня!»

Мама обхватила плечи руками. Она так похудела и осунулась! Хрупкая и потерянная, она жалась в тени, словно боялась и, поэтому, избегала моего взгляда.

Как я могла бросить её так надолго… Нестерпимо захотелось прижаться к ней, обнять, вспомнить, что такое покой, защита и искренняя, без подвоха, любовь, за которую не нужно бороться. Она вздрогнула, подняла было голову, но между нами очутился спустившийся со второго этажа Эд.

— Саша, — позвал он. Феня моментально испарился. — Я помогу тебе подняться в спальню. Тархэт, принеси, пожалуйста, воды.

— Да, — ответили мы, и наши голоса слились.

Насколько я помнила, на стене у лестницы висели семейные фотографии. Теперь стена пустовала.

— Зачем вы убрали снимки?

— Чтобы не пугать её. Она помнит только третий мир.

— Вот уж что лучше забыть, — тихо произнесла я.

— Ты расскажешь мне позже. Обо всем, в мельчайших подробностях. Стой-ка.

Легко подняв меня на руки, маг осторожно двинулся вверх по лестнице. Я прижалась к его груди, и закрыла глаза.

— Ответь только, — он помолчал, глубоко вздохнув. — Кто ударил?

— Макс, — промямлила я. — По мне.

Дождь барабанил по карнизу, и в открытое окно нет-нет да залетала шальная капля. Стоило опустить голову на подушку, как я мгновенно провалилась в сон, сродни бреду, наполненный сиреневыми драконами, яркими магическими вспышками и скрипом старых качелей.

Разбудил меня Феня. Видимо, он жил в моей спальне, пока я гуляла по третьему миру, и теперь пытался выселить меня с кровати, топча одеяло и мою ногу в придачу. Открыв глаза, я попыталась поймать кота, но голова закружилась, и я, снова откинувшись на подушку, подняла глаза к окну. Было пасмурно, накрапывал дождь, поднявшийся ветер гнал по небу рваные тучи, через которые иной раз пробивались тусклые солнечные лучи. Часы показывали начало первого, но, несмотря на позднее время, в комнате терпко пахло свежесваренным кофе.

Я положила ладони на лицо, протерла глаза и оглядела потолок.

— Пусть.

— Чего?

Проводник, весь в пыли, свесился со шкафа.

— Это ведь не сон, правда?

— Нет, ты вовремя открыла дверь.

— Я думала, что… Что больше никогда собой не буду.

— У меня тоже малость крышу сорвало, — сознался Пусть, стряхивая с макушки засохшего паука. — Кот тут?

Я пожала плечами, и проводник, рискнув, спикировал ко мне на подушку.

— Слушай, умница, — начал одноглазый, возясь у моего уха. — Эд захочет узнать, что да как, но давай постараемся сначала понять, что ему самому известно.

— О чем он может знать? — я зевнула. Неужели мне и дома придется обдумывать каждое слово? — Женя на связь не выходил. Тэй… думаешь, Проклятый мог?

— У него и спроси.

— А он…, — я вопросительно посмотрела на Пусть. Тот неопределенно подергал крыльями.

Осторожно поднявшись, я оглядела комнату. Поверх ноутбука, превратившегося в пыльную подставку для лекарств, лежала записка.

«Уехали с твоей матерью в больницу. Сначала поешь, потом прими таблетки. Инструкция у зеркала. Тэя из дома не выпускай и сама не высовывайся — стоит защита. Будем к вечеру. Эд».

Я потрясла листком.

— Значит, мне нечего бояться, кроме ушибов и гадкой мерзости, что желает тебя сцапать? Тэй теперь Тэй?

— Не торопись с выводами, — предупредил Пусть. — Эда сложно обмануть, но Проклятый очень хитер. А по гадкой мерзости есть у меня пара мыслишек. Обсудим, как придешь в себя.

Я кивнула, взяла со стула теплый, длинный халат и, закутавшись в него, направилась вниз. Конечно, в обители серебряных лестницы были круче, и я даже умудрилась пройти их на костылях, но всё же эти несколько ступеней родного дома дались мне с небывалым трудом. Тяжело дыша, хватаясь за ребра и пытаясь справиться с сердцебиением, я опустилась на последнюю ступеньку и прижалась головой к столбику перил.

