Хроники Фаарда. Две Души

5 глава

Что такое душа? Во всех мирах задаются этим вопросом великие умы, привязывая к ней множество божественных свойств. Эмрит Зер Ластерия точно знал, что душа, не обладает ничем кроме бессмертия. Это зерно, созданное Творцом для регулирования равновесия всего живого. Душу нельзя создать или уничтожить. Их создано ровно столько, сколько требуется для поддержания жизни во вселенной творца. В определённом мире их количество меняется постоянно, каждую секунду, но общее количество во всех мирах неизменно. Например, если в каком-то мире начнется война или эпидемия, уничтожающая большую часть населения, то в другом мире произойдёт бум рождаемости или генетического всплеска.

Мудрецы предсказывают, что поймать душу можно, но нельзя удержать навсегда. У каждой души есть свой срок — от смерти носителя до перерождения, и когда этот срок подходит, никакие простые путы или ловушки не могут удержать её от попадания в реку миров. Постигшие мудрость маги знают, что душа состоит из Искры и Дао. Искра — это ядро души, то самое бессмертное начало всего живого. Как говорит верховной маг Ниара, искра, она и в огненной гиене Искра. Ей не дать, от неё не взять, но вот Дао! Это основа развития всего живого. С рождения носителя душа начинает накапливать духовную энергию. В Дао рождаются первые инстинкты выживания, первые шаги и стремления. Формируется сознания и подсознание. Вырабатывается цепь развития, смотря на окружающую среду и также точно следуя по генетической цепочки носителя из инфосферы мира. Дао — это рука, протянутая создателям, его благословение. Дао часто нарекают хранителем мудрости. Но лишь те, кто видит цвет духовной энергии, знают, что Дао — это отражение всего жизненного пути человека, его личности, а не только его опыта. Цвет Дао у обычного человека, будь то крестьянин или король, имеет тускло-серый цвет с черными и белыми пятнами, отображающие его поступки. Магические же существа отображаются яркими красками. Например, элементали воды с ярко-синим Дао, а огненные джинны Ифриты — с жгучим красным Дао.

Высший маг Ниара Эмрит Зер Ластерия — был магом универсалом. Он не признавал ухода в одну сферу магии и старался изучить все разнообразие магического искусства. Из-за этого, Дао покрывающая его искру словно бурлила всеми красками радуги. Если бы его Дао увидел любой из пожирателей душ, то захлебнулся бы своей слюной. Он был вишенкой на торте среди душ. Разрезая темноту пространства, душа высшего мага, сверкала не только всеми цветами, но и серебристой пленкой, окутавшей Дао мага. Своего рода кокон, оболочка, созданная богиней Лиалой в ходе ритуала «Печать Души», не позволяющая Дао растворится в Реке Миров или, как многие нарекают в Астрале. Особенность души после попадания в Реку Мира в быстром очищение. За девять дней душа рассеивала Дао до такой степени, что теряла память, а через сорок дней от нее не оставалось и следа, и лишь Искра ждала своего часа, чтобы возродиться. Этот фактор заставлял большинство тварей, питающихся душами, а по сути употребляющих Дао, искать и убивать живых носителей впитывая всю их душевную энергию, а не ловить их в Реке Миров с остатками Дао. Хотя и падальщиков в Астрале было полно. Также количество Дао играло для них огромную роль. Демон лучше убьет и поглотит старца или храброго воина, убившего не мало врагов, чем ребенка или молодую, но ещё не смышленую девицу. Демоны, кстати, питаются не только Дао, но и плотью. Девственницы и младенцы для них вроде вина будоражащее кровь, словно амброзия для богов, заставляющее пренебрегать своим вкусам.

Эмрит не боялся падальщиков, которые выныривали из уголков Астрала, и ловчих, блуждающих между мирами. Он боялся времени, которое неумолимо уходило вместе с его сознанием. Проклятый ритуал богини был нарушен, оставив высшему магу не только серебрённый кокон, в котором спрятались душа и его энергия, но огромную трещину на одной из его сторон. Если бы богиня отправила его душу через Пустошь — пространство между мирами, — о трещине можно было бы забыть. В Пустоши целостность души может нарушить только заблудший охотник, но это было очень редко. Ведь этим путем мало кто отправлял души в другие миры. Этот путь был очень долгим, и в основном душа забывала, куда она стремится, теряясь в забвении темноты. Богиня не могла так рисковать душой мага и отправила через Реку Миров. С одной стороны, это был самый быстрый путь между мирами, с другой — Астрал высасывал Дао с сквозь трещину с неумолимой жадностью. Духовная энергия, словно бурная река, найдя брешь в ущелье, брызгала оставляя за собой разноцветный хвост.

