Хранитель вечности

Глава 23. Вечный сон

Флонкси был одним из первородных. Они появились под древом истока в одно время с Фоноксом, вместе росли, играли, дружили, вместе постигали искусство жизни, вместе проходили через превратности судьбы. Но несмотря на все то, что их связывало, было и многое, что отличало их друг от друга.

В отличие от Фонокса, Флонкси никогда не считал, что смерть была лучшим выбором для всех. Он любил жизнь всем своим существом и не торопился с ней расставаться. На эксперименты Фонокса он согласился, скорее, из чувства братского долга, а не потому что реально хотел умереть. Если бы не его стопроцентная уверенность в своем бессмертии, он никогда бы не стал принимать в них участие. И вот, когда эксперименты окончились провалом, он предложил собственный план, который вынашивал долгое время.

- Фонокс, послушай меня. Мы с тобой особенные, старейшие в своем племени, первые дети великого древа. Знаю, ты думаешь, что это ничего не значит и все фландрейцы равны между собой, но я так не считаю. От молодняка нас отличает непревзойденная житейская мудрость, багаж знаний и опыта. Сравни себя с кем-нибудь из недавно родившихся на свет. Внешне разница, конечно, будет не велика, но если копнуть чуточку глубже и проникнуть в сознание, то она окажется колоссальной. Тот, кто прожил на свете тридцать тысяч лет и тридцать столетий отличаются друг от друга, как фландрейцы отличались от коррунов. Наш интеллект и разум превосходит их в сотни раз. Потребуется еще тридцать тысяч лет, чтобы они могли нас догнать. Но тридцать тысячелетий спустя мы с тобой также достигнем новых высот в понимании всего сущего. Понимаешь? Они никогда не смогут даже близко приблизиться к нашему уровню. В тот самый момент, когда мы родились, мы превзошли всех наших далеких потомков раз и навсегда.

- Не знаю, Флонкси. Я не могу с тобой полностью согласиться. Мы ведь появились на свет на заре развития нашей цивилизации, в нашей молодости не было ни тех знаний, ни тех открытий и изобретений, которые мы сделали за тридцать тысяч лет, нам пришлось осваивать и изучать этот мир с ноля, и в этом мы добились определенных успехов. В этом нам не откажешь. Но ведь именно это и дает нашим потомком огромное преимущество. Те знания, что мы собирали по крупицам за все эти годы, они могут освоить буквально за несколько столетий непрерывного обучения. Так что догнать нас не так сложно, как ты думаешь.

Флонкси на этот аргумент только потряс щупальцами, изображая приступ смеха:

- Ты думаешь, что молодые хотят учиться? Думаешь, что они рождаются и стремятся догнать нас в познаниях? Как давно ты вообще наблюдал за нашим молодняком? Они все свое свободное время проводят в бессмысленных играх и разговорах друг с другом, никакие слова взрослых и учения им не интересны, они не хотят нас ни слушать, ни учиться у нас, не говоря уже о том, чтобы пытаться догнать нас и, уж тем более, опередить. Это мы с тобой появились на свет в мире, о котором ничего не знали. У нас был мощный стимул, чтобы закрыть все пробелы в нашем познании. У молодых такого стимула нет. Им все равно, что происходит в мире. Они думают только о развлечениях.

- Но ведь и мы были такими. Вспомни нас. Мы тоже долгое время лишь дурачились и веселились и только после того, как испили эту чашу сполна, решили заняться познанием. Игры и развлечения это характерная черта детства, которая пройдет со временем.

- Именно! Со временем, которого у нас нет. Наша планета задыхается от нас. Наше древо больше не в силах обеспечить все огромное население питательным веществом. Если мы хотим выжить, то кому-то придется уступить дорогу другому. И я заявляю тебе, как одному из первородных, что мы на жизнь имеем больше права. Мы жили здесь задолго до того, как появились наши потомки, и будем жить после них.

- В каком смысле после них?

- Я хочу оградить всех тех, кто младше двадцати тысяч лет от Лимбуса.

Фонокс ошарашено вращал своими щупальцами.

- Вот только не надо этого твоего осуждения. Я говорю ту правду, которую другие просто боятся признать. Нас слишком много на планете. Из-за Лимбуса мы привязаны к ней и не можем переселиться в другое место. Мы не болеем и не умираем. Число наше продолжает только расти. Так что нам еще остается? Кому-то придется отказаться от Лимбуса, чтобы другие могли продолжить жить. И если мне придется выбирать, то я предпочту остаться в сознании, пока молодые будут мирно спать в анабиозе. Может быть, однажды мы найдем решение для этой проблемы и пробудим их. Но до тех пор это лучший выбор.