«Ничего. Ещё чуть-чуть».

Я напряглась и, скрепя и кряхтя, встала. Потерла поясницу, потревожив шов на руке, пошипела от боли и по стенке двинулась на кухню. У входа я замерла, разинув рот от удивления.

Тэй стоял у плиты, спиной ко мне. На нем были надеты только старые женькины джинсы, и я смогла увидеть следы, оставленные на его теле черным заклинанием. Вдоль позвоночника, от хребта до поясницы, тянулись две узкие багровые полосы, испещренные короткими, поперечными рубцами. Кожа вокруг шрамов натянулась и покраснела, и Тэй несколько раз пытался почесаться, но вовремя одергивал руку.

Я-то думала, что он до сих пор лежит в постели, что ему нужны помощь и уход, а в итоге, как и говорил Эд, слабой и нуждающейся оказалась я.

— Привет, — мой голос дрогнул.

— Здравствуй, — он не обернулся, только пригладил пятерней седые волосы. На сковороде зашипело масло.

— Как ты себя чувствуешь? — я положила локти на барную стойку и с сомнением оглядела высокий стул.

Тэй замер, расправил плечи. Шрамы растянулись, по краям сильно покраснев.

— Посмотри на меня, — попросила я.

Он обернулся. Серый глаз в мягком полумраке кухни казался почти черным. Я не без любопытства оглядела Тэя. Только вчера он был худ, бледен и не мог даже держаться на ногах. Сейчас же передо мной стоял здоровый, крепкий парень без каких-либо признаков истощения.

— Прости меня, — он шагнул вперед и, раскинув руки, оперся ладонями о стойку. Мышцы на плечах напряглись.

Как он смог так быстро прийти в форму? Или я слишком долго была в отключке?

Тэй пристально наблюдал за мной, и, расценив мое молчание по-своему, продолжил.

— Прости, что не смог противостоять ему. Прости, что подверг тебя опасности. Прости, что причинил боль. Мне следовало…

— Тэй, — пришлось повысить голос. — Ты ни в чем не виноват. Как раз наоборот. Ты выиграл войну. Ты спас мне жизнь и не один раз.

— И подставил тебя под удар.

— Прекрати.

Он нахмурился, покачал головой.

— Не оправдывай меня. Просто скажи, что прощаешь.

Я вздохнула и слабо улыбнулась.

— Прощаю. Я рада, что ты жив. Вчера…

— Не вспоминай об этом.

Он протянул руку и, коснувшись моей щеки, нежно провел пальцами по скуле, описал линию губ, заставив меня поджать их, и, взяв за подбородок, чуть запрокинул мою голову.

— Я боялся, что ничего не смогу предпринять. Боялся собственного бессилия, — он чуть подался вперед. Вблизи его карий глаз казался золотым. — Я чувствовал твою… смерть.

— А я видела твою, — мой шепот сливался с его дыханием. — Нужно уметь заглядывать страхам в глаза, верно?

Вместо ответа он поцеловал меня, сначала бережно, едва коснувшись губ, а потом, ощутив мой порыв, бросил осторожничать. Его ладонь легла мне на затылок, пальцы зарылись в волосы. Он перегнулся через барную стойку, припал к моим губам так жадно, словно хотел утолить долго мучившую его жажду, жажду жизни. А я трепетала от его прикосновений, слишком слабая, чтобы ответить достойно, слишком упрямая, чтобы лишить себя наслаждения из-за боли в паре-тройке помятых ребер.

Для нас, конечно, время остановилось, чего нельзя было сказать о том, что скворчало на сковороде.

— Погоди, — к неудовольствию Тэя, я отстранилась первой. — Ты в курсе, что мясо горит?

Сын ветра вскинул брови и недоуменно посмотрел на меня.

— Мясо, — пояснила я. — На сковороде.

Учуяв запах гари, Тэй наморщил нос и метнулся к плите. Успел он как раз вовремя.

Через несколько минут мы набросились на хорошо прожаренные стейки. Я так давно не ела готового мяса, что от жадности чуть не откусила себе язык.

— Отлично приготовлено.

— Первое, чему учатся маги кхелет хатра в других мирах, — Тэй, улыбаясь, наблюдал, как я вгрызаюсь в исходящий соком шмат. — Кофе будешь?