Беда пришла не одна. Из глубины Астрала вынырнула тварь, состоящая из сотен грязно-серых хоботов, прорастающих из зелёного шипастого комка. Словно спрут, отталкиваясь от островков памяти междумирья, оно устремилось за ним. Такого падальщика Астрала, севшего на хвост его души, маг ещё не встречал. За почти три сотни лет он хорошо изучил мир Астрала и его обитателей, но сегодня он столкнулся с падальщиком уровня хозяин, о коих читал только в манускриптах вечных. Эти немногочисленные твари были очень умны и никогда не связывались с заведомо сильными противниками, ведь если бы маг зашел в Астрал в виде могучего духа, что он не раз делал, добывая нити знаний, то одного щелчка пальцев хватило бы, чтобы раз воплотить тварь. Но сейчас сила была на стороне твари, ставя под угрозу всю сущность Эмрита. Если эта тварь присосётся к его оболочке, то его Дао сожрут за пару минут. Срочно нужно выходить из Реки Миров в любой из миров и искать тело. Но творение Лиалы не только создало оболочку для Дао, но и выбрало точную траекторию полета души. Помимо ритуала «Печать души», богиня так же привязала сильное заклинание «Путь Вознесения» точно направляя душу в точку, задуманную богиней, без возможности изменить своё направление. Верховный маг потратил щедрую часть души, но так и не смог сменить траекторию её полета. Маг не знал, чего хотела богиня, но она добилась полной победы. Оставался один только шанс…

— Щит Энлеиры. — произнес верховный маг и потерял сознание на несколько долгих секунд.

Очень тяжёлое заклинание. Энлеира — богиня защиты и стратегии. Уникальное заклинание, которое могут использовать не только живые, но и души на пороге перерождения. Выжигая все хоботы твари, заклинание не только остановило погоню, но и отбросило её далеко позади. Сознание вернулось к Эмриту. Он провел лёгкую проверку своей памяти, прогоняя мысли от простейших рецептов зелий от чесотки до вызова богов. Знания вроде бы были на месте, но он наотрез отказывался вспоминать, как проходило его детство и юность. Он не помнил лица матери и отца, от семилетний войны с островами Герации, где он проходил свою практику, остались лишь обрывки. Жизнь наполнилась большими пробелами, а ведь маги были как записная книжка — ничего не забывали. Вот она, цена потери Дао. Ещё один такой охотник, и у него в голове останется лишь одна только мысль: «Кто я?».

— Эдегея, Сигрин и Волия, — произнёс он имена своих правнуков, вспоминая их лица и как будто пытаясь посильнее запечатать их в своей памяти. Две безбашенные девчонки и их несмышлёный брат, который всегда попадал в неприятности. Он должен их спасти, защитить от того, что пожирало сейчас Ниар. Это его долг, смысл существования, и за это он перевернёт любые горы, даже если на них будут сидеть сами боги.

На этой мысли путь вперёд сменился с черного оскала бескрайней вселенной на голубую улыбку загадочной планеты, покрытой легко уловимым золотистым свечением. Это настораживало. Маг устремился к участку планеты, где шла ночь, ведь ночью чаще всего умирали люди, а значит, их тела покидали души. После ритуала «Печать души» это был единственный момент, всего несколько секунд, когда его душа могла занять тело, полноценно овладев им, одновременно оживляя его. Конечно, можно поискать жертву войны или драки в подворотне с смертельный исходом, но на это не было времени, и всё увеличивающаяся трещина намекала ему на это.

Глубокая ночь повисла над местом, где его душа входила в атмосферу планеты. Как только он пересёк золотое свечение, мир озарился ослепительной вспышкой, осветив часть воды и суши внизу, и тут же устремился огибать по окружности этот мир. Было… ринувшись назад, он упёрся в упругую пленку, которая с лёгкостью отшвырнула мага назад. Это напомнило ему о излюбленной ловушке магов, в которую легко войти, но почти невозможно выйти, ведь стенки из нутрии отражали, почти все воздействия.

И тут вся оболочка, покрывающая его душу начала трескаться и рассыпаться серебристой пылью. Эмрит не верил в происходящее и, резко устремившись к поверхности планеты, он несся в поисках тела, считая секунды до потери защиты — в месте с ней и Дао, а значит, своего сознания и личности. Ведь у него не было девяти дней, как положено любой душе на скорбь. Вернее, они были, но давно прошли, пока он блуждал по бескрайним просторам вселенной. Время отсчитывало последние секунды, как гонг проклятых богов Ниара.

Тридцать… Эмрит, не осознавая себя, вдруг взорвался ненавистью к всему, что происходящему. Злость сотрясла его душу покрываясь, чёрной дымкой. Злость на безысходность, на богов, и главное, на самого себя. Маг знал, что в таком состоянии можно переродиться в мстительных духов, а затем в сущностей демонического порядка. Усилием остатков воли он представил лица правнуков: Эдегея, Сигрин, Волия. Они снова, как в тот момент, когда он впервые их увидел, наполнили его душу теплом и светом. Чёрная дымка затрепетала и начала рассеиваться.

Двадцать… Вернув себе способность логически мыслить, он огляделся. Несмотря на непроглядную ночь, всё было хорошо видно. Для духов не имеет значение ни время суток, ни краски окружающего мира. Всё было одного цвета, серого, лишь с разными оттенками. Море медленно дышало под ним, впереди чётко вырисовывались очертания материка. Всё дышало жизнью, жизнью, которая пока ему не подходила.