- Ты понимаешь, что ты предлагаешь? Ты хочешь лишить сознания двадцать миллиардов фландрейцев?

- И не только их. Также и тех, кто еще не появился на свет. Я хочу запечатать родильные отверстия в ветвях и оборвать поток новых семян.

Фонокс взволновано покачивался на нижних щупальцах. Он с трудом верил в услышанное:

- Даже если так. То как ты собираешься это сделать? Ты думаешь, что двадцать миллиардов просто возьмут и откажутся от еды?

- Нет, конечно. Но пять миллиардов оставшихся согласятся помочь им это сделать, чтобы остаться в сознании самим. Нужно только убедить их в том, что это необходимо. Пойдем, я покажу тебе кое-что, и ты поймешь, что само великое древо предусмотрело такое развитие событий.

Вместе они проследовали к главному стволу. В те времена его окружали густые заросли из ветвей, покрытых молодыми листьями, корней не было видно. Когда они подошли к стволу вплотную, Фонокс заметил круглый проход в его основании.

- Это ты его проделал? – спросил он у Флонкси.

- В том то и дело, что нет. Он возник сам несколько столетий тому назад. Я обнаружил его совершенно случайно.

Они прошли сквозь тоннель в толстой коре и оказались в центре огромного зала. В центральной его части прямо в древесной породе расположилась огромная воронка. На ее дне, посвечиваясь голубым, лежало несколько десятков маленьких шаров. У края воронки стояли несколько фландрейцев, с которыми Фонокс был не знаком.

- Кто они? – спросил он, - И что это за шарики на дне?

- Те, что у края – это члены общества «Первородных». Те, кто, как и мы с тобой, понимает, что рожденные раньше должны править миром. А то, что ты видишь на дне, эти шарики, как ты сказал - это фландрейцы, которые перешли в анабиотическое состояние. Они ничего не чувствуют и не осознают происходящее вокруг них. Они находятся в состоянии похожем на сон, в котором течение времени идет тысячу лет за одну секунду. Когда они проснутся, им будет казаться, что они проспали всего несколько секунд или минут. Так что не стоит их слишком жалеть.

Фонокс разглядывал блестящие шарики на дне глубокой воронки и не мог поверить, что это были фландрейцы.

- Как они оказались здесь, Флонкси? И не говори мне, что они сами согласились на это.

Члены общества «Первородных» услышали их разговор и начали обступать их с Флонкси с разных сторон, предусмотрительно перекрыв путь к отступлению. Фонокс сразу же понял, что его оттуда не выпустят.

Флонкси лукаво посмотрел на него и стал сыпать слащавыми речами:

- Фонокс, тебе стоит немного расслабиться. Они не соглашались, ты прав. Но какое это имеет значение? Им не больно, не страшно, они спят и ждут своего часа. Кода они проснутся, то даже не поймут, сколько времени прошло на самом деле. И самое главное знаешь что? Ты просто подумай, почему природа создала нас такими. Почему мы не можем умереть и превращаемся в такую вот форму? - он устремил все восемь верхних щупалец на дно воронки, - И для чего древо создало это место? Подумай о том, что это место появилось в тот самый момент, когда наше число стало превышать количество доступного Лимбуса. Более того, оно продолжает расти, воронка расширяется вместе с древом на несколько сантиметров каждый день. Ты думаешь, что это простое совпадение?

- Должно быть какое-то другое объяснение…, - Фонокс не мог представить такого исхода, где Флонкси мог бы оказаться прав.

- Нет никаких других объяснений. Ты сам мне долгое время твердил, что самое простое объяснение всегда является самым верным. А теперь ты хочешь найти «другое объяснение», где и все и так очевидно? Ты меня расстраиваешь, честное слово. Тебе просто не хватает духу признать, что древо предвидело перенаселение и подготовило место, где лишние фландрейцы могли бы беззаботно спать, окруженные его толстой корой и мощными ветвями, терпеливо дожидаясь своего часа.

- Легко тебе говорить. Ты ведь не «лишний». Если бы тебе пришлось туда лечь и провести там тысячелетия, ты бы согласился? Только скажи честно! – вызывающе посмотрел на него Фонокс.

- Да, я бы согласился.

- Дай мне свое щупальце, - потянулся к нему Фонокс, - я проверю, говоришь ли ты правду.