— Фрррр… Да, — я отодвинула пустую тарелку. — Слушай, ты говорил с Эдом?

Тэй, поднявшись, кивнул.

— Объяснил, что его надули.

— В плане?

— Проклятый связался с ним через тени и наврал, что Рэя захватил взбунтовавшийся Это, — Тэй усмехнулся. — Немного переврал историю.

— И Эд поверил? — меня вдруг замутило. — Налей, пожалуйста, воды.

— Поверил, — как-то странно произнес сын ветра, ставя передо мной полный стакан.

— А про Здесь Эд не знал?

Тэй пожал плечами и поморщился.

— Я не вдавался в подробности. Тебе плохо?

— Не надо было набрасываться на мясо. И что Проклятый хотел от Эда?

— Чтобы тот сдержал Это и Рэя, когда те придут в шестой мир. Проклятый рассчитывал, что, когда Рэй узнает об открытой двери, он первым делом проводит тебя домой. А тут его захватит Эд. От меня всего-то и требовалось, что пробраться в Ров и надоумить Рэя.

— Значит… Проклятый позволил тебе взять над ним верх?

— Но он недооценил меня. В определенный момент мне удалось отобрать у него бразды правления. И он отправился громить Ров, решив воплотить в жизнь другой план.

— Подчинить через меня Пусть, — я покачала головой. — А теперь? Теперь ты свободен?

— Мы поменялись местами. Теперь несвободен он.

Я поежилась.

— Но… он больше не будет пытаться вернуть власть?

— Не в этом мире.

— Ты уверен?

Тэй пристально посмотрел на меня.

— Тебе нечего бояться. Если в третьем мире он проиграл, то в шестом у него нет ни малейшего шанса.

— А твой отец? Что думает Эд о бунте теней? И о… твоей новой сущности?

Тэй мягко улыбнулся.

— Отец играет по своим правилам. Тебе нужно умыться.

— Я бы с удовольствием приняла душ, — икнув, заметила я. Кто бы знал, как я скучала по гигиене шестого мира! — Но на руке нельзя мочить шов.

Да и ванну мне не залезть, а просить Тэя о помощи не позволяли приличия.

— Если я могу помочь…

— Нет, — я не дала ему договорить. — Я сама справлюсь, честно. Ты видел мою мать?

Он нахмурился. То ли ему не понравилось, что я, в отместку, резко сменила тему, то ли сам вопрос пришелся не по душе.

— Она справится, — Тэй отвернулся, всё ещё хмурясь, посмотрел в окно. — Отец говорит, что прогресс есть.

— Моё присутствие не навредит ей?

— Не больше, чем присутствие Эд.

Я удивленно посмотрела на собеседника, но тот молчал.

— Эм… Понятно. А что насчет тех, кто напал на нас здесь, в шестом мире?

— Отец ищет… одного из нападавших. Больше зацепок нет.

— Арсения, — припомнила я. — Слава зашвырнул его куда-то через телепорт. Слава… Черт, Тэй!

Забыв о слабости, я резво вскочила со стула и тут же повалилась на стойку.

— Ай!

Тэй мигом поймал меня.

— Саша, Саша… Не время зеленеть! Точь-в-точь, как на твоей первой охоте! Переела?

— Тише, не кричи, — я зажмурилась, глубоко вздохнула. — Голова закружилась.

— Я отнесу тебя в комнату.

— Нет, — я слабо завозилась, переминаясь с ноги на ногу, словно проверяла пол на прочность. — Макс, Женя, Слава… Они остались в этом аду!

— Но дьявола там больше нет, — не без иронии отозвался Тэй. — Для начала приди в себя, договорились?

Я хотела вскинуть голову и не смогла. Просто прижалась щекой к его груди и закрыла глаза, вслушиваясь в удары сердца.

— Какой ты холодный…

— У тебя жар.

— Нет, поставь меня на пол! Я сама!!!

— Сама, — передразнил он, подхватывая меня под колени и поднимая. — Ты приняла лекарства, как велел Эд?

— Нет, забыла, — я обвила руками его шею. — Тебе не тяжело?

— Шутишь?

В комнате нас встретил Пусть. Он сидел на шкафу и шипел на Феню, который караулил его внизу. Тэй опустил меня на кровать, а я, поймав его за руку, притянула к себе.