Пятнадцать… Он пересек море и направился к домам на берегу. Деревня была не большая, но имелся шанс. И тут душа мага резко устремилась в небо. Что тут творится? Сильные эманации смерти покрывали деревню. Сотни душ блуждали в ней, оглашая местность погребальным воем. Будто безумный некромант вырезал всю деревню подчистую для какого-то ритуала. Вот и причина эманаций — гора тел, все обезглавленные. Судя по одежде женщин и мужчин, их застали врасплох, и всех до единого казнили. Возможно, это ритуал. Но что странно, здесь не витало ни одной детской души и не было капли магии. Нет, это не ритуал. Скорее, обычная бойня между враждующими народами, ведь человеческая жестокость часто не знает границ. Сегодня они жмут руки, а завтра потрошат друг друга, забирая детей в рабство. Если так, то шансы найти тело увеличиваются.

Десять… Душа мага в мгновение пролетела небольшой лес и устремилась к ещё одной деревне. Более крупной, чем предыдущая. Тут тоже была бойня. Этому свидетельствовали тлевшие ряды домов и множество разбросанных тел, где-то расчленённых на части, а где-то просто заколотых мечами. Были и живые, раненые, их ауры мельтешили в разных уголках деревни. И тут маг заметил, в ближайшем лесочке словно затухающий огонёк, замерцала чья-то аура. Да не одна, а две. Не уж то злодейка судьба всё же решила улыбнуться магу?

Пять… Мгновение, и Эмрит оказался в маленькой, поросшей мхом, лесной завалинке. На грубо обтесанной лавке лежит тело только что умершего молодого парня. Рядом с ним стоит на коленях мужчина в возрасте. Руки его лежат на груди парня. Хриплое дыхание вырывается из могучей груди. Он тоже умирает, да и с ножом в спине не живут, если ты, конечно, не маг, но магией тут и не пахло. Крепкое тело мужчины было бы предпочтительным для мага, но на выбор нет времени. Вот душа парня стоит рядом, недоумённо хлопая глазами. Пора.

Одна… Секунда… Душа мага устремилась в своё новое тело. Он чувствовал, как активируется последняя фаза ритуала «Печать души», которая должна оживить тело носителя, залечивая все его раны. Но в тот же момент с рук мужчины сорвалась чуждая для Верховного энергия. Искрясь фиолетовыми искрами, она заставила вновь забиться сердце молодого, в мгновение возвращая его душу. Улыбка судьбы обернулась ухмылкой.

******

— Эш’шала…Эш’шала… — раздалось в сознание. Она открыла глаза. Её звала одна из сестер. Это имя. Одно из тысячи имён. Мир, где знали её под этим именем, не раз привлекал своё внимание. И вот сейчас сестра зовет на помощь.

— Сестра, что случилось? — мысленно спросила она, появляясь рядом с молодой девушкой, в белоснежном саду. Глаза девушки были завязаны. Сестры не имели права смотреть. В прозрачной тунике, надетой на обнаженное тело, она стояла у небольшого парящего шара, из которого тянулись миллиарды нитей. Одна рука сестры двигалась с такой скорость, перебирая эти нити, что её не было видно. Другой рукой она протягивала одну из нитей к пришедшей на её зов. Сестра дрожала одновременно от усталости и напряжения. Нужно было срочно освободить её руку.

— Сейчас, сестра. — взяв нить с руки сестры, она заглянула вглубь. Тем временем сестра подключила освободившуюся руку к нитям шара и движения рук стало реже, скидывая с неё усталость.

— Спасибо, Эш'шала.

Но она уже не слышала сестру. Её внимание привлекла эта нить. Сначала она сияла всеми цветами радуги, но затем нить сменила цвет. Брови сестры слегка приподнялись в удивлении. Нить была золотого цвета с кроплениями серебристого — цвета, неподвластного ей. Однако вскоре он исчез, уступив место обратно радужному блеску. Такое разноцветье встречалось редко, но не впервые и вероятно не последний раз. Зачем же сестра позвала её?

В этот момент нить натянулась и затрепетала в руках. Конец её устремился прочь, вырывая из чужой реальности похожий шар. Миры не должны быть связаны. По ним можно ходить, но их нельзя соединять. Не раздумывая, она достала нож. Угловатый, с золотой ручкой и бронзовым лезвием, он сверкнул в её руке, направив остриё на неправильную нить. И тут её ждало второе удивление: из другого шара появилась ещё одна нить. Серо-зеленого окраса. Она стала переплетаться с радужной, облав сестру дыханием творца. А в его игры, даже сама, Судьба не имеет права вмешиваться. Она отпустила переплетённую нить и отшагнула назад.

Нет, он есть….

Стереть себя….

Или стать тенью чужой души….

Выбор сделан….

******

Богиня Лиала, стоя на одном колене в луже собственной крови и крови богов, пошедших за ней, в резком выпаде вознеся над головой серебряный, клинок, отразила им дымный меч того, кого нельзя называть и улыбнулась.

— Он нашёл, — прошептала она, под давлением дымного меча. — Теперь наше время терпения.