Флонкси отошел от него на несколько шагов в сторону, не позволив взять себя за щупальце.

- Понятно, - заключил Фонокс, - Вижу, как ты «согласился» бы оказаться на их месте.

- Зря ты так, Фонокс. Мы могли бы править этим миром вместе, - он развел щупальца в сторону и нарисовал ими круг в воздухе, будто охватывая весь мир, - а так мне придется помочь тебе заснуть.

Фонокс дернулся в сторону прохода, но его сразу же схватили другие фландрейцы. Только тогда он обратил внимание на позолоченные обручи, надетые на их головы. Видимо, отличительная черта движения «первородных».

В следующую секунду мир перед его глазами совершил несколько переворотов. Щупальца. Где они? Изображение вращалось все сильнее, и он увидел, как его обезглавленное тело опускается на землю у края воронки. Продолжавшая все наблюдать голова его скатилась по краю на самое дно и, покачнувшись, легла на бок. Перед одним его глазом оказалась россыпь из его спящих собратьев. А другим глазом он все еще видел верхний край воронки, где стоял Флонкси и его приспешники.

- Порубите его тело на маленькие кусочки и сбросьте в яму к остальным, - приказал он им.

- Но, Первый, ведь тогда они соединятся вновь, и он возродится.

- Не возродится. Без Лимбуса из такого состояния возродится невозможно. Его части сольются в единое ядро и в таком состоянии останутся навечно.

Не в силах пошевелиться или заговорить, Фонокс смотрел, как его тело кромсали на мельчайшие кусочки и сбрасывали вниз. Будучи бессмертным, он не испытывал ни страха, ни боли, ни отвращения. Одно только сожаление о том, что так глупо позволил себя провести. Вскоре он не смог ничего разглядеть из-за собственных частей тела, застлавших обзор. Его голова, не получавшая энергии, больше не могла ни видеть, ни думать. Он потерял связь с реальностью и отключился.

Альбер увидел звездное небо на экране и быстро меняющиеся спиралевидные галактики. Что это? Сон, который видел Фонокс?

На экране происходило что-то невероятное. Сознание Фонокса мчалось на скоростях, многократно превосходящих скорость света через целые скопления и кластеры галактик, игнорируя все физические законы и, в частности, доплеровский эффект. Никакого красного смещения не происходило. Все галактики можно было рассмотреть так, словно скорость составляла какие-то несколько тысяч километров в час и не более. Спиралевидные, эллиптические, неправильные, карликовые или просто гигантские, они выстраивались в несколько ровных линий, которые позже сформировали один продолговатый тоннель, стенки которого состояли из одних только галактик и их скоплений. В конце концов, галактики сблизились друг с другом настолько, что расстояние между ними перестало существовать, все цвета смешались в один, и тоннель окрасился в белый цвет с одной маленькой черной точкой в самом его конце.

Неизвестно сколько он пробыл там. Но вот по стенкам тоннеля начали расползаться темные пятна. Они становились все больше, пока черный цвет вновь не стал доминирующим. Галактики, что вначале льнули друг к другу, подобно колоссам спелой пшеницы, начали отдаляться. Разрывы между ними становились все больше и больше, долгая беспроглядная тьма разделяла их на многие миллионы световых лет. В темноте они потухали одна за другой, пока, наконец, в ней не осталось ничего, за что мог бы зацепиться глаз. И тогда все обернулось вспять, процесс потек в обратном направлении. В темноте появлялись мельчайшие белые точки, что стали увеличиваться в размерах и формировать звезды, созвездия, галактики и их скопления, пока горячий их свет не вытеснил тьму. Галактики закручивались веерами, пока не отошли на задний план, и перед Фоноксом не появилась родная Фландрея и Акрукс, что освещал ее поверхность. Фонокс прошел сквозь перистые облака, прошил насквозь кору великого древа, незаметно проскочив между ее атомами, и ворвался в блестящее море из спящих.

Следующее, что он увидел, было лицо одной из фландреек. Ее левые щупальца поддерживали его под голову, а правые подавали Лимбус в чаше прямо к его рту. Он жадно пил, и тело его наполнялось силой.

- Сколько времени я проспал? – все, что он смог спросить.

- Восемь тысяч лет и четыре столетия.

- Что с Флонкси и остальными первородными? – слова с трудом выходили из его пересохшего горла.

- Тише, пока что просто пей. Все потом, все потом, - нежным голосом успокаивала его незнакомка.