— Побудь со мной.

— Сейчас, только воды захвачу.

Выпив таблетки, я растянулась на кровати. Тэй лег рядом и не сводил взгляда с Пусть. Тот продолжал дразнить Феню, начисто игнорируя нас.

— Кот видит проводника? — сонно спросила я и, подобравшись к Тэю, положила голову ему на грудь. — Почему? Феня — маг?

— Не знаю. Вероятно, — Тэй осторожно обнял меня одной рукой и прижал к себе. — Не больно?

— Нет, — я потянулась и поцеловала его в шею. Давно хотела это сделать.

— Поспи. Быстрее встанешь на ноги, — мягко заметил Тэй.

— Ты не уйдешь?

— Нет.

— А тени шестого мира будут тебя слушаться?

— Не знаю. Позже проверю, — он поцеловал меня в мочку уха. — Спи.

Я вздохнула.

— Как скажешь, — и снова опустила вмиг потяжелевшую голову ему на грудь.

— Спасибо, что звала, княжна, — прошептал Тэй. — Без тебя я бы не справился.

В ответ я довольно улыбнулась.

Уже сквозь сон до меня донесся голос Пусть.

— И что теперь будешь делать?

— Мне нужно многое обдумать и понять, — сухо отозвался Тэй. — А ты, сильнейший, пока не вмешивайся.

Пусть обиженно фыркнул.

— Приятно думать самому, не спорю, но от твоего решения зависит и её безопасность, — напомнил он.

— И твоя, — бросил Тэй.

— Само собой разумеется. Из свиты остался один привратник. Помощи нам ждать неоткуда.

— Из свиты остался один привратник. На помощь им никто не придет, — Арсений откинулся на спинку кресла и выжидающе посмотрел на собеседника. — Лучший момент для нападения.

Эдгард молчал. Он не знал, что ответить. Арсений нетерпеливо завозился.

— Нам следует подождать, — медленно произнес Эд.

— Зачем?! Проводник сам приплыл в твои руки! Ждать! — возмущению Арсения не было предела. — Ради чего я столько раз собирал себя по кускам? Не хочу ждать.

— Не тебе диктовать условия.

Арсений открыл было рот, но, передумав, только покачал головой. Эд решил смягчить выпад оправданием.

— Мой сын рядом с ними.

— Который? — недовольно спросил Арсений.

— Младший.

— И что? Он тут причем?

— Не причем, — глухо отозвался Эд.

— Ты за Тархэт боишься? Щадишь её чувства? Она уже ничего не помнит! Где она, кстати?

— Гуляет в парке.

Арсений мотнул головой, указывая на пустующую стену.

— А что местные маги? Молчат и ждут? Ты тут теперь за главного?

— Они в этом мире — туристы. Живут в свое удовольствие, не решают проблем, избегают их, закрывают глаза на любые происшествия, — Эд махнул рукой. — Не за чем тревожить трутней.

— На чем остановимся? — Арсений снова завозился. — Я могу сделать всю грязную работу.

— Мне требуется время, чтобы всё устроить. Не хочу, чтобы Тархэт пострадала.

Арсений сверкнул глазами и с видимой неохотой кивнул.

— Я сообщу тебе, когда буду готов, — Эд устало потер переносицу. — Пока отдохни, соберись с силами. Восстановления тебя измотали.

— Жду с нетерпением, — кисло ответил Арсений и, поднявшись, чинно поклонился.

Когда он ушел, Эд долго смотрел на дверь, а потом, встряхнувшись, достал из верхнего ящика стола пистолет и положил его перед собой. В шестом мире Эд не знал лучшего оружия против мага, чем огнестрельное. Заклинания всегда проигрывали пуле в скорости. Даже Арсений не восстановится после выстрела в голову, а Эд умел убивать людей неожиданно, быстро и просто. Двадцатое столетие преподнесло ему много приятных подарков, в том числе бесшумные пистолеты. Конечно, местным пушкам не сравниться с лазерными арбалетами пятого мира, но там и защиту носит едва ли каждый, а любой активный всплеск фиксируется десятком радаров.

— О чем задумался, старик?

Эд потер пальцами виски, снимая внезапно нахлынувшую головную боль.

— Пусть в моих руках, — произнес он, закрывая глаза.

— Почти. Чего ты ждешь?

— Мой сын влюблен в ключницу. Он будет защищать её.

— Убери его с дороги.

Эд вздрогнул.

— Предлагаешь мне убить собственного сына?

— Никогда. Всего лишь… ослабить.

— Ослабить?

— В нем та сила, которую ты стремишься получить, — зашептала тень. — В нем мощь сильного духа, непокорного, строптивого, величественного, древнего. Смотри на него, старик. Твой сын бессмертен, пока дух внутри него.

— И что ты от меня хочешь?

— Тебе нужен союзник, старик, а не враг.

— Знаю сам.

— Ты слабеешь, — пела тень ему на ухо. — Посмотри, как дрожат твои руки. Тебе все сложнее контролировать свою женщину. Ты стар, слишком стар.

Эд открыл глаза. Окружающий мир помутнел, вещи утратили четкие очертания.

— А твой сын молод и всесилен. Опасен, как ни один маг шести миров. Не этого ли ты хотел для себя? Бессмертие, власть, могущество? Забери тень у своего сына. Забери её себе, и тогда Пусть не выстоит. А твой сын будет свободен. Сможет вернуться в свой любимый мир, расправить крылья и жить, как смертный, без ноши, которую ему не вынести.

Эд посмотрел на лежавшее перед ним оружие.

— А ты будешь править. Ты — один, бессмертный, всевидящий, свободный от когтей смерти. Вечность будет твоей пленницей вечность.

— Вечность, — эхом отозвался Эд и, поднявшись, взял пистолет со стола.

— Нужно противостоять тени, стремиться подчинить её себе, — Тэй лежал рядом со мной и, закинув руку за голову, разглагольствовал на тему «Как побороть Проклятого». Я проснулась после заката, и сейчас в комнате было темно. Похоже, это устраивало и меня, и Тэя. — Никаких послаблений. Лучше лишиться силы, чем пойти у тени на поводу. Сдаться на её милость, прислушаться к ней — заведомо ложный путь, он ведет в трясину, из которой не выбраться.

— Ты же выбрался.

— Я до ней не дошел, — мрачно отозвался Тэй. — О каком уроке речь?

— Первый, да? Если не ты, то тебя.

— Мммм… Я говорил о втором — не бери много, — он вдруг подался вперед, сел на кровати и, обернувшись ко мне, спросил. — Как себя чувствуешь?

— Неплохо.

— Хочешь, научу одному приему?

Перенеся вес на здоровую руку, я подтянулась и села, прислонившись к подушкам.

— Давай.

Тэй вскочил с кровати, повернулся ко мне лицом и запустил под потолок несколько светляков, мигом принявших форму язычков пламени. Разномастные глаза сына ветра в отблесках магических огней блестели как золото и серебро. Вкупе с седой шевелюрой, Тэй напомнил мне одно создание шестого мира, но аналогия была настолько пугающей, что я, вспомнив замечание Пусть о правдивости легенд, попыталась как можно скорее отогнать непрошеную мысль.

— Вслушайся в ореол, — попросил Тэй.

— Сделано, — пальцы едва ощутимо покалывало — магия искала выход.

— Разведи руки и собери всю силу в ладонях. Чувствуешь тепло?

— Да.

— А теперь стряхни его.

— Не поняла…

— Стряхни магию, как будто воду с рук.

— Ой!!! — взвизгнула я. Две волны синего пламени пронеслись по обе стороны от Тэя. Он легко рассеял их.

— Самый простой из защитных приемов, — пояснил сын ветра, присаживаясь на край кровати и потягиваясь. В свете огоньков шрамы на его спине казались черными. Повинуясь порыву, я подползла к нему и осторожно поцеловала между лопаток. Тэй не шевельнулся.

— Эй, — недовольно позвала я. Его поведение меня раздосадовало.

— Ты, может, слышала, за что я не люблю шестой мир? — спросил он, не оборачиваясь.

— Здесь сложно колдовать?

— Да, чувствуешь себя слабым, потерянным, забитым. Тени тупы и не откликаются на призыв, как бы громко ты не кричал.

— Мне… очень жаль…

— В том и дело, Саша, — он, наконец, обернулся и посмотрел на меня. — Теперь ничего этого нет. Магия свободна, ореол податлив, а тени… я почти понимаю их бессвязное бормотание.