Он громко глотал и видел, как вокруг него ото сна пробуждали других фландрейцев. Все они медленно восстанавливались и выглядели такими же обворованными, как и он сам. Их точно лишили Вселенского знания и отправили обратно в бренный мир материальных вещей.

Дальше воспоминания перепрыгивали с одного на другое обрывочно и беспорядочно.

- Фонокс не соврал, когда сказал, что в монтаже у него опыта не было.

В сопровождении двух первородных Фонокса привели к Флонкси. Тот обосновался на широкой площадке поверх одной из массивных ветвей, откуда мог править целым миром.

- Привет, Фонокс. Давно не виделись с тобой. Я успел даже по тебе соскучиться. Как поживаешь?

- Не нужно только этой фальши, ладно? Ты сам приказал бросить меня в яму к остальным и по твоей вине я провел там тысячи лет.

- О, не нужно так сердиться на меня. Это было уже очень давно. Я тогда был совершенно другим фландрейцем. Сейчас я бы не стал с тобой так поступать, - для Флонкси на самом деле прошли тысячелетия. Фонокс же помнил все случившееся так, как будто оно произошло сегодня.

- Так зачем ты пробудил меня ото сна? – Фонокс говорил так, словно злился не за то, что его заставили заснуть, а за то, что заставили проснуться.

- Дело все в том, что мы вступили в контакт с другой цивилизацией.

- Кто-то другой разумный есть на планете?

- Нет, я имею в виду инопланетную цивилизацию.

- Ты не шутишь? – недоверчиво переспросил Фонокс.

- Я бы не стал тебя будить, чтобы повеселить своими шутками. Все абсолютно серьезно.

- Кто они? Когда был контакт? И чем закончился?

- Мы не знаем, кто они. Они отправили своего гонца. Это что-то вроде автоматического посыльного устройства. Оно доставило сообщение для нас девяносто лет назад.

- Что было в этом сообщении? И причем здесь я вообще?

- Галактическое содружество хочет испытать нас. Они оставили нам свое устройство и что-то вроде координат. Мы думаем, что они хотят, чтобы мы прилетели туда через космос.

Фонокс начал быстрее отходить от сна. Такая новость способна была расшевелить кого угодно. Его пытливый ум начинал работать все активнее.

- Они обозначили какие-то сроки?

- Да, у нас было сто лет, чтобы придумать, как это сделать.

Фонокс прокрутил в голове все озвученные цифры и заключил:

- Выходит, что теперь остается всего десять лет? Для этого меня разбудили? Чтобы я мог разгадать эту загадку, которую вы не смогли осилить за девять десятилетий? Думаете, что у меня получится сделать это всего за одно?

Флонкси не торопился признавать свою слабость, но, в конце концов, согласился:

- Да, мы не справились. Поэтому и позвали тебя. Ты всегда проявлял склонность к инженерии. Кроме того, ты один из древнейших фландрейцев, один из самых умных из нас. Я полагаю, что у тебя может получиться то, что не получилось у наших ученых.

- Даже если так. Зачем мне помогать тебе?

- Я знал, что ты задашь этот вопрос. Видишь ли, я думаю, что технологии других цивилизаций смогут подарить тебе то, что ты давно искал – смерть. Ты ведь все еще этого хочешь?

Глаза Фонокса вспыхнули ярким пламенем. Однако он быстро взял себя в щупальца.

- А ты… Ты чего хочешь от технологий?

- Фонокс, ты всегда лучше разбирался в технике, чем в психологии.

- Я не хочу технологий. Мне просто скучно. Я живу здесь уже почти сорок тысяч лет и увидел все, что только могла мне предложить наша планета. Я хочу познать что-то новое. Вот и все.

- Ладно. Предположим, что я помогу тебе. И что потом? Ты снова сбросишь меня в яму? – Фонокс окончательно отошел от сна и больше не спешил в него возвращаться.

- Ну что ты. Я же сказал, что я уже не тот, что прежде. Кроме того, кто-то ведь должен будет полететь в космос. И кандидатуры лучше тебя у нас нет.

- Понятно. Решил воспользоваться не только моим умом, но и храбростью.

- Все именно так. Так что ты скажешь? Ты поможешь нам?

- Покажите мне этого автоматического посыльного. Потом посмотрим, - очевидно, что Фонокс не хотел показывать свою заинтересованность, но был серьезно взволнован неожиданными новостями.

В его воспоминаниях Альбер мог слышать его мысли:

«Ради этого стоило проспать восемь с лишним тысяч лет. Кроме того, тот сон, который я видел… Неужели я действительно отправлюсь в космос?»