Мне стало страшно.

— И что они говорят? — шепотом спросила я.

Тэй отвернулся и не успел ответить — внизу грохнула дверь.

Вернулись Эдгард и мама. Тэй поспешил вниз, и через пару минут ко мне зашел его отец.

— Как самочувствие? — спросил он, оглядывая комнату.

— Хорошо. Как мама?

— Скоро, — Эд устало посмотрел на меня. — Скоро всё будет хорошо.

Следующие два дня напоминали серии какой-то идиотской мелодрамы. Я и мама сидели дома, но почти не пересекались. Она словно избегала меня. Спущусь вниз — она поднимется наверх, войду в гостиную — она уйдет в комнату.

— Можно мне увидеться с врачами? — пристала я к Эду.

— Как только наберешься сил, все вместе съездим в клинику, — коротко ответил маг. Его самого та обстановка, что воцарилась не в его доме, похоже, ни капли не смущала. Несмотря на увещевания Пусть, я всё рассказала Эду о своем пребывании в третьем мире — и о Максе-Черном Драконе, и о Лиа, победившей тень, и о предательстве жрецов. Только вот ему наши приключения, кажется, вовсе не показались интересными — он слушал меня в пол уха.

— Значит, бунт теней, — только и протянул Эд, когда я договорила. Вскинув брови, маг глянул на Тэя и, дождавшись его кивка, пожал плечами и удалился. Я не стоила его внимания. Зато он не отходил от моей матери, и это тоже жутко раздражало, потому что к нему она тянулась, его она знала, а от меня пыталась сбежать.

— Мне кажется, я скоро с ума сойду, — пожаловалась я Тэю на второй день. — Что с ней? Что с Женей? Как там, за дверями? Что теперь нам делать?

— Ждать, — не очень-то уверенно ответил сын ветра. Пусть, получивший новый дом (я определила его в игровую компьютерную мышь брата, которая уже несколько лет пылилась в коробке с дисками), мямлил, что он ничего не знает, и что не пора ли мне прекратить ныть.

— Была на войне — ныла, сидит в тишине — ноет, — ворчал он, щуря единственный глаз. — Терпение, ключница. Мир движется.

И ждать пришлось недолго.

Поздней ночью я проснулась от стука. Кто-то, что есть мочи, барабанил в мою дверь. Почему-то стало очень жутко. Я села, испуганно уставилась на темный прямоугольник входа. В дверь уже не просто стучали — ломились на грани истерики.

— Пусть! — вскричала я, скатываясь с кровати.

— Двери!!! — завопил проводник, шмякаясь мне на плечо. — К нам стучат!!!

— Слышу! Кто там?! — призвав на помощь магию, я положила ладонь на ручку.

— Ээээ, — протянул Пусть. — Умница… Не в эту дверь. Кто-то рвется к нам из третьего мира.

Через мгновение я подняла на ноги весь дом.

— Нам срочно нужно открыть дверь. Я уверена, что это Женя!

Эд стоял посреди гостиной, Тэй — у его левого плеча, мать, как обычно, пряталась у входа, в прихожей.

— Тебе небезопасно покидать дом и, тем более, открывать двери, — раздраженно заметил Эдгард. — Сначала туда отправлюсь я и изучу обстановку.

— Будет поздно! — вспылила я. — Им, может быть, нужна наша помощь! Сейчас! А мы даже доехать туда не успеем!

— Зато у тебя и ключа будет время подумать и послушать гостя.

— Как?

Эд покачал головой.

— Видишь? Сейчас ты — обуза. Сиди здесь.

— Не буду! Либо везите меня туда, либо… — и снова ничем не обоснованные угрозы. Боги шести миров — мне даже шантажировать его нечем. — Пусть! Скажи что-нибудь!

— Он прав. Нам лучше остаться тут. На доме мощная защита, и её очень сложно пробить.

— Трус.

Я грубо стряхнула проводника с плеча.

— Если к нам стучат, значит, двери появились. Значит, с той стороны, в третьем мире, снова властвует Это, — рассудительно заметил Тэй.

— Ты в этом уверен? Нужно посмотреть, нужно открыть…

Сын ветра отрицательно покачал головой, и я замолчала.

Пусть упорхнул на люстру и оттуда злобно воззрился на меня. Я заскрипела зубами от злости.

— Ты зря тянешь время, — заметил Эд, проходя мимо. — Детские истерики тебе не помогут. И ты пугаешь Тархэт.

— Кого? — я обернулась. Мать смотрела в пол. — Я не…

— Милая, выпей таблетки и иди спать, — Эд целомудренно поцеловал мою мать в лоб и направился в прихожую. Я растерянно посмотрела на Тэя. Тот прошел мимо меня вслед за Эдом.

— Отец, поедем все вместе — ты и я сможем защитить их.

Эд, накинув пальто, презрительно оглядел сына. Мама, повернувшись ко мне спиной, прижалась к стене, будто хотела с ней слиться, а Тэй застыл между ней и Эдом.

— Я не хочу вами рисковать, — отрезал Эд. — Сидите здесь. Если защита упадет, значит, я мертв. Постараюсь этого не допустить.

— Эд, мне нужно поехать с тобой, — всхлипнув, внезапно произнесла мама. — Я отвечаю за двери? Я должна там быть? Скажи…

— Отвечаешь за двери? — Эд нахмурился. — Ты что-то вспомнила?

Мать неуверенно мотнула головой.

— Прими таблетки, Тархэт, а мне пора. Сидите тихо, я скоро вернусь.

Дверь, печально проскрипев, захлопнулась. Мама вздохнула и, склонив голову, застыла, как изваяние, безвольно опустив руки. Тэй же, обернувшись, пристально посмотрел на неё. Снаружи прогрохотала машина Эда, и снова всё стихло. Я закатила глаза и, обиженно поджав губы, рухнула на диван так, что он отъехал к стене. В доме воцарилась давящая, тревожная, как после позднего телефонного звонка, тишина, и в этой тишине внезапно раздался громкий, отрывистый приказ Тэя.

— Подними голову, тень, и посмотри мне в глаза!

Я вскочила на ноги.

— Ты что делаешь?!

Тэй схватил мою мать за плечи, та подняла голову, но я видела только её затылок.

— В глаза!

— Тэй!

— Стой на месте! — приказал он, и мои ноги словно приросли к полу. — Кто твой хозяин? Отвечай!

— Не трогай мою мать!

Тэй разжал пальцы и, вскинув руки, отступил. Мама обернулась и посмотрела на меня глазами затянутыми серой пеленой.

— Что ты наделал…, — едва слышно прошептала я. — Проклятый снова…

— Это не я, не Проклятый, — Тэй провел ладонью по лицу. — Тьма шести миров… Это же было очевидно… Ждите здесь!

Он кое-как влез в кроссовки, схватил с вешалки куртку.

— Стой! Куда ты?! — я всё силилась сделать шаг, но меня держало заклинание Тэя. — Да пусти же ты меня! Что случилось?!

— Я оказался прав? — подал голос Пусть.

— Да! — вскричал Тэй и хлопнул дверью.

— Чтоб тебя… Мама, — позвала я. — Мама…

Она закрыла лицо ладонями и заплакала.

Выйдя на улицу, Тэй замер. Под куртку задувал промозглый ветер. Футболка от него вовсе не спасала. Тэй поежился и, обернувшись, оглядел машину, стоявшую под навесом. Ключей у него не было, а возвращаться в дом не хотелось. Вздохнув, сын ветра опустил голову и посмотрел на свою тень. Та, в свете висящего над дверью фонаря, походила на бесформенную кучу.

— Черт с тобой, — прошептал Тэй, вскинул руку, заставив тень вытянуться, а в следующий миг темная масса поднялась над землей, и, сравнявшись по росту с магом, приняла его в свои объятья.

Когда Эдгард зашел в комнату шести дверей, Тэй уже ждал его там.

«Мальчишка», — промелькнула непрошеная мысль, и Эд с удивлением отметил, что подумал о сыне с нежностью. А Тэй, сидя в крайнем кресле у стола переговоров, действительно выглядел очень юным. Лет девятнадцать, не больше, в старой, серой куртке, в чужих джинсах, взъерошенный и чем-то очень недовольный…

— Он пришел просить о помощи, — прошептала тень.

— Ты что тут делаешь? — Эд прикрыл двери и обернулся. — Как прошел охрану?

— Через тени, — отрывисто ответил сын.

— Дух манипулирует тобой?

— Манипулятор здесь только ты.

Эд вскинул брови. Подобного выпада он не ожидал.

— Я говорю о той твари, что заняла твое тело.

Тэй нахмурился.

— А что скажешь о той, что ты отдал Тархэт?

— Сколько злобы, старик… Он угрожает тебе, — зашипела тень. — Слышишь, как изменился его голос? Это не твой сын.

Эд тряхнул головой. Тень мешала ему слушать.

— Так это был ты? Ты хотел захватить Пусть? — продолжал допытываться Тэй. — Затеял весь этот фарс, использовал Тархэт, Сашу, меня. Зачем? Ради чего?

— Ты не поймешь.

— А ты попытайся объяснить!

— Тэй, возвращайся в дом. У меня нет времени…

— Зачем, отец? Зачем? Скажи мне, — Тэй поднялся и сделал было шаг вперед, но Эд успел вскинуть руку. Вокруг юноши замерцала блокирующая преграда. Тэй дернулся раз-другой и посмотрел на отца — растерянно, обиженно, непонимающе, а потом ударил, ловко и очень сильно. Преграда рассыпалась на куски, но Эд тут же выстроил новую.

— Он уничтожит тебя, если ты не заберешь дух, что укрылся в его теле, завладел его разумом, — шептала тень. — Вспомни, кто ты есть, старик.

— Хватит, — рявкнул Тэй, и в голосе его прорезалась ярость. — Прекрати играть со мной.

— Стоять, — скомандовал Эд. Тэй замер, покачнулся, почувствовав сильное воздействие. Мысли вдруг смазались, и он в мгновение ока забыл, зачем пришел сюда.

— Живее, старик, — подбодрила тень. — Забери его силу.

Тэй опустился на колени, сжал ладонями виски. Эд знал, как делают лоботомию. По долгу службы ещё в середине прошлого века он присутствовал при одной подобной операции. Сейчас он проделывал то же самое с собственным сыном. Дух, что вселился в Тэя, настолько сросся с его разумом, что стал фактически неотделим от него.

— Ты освободишь своего сына, старик.

— Я лишу его разума…

— Его душа будет свободной.

Тэй с трудом поднял голову, посмотрел на отца разномастными глазами. Не было в этом взгляде ни мольбы о пощаде, ни укора, ни злобы. Только непонимание, только немой вопрос — «почему»?

Эд очень хорошо обучил своих сыновей. Он видел жизнь ни один десяток лет, он наблюдал, как рушатся империи, как разгораются и догорают войны, как предают друзей и преклоняются перед врагами, как возвеличивают тиранов и как низвергают праведников. Теперь его время прошло.

— Слишком поздно, — прошептал Эд и, молниеносно, выученным движением выхватив пистолет из кобуры, выстрелил себе в висок.

Тэй, стоя на коленях, широко раскрытыми глазами смотрел на тело отца. Протянув руку, он коснулся острого плеча под тканью пальто, склонил голову и застыл, не до конца осознавая, что же только что произошло. Невнятное бормотание вывело его из транса.

— Теперь ты подчиняешься мне, — тихо, но властно произнес Тэй. — Не вздумай удирать, я всё равно тебя найду.

— Как прикажет… князь, — раздался вкрадчивый голос за его спиной.

— Мой отец создал тебя?

— Да.

— Зачем?

— Чтобы получить бессмертие.

Тэй прикрыл глаза, сглотнул.

— Позаботься о теле.

Его рука соскользнула с плеча отца, сжалась в кулак, словно так он пытался собрать воедино разбредающиеся мысли.

— Князь…

Тэй обернулся. Почему этот сгусток тьмы, пытающийся принять форму человеческого силуэта, так странно обращается к нему?

— Что?

— Старик оставил защиту на доме. Старик мертв — защита разрушена.

Значит, для тени он — князь, а его отец — всего лишь старик.

Защита… Ну и что, что её нет? Саше больше ничего не угрожает.

Тэй осторожно достал ключи от машины Эда из кармана его пальто, в последний раз глянул на тело отца и, поднявшись, на негнущихся ногах двинулся к выходу. Тень поинтересовалась, не хочет ли он побыстрее добраться до цели, но у Тэя не осталось сил, чтобы срезать путь через ореол. Велика была вероятность навечно затеряться среди теней.